feel

сакуса от слова блядский. блядские просвечивающиеся рубашки, смотря сквозь которые невозможно не зацепиться взглядом за проколотые соски. блядские портупеи, ползущие по груди и до самых бедер. если их нет, то подтяжки, каждый раз охуенно вписывающиеся в образ, потому что без них кажется, что брюки вот-вот спадут. сакуса носит их так низко, что ацуму клянется: он видел секс. клянется, всякий раз удивляясь, как его парню удается носить почти все черное, но выглядеть вау. ацуму чувствует себя девственником всякий раз, когда его взгляд падает на чужие руки, скрытые под черными медицинскими перчатками. они скрывают бледную кожу рук, но никогда не скрывают очертание длинных пальцев, на которые сакуса не скупится натянуть пару массивных колец. когда сакуса выглядит так, ацуму вспоминает его пальцы в себе и мечтает ощутить это вновь. знает, что всякий раз ему будет так же приятно, как в первый. ему хватает одного взгляда такого сакусы, чтобы ощутить себя будто в газовой камере. и даже через черную не просвечивающуюся маску, зацепленную за проколотые уши, ацуму знает: сакуса лыбится так же блядски. киеми от слова женственный. брюки теплых тонов на завышенной талии, которые обычно никогда не скрывают его ноги от середины икры и ниже. кроп-топы, вязанные кофты и свитера, охуенно уложенные кудри и тонкие, едва заметные стрелки. в такие дни в его ушах тонкие круглые сережки, маска черная, но с розоватым рисунком, и перчатки полупрозрачные. в такие дни киёми не носит кольца, на которые обычно залипает ацуму, в такие дни киеми носит почти девичьи кулоны и колье, иногда корсеты, обрамляющие его талию поверх футболки. в такие дни на его ногах не грубые мартинсы, а завязанные аккуратным бантиком черные лоферы, под которые он всегда надевает всевозможные варианты носков или даже чулки. в такие дни у него не черный кожаный портфель, а лично закастомленный шоппер с самыми разными значками. бокуто пару раз шутил, что у него раздвоение личности, которое ему очень даже идет, но после пары предупреждающих взглядов от ацуму в его речи осталось лишь очень идет. киеми никогда ничего лишнего не говорил и с привычной отстранённостью отвечал спасибо, но внутри всегда было тепло, улыбку от которого он никогда не сдерживал наедине с цуму. ацуму он мог доверить все. в такие дни он доверял ему свое тело даже больше, чем можно представить. они вместе уже почти три года и любят друг друга даже больше, чем можно представить.