Какучё-сан (21:17)
Какой мороз? На улице +27
Всё в порядке?
празднуем приезд матери. не переживайКакучё-сан (21:18)
ок :*
Если это я сейчас так залип на смайлике-поцелуйчике, что тогда было вчера? Наверное, расплакался от радости. Не иначе. Попытался встать на ноги, но к горлу подкатил противный комок, заставляя меня сесть обратно. Я знал свою меру. Вот и цедил вчера один стакан виски с колой, налегая на бутерброды, пока мальчишки упивались в хламину. Мадараме вообще не так много и понадобилось, чтобы захмелеть. Как и Кисаки. Тетта отмалчивался до последнего, пока я пытался его хоть как-то растормошить, напоминая, что родителей мы не выбираем. — Мои от меня вообще отказались, — смеётся Шион, — и чего? Ныть теперь? — Не в этом дело, — говорит размеренно Тетта, даже не взглянув на Мадараме. — А в чем? — любопытствую я, опираясь на брата. Коко сбрасывает мою ладонь со своего бедра, больно щипаясь. — У меня нет к нему никаких чувств: ни злости, ни ненависти, ни любви или благодарности, — Кисаки смотрит на меня, ожидая хоть какой-то реакции на свои слова. «Напугать меня вздумал?» — подумал тогда я. — Наша мать родила нас, — неожиданно произносит Хаджиме, подаваясь вперёд, — чтобы отца удержать при себе и не выплачивать штраф по контракту, — это он хвастается так или чего? — Выпьем за это, — хмыкаю я, потянувшись за своим стаканом. А о том, что Мадараме родился с золотой ложкой в жопе, мы узнали случайно. Шион обмолвился вскользь, когда я полез за сигаретами в рюкзак Тетты, что скучает по родителям. — Они у меня консерваторы до мозга костей, семейную стоматологическую клинику держат, — предается воспоминаниям Мадараме, оперевшись головой на свою руку, — а как сестра заболела и вовсе в религию ударились… Неважно. Чего уставились на меня? В глаз получить хочешь? — рычит он, подаваясь вперёд, к меланхоличному Коко, что смотрел куда-то поверх плеча Шиона. — Спокойно, — одергиваю я Шиона, тыльной стороной ладони ударяя его по широкой груди. — Никаких драк, ладно? Мы же тут собрались выпить и расслабиться, так чего накалять? — Старшие так же собираются, — хмыкает Мадараме, — ну Мучи, Хайтани и остальные парни. В маджонг играют. — Бывал я как-то на одной из таких встреч, — киваю я, — скучнее тусы в жизни не видал. Сидят с постными лицами, кальян курят. — И как тебя пустили? — не верит мне Мадараме, тряся головой. — Так я с Риндо случайно мимо проходил, — пожимаю плечами я, губами обхватывая фильтр сигареты, — больше на диване сидел, чем участвовал во всем этом, — рассказывать о том, как я пытался Муто-сана обыграть в маджонг вместе с Раном мне не хотелось. Могли не так понять. Вон как Тетта подобрался, внимательно слушая меня. — Может, тогда в покер? — спрашивает Коко. — Я с тобой не играю, — сразу пошёл на попятную я, — не отыграюсь. Да и таких денег со мной нет, чтобы ставки поднимать. — Неси карты, — гаркает Мадараме. — Он же тебя без трусов оставит, дурень, — обеспокоено выдаю я, — ещё и должен останешься. — Кредитки принимаешь? — И ты туда же, Тетта, — качаю я головой и подкуриваю сигарету. Я принципиально не играл, усевшись по левую руку от брата, уложив голову к нему на плечо. Кисаки вызвался быть раздающим, мастерски перемешивая колоду карт. Мадараме разделил чипсы на три пропорционально равные кучки, укладывая их на салфетки. В какой-то момент меня начало вырубать из-за чего я отлипнув от брата, полез к Тетте, укладывая голову на его жёсткое бедро, просовывая руку. — У него короли, — мычу я тихо, указывая пальцем на Коко, — а у него туз и две шестерки, — теперь указываю на Мадараме, — у тебя же, — задумался я, — два валета и десятка? — Хяку! — толкает меня рукой Коко, скидывая карты. — Это с тобой невозможно играть, сука ты мелкая. Он же их запоминает, — объясняет брат. — Ничего с собой поделать не могу, — смеюсь я, зажмуривая глаза. Чем закончилась игра я уже не помню. Вырубился. Чувствовал только, что кто-то меня по голове гладил, перебирая волосы пальцами. во сколько и где встречаемся? Написал я другу. А потом подумав, пожелал Кокосику доброго утра, отправляя следом кучу сердечек. — Сколько времени? — хриплый голос Тетты заставил меня вздрогнуть и резко повернуть голову, уставившись на юношу. — Один… — с трудом выдаю я хрипло. Связки сковало невидимой рукой. — Коко, сука! — голос у меня сейчас как у запойного курильщика со стажем. — Мы можем поговорить? — Кисаки садится, потирая глаза. Тянется за очками, которые он убрал под диван. — Это правда? Ты — путешественник во времени? — Что-то типа того, — прокашлявшись, выдаю я. — Всё несколько сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Время — штука сложная, необъяснимая, неизученная. Думаю, тут больше подойдет «путешественник по параллельным вселенным». Я много об этом думал. — Доказательства, — тянет задумчиво юноша, — они у тебя есть? — Нет, — отвечаю я легко, — тебе остается только принять мои слова на веру. «Да что у меня с голосом?» Со второй попытки мне удается встать. Сладко потянувшись, хрустя позвонками, я направился в ванную комнату, чтобы умыться. По пути пинаю дверь комнаты брата и осторожно заглядываю в свою бывшую комнату. Мадараме спал на полу без подушки, закутавшись в одеяло, что стянул во сне с кровати. И удобно же ему? В ванной долго рассматриваю себя в зеркале. От выпитого алкоголя появились мелкие прыщики на лбу и распухло лицо. Под глазами темные круги. А на шею без слез и не взглянешь. «И как я Какучё-сану покажусь? Он же Коко убьет за такое». Чищу зубы, пытаясь избавиться от противного привкуса. Полоскаю рот ополаскивателем для рта и умываюсь холодной водой. В дверь стучат, призывая выйти из ванной комнаты как можно скорее. — Утро, — выдает заспанно Коко, когда я открыл дверь. — Утро, — хриплю я, поморщившись. — Аптечка у тебя где стоит? — Что с голосом? — не понимает брат. — Издеваешься? Сам же душил меня вчера или не помнишь такого? — Помню. Иди чайник поставь, — просит меня Коко, — покрепче чего завари, как ты умеешь. «Как ты умеешь», — мысленно передразниваю я Хаджиме, строя страшную морду. — Что с Хинатой? — Кисаки так же уже стоял на ногах, просматривая что-то в своем телефоне. — Она мертва, — смотрю прямо в его мутно голубые глаза, — ты убил её, — чувствую, как несколько горячих капель проскользнуло над губой. Языком слизываю кровь с верхней губы. — Что? — моргает забавно он. — Почему? За что? Я не мог с ней так поступить! — С кем это? — показывается из комнаты Мадараме. — И чего разорались с утра пораньше? — сначала смотрит на меня, потом на Тетту и обратно. — Я про Цветочек, — вижу, как Кисаки побелел весь, — они же на свиданку ходили недавно, помнишь? — конечно он помнит, дебила ты кусок! — Кстати, — тянет Шион, — и как оно? Мы вас заебались выслеживать на станции. — Вы за нами следили? — сипло спрашивает Тетта. — Это была полностью его идея. — Ну так что? Вы теперь, это, вместе? — подмигивает юноше Мадараме. — Нет, не вместе, — резко отвечает нам Кисаки. — Чего это? — хмурюсь я. — Вы сваливать во сколько собираетесь? — из ванной выходит уже чем-то раздраженный Коко. — Дела у меня нарисовались, — только сейчас заметил, что брат держит в своих руках сотовый телефон, — так что, собирайтесь и уебывайте. — А чай? — тихо. — Потом, — бросает нервно он. — Парни не должны вас видеть. Донесут Шиба. — Пусть, — дергаю плечом, — скажешь, что это я… — Хяку, — Хаджиме встает ко мне почти в плотную, — я переведу тебе денег, купишь нужную мазь от ушибов и бинты. — Чувствую себя какой-то проституткой, — фыркаю я. — Хорошо-хорошо, собираемся, — и чего он нас выгоняет? Собрался я меньше чем за пять минут. Остальное время ждал пока приведут себя в порядок Тетта с Мадараме.Рин-Рин (10:39)
Подъезжай в Синдзюку. Знаешь, где находится Music Fashion Bar? Мы там до самого вечера будем. Нужно с бухгалтерией разобраться и по мелочи.
не знал, что у вас собственный клуб появилсяРин-Рин (10:41)
Недавнее приобретение. Ждем.
— Так, — говорю я громко на сколько это было возможно, — нам надо в Синдзюку. — Братья Хайтани нас ждут. — Может, сначала пожрать куда зайдем? — просит Шион. — А с чего это ты решил, что поедешь с нами? — поправляет очки Кисаки. — Дела Банды тебя не касаются. — Я состою в Поднебесье, — скалится Мадараме. — Спасибо, — неожиданно произносит Коко, хватая меня за руку и разворачивая к себе. — Не знаю, чтобы я сделал вчера… — Не за что, — мягко отстраняю брата от себя, — и тебе спасибо, что не прогнал, — уши обжигает невидимым огнем. — Они сейчас поубивают друг друга, — замечает Хаджиме, кивая на препирающихся мальчишек. — Надеюсь на это, — смеюсь я. — Если что, я могу написать тебе или просто так приехать? — Нам еще судиться с матерью, не забыл? — губы Коко тронула чуть нервная улыбка. — Лучше бы она не приезжала. Прощаюсь с братом скомкано, подталкивая парней к лифту. — Прекращайте, — прошу я их, — голова и без вас тяжелая. — Он первый начал, — стал жаловаться Шион, словно маленький ребенок, поправляя спортивную сумку. Тетта на такое заявление качает головой. — Слушай, Мадараме, — тяну я, повернувшись к юноше, — а ты чего ко мне привязался? — А? — смотрит он на меня удивленно. — Да просто так, — Шион достает из сумки солнцезащитные очки, которые я у него отбираю. — Есть в тебе что-то такое знакомое, не знаю даже как объяснить. Лифт плавно останавливается, через несколько секунд открывая свои двери. Чувствую, как защемило где-то под ребрами сердце. — Широ? — выдыхает удивленно Сейшу, оглядывая нас. — Почему ты здесь? Молча надеваю солнцезащитные очки, высоко поднимая голову. Теперь понятно чего Хаджиме так гнал нас из квартиры. «Вот же ж, сука!». — Тут рядом лапшичная одна есть, — говорю я, выходя первым из лифта, — на территории Драконов, конечно, но да похуй как-то. — С дороги, — потеснил Инуи грубо Шион, — чмо двумордое. — Широ, мы можем поговорить? Думаю запоздало, что выгляжу сейчас смешно, с этими заколками-зайками на волосах. — Это важно, — настаивает Инупи. Игнорирую Сейшу, открывая дверь. Нам не о чем разговаривать. Хотелось бы мне только в это верить. Путь до лапшичной я помню смутно. Пришлось пару раз сверяться с картой, под едкие замечания Тетты. В голове у меня полная каша. мог бы сразу сказать, что к тебе должен был прийти Инупи Пишу я раздраженно брату смс, когда мы уселись за стойку и заказали острой лапши. Самое то после попойки. — Надо будет зайти в компьютерный клуб или в библиотеку, — говорит Тетта, — распечатать документы. Не думаю, что ты их взял с собой. — Да откуда я мог знать? — выдаю я сипло, ловя намекающий на что-то взгляд своего Первого командира. Мне определенно нужно с ним объясниться. Но это уже после того, как мы уладим все дела с братьями Хайтани. И точно после того, как я заберу способность Ханагаки путешествовать во времени. — О, Ши-чан! — в лавку заглядывает Сано-семпай, окликая меня. — Какая встреча, — я аж подавился бульоном, хватаясь за горло. Сидящий рядом Шион ласково стукнул меня по спине, проталкивая бульон дальше по пищеводу. Да блять. — Здоров, — за Майки в лавку проходит и Дракен. И почему я забыл, что эту территорию делят между собой Токийская Свастика и Черные Драконы? Ну почему? — А я как раз хотел тебе позвонить, — Майки садится напротив, рядом с Теттой, заставляя его потеснится к самому углу. Одет семпай в школьную форму. Видно, сбежали с последнего экзамена, чтобы лапшу поесть. — А это твои друзья? — оглядывает он моих мальчишек любопытным взглядом. Дракен встав за своим командиром, подобрался. Наверняка, узнал Мадараме. — Не представишь нас? — просит Сано. — А это что за мелкая Болонка? — смеется Шион, указывая палочками на Майки. — Ешь молча, — просит его Тетта, — и веди себя за столом, как подобает. — А вчера тебя это чет не заботило, хуйло очкастое. — Выйдем? — спрашиваю я у Майки, кивая в сторону выхода. — Я скоро вернусь, — предупреждаю я парней, спрыгивая со своего стула. Уже на улице хлопаю себя по пустым карманам в поисках сигарет. — Я внимательно тебя слушаю, — говорю я, отойдя чуть поодаль от лапшичной, — Сано-семпай. — А чего так официально, Ши-чан? — смеется Майки. — Мы же друзья. — Друзья? — переспрашиваю удивленно. — С чего бы это? — Да ладно тебе, — толкает он меня по-дружески в плечо, — я же с предложением к тебе: переходи под моё командование, Ши-чан. После того, что твои ребята натворили, тебе, наверное, нелегко сейчас? — У тебя ко мне какие-то претензии? — хмуро. — С Па-чином мы все уладили еще позавчера. — По улицам много слухов гуляет. — И каких же? — только сейчас понял, что Дракен за нами не пошел, оставшись в лапшичной. Следит за моими парнями? Или сторожит? — А это так важно? — смеется семпай. — Я хочу, чтобы ты стала частью Тосвы. — А если я откажусь, заставишь? — всем корпусом наклоняюсь к Майки, нависая. — Ага, — щелкает меня по носу он. — А это будет интересно, — хватаю его за пальцы. — Назначай дату и время, Манджиро, и я разобью твою хваленую Токийскую Свастику.