Парадокс второго шанса

      Сплавить Сириуса напрямую в Хогсмид не составило никакого труда — уж в чем в чем, но в искусстве забалтывания Гарри преуспел, благодаря чему крестный был благополучно отправлен к Хагриду с огромным набором для ухода за фестралами, после чего Гарри слегка изменил внешность и направился в деловую часть Косого переулка.       Получив разрешение на вход в виде открытой двери, Гарри прошел к Теду, сидящему за столом и с интересом посматривающего на своего неожиданного посетителя, являющегося по совместительству самым выгодным его клиентом.       — День добрый, Тед, — вздохнул Гарри, отвечая на рукопожатие и усаживаясь на кресло для посетителей. — Как дела?       — Привет, Гарри, — хмыкнул Тед, почесав лоб, — пришел, чтобы спросить именно это?       — В том числе, — Гарри пожал плечами. — Да и вообще хотелось бы узнать, что в мире происходит.       — Дела в порядке, — начал Тед, — дочь вот сегодня пропустила смену в Аврорате. Интересно, почему?       — Уже знаю, — фыркнул Гарри. — Извини, не имею к этому никакого отношения.       — Ага, как же… У меня есть ощущение, Гарри, пусть пока и слабое, что ты имеешь отношение вообще ко всему, что происходит в моей жизни.       — Мои дела самые прибыльные, — кивнул Гарри.       — Да, но не только, — усмехнулся Тед. — Ладно, дела моей дочери пусть пока остаются на ее совести, а что ты еще хотел знать?       — Слушай, есть у меня друг, звать Невилл Лонгботтом, классный парень.       — Так… — протянул Тед, недоуменно смотря на гостя.       — Слушай, ты же знаешь историю Лонгботтомов, верно?       — Разумеется, — вздохнул Тед, откидываясь на спинку кресла и задумчиво почесывая затылок. — А что ты хотел бы узнать?       — Так вышло, что сейчас под контроль Сириуса перешло хранилище, принадлежавшее Беллатрисе. Как бы все это добро передать Невиллу и его бабушке?       Тед закашлялся и вернулся в деловое состояние, мигом покинув кресло и начав расхаживать вдоль кабинета.       — Только им?       — Не знаю, — пожал плечами Гарри. — Много осталось тех, кто пострадал от действий Беллы или кого-то из Лестрейнджей?       — В живых, быть может, осталось не так уж и много, но наверняка есть какие-то потомки…       — В общем, собери список и соотнеси потери, чтобы можно было понять, какие там должны быть примерные компенсации.       — Родственникам погибших компенсации выплатило Министерство, причем немалые.       — Дай угадаю, проспонсировано Малфоем?       — Ноттом, Малфоем, Яксли… — начал перечислять Тонкс, загибая пальцы.       — В общем, всей шайкой, — хмыкнул Гарри. — Ладно, тогда сосредоточимся на тех, кто ничего не получил.       — Таких на самом деле тоже искать придется, — задумчиво пробормотал Тед. — Магглов сразу вычеркиваем, там всем потерли память… Остаются только получившие какие-либо травмы или их родственники, если травмированные не в том состоянии, чтобы отвечать за свои действия.       Гарри кивнул.       — Это на тебе, но я бы хотел вдобавок еще устроить перевод Алисы и Фрэнка в клинику за пределами страны.       — Где находится клиника?       — В Италии.       — Италия… — повторил Тонкс. — Думаю, достаточно будет желания нынешнего главы рода, то есть…       — Августы, — вздохнул Гарри. — Ладно, надеюсь, Сириус сумеет задеть струны ее души.       — А зачем их переводить? Если не секрет, конечно, — кашлянув, поправился Тед.       — Им нужна помощь специалиста по ментальной магии, а в Британии это…       — Серая зона, — закончил Тед. — Я все понял, займусь списком, есть какие-то данные по сейфу?       Гарри вытащил из внутреннего кармана свернутый пергамент и положил на стол Теда, пожимая плечами.       — Копия описи содержимого, но там куча всякого драгоценного барахла, его оценка займет еще где-то неделю.       — Пока буду иметь дело только с золотом, — кивнул Тед, всматриваясь в список. — Миссис Лестрейндж накопила неплохое состояние.       — По большей части, это приданое и наследство Сигнуса, — махнул рукой Гарри. — Ладненько, спасибо за помощь, а мне надо идти.       — Постой, — Тед окликнул Поттера, уже начавшего идти к двери. — Это ведь ты все это задумал, верно?       Гарри пожал плечами.       — Сириуса после тюрьмы потянуло на хорошие дела, — хмыкнув, ответил он.       Тед улыбнулся.       — Я обо всем позабочусь. Кстати, Андромеда от тебя в восторге. Считает, что ты был бы неплохим зятем.       — Серьезно?       — Она любит людей вроде тебя, — продолжал мягко улыбаться Тед. — Целеустремленных, но не теряющих голову.       — Я вообще-то про зятя, — со смешком добавил гриффиндорец.       — Маловат еще, — закатил глаза Тед. — Приятного дня, Гарри.       — Взаимно, — все еще посмеиваясь, ответил Поттер, покидая кабинет. По крайней мере, еще одно дело перешло из статуса зависших в статус активных.       Гарри не строил пустых надежд на то, что Алису или Фрэнка получится исцелить, но надеялся, что деньги Беллатрисы в этот раз пойдут на что-то толковое. На исследования Невилла в будущем, например.       Два дня Гарри провел дома с крестным и Ремусом, занимаясь в основном собственным разумом. И да, бесспорно, самокопание — опасное занятие, ведь собственные проблемы затягивают, но больше откладывать было нельзя. Пришла пора притормозить, сойти с трассы и заменить пробитое колесо. По крайней мере, сделать все возможное, чтобы доехать до автосервиса и не остаться без машины по пути.       Конечно, вопрос того, что именно произошло с разумом Поттера, был… не слишком простым, это уж точно. Если упрощать схему до предела, то все сводится к обычной теории.       Хороший менталист может воздействовать практически на все — на чувства, эмоции, реакции, мысли и даже саму личность. Легилимент может проделывать это с другими людьми, а окклюмент может менять себя. К сожалению, последствия отменять менталисты пока не научились.       Как только Гарри попал в тело, что никогда не принадлежало ему, он сразу обезопасил себя от любых краткосрочных негативных эффектов, чтобы выбить себе несколько месяцев форы на ритуалы и подготовку к будущему учебному году, что фактически начался с чемпионата мира по квиддичу.       Поттер сделал все, что было предписано при любых ментальных травмах, проклятиях и прочем — он изолировал больную часть, оставив во главе только то, что прибыло с ним из другого мира. Именно поэтому, будучи физически четырнадцатилетним, он ни разу за полгода не подвергся воздействию взбесившихся подростковых гормонов или перепадам настроения — слепок его «взрослого» разума был своеобразным центром, отвечавшим за все, что происходило с его телом на этих уровнях.       С течением времени проблема «прежнего сознания» становилась все более призрачной, да и Гарри уже привык к новому телу — красивому, молодому, здоровому, сильному. Мимолетные мысли порой посещали его, напоминая о том, что неплохо было бы разобраться с тем, что было отложено в долгий ящик, но никаких последствий не было.       По крайней мере, теперь эти последствия были заметны.       Пока что как нечто очень безобидное — например, сон, что приснился Гарри в следующую ночь после встречи со Смертью, где мадам Розмерта приглашала его в комнату для… почетных гостей. Этот сон был явной демонстрацией того, что как минимум его воображение теперь действительно затронуто ошметками подросткового разума.       Опасно? Нет, конечно. Не опаснее любого другого мокрого сна, само собой.       Главная опасность была в том, что Гарри понятия не имел, куда это может двинуться дальше.       Потеряет ли он самообладание во время схватки? Начнут ли барахлить татуировки из-за ментальной нестабильности? Не будет ли затронута память, которую он так лелеял и охранял?       Поттер искренне сомневался в существовании книг, которые рассказывали бы, как преодолевать переселение в новое тело, поэтому действовал по старинке — как только все отправлялись спать, Гарри поднимался к себе и погружался в ментальное пространство, старательно сшивая собственный разум с тем, что было в этом теле до него.       Закинь его Смерть в чужое тело, Гарри бы не церемонился и просто стер все то, что было до него — все воспоминания, чувства, эмоции, вообще все. Просто использовал бы тело как живую куклу, оставив только себя. К сожалению, память предыдущего Гарри Поттера, погибшего от поцелуя дементора, была все еще нужна ему.

***

      Позитивным аспектом происходящей ерунды, что он по глупости запустил в июне, было то, что «исцеление» продвигалось относительно неплохо. За три ночи Гарри выправил большую часть несоответствий, пусть его грубые действия и оказали некоторый… эффект, который он уже мог заметить. Он все время чувствовал себя так, словно немного выпил. Настроение колебалось между игривым и откровенно подростковым. Поразительным было то, что Сириус не только заметил это изменение, но и записал это в список личных побед.       Абсолютно случайно (и это даже не ложь), Гарри мимоходом умудрился залезть в разум Блэка и увидел там, что Сириус откуда-то узнал, как именно Гарри провел детство, но вместо задушевных разговоров предпочел таскать крестника по вечеринкам, пока тот не очухается. Увидев, что Гарри перестал вести себя как странный занудный затворник, Сириус тут же воспринял это изменение как достижение поставленной цели.       Оставалось непонятным лишь то, откуда Сириус узнал о том, как Гарри жилось с Дурслями. Конечно, теперь были понятны эти долгие грустные взгляды, что порой бросал в сторону крестника Блэк, и которые тот воспринимал как признаки того, что Сириус вспоминает Азкабан.       Судя по всему, дело было вовсе не в Азкабане — кто-то слил бывшему заключенному информацию, которую не стоило бы сливать. Ремус сразу отпадал — казалось, он знал если не столько же, то едва ли больше, чем Сириус. В отличие от Блэка, разум оборотня был разумом взрослого здорового мага, так что обычной поверхностной легилименцией тут было не обойтись. В разум же Сириуса глубже лезть было нельзя — пройдет еще минимум год, прежде чем там все восстановится после Азкабана и клиники, не хотелось бы терять крестного из-за собственного любопытства.       Двое суток Гарри провел, отдыхая при свете солнца и занимаясь исключительно собственным разумом по ночам. Третьего января к ним наведалась Тонкс — такая же веселая, какой Гарри ее и помнил. Возможно, чуть более молодая и привлекательная, но тут его оценка могла быть серьезно сбита меняющимся в сторону подросткового восприятием.       В любом случае, Ремус из всей троицы был единственным, кто хоть сколько-нибудь приблизился к тому, что называется здоровыми отношениями. Сириус был прямо-таки его полной противоположностью — гордым орлом, стремящимся повторить путь Альфарда Блэка, который считал серьезные отношения бессмысленной тратой времени.       Все изменилось четвертого января. Впервые в новом году Гарри остался один на целый день — Сириус отправился на свой «плановый осмотр» в клинике, где его должны были целых двое суток проверять на степень адекватности, а Ремус пропал куда-то с Нимфадорой. Гарри Поттер был оставлен один дома и, возможно, не только на день, но и на ночь.       Для начала он заглянул в ментальное пространство, чтобы убедиться лишь в том, что о решении проблемы рано было говорить, но все оказалось не так плохо, как могло бы быть.       Мозг продолжал подавать непривычные, но уже не столь тревожные сигналы. Главным неудобством, которое Гарри ощущал, были лишь странные навязчивые мысли, крутящиеся то вокруг желания поплакать в подушку, то вокруг сожалений о неправильно прожитой жизни и том, что он не попытался подкатить к Дженнифер Энистон.       Откуда взялись эти мысли?       Ответа на этот вопрос не было, но он явно находился где-то между прочитанной украдкой первой книгой из саги Сумерек, просмотренным трижды ситкомом и тем нестабильным бардаком, что произошел в его ментальном пространстве.       Вслушавшись в тишину пустого дома и отдаленный шум прибоя, неразличимый слухом обычного человека, Гарри рывком встал с кровати, сразу же подходя к установленному в комнате зеркалу в полный рост. Из отражения на него смотрел тот же Гарри Поттер, что и месяц назад, но… моложе?       Конечно, это было лишь наваждением, но Поттеру казалось, что манипуляции с разумом так или иначе проявлялись на нем, превращая его в… подростка. Да, возможно, внешность не изменилась, но взгляд — да. Не было больше того мертвого блеска, который Гарри старательно пытался маскировать при общении с другими людьми, не было уставших нахмуренных бровей, на него смотрел обычный подросток.       Да, возможно, выглядящий старше, чем должен — благодаря физической форме и росту, но все же подросток. Что бы с ним не случилось и что бы он ни делал для исправления ситуации, кажется, это работало.       — Ладно, сегодняшний день я точно не потрачу зря, — сказал Поттер своему отражению и тут же подмигнул. Еще месяц назад не подмигнул бы, вот уж…       План был прост, но полагался в основном на случайность и слепую уверенность Поттера. Похищение Яксли прошло настолько просто, что это хотелось повторить. В конце концов, ему так и сяк необходим кто-то болтливый, верно? Полезные сведения не возьмутся из воздуха.       Облачившись в костюм, для которого пора было бы придумать название, Гарри накинул на себя мантию-невидимку и использовал портключ, чтобы переместиться в Косой переулок. Тихий, почти неразличимый на фоне шума забитой людьми улицы — и вот он уже на крыше, осматривает происходящее с высоты… крыши, собственно говоря.       Гарри понятия не имел, кого он ищет. Это было больше похоже на обычную работу наблюдателя — высматривать лица в толпе, пока не встретится кто-то ценный.

***

      Почти три с половиной часа Гарри провел, слоняясь в мантии-невидимке по крышам домов торговой части Косого переулка и рассматривая сотни людей, что пришли сюда посреди каникул, в том числе огромное количество студентов Хогвартса и их родителей — от Чжоу Чанг, гуляющей в обнимку с Седриком, и вплоть до Драко Малфоя, сопровождающего семью Паркинсон. В этом мире, кажется, Драко даже в какой-то степени повезло оказаться помолвленным так рано, ведь это словно сбило с него спесь. Хотя, быть может, это была заслуга его сестры.       Той самой сестры, что шла в сорока шагах от брата, будучи в компании сестер Гринграсс. Вот так совпаденьице.       На лице Гарри расцвела улыбка, стоило ему увидеть счастливую Асторию, носящуюся рядом с прилавками со скоростью Чистомета-5. Она была спасена без каких-либо жертв, кроме его собственной — никому не пришлось умереть для того, чтобы Астория Гринграсс жила и улыбалась.       Этакое небольшое напоминание, что некоторые проблемы можно решить без пыток и убийств.       Жаль, что не все, жаль…       Тем временем, наступил вечер. На улице стемнело, а единственным освещением стали сотни и тысячи магических фонариков и гирлянд, развешенных вдоль витрин и между домами. И именно в этот момент Гарри заметил старого знакомого.       Среди остроконечных шляп, черных мантий и покрытых голов мелькнуло белое пятно. Люциус Малфой направлялся в Гринготтс. Жирная цель, которую слишком рано брать — двое детей в школе, ценные связи в правительстве, не слишком бестолковая, но бесхребетная жена… Нет, Люциусу Малфою было позволено жить — каким бы ужасным чудовищем он ни был, его преждевременная гибель была чревата кошмарными последствиями.       Он!       Прошло всего минут пятнадцать с того момента, как белобрысая макушка скрылась в здании банка. Инстинкты Поттера заиграли на полную катушку, стоило ему увидеть, как в компании Люциуса Гринготтс покидает Уолден Макнейр.       Пожиратель смерти с ужасным послужным списком, который попал в число тех, кто заявил о нахождении под Империусом и в итоге получил полное помилование благодаря все тому же Люциусу. Еще и официальную должность в Министерстве получил под стать опыту — «ликвидатор опасных существ», который, в том числе, должен был казнить Клювокрыла. Правильная цель, очень правильная.       Достав из татуировки метлу, Гарри увеличил ее и скрыл с помощью дезиллюминационного заклинания, после чего подлетел ближе. Спускаться с крыш было нельзя, но Гарри надеялся, что Макнейр не исчезнет сразу после разговора с Малфоем. К счастью, надеждам суждено было оправдаться в этот день.       Как только Малфой и Макнейр пожали друг другу руки, они разошлись буквально в разные стороны — Малфой направился в направлении кафе Фортескью, куда незадолго до этого зашли Паркинсоны, а Макнейр пошел в сторону деловой части Косого переулка. Выждав, пока пожиратель минует толпу, заполнившую туристическую часть улицы, Гарри спустился вниз и бесшумно приблизился к мужчине.       — Конфундо, — прошептал Гарри, замечая, как практически невидимое заклинание влетает в спину беззащитного мага, мигом заставляя его запнуться буквально на ровном месте. — Сомниум!       Как только усыпляющее заклинание попало в спину Макнейра, его судьба была решена. Не давая пожирателю упасть на брусчатку, Гарри взмахом руки поддержал его тело на долю секунды, после чего подлетел вплотную и использовал портключ.       Дальнейшие приготовления мало отличались от тех, что были с Яксли — затащив Макнейра в пустой дом с заколоченными окнами, Гарри обыскал его, уничтожив портключ и всю мелочевку, что нашел, после чего кинул в него согревающее заклинание и привязал к стулу, заковав руки и ноги в кандалы Арьера.       — Пришла пора просыпаться, дорогуша, а то уже ночь, — пробормотал Гарри, взмахом руки отправляя в пожирателя Энервейт.

***

      — Что ты хочешь знать? — тихим голосом спросил Макнейр, склоняя голову. Положение было крайне серьезным, а в таких случаях Уолден предпочел бы сдать все, но выжить. Тем более, что надежда на выживание все-таки была.       — Все, — усмехнулся Гарри, но маска исказила смешок, превратив его в скрежет металла по стеклу, из-за чего Макнейр поморщился. — Начнем с основ, пожалуй. Как там поживает Том?       — Кто? — нахмурился Макнейр.       — Так, первый ответ дан, — хмыкнул Гарри. — Теперь мне хотелось бы поговорить о чемпионате. Понравилось зрелище?       Вот уж чего Гарри не ожидал, так это эмоциональной реакции от того, кто, казалось, сумел здраво оценить ситуацию.       — Ты… — прошипел Макнейр. — Верни мне палочку, ты…       — Серьезно? — хмыкнул Гарри. — Это твой ответ?       — Я ведь все помню… — процедил Макнейр, сплевывая в сторону Поттера. Гарри лишь слегка наклонил голову, оценивая подобный подход. — И хорошо помню.       — А вот я тебя не очень хорошо помню, Уолден, — прошептал Гарри, взмахом руки очищая костюм. — А, постой, ты ведь был среди тех, кто сразу же сбежал, верно?       — Ты атаковал нас в спину, ублюдок, — продолжал гневно шипеть Макнейр. Гарри даже восхитился тому, насколько разозленный пожиратель близко подобрался к звучанию парселтанга. — И ты убил моих друзей.       — А вы атаковали в спину мирных людей, — пожал плечами Гарри. — Порой бумеранг прилетает практически сразу, не думаешь?       — Ты схватил меня для того, чтобы болтать о чуши, о которой понятия не имеешь? — скривился Макнейр, вновь сплевывая в сторону Поттера. — Ничтожество, ты в любом случае не сдержишь своего слова.       — Уолден… — устало произнес Гарри, вновь очищая костюм. — Ты наивно полагаешь, что если будешь вести себя как истеричка, то я вдруг взбешусь и убью тебя. Поверь, этого не будет. Если ты не станешь отвечать на мои вопросы, то умрешь в муках. В таких муках, которые ты даже представить не способен. Думаешь, я надел на тебя эти кандалы развлечения ради или для того, чтобы припугнуть? Я активирую их и лягу спать на этом диване. Думаю, пара часиков у меня будет, а потом я просто соберу и выкину то, что от тебя останется.       Гарри полагал, что весомую роль в качестве угрозы все же сыграл механический голос, измененный рунными рисунками на внутренней стороне маски. На протяжении его небольшой речи Макнейр становился все белее и белее, а в глазах появлялось отражение какой-то бесконечной обреченности.       — Мордред с тобой, — прошептал Макнейр, чувствуя, как по щекам бегут слезы. — Что ты хочешь знать?       — Как именно шла подготовка к тому, что вы устроили на чемпионате?       — Меня посвятили практически в последний момент, Нотт все держал в секрете. Я знаю только задачи двух отрядов.       — Хорошо, какие задачи?       — Мы участвовали в атаке на фанатский сектор, чтобы отрезать людям путь к эвакуации. А еще один отряд был занят атакой на дипломатический сектор, им нужно было захватить там заложников.       — Вот как… — задумчиво пробормотал Гарри. — Что за заложников?       — Дочерей и жену какого-то французишки, — устало ответил Макнейр. — Они вейлы, их было приказано взять живыми.       — Кто приказал? Нотт?       — Нотт работал с еще одним человеком…       — То есть, именно Верхет приказал захватить вейл? Зачем ему это?       Макнейр поднял брови, удивленно посмотрев на прорези маски, в которых ничего не было видно.       — Ты знаешь о Верхете?       — Именно поэтому я не советую тебе врать, Уолден. Итак, зачем ему вейлы?       — Понятия не имею, — фыркнул Макнейр. — Для борделя, наверное. Или для политических интриг. Вроде жена этого французишки дочь важной шишки из анклава или вроде того. Не самая простая вейла, короче говоря.       — Интересненько… — пробормотал Гарри. — Ну, я вроде как это похищение предотвратил.       — Атаковал в спину, — прошептал Макнейр.       — Да что ты так прицепился к этой спине? — воскликнул Гарри, вставая со стула и разминая спину. — Если я поломаю твои ментальные щиты, то сколько я найду там воспоминаний, в которых ты убиваешь беззащитных магглов?       — Они магглы, а ты убил волшебников. Чистокровных волшебников. Тех, кто достоин своего места под солнцем.       — Да уж, достойнее некуда, — усмехнулся Гарри. — Ладно, давай дальше. Кто участвовал в нападении? Откуда там столько иностранцев с метками?       — Это просто пожиратели, — Макнейр пожал бы плечами, но не смог. — Раньше были, точнее. Сейчас их содержит Верхет. Использует для охраны своего бизнеса, в том числе.       — Твоя метка ведет себя странно? — перевел тему Гарри.       — Да… — задумчиво протянул Макнейр. — Особенно в последнюю неделю.       — Нотт что-нибудь говорил насчет этого?       — Нет, — покачал головой пожиратель. — Но мы и так знаем, что Темный Лорд жив. Слишком много знаков, в том числе метка. Вопрос лишь в том, когда он вернется.       — Что ты можешь сказать о Верхете?       — Ничего, — скривился Макнейр. — Я вживую ни разу не виделся с ним. Помню, что о нем много говорили в ближнем круге, но после восемьдесят первого он не совался в Британию. До прошлого года, видимо.       — Ладно, насколько Малфой во все это погружен?       — Примерно на моем уровне, их с Ноттом нельзя было назвать друзьями.       — У Нотта вообще были те, кому он доверял?       — Вне стен Азкабана — вряд ли, — фыркнул Макнейр. — Нотт давно уже стал фанатиком. Люциус сказал, что Верхет просто направил этот фанатизм в нужное русло.       — Слушай, Уолден… — задумчиво произнес Гарри, подходя ближе к пожирателю. — Ты ведь знаешь, как незаметно пробраться в Азкабан? У палача есть такие полномочия?       — Только через запись в ДМП, — покачал головой Макнейр. — А ты что, собрался допрашивать кого-то из сидельцев?       — Прямо сейчас задумался над этим.       — Удачи, — усмехнулся пожиратель. — Дементоров в спину не ударить.       — Тут ты прав, приятель… Знаешь, убить бы тебя, — вздохнул Гарри, глядя на Макнейра, который явно был умнее Яксли, раз не попытался солгать и даже сохранил все кости в целости. — Проблема только в том, что ты мне пригодишься еще.       — Ты же сказал… — начал было пожиратель, но тут же был прерван.       — Я солгал, — махнул рукой Гарри. — Подумать только, такой взрослый дядя, а первый жизненный урок получаешь именно сейчас.       — Ты просто грязь без чести, — сплюнул Макнейр на пол. — Даже перед врагами необходимо держать лицо.       — Врагами… — хмыкнул Поттер. — Я бы не сказал, что ты тянешь на врага, раб полукровки. Тем не менее, ты будешь полезен в будущем.       — Много болтаешь, — усмехнулся Макнейр. — Все то, что я сказал… Это не поможет тебе.       — Посмотрим, — пожал плечами Гарри. — Империо!       Щелчок пальцами — и взгляд Макнейра затуманился на долю секунды, после чего маг остался в неподвижном состоянии, пока Гарри не подошел вплотную. Запрокинув голову мужчины, Поттер приставил к его губам открытый пузырек с прозрачной жидкостью, лишь бликами на поверхности отличающейся от чистой воды, после чего скомандовал:       — Пей.       Макнейр, неспособный сопротивляться мощному Империусу, покорно опустошил склянку, после чего моментально отрубился, свесив голову и полностью расслабив тело. Со стороны действие зелья больше всего было похоже на мгновенный яд — даже дыхание у пожирателя замедлилось и затихло настолько, что его едва можно было различить, но нет — это был всего лишь напиток живой смерти.       Надежный, выверенный, сделанный по рецепту Слэро, который определенно превосходил в своих исследованиях шестикурсника со Слизерина, исписавшего учебники по зельеварению. Пришлось разбавить его в соотношении одной капли на стакан воды, чтобы достичь эффекта долгосрочного снотворного, но это был наиболее надежный способ сохранить Макнейра на будущее.       Еще несколько минут Гарри потратил на то, чтобы качественно запеленать пожирателя, зачистить место от каких-либо следов — как магических, так и не очень, после чего использовал собственный рунный портключ, переместившись в Тайную комнату.       Макнейр был спрятан в статуе Слизерина, а сам Гарри полностью сменил одежду, закинув костюм в татуировку. Внеклассная активность на сегодня была закончена, пора было возвращаться к отдыху.