22 июня 1995 года
— Оу, — недоуменно пробормотал Геллан, как только перед ним на стол приземлился рунный камень, который с трудом можно было отличить от обычной морской гальки, настолько незаметными были руны и переходы граней, — это оно? — Один из рабочих вариантов, — отвечая на вопрос, кивнул Арон, чье лицо за последнее время приобрело пепельный оттенок, свидетельствующий о неправильных дозировках крови единорога. — Спасибо, Арон. Всегда пожалуйста, Геллан. Вот, что должно было сейчас прозвучать. — Я пока не знаю, благодарить ли тебя, — аккуратно произнес Верхет, стараясь рассмотреть каждую из рунных цепочек. — И если да, то за что именно. Видимо, в рунах ты меня серьезно обогнал. — Как будто в этом хоть кто-то сомневался, — усмехнулся Арон. — Ну, рассказать, в чем суть? — Да, приступай. — То, что находится у тебя в руке, формально является стандартным рунным камнем, который транслирует магическое намерение вокруг себя, покрывая определенную территорию и цепляясь за другие рунные камни. Да, есть еще и управляющие, — Арон достал из кармана камень, который внешне практически не отличался от того, что был в руках у Геллана. — Управляющие камни — это те, что используются для контроля над теми, что у тебя. В общем, стандартный расклад, такие связки порой используют для того, чтобы, например, ловить некоторых магических существ, за одним отличием. Вот смотри, ты окклюмент, верно? — Разумеется. — Окклюменция — это превосходно, но я уже довольно давно задумывался о том, как же можно нейтрализовать окклюмента. Представь, что ты столкнулся с легилиментом. Даже если он будет максимально аккуратен и незаметен в попытке нейтрализовать тебя, что ты почувствуешь? — Ментальную атаку, я полагаю? — Или хотя бы попытку прощупать почву, — усмехнулся Арон, — поэтому я придумал вот это, смотри. Не медля ни секунды, Сомерс с помощью беспалочковой магии рассек большой палец на левой руке, на подушечке которого появился аккуратный разрез. Поскольку крови видно не было, он аккуратно провел пальцем по камню, оставляя на нем полосу слишком темную для обычной человеческой крови, практически черную. Камень вспыхнул на секунду багровым светом, после чего наемник улыбнулся и посмотрел на Верхета. — Твой стол в другом углу комнаты, Геллан. Верхет собрался было ответить, но вдруг заметил, как его дыхание сбилось, а в глазах помутнело. Прошла всего пара секунд, прежде чем он осознал, что сидит в непривычном месте. Зачем он вообще сел именно сюда, если его стол… находится в углу? Что? Громко сглотнув, аристократ встал со стула и медленно потащил его в угол комнаты, создавая жалобный скрежет деревянных ножек по паркету. Дотащив его до нужного места, он моргнул несколько раз, все еще пребывая в каком-то странном состоянии, после чего сел на стул и с неопределенным выражением лица посмотрел на наемника. Сомерс ухмыльнулся, но все же подавил готовящийся вырваться смешок, после чего отключил ментальное давление. — Это еще что за… — пробормотал Геллан, чуть было не упавший на пол и вынужденный опереться, уперев руку в стену. — Что это было? — Я знал, что демонстрация сработает лучше любого объяснения, — пожал плечами Арон, возвращаясь на свой диван. — Как, понравилось? — Никогда еще не встречался ни с чем подобным, — аристократ встал со стула, но вынужден был потратить несколько секунд на то, чтобы унять дрожь в руках. — Мерлин и Моргана, это было очень-очень странно. — Держу пари, ты слышал историю, которая рассказывала о подобном эффекте, но просто никогда не задумывался об этом всерьез. Собственно, как и я, — со вздохом произнес Арон, продолжая лежать на диване с ногой, перекинутой через другую ногу. — Полегчало уже? — Да, вроде того, — Геллан успел вернуть себе лицо и вновь сел на стул, на этот раз вернув его на прежнее место рядом с настоящим столом. — Я не почувствовал атаки и мои щиты… — Целы, разумеется, ведь направленной атаки не было как таковой, — подтвердил наемник. — Итак, я уже упоминал, что много лет размышлял о том, как все-таки вести наиболее эффективный бой с окклюментом. Правда, руки никогда не доходили до практики, потому что… ну, честно говоря, мне негде было это применить, а тратить время на бессмысленные изыскания лишь ради того, чтобы отправить их на полку, как-то не слишком хотелось. Теперь же у меня возникла реальная потребность иметь козырь против того, кто владеет окклюменцией. В нашем случае, речь идет не столько о Гарри Поттере, сколько о… — Волдеморте, — догадался Геллан. — Ты ищешь способ убить его в случае чего? — Я не доверяю человеку, который ради мнимого бессмертия разорвал душу на столько частей, — объяснил Арон. — Каким бы надежным он ни казался сейчас, в определенный момент он может начать строить козни или даже попытается вырваться из-под контроля, осознав масштаб происходящего, — наемник скривился и махнул рукой. — В общем, это стандартный обоюдоострый меч. Я понимаю твое стремление устроить в Британии хаос, используя возродившегося темного лорда как марионетку, но я уже неоднократно видел, как марионетки обрезают нити, которые их сдерживали. Не хочу оказаться тем, кому он швырнет Аваду в спину, знаешь ли. — Как-то я и не задумывался над тем, насколько опасно быть твоим врагом, — вздохнул Верхет, качая головой. Арон усмехнулся: — Да, тебе действительно повезло, что мы на одной стороне, — произнес он серьезно, что контрастировало с ухмылкой на лице. — Следи, чтобы не перекупили. — Важен по-прежнему лишь вес кошелька? — Нет, это была просто шутка, — покачал головой Арон. — Ну, хочешь узнать детали? — А ты расскажешь? — Само собой, но начну издалека. Это поможет тебе понять, насколько важны некоторые истории, которые могут казаться простыми страшилками для детей. И ты поймешь, как именно я дошел до этой идеи. — Хорошо, я не тороплюсь. — Итак, идет тринадцатый век, — приступил к рассказу Арон. — Времена темные, тяжелые, в том числе и для Центральной, а также для Западной Европы. Постоянные междоусобицы влекут за собой территориальные конфликты, местечковые союзы между магами и знатными магглами могут привести к моментальной эскалации практически в любом регионе, на фоне чего некоторые деревни и отдельные селения словно… отгораживаются от всего этого. Предпочитают жить в своем выдуманном мире, не заботясь ни о чем, кроме того, чтобы завтра был хлеб, молоко и доступные цены в борделях, причем последнее опционально, нравы тогда были весьма и весьма забавные. — Ты всерьез собрался учить меня истории? — недоуменно спросил Геллан. — Если опустить все детали, то не останется никакого смака, — вздохнул Арон. — Итак, возвращаемся к нашей детской страшилке. Жил-был город Гамельн, по тем временам весьма богатый и процветающий… — Погоди-погоди, — в очередной раз перебил наемника Верхет, — ты хочешь рассказать мне сказку о Гамельнском крысолове? Арон, я ее с самого детства знаю. — Слишком много версий, а я расскажу о самой сути, — поправил аристократа Сомерс. — Итак, зажиточный, даже богатый по меркам тех времен город, но все не так уж и просто, ведь он внезапно попадает в беду. Наемник рывком встал с дивана и продолжил рассказ, начав медленно расхаживать по комнате: — Возможно, беды получилось бы избежать, будь представители правящих кругов чуть более сдержанными и благоразумными, но история распорядилась иначе. Ввязавшись в конфликт с соседним городом, они в итоге столкнулись с бедой ужасной, кошмарной. — Крысами, — пробормотал Геллан. — Именно. Странные, практически неуязвимые крысы появляются в их некогда сухом и чистом городе, где граждане следили даже за тем, чтобы стоки были вычищены. Крысы эти ведут себя странно, словно становясь все опаснее с каждым днем, покуда продолжается конфликт между городами. Поначалу их видят в кладовых да подвалах, через неделю крысы уже на кухнях, через две недели не осталось запасов зерна и вяленого мяса, а крысы принялись за охоту на кошек и собак, принадлежащих жителям города. Именно тогда местные власти наконец забили тревогу и бросили клич, мол, мы, представители города Гамельн, ищем помощи в таком сложном деле, обещаем достойную оплату золотом. Сомерс остановился, извлек из внутреннего кармана куртки флакон с густой серебряной жидкостью, откупорил его и залпом выпил, после чего продолжил рассказ: — Словно из ниоткуда появляется человек, в котором признают бывшего жителя соседнего города — того самого, конфликт с которым все еще был в активной стадии. История умалчивает о том, как именно он назвал себя, но что нам известно, так это то, что он согласился избавить жителей города от полчищ крыс, что медленно, но верно пожирали Гамельн изнутри. Согласившись на предложение властей города, пообещавших, что выплатят ему его вес в золоте, человек пропал на целых два дня, а потом все же вернулся, и вернулся очень вовремя, ведь жители города готовы были уже сжигать отдельные районы, лишь бы спастись от напасти. Он явился на рассвете, в тех же цветастых одеждах, что носил и за два дня до этого, достал из-за пазухи очень странную светящуюся флейту и заиграл на ней, да так, что ни один из жителей города ничего не услышал. — Светящуюся? — нахмурился Геллан. — Погоди-ка, Гамельнский крысолов был волшебником? — Ага, и каким! — усмехнулся Арон, начав рыться в кармане и достав наконец наружу небольшой обломок дерева. — Смотри, Геллан, только аккуратно. Аристократ поймал брошенный ему наемником осколок и понял, что у него в руках оказался осколок флейты, покрытый какими-то узорами. — Это… — Ага, — подтвердил Арон, — досталась мне по чистой случайности, возвращаемся к истории. Итак, спаситель выводит крыс из города, наигрывая на флейте мелодию, которую никто из жителей города так и не смог услышать. Разобравшись с крысами, он возвращается назад, но что его там ждет? — Отказ. — Верно. Его посылают прочь, отказываясь заплатить за честно сделанную работу. Что происходит в ту же ночь? Молодой волшебник возвращается в город, но на этот раз его помыслы не столь чисты и чуть более… принципиальны. В ту ночь дети покидают свои кровати, открывают двери своих домов и выстраиваются в огромные очереди, после чего отправляются в ничейные земли, повинуясь звукам, издаваемым флейтой. И лишь когда мне в руки попал вот этот осколок, я наконец понял, как именно Гамельнский крысолов устроил все это. — И как же? — Представь, что ты находишься в этой же самой комнате, но вместо меня здесь стоит легилимент, который старается атаковать твой разум, но получает отпор. Постепенно к нему прибывает подмога, и вот, ты обнаруживаешь в какой-то момент, что вынужден отражать атаки сразу трех десятков легилиментов. Это — то, что делают камни, только в их случае это более интенсивно и все удары идут, строго говоря, в одну точку. Я восстановил часть рунного рисунка с той флейты и понял, как именно крысолов добился такого эффекта. Он создавал настолько сильное ментальное давление, что оно способно было вызывать эффект, схожий с дезориентацией, но при этом человек все еще мог, хоть и с трудом, но сконцентрироваться на одной конкретной команде. Как и крысы, которые, судя по некоторым легендам, с самого начала повиновались ему, и он сам отправил их на уничтожение продовольственных запасов жителей Гамельна. — Ты описываешь обычный Конфундус, Арон. — Вот только любой дурак способен отбить или сбросить Конфундус, даже сильный, а вот это наваждение, — Арон усмехнулся, — такое никто не сможет отбить моментально, это уж точно. — И ты собираешься… — Я уже использовал прототип во время второго испытания, но выявил некоторые ошибки в системе воздействия, поэтому потратил некоторое время на доработку и передал комплект новых камней Краучу-младшему. Теперь, не зная о них, заметить ментальное давление очень тяжело, ты сам в этом убедился. Мозгу кажется, что так все и должно быть. Стул там, где он отродясь не стоял? Никаких проблем. — Погоди, ты передал комплект таких камней тому, кто скрывается под личиной Грюма? — Да, ему. Он допущен к формированию лабиринта, который будет использоваться в третьем испытании, и я объяснил ему принцип работы камней… ментальных подавителей, поэтому на третьем испытании удастся испытать их еще раз. Причем в этот раз будет сразу четыре цели — владеющий окклюменцией на достойном уровне Крам, весьма неплохой окклюмент Поттер, вейла с природной защитой разума, которую нелегко взломать, а также простачок-семикурсник Седрик Диггори, который явно сломается уже на первой минуте. Троих можно дезориентировать сразу, а Поттер пусть остается единственным, кто ищет Кубок. Конечно, главным остается соблюдение инструкций и кровный контроль, но Крауч вроде не идиот. — А почему я так быстро попал под эффект? — с ноткой недоумения спросил Верхет. — Несколько факторов, — вздохнул Арон, — но в первую очередь важна атмосфера. Ты был спокоен и расслаблен, что серьезно подвело тебя, как только я направил в сторону твоего разума мысль, что в реальности этой комнаты все не так, как тебе кажется. Если бы ты хоть на долю секунды сосредоточился и попытался осознать происходящее, то сразу справился бы. — Лучше… попробуем еще раз, — поморщился Геллан. — Сейчас глубокая ночь, а ты не закрыл входную дверь поместья, — произнес Сомерс, включая подавитель. Верхету на этот раз потребовалась от силы пара секунд, чтобы сбросить внезапное наваждение и осознать, что им пытаются управлять. — Мерлин, это какая-то смесь Империуса и Конфундуса, — помотал головой аристократ. — Честно скажу, отвык я от того, что новые магические изобретения вводят меня в ступор. — Основе этого подхода уже больше семи сотен лет, но спасибо, — фыркнул Арон, забирая со стола Геллана осколок флейты. — Конечно, минусы тоже есть. — Вот как? — Да, — наемник вздохнул, указывая на диван в одном углу комнаты и книжный шкаф, занимающий всю противоположную стену, — к сожалению, необходимо правильно расположить их, прежде чем получится использовать, поэтому они годятся пока только для заранее заготовленных ловушек, а не для использования в бою. Я все еще работаю над этим сценарием. — Я думал, ты использовал тот камень, что дал мне… — Брось, — со смешком ответил Арон, подходя к дивану и поднимая по очереди четыре камня, оставленные на подушках. После этого он подошел к книжному шкафу и начал собирать камни с разных полок, — непросто было раскидать их так, чтобы ты не заметил, но каков эффект, а! — И сколько всего их было? — Шестнадцать камней, чтобы слегка сбить тебя с толку, — ответил наемник, — сто восемь для лабиринта. Немало, да, над уменьшением требуемого количества я тоже работаю. — Арон… Я рад, что мы на одной стороне, — во второй раз за разговор произнес Геллан. — Знаю. — Арон? — А? — У тебя кожа практически белая уже, — вздохнул Геллан. — Если не сократишь потребление крови единорога, то наступит интоксикация. — Я знаю, Геллан, но… — наемник цокнул языком, — нелегко отказаться от таких ощущений, знаешь ли.***
24 июня 1995 года
Сьюзен, прищурившись, стояла рядом с тетей и недовольно посматривала на Сириуса Блэка, который, казалось, старался слиться с каменной стеной школьного коридора, лишь бы сбежать из-под этого оценивающего взгляда. — О вас ходят слухи, мистер Блэк, — наконец произнесла Сьюзен, — и не самые хорошие, если уж говорить начистоту. — Я… — смущенно поморщился Сириус, но Сьюзен еще не закончила. — Например, профессор Спраут недавно упомянула о том, что именно из-за вас в подземельях по сей день повреждена стена напротив кухни, — продолжила пуффендуйка. — Вы знаете, что только в этом году двое первокурсников по ошибке забрели туда и случайно свалились в зал, где привидения школы обычно собираются, чтобы отмечать юбилеи смерти? — Сьюзен… — пробормотала Амелия. — Я обязательно все исправлю, — пообещал Сириус. — Совсем забыл о том, что мы случайно поставили там набор котлов с взрывным зельем, пытаясь отыскать тайную комнату. Почти безголовый Ник два года с нами не разговаривал после этого. Неподалеку от Сириуса стоял Ремус, который молча наблюдал за тем, как его друга отчитывают за школьные проделки, от совершения которых Ремус когда-то отговаривал всех остальных Мародеров. Кажется, справедливость в кои-то веки торжествуют, непослушного Сириуса отчитывают, пусть это и делает четверокурсница с Пуффендуя. — Я думал, что ему потребуется помощь, но он вроде бы держится, — услышал Ремус знакомый голос и повернул голову набок, гадая, как умудрился пропустить приближение Гарри. — Еще чуть-чуть и сломается, — хмыкнул Ремус. — Как ты, Гарри? — Все отлично, — улыбнулся Поттер, но Люпин ни на секунду не поверил этой натянутой, нервной улыбке. — А ты почему без Тонкс? — Она осматривает лабиринт, — объяснил оборотень, — последние приготовления и все такое. Сказала, что это будет не очень-то просто, в этот раз привлекли даже невыразимцев, да и вообще… — С драконом разобрались, — Гарри дернул плечом, — так что и здесь разберемся. Лишь бы с организаторской стороны все было в порядке. — В смысле? — Третье испытание, Ремус, а ведь я попал на этот Турнир вовсе не по своей воле, — вздохнув, пробормотал Гарри. — Если хочешь, даже поставить могу на то, что все пойдет не по плану. — Да уж… — Люпин протер лоб, приглаживая прядь волос. — Почему все и всегда так сложно? — Потому что у нас иначе не бывает, — фыркнул Поттер. — Ладно, он сейчас развалится, пора вмешаться. Сириус! Мадам Боунс! Наблюдая за тем, как Гарри с внезапно возникшей на лице улыбкой идет в сторону крестного, Ремус в очередной раз почувствовал, что совсем не знает этого мальчика. Несмотря на целый учебный год, что он провел в Хогвартсе в роли профессора, а также их общение сейчас, Гарри все еще вел себя так, будто… будто только он один знал, что происходит на самом деле. Поначалу ему казалось, что Гарри очень похож на своего отца, но чем больше времени проходило с момента их знакомства, тем больше черт Лили в нем мог разглядеть Ремус. Конечно, это было просто наваждение, ведь Гарри Поттер мог быть лишь Гарри Поттером, но… это было так странно. Неудивительно, что Шляпа чуть было не отправила мальчика в Слизерин.***
— Флер! — окликнула дочь Аполлин, как только заметила наконец девушку в форме с гербом Шармбатона. Флер Делакур, услышав голос матери, отвлеклась от беседы с подругами и осмотрелась, прежде чем увидела стоявших рядом с каретой родителей. Покинув группу, она вприпрыжку направилась к ним, но посреди пути чуть было не рухнула на спину, как только в нее врезалась Габриэль. — Габи! — воскликнула Флер, когда младшая сестра с разбегу налетела на нее с объятиями. — Мы же виделись четыре дня назад! — Бабушка сейчас дома, — пробормотала Габриэль, — никакого отдыха, никакого спокойствия, только о-о-о… — Кажется, Габи солидарна со мной в этой оценке, — усмехнулся Себастьян, когда они с женой подошли к дочерям. Аполлин недовольно зыркнула на мужа и покачала головой, но ничего не сказала. Молча она обняла старшую дочь и прошептала ей на ухо: — Все хорошо, цветочек? — Все в порядке, мама, — прошептала Флер в ответ. — Я думала, будет хуже. — Ты обязательно справишься, — Аполлин отстранилась. — Мадам Максим сказала, что твои результаты в чарах сильно улучшились за последнее время. Кажется, дополнительные тренировки все-таки работают, а? Кто бы мог подумать! — Не умничай, — поморщившись, рассмеялась Флер, пока Габриэль, уставшая бегать вокруг них, забралась на шею Себастьяну, по пути случайно пнув его по голени острой туфелькой. — Вне зависимости от результата, уже завтра вы покинете это место, — вздохнула Аполлин. — Каков финальный вердикт? Что-то подсказывает мне, что ты уже не столь однозначна в суждениях, как в ноябре. — Вот и скажу завтра, раз он финальный, — улыбнулась Флер. — Мама, я… я планирую получить мастерство по чарам. Не сейчас, а когда буду готова, конечно, но… — Это же замечательно! — воскликнула Аполлин. — Себ, ты слышал? — Слышал! — откликнулся Себастьян, пока Габриэль продолжала вертеться, сидя на его плечах. — Я обязательно обсужу с мадам Максим детали, Флер! — Ты даже более деловой, чем твой чемодан, — вздохнула Аполлин, вновь возвращаясь к дочери. — А где твой… — Мама… — Я даже ничего сказать не успела, а ты уже реагируешь, — хихикнула Аполлин. — Это разве не он? — спросила она, кивнув в сторону дороги, ведущей из Хогвартса к полю для квиддича. Быстро обернувшись, Флер услышала еще один смешок, который успешно проигнорировала. Действительно, Гарри Поттер бежал в сторону поля, причем он уже был в форме участника. На этот раз никаких маггловских футболок и прочих вызывающих элементов гардероба, просто форма. Забавно, что даже этот пункт правил умудрились сделать обязательным после первого испытания. — Очень интересный юноша, — с хитрой улыбкой произнесла Аполлин, слегка задевая старшую дочь локтем. — И ведь даже не скажешь, что между вами три года, а? — Ну мама… — Не обманывай себя, пожалуйста, — вздохнула Аполлин. — Не понимаю, о чем ты. — Завтра ты покинешь эту школу и даже эту страну, поэтому у тебя осталось не так уж и много времени для того, чтобы поговорить с ним. — Мам, он постоянно апеллирует к возрасту, это уже выглядит нелепо, словно я и впрямь пытаюсь говорить с ребенком на темы, которые еще рано обсуждать. Ты даже не представляешь, как это неловко. — Просто он слишком хитер для того, чтобы идти на равный контакт в тех случаях, когда не может контролировать ситуацию, я полагаю, — пожала плечами Аполлин. — Не забывай, что его прошлое наверняка оставило след на его эмоциональном восприятии. — Для начала — я всё-таки выиграю турнир, а дальше посмотрим, — подумав несколько секунд, ответила Флер. — Идёт, — улыбнулась Аполлин. — Желаю удачи, Флер. И папа твой тоже пожелал бы, если бы Габи сейчас не пыталась засунуть ему в рот заколку. Габи!***
Подбежав к стенам лабиринта, Гарри внезапно заметил, что со стороны постепенно заполняющихся трибун на него кто-то смотрит. Подняв глаза, он столкнулся взглядами с Драко Малфоем, который смотрел на него… без агрессии и злобы, просто смотрел. Внезапно слизеринец слегка, практически незаметно кивнул ему, а Гарри неосознанно кивнул ему в ответ. Усмехнувшись, Драко отвернулся и пошел занимать место, пока Гарри с удивлением продолжал смотреть ему вслед. Неужели тот урок чему-то научил юного Драко Малфоя? Возможно, он станет нормальным человеком намного раньше, чем мог бы… С другой стороны, в этом мире ему не придется получать метку, так что, возможно, это и к лучшему. — Только не говори мне, пожалуйста, что ты подружился с моим братом, — услышал Гарри знакомый девичий голос и обернулся для того, чтобы увидеть, как к нему направляется Вивьен Малфой. — А ты против? — задал он встречный вопрос. — Немного, — усмехнулась та. — Я бы предпочла, чтобы этот оболтус оказался в правильной компании, а не в твоей. — А моя компания чем плоха? — удивился Гарри. — Из уважения к Астории, я промолчу, хоть это и непросто, поверь мне, — фыркнула Вивьен. — Удачи, Поттер, хоть ты и пролез сюда без спроса. — Я все еще готов обменять свой статус на место на трибунах, — напомнил Гарри. — Рисковать жизнью ради тысячи галлеонов? — переспросила Вивьен. — Ищи дураков среди гриффиндорцев, Поттер. Я готова разве что поставить пару галлеонов на победу… Крама. — Не на мою? — притворно удивился Гарри, старательно изображая скорбь. — Извини, второе испытание серьезно снизило твои шансы, — усмехнулась Вивьен, после чего направилась в сторону трибун, не дожидаясь ответа. Гарри со слабой улыбкой проследил за тем, как сестра Драко находит свое место рядом с Дафной и наконец вновь обратил внимание на лабиринт. Подумать только, тот самый день… Сколько он шел к тому, чтобы оказаться сегодня и сейчас на этом месте? Сколько ему пришлось лгать, сколько интриг пришлось сплести? А уж если подумать о том, скольким людям пришлось умереть, чтобы хоть частично обескровить силы Волдеморта… Какое-то невероятное безумие, что все это сводилось к одному дню. Кость, плоть и кровь… Лишь бы местный Том Реддл не оказался умнее версии, с которой Поттер был прекрасно знаком. С другой стороны, даже если им каким-то чудом удастся взять Поттера в плен и лишить палочки, всегда остается беспалочковая магия и ритуалы, которые попросту не позволят Петтигрю взять его кровь.***
Рита Скитер, Людо Бэгмен, Барти Крауч-младший в обличье Грюма… Гарри осматривал трибуны, отыскивая знакомые лица. — Побеседовать бы с тобой, Рита, — прошептал Гарри, смотря на репортершу, которая болтала о чем-то с незнакомым ему сотрудником Министерства. Подумать только, пропасть на несколько месяцев только для того, чтобы появиться на финале Турнира, как ни в чем не бывало. Участники тоже были готовы — Крам, Диггори и Делакур стояли в нескольких шагах от него, ожидая момента, когда организаторы наконец объявят о начале испытания. Внезапно Бэгмен спрыгнул с трибун, лишь чудом не сломав себе обе ноги таким неожиданным прыжком, после чего подбежал к участникам с тремя коробочками в руках. — Опять? — нахмурившись, спросил Поттер, увидев знакомые артефакты. — М-мистер Поттер, — запнувшись, пропыхтел Бэгмен, — зрители должны иметь возможность наблюдать за тем, как участники преодолевают препятствия, которыми заполнен лабиринт, так что… Не слушая Бэгмена, Гарри вновь посмотрел на трибуны и заметил того, кто был ответственен за появление следящих артефактов у организаторов Турнира — Синграх Валье с женой были здесь. И вампир явно следил за ним, потому что стоило Поттеру наткнуться на него взглядом, как тот сразу же махнул ему рукой. Едва заметно кивнув банкиру в ответ на приветствие, Гарри позволил Бэгмену надеть ожерелье ему на шею, вновь чувствуя все тот же странный спектр ощущений, что и в первый раз. Интересно, продолжит ли работать трансляция после переноса с помощью портключа? И если да, то как тогда убивать Волдеморта? Возможно, придется нейтрализовать артефакт, прежде чем вызывать Адское пламя… — Итак, — послышался голос Дамблдора, который вышел и встал неподалеку от участников, — добро пожаловать на третье и финальное испытание Турнира Трех Волшебников! Трибуны взорвались аплодисментами, хоть Турнир явно не отвечал своему названию, учитывая количество участников. — Как вы уже могли заметить, перед вами находится магический лабиринт, в центре которого расположен Кубок Трех Волшебников. Первый участник, добравшийся до Кубка и схвативший его, считается победителем! — трибуны снова заорали. — Напоминаю о том, что порядок входа в лабиринт был определен по количеству очков у каждого из участников. Именно поэтому первым войдет мистер Седрик Диггори, вторым войдет Виктор Крам, третьим войдет Гарри Поттер, а четвертой Флер Делакур! Гарри удивился тому, что ему в этот раз аплодировали если не больше, то уж точно не меньше, чем остальным. Забавно, прямо как и в прошлый раз… — Если у кого-то из вас возникнут там проблемы или вы поймете, что попали в беду, которую не в силах преодолеть, — к ним подошла Макгонагалл, позади которой находилась Спраут, — то преподавательский состав будет находиться снаружи лабиринта, чтобы прийти к вам на помощь. Достаточно просто послать в небо сноп красных искр, и мы незамедлительно вмешаемся. Вам все ясно? Все участники, включая Гарри, кивнули. Тем временем, Людо куда-то унес коробки от артефактов и сменил Дамблдора. — Как и на втором испытании, мы будем следить за нашими участниками с помощью специальных артефактов! — произнес он усиленным с помощью Соноруса голосом. — Участники не будут слышать шум трибун, поэтому не надейтесь, что сможете подсказать им! Часть зрителей рассмеялась. — Что ж, все готовы? — на этот раз Бэгмен обратился к участникам. — Тогда начинаем! По свистку, мистер Диггори первым отправляется в лабиринт! Прозвучал свисток и Седрик, который успел побелеть от нервного напряжения, рванул в сторону лабиринта и скрылся среди живых стен. Через пятнадцать секунд прозвучал следующий свист и на этот раз пришел черед Крама. — Не пожелаешь удачи? — спросил Гарри у Флер, которая нервно крутила в руке палочку. — Не пытайся отвлечь меня! — прошипела она в ответ. — Я посвящу свою победу тебе, — фыркнул Гарри, — своеобразный утешительный приз за все твои старания. В этот момент наконец прозвучал долгожданный свист для третьего участника, и он наконец побежал вперед, скрываясь во тьме лабиринта. Как и в прошлый раз, стоило ему войти внутрь, как звуки трибун тут же исчезли. Понимая, что воевать с живым лабиринтом невозможно, а пробивать стены запрещено правилами, Гарри скривился и рванул в левую сторону, замечая, что следящий артефакт определенно начал свою работу.***
Гарри понятия не имел, что лабиринт окажется таким сложным. Казалось, куда бы он ни бежал, он лишь удалялся прочь от центра, хоть и пытался использовать ориентиры для того, чтобы определять маршруты, которыми уже проходил. Он не знал, сколько времени прошло, не знал, где именно сейчас находится, а также не знал, почему у него никак не получается покинуть этот проклятый круг. Он был почему-то абсолютно уверен, что ходит кругами вокруг центра, а между ним и Кубком осталось всего ничего. — Ступефай! — взмахнул Гарри палочкой, как только увидел соплохвоста, преградившего ему путь. Заклинание пролетело сквозь химеру, не оставляя на ней никаких повреждений. Еще секунда прошла, прежде чем соплохвост исчез, растворившись в воздухе, а лабиринт в очередной раз перестроился прямо перед ним. Помотав головой, Гарри понял, что медлить нельзя и продолжил бежать вперед, прежде чем понял, что бежит в неправильную сторону. Закусив губу, но все же дернулся и выбрал один из новых, только-только открывшихся путей, чувствуя, что влияние нервного напряжения уже становится весьма ощутимым. — Редукто! — крикнул он, завидев впереди ожившую каменную статую стражника, держащего в руках топор. Не имея возможности колдовать в полную силу из-за следящего артефакта, Поттеру приходилось сдерживаться. — Бомбарда! Редукто дезориентировало статую, а Бомбарда развалила на несколько кусков, заставив часть топора отлететь в сторону изгороди. Вздохнув, Поттер пробежал мимо оставшихся от статуи осколков и выбрал очередное направление. Он готов был поклясться, что в этот раз бежит прямо к центру, пока не уперся в глухую стену, которая никак не желала открываться. За неимением другого выбора, ему пришлось вновь сворачивать, чтобы вернуться к прежнему маршруту, который должен, обязан был направить его в центр лабиринта, прямо к Кубку… Внезапно, он заметил его. Гарри заметил это синее свечение! Повернувшись, он увидел постамент, на котором стоит кубок, оставалось лишь только произнести то самое заклинание… — Акцио! — крикнул Гарри, замечая, как Кубок начинает лететь в его сторону. Вытянув руку вперед для того, чтобы поймать его, он внезапно понял, что нет ни Кубка, ни постамента, а лабиринт вновь перестраивается. — Да что за бред, — пробормотал Поттер, сжимая в руке палочку, — неужели опять? — Мистер Поттер? — услышал он знакомый голос и тут же вскинул палочку, направляя ее в сторону женщины, перед которой расступилась живая изгородь. — Что… Профессор Макгонагалл? — спросил Гарри, прищурившись. — Да, мистер Поттер, — кивнула заместительница директора, — пройдемте за мной. — Что? Куда? Я же должен найти Кубок. — Мистер Диггори добрался до него первым, — объяснила Минерва, с подозрением глядя на трясущегося Поттера, который был больше всего похож на человека, огретого очень сильным Конфундусом. — Слышите салют? В этот момент действительно начался праздничный салют, заглушивший крики всех присутствующих зрителей и Гарри, внезапно понял, что слышит это. Слышит салют, крики трибун… Стены лабиринта постепенно расступались перед ним, открывая вид на замок и в этот момент он понял, что теряет сознание. Лишь чудом удержавшись на грани, он припал на одно колено. — Мистер Поттер? — подбежала к нему Минерва. — Гарри! С вами все в порядке? — Я не… — Гарри помотал рукой, замечая, как за ней следует какой-то шлейф, словно он не в состоянии уследить за собственными движениями. — Я не… — Идем, Поппи обязательно поможет, — прошептала Макгонагалл, пытаясь поднять Поттера, но тот внезапно нахмурился и поднялся сам. Ему потребовалось всего несколько секунд для того, чтобы осознать произошедшее, а потом еще несколько для того, чтобы закрыть наглухо собственный разум, запечатав его за такими щитами, какие ему до сих пор ни разу не приходилось еще ставить. Кажется, что-то пошло не так.