Смотря на тебя

      Не смотря на все что произошло мне нельзя отвлекаться от работы. Тем более во время перехода на новый этап — Ресепшен. — Так, вроде костюм сидит нормально. Пошли. — Макс стал более настойчивым в помощи. Раз, два, три, четыре, налево. /на ресепшене/ — Ваш ключ. — тут не должно быть ничего сложного. — Это 641-й, а не 642-й. — Чёрт. — Ты опять дал гостье свой ключ? Простите, мой друг перепутал ключи. — Фух, вроде пронесло. — Но он так любит красивых женщин. — Спасибо. — Приятного дня. — Спасибо, Макс.       После рабочего дня, кто-то из ребят бросил снежок и началась снежная битва. Правда я не понимал попадал ли я в цель, но все равно было весело. И Макс не мог не воспользоваться превосходством в бою и повалил меня на снег. Мои жалкие попытки отбиться снегом не принесли успеха. — Макс, прекрати! Мне снег в штаны попал. — Не сахарный, не растаешь. — но Макс отставил свои позиции и помог мне встать.       Я же говорил, что ресепшн самый лёгкий этап. Так как память на слух у меня хорошая, то общения с посетителями не составило никакого труда. Макс сказал, что я ботан, похоже на то. В какой-то степени мне нравится, что он меня так называет. Чувствуется что-то родное, уютное. Нельзя отвлекаться, Макс никуда не денется, а робота не ждёт. — Это самый последний этап обучения, но скажу вам, что он самый сложный. Хороший отель можно узнать по качеству сервиса. Вы начинаете до прихода гостей и остаётесь, когда все уже разошлись. — Хорошо, что мы с Максом пришли сюда ночью и. Он рассказал мне параметры бара и расстояние между столиками. — Вы всегда готовы обслужить гостя. Бесшумно, ненавязчиво. А главное — с улыбкой. Запомните: если улыбка идёт от сердца, гость видит, что вы любите свою работу. И я не потерплю ни небрежности, ни неряшливости, ни лени, — ни слепых. — ни чего-либо ещё, что повредит репутации отеля.       Кляйншмидт отправил нас за напитками. И как всегда счёт каждого шага. Чего-то я подустал, пожалуй присяду. — Салли не паможешь мине? — о, Хамид. — Насчёт работы? — Опять письмо прислали. — Салам алейкум. — видимо Хамид не против, чтобы Макс так приветствовался, скорее всего считает это не оскорблением, а почтением. — Бог в помощь. «Уважаемый гасподин Мустафа, касатэльно вашего заявлэния о перэсмотре тэкущих ограничений наложенных на вашу трудавую дэятельность… На вашу трудавую дэятельность…» — почему замолчал? Не уж то опять отказали? Вроде в этот раз я помог правильно составить заявление. — Там Лаура. Она памахала, ты не ответил, поэтому я памахал за тэбя. И она ушла. — блин. — Куда? — К машине. — Я сейчас. — надо извиниться, а то подумает, что я невежливый или бестактный. Чёрт. Напоролся походу на ящик. — Лаура! Хамид сказал, ты помахала, я не видел, извини. — Ничего. Что вы там читаете? — Я помогаю ему с письмами из миграционной службы. Он же врач. Хочет устроиться в скорую. Но в его паспорте штамп, что он может работать только посудомойшиком. Как ты? — Хорошо, а ты? — Тоже. — Как у тебя… с Максом? — что? — Вы же вместе или как? — мои чувства так заметны? Придется быть немного более сдержанным. — Нет. Нет, не вместе. — Прозвучало с нотками грусти. — проницательная. — О нет, нет я просто немного устал. — переводим тему. — А у тебя? Как там… с твоим коллегой? — Расстались. В одностороннем порядке. — Мне очень жаль. — Не стоит. Он дурак. — Ты права, он дурак. Может, сходим, куда-то? Отвлечёшься от дураков. — Мы планировали с друзьями сходить в боулинг, в субботу. Можешь пойти с нами. — Ладно. Супер.

***

      На практике нам показали как делаются коктейли и как обращаться с кассовым аппаратом. Придется учить номера и практиковаться в разливке спиртного. Макс сказал, что найдет помещение с бесконечным количеством алкоголя. Интересно где он его откопает. — Вуаля! Ресторан моего родителя. Осмотрись. — Ха. ха. — точно. Я иногда забываю, что знаком с «важной шишкой». Пришлось с огромными буквами распечатывать номера с названиями. Муторно, но такова моя жизнь. — Восемь, девять, шесть, два. «Кампари-сода». Восемь, восемь, шесть, два. Классический «Мохито». «Куба Либре»… — Сколько миллилитров? — 40 миллилитров белого рома. — Кубинского рома. — Кубинского рома. — 120 миллилитров колы и два лайма. Потом мы перешли к разливанию. — Раз, два, три, четыре… — Стоп! Перелил. — почему нельзя просто вылить. — Аээх. Повтори. — Давай. Раз, два, три… — Почти. Аргх. — он так опять напьется. — Может, лучше воду возьмём? — Глупости. У воды и водки разная плотность. Повтори. — Как скажешь. Только напиши мне свой адрес. 21, 22, 23… — Бинго! И для закрепления… — Раз, два. — Так. — Раз, два. — Хорошо. — смущение, не мешай! — 21, 22. — Прекрасно. — Макс, ты делаешь только хуже! — 21, 22. — Я горжусь тобой сынок. — Да иди ты. — комплименты мне давать начал, я почти сбился со счёта. — За тебя! Максу было весело, мне, после предыдущего, хватило приключений. Главное, что Макс будет у себя дома, а не у меня в постели. Хотя, было бы не так уж плохо. Опять не те мысли. Наконец он успокоился и сел за стол. Я подсел рядом. — Мы с Лаурой и ее друзьями идём на боулинг. — Ты скажешь ей правду? — Не знаю. С одной стороны, если я скажу, речь пойдет только об этом. А с другой, так будет намного легче. — И? Что ты решил? — Пока не знаю. -… — Не смотри на меня так. — Я вообще на тебя не смотрю, я смотрю на девчонок на улице. — Не смотришь. — Смотрю. — даже немного больно от таких слов. — Знаешь, что? — Что? — Закажи ньоки в соусе. Они большие, не промажешь. — как-будто почувствовав мое депрессивное настроение решил добить меня другой шуткой.       Господин Кляйншмидт похвалил меня, правда тут же назвал меня слепой курицей. Но я даже не обижаюсь, так как частично это правда. Мы с Лаурой договорились что она встретит меня у входа, потому что к боулингу можно попасть только через обходные пути. Мне это на руку. Встретившись мы пошли к её друзьям: Косте, Якову и Анне. Они были очень хорошими и милыми, и мне стало стыдно врать им. Я всё-таки решился сделать это…