Shadow World

      "У Чёрного озера в полдень". Он ещё раз перечитал записку, полученную от Теодора. Парень провёл большим пальцем по шершавой поверхности пожелтевшего кусочка пергамента. Сложив бумажку вдвое, старшекурсник поёжился, пряча покрасневшие от ледяного ветра руки в карманы итальянского пальто. Он устремил взгляд в небо, где грозовые тучи, что с каждой минутой всё сильнее темнели, сгущались над горами по другую сторону озера, деля небосвод на тёмную и светлую стороны.       Уилл не хотел приходить, зная, чем может закончиться очередной разговор с Ноттом, однако плохое предчувствие и волнение за Теодора силой притащили его к берегу озера. Несмотря на неожиданные перемены в слизеринце, Уилл всё равно любил его. Он знал, что происходящее с Тео - не его вина, и желал помочь.       Очередное порывистое дуновение промозглого осеннего ветра, что пробиралось под одежду, заставляя каждую клеточку тела трястись в ознобе, вынудило Бланкеншипа развернуться, зарывшись носом в воротник пальто и опустив голову. Неподалеку послышалось шуршание гальки под осторожными шагами, но он поднял глаза только тогда, когда заметил знакомые кожаные туфли ручной работы. Скользнул взглядом по отглаженным брюкам, темному пальто, факультетскому шарфу, небрежно наброшенному на плечи. Слизеринец старался удерживать хладнокровный вид, надев на бледное лицо маску спокойного безразличия, но подрагивающие губы и нервные пальцы выдавали боль, разрывающую его изнутри, а взгляд больших карих глаз казался ещё более тёмным, чем обычно. Уильям было хотел обнять парня, и уже шагнул вперед, но Нотт отшатнулся в сторону и, тяжело вздохнув, опустил голову, словно боялся смотреть на возлюбленного.       - Давно мы не встречались, - начал Уилл, сжимая покрасневшие пальцы в попытке сдержать желание дотронуться до кудрявого. - Вот так, наедине, - добавил парень, растягивая тонкие губы в приветливой улыбке.       - Считай это последней нашей встречей, - хрипло, словно через силу выдавил из себя Тео.       Тучи постепенно заполняли голубое небо, погружая округу в монотонную серость, вместе с тем и лицо Тео мрачнело. Разбушевавшийся ветер раздувал, путая, его кудри, а в карих глазах блеснула слеза. Стиснув зубы, старшекурсник, наплевав на все, бросился к Теодору и сжал напряжённое тело в объятьях, обездвиживая и не позволяя выбраться из своих рук. Бланкеншип нежно гладил плечи Тео, зная, что под одеждой скрывается множество синяков и ссадин. Он не хотел ранить любимого еще больше, но и молчать дальше не мог.       - У тебя был выбор, - начал Уилл чувствуя, как его воротник намокает от солёных слёз возлюбленного, - и ты его сделал в пользу отца. Я не могу тебя отговорить и не буду осуждать, - он обхватил лицо парня ладонями и коснулся своим лбом его. - Но не позволю обижать Джо. Как бы сильно тебя ни любил, я всегда буду на её стороне.       Поцелуй, которого жаждал не только Уилл, остановил резкий толчок в грудь. Тео загнанно дыша выбрался из крепкой хватки Бланкеншипа. Дрожащей рукой Нотт потёр покрасневшие глаза и собирался уйти, но обернувшись, замер. Ледяной взгляд Макинтайр сработал не хуже "Остолбеней", пригвоздив его к месту. Девушка, мельком глянув на стоящего позади Уилла, попыталась быстро скрыться, но прилетевший ей в спину красный луч остановил Джо. Слизеринка рухнула на землю, пронзительно вскрикнув от боли.       - Какого чёрта, Нотт?! - Уилл пихнул парня и, в полсекунды сократив расстояние, схватил за шею.       - Хочу посмотреть, на что ты готов ради своей сестры, - в ответ Теодор приставил палочку к горлу Бланкеншипа. Губы парня растянулись в улыбке сумасшедшего.       Старшекурсник разжал руки, сделав полшага назад, но тут же в ответ наставил на него свою палочку. В глазах Нотта сияло безумие и болезненная ярость, которую он был не в силах сдерживать.       - Тео, ты думаешь, что творишь? Тёмная магия это не шутки, ты мог убить её! - Сорвался на крик Бланкеншип. Он не опускал палочки и не отрывал настороженного взгляда от слизеринца, который внезапно перестал скалиться ему в лицо и опустил голову.       Воздух вокруг застыл в вязком молчании, покорная природа цепенела в ожидании бури. Ни ветра, ни бодрого, свежего звука, лишь сгустившиеся над ними свинцовые тучи.       - Я могу делать с ней всё, что хочу, - прошипел Нотт. - Ведь теперь она моя, - Произнеся эти слова, он быстро поднял голову, глядя на Уилла и в глазах обоих сверкнула молния ненависти.       Яркая вспышка осветила серое небо, разрезав его на части. Из пастей чёрных туч хлынул ледяной дождь, мелкий, пробирающий до костей, скрывая далекий лес за мутной пеленой. Слизеринцы вмиг промокли до нитки, но холод чувствовали совершенно иного рода. Уилл знал, что нельзя было оставлять Нотта с отцом этим летом, знал - но всё же уехал. Цена его ошибки - жгучая злоба в любимых темных глазах, и направленное на него древко палочки.       Резкий взмах - и красный луч почти настиг Бланкеншипа, но дрогнувшей рукой парень сумел отбить заклятие в сторону.       - Уходи, - приказным тоном рыкнул Нотт, стискивая зубы и пряча палочку за спину.       Он знал, что Уилл не сможет причинить ему боль и будет лишь отбиваться. Знал и то, что он не позволит Джо донести на него, как бы ни хотел её защитить. Бланкеншип, имея изощренный ум, твёрдость и незыблемость характера, питал почти болезненную слабость к младшекурснику со своего факультета.        Уильям хотел было бросить пару резких фраз в сторону Нотта, но лишь прикусил губу. Превозмогая крупную дрожь, старшекурсник бросился к сестре. Он поднял продрогшую от холода девушку на руки, намереваясь уйти.       - Передай моей невесте, чтобы завтра на рассвете была в Астрономической башне, - произнёс Теодор, неотрывно наблюдая за действиями Уилла.       Прижимая к себе бесчувственное тело сестры, Бланкеншип бросил равнодушный взгляд на промокшего до нитки слизеринца и спешно побрёл по размытой тропе. Капли дождя, затекая под воротник, пропитали одежду насквозь. Нужно как можно скорее добраться до укрытия.

***

      Джо еле слышно вскрикнула, когда её плечи накрыло оледенелое одеяло. Уилл испуганно прижал сестру к себе. В тонкие стёкла окон Визжащей хижины ударяли тяжёлые капли дождя, создавая непрерывный и тревожный шум. Промёрзлые стены устрашающе скрипели от набирающей силу бури, по комнате гулял сквозняк, из-за чего руки девушки, которыми она зарывалась в пальто брата, мелко дрожали, как лист на ветру.       - Что вы там оба делали? - Макинтайр быстро отстранилась, пристально глядя Уиллу в глаза. Парень медленно поднялся с матраса, упирая тяжёлый взгляд в пол. - Уильям? - Она позвала его с каплей надежды и тревоги.       Слизеринец нехотя развернулся к сестре. На болезненном лице девушки застыло непонимание.       - Джоди, я хотел тебе рассказать, но...        В ледяных глазах на миг промелькнула обида, потом чётко выразилось осуждение, а затем они покрылись толстой коркой полного равнодушия. На него смотрела Макинтайр, которую с детства учили никому не доверять.

***

      Амели сгребла со стола бумажки с конспектами, складывая всё в одну большую стопку, и вскочив со стула покинула комнату, тревожно поглядывая на наручные часы. Девушка даже слишком увлеклась разработкой вредилок, из-за чего совсем позабыла про сроки для сдачи свитков по зельям. Уж кто-кто, а профессор Снейп точно не спустит с рук невыполненное вовремя задание, завалив студента дополнительным переписыванием нескольких сотен страниц учебника.       Эссоу неуклюже ввалилась в кабинет зельеварения, почти рассыпая толстую пачку по полу. Суматошно поправив растрёпанные волосы, девушка оглядела на первый взгляд пустое помещение. Приглушённое шуршание и звяканье колб за углом привлекло её внимание и Амели, нервно постукивая пальцами по конспектам, подалась вперёд. Закатав рукава по локоть на табуретке сидел один рыжий, оттирая котлы от чего-то вязкого и липкого, а второй крутился у стеллажа с колбами, расставляя их в нужном порядке и сверяясь с бумажкой, которую держал в свободной руке. Амели поправила очки, что от удивления съехали на кончик носа, не веря, что Уизли могут спокойно выполнять наказание.       - Милый кролик, - поприветствовал её Фред, и его губы сложились в привычную подразнивающую улыбку.       - Тоже профессору Снейпу задолжала? - Хитро улыбнувшись, добавил Джордж.       - Как раз стараюсь не допустить этого, - демонстрируя братьям толщину стопки, когтевранка гордо подняла голову.       - Собираешься уничтожить спину Снейпа этой тяжестью? Или это ты для него мемуары пишешь? - Посмеялся Фред.       - Я лишь не хочу тереть котлы и сортировать ингредиенты в алфавитном порядке, - оценивающе проведя взглядом по растрёпанным парням, проговорила девушка.       - Сегодня всё в силе? - Бросая щётку в грязный котёл, обратился к когтевранке Фред.       - Если только у меня получится выманить будущего старосту, одним из сотен критериев которого является непоколебимое исполнение правил, из его идеального царства, - заметила Амели, и её плечи поникли, словно заранее придавленные тяжестью провала.       - Ты же не только милый кролик, но и хитрый. Уверен, ты с этим справишься лучше любого сопливого когтевранца, - на лице рыжего промелькнула тонкая усмешка, а в глазах загорелись еле уловимые искры восторга.       Послышался громкий хлопок двери и в кабинет вошёл профессор, резким жестом подзывая к себе когтевранку. Фред и Джордж вновь взялись за работу. Девушка спешно подбежала к зельевару и отдала конспекты, а затем выжидающе поглядывала на его выражение лица, пока он проверял задание. Получив своё "превосходно", Эссоу покинула кабинет, бросив победоносный взгляд в сторону близнецов.       К вечеру, когда казавшийся нескончаемым ливень стихает, оставляя от себя размытые тропы и редкие капли, что постукивали по стёклам оконных рам, Амели подсаживается к Энтони. Парень, как и всегда перед сном, читал теорию по трансфигурации в гостиной их факультета. Обычно Голдштейна тяжело оторвать даже от лёгкого чтения, но не в этот раз. Блондин, завидев подругу, загнул уголок страницы и отложил учебник.       - Закончила с конспектами по зельям? - Вопросил он, по-хозяйски развалившись в кресле и закинув ногу на ногу.       - Неужто ты во мне сомневался? - Уловив в его голосе каплю скептицизма девушка сложила руки на груди.       - А как иначе? Ты большую часть времени занимаешься ерундой с Уизли, - Голдштейн тяжело вздохнул, картинно закатив глаза.       - Забудь о них, - Амели показательно взглянула на часы. - У нас ещё двадцать минут до отбоя, идём, - когтевранка схватила однокурсника за предплечье, утаскивая из гостиной.       - Подожди, - Энтони попытался остановить подругу, указывая на свои часы. - Как двадцать, если пять...       - Быть не может, - продолжая тащить Голдштейна к выходу из Хогвартса, буркнула Эссоу. - Мои часы заколдованы, так что показывают то же время, что и часы в кабинете Дамблдора. Стой, - уже на улице скомандовала девушка и взмахнула палочкой перед лицом парня.       - В чём дело? - Перед глазами Энтони сгустилась белая дымка, не позволяющая видеть дальше своего носа.       - Сюрприз требует секретности, - посмеялась Амели, утаскивая парня в сторону Запретного леса.       - Могла бы просто попросить закрыть глаза, - пытаясь разогнать дымку буркнул он.       - Когтевранцы люди любопытные, при первой же возможности подсмотрели бы, - констатировала девушка и парень часто закивал, соглашаясь с однокурсницей.       Спустя пару минут Амели остановилась и огляделась. Девушка завела друга настолько глубоко в Запретный лес, что через гущу высоких деревьев не проглядывались огни замка.       - Надеюсь, это что-то стоящее, Эссоу, - с явным раздражением пробормотал Голдштейн.       Волшебница постучала палочкой по циферблату своих наручных часов, настраивая правильное время, и, не сказав парню ни слова, скрылась за широким стволом дерева неподалёку.       - Амели? - Окликнул её Энтони, доставая палочку из кармана брюк и убирая дымку перед глазами. - Твою мать, Амели, - оглядевшись вокруг, выругался он.       Девушка тихонько хихикнула, выглядывая из-за дерева. Когтевранец растерянно крутился на месте, ища в густой темноте ночного леса силуэт однокурсницы.       - Мистер Голдштейн, - выскочив из своего укрытия, выкрикнула Амели. - У меня для вас две новости. Первая - сегодня вы нарушили два правила школы. Вторая - вы не сможете выбраться из леса без посторонней помощи, - она бросила на землю маленький шарик, который тут же выпустил в воздух большое количество чёрной пыли, скрывая когтевранку от глаз Голдштейна.       - Амели, это же не просто безобидное нарушение правил школы, но ещё и опасно! - Закричал Энтони делая шаг в сторону подруги, и в ту же секунду под подошвой его ботинка взорвался фейерверк, который заставил парня схватиться за сердце и попятиться назад.       Девушка уже давно перебежала на следующие место, где должна была ожидать перепуганного парня. По лесу эхом разнёсся ещё один залп фейерверка, сопровожденный заливистым смехом Уизли. Близнецы перебегали от дерева к дереву, сопровождая Энтони, что озирался по сторонам и вскрикивал каждый раз, когда в воздух взмывали разноцветные огоньки.       - Эссоу, это не смешно!       - Неверно, мистер Голдштейн. Это смешно, в отличие от того цирка, который вы устроили у Чёрного озера, - Амели снова появилась в поле зрения однокурсника, но на этот раз бросила шарик под ноги Энтони.       Дезориентированный парень принялся разгонять волшебную пыль руками, но затем взмахнул палочкой и вредилка Уизли деактивировалась. Амели оказалась под нацеленным на неё строгим взглядом однокурсника.       - Значит, вместо того, чтобы поговорить со мной, ты решила поиздеваться, - парень сердито нахмурил брови. - Не думал, что пару недель общения с близнецами тебя так изменят.       Голдштейн снова это делал. Снова заставлял усомниться в том, что она устроила этот грандиозный розыгрыш не просто так, будто все в её мире вертится вокруг его персоны, а тяжёлый взгляд давил на девушку, словно обвиняя её во всех его проблемах.       Струя искр ослепляет Голдштейна и девушка вздрагивает, чувствуя на своём предплечье тяжёлую ладонь. Уизли ободряюще улыбнулся, словно напоминая, что сейчас она должна смеяться. И Амели смеётся. Искренне, с упоением. Так, как смеётся только с ним.       - Эй, вы! - Эхом разносится знакомый каждому студенту хриплый голос.       Фред схватил растерянную девушку под руку и рванул куда глаза глядят. Они бежали, а по холодному, тёмному лесу эхом разносился заливистый хохот. Руки, сомкнутые в крепкой хватке, мелко дрожали от прилива эмоций. Голова шла кругом, перед глазами мелькали размытые тёмные краски Запретного леса. Мимолётные взгляды сияли в безудержном веселье. Казалось ничто не сможет остановить и разлучить их.

***

      Холодные капли дождя падали на лицо и закатывались под одежду, горячее тело пронзала острая боль. Горло сдавило от невозможности кричать, а перед глазами - лишь красная вспышка света и едва заметная ледяная улыбка, застывшая в её памяти, от которой не избавит даже Обливиэйт. Тело словно приросло к земле, а внутри расползался противный липкий страх. И только резкий толчок вытолкнул Джо из глубокого сна. Девушка схватилась за стакан с водой, что стоял на прикроватной тумбе, и сделала несколько больших глотков. На лбу выступил холодный пот. Она вновь провела полночи без сна. Кошмары, страшные, чёрные кошмары до самого утра не переставали витать над её бедной головой. Пальцы нервно подрагивали и Макинтайр, сжимая руки в кулаки, поднялась с кровати.       По погрязшей во мраке комнате всё ещё разносились приглушённые сопения. Девушка бесшумно оделась, с завистью поглядывая на соседок, и покинула спальню. Быстрым шагом Джо миновала пустую гостиную, подземелье, коридор, лестницу. Она боялась опоздать. Боялась того, что мог выкинуть Нотт, если она опоздает.       Слизеринка сильнее закутывается в мантию, поднимаясь по ступенькам Астрономической башни, и делает глубокий вдох, выходя на открытую площадку. Солнце показало первые лучи из-за горизонта, покрывая окрестности апельсиновыми цветами и пробуждая природу. Густая туманная завеса постепенно рассеивалась, а в окнах замка отражались теплые огоньки зажжённых свеч.       - Рад, что ты всё же явилась встретить со мной рассвет, - по площадке эхом разнёсся голос Теодора, и Джо медленно зашагала к перилам башни. - Тебе нравилось так встречать новый день с Поттером, так что считай это нашим свиданием.       Джо показательно зевнула, облокачиваясь об ограждение и направила пронзающий ледяной взгляд на однокурсника. Раньше от холодных глаз подруги Теодор бы содрогнулся, но теперь он даже не моргнул.       - Я усердно старался в этом году, чтобы стать старостой на пятом курсе, - начал Нотт и одна тёмная бровь изогнулась дугой. - Однако до меня дошёл слух, что на моё место возьмут Малфоя.       - Меня это не касается, - отрезала Джо складывая руки на груди.       - Как раз тебя это и касается, - Тео упёрся локтями о перила, пристально глядя прямо в глаза однокурсницы.       - С чего вдруг?       - Потому что именно тебя выбрали ещё одной старостой, - Нотт прищурился, ожидая со стороны девушки хоть какой-то реакции, но на её лице не дёрнулось ни мышцы. - Драко должен отказаться от этого предложения, а ты должна на это повлиять.

***

      Звонкий удар лба о дубовое покрытие стола разнёсся по кабинету Трансфигурации и Дэни, скривившись от боли, потёрла покрасневшее место. Голос профессора Макгонагалл стал громче и на девушку устремилась пара насмешливых взглядов.       Весёлые вечера в компании Амели и близнецов Уизли стоили Клейтон сна и теперь её глаза слипались независимо от того, насколько ей интересен предмет. От профессора Снейпа девушка вовсе получила несколько тяжёлых ударов по голове свитком.       Острая боль в волосах окончательно вывела слизеринку из полусна. За спиной прозвучал злостный смешок и профессор окинула строгим взглядом Клейтон.       - Я сказала что-то смешное, мистер Забини? - Женщина настороженно прищурилась, поправляя тонкую оправу очков на носу. - Мистер Малфой?       Дэни упёрлась взглядом в стол, словно профессор пристыдила её, а не двух бездельников, что решили потешить своё самолюбие, дёргая девочку за волосы.       - Нет, профессор, - ответил безмятежным голосом Драко.       Бросив на Дэни очередной оценивающий взгляд, Макгонагалл продолжила лекцию, но смешки за спиной Клейтон всё продолжались. Ужасное чувство глубокого разочарования и беспомощности ощутилось как никогда чётко, словно Малфой и не прекращал издеваться над ней. Дэни почувствовала отвращение к чистокровному обществу, к её факультету, но больше всего - к нему. Однако через секунду оно сменилось страхом.       После звонка Клейтон ещё какое-то время сидела на месте и поднялась со стула только после того, как хлопнула дверь за спиной профессора. Кабинет уже давно опустел и звонкую тишину нарушала лишь заколдованная тряпка, стирающая с доски термины сегодняшней темы. Спокойно, медлительной походкой девушка покинула класс. Вечерние занятия сильно выматывали и всё, что хотела Дэни - вернуться в свою комнату и уснуть, но ей этого не позволили бы сделать змеиные однокурсницы, так что Клейтон по привычке оказалась у двери в туалет, за которой уже были слышны разговоры ребят.       Тяжело вздохнув, девушка потянула за массивную ручку и не сразу поняла, что перед ней совсем не её друзья. По помещению гулял горький запах табака и плавали сгустившиеся белые облака дыма. Пэнси покручивала кольца на правой руке, облокотившись об обделанную кафельными плитками стену, а рядом с ней стоял Теодор, который, завидев грязнокровку, удивлённо вскинул брови. Малфой сидел на раковине, вытянув ноги и заложив руки в карманы, с неимоверной скукой на лице. Блондин слегка повернул голову в сторону и на его губах появилась еле заметная усмешка, словно он ждал её появления.       - Это было очевидно, Поппинс, - с хрипотцой в голосе, произнёс Драко и на плечи Клейтон упала тяжёлая рука Забини, который всё это время находился вне поля её зрения.       - Мы ждали только тебя, грязнокровка, - зашептал тёмнокожий ей на ухо, сжимая оцепеневшие худые плечи.       Успевшие забыться обрывочные, выцветшие и нечёткие воспоминания снова появились в её сознании, а ранки на ладошках вновь защипало, словно ожоги были совсем свежие. Как и многие добродушные люди, Клейтон искренне надеялась, что её обидчики, насытившись страхом и уставшие травить одну жертву, забыли о ней и оставили в покое. Она была такой глупой, веря в это. Такой наивной. Но ещё более наивно было полагать, что Малфой - тот самый Драко Малфой, холодный принц Слизерина, считающий таких, как она, грязью магического мира - изменился ради неё. Она ведь это знала, но упорно продолжала отрицать, наслушавшись глупых сказок от самой себя. И сейчас, когда его холодные, почти бесцветные глаза вновь насмехались над ней, она почувствовала, как горькое унижение перерождается в обиду - и в злость.