***
Подполковник как всегда был у себя, занимался каким-то своими делами. Света не стала утруждать себя стуками в дверь и просьбой войти. Дрёмов ведь сам много церемонии не разводил — заходил когда хотел. — Что-то новое выяснили, Светлана Петровна? — поднял взгляд на Елагину подполковник. — Нет. Но есть одна версия относительно Михаила Рокотова, — Света подошла в плотную к рабочему столу подполковника. — Внимательно вас, слушаю, — Дрёмов отложил зажатое в руке перо в сторону. — Иван Григорьевич подумал над тем, куда мог скрыться Михаил после подавления мятежа и предположил, что он мог выйти на истинное руководство подполья и дабы не упустить его принял решение остаться среди немцев, — Света пересказал версию Рокотова. Подполковник задумался, он сжал пальцы, а потом резко разжал, застучал по столешнице. — А убийство Лидке? — Возможно это требовалось для того, чтобы убедить немцев в том, что он свой. И наверняка Лидке знал на порядок меньше, чем знает настоящий руководитель, — Света и сама думала над этим и поэтому у неё было своё объяснение этого. — Звучит по крайней мере убедительно у вас это, Светлана Петровна. Вопрос в том, насколько это достоверно и достоверно ли. Но вашу версию я услышал. Буду думать… К тому же была у нас в разработке версия, что немцы сменили хозяев. Что они работали в интересах англичан, — постукивал по столу Дрёмов, значит, он размышлял, — Что-то ещё выяснили? — Больше ничего. Но сейчас собираюсь выяснить, — у Светы уже был целый план на сегодня расписан. — Что именно хотите выяснить? — Вы ещё не ездили по тем адресам, что дала на допросе Ольга? — вопросам на вопрос ответила Света. — Нет ещё. Вот собирался… — И не надо. На них схожу я. — Почему именно вы? — Ну… К женщине, немке на вид, будет мало внимания. А вот на солдат Красной Армии, — Света многозначительно поглядела на Дрёмова. — Что ж, а вы очень хорошо понимаете в конспирации и маскировке, Светлана Петровна, — довольно заметил подполковник, — Хорошо, я не против, что адреса посетите вы. Света довольно натянула губы в улыбке и шагнула к двери. Взявшись за ручку, она не открыла её, обернулась и сказала: — Думаю, вы не будете против и того, что некоторое время старший лейтенант Дуденков будет в моём подчинении. Дрёмов хотел уже сказать, что не против, но Света скрылась за дверью. Кажется, она даже и не спрашивала подполковника, а просто констатировала то, что с ней пойдёт Дуденков. — Вот ведь… Светлана Петровна, — опять чуть стукнул пальцами по столу Дрёмов, он всё никак не мог привыкнуть к тому, как лихо умела обводит вокруг пальца его Елагина, легко и непринужденно.***
Света нашла Дуденкова благодаря Мамиеву (он его возил в район Понарт, на бывший немецкий завод). Забрав старшего лейтенанта, она для начала отправилась домой. Вернулась Елагина в гражданской одежде, в руках же у неё был свёрток. — Сержант, нас отвезите вновь в штаб, — приказала она шофёру, сев на переднем сиденье, — А это, Саша, переоденься там, пойдём сейчас с тобой немецких диверсантов выслеживать, — отдала она свёрток Дуденкову. — Хорошо, Светлана Петровна, — кивнул Александр, принимая свёрток, хотя он не понимал, почему выбор пал именно на него. Через полчаса Света вместе с Дуденковым, что оделся в весьма потрёпанный пиджак, шерстяную клетчатую кепку и весьма широкие брюки, неспешно, словно прогуливаясь, шла к Вильгельмштрассе, в центр города. — Много у тебя работы-то? — спросила неожиданно Света, идти просто молча как-то не хотелось. — Да, хватает пока, — махнул рукой Дуденков. — Не надоело? — Что, работа?.. Да не, не надоело, — ответил Саша, чуть улыбнулся, а потом вновь сделался серьезным, — Хотя, хочется уже чтобы домой отправили… Вроде же, дела здесь закончились… Товарищ подполковник закончил со всем, поймал всех этих гадов… — Дуденков поник, — Но о том, чтобы обратно меня вернуть — молчит. — Ну, значит так надо, Саша, — ответила Света, она стала чувствовать, что разговор постепенно переходит на ту тему, о которой ей пока нельзя говорить. — Это да… Значит так надо… Вас ведь тоже оставили здесь. — Оставили… Нужна пока. Вновь повисла тишина. Дуденкову очень хотелось сказать, что до сих пор не верится ему, что Иван Григорьевич погиб. Но понимал — нехорошо про это говорить со Светланой Петровной. Неправильно это. Хотя он отметил про себя, что она так держится словно бы ничего и не было. Она даже позволяет себя улыбаться. «Вот это выдержка у человека! За два дня всё это принять и пытаться жить дальше» — Дуденков всё не мог поверить в то, что Светлана Петровна настолько крепкий человек. Сам он ведь каждый вечер сидит у себя в комнате и постоянно думает об Алёне, об Иване Григорьевиче. Он ж к нему так хорошо всегда относился. В чем-то даже по отцовски. Заступался за него перед Дрёмовым этим. И тут раз… и нет человека. Какая-то немецкая падла его убила. Но он, Дуденков, за Алёну отомстил — собственноручно привел приговор в исполнение. А вот за Ивана Григорьевича кто отомстит? Дуденков не поднимал взгляда на Светлана Петровну. Не хотелось чтобы она все его мысли там прочитала. А Света просто осматривала улицу по которой они шли. Вот и самый центр города, здесь высились разрушенные башни Королевского замка. Тут их остановили на КПП. Света совершенно спокойно вынула из сумочки вроде бы бланк для прохода по территории города, который выдавали немцам, но как только она его раскрыла, то поверх него раскрылось и удостоверение с аббревиатурой «СМЕРШ». Она показала «пропуск» и по немецки произнесла: — Bitte, Herr Hauptmann. Капитан посмотрел на Елагину, потом на Дуденкова, что стоял рядом и хлопал глазками, держа в руках небольшой саквояж. — Этот, со мной, капитан, — сквозь зубы быстро проговорила Света, всё ещё продолжая мило улыбаться. Капитан был немного растерян, потом ещё раз посмотрел на документы, поднял взгляд на Елагину. — Проходите, граждане, — капитан вернул документы. Шлагбаум был поднят и Света с Дуденковым прошли в центральную часть Кенигсберга. — Светлана Петровна, а что эт вы капитану по немецки то сказали? — спросил Дуденков как только они отошли дальше от КПП. — Ничего особенно. — А по немецким почему? — Саш, ну я же сказала, что сейчас мы идём с тобой выслеживать немецких диверсантов. — А! Мы под видом немцев значит будем ходит по улицам и их искать? — наконец догадался Дуденков. — Именно. Под видом немцев. Ты только так громко-то не говори, — чуть дернула она его за рукав, — А смотри по сторонам, подозрительных ищи. Диверсанты могут в гражданском ходить. — Да эт-то понятно… Они ж диверсанты. — Ну вот. Дуденков кивнул, но хотелось ещё кое-что спросить. — Светлана Петровна, — Саша говорил уже не так громко, — А капитану-то тому, что вы показали вместе с пропуском? Он так удивился, когда посмотрел. — А это, товарищ Дуденков, военная тайна, — ответила с улыбкой Света, обижать резким ответом его она не хотела, но и правду пока сказать не могла. — Понятно, — Дуденков всё понял, решил дальше не расспрашивать, он помнил чем его болтовня закончилась в прошлый раз. Света же заметила, что серьезности у Александра стала больше. Пройдя мимо северной части замка, и обогнув южный конец Замкового пруда они вышли на Россгартен Маркт. Здесь, на площади созданной пересечением множеством улиц, когда-то был небольшой городской рынок. Сейчас же вся эта часть города была очень разрушена, на рельсах стояла пара разбитых трамвайных вагонов. Был здесь на площади ещё один КПП. История повторилась как и на первом, на улице Штайндамм. Наконец они вышли большую и широкую Кёнигштрассе. Теперь до Вильгельмштрассе было рукой подать. Проходы на некоторые улицы был закрыт — работали сапёры. Немцы весьма обильно заминировали городские кварталы. Впереди же были видны большие Королевские ворота. За ними уже была дорога на выезд из города, на город Нойхаузен. По завалам от разрушенных штурмом домов были уже расчищены дороги для машин. Периодически здесь появлялись и танки, что шли маршем к вокзалу или просто передислоцировались. Света и Дуденков подошли к нужному им шестому повороту по левой стороне улицы. Это и была небольшая Вильгельмштрассе. Нашли и четвёртый дом. На одном из перекрестков, по давней Кёнигсбергской традиции, собрались немцы чтобы что-то продать. — Komm zu mir, komm, — позвала неожиданно на немецком Света Дуденкова и потянула в парадную четвертого дома. Дуденков шагнул за ней. Было так непривычно от Светланы Петровны слышать немецкую речь. Он уже понял, что это всё — их маскировка, чтобы окружающие их немцы, среди которых могли скрываться искомые диверсанты, не догадались, что они русские. Света в кармане пальто уже на взводе держала свой подарочный «Вальтер». Дуденков тоже взялся в кармане пиджака за ТТ. Поднимаясь по широкой лестнице на этажи, Света заглядывала в каждую квартиру. Они здесь все были пустые. Потому что у этого дома одна из фасадных стен была разрушена. Жить здесь было нельзя, а вот собираться на короткие встречи — возможно. Но обойдя всё квартиры, она ничего не нашла. Было пусто. — Ничего нет… Ладно. Идём по другому адресу, — спускаясь вниз сказала Света. — А куда? — Хуфен-аллее. — Так это же другой конец города! — Дуденков за эту прогулку уже устал. — Ничего. Мы не спешим. И пойдем мы не через центр, а по другим улицам, мимо КПП, — приободрила его Света. И действительно, они не пошли вновь к Кёнигштрассе, а вышли к Россгартенским воротам, а затем пошли по извилистой Врангельштрассе. Рядом с воротами у берега Верхнего пруда высилась мощная башня Дона. Вокруг, как всегда — следы от прошедших боёв: вырванные взрывами из земли трамвайные пути, разбитый булыжник, горы битого кирпича и разнесенная снарядами кирпичная кладка стен укреплений, домов. Улица эта пролегла между двумя прудами, как бы разделяя их. Вскоре они дошли и до другой башни — башни Врангеля. Дальше улица сворачивала к площади Северного вокзала. Пройдя её, они вышли к нужной им Хуфен-аллее. Теперь они шли к западный район города — район Миттель-хуфен. Нужный дом нашелся на середине улицы. Он оказался достаточно целым. Выбитые стекла в окнах и следы от пуль за разрушения уже никто не считал. Дом был пуст. Осмотревшись по сторонам, Света прошла в него. Было не заперто. Света вместе с Дуденковым осторожно шли по комнатам, медленно открывая двери, перешагивая пороги — где угодно здесь могли быть мины и растяжки. Но на всех двух этажах было совсем пусто. Только на мебели было много кирпичной пыли, что летела сюда через выбитые окна. — Пошли обратно… Ничего здесь нет, — Свету расстроила эта весьма долгая прогулка. Дуденкова она тоже не обрадовала. Столько ходить и всё в пустую. Через пол часа Света и старший лейтенант были уже в штабе. Дуденков сменил вид немца на вид офицера НКВД, более привычный ему, и отправился дальше по своим служебным делам (пока его не было Дрёмов «постарался» — подкинул ещё). Света же вернулась в свой кабинет. Тут никого не было. Она шагнула к своему столу. Облокотился на него. Ведь её вновь настигло головокружение. Света прикрыла глаза и медленно опустилась на стул, ведь и в ногах появилась слабость. «Да уж… Такие походы что-то стали даваться тяжко… Устала я за сегодня», — она сложила руки на стол и положила на них потяжелевшую голову, — «Немного отдыхаю и… потом ненадолго загляну домой. Надо же форму надеть обратно… А после… После…». А что после Света уже не домыслила, потому её сразил сон. Очень крепкий. В один момент всё заволокло темнотой и тишиной…***
Свету осторожно кто-то трепал за плечо. — …Светлана Петровна, с вами всё в порядке? — над ней стоял взволнованный Йоффе. Она открыла глаза и подняла голову, отводя рукой с лица упавшие локоны. — Д-да… Да, всё хорошо… Просто, задремала немного. — Света попыталась согнать остатки сна и отвечать уверенно капитану. Лев Анатольевич внимательно поглядел на Свету, так обычно врачи осматривают пациентов. — У вас бледное лицо. Вы точно хорошо себя чувствуете? — Да… Всё в порядке… — Света дальше пыталась улыбаться и казаться бодрой. — И всё же… Давайте-ка я вам хотя бы давление измерю. — отошел к небольшому шкафу капитан. — Да что вы, Лев Анатольевич, не надо! Я нормально себя чувствуют… Не выспалась просто. — Нет-нет, Светлана Петровна, уж извините за мою настойчивость, но на всякий случай я должен проверить. — Йоффе уже держал в руках стетоскоп и коробку с ртутным тонометром. Света не стала дальше спорить, ведь действительно, она до сих пор чувствовала слабость. Хотя была уверена — это от того, что долго сегодня ходила и не выспалась (однако мысли заночевать дома у неё даже было, Ваню она не хотела оставлять там одного, медсестра в палате — это не считается). Йоффе неспешно провел измерения. — Низковато давление у вас… Оно всегда такое у вас, Светлана Петровна? — собирал капитан всё обратно. — Не знаю. Наверное… Я как-то и не следила за этим. — скатывая рукав блузки обратно ответила Света. — Слабость, взялось есть у вас? — Йоффе продолжал оставаться всё ещё весьма обеспокоенным. — Нет, ничего такого нет. — соврала Света, потому что не считала всё это чем-то серьёзным. Капитан сложил стетоскоп и коробку обратно в шкаф. — Тогда… Могу лишь посоветовать вам хорошо высыпаться. — возвращаясь на своё место, сказал Йоффе. — Всё же… Не стоит себя изводить до крайности. Света кивнула, сама знала, что сон — это хорошо и правильно. Но пока было не до него. На часах было два дня, а это значит, рабочий день в самом разгаре. Света вспоминала все намеченные на сегодня дела. И первое — это доехать до дома, сменить свой вид. Проехавшись до дома, Света вернулась в штаб в привычном виде майора юстиции. Теперь нужно зайти к Дрёмову. — Здравствуйте, Виталий Сергеевич, — зашла она в кабинет подполковника. — Светлана Петровна… Здравствуйте. Что, как те адреса? — первым делом спросил он. — Ничего. Пусто там. Да и это не удивительно, — Света села напротив Дрёмова, — Подпольщики в курсе, что Ольга у нас, а это значит подчистили за собой то, что могла нам выдать Ольга. Свои места встреч в том числе. — Да… Но зато мы теперь понимаем, что свою сеть они создавали давно… И хорошо её прятали. Они ж устроили явочную квартиру практически в самом центре… Это может говорить только о том, что они полагались на местных здесь. — Согласна, — кивнула Света, Дрёмов в кой то веки сам соображал в верном направлении. Но вообще Света была здесь не для доклада о проверке. — Скажите, что по поискам Штольберга, вы вообще ищите его? — Конечно, — Дрёмов снял свои очки, — Но, увы, пока ничего. — А где вы его ищите? — Как где, — Дрёмов кажется не понимал, зачем Елагина всё это спрашивает, — Здесь, в Кёнигсберге и ищем. Вы же не думаете, что… — голос его сделался внезапно тише. — Думаю, Виталий Сергеевич, именно об этом я и думаю. Если Штольберг сбежал сразу после подавления мятежа, то у него как раз было время сбежать из города. Потому что усиление было введено не до, а после операции. Дрёмов забарабанил пальцами по столешнице. Опять он не просчитал всё до конца, не предугадал все варианты событий. — Ищите Штольберга особенно тщательно в районе южной границы, он мог под видом немецкого беженца уйти в Польшу, а оттуда попытаться выйти к американцам или британцам, — вновь всё объясняла Света. — Да… Я понял, Светлана Петровна… — подполковник действительно и сам первым делом об этом подумал, Дрёмов взялся за телефонную трубку и стал вызванивать пограничников. Света же сидела рядом торжествуя внутри. В который раз она оказалась права. Как только Дрёмов закончил со звонками, отдачей приказов, Света спросила следующее: — И ещё, я хочу ознакомиться с допросами арестованных после операции немцев. — Со всеми? — переспросил Дрёмов, он помнил, какой это объем. — Да, всеми. Дрёмов чуть удивлённо посмотрел на Елагину, сказал про себя «ладно» и полез в сейф за документами. — Вот. Все допросы, — передал он две пухлые от бумаг папки. Света взяла их. — Благодарю Виталий Сергеевич. Разрешите идти? — Идите, — Дрёмов вернулся на своё место и вновь надел очки. Света довольная вышла из кабинета. В своём кабинете она эти две папки завернула в бумагу, чтобы внести их с собой. Пока же она заканчивала следственные дела.***
И вновь распахнулась дверь, вновь встречали её родные глаза, нежно и с любовью. Иван сидел на кровати, читал газету. Как только Света прошла мимо него и говоря заветное: «Привет!», он снова уловил ту свежесть вечера, что принесла она с собой на кончиках волос и краешках одеждя. Рокотов вновь почувствовал, насколько он соскучился и по Свете, и по тому простору, по ветру, по солнечным лучам, которые манили со страшной силой из-за окна палаты. Света же зашла с вещмешком за спиной, там что-то было. Она быстро обвела палату взглядом. Здесь было новое — вместо стола медсестры, что эти дни дежурила у него, здесь стояла ещё одна койка, по армейски (то есть практически до сумасшествия) ровно заправленная. Света поглядела на вроде бы читающего Ивана. — Светка, я здесь ни при чём, — с честными глазами и честнейшим тоном ответил Рокотов. Света, конечно, не поверила. Потому что кто, кроме него, мог попросить поставить эту койку здесь. Только Ваня и мог. Придвинув ближе к койке стул, она оставила на нём вещмешок, раскрыла его и вынула три хороших, свежих яблока. — Ну, если не ты… То тогда эти гостинцы того, кто просил, — хитро улыбалась Света. Иван свернул газету, положил её рядом с яблоками, Света сидела уже рядом. Он чуть приподнялся с подушки (как же ему за эти дни надоело постоянно лежать) и быстро обнял Свету за талию. — Светик, ну я не мог спокойно смотреть на то, как ты ютишься здесь! Я ж вижу, — Иван мягкими движениями ладони провёл по её щеке, по её волнам волос, голос был совсем негромкий, — ты совсем не высыпаешься, бледная вся, уставшая… А я хочу, чтобы ты хорошо отдыхала. Раз домой ездить для этого не хочешь. — он мягко поцеловал её в шею. Света только шире сделала улыбку в наслаждении от его касаний. По спине пробежали мурашки удовольствия. А ладони её сами оказались на его шее, пальцы нежно гладили его щетину. Она наклонилась к нему ближе, коснувшись лба, тронутого морщинами. — Спасибо! — ответила Света и несколько раз коротко поцеловала его губы. Несколько минут они молча просидел вновь просто смотря друг на друга. — Скучаешь здесь? — тишину прервал Светин тихий голос. — Ужасно. — Надо ещё немного потерпеть… Ещё немного. Иван чуть кивнул, сам знал, что надо просто ждать. Он заглянул в Светины глаза. Усталость — только её и было видно. Как ему хотелось сейчас встать, поднять её на руки и отнести на мягкую постель, туда, домой. Быть там с ней рядом, быть как можно ближе к ней. И просто дать ей отдохнуть. А пока они сидели вот так вот, на больничной койке, голова к голове. И от этого уже было спокойнее. Каждый из них сейчас мало о чём думал. Просто радовались, что они были друг у друга. Наконец, Света всё же поднялась с края койки, взяла в руки вещмешок и вынула оттуда те две обернутые в газеты папки. — Тут, Вань, я взяла допросы немцев, что арестовали при подавлении. Давай посмотрим их, может быть что-то отыщем ценное, — развернула они папки. — Что ж… Давай. — с энтузиазмом взял одну папку Рокотов. Света села ближе к спинке кровати, Иван удобнее устроился на подушке. Но прежде, чем начать изучать материал, Рокотов спросил: — Дрёмову версию мою сказала? — Сказала. — И что он? Принял? — Сказал, что будет думать, — передала слова подполковника Света. — Ну хорошо. Главное, мы ему сказали, — заметил Иван и принялся за дело. Они раскрыли папки и стали читать протоколы, иногда обмениваясь ими, обсуждая некоторые моменты. Иван быстро погрузился в знакомое состояние расследования, когда нужно было вчитываться в кажду строчку, букву, тут же в голове составлять общие схемы дела. Вскоре Иван попросил у Светы листок и карандаш, нужно было делать некоторые пометки, их набралось очень много, всего в голове было сейчас не удержать. — Ну, что скажешь? — спросила через полтора часа Света, когда большая часть материалов была изучена. — Подпольщики очень тщательно готовились… Очень… У них имелась достаточно обширная сеть тайников, схронов с оружием, — перебирал бумаги и свои выписки Иван, — И всё это в пределах города. — Да, я тоже обратила на это внимание, — Света подсела ближе к нему. — И ещё, — Иван быстро отыскал нужные протоколы, — Некоторые из этих мест СМЕРШем уже найдены, вот, видишь тут список их есть, — показал Рокотов бумагу, — Но я просмотрел, что говорили другие, это далеко не всё, что есть в городе. — Думаешь, что есть ещё не найденные? — Конечно. Дрёмов как, думает по этим адресам ехать? — Иван показал Свете своий список найденных в протоколах адресов. — Не знаю, что он там думает… Он Штольберга так и не нашел… Пришлось подсказать, что надо за городом его уже искать. Рокотов ухмыльнулся, не удивился он такой нерасторопности подполковника. — Тогда отдай ему этот список завтра, — протянул Иван Свете этот листок. — Хорошо. — она убрала его в карман формы. — Обрати внимание, Свет, там есть адрес именно квартиры. Сомневаюсь, что там сделали схрон… Наверное, это явочная квартира, — добавил ещё Иван. — Я поняла, посмотрю, — Света мягко улбынулась. Иван провёл рукой по её плечу, потом волосам. Его Света была в своей стихии — расследований, обыски, следствие. Хотя он знал, что ей самой уже хотелось в домашнюю обстановку. «Где нет войны, взрывов… Дрёмова этого», — сразу вспомнил Рокотов, гляда на собирающую всё обратно жену. Когда папки оказались в вещмешке, Света как всегда оставила ремень на спинке кровати, только теперь своей. Расстегнула воротник, рукава на форме. Иван лежал и наблюдал за этим. «Да уж… Почти как дома она здесь уже себя чувствует!» — Иван заметил, как Света могла только своим одним присутствием создавать для него уют домашний уют. — А что те дома, ты ходила сегодня? — вновь Иван вспомнил о работе (не мог не вспомнить, потому что он же тоже ещё пока следователь, поэтому должен быть в курсе дела). — Ходила, — Света вновь села рядом с Иваном, облокотилась на спинку кровати его, что быть напротив него, — но ничего… Пусто. Как ты и говорил. — Не одна ходила? Света качнула головой. — С Дуденковым прошлась… Сразила его своим немецким, — вид у Светы сделался довольным, немного даже гордым. — Ты у меня и по немецки заговорила? — вновь шутливый тон, Иван этого совсем не ожидал. — А куда деваться… Надо же было сделать вид, что я немка… Заговоришь тут… — она чуть грустно добавила, но в глаза всё ещё был огонёк радости. — Кстати, как Александр? — спросил Рокотов о Дуденкове. — Да как…, — из её голоса уже было понятно, как он, — неважно. Печальный ходит… Дрёмов его постоянно куда-то отсылает. Словно бы от своих глаз долой… Грустит в общем. — Оно понятно..., — Иван хорошо знал, от чего Дуденков такой был. — Да вообще, знаешь, Вань, у нас стало тоскливо как-то. Дрёмов-то про тебя ничего не рассказал. — То есть? — Да, все так и ходят, думая что тогда, ты…, — Света не стала это договаривать, потому что лишь от одной мысли об этом сердце зажимало до боли. — Ясно…, — Рокотву стало очень не приятно от того, что этот Дрёмов опять плетёт свои дела в тайне, скрывая всё от всех, но при этом всех используя для этих дел. Света вздохнула, чуть с грустью, а потом просто сидела и глядела на Ваню. Она теперь готова делать это целую вечность. — От Сан Саныча есть какие-нибудь весточки? — нарушил тишину Иван. Света заулыбалась. Ваня впервые за долгое время спросил о нём! — Пока нет. — Ну, ничего… — Рокотов успел уловить просеочившую в глазах Светы тоску по этому парнишке, — Доедем мы до Одессы, не переживай… Обязательно доедем. Света уже было хотела сказать: «Вань, да сколько мы так уже говорим, а никак не уедем!», как Иван приподнялся, взял её за руку и потняул ближе к себе. Она послушно села ближе. Рокотов тянул Свету дальше на себя. Он просто хотел ободрить её своим поцелуем. Так и вышло. Как только на её щеке остались остывать горячие касания его губ, Света заулыбалась, очень мягко и умиротворенно. — А сейчас тебе пора отдыхать… Я вижу, ты сегодня очень устала. — вновь он шептал ей. Света еле заметно кивнула. Глаза действительно от усталость сами закрывались. А от той мысли, что рядом есть удобное место для сна, они закрывались ещё сильнее. Света пожелала Ивану хорошего сна и отправилась к своей койке. Стянув сапоги, она впервые почти за неделю могла действительно поспать. И Ваня всё же был рядом. Голова коснулась мягкости подушки, немного утонула в этой глубине и мягкости, тело совершенно расслабилась. Внутри же тоже ушло напряжение. И её посетило странное чувство, что было у неё уже однажды, когда она сидела рядом с Иваном. Вновь у Светы не находилось слов для этого чувства. Оно не пугало при том, просто такого она ещё никогда не ощущала в себе. Однако, усталость была сильнее других чувств. Сон накрыл её так быстро, что Света даже не поняла, когда же он наступил.