Сто йен

      Настоящее чудо, что мне удалось смешаться с толпой на перекрёстке, пока Какучё отвечал кому-то на звонок. Хитто отпустил меня на секунду, чтобы достать телефон, как я уже стоял по ту сторону пешеходного перехода. Видел, как он стал оглядывать, панически выискивая меня в толпе.       «Раз он куда-то так спешил, не разбирая дороги — значит занят», — решил я, возвращаясь обратно в дом. Об остальном мне думать не хотелось.       Мы случайно столкнулись друг с другом. Непреднамеренно.       Вваливаюсь в дом, запирая дверь на все четыре замка, испугавшись, что Хитто мог легко найти меня тут.       «Кенчик и Шиба защитят меня», — начинаю утешать я сам себя, снимая ветровку, — «не дадут пройти дальше». Сбрасываю обувь, оставляя её валяться у деревянного порожка.       — Ты быстро, — замечает меня первым Кенчик.       Он сидит за столом, ужиная жареным рисом с овощами и супом с водорослями. Переводит взгляд с меня на работающий телевизор и обратно, хмурясь почему-то.       — Я лягу сегодня пораньше, — произношу я с большим трудом. Еда выглядела довольно аппетитно, хотя есть мне и не хотелось.       Вижу, как Кейске переглядывается с младшими Шиба, не понимая, что могло произойти такого за те двадцать минут, пока меня не было.       Дом у Шиба большой, двухэтажный. Преодолеваю лестницу быстро, чуть не запнувшись о последнюю ступеньку. По табличкам на дверях распознаю где чья комната. Тайджу отдал Кену свою комнату, переехав в спальню своих родителей. Захожу в комнату Кенчика, закрывая за собой плотно дверь. Свет не включаю, на ощупь добираясь до узкой кровати. Снимаю носки. И забираюсь под одеяло. Очки убираю на тумбу.       Плечи и грудь обдает невидимым жаром. Места, до которых дотрагивался Хитто, хотелось тереть щеткой до кровавых разводов, сдирая кожу, чтобы не чувствовать, не вспоминать, не думать о том, какие ужасы пережил Какучё за эти семь лет.       Я безнадёжен, раз допускаю мысль, что зря сбежал так по-глупому. «Как в каком-то фантастическом фильме», — смеюсь про себя, зажмуривая глаза до разноцветных пятен.       Забываюсь в беспокойном сне, подскакивая только тогда, когда Кенчик пытается поместиться на краюшке кровати. Кен вздрагивает, спрашивая тихо:       — Ты не против?       Мотаю головой, укладываясь обратно на подушку и отодвигаясь, чтобы другу было удобней.       «Наверное, я должен был спать на полу или где еще», — думаю отрешённо, чувствуя, как ко мне подвинулся Рюгуджи; он лежал ко мне спиной.       — Я могу пойти спать на диван к Кейске, — шепчу я, — или к Шиба. Вот он обрадуется.       — Спи, Каннон.       Проснулся я в крепких и явно в не дружеских объятьях друга, чувствуя его эрекцию в районе своей задницы. Сонно повдуплял немного в стену, рассматривая прыгающих по стене солнечных зайчиков от проезжающие рядом с домом машин.       Вчерашний вечер казался мне страшным, ничего не значащим сном.       Убираю руки Кенчика, тихонько вставая с постели. Потянулся, пытаясь избавиться от тяжести в плечах и в спине. В ванной долго умываюсь, разглядывая бутыльки с кремами и лосьонами, пытаясь понять для чего они нужны. А после забиваю на это дело, давясь зубной пастой.       Слышу, как хлопнула входная дверь. Тихонько спускаюсь по лестнице, держась стены. На диване завозился Кейске, приподнимаясь на локте и оглядываясь, пытаясь сообразить, где он находится. Вижу, как скривилось его лицо от боли. Ойкает.       В комнату проходит Тайджу, разминаясь на ходу. Замечает меня, благосклонно хмыкая. Просит, чтобы я поставил чайник на плиту, уходя к себе, а затем в ванную комнату.       — Я могу найти ещё обезбола, — подхожу к Кейске, разглядывая его опухшие лицо.       — Не нужно, — бросает тот раздражено, свесив босые ноги с дивана. — Маман знает?       — Наверное, — дёргаю плечом, — папан точно в курсе.       — Широ, — Кейске оборачивается, — слушай, а вчера, — подбирает слова с трудом, — там на берегу…       — Если ты хочешь знать, видел ли я Майки — то да, он был там, — в моём голосе ни капли сочувствия, — тупо наблюдал за тем, как тебя избивают.       — Это не так! — взрывается Джульетта. — Майки не мог!..       — Почему ты тогда здесь, со мной, а не с Сано-семпаем? — спрашиваю хмуро. — Почему я тащил тебя на своём горбу, вызванивая Шиба? Почему я отбивал тебя и Тору от тех ублюдков, наплевав на себя? — вытягиваю левую ладонь, медленно сгибая пальцы в кулак, морщась. — Видишь? Безымянный и мизинец сгибаются с трудом. А ещё тут, — приподнимаю футболку, показывая синят на животе, — и тут, — изворачиваюсь, указывая на тонкую покрасневшую полоску на пояснице. — Такая дружба и йены не стоит, Кейске. Подумай об этом на досуге.       Заглядываю в холодильник, решая приготовить завтрак на скорую руку. Яичница, салат, тосты, черный чай с кусочками клубники. Самое оно.       Хаккай помогает расставить тарелки и кружки, пока Юзуха готовит тосты с маслом. Тайджу трётся рядом, пытаясь стащить из салатницы кусочек помидора или лист салата, получая от меня ложкой по пальцам. Дракен спускается как раз вовремя, чтобы помочь дойти Кейске до ванной. Поймав настороженный взгляд друга, улыбаюсь, мол ничего не было, бывает. Кенчик как-то расслабляется, уводя за собой Баджи.       — Сходишь со мной к Принцессе?       — Не лучшая идея, Шиба, — хмыкаю я, — Ханагаки с большим трудом узнал Кенчика, что тут говорить про тебя и меня? Да и приложился он явно сильно, раз начал какую-то бурду нести про путешествия во времени. Кстати, на сколько он переместился обратно в прошлое? — обращаюсь к Хаккаю.       — Лет на девять, кажется, — тянет неопределённо мелкий, — я мало что понял, если честно. Мичи больше рассказывал о тебе, Коко-чи.       — Например?       — Что ты как-то вырезал на лицах каких-то парней кадзи «насильник», — Хаккая всего передёргивает, — или подвесил за ноги какого-то парня к крюку, велел его друзьям завязать глаза, выдать дубинки и поиграть в пеньяту, или закрыл кого-то в сауне на ночь, что у человека кожа слезла, как у змеи.       Хм. Видимо этот Ханагаки прибыл из похожей на мою временную линию.       — И всё? — не скрываю своей улыбки.       Шиба как-то выдохнули все разом, понимая, что я не воспринимаю всю эту ситуацию всерьез.       — Не считая, что ты вышла только из колонии, связавшись с какими-то Хайтани? — вклинивается в наш разговор Кенчик, усаживая Кейске за обеденный стол.       — А причем тут они? — хмуро.       — То есть ты их знаешь? — удивляется друг.       — Допустим.       — Ты это сейчас серьезно? — косится на меня Рюгуджи.       — До той истории, — ставлю на стол салат и омлет, надеясь, что мальчишки поймут о какой я сейчас говорю «истории», — я как-то в одной газете вычитал о них. Статья была маленькая, где-то строк десять, но этого хватило, чтобы я проникся к ним жалостью. Ни родных, ни дома. Ничего. Вот я и написал им письмо.       — Ты это сейчас серьезно? — повторяет за Кеном Кейске, открыв от удивления рот. — И они тебе ответили? Серьезно?       — Угу, — лёгкий кивок.       Общую молитву Джульетта восприняла, как какую-то шутку, пока не получил палочками по лбу от Тайджу. Мне же были по душе такие шумные посиделки. Вяло ковыряясь в своей тарелке, я в пол уха слушал разговоры мелких, улыбаясь.       Свой окровавленный плащ я сложил в бумажный пакет, сверху положив свою школьную форму и парик. В пакет полетела школьная сумка и вещи Кейске. В ожидании такси, вышел на крыльцо, стащив у Шиба сигарету. Кенчик стоял рядом, вызвавшись проводить меня, пока Баджи обменивался контактами с Юзухой и Хаккаем.       — Такемичи не рассказал почему я оказался в колонии? — спрашиваю так между делом.       — Из-за Хайтани, — хмуро. — Ты убила кого-то из них по неосторожности.       Сигарета в моих пальцах дрогнула, падая вниз, на каменные ступени.       — Вот как, — киваю сам себе.       «Видимо, у моего двойника были веские причины, чтобы это сделать?»       В такси мы с Кейске особо не разговаривали. Мелкий переживал, что получит по приезду от маман, я же бездумно разглядывал мелькающий за окном пейзаж.       — Я могу же рассказать Торе о тебе?       — Его задница теперь всё равно моя, — угрюмо, — до конца жалкой жизни, но лучше пока повременить с этим. Мне и без вас хватает дел. Я вчера разговаривал с братцем Мучи, — разглядываю его позеленевшее лицо, — общак перенесли ещё зимой. Если возникнут какие-то проблемы, сразу звони мне, — закрываю глаза.       — Спасибо.       Расплачиваюсь с таксистом наличными, а затем помогаю Кейске вылезти из автомобиля. Баджи ругался сквозь зубы, стараясь лишний раз не наступать на правую ногу.       — Погоди, — останавливаю Джульетту, — сейчас вызвоним Коко, чтобы помог тебе подняться, — подмигиваю ему обнадеживающее, залезая в пакет.       Роюсь в нем довольно долго, пытаясь найти телефон. Залез во все карманы, так и не найдя его.       — Звони Коко.       — А сама?       — Чего-то не могу телефон найти, — хмуро. — Живее, Джульетта.       Мин Кю вышел из подъезда минут через пять.       — Здоров, — улыбается мне брат, — как оно? — спрашивает он у нас.       — Не очень, — отвечаю ему честно.       Сон присаживается перед Кейске на одно колено, давая ему залезть себе на спину.       Маман уже встречала нас на пороге, велев Коко усадить Кейске на диван. Ругалась она громко и с чувством, пока я разбирал пакет у себя в комнате. Парик убираю в шкаф, как и белый плащ с эмблемой Чёрных Драконов. На воротнике, рукавах и спине я заметил засохшие капли крови. Расправляю ткань, вешая плащ на плечики. «Таке-чан меня прикончит, как увидит это великолепие».       Вытряхнув пакет, форму и школьную сумку, я так и не нашёл свой телефон. Ну и куда он делся. Не мог же я потерять его вчера вечером, когда столкнулся с Какучё? Или мог? Он же все время лежал в кармане ветровки.       — Я возьму твой телефон? — спрашиваю я у Коко. — Свой всё найти никак не могу.       — Да, — кивает брат, — конечно. Он в комнате, на зарядке.       На телефоне брата не было пароля. На заставке наша общая фотография. Нахожу в контактах свой номер телефона. Мне пришлось звонить раз пять, пока не ответили на звонок.       — Кенчик? Я случайно оставил телефон с твоём кармане, но ты и так это уже понял, — смеюсь хрипло, — выруби его, пожалуйста. А в понедельник отдашь в школе.       — Кенчик? — внутри меня что-то обрывается, бухая вниз, в желудок. — Я даже не знаю начинать ли мне ревновать, Широ, — у Хитто голос до противного довольный и радостный. — Ты его случайно выронила, пока убегала. Мне тебе его вернуть?       — Да, — уныло, — будь так любезен.       — Какучё-сан.       — Будь так любезен, Какучё-сан, — зачем-то начинаю подыгривать ему я.       — Будет удобно, если я подъеду в пять?       — Я целый день буду дома, так что в любое время.       — Договорились, Широ.       Чувствую, как моё лицо полыхнуло невидимым огнём, а в комнате стало в один миг душно.       — Нашла у кого твой телефон? — интересуется Мин Кю.       — К сожалению.