Cначала привести в порядок наши сердца

Адриан прожил в огромном поместье Агрест всю свою жизнь, но его челюсть всё равно отвисла, когда он впервые взглянул на дом дедушки и бабушки. Поместье, столь же большое, как и у его отца, по архитектурному стилю напоминало старые французские дворцы. Располагалось на окраине города — примерно в двадцати пяти минутах от его дома. Адриан практически мог видеть, огромные деньги, которые утекают из этого места. Он знал, что его отец построил свою империю из ничего, но знать, что семья его матери была богатой, было... немного неприятно. – Вау, – выдохнул он, когда машина подъехала. Дедушка улыбнулся его благоговению. – Нравится? – спросил он. – Этот дом переходил по наследству в нашей семье в течении многих поколений. Мы можем проследить нашу родословную до времен Генриха IV, когда наши предки действовали как близкие советники короны. Генрих IV был первым королем… – По линии Бурбонов, чьи потомки правили до революции 1792 года, – закончил Адриан. Глаза его дедушки сверкнули удивлением. – Отлично! – похвалил он, впечатленный, и Адриан почувствовал прилив радости от его слов. Его отец ожидал бы, что он знает это, и признал бы правильность ответа с обычным стоицизмом. А его дедушка светился от гордости. Адриан улыбнулся ему. – Спасибо, – сказал он. – Это замечательный дом. Дедушка послал улыбку в ответ. – Подожди, пока не увидишь его изнутри, – сказал он, наклоняясь вперед и заговорщически подмигивая. И он не разочаровал. Экстравагантная роскошь, видимая снаружи, проникла внутрь и наполнила интерьер такой же элегантностью. От позолоченных листьев, закручивающихся по спирали на дверных косяках, до величественной мраморной лестницы с золотыми перилами, приветствовавшей посетителей в холле — везде Адриан встречал еще одно роскошное напоминание о старинном парижском дворянстве. Его отец предпочитал минималистичный дизайн и простые цветовые решения, скрывая своё богатство среди различных демонстраций передовых технологий, поэтому Адриан нашел буйство глубокого красного и золотого слегка подавляющим. – Это великолепно, – пробормотал он. – Действительно, – согласился дед, останавливаясь рядом с Адрианом, чтобы позволить ему осмотреться. – Это исторически признанная достопримечательность. Короли и королевы принимали здесь иностранных сановников. В этих самых комнатах устраивали важные балы. – Вау, – только и смог выдавить Адриан. – Я покажу тебе твою комнату. А затем проведу тебе экскурсию по дому и территории. Его бабушка шагнула вперед с милой улыбкой. – Как хорошо, что ты здесь, Адриан, – сказала она, заговорив впервые за все время. – Я пойду помогу поварам с ужином. Есть что-нибудь особенное, что ты предпочитаешь? Он покачал головой, а затем поморщился, когда Плагг толкнул его. – Эм, ну, мне нравится перекусывать камамбером. Часто, – добавил он. Она снова улыбнулась. – Я позабочусь о том, чтобы всегда было что-то под рукой для тебя. – Спасибо, – сказал он, когда она уходила. Дедушка ухмыльнулся, как только она скрылась из виду. – Помогать на кухне, – насмешливо сказал он и подмигнул Адриану. – На самом деле она имела в виду, что собиралась испечь тебе в честь приезда торт. Она любит печь и обладает удивительным талантом. – Как Маринетт, – выпалил Адриан, не успев остановить себя. И сразу почувствовал, как его щеки начинают гореть. Дедушка изогнул бровь. – О? Маринетт? Твоя дама сердца? – Н-нет, – пробормотал он, его лицо покраснело еще больше, когда он почувствовал, как Плагг трясется от смеха в кармане. – Она просто подруга. Из школы. Она сидит позади меня. Ее родители владеют пекарней рядом со школой, и она всегда приносит сладости, чтобы поделиться ими. – И дай угадаю, – сказал дед, – твой отец ее не одобряет? – Нет, на самом деле она ему нравится, – сказал Адриан. – По крайней мере, я так думаю. Иногда трудно сказать, – он закусил губу. – Тебе не нужно об этом больше беспокоиться, – сказал его дедушка. Адриан наклонил голову. – Почему не надо? Я пробуду здесь всего несколько недель, пока отец все не исправит. Дедушка откашлялся. – Ах, позволь мне показать тебе твою комнату, чтобы ты мог устроиться, – не говоря больше ни слова, он направился по длинному коридору. Адриан поспешил за ним. В конце они остановились у богато украшенной двери. – Вот твоя комната. Она немного проще, чем передние комнаты, но мы не допускаем сюда туристов. – Туристов? – спросил Адриан. – Парадные залы, сады и конюшни открыты для экскурсионных групп четыре дня в неделю. Взамен государственное историческое общество помогает содержать имение. Его дедушка открыл дверь. – Тем не менее, в такие дни лучше держать свою комнату запертой. Вот твой комплект. Здесь ключи от входной и задней дверей, а также от твоей комнаты, – он передал связку Адриану. – Спасибо. – Не за что. Моя комната в противоположном конце дома, над бальным залом. Я дам тебе немного времени, чтобы устроиться, а потом вернусь, скажем, через час? Адриан кивнул. – Звучит здорово, – сказал он. Дедушка улыбнулся и ушел. Адриан толкнул дверь и вошел в комнату, не зная, чего ожидать. Внутри было немного проще и современнее, в отличие от роскошной экстравагантности, что он видел. Стены по-прежнему были выкрашены в красный цвет с золотой отделкой, но без декоративной резьбы. Огромный телевизор с плоским экраном висел напротив большой кровати с балдахином. На старом деревянном столе стоял гладкий монитор компьютера. В углу пристроилось маленькое кресло, а вдоль стены стояла тахта. Эркерное окно выступало наружу и полукруг из подушек образовывал отличный уголок для чтения, где Плагг с удовольствием свернулся бы калачиком в лучах солнца. Или место где можно сбегать, когда Париж нуждается в Коте Нуаре. Адриан бросил сумку на кровать и плюхнулся рядом с ней. Плагг вылетел и огляделся. – Ооо, шикарно, – сказал он, одобрительно кивая. Адриан ухмыльнулся. – Ты просто счастлив, что они готовы обеспечивать тебя камамбером. Плагг подлетел к столу. – Не могу этого отрицать, – сказал он. – На самом деле это может быть веселый месяц. Адриан скатился с кровати и подошёл к окну, выглядывая на территорию за домом. – Не слишком ли я далеко от Парижа? – спросил он, озвучивая вслух один из своих страхов. – Я смогу вовремя добираться до мест атаки акумы? – Конечно, – равнодушно ответил Плагг. – Ты не так уж и далеко от городской черты. Ты не потеряешь много времени. Плечи Адриана расслабились, когда Плагг развеял его самый большой страх. Он быстро распаковал вещи и включил компьютер. Открыл свои страницы в социальных сетях – Фейсбуке и Тамблере, прежде чем понял, что они не загружаются. Адриан нахмурился и некоторое время возился с элементами управления, но так и не смог загрузить страницы. Он попытался открыть Ледиблог. Но и тут не повезло. Разочарованный тем, что он не смог получить доступ к большей части Интернета, он плюхнулся на кровать и остался так, пока его дедушка не постучал в дверь — верный своему слову — час спустя. – Дедушка, – обратился Адриан, пока они шли по коридору, – я не могу открыть ни одну из своих страниц на компьютере. Его дедушка кивнул. – Доступ в Интернет строго контролируется и проверяется. К нам приезжают туристические группы из школ, и специалисты, настроившие Wi-Fi, заблокировали все социальные сети, – Эрмин пожал плечами. – Сказали, что это протокол, когда вокруг есть школьники. – Даже Ледиблог? – в ужасе спросил Адриан. Как он узнает, что Париж подвергся нападению, если он не сможет получать уведомления с этого сайта? – Все мои друзья в Париже. Я должен знать, в безопасности ли они. Выражение лица деда дрогнуло, когда он посмотрел на взволнованное и умоляющее лицо Адриана. – Хорошо, возможно, я поговорю с техниками завтра и попрошу их разрешить доступ к этому сайту. – Спасибо! – произнёс Адриан с огромным облегчением. Они продолжили осмотр дома, а затем направились к конюшням. После того, как Адриан обрадовался, увидев лошадей, его дедушка согласился начать уроки верховой езды на следующий день. – Завтра я надену на тебя надлежащее снаряжение, – сказал дедушка, глядя на манеж, – а пока, я думаю, мы сможем найти кого-то твоего размера в конюшнях. Для начала дадим тебе старую лошадку, конечно. По крайней мере, до тех пор, пока ты не научишься ездить. Потом мы сможем пересадить тебя на кого-нибудь другого, но только, когда я буду знать, что тебя не сбросят. Ближе к концу экскурсии Адриан повернулся к дедушке. – Во сколько мне нужно выйти, чтобы вовремя добраться до школы? Дедушка напрягся. – Ты больше не будешь ходить в государственную школу, – сказал он. – Что? – воскликнул Адриан. Дедушка вздохнул. – Я не понимаю, почему твой отец уступил. Это опасно и не подобает моему внуку, – добавил он, и его слова устрашающе походили на слова его собственного отца много месяцев назад. Адриан хотел было сказать ему это, но придержал язык. – Твой репетитор прибудет завтра ровно в восемь. – А как же мои друзья? – возмутился Адриан. – Мне нравится ходить в школу. – Ты можешь завести здесь новых друзей, – ответил его дедушка так, как будто это было самым простым делом в мире. – И, возможно, кто-нибудь из твоих старых друзей сможет приезжать к тебе. А теперь хватит разговоров. Мне кажется, ужин уже ждет нас. Хотя ужинали они только втроем, ужин был немного веселее, чем он привык, поскольку бабушка продолжила восторженно болтать с ним. Она знакомила его с историей каждого подаваемого блюда, некоторые из которых являлись её личными фаворитами, другие же имели долгую солидную историю появления на королевских столах. Она с упоением рассказала о всех различных спроектированных особенностях дома, — она очень восхищалась архитектурой здания, — и Адриан обнаружил, что проникается симпатией к ее жизнерадостному характеру. Казалось, что она прекрасно бы поладила с его отцом, и впоследствии он погрузился в мысли о том, как же они отдалились друг от друга. Он обдумал, как лучше всего затронуть эту тему, и решил просто высказать свои мысли в слух. – Почему ни один из вас никогда не приезжал? – спросил он, и мгновенно воцарилась тишина. – Я никогда не видел ни одного из вас на фотографиях, и ясно, что вы ненавидите отца. Зачем сейчас входить в нашу жизнь? Супруги обменялись взглядами, прежде чем дедушка откашлялся и вытер рот салфеткой. – Когда ты становишься старше, некоторые вещи в твоей жизни заставляют сделать паузу и задуматься. Одна из тех вещей, о которой мы двое сожалеем, это то, что мы мало видели тебя. Отсутствовали, больше подходит, подумал Адриан. Он поковырялся в своей еде. – Так вы решили прийти и забрать меня у моего отца? – спросил он тихим голосом, не встречаясь с ними взглядами. – Адриан, – начал дедушка нежным голосом, – мы наблюдали в прямом эфире как акуманизированный выбрал целью твоего отца. Как он ворвался в ваш дом и затащил Габриэля в студию. Что бы он сделал, если бы в это время наткнулся на тебя? Попробовал бы забрать мой талисман, с усмешкой подумал Адриан, когда его дед объяснился с терпением, которого он никогда не видел у собственного отца. Дедушка продолжил. – Наше исследование показало, что это был не первый случай, когда действия твоего отца делали его мишенью или подвергали тебя опасности. Когда твой отец проигнорировал судебную повестку, мы поняли, что должны действовать, чтобы вытащить тебя из этой токсичной обстановки. Во второй раз Адриану пришла в голову короткая ужасная мысль, что он может на самом деле не вернуться домой. – Но это все временно, правда? – спросил он, пытаясь озвучить свои страхи. – Я вернусь с отцом через несколько недель, так? Почему мой отец проигнорировал подобный судебный приказ? Он действительно не хочет, чтобы я был рядом? Его дедушка умышленно сделал глоток своего напитка прежде чем ответить. – Это зависит от судьи. За ним окончательное решение, – но то, как он это сказал, заставило Адриана спросить себя, знал ли уже его дедушка, каким будет исход. Он тяжело сглотнул, борясь с внезапно возникшим комом в горле. – Ах, кстати об этом, пока ты здесь, ты не должен контактировать со своим отцом, – сказал дедушка. Хотя Адриан воздержался от комментариев по поводу того, что он все равно никогда не общался со своим отцом, он задался вопросом, что его дед имел в виду. – Судья вынес решение о запрете переписки, если твой отец попытается связаться с тобой вне назначенного судом времени, то он может столкнуться с серьезными последствиями. Адриан до сих пор не знал, к чему клонит дедушка, поэтому продолжал хранить молчание. Эрмин вздохнул. – Мне нужен твой телефон, чтобы убедиться, что ты и твой отец исполняете требование суда, – продолжил он. У Адриана отвисла челюсть. – Извини, это решение судьи, – он протянул руку. – С-сейчас? – пролепетал Адриан. Он даже не успел написать Нино... И как он будет следить за атаками акумы? – Боюсь, что да. Иначе я забуду. – Но это же мой телефон, – запротестовал Адриан. – Мой отец не будет пытаться связаться со мной. Как я буду разговаривать с друзьями? Дедушка послал ему слабую улыбку. – Ты все еще можешь общаться со своими друзьями. Ты можешь писать им письма. Я прослежу, чтобы они были доставлены вместе с исходящей почтой. Писать письма? Он шутит? Может, чтобы доставлять их, у меня будет голубь, пока я тут? – Мне нужен этот телефон сейчас, Адриан, – сказал дедушка, шевеля пальцами. Адриан распознал окончательность в тоне, которая не оставляла места для дальнейших споров. Его плечи опустились в смирении. – Да, дедушка, – пробормотал мальчик. Он полез в карман, выключил телефон и с сердцем, полным свинца, передал его в руки деда. Он не мог избавиться от ощущения, что его последний спасательный трос только что оборвался. – А теперь, – сказал дедушка, засунув телефон Адриана в свой карман, – попробуем чудесный торт твоей бабушки?

***

Маринетт постучала ручкой по зубам, уставившись на пустое место перед ней, пока мисс Бюстье продолжала листать слайды, проецируемые на доску над головой. Она знала, что должна делать заметки, но не могла отвлечься от мыслей об отсутствующем блондине. – Девочка, – прошипела Алья рядом с ней, – прекрати, ладно? Ты сводишь меня с ума. Маринетт повернулась к подруге. – Как ты думаешь, где Адриан? – спросила она, понизив голос. Алья закатила глаза, но все равно пожала плечами. – Фотосессия? Маринетт покачала головой. – У него не будет ещё одной до следующей недели. – Может быть, его отец запланировал одну, – предположила Алья. – Месье Агрест никогда не идет против своего текущего графика, – запротестовала Маринетт. – Во всяком случае, он бы отложил фотосессию вместо того, чтобы поднять ее. И он никогда не добавил бы еще одну в последний момент. Алья долго смотрела на нее. – Девушка, обратитесь за профессиональной помощью. Теперь вы преследуете Адриана и его отца? Маринетт покраснела. – Аля! – прошипела она. – Расписание Габриэля Агреста хорошо известно в мире моды. Это общеизвестно всем, кто следит за индустрией. – Если ты так говоришь, – ответила Алья с явным сомнением в голосе. – Говорит та, которая добровольно подвергает себя опасности только ради того, чтобы увидеть Леди Баг в действии, – парировала Маринетт. – Эй, общественность имеет право знать, как их защищают местные супергерои, – защищалась Алья, скрестив руки на груди. Маринетт хихикнула, затем вздохнула, глядя на пустое место Адриана. – Может, он болеет, – предположила Алья. – Я удивлена, что месье Агрест вообще допустил это, – сказала Маринетт. Алья ухмыльнулась. – Он, вероятно, заворачивает Адриана в один из этих пузырчатых щитов в тот момент, когда тот шмыгает носом. Маринетт зажала рот рукой, чтобы подавить взрыв смеха, вызванный ярким образом Адриана в таком виде, окруженного телохранителями с каменными лицами. К сожалению, их смех привлек внимание учителя. – Маринетт, Аля, есть что-то, чем вы хотели бы поделиться с классом? – сказала мадам Бюстье, хмуро глядя на них. – Нет, простите, мадам Бюстье, – сказала Маринетт. – Вообще-то, – начала Алья с блеском в глазах, – мы обсуждали отсутствие Адриана, и Маринетт говорила, что она будет счастлива передать ему его работу и заметки. Мадам Бюстье поджала губы, но через мгновение кивнула. – Звучит вполне разумно. Хорошая мысль. Увидимся после занятий, Маринетт. А теперь, могу я попросить вас обеих успокоиться и обратить внимание на урок? Вы же не хотите, чтобы ваши записи для Адриана были неполными, не так ли? – Нет, конечно нет, мадам Бюстье, – воскликнула Маринетт. Обе девушки погрузились в работу до конца дня. После того, как занятия закончились, Хлоя неторопливо подошла к Маринетт, собиравшей сумку. – Я не знаю, почему ты беспокоишься, – сказала она с надменным фырканьем, откидывая назад свой хвостик. – Если Адриан пропустит какую-нибудь работу, я уверена, что мистер Агрест наймет репетитора. Ты тратишь свое время, тебя просто развернут у ворот. – Я не узнаю, пока не попробую, Хлоя, – ответила Маринетт. – Но спасибо за беспокойство. Еще раз вздохнув, Хлоя ушла с Сабриной на буксире. Маринетт подошла к мадам Бюстье, которая с улыбкой вручила ей небольшую стопку бумаг. – Все его задания указаны на верхнем листе, – пояснила она. – Любая информация, которая может ему понадобиться, указана на следующих страницах, включая ссылки, к которым он может обратиться на своем планшете. – Спасибо, мадам Бюстье, – сказала Маринетт, надежно засовывая пачку бумаг в сумку. На улице она встретилась с Альей и Нино, и первая пожелала ей удачи с нахальной ухмылкой. Маринетт еще раз закатила глаза на выходки подруги и пошла по дорожке к дому Адриана, вдыхая свежий воздух, чтобы успокоить нервы. Он жил всего в нескольких кварталах от нее, и вскоре она обнаружила, что смотрит на железные ворота — все еще пугающие, несмотря на то, что она провела много времени внутри дома как Ледибаг. Она позвонила в звонок. Как и ожидалось, через мгновение черно-красная оптическая камера уменьшила масштаб. Маринетт сопротивлялась желанию отпрыгнуть назад, как это было в первый раз, когда перед ней выскочила камера. – Да? Маринетт узнала голос женщины, которая обычно занималась большинством дел обоих Агрестов — Натали, так, кажется, ее звали. – Хм, я одноклассница Адриана в школе, и, поскольку его сегодня не было на уроках, я принесла его работу, – она подняла бумаги перед камерой. – Положи в коробку. – Коробка? О, верно! – воскликнула она, когда часть стены выдвинулась к ней. Она сунула бумаги внутрь. Стена закрылась. – Спасибо, – сказала Маринетт, – и, пожалуйста, передайте Адриану при… Ее реплика была прервана — камера задвинулась без единого слова. – …вет, – пробормотала Маринетт. Она поплелась прочь, надеясь, что она увидит Адриана завтра. Как назло, на следующий день Адриана не было. И через день. К тому моменту у Маринетт было множество вариантов, достойных целого романа, относительно его внезапного отсутствия — каждый более нелепый, чем предыдущий, к большому удовольствию Альи. Тем не менее, хоть блогер и не признавалась в этом, Маринетт могла сказать, что она тоже беспокоилась за их общего друга. Каждый день Маринетт продолжала добросовестно приносить школьные задания в поместье Агрестов, ни разу не смущенная напыщенным приемом, который ей оказывали. Однажды она заметила силуэт месье Агреста, наблюдавшего за ней из одного из окон на верхнем этаже. Она удержалась и от побега, и от того, чтобы промаршировать обратно к воротам и потребовать встречи с Адрианом. Вместо этого она, держа размеренный темп, ушла ровной походкой. В пятницу Маринетт, как обычно, позвонила в звонок, положив в ящик работу Адриана на выходные. Она повернулась, чтобы уйти, когда Натали остановила ее. – Минуточку, мадмуазель Дюпен-Чэн. Она подпрыгнула и повернулась к камере, на мгновение задумавшись, откуда Натали знает ее имя. – Эм… – начала она. – Месье Агрест желает поговорить с вами. Пожалуйста, входите, – сказала она. С громким щелчком ворота открылись. Маринетт зашла внутрь. Она заставила себя без промедления направиться прямо к парадным дверям и не задерживаться, чтобы поглазеть на территорию, которую она редко видела, несмотря на то, что много раз была в поместье. Пока она поднималась по каменным ступеням, входная дверь открылась, и Натали ждала ее наверху. – Сюда, – сказала она без предисловий, повернулась и исчезла внутри. Звук ее острых каблуков, цокающих по мрамору, исчез. Маринетт немного поколебалась, обмениваясь взглядом с Тикки, и квами ободряюще улыбнулась. Она поспешила за Натали — ее квами придала ей сил и решительности. Внутри она обнаружила Натали, стоящую, как часовой, рядом с дверью, ведущей в ателье мистера Агреста. Комната, с которой Маринетт определенно была знакома — все эти удивительные фотографии Адриана. Она стряхнула свое оцепенение. Месье Агрест не хотел бы разговаривать с сокрущающейся школьницей. – Он там, – сказала Натали. Маринетт вошла, делая каждый шаг с неясными сомнениями. Натали закрыла за ней дверь с тихим щелчком, и этот звук напугал ее, заставив боязливую девушку слегка подпрыгнуть. Она заметила месье Агреста, стоящим в противоположном конце комнаты. Когда она заходила, он изучал ее. Она не знала, что сказать. В конце концов, это он просил о встрече, поэтому она молчала и ждала, пока он заговорит первым. Она воспользовалась возможностью, чтобы рассмотреть его более подробно. То, что она увидела, потрясло ее. Всем, кроме самых критически настроенных, Габриэль Агрест показался бы столь же уравновешенным и стойким, как и всегда. Руки сцепленные за спиной. Его жесткая осанка. Легкая хмурость на лице, которая — как Маринетт предположила — была показателем «нормального отношения» от него. Безукоризненно отглаженный костюм. Но месяцы маскировки как супергероя, чья сила основывалась на развитой наблюдательности плюс постоянное высматривание акуманизированных (и вещей, где прячется акума, на этих акуманизированных), научили Маринетт уделять очень пристальное внимание деталям. Даже находясь вне костюма. Вокруг его лица пролегли морщины, которых не было во время нападения акумы пару месяцев назад. Небольшие мешки под глазами. Цвет лица приобрел более пепельный оттенок. Волосы слегка взлохмачены; слабая волна прокатилась по ним, как будто он провел рукой по своим обычно идеально гладко зачесанным назад локонам. – Вы хорошо себя чувствуете, месье Агрест? — обеспокоенно выпалила она, затем тут же ахнула и зажала рот рукой. Так сильно, чтобы позволить ему говорить первым. Он только сузил глаза в замешательстве, как будто не ожидал, что она скажет это. – Да, – сказал он, осторожно растягивая слово, – почему вы думаете иначе? Она закусила губу, по телу выступил холодный пот. – Если вы говорите, что чувствуете себя хорошо, то не мое дело комментировать, – будь проклята она и ее импульсивные наклонности! – И всё же я спрашиваю о ваших мыслях, – ответил господин Агрест. – Сделайте мне одолжение. Она колебалась кратчайшую секунду, пытаясь сформулировать свои слова так, чтобы её не сразу же выставили за территорию. – Вы неважно выглядите, – начала она, пытаясь придумать наиболее дипломатический способ выразить свои наблюдения. «Ты выглядишь так, будто ледяные пальцы смерти сползают по твоей шее», возможно, не слишком понравилось бы ему. Он изогнул бровь, и она продолжила. – А учитывая, что Адриан болен, я подумала, может быть, вы заболели тем же, что и он. – Почему вы думаете, что Адриан болен? – спросил месье Агрест, и Маринетт показалось, что она услышала в его голосе легкое замешательство. – Это не так? – спросила она. В ответ на его подчеркнутое молчание, она вздохнула. – Его не было всю неделю. Он бы упомянул что-нибудь на прошлой неделе, если бы собирался отправиться на долгую фотосессию. Месье Агрест не то чтобы улыбнулся, но его лицо расслабилось. – И Адриан рассказывает тебе об этом? Она кивнула. – Он мой друг, – твердо сказала Маринетт. – Конечно, – ответил он, но она не услышала в его тоне сарказма, – только настоящий друг будет каждый день приносить школьные задания, даже без возможности увидеться. Там задержался вопрос, но Маринетт не клюнула на приманку. Она ждала. Месье Агрест вздохнул — тихий усталый вздох, который Маринетт едва не пропустила. – Я бы хотел, чтобы ты перестала приносить школьные задания Адриана. – Почему? – В настоящее время его здесь нет. – Что? – воскликнула она и покраснела. – Э-э, я имею в виду, при всем уважении, сэр, где он? – С бабушкой и дедушкой, – Маринетт не могла быть уверена, но ей показалось, что морщинки вокруг его глаз стали глубже. Губы его сжались. – В настоящее время они контролируют его образование с репетиторами, пока он… навещает… их. Так что мне бы не хотелось, чтобы вы продолжали напрасно тратить время. – И как долго он собирается отсутствовать? – спросила она. – Э-э, если это не тайна, сэр. – Ещё несколько недель, – ответил он. Ее грудная клетка чувствовала себя так, словно акуманнизированный ударил по ней – и Маринетт была не в костюме. – Несколько недель? – спросила она, не в силах сдержать шок в голосе. – Я понимаю, что это касается вас, но я должен попросить вас немного подождать, – его лицо расплылось в редкой улыбке – слабой, но отчетливой. – Приятно видеть, что у моего сына есть такие верные друзья, как вы, мадемуазель Дюпен-Чэн. – Спасибо, – произнесла она. – Но пока, к сожалению, я должен проститься с вами. У меня есть другие дела. – Конечно, – ответила она, все еще пытаясь переварить то, что он ей сказал. – Доброго дня. – До свидания, – сказала она и вышла за дверь. Снаружи она прислонилась к стене, окружающей дом. – Еще несколько недель, Тикки? – воскликнула она. – Это ужасно! Ее квами вылетела из сумочки и села ей на плечо. – Не унывай, Маринетт. Может быть, ты сможешь поработать над некоторыми из своих дизайнерских проектов. Тогда недели пролетят быстро, и он вернется, прежде чем ты успеешь это заметить! Маринетт улыбнулась. – Ты права, Тикки. Я не позволю себе хандрить из-за Адриана. Я придумаю лучший наряд к его возвращению! Это снесет ему крышу! – Правильно… подождите секунду, я не это имела в виду, – воскликнула Тикки. Маринетт проигнорировала ее и побежала по улице, стремясь немедленно заняться дизайном.