***
К сожалению, сентиментальность — штука нестабильная и временная, да и на количество остальных проблем успехи Хагрида влияли мало. Выручай-комната медленно, но верно поддавалась многочасовым заходам Гарри и Добби, причем домовой эльф иногда заявлялся туда сам, занимаясь работой в отсутствие Поттера, вынужденного ходить на уроки и проводить вечера, методично и без истерик тренируя Невилла и Луну. Хотя, тренировки — громко сказано, пока они практически все время тратили на школьную программу, соответствующую ожидаемому от них уровню. Сам Добби, можно сказать, пахал на трех работах — с подпиткой от Поттера он гудел, словно идеально настроенный японский двигатель, а потому успевал все — даже ухаживать за Винки, которая после непродолжительного визита Гарри получила немного «магической помощи», благодаря которой эльфийка постепенно начала адаптироваться к магии Хогвартса. Она пока еще находилась в весьма удрученном состоянии, но хотя бы перестала пить, это уже было неплохо. Стабильность процветала и среди людей, а если конкретнее, то среди Невилла, Гарри и Луны. Новообразованное трио цвело и крепло, пока в какой-то момент Гарри не понял, что с Лонгботтомом все свернуло немного не туда. Невилл ожидаемо почувствовал огромный скачок в умениях после приобретения палочки, поэтому его развитие шло семимильными по меркам отстававшего студента шагами. Там, где Невилл успешно заканчивал одно заклинание, Гарри всегда старался ввернуть дополнительное, благодаря чему тот, кто два месяца назад с трудом наколдовывал Алохомору с первого раза, постепенно учил не только школьный курс, но и альтернативные, более современные заклинания, введенные в локальный оборот и заменяющие некоторые традиционные. На самом деле, хоть Невиллу и не хватало силы как таковой, Гарри видел, что тот стал очень способным даже по меркам четверокурсников. К сожалению, это грозило проблемами, поэтому Гарри пришлось вопреки собственным желаниям снизить градус успехов: — Не использовать? То есть, совсем не использовать? — удивился Лонгботтом, глядя на Поттера. Явно не такой просьбы он ожидал, завершив тренировку успешной трансфигурацией из программы четвертого курса. — Нев, я понимаю, что тебе хочется, чтобы все видели твои успехи, просто… — Гарри вздохнул. — Скажем так, происходит что-то нехорошее и лучше иметь пару козырей в рукаве. — Непонятное? — Чемпионат по квиддичу, метка у Нотта… — Метка? — переспросил Невилл. — А что в этом такого? — Ему четырнадцать, Нев, — намекнул Поттер. — Я немного не понимаю тебя, Гарри. Поттер почесал затылок и серьезно посмотрел на Невилла. — Ты ведь заметил, что я на уроках колдую хуже, чем здесь? И мои письменные работы зачастую получают оценки ниже, чем у тебя, хотя мы делаем их вместе? — Заметил, конечно, — кивнул Невилл. — Просто я не думал, что это специально. — Чем ниже оценивают мои способности все те, кто нас окружает, тем лучше для меня, — объяснил Поттер. — Я не прошу тебя учиться плохо, просто не демонстрируй пока что знаний за пределами текущей школьной программы. — Хорошо, Гарри, — с такой же серьезностью в глазах кивнул Невилл. — Так что там с Ноттом? — Ты ведь знаешь, что у него была темная метка на руке, верно? — Да. — Ее физически невозможно поставить младенцу, не сделав его сквибом, а это значит… — Гарри испытующе посмотрел на Лонгботтома и тот его не разочаровал. — Нотт встречался с Тем-кого-нельзя-называть, — на выдохе произнес Невилл. — Я предпочитаю называть его Реддлом, но да. — Прости, я все еще не привык к тому, что у него есть человеческое имя, — мотнул головой Невилл. — Ты считаешь, что Тот… Реддл жив? — Помнишь, я рассказывал об одержимом Квиррелле? Лонгботтом кивнул. — Не говори пока об этом Луне, но дело в том, что Квиррелл был одержим Волдемортом. Действительно одержим. Невилл дернулся, но сразу встряхнулся, сбрасывая оцепенение. — То есть он… жив, так что ли? — Да, — подтвердил Поттер. — Он потерял тело четырнадцать лет назад, но способен вернуть его. Именно поэтому я тренируюсь и готовлюсь — на случай, если что-то пойдет не так. — А что он должен сделать для того, чтобы вернуть тело? — спросил Невилл, неосознанно нащупывая палочку, прикрепленную к левому рукаву мантии. — Честно говоря, я не знаю, а гадать пока смысла нет — переиграть семидесятилетнего темного мага на этом этапе шансов маловато, но я полагаю, что все произошедшее связано. — Чемпионат мира и… — Чемпионат, метка Нотта, Турнир Трех Волшебников, даже отставной аврор в качестве преподавателя, — Гарри вводил переменные, не раскрывая всего масштаба, дабы подготовить Невилла к будущим событиям, но не испугать и не вызвать подозрений при этом. — Ну и дела… — задумчиво пробормотал Невилл, почесав лоб. — А Дамблдор знает? — Я сильно сомневаюсь, что он может чего-то не знать, учитывая существование Ордена Феникса. — Ордена… чего? — Ты не знаешь? — удивился Гарри. Невилл покачал головой. — Погоди, ты ведь знаешь, что твои родители участвовали в войне, верно? — уточнил Поттер. Невилл закивал: — Да, само собой. — Ну… — Гарри задумался, стоит ли раскрывать Невиллу все, пока Реддл еще не возродился и может даже не возродиться. — Скажем так, Орден Феникса — это не совсем законная, но в общем и целом полезная организация, созданная Дамблдором для войны с Волдемортом. Твои родители, как и мои, входили в ее состав. Невилл задумался. — Если эта организация была создана для войны, то что с ней стало после того, как Тот… Реддл был побежден? — Распущена, видимо, — пожал плечами Гарри. Он и сам не знал точно, в каком статусе Орден был до воскрешения Реддла. Если у Дамблдора не атрофировались инстинкты, то уже после Чемпионата стоило бы начать собирать бывших сторонников. — Дела… — протянул Невилл. — Знаешь, я на самом деле подозревал, что такое могло существовать, но мне казалось более логичным объединение авроров или вроде того. — Авроры там тоже были, так что ты не был далек от истины. Мой крестный, Люпин, Макгонагалл… — перечислил Гарри. — Сложнее сказать, кого там не было. — Теперь твои заниженные результаты на уроках определенно смотрятся как разумный ход, — усмехнулся Невилл. — И я понимаю, почему ты просишь того же от меня. — Прости, Нев, — цокнув языком, вполне искренне извинился Гарри. — Я думаю, что к СОВ все либо решится в нашу пользу, либо скрываться уже будет не нужно. — Да ничего, Гарри, — улыбнулся Невилл. — Кем бы я был, если бы не понял тебя в таком моменте? Так какой у нас в итоге план? — Продолжаем тренироваться, особо не рисуемся, — вновь пожал плечами Гарри. — Ты действительно хочешь в это влезть, Нев? Сейчас еще можно отказаться. — Ты шутишь? — Невилл округлил глаза. — Я сам себя уважать перестану, если брошу тебя одного. — Это может быть опасно… — Для этого мы и тренируемся, верно? — Невилл расправил плечи. — Я не мой отец, Гарри, но я все еще наследник рода Лонгботтомов, которые всегда были в дружеских отношениях с родом Поттеров. Даже если убрать мое личное желание, то помочь тебе — буквально мой долг. — Спасибо, Нев, — искренне поблагодарил Гарри. — Правда, пока все не настолько плохо, хоть тучи и сгущаются.***
Разговор с Невиллом насчет публичности и грядущих событий лишь подтвердил прежнее мнение Гарри, что Лонгботтом — классный друг в обоих мирах, но необходимость постоянно врать и недоговаривать в каждом втором предложении серьезно подрывала всю ситуацию. Летом Гарри думал, что нет ничего сложного в том, чтобы направлять историю в нужное русло таким образом, но сейчас… Черт, если бы существовала возможность все сделать иначе, он бы ей воспользовался, но пока на повестке дня все еще было возможное возрождение Реддла. И ведь даже найти его нельзя — Гарри умом понимал, что тот укрыт в каком-то особняке, но эффект Фиделиуса давал о себе знать — никакого способа отыскать дом, не зная точного адреса, не было. А уж хранителем тайны мог быть кто угодно, вплоть до Хвоста. В общем, поиски змеемордого до Третьего испытания — бесспорный тупик. По крайней мере, Гарри тешил себя надеждой на то, что несмотря на схожесть его методов с методами Дамблдора, все же в первую очередь Поттер ставил во главу угла отмену грядущей войны, а не мифическое бескровное перемирие, где все сидят за длинным столом и едят тирамису из общей тарелки. Нереалистичные цели Дамблдора, приправленные бессмысленными идеями о возможности «вторых шансов» для всех и каждого лишь обернутся большими проблемами для всех остальных. У Поттера был более прагматичный подход — если для предотвращения войны придется перебить Пожирателей по одному… что ж, значит так и будет. А уж правду Невиллу и Луне он сможет рассказать и после того, как все закончится. Оставалось лишь надеяться, что закончится все до того, как успеет начаться. Проходить через еще одну гражданскую войну Гарри не слишком сильно хотел. А уж если учесть амбиции Реддла и участие иностранных наемников в налете на Чемпионате… Пожалуй, местный Том Реддл вполне способен довольно быстро эскалировать ситуацию если не до мировой войны, то до конфликта, не ограниченного островами.***
Замок тем временем превратился в единый организм. Практически все механизмы, анонсированные первого сентября, постепенно пришли в движение, раскрутив скорость студенческой жизни до максимума. Поле для квиддича не пустовало ни секунды — на нем постоянно кто-то тренировался, десятки заброшенных классов были утеплены, очищены и отремонтированы, дабы в них могли заниматься студенты других школ, часть из этих «новых старых» классов была отдана под стремительно развивающиеся клубы. Невилл постоянно рассказывал Поттеру о том, что происходит в клубе гербологов и глаза у него каждый раз горели так, что Гарри хотелось улыбаться. Для Невилла этот год определенно стал потрясением — новая палочка, приведение фигуры в относительный порядок (Гарри готовил для Лонгботтома крайне интересную в плане тренировок зиму), успехи в магии, а теперь еще и занятие любимым делом в компании тех, кому нравится то же самое. Поттер мог буквально видеть, как в Невилле за два месяца разгорелся внутренний огонь, превратившись если не в костер, то в горящий факел как минимум. То же можно было сказать и о Луне — получив протекцию от не слишком радушных когтевранок, Луна с головой окунулась в свои любимые занятия. Флитвик позвал ее в дуэльный клуб, после чего Луна стала частенько пропадать там, не забывая при этом об остальных своих любимых делах — общении с Хагридом, походах к фестралам, посещениях собраний хогвартских привидений и многих других необычных занятиях, порой захватывая с собой то Невилла, то Гарри, то сразу обоих. По крайней мере, так было до тех пор, пока у Лавгуд не появилась подруга. Дуэльный клуб стал для Луны не только возможностью тренироваться с другими студентами, но и также прекрасным местом для того, чтобы наконец-то завести друзей. И, к удивлению Гарри, она довольно быстро сдружилась с собственной соседкой по комнате Асторией, младшей сестрой Дафны Гринграсс. Их пока нельзя было назвать лучшими подружками, конечно, но они вполне комфортно могли делать домашние задания за одним столиком в библиотеке, или же общаться во время приемов пищи в Большом зале. Для Луны, прожившей в школе три одиноких года, общение со сверстницей стало настоящей отдушиной, а уж когда выяснилось, что Астория не стыдится общения с ней и не видит проблем в ее интересах… Привычные для Луны рутинные делишки внезапно приобрели дополнительную плоскость — теперь, если расписание позволяло, ее сопровождала Астория. Надо осмотреть тайный ход, который Гарри показал вчера? Астория с радостью бежит рядом. Пора кормить фестралов? Кухню покидают две когтевранки, каждая из которых тащит в руках корзинку. На УЗМС показали нюхлера? Вечером маленького зверька чешут в четыре руки, попутно подкармливая его кусочками слоеного орехового пирога. В общем, и Невилл, и Луна получили то, что заслужили, но на год-полтора раньше. То немногое хорошее, что случилось в мире Поттера во время школьной разрухи, возглавляемой Амбридж, здесь успешно произошло в сентябре–октябре 1994 года. И это не могло не радовать. Если бы не нависшая угроза и шарахающийся по замку Крауч-младший, Гарри бы со всей уверенностью мог сказать, что этот мир — лучше предыдущего. Даже если полностью отбросить все то, что связано с ним лично — Дамблдор вроде мудак, но не огромный, Сириус не прячется по грязным пещерам, Гермиона-когтевранка собрала вокруг себя круг подруг, Луна защищена от преследований и тоже нашла подругу-сверстницу, Хагрид успешно повышает квалификацию, Невилл стремительно догоняет и даже обгоняет сверстников… Да, не все из этих пунктов были доступны на старте, поэтому некоторыми Гарри искренне гордился как косвенными результатами его усилий. И со всем этим огромным багажом событий замок готовился к еще одному, пожалуй, самому главному — Турниру Трех Волшебников. Уже засыпая, Гарри услышал, как Симус, Невилл, Дин и Рон обсуждают грядущих гостей, а потому накинул купол тишины на собственную кровать. Для него приезд студентов Шармбатона и Дурмстранга был еще одной нежелательной переменной, с которой придется мириться. Вряд ли его жизнь в замке сильно улучшится после того, что произойдет завтра. Особенно после того, что он увидел сегодня вечером, достав из чемодана практически забытую визитку.***
25 октября 1994 года, Пиренейские горы, Франция
Тем временем, Флер бросила последний в этом году взгляд на стремительно удаляющийся Шармбатон, выглядящий уже больше похожим на маленькую точку, и закрыла шторку, прикрывающую окно. И почему ей так грустно покидать замок? Когда она узнала, что в конце октября начнется Турнир Трех Волшебников, одним из плюсов участия было еще и то, что ей не придется видеть стены Шармбатона практически целый год, но сегодня, в день отъезда, летнее желание выглядело как шутка. Кто бы мог подумать, что за прошедшие с начала учебного года два месяца она впервые с четвертого курса заведет подруг? Не фальшивых знакомых, улыбающихся ей два раза в неделю при встрече, а подруг? Наверное, никто, хоть бабушка и рассказывала ей о том, что такое возможно, когда внучка-четверокурсница плакала в ее объятиях. Флер стала лучше контролировать очарование, а ее однокурсницы повзрослели и осознали шокирующую истину — ненависть, основанная на том, в чем Делакур не виновата, не слишком красит их самих. А уж после того, как во французских магических газетах написали о том, что семья Делакур пострадала во время чемпионата по квиддичу, Флер внезапно обнаружила себя в окружении сразу четырех собственных однокурсниц, которые уже не боялись, что она уведет их парней или получит нечестно завышенную оценку. Конечно, не все пришло сразу, но после двух месяцев Флер чувствовала себя совершенно не так, как представляла раньше. Ей казалось, что она будет с радостью прощаться с Шармбатоном и Францией, отправляясь в холодную, но такую загадочную Шотландию в малоприятной компании, но все было ровно наоборот! Одинокая слезинка стекла по ее щеке, когда она видела, как им, и ей в том числе, улыбаются и машут вслед, когда почувствовала, как Мэрион кладет руку ей на плечо и слегка сдавливает его, посылая подбадривающую и слегка беззаботную улыбку. Неужели все может так измениться за два месяца? Многие из тех, кто раньше смотрел на нее с опаской или недоверием, постепенно меняли свое мнение. Наверное, именно Мэрион сыграла в этом решающую роль — будучи одной из самых популярных девушек в школе, она серьезно подняла социальный рейтинг Флер среди студентов. А уж как только к их маленькой компании присоединились Клэр и Диан… Все стало совершенно прекрасно. Конечно, внутри у Флер по-прежнему теплилась печальная и мрачная мысль, что все может измениться, если одну из них выберут участницей Турнира, но пока ей удавалось подавлять эти пугающие прогнозы. В конце концов, если ей не удастся стать участницей, то она всегда может попробовать силы в дуэлях, верно? Возможно, найти новых друзей среди студентов Хогвартса, хоть она в этом и сомневалась. В конце концов, в Шармбатоне к ней и ее магии уже привыкли, но в абсолютно новой школе наверняка найдется немало тех, кто отреагирует не слишком адекватно. К сожалению, таковы реалии жизни вейлы — даже после обретения полного контроля, что в ближайшие годы Флер не грозило абсолютно, всегда останутся те, кто будет подвержен влиянию больше, чем другие. — О чем задумалась? — Флер сквозь собственные громкие мысли услышала голос сидящей рядом Мэрион и запоздало улыбнулась в ответ. — Ничего, все в порядке… — короткий жест, стерший слезу, явно не поспособствовал искренности этого заявления. — Ага, я вижу, — Мэрион приобняла ее. — Ты чего? — Сама не знаю, — прошептала Флер. — Вот уж не думала, что стану такой… — Сентиментальной? — закончила Мэрион и улыбнулась уголками губ. — В этом ты точно не уникальна, Флер. Флер посмотрела на всех, кто собрался в главном зале кареты и отметила, что даже вечно собранная и дисциплинированная мадам Максим печально улыбается, глядя в окно. Согласно договору о сотрудничестве, впервые подписанном еще в 1664 году, школы-участницы Турнира, являющиеся гостями, проводят весь год в «гостях» у школы, ответственной за проведение Турнира. Мадам Максим даже пришлось временно переложить часть своих обязанностей на заместителя, чтобы отправиться с избранными студентами в Британию, хоть участие директора или директрисы в целом не было обязательно. Переведя взгляд на сидящих рядом однокурсниц, ставших из недружелюбных декораций настоящими знакомыми, а то и подругами, Флер вновь задумалась о своем месте, своей роли. Все то, что Флер ненавидела в себе, в своей собственной матери, в вейлах и мире, окружающем ее — все это за последние месяцы приобрело какой-то странный смысл. Она не обязана быть идеальной, не так ли? Она вейла. Да, обычным людям не слишком комфортно рядом с ней, но это не должно подавлять ее. Конечно, с одной стороны — она понимала, что истина проста и стара как мир, но с другой — ей же всего семнадцать, верно? Даже ее бабушка, мудрейшая женщина, говорила, что до двадцати Флер так ничего на самом деле и не поймет. Что же, теперь у старшей внучки есть шанс обогнать прогнозы. — Ты будешь пробоваться? — задала вопрос Флер, отвернувшись от окна, где теперь были видны лишь бескрайние просторы Франции. Мэрион пожала плечами. — Все еще не решила? — удивилась Флер. — Неделя осталась. — Знаю, знаю, — хихикнула Мэрион. — Просто не знаю, стоит ли снижать ваши шансы. — Ага, само собой, — присоединилась к разговору Диан. — Так и скажи, что хочешь летать на своем помеле. — Квиддич — святое дело, — торжественно заявила Мэрион, положив руку на сердце. Она вошла в команду Шармбатона по квиддичу, но ввиду возраста могла участвовать в Турнире, поэтому для нее была подобрана возможная замена. — Если так посчитать, то в турнире попытаются участвовать… — Шесть или семь человек, в зависимости от твоего решения, — ответила Диан. — Не так уж и мало, на самом деле, — заметила Мэрион. — Хотя я ставлю на Флер. — Как и я! — отозвалась сидящая рядом Клэр, усердно что-то пишущая в блокноте. — Это зависит от того, как там отреагируют на то, что я… — Вейла? — хмыкнула Мэрион. — Британцы не слишком приятны в общении, так что ты сможешь проводить все время здесь. — Заранее настраиваешь меня на затворничество? — улыбнувшись, шутливо спросила Флер. — Разумеется, — серьезно ответила Мэрион. — Тем более, я читала, что их замок не отапливается, так что бр-р-р! — Не отапливается?! — воскликнула Клэр, оторвавшись от блокнота. — Я не взяла теплую одежду… — Ты отправилась на север Шотландии в конце октября и не взяла теплую одежду? — округлила глаза Мэрион. — Честно, Клэр, мы все любим твое творчество, но порой надо проверять календарь. Клэр закатила глаза и засмеялась. — Ты же не оставишь меня без какой-нибудь симпатичной накидки, верно? Мэрион шутливо покачала головой: — Простите, мисс, для вас положено только согревающее заклинание. Флер улыбнулась и сделала глубокий вдох, вновь погружаясь в свои мысли. Она все еще хотела участвовать, но теперь была уверена, что не умрет, если Кубок огня не выберет ее. В конце концов, ей будет чем заняться вне зависимости от того, станет она участницей Турнира или нет.***
25 октября 1994 года, Хогвартс
Стоя рядом с холлом, Гарри наблюдал, как студенты постепенно собирались и отправлялись на улицу. Те, кто владел согревающим заклинанием, помогал своими умениями младшекурсникам, пока Макгонагалл возвышалась над толпой и выкриками, усиленными Сонорусом, распределяла детей по группкам, по очереди отправляя их на линию ожидания. Заметив, что из Большого зала вышли Невилл с Луной, Гарри молча присоединился к ним, продолжая прокручивать в голове грядущие события. Если сегодня должны прибыть делегации, то до Кубка неделя. Станет ли Дамблдор выставлять артефакт в Большом зале на шесть дней? В этом Поттер искренне сомневался. Во-первых, наверняка примерный список желающих участвовать уже определился, а во-вторых, лишние пять дней общедоступного Кубка огня могли плохо сказаться на его качествах безопасности. Условные близнецы Уизли наверняка нашли бы подход, будь у них неделя в запасе, верно? К сожалению, прошлый вечер серьезно нарушил предварительно утвержденное Поттером расписание на ближайшую неделю, серьезно разбавив его мероприятием, с которыми он доселе не сталкивался — тридцатого октября в Нью-Йорке должен был пройти аукцион в доме Фелицио Борра, расположенном на Музейной Авеню. Манхэттен в целом как-то прошел мимо Поттера, во многом из-за того, что он обычно пользовался магическим переходом в Бронксе, поэтому ему предстояло еще и прошвырнуться по городу. Итак, визитка, выданная ему Стивенсом, вчера вечером засветилась и на ней появились дата и адрес. Что они означали? Лишь то, что Гарри придется предпринять вылазку из замка еще до того, как Кубок огня выбросит в воздух его имя. Опасно ли это? Несомненно. Вот только план постепенно приобретал очертания. Конечно, будь Гарри опрометчивым, он мог бы использовать маховик из сейфа Певереллов, но Дамблдор наверняка сможет засечь присутствие в школе сразу двух версий Гарри Поттера, что было чревато очень дурными последствиями. Гарри выбрал осторожный вариант и для этого ему пришлось воспользоваться услугами Добби. Записав на пергаменте пожелания, Гарри ранним утром оформил заказ в одном из магазинчиков Лютного переулка, где ему должны были за ближайшие два дня сделать сквозные зеркала. Не такие хорошие, как сделал бы сам Поттер, но найти полдня на изготовление пары артефактов в нынешнем насыщенном графике едва ли представлялось возможным. В общем, Гарри рассчитывал получить зеркала в ближайшее время и передать одно из них Невиллу, дабы тот выступал его школьным обозревателем — если отсутствие Поттера заметят и придут в спальню с необъявленным визитом, то Невилл сможет сообщить ему об этом. Разумеется, сообщать о том, что он собирается покинуть замок, Гарри не собирался, рассчитывая лишь на то, что Невилл сам попытается связаться с ним в случае шума. К сожалению, на Добби тут положиться было нельзя — слишком большое расстояние для эльфийского перемещения. Параллельно с новостями о грядущем аукционе также пришли и новости от Сириуса и о Сириусе. Крестный «позвонил» Гарри через зеркало прямо с раннего утра, поэтому у Гарри добавилось информации для обработки. Дело Блэка наконец-то не просто «сдвинулось с мертвой точки», как описывал его Сириус последние месяцы, а «набрало обороты». Что это означало? Ну, пока ничего, но лишь потому, что у Боунс не было возможности строить долгоиграющие планы, касающиеся того, кого приговорили к казни на месте. Как говорил сам бывший заключенный — предварительно слушание было назначено на третье ноября. И это создавало для Гарри определенного рода сложности. Во-первых, что будет, если Сириуса действительно оправдают? Попытается ли он стать его опекуном? Сам Сириус объяснял, что для этого ему придется получить бумаги, подтверждающие его полную дееспособность, что маловероятно в ближайшие месяцы, учитывая продолжающееся лечение, но даже несколько месяцев — это маленький срок. Для Поттера, конечно. Перед ним теперь была развилка из нескольких путей. Например, Гарри мог ментально повлиять на Сириуса, дабы тот передумал насчет опекунства. К сожалению, это было чревато крайне паршивыми последствиями — Дамблдор наверняка заметит что-то, да и вмешиваться в едва ли исцеленный разум Сириуса это в высшей степени безответственно даже для окклюмента уровня Поттера. Вторым вариантом была правда — Гарри мог рассказать Сириусу, что стал главой рода и достиг юридического совершеннолетия, скрыв это ото всех. Чем этот вариант был плох? Сириус, увы, оставался для Гарри темной лошадкой — несмотря на видимое недовольство Дамблдором, он ни разу не ослушался его прямого приказа. Может ли Блэк настучать светлоликому на нерадивого и скрытного крестника? Может. Старик хорошо умел промывать мозги подчиненным, в этом сомнений у Гарри не было. Поэтому появился и третий вариант — использовать в качестве убеждения то, что Сириус не понимал — маггловский мир. Настоять на том, что его нерадивому крестнику позарез необходимо опекунство Дурслей, дабы в будущем не пропасть среди магглов. Вариант лживый и рискованный, но грамотная ложь может убедить Блэка, что с опекунством можно подождать. А уж после июня 1995 года это все будет неважно. Почему? Ну, Гарри пока не думал о таком далеком будущем, но все же видел два основных расклада — либо Реддл умирает на кладбище, либо возрождается. В случае гибели Реддла и уничтожения оставшихся крестражей, Гарри все равно не планировал оставаться в школе и завершать обучение. Поэтому и вопрос раскрытия перед Дамблдором уже стоять не будет, ведь кому какая разница, верно? Если же Гарри в какой-то момент все испоганит и Реддл сможет не только получить полноценное тело, но и сбежать… Что ж, тогда все и без его статуса станет слишком сложно, так что зачем переживать?***
Тем временем, последние кучки студентов покинули Хогвартс и присоединились к процессии, направляющейся к открытому пространству перед замком, откуда открывался одинаково хороший вид как на Черное озеро, так и на место, которому предстояло стать взлетно-посадочной полосой для кареты студентов Шармбатона. Гарри прекрасно помнил этот момент из собственного прошлого, но заметил, насколько мало было сходств на этот раз. И дело даже не в том, что рядом с ним стояли Луна и Невилл вместо Рона, громко разговаривавшего где-то вдали с Джастином Финч-Флетчли, но и в том, как это все происходит. На этот раз гости прибывали в замок не только в другой день, но еще и не посреди ночи. Гарри мельком глянул на часы — лишь половина третьего. Интересно, будут ли в составе делегаций Флер и Крам? Гарри тихо вздохнул, вспомнив Флер. Ей, должно быть, вновь придется нелегко среди студентов Хогвартса, учитывая ее происхождение и очарование, которое в семнадцать лет явно нельзя контролировать на достаточном уровне. Конечно, оставался еще и ее максимализм, который пойдет на убыль лишь только после Турнира. Поттер, конечно, мало что знал о ней и ее личной жизни после окончания школы, но тем не менее собирался кое-что изменить. Ни за что, ни при каких обстоятельствах, Флер не должна была получить рабский ошейник от Билла. Конечно, вероятность этого в нынешних условиях мала, но все же. Не имея достаточного количества информации, Гарри мог лишь приблизительно отметить три важных события в жизни Флер, произошедших в его мире — встреча с Биллом во время «семейного визита» в Хогвартсе, когда Уизли навестили Поттера, трудоустройство в британский филиал Гринготтса после завершения учебы в Шармбатоне, а также «возрождение» Ордена Феникса, куда она вступила уже вместе с Биллом. Был ли подчиняющий артефакт на ней в тот момент? Если да, то становилось понятно, как именно она пережила все оскорбления со стороны Молли и Джинни, ни разу не перевоплотившись в птичью форму. Что ж, в этом мире Гарри планировал приглядывать за Биллом, если тот возникнет на горизонте. Возможно, получится разрешить ситуацию, не обрекая его на каторжные работы в гоблинских шахтах. В конце концов, есть вероятность, что это лишь очень слабое сопротивление очарованию и возникшая в результате этого одержимость, ведущая к желанию контролировать жизнь Делакур. Внезапно откуда-то из толпы раздался крик и Гарри вынырнул из собственных мыслей, посмотрев на источник звука. — Смотрите! — крикнул один из когтевранцев, показывая пальцем куда-то на Запретный лес. Гарри сразу же нашел точку в небе высоко над деревьями и показал на нее Луне и Невиллу. Карета стремительно приближалась, запряженная целой россыпью огромных абраксанских крылатых коней. — Делегация Шармбатона близко! — раздался торжественный голос Дамблдора, после чего все студенты постепенно повернулись в сторону огромной подлетающей кареты. Та тем временем уже готовилась заходить на посадку, а среди студентов пронеслась волна восхищенных вздохов — сначала заметили коней, а потом рассмотрели и саму карету, которая хоть и выглядела слегка вычурно, по мнению Гарри, все же отличалась каким-то приятным изяществом. По крайней мере, он не мог представить себе, чтобы такое же средство передвижения использовали студенты все того же Хогвартса, не говоря уже о Дурмстранге. Огромные кони, что удивительно, практически невесомо спланировали на опушку перед студентами, чего не скажешь о карете — та приземлилась с таким грохотом, словно в один из двигателей перед посадкой влетела птица. Тем не менее, магия остается магией — не самая мягкая посадка не привела к трагическим последствиям, поэтому после полной остановки дверь кареты благополучно открылась, одновременно с чем от порога к земле расстелились полупрозрачные ступени. Первой из кареты вышла мадам Максим. Что ж, она не отличалась от той, что Гарри помнил — высокая, по сути огромная, но при этом какая-то невесомо изящная, несмотря на рост и габариты. Студенты зааплодировали, к чему Гарри сразу же присоединился. Никогда не отрываться от коллектива, верно? Дамблдор тем временем покинул ряды встречающих и вышел на несколько шагов вперед, целуя протянутую руку директрисы Шармбатона. — Добрый вечер, мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс! — Дамбльдёррр, — произнесла мадам Максим теплым, но слегка басовитым голосом, в котором отчетливо слышен был довольно сильный акцент. — Всегьда рада видеть вас. Мои студенты… Мадам Максим слегка повернулась, ведя рукой в сторону кареты. Гарри как раз все это время смотрел именно туда, наблюдая за тем, как Флер спускается по ступенькам, а по опушке постепенно, словно туман из вишневого сиропа, растекается очарование. «Кажется, она способна контролировать себя, — подумал Гарри, отмечая отсутствие давления на ментальных щитах. К сожалению, стоило ему окинуть взглядом окружающих его студентов, как его уверенность испарилась. — Или же не совсем.» Гарри слегка встряхнул застывшего Невилла за плечо, после чего взгляд Лонгботтома прояснился. — Черт, Гарри, что это было? — Среди студенток есть вейла, — вздохнув, ответил Гарри, все еще не сводя глаз с Флер. Кажется, у нее в этом мире была компания среди однокурсниц. Может, не так все плохо? — Папа рассказывал, что вейлы когда-то ели мужчин, поглощая их силу и магию, — невинно заметила Луна, разглядывая собственные туфельки, которые определенно не стоило надевать в пасмурную погоду. — Ели?! — переспросил Невилл, после чего виновато оглянулся и снизил громкость собственного голоса. — Может, это просто миф? Луна, чьи уголки губ приподнялись в хитрой улыбке, беззаботно пожала плечами. — Так и есть, — ответил Поттер, заметив, что Луна собирается использовать свой коронный приём с загадочным молчанием. — Они просто сильно демонизированы в общественной культуре. Отвернувшись от Флер, Гарри отметил, что мадам Максим и Дамблдор все еще разговаривали — с его места было плохо слышно предмет обсуждения, но судя по всему, разговор шел об уходе за конями — что ж, Хагриду подкинули работенку, которую он может успешно совместить с уроками. Главное, чтобы студенты не умыкнули ячменный виски с собой в замок. — Озеро! — раздался крик Ли Джордана, который зачем-то залез на плечи Фреда и Джорджа, усевшись между головами близнецов. — Смотрите на Черное озеро! Стоило всей огромной толпе, состоящей теперь уже не только из студентов и профессоров Хогвартса, развернуться в сторону озера, как то пришло в движение: водная гладь постепенно превратилась в настоящий круговой шторм, прибивающий к берегу огромные волны, а посреди того самого шторма из воронки начала всплывать мачта. Пространственный галеон Дурмстранга — чудо артефакторики, имя создателя которого хранится в бумагах скрытной магической школы. Да уж, в этот раз Гарри собирался познакомиться с ним поближе — едва ли такая возможность появится хоть раз в будущем, верно? Корабль тем временем доскользил до берега на созданных волнах, после чего на берег был спущен трап, а с борта начала спускаться целая вереница крупных фигур. Каркаров на их фоне выглядел если не задохликом, то явно не самым сильным, несмотря на свой рост, достигающий шести с половиной футов. Пропустив мимо ушей приветствия Дамблдора и Каркарова, Гарри нашел наконец в толпе одинаковых объемных шуб знакомую фигуру. Виктор Крам прибыл в Хогвартс. Разумеется, всемирно известный ловец был моментально замечен своим главным британским фанатом: — ЭТО ВИКТОР КРАМ! — раздался истошный крик Рона, после которого на рыжего посмотрела добрая половина студентов. Тот залился краской и попытался спрятаться, но общая стабильность толпы уже была нарушена — первая половина обсуждала Рона, а вторая — Крама, который в этот момент глянул мельком на ту часть студентов, откуда был слышен крик, а затем подошел к Каркарову. — Поверить не могу, это действительно Крам! — пробормотал рядом Невилл, на что Гарри ответил лишь притворно удивленным кивком. Да, порой актерские способности его подводили. Дамблдор, взмахнув рукой, подал сигнал к действию и хогвартские профессора постепенно начали собирать студентов и группками отправлять их в замок, дабы не создать давку на входе. Гарри тем временем потерял белокурую макушку Флер среди толпы и, вздохнув, поплелся в Хогвартс со всеми остальными. И почему герою магического мира не положен отпуск? Он с радостью загорал бы сейчас где-нибудь на пляжах Фиджи, а не находился среди шумной очереди детей рядом с замком где-то на севере холодной и не слишком уютной Шотландии. Мир несправедлив.