Молчание ягнят

Иногда дети должны сами найти верный путь и указать его родителям. Карл Граймс Приятно иметь какое-то занятие. Никто не знал, каким скучным окажется конец света. Лилли Чамблер Играй или будешь игрушкой. Юджин Портер

— Ах, у вас такая бархатная кожа, даже на ногах! Вы такая потрясающая, синьорина Шейдман! Эту рыжую девчонку зовут Марисоль. У неё красивые веснушки и совсем неидеальное тело. Когда Сесиль впервые просыпается тут, то очень боится, но именно Марисоль ей, в итоге, помогает. Хотя её буквально наняли, чтобы облизывать Сесиль. Не в буквальном смысле этого слово, но, думаю, тут и так всё достаточно… ясно. Сесиль Шейд, — которая теперь по паспорту Сесилия Шейдман, — засыпает под чью-то колыбель, а просыпается в теле молодой… вроде как аристократки, но из двадцать первого века. Не в своём мире. Но в чертовски похожем, в здоровом теле, со слугами и непонятными отношениями со стороны поместья. Родители? Друзья? Ей примерно девятнадцать, насколько можно судить по внешности. Чуть старше тело, чем Сесиль психологически. А ещё она невеста на выданье. А ещё она живёт в чужом, пусть и похожем, здоровом теле. А ещё… чёрт возьми, тут много что ещё! — Крем для ног спасает мою кожу, — отшучивается новоявленная госпожа. В голове у неё — с кем и как можно говорить. Достаточно важные знания о вилках на столе, об этикете и всегда ровной спине. Ещё немного — о важных компаниях мира, связанные с теневой стороной, а так же знание, что именно она, как коренная итальянка, ради благополучия и привязке нового Короля к этой земле, как лучшая из лучших… и бла-бла-бла… становится ему невестой. А теперь вот, буквально всего ничего — и скорая жена. «Хэй», — думает Сесиль, — «я ещё неделю назад умирала, а теперь под венец иду. Не кажется ли вам, Боги или ещё кто, кто меня сюда запихнул, что это слишком быстрое развитие событий?» Но никаких божественных посланий, снов или знаков не являются ей под очи, а поэтому девушка может лишь вздыхать, попивать чаёк и наслаждаться подготовлениями к скорой свадьбе. С женихом, к слову, которого она ни разу в жизни не видела. Круто, да? Сесиль собирается поступить, как истинная героиня исекая: попытается поднакопить деньжат и свалить в туман. Муж? Какой муж? Она своего согласия не давала. И давать не хочет, если что. Сесиль, можно даже так сказать, очень крупно повезло: её тело здорово, она не мучается от головной боли, а у ног не отнимается способность ходить; она может прыгать, бегать, как абсолютно здоровый человек. Если нет какого-то Божественного плана, то какая разница, как Сесиль использует своё новое тело? Она ещё давно мечтает. Мечтает о многом. Сходить в кино, по настоящему. Зайти в кафе или ресторан. Пройтись по магазин, пойти в школу или колледж, потому что «этап» школы пройден уже. Завести себе знакомых и друзей, просто прогуляться по городу в наушниках, не беспокоясь за время приёма таблеток или за неожиданную слабость в теле. Или что она может ни с того, ни с сего грохнуться в обморок посреди улицы. Были случаи, вообще-то. Преценденты. Прыгнуть бы с тарзанки, прыгнуть с парашютом, побывать на море, загореть первый раз за обе жизни! Записаться на танцы, на хореографию или научится кататься на мотоцикле. Полетать самолётом, проехаться в поезде, просто… прожить жизнь, а не выживать каждое мгновение, борясь всем своим телом. Можно будет татуировку набить. Или сделать пирсинг. Или и то, и другое! Сходить в бассейн, покататься на лошадях. В семье, где Сесилия Шейдман была рождена госпожой, девушка была окружена богатством и роскошью. Куда она делась? Была ли заперта в теле, где-то глубоко внутри? Сесиль не решалась на это даже задумываться. Она хочет — мечтает, — и сейчас никто не встанет между ней и целью. Никто. Никто. Никто! (Глаза у неё горят и Марисоль всматривается, не пугается. Она тонко-тонко улыбается, видя эти вспышки пламени и скрывает хихиканье в плече, продолжая растирать пальцы ног.) — А этот синьор, — Сесиль щёлкнула пальцами, постоянно забывая фамилию. — Савада? — Подсказала личная прислуга, если Сесиль правильно поняла из той кучи информации, что просто появилась у неё в голове. — Точно! Савада. Ты видела его? Среди вас, слуг, всегда ходят сплетни. Почему бы тебе не рассказать мне пару? Госпожа Шейдман не такая, какой её запугивали для Марисоль. Когда она шла на работу, то думала о будущих унижениях, о холёных и холодных господах, которые считали себя выше, чем все другие люди. Господин Шейдман — глава семьи, — с ней практически не пересекался. Точнее, она с ним. Она с ним практически не пересекалась! Боже, прозвучало так, словно она тут госпожа, словно она тут ждёт, ха-ха!.. А вот Госпожа Розария Шейдман оказалась холёной красавицей, внешне равнодушной, но очень занятой. Как настоящая бизнес-леди по телевизору! От неё веяло прохладой, безразличием и жаждой наживы. И, казалось, неважно — какой. Главное что нажива. Таким образом, даже не встречаясь лично, синьорина Шейдман и синьор Савада оказались помолвлены, и дело лишь спустя месяц двигалось к свадьбе!.. Невероятно скорое развитие событий, но Марисоль могла понять желание матери выдать свою дочь как можно быстрее. Наверное, госпожа думает о её безопасности, раз выдаёт за столь сильного и влиятельного молодого человека! Ах… не всем так везёт. Младшая госпожа Сесилия, почему-то, в воображении Марисоль была очень на неё похожа: у них даже внешность одинаковая, не то что манеры!.. Но реальность разбила все предубеждения; госпожа была тиха, что-то постоянно читала или гуляла в саду, а ещё писала на непонятном языке в блокноте. Марисоль заглянула туда, да ничего не поняла: закорючки какие-то, может, шифр такой, но тогда он совершенно бессвязный, из головы взятый. Марисоль раньше подобного не встречала. — Он красивый! — Отзывается Марисоль, растирая ступни. Преступно иметь такую кожу! Марисоль завидует, но по-белому. У неё, вон, даже руки грубые, что уж тут поделать. Госпожа ответу не радуется. Она хмурит свои брови, подносит большой палец ко рту и словно «опирается» на него. Задумчиво почесала губу и с грудным голосом разочарованно отзывается: — И всё? Мне не красота важна, Марисоль. Марисоль действительно не понимает. Теперь уже она хмурится, закрывая одну из баночек с кремом, и непонимающе смотрит на свою новую госпожу. Скоро надо, если судить по часам, маску на лицо наносить. А после массаж спины и ягодиц. Мастер будет готов принять госпожу Шейдман через полчаса — Марисоль всё не только запомнила, но и записала! Последние приготовления к свадьбе, в конце-концов. Невеста должна быть выше всяких похвал! — А что тогда? Среди слуг ходили слухи, что кроме сада, красоты и новых вещей молодую госпожу ничего не интересует. Она холодна, как лёд, молчалива и с виду высокомерна. Госпожу ни разу не заметили в плохой компании или в компании мужчины, а ещё она столь редко покидала свой дом, что большинство людей знают её лишь по слухам. Ведь и фотографий с ней нет. Какое-то странное, но очень строгое правило семьи Шейдман. Даже Марисоль «сдавала» свой телефон на входе, и получала лишь при «выходе». А здесь они пользовались своими, служебными, которыми все могли в любой момент воспользоваться. Да и не подписывал телефоны никто — так что, может, все каждый раз брали разные, а не одни и те же. — Личность. Характер. — Госпожа сцепила пальцы на животе и пошевелила пальцами на ногах. Те забавно расходились, как волны, и сходились обратно. — Причины нашей столь скорой… свадьбы. Слухи, друзья. Предпочтения. Семья. — Ох… Наверное, это самое длинное, что ей за всё время сказала госпожа. Марисоль загрузилась, постаравшись вспомнить всё то, о чём слушала, слышала и даже подслушала. О чём же там говорят…? Синьор Савада-а-а-а… синьор. Синьор-синьор-синьор. А затем она начала говорить: что он был выбран наследником практически в четырнадцать, что собрал полный комплект Хранителей. Что ему лишь двадцать один и он очень молод и красив. Его лицо не изуродовано шрамами, так что бояться вам, моя госпожа, нечего. «Да я и не боюсь шрамов», — подумала Сесиль, но вслух ничего так и не сказала. — Говорят, он очень похож на первого основателя Вонголы: на Джотто, — Марисоль осторожно встала и потянулась. Услышала хруст в собственных коленях и неловко рассмеялась, изображая ту ещё старуху. — Правда, когда он услышал о женитьбе, то сжёг бальный зал… поговаривали, что этот мужчина влюблён в сестру одного из своих Хранителей. Внутри похолодало. Прекрасно. Так это не только с этой стороны давление, да? …с другой же стороны, теперь ничего, если подумать и продумать, не будет мешать жить Сесиль так, как она хочет; и новоявленному мужу придётся уведомлять её о своих вероятных изменах, потому что носить шляпу Шейдман не собирается. Она, вообще-то, очень много сериалов смотрела. И детективные из них составляли конкретный такой процент!.. (То, что Сесиль не способна на убийства — это ладно. Это второстепенное. Главное ведь продумать и мечтать о том, что она могла бы это сделать!) …Марисоль поспешно замахала руками, мол, ничего такого: — Но вы не беспокойтесь! Вы такая красивая, что никакая девушка с вами не сравнится, особенно на свадьбе! Синьор Савада ахнет и вмиг в вас влюбится! Словно синьорине Шейдман действительно было только это страшно; Сесиль потянула уголки губ, обозначая улыбку. Завтра она всё и увидит. И узнает. …Стоит сказать, то самое загадочное «завтра» наступило преступно быстро. Всего пару мгновений назад она лишь закрывала глаза, — а вот очнулась уже в приёмной комнате, в каком-то здании Вонголы, где приглашены лишь самые близкие для таинственной церемонии. Сказали — сама поймёшь, что говорить, и всё. Бросили. Очень показательно со стороны родителей, которые были похожи — отдалённо, и вот уж точно не отношением, — на её собственных. Сесиль сразу поняла, что они ей не нравятся. И поэтому сделала то, что делала всегда, когда нужно было слушать, а тебе это было просто омерзительно: Сесиль затыкала посторонний шум и начинала слушать исключительно себя. Задаваясь вопросами, вспоминая что-то интересное… например, новеллы! Тоже очень интересная тема для рассуждения, между прочим. Когда читаешь какую-то ранобе или новеллу, ты мало задумываешься о том, что окажешься на месте… ну, хоть кого-то. Героя, злодея, второстепенного персонажа. А ведь бывали ещё и фанфики. Где вообще всё шиворот-навыворот. Вот ты читаешь, и вроде интересно, а вроде и за душу не трогает, понимаете? А бывают такие, от которых не спишь всю ночь и мочишь подушку слезами, в итоге, тоже всю ночь. Конечно, люди разные; для кого-то одни вещи в истории трогают за душу, тогда как у другого они даже хмык или улыбку не вызывают. А третьи просто любят метку любовь-ненависть. Бр-р-р. Были же тёмные времена. Так что когда Сесилия Шейдман открыла глаза, и поняла, что она никакая ни Сесилия Шейдман, а Сесиль Шейд, девушка не стала вопить, кричать «Спасите!» или что-то в этом роде. По утрам она просто слабо соображает, а после реагировать было уже как-то… не солидно. Она ведь собственный больничный потолок порой не узнаёт, хотя порядком десяти лет провела в больнице; что уж говорить про чужой потолок! А про похитителей… Ну, говоря откровенно, кому она нужна? Да, родители у неё не просто богаты. Они состоятельны. И далеко не в первом поколении. Сесиль Шейд — пятое поколение, а ещё у неё есть брат и сестра, которые радуют родителей больше, чем она. За неё не будут платить выкуп, просто потому что она и сама в любой момент загнётся. Какой смысл платить за мертвеца? В народе это называют деньгами на ветер. Другое дело, что на гроб скидываться будет, эм… дешевле? Он же дешевле стоит, если в нём нет тела? Ох, чёрт. Очередные размышления на ночь. Но, даже если её тело мертво, — а чаще именно это становится причиной «попадания», если сравнивать несуществующую статистику попадания… куда-то, — Сесиль очень надеется, что родители учли её пожелания и включили любимую музыку на похороны. И пришли в вызывающем-белом. Сесиль никогда не ценила чёрный — в нём она выглядела ещё болезненней, чем есть на самом деле. Или не ночь, раздумья эти, — решает Сесиль, потому что солнце слепит глаза. Как девушка порядочная, она лишь отворачивается от солнца и позволяет кому-то вроде горничных или слуг одевать её в нарядное белоснежное платье с драгоценными камнями, вшитые в пышную юбку и лиф. События развивались настолько быстро, что за ними без попкорна было не настолько весело наблюдать. Как зритель со стороны, Сесиль лишь хмыкала, кивала головой или качала ею, то ли ещё не придя в себя. То ли просто «забив» на ситуацию. Ну, выдают её замуж. Ну, зовут её жениха Савада Тсунаеши. Ну, зовут её Сесиль Шейд- так, ПОГОДИТЕ-КА?! — Это что, жёлтая лента?! — Со всем возможным возмущением вскинула голову Сесиль, и молодой девушке, что занималась её причёской, пришлось отойти на шаг. Она забавно замерла, только держа ленту в одной руке, а волосы Сесиль — в другой. — Ну, — девушка-парикмахер почему-то глянула на жёлтую ленту в своей руке и вопросительно ответила. — Да?.. — Нет-нет-нет! Сесиль для надёжности ещё и головой покачала, что бы уж точно дошло. Визажистка недовольно поджала губы, но кисточку от её лица убрала. Мало ли, она убрать не успеет, и госпожа саму себя в глаз ткнёт. А кто виноват будет? Вот уж точно, явно не бедная и несчастная визажистка! — Жёлтый мне совершенно не идёт. Нужен синий. Девушка позади была не согласна. — Но по традиции жёлтый цвет означа- — Здесь невеста — я. — Сесиль вздёрнула подбородок, окидывая девиц надменным взглядом через зеркало. — И я решаю, что мне идёт, а что — нет. Понятно? — Так точно, госпожа. И она действительно убрала жёлтую ленту, взяв нежно-голубую. Сесиль не глупая девочка. Она девушка, которая большую свою часть жизни потратила на глупые сериалы, фильмы и манхвы. И перед смертью, разумеется, были безумно популярны сюжеты, в которых обычные девицы, прямо как она, попадали в главных злодеек историй. Прямо как она. Ох, Шейд повторилась! …но это действительно правда. Она — злодейка. Сошедшая с ума от безумной любви к великому Небу; Сесиль думает лишь о том, что у неё здоровое тело. Какая любовь? Какое «великое Небо»? Она же может теперь пиццу есть! Ходить на улицу и не мучиться с давлением! Не стонать, потому что голова трезвонит настолько, что даже открыть глаза — это будет великим подвигом! …Но вернёмся к прошлой теме, пожалуй. Все мы тут читали фанфики, новеллы, просматривали манхвы, не так ли? И уж очень популярен был сюжет, когда попаданка просто повторяла каноничный путь изначальной главной героини, настроив всех против… героини. Которая в конечном итоге, почти всегда, оказывается просто мразью за личиком ангела! Ах, жуткое возмущение. Но суть не в этом: а в том, что сюжетов было очень много. Некоторые были схожи, другие не очень. Но за «заготовку для сюжета», изначальное, если можно так выразиться, у них было одно. И именно это Сесиль и забыла! «Боженька, что отправил меня сюда» — сложив руки в молитвенном жесте, молилась ночью Сесиль, которой удалось не заснуть, пока она притворялась спящей. — «Вот разве я похожа на главную героиню, попавшую в злодейку, исекая, м? Вот смотри: они должны быть добрыми, всепрощающими, красавица-умницами, но при этом не замечать подкатов всех окружающих её мужиков. А, ещё она попутно собирает гарем!» Она действительно попыталась собрать «воедино» всё то, что объединяло этих фальшивых злодеек. «А я?», — вопрошает Сесиль. — «Нет, у меня, вообще-то, есть критерии, подходящие под список, но… всё равно. Не хочу как-то. Боженька-а-а-а. Эй, Боженька-а-а!» На её завывания так никто и не ответил. Как обычно. Боль. Печаль. Обида и слёзы. «Ладно, ну может замуж я не против, особенно за богатого человека, которому я нафиг не нужна», — то ли уговаривала, то ли успокаивалась девушка. Визажистка сказала: «Не открывайте глаза, я их вам крашу», а Сесиль послушно такая произносит: «Есть!». — «Но, Боженька-а, ты бы хоть, ну, не знаю… миссию мне какую-нибудь дал, а? Мне ж как-то стрёмно. Перекинули, значит, в здоровое тело, практически в нормальные условия. И я даже всё ещё богата! Так что… не мог бы ты намекнуть, может, я избранная, к примеру… или мир спасти должна… Не знаю! Как-то совестно в этом теле и ничего взамен… не люблю быть должной. Боженька-а-а! Эй!» — Ох, вы такая красивая невеста! — Восхваляет Марисоль, всплескивая руками. — Жених точно будет покорён вами с первой же секунды! Надо сказать, облизывает её эта девчонка очень лестно. И поэтому она не хмыкает на это замечание, а лишь некоторое время смотрит в потолок, словно закатывает глаза. Но молчит. Какой-никакой, а прогресс. Исекай, не исекай. Была ещё одна проблема. Сесиль… к своему не-стыду, не помнила, кхм… сюжета. Ох вот только не надо этих возгласов и недовольных взглядов, ясно?! Она в день могла порой и по четыре новеллы прочесть со сто с лишним частей, а таких сюжетов, как вынужденный брак, попаданчество в злодеек и ля-ля-ля — они же расплодились, как чёртовы кролики! И хоть бы отличались друг от друга чем-то, так не-е-е-ет. Может, «сюжетные повороты» отличались, но конец, в итоге был практически один: злодейка со злодеем или с главным героем, который может быть и злодеем, и героем. Или даже два в одном! «Ох, я помню Яну, главную героиню», — задумавшись, но без уверенности качнула она головой. — «М-м-м… что же там ещё было… похищение? Погребление заживо? Нет, это вроде в «гневе» было… хах. Я действительно не помню, какой сюжет конкретно был в «Мафия Онлайн», что за чёрт!» А ведь были времена, когда она лишь по описанию прочитанной работы могла рассказать сюжет и всякие заковыристые штучки, если они ей понравились. Единственный минус — это имена персонажей. Удивительно, но Сесиль из тех людей, которые попросту не запоминают новые имена, если они только не распространённые или простые: вроде Джейн, Джон, Анастейша. Или Кэтрин, Катерина. Тоже довольно распространёно. Роуз ещё, Софи. Вообще-то, ещё можно запомнить по ассоциации. Например, у Сесиль была знакомая, у которой был парень — Коля. А Шейд тогда смотрела сериал, который называется «Кости». Вот она и запомнила: имя парня подруги очень чем-то схоже с названием сериала, так, если сериал называется «Кости», а парень точно не «Константин», то… Коля! Точно, Коля! (Потому что вариантов больше нет. Или они просто не приходят на ум.) Забавные ассоциации, запомнившиеся имена. Вот где жесть полная — эта китайщина. Вей Усянь, Вэй Ин, Старейшина Илинь… Вот вроде читаешь, понимаешь, что что-то из этого — только домашнее имя. Что-то — прозвище или звание. Но, блин, как же путаешься, пока читаешь! У китайских новелл вообще есть привычка бросать несколько имён в первой же главе, а после использовать то прозвища, то имена, то «глаза, как нефрит», и вот думай, какой это вообще персонаж. Со временем, опытом и хорошим переводом стало, конечно, легче, но всё равно как-то… бэ. (Какой сюжет, какая драма! Всё прекрасно, правда… ах. Эти и-ме-на.) — Всё. Дамы отступили и критично осмотрели её. Сесиль покрутилась перед огромным зеркалом. Попыталась улыбнуться и даже что-то отдалённое отпечаталось на лице; дама, чьё имя дано в честь цветка, гордо подняла голову и расправила плечи. Как там говорили? Голову выше, плечи назад, грудь — выпяти! И с боем. — Ну, — азартно улыбнулась невеста, предвкушая богатую жизнь. — Дрогнем! Марисоль задумчиво покусала ей губу свою вслед. — А разве это не тост, когда выпиваешь? Дамы, помогающие с укладкой и макияжем лишь пожали плечами. Им-то что знать о причудах богатых?