***
Ночка и правда выдаётся долгая, и это ощущается, потому что Аякс буквально засыпает на ходу, даже выхлебав две кружки кофе. — Не знаю, чем ты ночью занимался, но ты хотя бы сделай работоспособный вид, — шёпотом посоветовала ему Екатерина. — Зачем? — тяжело вздохнул он, потерев переносицу. — Босс сегодня не в духе, — пояснила девушка, бегло глянув на дверь кабинета начальника. — Какая муха его укусила — не знаю. Аякс кивает, мол, принял к сведенью, но голова кажется свинцовой, веки наливаются тяжестью и мыслит он ну как-то уж очень расплывчато. «Упрямый старикан», — раздражённо думает он. Меньше бы гонору. Всё равно он своего добился. Буквы на бумагах сливаются в нечто совершенно нечитаемое. Аякс подпирает щёку ладонью и часто-часто моргает. Дверь резко открывается, заставляя и его, и Екатерину вздрогнуть. Чжун Ли застывает на пороге, окидывая их весьма тяжёлым взглядом. — Доброе утро, господа, — его голос звучит сухо, и от этого Аяксу почему-то очень дискомфортно, хотя его прежний начальник мог орать на весь офис, и ему было абсолютно наплевать. — Доброе утро, — отвечает Екатерина, вежливо улыбаясь. — Доброе… — он громко зевает и замирает под пронзительным взглядом начальника. Стыд красит щёки, хотя он вроде не сделал ничего сверхплохого. Ну, не здесь, во всяком случае. — Аякс, скажите, — вдруг произносит Чжун Ли, и он, чёрт возьми, звучит недовольно. И требовательно. — Что такого важного произошло, что вы пренебрегли здоровым сном и теперь сидите и засыпаете прямо за рабочим столом? И что он может ответить? Простите, сэр, сначала мне нужно было похитить человека, затем я долго пытал его, а потом мне нужно было избавиться от трупа, так ещё и привести себя в порядок? –… Простите, сэр, — сдавленно отвечает он. — Подработка. Так уж совпало, что вчера у меня была… Ночная смена. По взгляду Чжун Ли не поймёшь, поверил ли он или нет. Проходит секунда, другая, и мужчина, кажется, смягчается. Самую малость. — Постарайтесь, чтобы ваша подработка не повлияла на вашу работоспособность, — наставительно, но более тепло произносит он и уже более спокойно выходит из кабинета. Екатерина шумно вздыхает и расслабляется. Аякс, ощущавший себя сжатой пружиной, тоже. — Не знала, что у тебя ещё и подработка есть, — вздыхает девушка. Если так подумать, то про Аякса она не знает практически ничего. — Неужели тебе мало платят? — Не в том дело, — вздыхает он. — Просто мне ведь ещё надо содержать семью. Семья. Аякс искренне любит всех своих братьев и сестёр, хотя с Тевкром у них всегда была наиболее сильная связь. Аякс сделал бы ради своей семьи всё что угодно. Уже делает. Антон, конечно, тоже вносит свою лепту, но с его зарплатой это сущая мелочь. А вот он… Он может сделать так, чтобы сестрицы покупали себе то, что им нравится, качественную одежду, технику, косметику. Тоня для своего рукоделия может приобрести всё, что захочет. Тевкр получит любую понравившуюся игрушку или сладость. Мама будет нормально отдыхать и перестанет экономить на себе. Отец получит нужные лекарства… У него большая семья. Если ему нужно быть чудовищем, чтобы близкие ему люди были счастливы — что ж, он им будет. — О, — Екатерина удивлённо смотрит на него. — Извини, я думала, что ты ни с кем… Ну… — Нет, я про братьев, сестёр, родителей, — устало отвечает Аякс, растрёпывая волосы. — А. Большая семья? — Да, довольно-таки. — Наверное, это здорово. Я всегда, знаешь, хотела братика или сестричку, чтобы было с кем играть, секретничать. Всё такое. Ты, наверное, никогда себя одиноким не чувствуешь, — улыбается девушка. — Разумеется, — отвечает он. — Разумеется…***
Аякс со стоном падает на кровать. Она кажется ему Раем, землёй обетованной, грёбаной Нирваной. Он вырубается прямо так, даже не снимая костюма, благо, что не в обуви. –… И долго ты за мной наблюдаешь? — спрашивает он, нежась в мехах. Дракон фыркает, скребёт когтями по золоту, оставляя борозды, которые тут же заполняются монетами. Аякс кожей ощущает его недовольство. — Злишься, что вчера не пришёл, — вздыхает он, раскидывая руки в стороны. — Прости. Я правда был очень занят. Зато смотри, теперь я здесь… И весь твой, — несколько смущённо произносит Чайлд. Очевидно, чудищу нравятся его слова, потому что оно издаёт довольное урчание и, наконец, движется в его сторону. — Погоди-погоди! Я сам, — Аякс резво вскакивает, стараясь как можно быстрее выпутаться из одежды. Дракон терпеливо ожидает, пожирая его взглядом. Оставшись обнажённым, он юркнул обратно в гнездо и, неловко улыбнувшись, поманил чудище к себе. Тихо рыкнув, дракон снова навис над ним. Уже знакомый ему горячий язык скользнул по его плечам, ниже, по груди. Снова прошёлся вверх, по шее, раздвоенным кончиком коснулся подбородка и его губ, да там и остановился. Аякс несколько секунд пялился на дракона, прежде чем до него дошло. — О. Ты хочешь?.. — он шумно вздохнул. Ладно, хорошо. Достаточно романтичный жест… Под каким-то углом. — Ладно. Он открыл рот и, дракон, тихо уркнув, скользнул языком внутрь. «Поцелуй» был очень странным, но не неприятным. Кончик обласкал его собственный язык, прошёлся по зубам и дёснам, а затем пополз дальше. Аякс зажмурился и сжал мех. Вторжение продолжалось, мягко, но настойчиво. Теперь это было похоже на глубокий минет, а не на поцелуй, и от одного осознания, что его рот и горло использует подобным образом дракон, его повело. Он издал приглушённый звук, который должен был быть всхлипом. Аякс дышал носом через раз, а из уголков губ, вниз, к подбородку стекала слюна. Язык был мягче и нежнее, чем гастроскоп, который однажды Аяксу также пришлось почувствовать в глотке. А самое важное, дракон не лез в его желудок. Он дрожал от нарочито медленных движений. Язык ласкал его глотку изнутри, и он знал, что никто и никогда больше не подарит ему подобных ощущений. Дрожащими пальцами Аякс огладил свою шею и снова зажмурился, смаргивая выступившие слёзы. Его член полностью встал, а ведь его практически не трогали. Медленно и неохотно, но язык выскользнул из его рта, заставив его закашляться. Он взглянул на дракона, и тёмное одобрение в золотых глазах заставило его гореть. Аякс решил, что будет скучать по этому ощущению, несмотря на дискомфорт. Дракон прошёлся языком по своим клыкам, втянул его на каких-то несколько секунд и вновь принялся за пробу. — Мф, пожалуйста, ещё раз, — стыдливо попросил он, когда дракон вылизал его грудь. Урчание. Любовник с удовольствием выполнил его просьбу, терзая покрасневшие от избыточного внимания соски. А потом язык нежно обвил его член, заставив Аякса содрогнуться. Он зажал себе рот рукой и всхлипнул, неотрывно пялясь на ласкающую его плоть. Мучительно медленно, но у него духу не хватало прервать это. — О, боги… — прошептал он. — Блять. Ты… Влажный жар был прекрасен. Язык кольцами скользил по стволу, мягко ласкал крайнюю плоть, обволакивал собой. И когда Аякс был в шаге от оргазма, дракон отстранился, вызвав протестующий стон. Он потянулся к члену, решив довести себя до разрядки, но не успел даже коснуться, как чудище издало громкое рычание. — Что? Серьёзно? — простонал Аякс, но руку послушно убрал. Дракон мотнул головой. Ещё раз. Третий. И только тогда до него дошло, что его просят перевернуться. Он сложил мех в несколько раз, сделав себе подобие подушки, и лёг на живот. Язык продолжил свой путь там, особенно облюбовав поясничную ямку и ягодицы. Затем скользнул между половинок, заставив Аякса шумно втянуть воздух. — Помочь? — слабым голосом спросил он, дождался одобрительного рыка и сам развёл ягодицы для того, чтобы дракон мог вылизать его там. Он заливался краской, но принимал каждое движение с удовольствием. Аякс понимал, к чему всё идёт, но ему, откровенно говоря, было наплевать. Дракон хочет трахнуть его своим охуенным гибким языком? Пусть так. Он честно попытался расслабиться при проникновении. Мышцы протестовали, но язык был неумолим, медленно раскрывая его и наполняя. Чайлд приглушённо застонал, ощущая, как подвижный раздвоенный кончик скользит по внутренним стенкам, покрывая его изнутри драконьей слюной. Его бёдра задрожали, ослабевшие пальцы вцепились в ягодицы. Но внутрь проникало всё больше горячей плоти, пока язык, наконец, не надавил на простату, заставив его вскрикнуть и убрать руки. — Пожалуйста! — всхлипнул он. Но дракон был безжалостен, продолжая стимулировать его. Чудище упивалось его стонами, трахая его языком, и Чайлд? Чайлд влюбился в этот язык. Никогда в жизни он не ощущал подобного. Его потрясывало, всё тело горело и всё было таким правильным. Удовольствие нарастало. По щекам побежали горячие дорожки, потому что ему было хорошо и потому что его переполняло столько эмоций, что он не выдерживал. Он стал подмахивать фрикциям языка, стараясь насадиться сильнее, принять больше, и всем телом чувствовал, как это нравится его любовнику. Оргазм был ошеломительным. Он кончил под себя, пачкая в семени меха. Язык продолжил ласкать его — не так напористо, нежнее, просто заставляя его привыкнуть к чувству наполненности. Аякс тихонько постанывал, ещё сверхчувствительный. И когда язык покинул его тело, он был расстроен возникшим ощущением пустоты.***
Аякс не лжёт, когда говорит, что любит свою семью. Но любить её на расстоянии получается легче. Не так болезненно. Они живут в одном городе, но встречаются так редко, что ему каждый приходится выслушивать материнские упрёки. Но вот он здесь. Не предупредивший, внезапный, с деньгами и продуктами. Мама ворчит, открывая дверь, но её взгляд теплеет и она улыбается, и это… Это очень многого стоит. — Аякс. Не стой, как не родной, боги, так долго не навещал нас. Мы уж думали, ты о нас забыл. И почему не предупредил? Я бы всех собрала, наготовила бы… Она продолжает говорить на ходу, и хоть он едва ли слушает (это заезженная пластинка), он всё равно ощущает себя более живым. Это ведь дом. Аякс опускает пакеты на пол, разувается и качает головой. Обычно его выбегает встречать целая банда. — Мам, а где все? — Так вот я и говорю, предупредил бы… — вздыхает женщина. — Антон забрал ребятню. В парк они поехали. Только Тевкр в комнате сидит, всё в планшете. Ой, беда, — жалуется она. — В наушниках ничего не слышит. Аякс улыбается и идёт к комнате Тевкра. Раньше она была его и Антона. Затем просто его. А теперь вот… Мальчишка сидит и как честный пират смотрит какой-то фильм. Аякс осторожненько подкрадывается сзади и сжимает его плечи. Мальчик громко взвизгивает, подскакивая с кресла. — Ты! — обвиняюще восклицает он, снимая наушники. — Ну я тебя! Он бросает в старшего брата большого старого плюшевого белого медведя. Аякс с хохотом ловит его и кидает на кровать. — Давай, покажи мне всю силу своих грозных тридцати килограмм! — радостно подначивает он, разводя руки в стороны. — У-у-у! — тянет Тевкр, бросаясь на него с разбега. Аякс позволяет ему повалить себя на кровать и смеётся вместе с младшим. — И между прочим, тридцати двух. — Ну хорошо, пускай тридцати двух, — с улыбкой соглашается он, поглаживая брата по волосам. Его сердце сжимается от нежности, он обнимает его крепко-крепко, так, что Тевкр хихикает и говорит: — Задушишь. — Мальчики, если вы закончили с приветственной битвой, не могли бы вы помочь мне разложить продукты? Тевкр хитро улыбается. — Кто последний будет на кухне, тот шляпа. Разумеется, мелкий тут же вскакивает и бежит, но Аякс?.. Аякс прикрывает глаза и ощущает себя счастливым. К вечеру возвращаются Антон и младшие. Они обступают Аякса шумной ватагой и не отпускают, пока он не обнимет каждого из них. Они говорят наперебой, взахлёб, и он действительно старается слушать каждого. — Ну всё, всё, вздохнуть человеку не даёте, — хмыкает Антон. Он кратко приобнимает брата и тихо спрашивает: — Отец к тебе не выходил? Аякс молча мотает головой. — У него опять… — Антон хмурится и тяжело вздыхает, — Острый период. Только маму рядом и выносит. — Так и подумал, — бесцветно отвечает Аякс. Старший брат хлопает его по плечу. — Не принимай близко к сердцу. Ты же знаешь, он со всеми так… Пойдём, судя по запаху, вы с мамой борщ приготовили? Убивать за него готов, — шутливо произносит он. — Я тоже, — с лёгкой полуулыбкой отвечает Аякс. Мама пытается уговорить его остаться на ночь, но Чайлд, если честно, не готов видеть эротические сны с драконом в доме своих родителей. Да ещё и без сменного комплекта одежды. Так что, расцеловав младших на ночь и отправив их по кроватям, он сидит на кухне с матерью и Антоном и пьёт чай, пытаясь подготовить себя к тому, что сейчас ему нужно будет вернуться в свою квартиру. Он знает, что в этот раз расставание не будет таким болезненным, в конце концов, у него теперь есть дракон. Кстати говоря, об этом. Чжун Ли сказал, что это туманные дары, и их нужно уметь понять. Так могут ли быть сны о драконе… Метафорическими? С другой стороны, Аяксу правда трудно представить, что может означать подобная метафора, да ещё и такая… Откровенная. — Мам, — задумчиво произносит он, — а сны… Они бывают метафорическими? Антон и мать смотрят на него удивлённо. — Тебе кто-то приснился? — с надеждой спрашивает мама. Аякс качает головой. — Нет, просто… На работе услышал разговор коллег о подобном. Что если человеку снится не другой человек, а… Скажем, животное? Драконов ведь можно отнести к животным? — Я никогда о таком не слышала, сынок, — тяжко вздыхая, отвечает она. — Но ведь сознание у всех разное. Кто знает. — А может, так выражается какой-то недуг, — хмыкает Антон. — Животные, они ведь бессловесные. Может, соулмейт у твоей коллеги немой. Аякс кивает, но честно? Это кажется ему сомнительным. Дом встречает его ночной прохладой и тишиной. Забыл закрыть окно, умник. Он весьма спешит оказаться в кровати, и приятная нега разливается по телу от мысли о предстоящем свидании. К его изумлению, это не привычное драконье логово. Аякс сидит на вершине огромной горы. Внизу то ли туман, то ли облака. — Эй! Где ты?! — громко зовёт он. Прислушивается, и ему чудится чье-то печальное пение, но, возможно, это просто мелодия ветра, бьющегося о скалы. Дракон, к счастью, не заставляет себя долго ждать. Он взмывает вверх с громким рычанием, кружит вокруг него, словно приветствуя. Наконец, останавливается и нетерпеливо смотрит на него. — И я рад тебя видеть. Но я всё ещё не понимаю, чего ты хочешь, — задумчиво произносит Аякс. Дракон опускается ещё чуть ниже, так, что при желании Чайлд может забраться ему на спину. Возможно, этого от него и ждут? Он осторожно накрывает ладонями крупные чешуйки, нежно гладит их и, с сомнением взглянув на чудище, залезает на него. Дракон урчит и плавно движется, но Аякс всё равно судорожно цепляется за его гриву. — Боги… Я лечу на драконе, — восторженно бормочет он. — Всё, теперь и умереть можно. Чудище отзывается низким рычанием. — Ладно-ладно, с «умереть» я поторопился. Под ними проплывают долины с золотистой травой и странными сооружениями, отдалённо похожими на индейские вигвамы. Горы, которые оттуда, снизу, наверняка кажутся непокоримыми. Руины то ли замков, то ли храмов, от вида которых у Аякса перехватывает дух. Маленькие, точно средневековые деревушки… — Подожди, а это что? — удивлённо спрашивает он. «Что», это, конечно, не совсем верно. Дракон опускается ниже, чтобы он мог лучше разглядеть. Стайка странных существ резвится на небольшом склоне. Существо побольше порыкивает на, вероятно, своих детёнышей. Они катаются по земле как мячики, пытаясь угнаться друг за другом. Вот один из детёнышей заехал хвостом с явно тяжёлым гребнем на конце другому по спине. Их монструозный родитель тут же рявкнул на них. — Офигеть… — Аякс пропускает жестковатую шерсть драконьей гривы сквозь пальцы. — Где мы вообще? Не то чтобы он ожидает получить ответ на свой вопрос. Дракон снова набирает высоту. Чайлд благодарен ему за то, что он не рассекает воздух как аэроплан, потому что тогда бы его точно сдуло с чешуйчатой спины. Ему показывают пляж со странными скалами, напоминающими каменные иглы, глубокую каменистую впадину, будто покрытую золотистой марлей. Разрушаемые временем и стихиями статуи воинов. Темнеет. Аякс осмеливается сдвинуться немного вперёд, чтобы обхватить ладонью золотой, темнеющий ближе к чешуе, рог. Дракон тихо урчит, не выражая никакого недовольства. А потом внизу вспыхивают огоньки. Один за другим, образуя сеть. Город-порт, разукрашенный и тёплый, с вереницей парусников в спокойных водах. Чудище опускается на вершину горы, позволяя ему слезть и немножко размяться. Аякс опускается на траву возле драконьей головы и немного робко льнёт к зубастой пасти. Кончик раздвоенного языка легонько проходится по его щеке, заставляя хихикнуть. — Красиво, — вздыхает он, глядя на город. В ответ ему фыркают, мол, подожди, ещё не такое будет. Раздаётся грохот. Над городом вспыхивают разноцветные огни, похожие то на подхваченные ветром цветочные лепестки, то на брызги краски на картине. Аякс сглатывает ком в горле. — Спасибо, — тихо шепчет он, прижимаясь губами к чешуе. Уголки глаз щипит. Чувство, что с ним поделились чем-то важным, чем-то сокровенным, не отпускает его. В этот раз он просыпается как будто с камнем на груди. Аякс пялится на потолок, будто тот может дать ему ответы. Обычно во снах соулмейты могут общаться. Могут узнать имена друг друга или любую информацию, которая поможет им встретиться. Но дракона не разговоришь и писать не заставишь. Он даже не знает, что он такое в реальном мире, ведь не может же быть, что он и правда дракон. Он чувствует себя опустошённым и с этим собирается на работу. Единственное, что немного бодрит его — мысли о начальнике, но и из-за них ему становится стыдно, будто размышляя о Чжун Ли в романтическом ключе он совершает измену.***
— У вас всё в порядке? Вы сегодня какой-то рассеянный, — спокойно произносит Чжун Ли, спасая его лоб от столкновения с дверью. — Я? А, да… — он смущенно улыбается, глядя на зажим для галстука. На рубашку. На перчатки. Куда угодно, только не в глаза. — Извините. Но даже так он чувствует насколько пронзительно на него смотрят. И практически ощущает чужие пальцы, сжимающие его подбородок, чтобы заставить его смотреть в ответ. От самой возможности подобного у него перехватывает дыхание. Проходит секунда, другая, и Чжун Ли делает шаг назад. — Будьте осторожны, Аякс. Практически весь день он проводит как в тумане. Реальный мир ощущается каким-то неправильным, неинтересным, не так, как то, что он видел во сне. — Аякс?.. Аякс, — он вздрагивает от того, что Екатерина осторожно сжимает его плечо. — Можно уже домой уходить. Ты не заболел? Странный ты сегодня какой-то. — Может и заболел, — вздыхает он, массируя виски. — Не знаю. — Ох, обязательно прими что-нибудь противовирусное, — наставительно произносит девушка. — До завтра. — До завтра, — без всякого энтузиазма отвечает он, откидываясь на спинку стула. Домой идти не хочется. Вообще никуда не хочется. Вновь склонившись над столом, он черкает ручкой на нежно-голубом бумажном стикере. Художник из него, конечно, как из бобра танцовщица, но ему так сильно хочется сделать хоть что-то, сделать своего дракона более реальным, даже если это лишь набросок на клочке бумаги. Что ж… По крайней мере, понятно, что это дракон. Наверное. Аякс смеётся с самого себя, трёт переносицу и поднимается на ноги. Ему нужно немного взбодриться, и холодная вода сейчас самое то. Большая часть сотрудников уже покинула офис, так что Чайлд даже не удосуживается изобразить дружелюбие. Он плещет ледяную воду себе в лицо, жмурясь и фыркая. Чувствует какое-никакое облегчение, вытираясь бумажным полотенцем. Застывает, глядя в зеркало. Щелчок. Аякс вздрагивает и, довольно нервно скомкав бумагу, кидает её в ведро. Дверь кабинки распахивается. Чжун Ли смотрит на него, а он на отражение Чжун Ли. Он не отводит глаз от зеркала даже когда мужчина встаёт совсем близко к нему (на самом деле, к раковине, чтобы помыть руки). Его тянет просто неудержимо. Запах чужого одеколона приятный, но Аякс ловит себя на мысли, что ему очень надо знать, как пахнет сам Чжун Ли. И вот тогда он поворачивается. Он почти физически ощущает напряжение между ними, ни за что не поверит, если начальник скажет ему, что его привлекают исключительно девушки. Аякс хочет узнать, насколько мягкие у него губы. Аякс боится поднимать взгляд выше, потому что тогда Чжун Ли, вероятно, прочтёт всё по его глазам. — Аякс, вы закончили на сегодня? — спрашивает его начальник. У Чайлда появляется ощущение, что его пытаются загнать в угол. — Да, сэр, — тихо отвечает он, всё-таки встречаясь с ним взглядом. Это ловушка, самая настоящая, и вряд ли Каа мог бы так загипнотизировать Маугли, как золотистые глаза зачаровывают его. Он судорожно сглатывает, и Чжун Ли молниеносно опускает взгляд, чтобы увидеть, как дёргается его кадык. — Сэр… — Аякс ошарашен тем, как слабо звучит его голос. Он пятится, соразмерно тому, как Чжун Ли приближается к нему, неспешно и грациозно, как большая хищная кошка. Он упирается поясницей в столешницу и замирает, мысленно умоляя — не смотри. Разумеется, взгляд мужчины скользит вниз. Чайлд чувствует, как щёки заливает краска. Но когда Чжун Ли снова смотрит ему в глаза, в них нет ни отторжения, ни холода, только сытое удовлетворение. Руки в перчатках опускаются на столешницу по бокам от него, будто захлопывая капкан. У Чайлда по спине бегут мурашки. — Скажите мне, Аякс, — тягуче произносит Чжун Ли, пожирая его взглядом. — Давайте. По ощущениям он сейчас вспыхнет как спичка. — Пожалуйста, — едва слышно произносит Чайлд, вцепляясь в столешницу до побелевших костяшек пальцев. Чужие губы накрывают его собственные так уверенно и жадно, что он теряется. Чжун Ли уверен, Чжун Ли знает, что имеет на это право: на такие поцелуи с ним, на крепкую хватку на его бёдрах, на него всего. Аякс жмурится, пытаясь отвечать. Прижимает ладони к чужой груди и приглушённо стонет, ощущая быстрое-быстрое биение сильного сердца. Хлопок. Чайлд вздрагивает и с паникой смотрит на Чжун Ли. Он готов поклясться, в золотистых глазах полыхает ярость, а уголок губ приподнимается, чтобы… Обнажить клык? Что за чушь. — А… Я… Извините! — испуганно восклицает Влад, уставившись на них. Взгляд, который кидает на него Чжун Ли, иначе, чем убийственным, не назовёшь. — Кем вы работаете? — сухо спрашивает он, а Чайлд задыхается, потому что одна из ладоней в перчатках медленно поглаживает его поясницу. — Охранником, сэр, — нервозно отвечает Влад, ну очень стараясь не пялиться. — Ну так идите и охраняйте, — холодно произносит Чжун Ли. И Влад похвально быстро ретируется, подчиняясь приказу. Они стоят так ещё секунд тридцать, прежде чем Чжун Ли отпускает его с тяжёлым вздохом, совсем неохотно. Чайлд чувствует себя униженным. И всё ещё нелепо возбуждённым, но прямо сейчас он готов с этим смириться. — Если будет болтать, я принесу тебе его голову на золотом подносе, — жарко обещает мужчина, прежде чем покинуть туалет, и самое странное — Аякс ему почему-то верит.***
И он совершенно не обращает внимания, что рисунок куда-то пропадает с его стола.