Сто йен

      — Слышишь, Коконой, — Тайджу толкает меня, усаживаясь рядом со мной на холодные доски терассы, — он пришёл в себя.       Задумчиво киваю, продолжая посасывать фильтр сигареты, не чувствуя вязкого, противного вкуса.       — Теперь-то ты поешь нормально?       — Я не хочу есть, — отвечаю через некоторое время.       Бросаю бычок в пепельницу, потянувшись за пачкой сигарет. Шиба перехватывает мою руку, сжимая запястье. Он легко мог сейчас сломать мне руку, но Тайджу не делает этого.       На улице сейчас зябко, некомфортно. Наброшенное на плечи одеяло совсем не греет. Мне даже не помог горячий душ и смена одежды, чтобы хоть немного прийти в себя.       — Ты такая красивая, — шепелявит Кейске, — будто ангел.       Сидящая рядом с ним на диване Юзуха, покачала головой, сетуя на больное воображение и явное сотрясение, которое он заработал в драке. Шиба обрабатывала мазью его ссадины, давая мне тем самым передышку. Я и без того тащил Кейске на своей спине, пока Тайджу не встретил нас по пути к его дому. О том, что нужно было оставаться на месте и вызвать скорую, я не подумал.       Я туго соображал в тот момент. Это уже в душе до меня дошло, что я не должен был вообще поднимать Баджи из-за возможной травмы головы. А если бы Кейске умер взаправду, как когда-то я? Что сказал бы маман? Как стал бы оправдываться?       Из-за моей медлительности пострадал Кейске. Нужно было ещё в ту субботу пойти на драконий склад и выловить тех ублюдков, хорошенько отпиздив. Но я настолько ушёл в себя и в свои проблемы, что?..       А что именно?       Мне просто повезло оказаться у реки именно в тот момент, когда Кейске избивали.       — Ты не похожа на самоубийцу, Коконой, — хмыкает Шиба, разглядывая мои шрамы на свету.       На веранду хорошо проникал свет из большой комнаты, освещая закуток, где мы сидели.       «Я никогда им и не был», — хочется возразить мне, но вместо этого я улыбаюсь.       — Расскажешь?       — В прошлой школе надо мной издевались, — сипло, — вот я и подумал, что лучше умереть, чем так жить.       Наверное, так думала прежняя Широ.       — Но ты и так об этом знаешь, — хмыкаю я, аккуратно вырывая свою руку, — как и про видео. Что тут ещё добавить? — опираюсь плечом на стенку, разглядывая пожухлый куст, что рос в полуметре от дома.       — Когда ты заговорила со мной первой, я понял, что ты явно чокнутая, — хмыкает Тайджу, доставая из пачки сигарету. — Раньше у меня не было друзей, так мелкие прихлебатели, которые сами по себе ничего не стоят. Но вот ты упорно набивалась ко мне в друзья, будто знала меня когда-то. Что бы я не делал, как бы громко не упирался, ты продолжала оставаться рядом. Почему?       — Решил, что если познакомлюсь с кем-то сильным, даже если и на правах девочки на побегушках, то меня больше никто не тронет, — так бы поступила та Широ.       Шиба кивает, закуривая. Видимо, он думал некогда так же.       — А теперь?       Кошусь на друга, подтягивая ногу к животу. Упираюсь подбородком в колено.       — Я не знаю.       — Коко-чи, — Юзуха стучит по стеклу, привлекая тем самым к себе внимание. Протягивает мне мой звонящий телефон.       — Спасибо, — благодарю я Шиба.       Звонил отец.       Глубоко вздохнув, принимаю вызов. На вопрос почему я всё ещё не дома, отвечаю ему честно и без прикрас.       — Не рассказывай ничего маман, пап, — прошу я мужчину, — мы переночуем у Шиба, а если Кейске станет хуже, вызовем неотложку.       Отец был не слишком-то и рад случившемуся, но согласился, что пока нам лучше остаться у Шиба. Кейске могло стать хуже в такси, ведь добираться нам до дома предстояло больше полутора часов. В пятницу всегда были пробки вечером.       — Дракен ещё не вернулся? — спрашивает у сестры Тайджу.       — Пока ещё нет.       — А где Тора?       «Что-то долго до него доходит», — хмурюсь я, читая бегло пришедшие на почту сообщения.       Тайджу заглядывает в комнату, морщась. Ханамия нам удалось спровадить домой с большим трудом, пока Шиба не рыкнул на юношу, хорошенько встряхнув его при этом.       — Погоди, — тянет Кейске, пытаясь привстать на локтях, оглядывая комнату, — а где это я?       — Не вставай, — спешит к нему Юзуха, укладывая Баджи обратно, мягко надавливая на плечи.       Набираю номер брата, потянувшись к пачке за сигаретой.       — Ши Ро, — отвечает мне радостно Мин Кю, — ты уже дома? Скажи отцу, что я задержусь ещё на час-два, мы тут в аркадном центре засели.       — Я сегодня не ночую дома, — чиркаю зажигалкой, затягиваясь, — Кейске хорошенько избили, а я отмудохал тех кто это сделал.       — Ты в порядке? — обеспокоено.       — Да, в полном, — отвечаю я, — только на левой руке указательный и мизинец плохо сгибаются, но это мелочи. А ты с кем гуляешь?       — С Кавата.       — Мне позвонить Шиону? — встревоженно.       — Не нужно, — пытается переубедить меня брат, — мы просто разговариваем.       — Не забудь тогда спросить у них точное время, когда мы должны встретиться на свалке, — скидываю пепел в пепельницу, — мне не прельщает ждать их целый день.       — Хорошо, Ши Ро.       Завершаю разговор первым, хлопнув крышкой раскладушки. Пока я предавался меланхолии, выкуривая одну сигарету за другой вместе с Шиба, в ожидании Кенчика, Мин Кю позвонил Тетте. Не знаю о чём они разговаривали, но брат после их разговора был на взводе, возвращаясь обратно к сидящим за столиком братьям Кавата.       — Выглядишь не очень, — подмечает очевидное Нахоя, — Какие-то проблемы?       — Ши Ро подралась с какими-то утырками, отбивая Кейске, — морщится Сон.       — Она не пострадала? — вскидывает сразу же голову Соя, до этого никак не участвуя в разговоре.       — Говорит, что нет. Она вечно влипает в какие-то неприятности.       Мин Кю не хотел жаловаться, но видимо дальнейший его рассказ произвёл неизгладимое впечатление на Кавата, раз Соя прислал мне сообщение.

Твой младший брат в порядке?

      Ха? Это он так обо мне печется или всё же о Кейске?       Ничего пока ему не отвечаю. Шиба посмотрел на меня, конечно, как-то странно, но ничего не сказал, возвращаясь обратно в комнату. Кейске подавился воздухом, при виде него, но быстро сложил два и два.       — Где Широ? — хрипит он.       Тайджу неопределённо пожимает плечами, обходя диван и направляясь на кухню. Юзуха же качает головой, выискивая с аптечке таблетки с обезболом. Ставит аптечку на пол и уходит на кухню за водой.       Звонок от Мучи был для меня полной неожиданностью. Укутавшись в одеяле с головой, подтянув к животу ноги, отвечаю на звонок.       — Что-то случилось, братец Мучи?       — Это я должен спрашивать у тебя, — по голосу так не понять, зол он сейчас или просто недоволен произошедшим.       Только, вот, как его это касается?       — Пусть Курокава повесит долг Ханамия на меня, — прошу я. — Сколько он там должен: тысяч пятьдесят? Сто?       — Какой «долг»? — не понимает Ясухиро.       — Разве из общака не пропали деньги? — сминаю пустую пачку от сигарет, догадываясь, что никакой кражи на самом деле не было.       Вот же ж.       — Общак перенесли ещё месяца два назад.       — Надо было сразу позвонить Вам, — горько усмехаюсь, — до чего же уебанская ситуация.       Муто молчит, молчу и я. А что ещё тут говорить?       — Ну я пойду тогда? — спрашиваю я.       — Я знаю, что случилось с тобой у реки.       — Майки рассказал? — взрываюсь незамедлительно. — Уродец мелкий. Этот сучонок тупо смотрел, как его лучшего друга избивают на радость публике. Гондон. Увижу — удавлю его собственными руками. Лучше два года провести в колонии, зная, что больше никто из-за него не пострадает, чем…       — Я знаю, что ты погибла у реки прошлым летом.       Что?       Его спокойный, тяжёлый голос бьёт набатом в моей голове.       — Откуда? — хриплю я, сжимая телефон в пальцах.       — Хитто мне все рассказал, — с тяжёлым вздохом произносит он. — Я переживаю, что сегодняшнее происшествие могло как-то отразится на тебе. Река. Белая форма Черных Драконов. Как ты вообще смогла надеть её?       — В психологии, кажется, есть такой приём, — облизываю губы, — когда пытаешься проработать травму тем же способом, как её получил. Так вот, — чувствую, как защипали глаза от слез, — это ничерта не работает. Наверное, Вы злитесь, что я ничего не рассказал с самого начала, но мы так-то два раза в той жизни встречались, а разговаривали и того меньше, — пытаюсь перевести тему, вытирая глаза уголком одеяла. — Да и какая теперь разница, правда? Со мной всё хорошо. Только сдохнуть очень хочется, но я и над этим работаю, — слышу, как хлопнула входная дверь. — Мне правда нужно идти. Не переживайте обо мне.       — Ты сейчас где?       — У Шиба.       Завершаю звонок, судорожно сглатывая.       Зачем Хитто рассказал всё братцу Мучи? Для чего? И как давно? Что такого произошло в будущем, что понадобилась помощь Ясухиро?       — Кажись, Мичи совсем умом тронулся, — слышу я недовольный голос Кенчика. — Всё мне про путешествия во времени заливал да за то, что я должен с какого-то хуя помириться с Майки. Да с хуяли? Я эту балонку мелкую удавить готов, — Рюгуджи явно замечает лежащего на диване Кейске, раз так резко замолчал. — Ты чего тут?       — Я пока сам не понял, — произносит тот, — сеструху мою не видел?       — О, так Каннон тебе теперь «сеструха», — тянет ехидно Дракен. — Что с лицом?       — Не твоё дело.       — Это уж точно.       Поднимаюсь на ноги, бросая в пепельницу смятую пачку сигарет. Придерживаю одеяло, заходя в комнату.       — Что ещё рассказала тебе Принцесса? — спрашиваю хрипло.       — Что у вас стряслось? — хмурится Кенчик.       — Ответь, пожалуйста, на вопрос.       Выдерживаю его долгий, проникновенный взгляд.       — Мичи просил меня о помощи, — всё же сдается Кен, — найти кое-кого и не дать ему убить Майки, — он специально сейчас держит интригу?       — И кого же? — спрашивает Тайджу.       Замечаю притихшего рядом с братом Хаккая. Шиба-младший смотрит на меня как-то настороженно, как на незнакомца.       — Тебя, — скрещивает руки на груди друг, продолжая смотреть на меня.       — Почему-то Такемичи называл Коко-чи «Хяку», — произносит взволнованно Хаккай, — рассказывая просто ужасные вещи.       В голове полная каша.       — Ну и куда ты собралась? — удивляется Тайджу, когда я обошёл Кенчика, направляясь в коридор.       — За сигаретами, — достаю из своей школьной сумки, что висела на крючке кошелек. — Они у меня закончились.       — Ты пойдешь в таком виде? — уточняет Кен. — Может, хотя бы одеяло оставишь и накинешь мою ветровку?       — Может, — соглашаюсь с ним я.       Мне нужно было подумать. Прийти в себя хоть немного. А потом навестить Ханагаки.       «Видимо, я всё же убил Сано-семпая в одной из временной линий».       И это не могло меня не радовать. Из-за Манджиро всё это началось. Тетта так или иначе бы добился своего: с Майки или без него.       Сложив кое-как одеяло и обувшись, я схватил ветровку Кенчика, выходя из дома. До автоматов нужно было пройти целых две улицы. Натянув на голову капюшон и спрятав руки в карманах, нащупал пластиковую зажигалку, коробок с мятными леденцами и пластиковый пропуск на парковку.       В какой-то момент мне пришлось остановиться, чтобы подвернуть спортивные штаны, которые так щедро одолжил мне Шиба вместе с майкой. Сейчас я слабо ощущал холод, упорно продолжая идти вперёд. Остановился на светофоре. Когда я уходил был только десятый час. Иду вместе со всеми, дождавшись синего цвета для пешеходов, особо не глядя по сторонам, пока в меня кто-то хорошенько не впечатался, будто нарочно.       — Смотри куда идёшь, придурок — рычу я, поднимая голову. — Совсем ничего не видишь?       Мне было все равно, когда я говорил это, готовясь и дальше костерить последними словами незнакомца, но передо мной стоял Какучё. Взмыленный, замученный, словно бежал сейчас марафон, пытаясь куда-то успеть.       — Не вижу, — хрипит Хитто, хватая меня за руку и уводя с пешеходного перехода.       Я даже возразить ничего не успел, как он обнимает меня, сжимая в своих объятиях до хруста в ребрах.       — Теперь я точно никуда не исчезну, Широ, — шепчет он, — прости меня. Пожалуйста, прости меня. Если бы я только знал, что твой двойник… Неважно. Сейчас это не важно. Я теперь рядом. С тобой.       Какучё пахнет чем-то одурманивающие приятным. Не вишнёвым табаком, как раньше, а чем-то терпким, свежим, как после дождя, когда гуляешь по берегу моря. Зарываюсь носом в ткань его толстовки, что накинута поверх рубашки от школьной формы старшей школы.       Я не нахожу в себе сил, чтобы хоть как-то ответить на его объятья. Так и стою столбом.       — Я больше не допущу, чтобы с тобой что-то случилось.       Качаю головой на данное заявление, думая, что всё уже ужасное, что могло со мной произойти уже случилось.       — Ты должен был дать мне умереть, Кокосик, — тихо, едва разборчиво, — а не спасать меня.       — Не говори так, — Хитто сжимает мои плечи до красных пятен от пальцев, смотря мне в лицо чуть диковатым, возбуждённым взглядом. — Я же ради тебя, — качает головой, — ради тебя же все это время…       — Тогда почему ты дал Широ из этого времени погибнуть?       — Она не была тобой.       В голове взрывается фейерверк яркой вспышкой.       «Она что?..»