Здравствуй, мой милый дневник

      «Здравствуй, мой милый дневник. Мы с Германом чуть не умерли вчера. Это было очень страшно. В груди сначала сильно жгло, а потом как будто меня закопали — что-то давило, и я не могла вздохнуть. Бедная Сестреночка так за нас испугалась, как будто мы действительно умерли, и ей было плохо. Я просила меня наказать за это, но она не согласилась. И Герман просил. Потому что он не хочет, чтобы мне было больно. А я не хочу, чтобы было больно ему. А Сестреночка сказала, что не хочет, чтобы было больно нам. А потом Мама и Папа сказали, чтобы мы не думали о глупостях, потому что мы не умрем. Но мне до сих пор страшно. И еще спать страшно. Сегодня ночью ко мне в сон приходила страшная женщина, чтобы мучить, но Сестреночка защитила прямо во сне. И Герман закрыл меня собой, тоже во сне. Почему-то после этого было не страшно. Но опять забрали шпецле и у нас строгая диета, потому что весна. Даже тортик нельзя, а хочется. Но Мама что-то сделала, и получился почти тортик. Теперь мы его будем кушать, а потом надо будет полежать. А потом, если я буду хорошей девочкой, то будет прогулка. Так Мама сказала. А я хорошая девочка! Честно-честно…»       Бледная после не самой простой ночи девочка сложила свой дневник на место. Устало откинувшись на подушки. Тяжело дышащий, несмотря на маску, Герман обнял ее. Сегодня дети получали кислород, потому что он им был нужен. Держать постоянно чары было сложно, поэтому их папа принес артефакт, который сейчас и выдавал порциями живительный кислород, так нужный детям.       Когда малыши захрипели, Марта упала в обморок от страха за них, но родители довольно быстро решили проблему с помощью специальных зелий. Весна очень сильно била по Герании и Герману, а организмы «малышей» будто мстили им за весь пережитый ужас. Ведь если бы не равнодушные люди, детям сейчас не было бы так плохо. Неделя проходила за неделей, и постепенно тем, кого Марта называла «малышами», становилось легче. Уходили в прошлое приступы, уже не нужен был кислород, двое измученных детей оживали. Думая, что можно выдохнуть, девушка столкнулась с еще одной проблемой: Гера за что-то начала на себя сердиться, требуя наказания. Герман тоже не понимал, что происходит, поэтому у папы и мамы было над чем подумать.       — Сынок, давай попробуем сделать так… — Герхард переложил Геранию на живот, отчего девочка сначала заулыбалась, а потом сильно сжалась, а папа объяснил Герману на ухо, что делать надо.       — Ты наказана, — погладил свою навсегда единственную мальчик, тихо прошептав это на ушко.       — Но… но так неправильно… так не наказывают! — возмутилась сразу же расслабившаяся Гера.       — По вине и наказание, — наставительно сообщил старавшийся не улыбаться герр Тёпфер. — Или ты считаешь, что знаешь лучше? — он деланно-сердито сдвинул брови.       — Я хорошая девочка? — с безмерным удивлением в голосе спросила в ответ Гера. Ей самой не верилось, что подобное происходит. Иногда девочка считала, что ее тело, голова и рот живут отдельно друг от друга.       — Ты самая лучшая девочка, — мама поцеловала Геру, погладив обоих младших. После, пожалуй, этой сцены дети пошли на поправку. Когда Марта спросила отца, почему так получилось, целитель улыбнулся.       — Понимаешь, доченька, — погладил он ее по голове таким родным жестом, что девушка только счастливо улыбнулась. — Маги отличаются от людей именно этой самой магией. А магия — это желание, поэтому очень сильно зависит от того, как маг себя воспринимает. Даже у простецов детям с сердечной недостаточностью нельзя нервничать и портить себе настроение, а у магов это все возведено в абсолют. Чем больше положительных эмоций, радости, тем лучше магу. Если у здоровых людей это не так заметно, то у малышей…       — Я поняла, — кивнула Марта. — Значит, надо радовать Геру и Германа, и тогда они выздоровеют?       — Да, моя хорошая, — ласково произнес Герхард. — Поэтому летом мы будем много ездить, смотреть на красивые места, плавать, побываем на аттракционах…       — А осенью будет школа? — поинтересовалась девушка, вспоминая о своей гимназии. — А какая?       — Как состояние позволит, — вздохнул папа, надеясь на то, что состояние позволит. Магия была всесильной только тогда, когда пациент стремился к выздоровлению, а с этими двумя «малышами» все было очень сложно, потому поспешать следовало медленно.

***

      Ехать было комфортно, даже очень. Посередине сидела Гера, а Марта и Герман обнимали ее с обеих сторон. Очень скоро младшие уснули, позволив и Марте задуматься о чем-то своем. Два артефакта, маскировавшиеся под новейшие портативные кардиомониторы фиксировали состояние младших, рисковать которыми Герхард был не готов. Елена улыбалась, ловя себя на мысли, что трое детей — это иногда трудно, но интересно. Отошли в историю ночные и дневные приступы, уйдя вместе с весной, и теперь вся семья ехала в отпуск, чтобы насладиться сказочными видами, теплым морем и французским Диснейлендом. По крайней мере, такой была задуманная программа.       Автомобиль наматывал на колеса километры автобана, в магнитолу была вставлена кассета с детскими песнями, которым Герхард подпевал вполголоса, чувствуя сонливость. Спавшие дети, казалось, усыпляли всех вокруг. Останавливаясь на заправках, герр Тёпфер выпивал по чашечке кофе, покупая еще и детям что-нибудь из того, что им было можно. Почему-то обоим младшим очень нравились леденцы на палочке, которые пришлось сделать самим — к красителям целитель относился с осторожностью.       — Проснулись? Молодцы, — автомобиль застыл почти на берегу прекрасного озера, где был запланирован обед. Вытащив Германа и Геранию из машины, родители дали возможность детям просто полежать на травке, пока Марта трансфигурировала стулья и стол. Магия позволяла очень многое, девушке надо было тренироваться, потому что экзамены ей перенесли на сентябрь — перед началом учебного года, посчитав, что волновать больных детей отсутствием сестры не надо.       — Ой, а где это мы? — поинтересовалась Гера, оглядываясь. Вокруг было тихо, поодаль раскинулись зеленые луга на склонах очень красивых гор, где-то вдалеке шумела трасса, высоко в небе проплыл блеснувший на солнце самолет, да по самому озеру прошел пассажирский катер.       — Это Валензе, — сообщил Герхард, пользуясь тем, что артефакты-переводчики потихоньку обучали младших детей языку. — Здесь мы покушаем и поедем дальше. Совсем уж в горы вам нельзя, но хоть что-нибудь мы увидим.       — Как красиво, — прошептал Герман. — Просто глаз не оторвать… — он бывал на континенте раньше, до школы, но та память будто подернулась дымкой, почти полностью исчезнув.       — То ли еще будет, — улыбнулась Марта. — Садитесь кушать.       Обед был очень вкусным, потом им позволили помочить ноги в воде, для купания было еще прохладно, а простудиться никто не хотел. Ну а затем автомобиль продолжил движение, но Гера не спала. Девочка разглядывала красоты, мимо которых проезжала папина машина, удивляясь и радуясь увиденной лошади, корове, красивой церкви. Горы ее просто заворожили, ничуть не пугая. Чуть проехав в Италию, семья остановилась в отеле, исполненном в древнем стиле. Тут тоже было на что посмотреть: Болонья, Верона, Кремона, Парма… Мама и папа рассказывали детям, чем знаменит каждый город, какие с ним связаны истории, и делали они это так интересно, что Гера и Герман слушали, раскрыв рты от удивления. А история Ромео и Джульетты заставила младших потеснее прижаться друг к другу, переживая за юных влюбленных.       На следующее утро их встречало никогда не виданное Геранией море. Барашки на волнах, необыкновенный запах, нежные прикосновения волн. Не умевшая плавать девочка понимала, что пока нужно осторожно, но училась принимать море под руководством своего мальчика и, конечно же, сестренки. Это было настолько волшебно, что просто вытеснило часть воспоминаний.       А после моря они опять долго путешествовали всей семьей, чтобы в результате очутиться в парке аттракционов. Именно этот визит аккурат на день рождения девочки и стал тем, что вытеснило старые кошмары. Именно празднование…       — С днем рождения, — впервые, как она думала, в жизни услышала Герания. — С днем рождения!       — У меня? — удивление было, казалось, бесконечным, но оказалось, что да, действительно… Марта была шокирована — ее маленькая сестренка не знала о том, когда у нее день рождения. Поэтому, наверное, девушка старалась закрепить праздник в душе ребенка. И именно этот праздник стал началом выздоровления.

***

      — У меня самая лучшая на свете семья! — произнесла маленькая девочка, отпустившая прошлое. — И самый лучший на свете ты!       — Это ты самая лучшая, — улыбнулся счастливый Герман. — Теперь у нас все будет хорошо.       — Да! — воскликнула девочка. — Потому что иначе не может быть?       — Потому что иначе не может быть, — подтвердила Марта.       Этот отпуск, вместе со специальными зельями, посещение мест Силы — он что-то изменил в обоих младших детях семьи Тёпфер. Что-то совсем необычное поселилось в груди и Геры, и Германа. Что-то… и именно оно заставляло страшные картины памяти прятаться где-то в глубине сознания. Возможно, эти картины еще будут возвращаться во сне, но никогда — наяву. Потому что у двенадцатилетних детей была семья. Отныне и навсегда. Пусть даже в покинутой Британии о них никто не вспоминал, но и они обрели новую родину, Маму, Папу и Сестренку.