…
Шепард медленно открыл глаза. Шея болела, когда он поднял голову и посмотрел на кровать. Тали не было. Он посмотрел на часы и увидел, что было уже глубокое утро. Он зевнул и потянулся, вставая со стула и одновременно разминая спину. Сон был не из приятных, но он не возражал, лишь бы Тали выспалась. Снова зевнув, он медленно пошел к двери, потягиваясь на ходу. Он был зверски голоден, и ему срочно нужен был завтрак. Выйдя из своей каюты в столовую, он увидел всех членов наземной команды, за исключением Тали. Они сидели и завтракали, тихо переговариваясь друг с другом. Все они остановились и уставились на коммандера, когда он подошел к кухне, следя за каждым его движением. Шепард взял поднос с завтраком, добавил кофе и подошел к столу, а его команда по-прежнему следила за каждым его движением. Он сел за стол и собирался начать есть, когда прозвучал первый вопрос. — Ну что, Шепард, хорошо спалось? — спросил Аленко с легкой ухмылкой на лице. — Не особенно, лейтенант. Но спасибо, что спросил. — А что насчет Тали? — спросила Эшли, на ее лице тоже была явная ухмылка. — Я не знаю. Тебе придется спросить у нее, — ответил Шепард, которому не нравилось, куда ведет линия вопросов. «Вот черт, они уже что-то предполагают. Проклятье.» — Ну, мы бы спросили ее, но все, что мы знаем, это то, что она вышла из вашей каюты несколько минут назад, взглянула на нас и убежала к лифту. Я могу только предположить, что она в инженерном отделе. — Черт, — пробормотал Шепард про себя. «Мне нужно поговорить с Тали.» — Так что именно там произошло? — спросил Аленко, ухмылка все еще была на его лице. — Ничего не случилось, Аленко. У Тали были проблемы со сном с тех пор, как она попала на борт. Прошлой ночью я дважды заставал ее в столовой полусонной, поэтому я сказал ей, чтобы она заняла мою кровать. Я включил музыку для нее. И, прежде чем кто-то из вас сделает еще какие-либо предположения, это было потому, что она привыкла к шуму на заднем плане. Я заснул в кресле, и она уже ушла, когда я проснулся несколько минут назад. Гаррус был занят тем, что хмыкал, пока Шепард объяснял, а остальные члены команды смотрели на свою еду. — Есть еще вопросы или предположения, которые моя команда хотела бы высказать? Все члены команды покачали головами, выглядя слегка смущенными. Даже Лиара, которая не так давно была на борту, не могла встретиться с Шепардом взглядом. Шепард встал со стула, положив руки на стол и обводя тяжелым взглядом присутствующих. Теперь он был в ярости. — Что ж, думаю, мне лучше пойти поговорить с Тали. Без сомнения, она, вероятно ужасно смущена всем этим событием. Которое если вы еще не поняли, — а я смотрю на тебя, Аленко, но вы все здесь можете принять к сведению — было совершенно невинным. Просто капитан присматривает за одним из членов своей команды. Очевидно, капитан не может даже сделать что-то хорошее, чтобы все не начали сплетничать, как кучка долбанных школьниц. — Но… — начала Эшли. Шепард просто посмотрел на нее, и Эшли не стала продолжать, уткнув лицо в тарелку. Не говоря ни слова, Шепард вышел из столовой и направился к лифту. Гнев бурлил в его венах. «Что я сделал, чтобы заслужить… Нет… Нет… Это из-за тебя, Шепард. Это не их вина.» Он вошел в лифт, нажал на кнопку, чтобы спуститься, и глубоко вздохнул. Успокоил себя. Это было как раз то, что ему было нужно, учитывая все происходящее. Сплетни о капитане и одном из членов его команды. «Ну же, Шепард. Ты сам себя подставил. Тебе ведь нравится эта чертова девчонка…» Шепард выкинул эту мысль из головы. Он не мог так думать о Тали. Он был просто добр, вот и все. Капитан просто заботился о благополучии одного из членов своей команды. Любой капитан поступил бы так же, как он. Верно? Лифт перестал опускаться, Шепард вышел из него и повернул в сторону инженерного корпуса. Ха. Это уже было похоже на обычный маршрут, который он проходил почти каждый день. «Неудивительно, что они сплетничают.» Тали была на своем посту, работая над поддержанием оптимальной производительности ядра привода. Она должна была признаться себе, что не спала так хорошо уже целую вечность, но она все еще чувствовала, что краснеет, после того как, выйдя из каюты Шепарда, обнаружила, что вся его команда сидит в ошеломлении. Ей стало стыдно, что ее застали в такой компрометирующей ситуации, и она побежала прямо в инженерный отсек. Это было единственное место, где, как она думала, сможет избежать пристальных взглядов и сплетен. Сейчас она пыталась сосредоточиться на работе и не думать о Шепарде, когда ее внимание привлек звук прочищаемого горла. Она обернулась. — Шепард? Что ты здесь делаешь? — Тали посмотрела на лицо Шепарда. Он выглядел сердитым, — Все в порядке? Тали наблюдала, как его черты смягчились, глаза посветлели, на лице появилась легкая ухмылка. Это всегда случалось, когда Шепард говорил с ней, подумала она. — Мы должны поговорить о… прошлой ночи. — Ох, — тихо сказала она и начала разминать руки, — Шепард, мне так стыдно. Люди теперь будут думать… всякое. Обо мне. О тебе! — Пусть думают, Тали. Ты, я, мы, не сделали ничего плохого. Ты спала на кровати. Ты знаешь, что я спал на стуле. Самый важный вопрос: хорошо ли ты спала? — Да, Шепард. Я не спала так хорошо уже несколько месяцев. Спасибо. Но ты просто спал на своем кресле? Ты сказал, что пойдешь спать в одну из капсул. «Я просто хочу, чтобы ты был рядом со мной… Кила, неужели я только что подумала, что…» Шепард просто пожал плечами. — Я в порядке. Для меня важно только то, что ты хорошо выспалась. Что касается другого, я прослежу, чтобы любые сплетни о тебе были пресечены немедленно. — Но… — Поверь мне, Тали. Ты ничего не услышишь. А если услышишь, обязательно дай мне знать. Тали кивнула головой. — Хорошо. — И… если тебе снова понадобится хороший сон, дай мне знать и об этом. Тали подняла глаза и увидела, что он ухмыляется. — Но Шепард… «Он хотел бы, чтобы я снова была в его каюте? Но почему?» — Тали, если ты сможешь спать в капсулах без проблем, то отлично. Но если у тебя будут проблемы, дай мне знать. Приказ капитана. Тали улыбнулась за своей маской. — Хорошо, Шепард, если у меня снова возникнут проблемы, я приду поговорить с тобой. — Отлично! Рад, что все улажено. Я позволю тебе продолжить работу. Поговорим позже, Тали. — Хорошо, поговорим позже, Шепард.…
Кайден Аленко сидел в одиночестве за одним из столов в столовой, положив голову на руки и потирая пальцами висок. Было уже поздно, и свет был приглушен. Как раз так, как он любил, когда головные боли терзали его. Он привык к этим мигреням. Он чуть не рассмеялся, когда эта мысль пришла ему в голову. Привык к мигреням? Как к этому можно привыкнуть? С другой стороны, Аленко был благодарен, что страдал только мигренью — одним из многих симптомов, от которых биотики, такие как он, могли страдать из-за воздействия нуль-элемента. Аленко знал, что он был одним из счастливчиков. A большой процент тех, кто подвергся воздействию нуль-элемента, уже умерли, получив всевозможные проблемы со здоровьем. Большинство страдало от рака, а меньшинство — от психических расстройств. В основном, они сходили с ума. — Ты в порядке, Аленко? — спросил голос. Кайден удивленно открыл глаза, продолжая тереть пальцами висок, и, прищурив глаза, увидел, что Шепард смотрит на него сверху вниз, на его лице написано беспокойство. — Да, коммандер, я в порядке. Просто мигрень. Это то, с чем мне приходится мириться, к сожалению. — Тебе приходится мириться с мигренью? Почему? — Это долгая история, коммандер. Не уверен, что захотите услышать все подробности. Аленко молчал, пока Шепард занимал место за столом напротив него. — Брось, Аленко, ты уже должен знать меня достаточно хорошо. И давай без чинов. Если на команду что-то влияет, я бы хотел знать. У меня есть подробности в досье, но ты знаешь, что я люблю разговаривать с людьми, чтобы понять, что их беспокоит. Аленко усмехнулся, слегка откинувшись на спинку кресла, одной рукой потирая висок и глядя через стол на Шепарда. — Справедливо, коммандер. Это связано с моим биотическим имплантом. Не уверен, что вам…тебе много известно о человеческих биотиках. Я не уверен, что у них что-то есть в моем досье. Шепард покачал головой. — Не так уж много, Аленко. Только основы. — В любом случае, у меня есть так называемый имплантат L2, который, хотя и позволяет мне использовать мощные поля массового воздействия, но, я уверен, что ты уже заметил, имеет ряд недостатков. Мои мигрени, на самом деле, довольно незначительный недостаток. Многие биотики с имплантами L2 страдали от всевозможных неврологических проблем. — Что можно сделать? Может быть, новый имплант? — Существуют импланты L3, но я бы предпочел остаться с L2 и побочными эффектами. Имплантаты L3 не обладают такой же силой, к тому же операция по замене может закончиться тем, что оставит меня с поврежденным мозгом. — Биотический талант приходит естественно, как у азари, или ты тренировался? — Меня отправили в лагерь для «мозговиков». О, прости, он назывался центр Биотической Адаптации и Регуляции, или сокращенно БАиР. Он располагался на Нулевом Переходе. Шепард поднял бровь. — С каких это пор на станции «Гагарин» проводятся биотические тренировки? Я знаю, что это исследовательская станция, но я никогда об этом не слышал. — О, это было много лет назад, коммандер. Я полагаю, что БАиР была закрыта Альянсом давным-давно после некоторых… инцидентов. Полагаю, сейчас все это засекречено командованием. Большинство из этого было довольно неудобно для них и в то время. — Не против поговорить об этом подробнее, Аленко? Я не так много знаю, если вообще знаю, об этом. Особенно, если это засекречено. — Спрашивай, Шепард. Я — открытая книга. Мне нечего скрывать. — Так что это была за подготовка? Если это было похоже на мою подготовку в спецназе, то это был ад. — Хммм… Представь себе это так. Ты обнаруживаешь, что в детстве, возможно, еще в утробе матери, был подвергнут воздействию нуль-элементом, и вдруг обнаруживаешь, что у тебя могут быть скрытые биотические таланты. Ну, либо выигрываешь джекпот в виде рака мозга. Мне повезло. В любом случае, если ты выжил после облучения, однажды придя домой из школы обнаруживаешь, что тебя ждут мужчины в костюмах. Следующее, что ты понимаешь, это то, что ты в миллионах миль от дома, застрявший на стерильной, скучной космической станции, окруженный кучей других детей, напуганных до смерти, с тем, что можно описать только как турианских наемников превращающие твою жизнь в ад. — Турианские наемники? По мне, так это уже ад. Аленко пожал плечами. — Некоторым из нас удалось выжить. Условия могли быть жестокими, но мы держались вместе. Хуже всего была изоляция. Станцию намеренно держали вне экстранета, чтобы предотвратить утечку информации. Мы не могли даже поговорить со своими семьями. -Как проходило само обучение? Аленко на мгновение замолчал. Шепард сидел молча, пока он размышлял. Как много мог сказать Аленко? Все, что произошло, было засекречено, хотя лейтенант не подписывал никаких договоров о конфиденциальности. Насколько ему было известно, он мог делиться всем, чем хотел. — Жестоко, если честно, коммандер. «Конатикс Индастриз», фирма, которая занималась поиском человеческих биотиков, настаивала на результатах. Очевидно, они были недостаточно хороши для того объема финансирования, который взвалили на себя, поэтому они наняли кучу турианцев. Бывших военных. Один из таких турианцев, коммандер Вирнус, был прямо со времен Первой контактной войны. Ненавидел людей. Ненавидел и нас, детей. Он превратил нашу жизнь в ад. Некоторые дети закрылись психологически. Некоторые дети умерли. Глаза Шепарда расширились от удивления. — Господи Иисусе, Аленко. Как ты выжил после этого? — Я совершил ошибку. Я сопротивлялся, — вздохнул Аленко. — Сопротивляться было ошибкой? Как или почему? — Одна девушка. Ее звали Райна. Она была красива, командир. Она была умной, интеллигентной. Она всем нравилась. Она нравилась мне… очень. — Похоже, она была особенной. Что случилось? — Вирнус, как обычно, был на своей тропе войны. Потребовал, чтобы мы использовали только биотику в его присутствии. Райна была хорошим биотиком, не хуже других, но после нескольких часов практики все устали. Она совершила ошибку, использовав руку, чтобы взять стакан воды, вместо использования силы. Этот ублюдок сломал ей руку. Я… отреагировал. Шепард молчал, просто показывая, чтобы Аленко продолжал. — Я просто увидел красный цвет, коммандер. Я бросился на Вирнуса, делая все возможное, чтобы защитить Райну от дальнейшей боли, и одновременно пытаясь остановить его. Вирнус пришел в ярость, ударив меня всем, что было в его арсенале. Он обрушивал на меня удары, наносил всевозможные биотические атаки. Я чувствовал, как устаю. Я не хотел нападать на него, я просто защищался, как мог. Но в конце концов он выхватил нож. Как только он это сделал, стало понятно что либо я, либо он. Жизнь или смерть. Я сделал так, что пал он. Я просто выплеснул свои биотики в один мощный удар. Сломал ему шею. На этом урок закончился. Шепард издал тихий свист. Аленко постарался сохранить нейтральное выражение лица. То, что он объяснял коммандеру, было краткой версией того, что произошло. Он помнил каждую детали того дня — звуки, запахи. Во что были одеты люди. Какие разговоры велись. И он помнил каждый момент боя. Он помнил страх, который он чувствовал глубоко внутри, когда Вирнус напал на него. Он помнил, как внутри него нарастала ярость, когда он смотрел на Райну, на ее лице была написана боль. В конце концов, мог ли он признать, что получил огромное удовольствие от того, что убил Вирнуса? — С Райной все в порядке? Аленко снова вздохнул, прежде чем покачать головой. — Она была в порядке, но она боялась. Она боялась меня. Я всего лишь защищал ее, но она видела, как я убиваю другого человека. Для нее я был не лучше Вирнуса. Как только БАиР закрыли, нас всех отправили домой. И я больше никогда не слышал о ней. Аленко вздохнул, когда грусть захлестнула его. Райна была первой девушкой, в которую он когда-либо влюбился. Он всегда задавал себе вопрос: чувствовала ли она то же самое до того, как все случилось? — Как только я покинул БАиР, я провел пару лет в «поисках себя», путешествуя по миру, после всего что произошло. Затем я решил присоединиться к Альянсу. Хотел служить человечеству. Сделать что-то стоящее в своей жизни. У меня уже была биотическая подготовка в БАиР, так что вступление в армию не было таким уж большим шагом. — Когда ты вступил в армию? — О, около 12 лет назад. Альянс всегда стремится принять на службу биотиков. С моими дополнительными инженерными навыками меня приняли почти сразу. Я понемногу продвигался по службе, заработал несколько благодарностей. Меня перевели на «Нормандию», как только Андерсон стал капитаном. Незадолго до твоего прибытия, вообще-то. — Есть родственники? — Мой отец служил в Альянсе. Сейчас он в отставке. Живет на Земле. Моя мать… скончалась. Я избежал рака от воздействия нуль-элемента. Но он в конце концов настиг ее. -Мне жаль, Аленко. — Спасибо, коммандер. Но, как и все в моей жизни, с этим я уже разобрался. Двое сидели молча в течение мгновения, прежде чем Аленко увидел, что Шепард слегка усмехнулся. — Так что же происходит между тобой и Эшли? Аленко поднял брови, удивленный вопросом, — О чем ты коммандер? Шепард просто пожал плечами. — Похоже, вы двое просто хорошо ладите. Очень хорошо. — Мы всего лишь друзья, коммандер. Мы знаем правила о братстве. Шепард на мгновение замолчал, прежде чем продолжить. — Ну, подумай вот о чем, Аленко. Технически, это все еще судно Альянса. Однако в настоящее время его капитаном является представитель Совета. Так вот, у этого Спектра Совета могут быть правила, отличные от правил Альянса. Я оставлю этот для размышлений на будущее. Аленко сидел молча. Конечно, Эшли была милой девушкой. Он определенно находил ее привлекательной. Но отношения? Вероятно, ничего не выйдет. Но лейтенант лишь коротко кивнул своему командиру. Никогда не знаешь, что может случиться. — А как ты сам, Шепард? Ты познакомился со всеми нами. Но я не думаю, что кто-то из нас много знает о тебе, кроме того, что мы видели в новостях о бесчисленных подвигах. — Рассказывать особо нечего, Аленко. Я родился на Земле, вступил в армию в 18 лет, с тех пор служу. Кайден был удивлен таким коротким ответом. — Но ведь наверняка есть что-то еще? Как насчет семьи? Есть близкие на родине? — Нет, — прямо сказал Шепард. Аленко сел, слегка удивленный таким откровенным ответом. Он знал, что Шепард мало говорит о себе, если вообще говорит. Он уже понял, что ему было не по себе от поклонения герою со стороны большинства членов Альянса. Но теперь Аленко был заинтригован. Что же такого было в прошлом Шепарда, что он не хотел раскрывать? Аленко просто уставился на своего командира, вопрос так и остался невысказанным. Он смотрел, как Шепард опустил глаза и вздохнул, прежде чем ответить. — Я сирота, Аленко. Я не знаю, кто мои родители. У меня нет семьи. У меня нет ничего, кроме службы. Аленко знал, что выглядит удивленным. — О, прости, Шепард, я не знал. — Никто не знает. И, если не возражаешь, я бы предпочел, чтобы ты держал это при себе. — Конечно, коммандер. Но… Шепард поднял руку, чтобы прервать. — Послушай, Аленко. Мне необходимо знать о своем экипаже, потому что мне нравится понимать, что заставляет их идти вперед. Мне нравится знать их проблемы, потому что если я смогу им помочь, тогда их мысли будут на 100% заняты работой. Что касается моего личного, то я просто не люблю это обсуждать. Особенно то, что касается моей жизни на Земле. Там нечего рассказывать. И это никогда никогда не влияло на мою службу в качестве солдата. Просто… брось это. Пожалуйста. Аленко больше ничего не сказал. Он просто кивнул, чтобы закончить разговор. — Хорошо, Кайден. Почему бы тебе не пойти отдохнуть? Я знаю, что мигрень может быть отстойной. Я хочу, чтобы ты был в полной форме, когда мы достигнем Новерии. — Конечно, коммандер. Поговорим позже. Еще раз кивнув, Аленко встал и пошел по лестнице к капсулам. Прежде чем сесть в капсулу, он обернулся, чтобы посмотреть на Шепарда, который просто сидел один в темноте, очевидно, погрузившись в раздумья.