И даже в следующей жизни

Окончательные, теперь уж точно, выборы Верховного судьи было принято отложить на следующую неделю: к единому мнению они так и не пришли, а топтаться на месте, раз за разом возвращаясь к насущному вопросу, ни у кого желания не было. Получив долгожданную отсрочку, Совет будто бы выдохнул, и порядком утомлённые скучной политикой главы засобирались по домам. Сил злиться на бестолково потраченный день у Ванцзи уже попросту не осталось, и когда в зале заседаний остались только они с Не Хуайсаном и снова отчего-то раздражённый Цзян Чэн, из-за стола во главе он вышел с очевидным облегчением. Тут же заприметил мнущегося у порога Цзинь Лина и мысленно улыбнулся: мальчишка совершенно не владел лицом, и этим до смешного напоминал своего же дядю, как бы тот ни ругал племянника за горячность. — Обратно в Облачные глубины, Хангуан-цзюнь? — с мольбой во взгляде спросил Не Хуайсан. — Да, — кивнул Ванцзи и посмотрел на главу Цзян: они условились вместе отбыть в Гусу за месяц до Совета. Цзинь Лин просился навестить Сычжуя и Цзинъи, и тот в конце концов сдался. Мог бы отправить племянника одного, но он два года носа из Юньмэна не показывал: отказы становились невежливыми, и Ваньин дал себя уговорить. — Вас никто не заставляет, глава Цзян. Это приглашение, — сказал он ему месяц назад. — Зовёте меня из вежливости, Хангуан-цзюнь? — Нет, что вы, мы же с вами старые добрые друзья. — Да пошёл ты. Так что теперь, в общем-то не возражая против ещё одного попутчика, Лань Чжань решил для начала заручиться согласием. Не разглядел в хмурой гримасе Цзян Чэна очевидного протеста и спросил: — Не хотите с нами? Лицо Не Хуайсана преисполнилось поистине мировой тоской, и он скорбно покачал головой. — Если я умру под всеми этими бумажками, опрокиньте за меня чарку «Улыбки императора». В другой раз, Хангуан-цзюнь. Но спасибо. И привет Вэй-сюну. Цзян Чэн громко фыркнул и покрутил Цзыдянь. Цзинь Лин шикнул на гавкнувшую Фею. Ванцзи напомнил себе о терпении. Хотя, если подумать, каждый из них мог сделать себе поблажку: однажды им пришлось слишком рано повзрослеть, так что не было ничего дурного в том, чтобы позволить себе сейчас немного подростковой драмы. Ведь кто знает, когда провидение пошлёт на их головы новую напасть. — Как только он вернётся, непременно, — кивнул Лань Чжань. — Полагаю, вы не будете против воспользоваться мечами, глава Цзян? — С чего бы? — вмиг ощерился тот. — Вдруг дорога сюда вас утомила. — Знаешь, что… Губы сами по себе растянулись в улыбке, и, пожалуй, разбившее раздраженную маску на лице Ваньина изумление того стоило. — Ты только что… Съязвил? — Разумеется, нет: невоспитанное воспроизведение излишнего шума вредит репутации ордена, — невозмутимо продекламировал Хангуан-цзюнь и двинулся прочь из здания. — Ты идешь? — Поверить не могу… Цзинь Лин недоумённо клацнул зубами. Цзян Чэн шагнул на меч первым, и поразительно, как Лань Чжань не замечал этого раньше: то самое, знакомое, искрящееся ало-золотым слишком сильное для лотосового клана пламя золотого ядра. Оно бурлило внутри Ваньина, не обжигало, но, скалясь, словно бы предупреждало: не тронь. В своём безудержном желании защитить Вэй Ин порой не знал меры. Любопытно, а если бы Ванцзи взаправду пришло в голову напасть… — Ты разучился летать? — поторопил его вмиг растерявший всякое почтение Ваньин, и вот теперь перед ним и в самом деле был тот самый мальчишка, что многие годы назад переступил порог Облачных глубин вместе с вздорным братом. Ну или они могли притвориться. — Дал тебе фору. Цзинь Линь за спиной дяди испуганно пискнул. Свирепо поджатые губы Цзян Чэна как будто бы улыбнулись. Чего только не привидится на полуденной жаре.

* * *

Погода благоволила путешествию на мечах, но торопился Лань Чжань не поэтому: в груди свербело и тянуло. То самое щекотное предвкушение, что не к месту и не по статусу мучило его в моменты возвращения Вэй Ина домо… В Гусу Лань. То ли многолетнее ожидание, то ли въевшаяся под кожу привычка прислушиваться к малейшим колебаниям эфира в надежде почувствовать знакомую Ци, то ли и вовсе разыгравшееся воображение, но с того самого момента, как он услышал им же написанную мелодию на горе Дафань, он словно бы заранее знал, когда Усянь переступал порог Облачных глубин. Сичэня это отчего-то радовало. Дядю раздражало. Ванцзи считал, что всем им пора было перестать тревожиться и заняться, наконец, своими жизнями. — Слышал, вы в этом году снова ожидаете учеников, — как бы между прочим заметил Ваньин, и Ванцзи легко обогнул попавшегося на пути гуся. — Не раньше зимы. Дядя ещё не утвердил список наставников. — Уж их-то у вас наверняка в избытке. …Как тонко. — Многие старейшины давно отошли от дел, — не покупаясь на заведомую провокацию, отозвался Лань Чжань. — Вчерашние выпускники слишком молоды и не имеют опыта. Я не могу оставить столицу надолго, а брат едва завершил своё уединение. Цзян Чэн упрямо, но, как показалось миролюбиво настроенному Лань Чжаню, отчасти виновато склонил голову. — Как… — Ваньин прокашлялся. — Как поживает Цзэу-цзюнь? — Он справится. Бичэнь под ногами едва заметно завибрировал, и только это обнажило гложущее Ванцзи сомнение. Хватило бы пальцев одной руки, чтобы перечислить все те редкие мгновения, когда Сичэнь не был уверен в себе и в своём праве на место Главы клана, и досадно, что в большинстве из них виноват был почивший Мэн Яо. — Хангуан-цзюнь?.. — подал вдруг голос притихший Цзинь Лин. — Да, глава Цзинь? Мальчишка предательски покраснел и покосился на дядю. Тот насупился, но промолчал. — А присоединиться к обучению могут только ученики клана, или… То есть я знаю, что я старше, чем дозволяется старшим ученикам, но вдруг… Бедолага окончательно смутился. Всё же забавно, как умение внятно излагать собственные мысли изменяло отпрыскам Цзянов всякий раз, стоило вместо требования сформулировать просьбу. Вэй Ин вот тоже не умел. — Из-за случившегося два года назад Сычжуй и Цзинъи тоже не смогли завершить обучение по всем правилам. Как и наследники большинства кланов, — благосклонно отозвался Лань Чжань. — Будем рады принять вас в Облачных глубинах, если… — Ваньин на правах опекуна гордо вздёрнул подбородок и тут же зло насупился, стоило Ванцзи закончить, — …Вы сможете оставить Башню Кои так надолго. Мальчишка польщённо зарделся. Какая нелепость. — Я думаю… Я отдам необходимые распоряжения. И улыбнулся. Лань Чжань плохо знал Цзян Яньли. Не дурна собой, насколько мог судить Ванцзи, но не красавица, как обыкновенно по какому-то закону Вселенной было с наследницами правящих кланов. Она не унаследовала материнский ум, но была по-житейски мудрой и доброй женщиной. Такой он её запомнил. Вслух говорить, наверное, не стоило: едва ли Цзян Чэн сдержит себя в руках, а драка сейчас как минимум неуместна. Не стоило, но… — Вы очень похожи на свою мать. — Он не удержался. Оставшуюся часть пути они провели молча. А если на землю под их ногами и упало несколько капель, то это, безусловно, был дождь. Облачные глубины встретили их долгожданной прохладой, лужами на тропинках и запахом опавшей листвы. Лань Чжань был дома.