Мультивселенная безумия

– Хватит ему поддаваться, я же не слепой, Джонатан! – кипел от злости Валентин, наблюдая за поединком двух своих приемных сыновей. Он устраивал подобные сражения каждую неделю, желая контролировать навыки, силу и ловкость в бою своих отпрысков. Но сколько бы дней ни прошло, сколько бы времени ни было потрачено на тренировки, а победителем из всех поединков выходил только младший сын. Это часто выводило Валентина из себя. И не потому, что Джейс был хорошим воином, а потому, что Алек – его старший сын – привык к своим поражениям и не пытался сопротивляться. Он знал: чем раньше он проиграет, тем быстрее закончится этот кукольный театр, во главе с сумасшедшим кукловодом. – Да он на ногах стоять не может! – процедил сквозь зубы младший Моргенштерн, со всей злостью и ненавистью, что копилась все эти годы, – и откидывает в сторону свой клинок. По плохо освещённому залу проносится лязг падающего оружия, Валентин ведет за ним глазами, а затем возвращается к своему младшему сыну. Джейс смотрит на него ожесточенным взглядом с едва заметным нервным подергиванием рук, пусть старший брат одними губами и просит его: «Не надо». Но ему абсолютно все равно. Он закатывает подобные сцены каждую неделю и не собирается прекращать этого, пока не получит желаемого. – Уверен, что мне не нужно напоминать, кто является тому причиной! Старший Моргенштерн только дернул левым уголком губ и сложил руки на своей груди, спокойно смотря на своего младшего сына, чем напомнил ему – кто имеет здесь титул хозяина. – Глупо… – медленно протянул он. – Глупо, Джонатан, очень глупо выгораживать того, кто очень слаб для того, чтобы защитить тебя. Представь банальную ситуацию, – продолжает отец, не давая вставить ни слова противоречия, – где демон парализует тебя своим ядом. Только представь, Джонатан. И что же ты видишь? Как Алек убивает демона и тащит тебя на себе, чтобы спасти? Нет, – язвительно ухмыляется он, отрицательно махая головой, – ты видишь, как он падает рядом, и вы умираете долгой, мучительной смертью, пока тварь с длинным хвостом жрет ваши конечности. И даже не пытайся возразить. Не пытайся сказать, что видишь другой исход в данной ситуации. Джейс нервно выдыхает, на миг прикрывая глаза. Валентин всегда разговаривает с ним в подобной манере, когда речь заходит об Алеке. И он прекрасно знает конец этого бессмысленного спора. Когда у старшего Моргенштерна кончаются доводы, то в ход вступает коронный аргумент: «Он родился слабым и должен был умереть еще в детстве». А Алек? А что Алек? Как и всегда в таких случаях – только безразлично наблюдает за передрягой двух охотников. И сколько бы раз он ни просил Джейса больше не спорить с отцом, тот все равно вызывался заработать себе наказание. – Да лучше сдохнуть от пасти голодного демона, чем смотреть, как ты позволяешь себе издеваться над моим братом! – срываясь на крик, говорит младший, смотря на Валентина, как бык на красную тряпку. А самого Валентина, как обычно, только забавляли выходки его сына. Пусть они были глупыми и бессмысленными, зато он был уверен, что Джейс совсем не испытывает перед ним страха. А если же младший не боится его, то он либо глуп, либо слишком храбрый и отчаянный. И старший Моргенштерн искренне надеялся на второй вариант. Но нельзя не сказать, что его раздражают вечные разговоры о не подающем никаких надежд Александре. Это говорит о чувствах сострадания и привязанности, что присущи его младшему сыну, – Валентин считал подобное помехой к статусу идеального воина-охотника, пусть и не раз использовал Алека, чтобы заставить делать Джейса ужасные вещи. – Четыре, – произносит он, наконец обращая свое внимание на старшего сына. – Ты не посме… – Пять! – перебивает он Джейса, показывая всем своим видом, что лучше с ним не торговаться. – Пять дней без еды! И если ты, Джонатан, опять попытаешься его накормить, то снова будешь корчиться в сыром подвале под воздействием руны Агонии. А если ты, Александр, примешь от него пищу, то я заставлю тебя лицезреть этот процесс.