***
Йоффе, пока Света и Иван были у Дрёмова, вновь уехал помогать милиционерам. Весьма удачно. Кабинет был пуст, а это значит можно было без лишних глаз заняться изучением материалов. — Так что мы будем искать здесь, Вань? — как только они вошли в кабинет спросила Света, она сама не очень понимала, зачем Рокотову понадобился этот Лидке. — Лидке был тесно связан с оберстом, а это значит, что он мог знать о том, кто был начальником у Арнима. — А, поняла! — Света теперь сообразила, — Ты думаешь, что здесь можно найти того, кто скрывается под именем «Дитрих»? — Именно. Поэтому, давай не будем тянуть это и изучим дело. Рокотов разделил их работу. Он занимается приложенными немецкими документами, Света — то, что было собрано уже советскими органами. Папка была достаточно объемная и всё это нужно было быстро, но внимательно прочесть. Вначале дела, в бумажном кармашке, лежали фотографии Лидке сделанные в тюрьме. Затем были его фотографии в форме СС. Карточка из немецкого личного дела, характеристики — немецкие и советские. Показания узников Аушвица о том, как же служил там штурмбаннфюрер СС Лидке. Иван читал их не пропуская ни одного слова. Хотя это было нелегко — читать о зверских пытках и изощрённых убийствах. И Света, и Иван не впервый раз с таким встречались. Были у них уже дела по немецким военным преступникам, расследовали они их страшные и бесчеловечные преступления. Но каждый раз берясь за такие дела им было психологически сложно оставаться следователями, холодно и спокойно вести расследование. Особенно это было тяжело Свете. Но несмотря на это, они работали. Рокотов особенно тщательно вчитывался в материалы о службе Лидке в концлагере. Он интуитивно чувствовал, где-то здесь было то самое, что они ищут. Время шло к обеду, а Света с Рокотовым даже не думали о нём. Они были все поглощены документами. Йоффе уже как два часа отсутствовал. — А вот, кажется, и то что мы ищем, — нарушил тишину кабинета Рокотов, разворачивая перед Светой листы. Она уже обратила внимание на него и то, что он ей показывал. — Начальником одного из отделений, что занималось борьбой с лагерным подпольем был штандартенфюрер СС Клаус Майерхоф, — показал нужные строчки Иван, — И именно у него в подчинении в последний раз был Лидке, до того, как Майерхофа отозвали в Кёнигсберг. — Чтобы занимался обучением отрядов «Вервольфа»? — Совершенно верно! — Иван развернул обратно к себе листы, он довольно глядел на так быстро всё понимающую Свету, — А это, собственно, и сам штандартенфюрер, — Рокотов показал вложенное между листов фотографию СС-овца как раз вместе с Лидке. — Значит, ты думаешь, это тот самый «Дитрих», — взяла в у фотографию Света. Рокотов согласно моргнул в кивке. Света вновь верно уловила мысль Ивана. — Теперь нам с тобой осталось понять, где этот штандартенфюрер спрятался?.. Где же здесь потерялся? — Иван забрал фотографию обратно. — Вань, — Света загадочно поглядела на мужа, — А может наша копеечка не потерялась, а просто под стол закатилась? Рокотов непонимающим взглядом смотрел на неё, о чём она сейчас? — Вспомни, у Штольберга в блокноте была пометка о некой «берлоге». И рядом как раз с записью о том, что к нему какой-то СС-овец приходил, офицер, — Света напомнила Ване и о показаниях врача. — Кстати да… — Иван теперь понял, о чём же ему так загадочно сказала Света, — Ты допрашивала про это Штольберга? — Нет ещё… Не успела, — Света поняла, что она забыла про это, то немцы сбежали, то их ловить нужно было, а это ведь было очень важно. — Ну, тогда, надо допрашивать. Прямо сейчас. — Хорошо, — она сняла трубку телефона и попросила соединить её с начальником тюрьмы. Рокотов стал собирать документы обратно в папку.***
Допрашивать Штольберга решили прямо в тюрьме никуда его не вывозя, так безопаснее. В качестве допросной использовали кабинет начальника тюрьмы. Вид у врача был совсем не важный, волосы на голове растрепались, щеки впали и их покрыла щетина. Линзы очков теперь казались непропорционально огромными на его лице. Света, когда завели арестованного в кабинет, прямо спросила у начальника, он что, совсем не следит за питанием и внешним видом заключённых у себя? На что начальник так же прямо ей ответил: — Нам самим порой тут жрать нечего, а о всякой швали фашистской я ещё и думать должен? Пусть скажут «спасибо», что они у стенки все дружно не стоят. Елагина на такой ответ лишь коротко заметила: — Шваль ни шваль, но это не значит, что нужно бороться с ними их же методами. Или вы, советский офицер, хотите из тюрьмы устроить концлагерь? Начальник нервно сжал мышцы на лице, но промолчал. Обещал исправить всё. Елагина в свою очередь сказала, что обязательно проверит всё. Рокотов начал допрос. Сразу спросил, развернув перед врачом его блокнот, о ком тот писал рядом с пометкой «берлога». — С Арнимом в тот день ко мне приходил Клаус, офицер СС… У герра офицера весьма слабое сердце и поэтому он часто ходил ко мне на осмотры. И приходил он вместе с Арнимом… Ну до того, как ваша армия начала штурм города. — Какая фамилия у Клауса? — поставив перед Штольбергом стакан с водой спросила Света. Врач быстро осушил стакан и только после ответил: — Майерхоф… Этого офицера зовут Клаус Майерхоф. — Что вы обозначили под словом «берлога»? — задал следующий вопрос уже Иван. — Это бункер Клауса на Тамнауштрассе, — сразу ответил Штольберг, — Я о нем случайно узнал… Арним незадолго до сдачи города принёс ко мне домой некоторые документы от Клауса, там было пять ящиков. Но некоторые он попросил спрятать отдельно. И в одной из этих папок, что дал мне герр Арним, был этот адрес с пометкой, что это место предназначено для герра Майерхофа на тот случай, если ему нужно будет очень хорошо спрятаться. — Что связывало Арнима и Майерхофа? — продолжал спрашивать Рокотов. — Наверное служба… Но мне кажется, что они в целом были хорошие приятели. — Кем служил герр Майерхоф? — Он служил в СС, но вот кем конкретно он там был… Я не знаю, герр майор. — Что вы ещё знаете о штандартенфюрере? — Иван откинулся на спинку стула, спрашивал он спокойно, совершенно не давя интонацией на Штольберга. Света шагнула к столу от окна, где всё это время стояла, и долила в стакан воды. Штольберг благодарно кивнул и осушил стакан. — Я не очень хорошо знал Клауса… Мы общались в основном по поводу его здоровья, не больше… Мне вообще показалось, что Клаус был весьма закрытым человеком… Наверное, у него была жена, семья, но про это он никогда с Арнимом не говорил. По крайней мере я не слышал. А свою службу они при мне не обсуждали. Рокотов пометил всё это. Раз так, то дальше было бессмысленно расспрашивать врача, он всё равно больше ничего не расскажет. Но он хотя бы назвал то место, где сейчас мог находится Майерхоф. Иван позвал конвой, что стоял за дверьми, Штольберга увели обратно в камеру. Рокотов перед возвращением в штаб, напоследок напомнил начальнику тюрьмы, что был приказ хорошо относиться к тем членам НСДАП, что выразили желание сотрудничать с советской властью. А на следственные органы возложена обязанность следить за исполнениями всех приказов и законов. Начальник обещал наладить работу тюрьмы в соответствии с приказами и советскими законами. Рокотов и Света вышли из здания администрации тюрьмы и направились к машине. — А вот на квартире никаких документов я не нашла, когда проводила обыск. Зато вся квартира была вверх дном, словно бы там что-то искали, — около машины сказала Света Ивану. Он открыл перед ней дверь и ответил: — Раз не нашла, значит эти документы нашёл тот, кто за ними приходил. И больше чем уверен, это был Миша. Света остановилась на полпути от того чтобы сесть в салон. — Скорее всего да, — ответила она Рокотову, — Оберст ведь ранен. Только Михаилу и остаётся всё искать… Поехали скорее в штаб, надо Дрёмову доложить, — она всё же села в машину. — Надо… — чуть слышно ответил ей Иван, снял фуражку и сел рядом со Светой. Машина отправилась в сторону штаба Уполномоченного.***
Подполковника они не застали на месте. Дежурный не знал, куда он уехал. Рокотов и Света вернулись в свой кабинет. Он всё ещё был пуст. — Так значит, Вань, ты думаешь, что Миша нашёл в тех документах адрес бункера этого СС-овца на Тамнауштрассе? — закрыв за собой дверь переспросила Света. — Думаю да. Потому что смотри, — Рокотов стянул с плеч шинель, — Майерхоф же понял, что его подполье уничтожено, а новое ему уже не создать, актив убит или арестован. Значит, нужно спасаться самому. А тут на него выходит человек от Арнима, его товарища и главного помощника. — И это был Миша. — быстро добавила Света. — Да, — Рокотов подошел к вешалке и оставил на ней свои вещи, затем вернулся к столу, рядом с которым уже сидела Света, — и с его помощью Майерхоф вытаскивает для себя тех двух немцев из лагеря и от имени Арнима… Или же сам Арним по приказу Майерхофа отправил англичанам сигнал. И, видимо, положение у них совершенно плохое, раз решились так рисковать с этим сообщением и побегом пленных. — Согласна. Если бы была возможность самостоятельно покинуть город, то они бы обязательно ею воспользовались. А так… Решили пойти на риск, только чтобы спасти себя, — согласилась с Иваном Елагина. — Всё верно говоришь, Светка. Именно что пошли на риск… Видимо, они очень бояться, что их вот-вот возьмёт СМЕРШ. Рокотов кивал в ответ Свете, а сам же вынул из стола карту города и стал искать на ней ту самую улицу. Нашлась она быстро. Это был самый центр города, левый берег Прегеля. — Да уж… Действительно, копеечка наша просто под стол закатилась, — обвел Иван карандашом улицу. Света тут же посмотрела на то место, что обвёл Ваня. — Уверен, Майерхоф засел именно здесь. А Арним с Мишей где-то рядом с ним прячутся. Чтобы можно было поддерживать связь друг с другом и когда за ними придут англичане, быстро уйти, — сказал свои соображения Иван. — Ну да… В центре же как раз и дома крепкие, немцы там могли бункеры свои и построить. Просто подвалы доделать и готово, — продолжила мысль Ивана Света. Широко распахнув дверь, в кабинете появился Дрёмов. — У нас хорошая новость! Англичане ответили нашим немцам. Завтра они обещали им эвакуацию, — вид у подполковника был крайне довольный, он встал рядом со столом Рокотова, — Я только что от наших шифровальщиков, ответ англичане дали тем же шифром, что отправляли сообщение немцы. Света и Иван переглянулись. — Вот только… Я тут подумал, а получили ли это сообщение немцы? — неожиданно засомневался Дрёмов. — Обязательно получили, — заверила Света, — Уверен, они перестраховались и имеют две рации. Одна — для передачи, вторая — для приёма. Рации ведь далеко не лёгкие, быстро их не унесёшь. И если вдруг теряется одна рация, то всегда можно работать на запасной точке. Связиста ведь мы так и не взяли, — напомнила подполковнику Света. — Значит, они прямо сейчас могут готовится сбежать из города? — Дрёмов совершенно изменился в лице, от испугался. — Да, могут готовится, — невозмутимо ответил Рокотов. — Но это же получается… Мы их упустим! — подполковник совершенно потерял спокойствие, от этого он тут же закурил. Света поднялась с места и шагнула к подполковнику и всё с тем же невозмутимым видом ответила ему: — Не упустим. — Мы нашли руководителя всего подполья Кёнигсберга. И нашли, где он сейчас скрывается, — сообщил наконец Рокотов. — Нашли?! — Дрёмов не верил в услышанное. Иван кивнул. — Только я считаю, нам не нужно бегать за всеми ними разом. Сейчас нужно взять только одного Майерхофа, это тот самый руководитель, — быстро пояснил Рокотову, — Потом мы возьмём и Арнима. Он уже никуда из Кенигсберга не денется. А вот Майерхоф может сбежать пока мы будем пытаться взять всех разом. — То есть, ты предлагаешь бегать за ними по одному? — кажется Дрёмову такая перспектива не нравилась, он выпускал один за другим клубы дыма. — Это лучший вариант сейчас, — поддержала мужа Света. — Именно. Вспомни, Вить, я тебе перед прошлой операцией ведь говорил, что нужно отдельно выследить руководителя восстанием, взять его, лишив тем самым подполье командования, а потом заниматься остальными. Без единого руководства их действия были бы хаотичными и неорганизованными. А ты что сказал? Нет, будем брать всех разом. И что из этого вышло? Взяли? — напомнил подполковнику Иван. Дрёмов и сам помнил о том, что было в прошлый раз. Сейчас он тоже понимал, тогда он совершил большую ошибку, приказав незамедлительно начать операцию, а не выследить руководство и тем самым обезглавить восставших. — Хорошо. Что ты предлагаешь делать сейчас? — Дрёмов спросил у Рокотова. И Иван стал быстро объяснять Дрёмову свой план по взятию СС-овца. Подполковник же внимательно слушал, а вместе с этим курил, оставляя в пепельнице один за другим окурки. Под конец разговора и совершенно не в его тему, неожиданно Света сказала: — Виталий Сергеевич, не могли бы вы затушить вашу папиросу? А то скоро в кабинете уже будет нечем дышать. Дрёмов с удивлением поглядел на Елагину, но в пепельнице, что стояла на столе Рокотова, он папиросу всё же затушил. — … Ну я понял тебя, Иван Григорьевич. Собирайтесь, я вызываю бойцов, и мы едем брать этого штандартенфюрера, — закончил Дрёмов и быстро вышел. В кабинете стало тихо, а Света тут же раскрыла окно как можно шире. Она стояла около него и как можно глубже вдыхала свежий прохладный воздух, затекающий в кабинет. Рокотов вначале хотел взять свою шинель и одеться, но вместо этого подошёл к Свете. — Света, ты в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь? — Ивану не нравился немного бледный вид жены, который он заметил ещё в самом начале разговора с подполковником. — Сейчас уже вполне… Дрёмов накурил здесь. Дышать нечем. — Ну, по моему нормально было. Он три папиросы только скурил. Не знаю, по моему нормально. — Ивану действительно казалось, что в кабинете было вполне себе нормально (да и вообще, он при Свете раньше и больше курил и ничего, было всё нормально). — А мне было не нормально! — с небольшой резкостью ответила Света, а потом, поняв, что кажется такой тон был излишним, мягче сказала. — Ладно, давай собираться. Дрёмов же ждёт там нас. — закрыла окно Света и хотела было уже шагнуть к одежде, как её за руку поймал Иван. — Постой, Свет… Ты никуда не поедешь. Ты останешься здесь. — категорическим тоном заявил Рокотов, он видел, со Светой явно было что-то не то. Света вопросительно смотрела на мужа. — Вань, пусти. — Света попыталась освободить свою руку, — Давай ты не будешь глупить. У меня, как и у тебя, приказ ехать. — Нет, ты останешься! — а Рокотов кажется решил настоять на своём. Света сильнее дернула руку. Рокотов всё же отпустил, он боялся сделать ей больнее, продолжая держать её. — Свет, я прошу тебя, останься! — в последний раз просил Иван. — Нет. Я тебя одного больше не оставлю. И не спорь! — Света взглядом и негромким, но уверенным тоном, пресекла дальнейшие возражения Рокотова. Она быстро подошла к вешалке и накинула на плечи шинель. А Ивану и так было тревожно уже (понимал, что через час, может быть меньше, он скорее всего вновь может увидеть Мишу… а вот что будет дальше он не знал и это тревожило), а тут ещё и Света вновь упрямится, хотя он же видит, что-то она себя неважно чувствует. «Как обычно она… Хотя, однажды она сама сказала, что ей нехорошо… Что же с ней происходит эти две недели?» — надевая шинель думал Рокотов. Он ведь последние дни особенно внимательно за ней наблюдал и видел — что-то у неё внутри изменилось. Не мог понять только что. Света же, кажется, вновь была прежне невозмутимой и серьёзной. «Не хочет меня одного отправлять… Боится за меня Светка, боится. Помнит, всё что было и боиться этого… Будто бы я за неё не боюсь!» — Рокотов понимал, почему она так уперлась в то, чтобы ехать с нии. Ведь он сам испытывал тоже самое — в глубине души он боялся только одного, что станется вдруг так, что Света вновь без раздумий броситься под пули ради него, она легко так может сделать. Вчера им двоим очень повезло, что тот немец быстро не научился стрелять. Второй раз так может уже не повезти. Рокотов не знал как самому себе объяснить было это, но именно сейчас он больше всего на свете боялся того, что он может потерять Свету. Что с ней может случиться что-то, после чего он сам не сможет дальше жить. Рокотов очень боялся потерять её навсегда. Света проверила оружие. — Ты идёшь? — вкладывая пистолет обратно в кобуру совершенно спокойно спросила Света, взгляд её был совершенно обычный. — Иду. — Рокотов надел фуражку и шагнул к Свете. — Ты уж… Если вдруг пальба начнётся, не лезь никуда. Я прошу тебя. — и на этих словах Иван крепко взялся за её прохладные ладони. — Главное, чтобы ты не полез! — с еле заметной улыбкой ответила на это Света. А Рокотов, глядя на эту спокойную красоту её глаз, понял — сейчас или никогда! Он в одно движение снял с головы фуражку и неожиданно для Светы, взял её в охапку объятий и прижался к её губам в долгом поцелуе. Она ответила вначале очень робко, но затем так, как это делала всегда, с её особой нежностью и любовью.