Честно, я ожидал, что меня потащат на какой-нибудь склад в промзоме или на пустырь, но никак не в ближайшие филиал McDonald’s.
— Ты точно ничего не будешь? — толкает меня в плечо Риндо, запрокинув голову и разглядывая стенд с меню.
— Если только картошку, — говорю уныло, — и манговый пирожок.
— Этим же не наешься.
Сейчас Риндо в своем спортивном костюме и в гипсе был похож на обычного подростка поболее моего.
— Вот смотрю и думаю, — тянет ехидно Ран, указывая сначала пальцем на меня, а затем на своего брата и обратно, — что если вас двоих как-нибудь сложить вместе, то получится вполне себе один здоровый, цельный человек. Как конструктор. Что-то типа Лего.
— Не смешно, — бросает зло Риндо.
Я же качаю головой, пытаясь не разрыдаться. Мне определенно не хватало таких перепалок и подъебок со стороны Хайтани. Ран уже успел где-то переплести свои тоненькие, мышиные косички и поправить одежду.
— Предлагаю, — говорю я заговорщически, — для начала сломать ему парочку ребер.
— Он же мой старший брат, — в голосе Риндо я слышу укор, — начнем лучше с пальцев.
Киваю согласно, довольно щурясь. Помечтать иногда полезно. Риндо никогда не тронет своего брата. Я же о себе такого сказать не могу.
Пока братья делают заказ, отхожу к одному из угловых столиков, потирая закованную в гипс руку. В той, своей первой жизни, никто меня не поджидал возле школы. Мне было совсем не до братьев Хайтани в то время. Чем вообще тогда занимался, помимо вымаливания прощения у Хаджиме? Без поддержки Сейшу я бы просто не выжил. Это потом на меня вышел Риндо, желая расквитаться за что-то, заставляя вынырнуть из болота, в которое я сам же себя и засунул.
Но сейчас же все по-другому?
— Если кто-то когда-то сказал бы мне, что лёжа ночью на нарах буду мечтать о Хэппи миле — рассмеялся бы ему в лицо, — произносит Ран, ставя передо мной поднос с кучей различных сэтов, — чего смотришь, бери.
— Спасибо, — говорю тихонько, потянувшись за картошкой-фри.
— Мог бы и помочь, — рычит Риндо, опуская на стол второй поднос с напитками и пирожками со сладкой начинкой. Садится рядом со мной, костыль просовывая между нами.
— Ты прекрасно справился и без меня, — подмечает Ран.
— И вот с этим я живу в одном доме.
— Вот «это» сейчас засунет тебе костыль в жопу, если не заткнешься, — угрожает зажатым в руке чизбургером, — Никакого уважения к старшим.
— Было бы за что тебя ещё уважать.
— Никто из вас милкшейк не будет? — спрашиваю я, утягивая с подноса коктейль и трубочку. — М-м, шоколадный.
— А ты считаешь, что не за что? — вкрадчиво интересуется Хайтани-старший.
— Да, — отвечает уверенно Риндо, — я так считаю.
— Это же лимитированный Патрик из «СпанчБоба», — заглядываю в коробку с Хэппи милом, — эти фигурки сняли с производства в двух тысячи четвертом. Вы её не выкидывайте, потом продадим. А чего вы замолчали? Я вот вообще вас за людей не считаю и ничего.
«Мы никто друг другу».
Братья синхронно поворачивают в мою сторону головы, недобро щурясь. Громко сепраю через трубочку молочным коктейлем.
— Что?
— Ты точно чокнутый, как о тебе и говорят, — качает головой Риндо, первым отведя взгляд. Бросает в рот несколько успевших уже остыть картошин.
— Нам нужны такие люди, как ты, — Ран не братец Мучи, играть в гляделки явно не умеет.
— А вы разве не работаете одни?
— Возникли некие обстоятельства, — снисходительно отвечает мне Хайтани-сан, — которые мы не можем решить сами.
— А причем тут я? — не понимаю я.
В той жизни не было никаких «обстоятельств».
— Ты неплохо дерешься для своих-то лет, а большего нам и не надо, — продолжил за брата Риндо. — Не задавай лишних вопросов и делай, что велят, Хяку.
— Ладно, — пожимаю плечами, решая больше ни о чем их не расспрашивать.
Какая разница, чем мне заниматься в этой временной линии? Поработаю немного на братьев Хайтани, может и подзаработаю чего. «А может и с Хитто увижусь», — горько усмехаюсь.
— Будь всегда на связи, — не просит, а приказывает Ран.
— Хорошо, — смиренно.
Заставляю себя допить молочный коктейль и съесть сладкий пирожок. Сам же постоянно всем говорю, что ничего больше не умею кроме как драться, так чего расстраиваюсь так?
«Мы больше не друзья», — напоминаю я сам себе уже в который раз, косясь на Риндо.
До бабушкиной квартиры меня докидывают с ветерком. Заставляют сохранить их номера телефонов в контактах и отпускают с миром, намеренно явно, забыв про деньги. Я же не спешу подниматься к себе, решив прогуляться до автоматов с сигаретами и горячими напитками.
Коко (16:04)
Держи своих новых друзей при себе, Хяку
Хаджиме прислал сообщение сразу после того, как мы уехали. И чего он этим пытается добиться?
Этот Хаджиме напоминал мне моего старшего брата из той, первой временной линии и совсем не был похож на Мин Кю. Совсем разные люди с одинаковым лицом. Близнецы, что так похожи друг на друга, но по своей натуре совсем разные. И как в этот раз мне вымолить прощение? Что нужно теперь сделать, чтобы Коко простил меня?
«А надо ли мне оно?» — задаюсь я вопросом, — «Это прощение?»
Заворачиваю за угол, сжимая ручки своей школьной сумки, уныло попинывая камушек по дороге. Камушек улетает куда-то в сторону дорожных знаков. До автоматов совсем ничего идти, но я чего-то не могу сдвинуться с места, разглядывая сбившихся в одну кучу стайку младшеклассников перед старшеклассниками из местной школы.
— Хули ноете? — рявкает один из юношей, топая ногой. — Гоните деньги. Это наша территория.
Да ёб мою мать.
Откуда они такие берутся, а?
Понимаю, что опять лезу не в своё дело. Но какого хуя?
— Доставай давай, — другой, бритоголовый, хватает одну из девочек за громоздкий, жёлтый рюкзак, приподнимая её над землёй, хорошенько встряхивая, — живе-е-е.
— Что вы делаете? — понимаю, что вопрос риторический, но спросить я не мог.
Гопники оборачиваются, и один из них даже рот открыл, чтобы сказать мне что-нибудь тупое и глумливое, но искорку узнавания я вижу в их пустых глазах.
— Они не дают нам пройти! — выходит вперёд девочка, в которой я с трудом узнаю Хинату.
— Дяденька, помогите нам, — начинают умолять меня о помощи остальные.
Видно, Тачибана выглядит самой старшей в этой группе. Вызвалась проводить малышню до дома?
— Живо позакрывали свои рты, — шипит на детей юноша с осветленными волосами и бровями. — Какими судьбами здесь, Хяку?
— Отпустил малышку, — прошу я жёстко бритоголового, игнорируя заданный вопрос.
Тот быстро опускает школьницу, легонько отпихивая её в сторону.
— Идите, — дёргаю головой.
— Спасибо вам, дяденька, — благодарят меня в разнобой дети.
«Да какой я вам «дяденька»?»
— Ну мы тоже пойдем? — блеет третий. — Чего нам тут дел?.. — впечатываю его головой в близстоящий фонарный столб, сам не ожидая от себя такой прыти.
Я же мог отпустить их, не избивать. Но вместо этого зачем-то ещё роюсь в их карманах, доставая из кошельков всю наличность. Около четырнадцати тысяч, негусто. И на что мне их потратить?
— А-а, за что ты их так? — хмурит своё прелестное личико Тачибана, почему то оставшись стоять рядом. — И зачем обворовываешь?
— Хочешь в долю?
— Что?! Конечно же, нет! Так нельзя. Отец учил меня, что…
— Держи, — всё же всучиваю ей пять тысяч, подмигивая, — порадуешь младшего брата конфетами или мороженным.
— Откуда ты узнал, что у меня есть младший брат?
И правда? Откуда?
— Видел вас двоих на районе, — видел же? Да какая уже разница?
— Правда?
— Ага. Тебе разве не пора идти? Или мне тебя проводить до дома?
— Не нужно, — пищит она, — я сама дойду!
«Смешная такая».
— Спасибо, что помог, Хяку, — благодарит меня Хината, улыбаясь.
— Не за что, Хина-чан.
— А откуда ты знаешь моё имя?
Блять. Ну и что мне ей ответить? Смотрит ещё так подозрительно.
— Тетта Кисаки, — в прошлый раз же прокатило, может и в этот раз всё обойдется? — Мы с ним друзья.
— Да? Странно, — тянет Тачибана, — он мне ничего про тебя не рассказывал.
— Те-чан вообще у нас не разговорчивый, — что я несу? — Так что неудивительно. Передавай ему привет, — первым заканчиваю этот фарс, разворачиваясь и уходя дальше по дороге.
Жизнь определённо любит подкидывать мне испытания.
неизвестный номер (22:45)
Кто ты такой?
