Какучё-сан (03:16)
Спокойной ночи
Написал он, где-то минут через двадцать, когда мы разошлись. Я долго всматривался в экран телефона, щуря глаза, как в кокон завернувшись в серый, тёплый плед. и вам, Какучё-санКакучё-сан (03:18)
Тебе идёт белый цвет
Ничего не отвечаю, переворачиваясь на другой бок, к стенке. Вздыхаю, закрывая глаза. Днём мы не виделись. На его сторону балкона я не заходил. А потом и вовсе уехал за Хиной, расчехлив крошку. Мотоцикл пришлось накрыть специальной плёнкой, купив её у Тори-сана. Откуда у него она завалялась - непонятно, да и не до этого мне было, когда я, осознав по утру весь масштаб пиздеца, бросился укрывать байк от противных холодных капель. — Хяку! — зовёт меня с конца улицы Хина, приветливо махая рукой. Специально попросил её надеть брюки или шорты, избегая неловкости, что неприметно возникла, когда та попыталась бы залезть на крошку. Сегодня на Хине белая футболка с коротким рукавом, джинсовые шорты, светлые гольфы с черной полоской и кеды. За спиной болтался розовый рюкзак. — Привет, — улыбаюсь я, распахнув руки и обнимая подругу. — Чудесно выглядишь, — делаю я от всей души комплимент. — Спасибо, — благодарит меня Хина, задерживаясь в моих объятьях подольше. Пальцами проводит по моим лопаткам, добираясь до плеч. — Ого. Это твой мотоцикл? И ты умеешь на нём ездить? Это же опасно, знаешь? — Знаю, — смеюсь я, — но мы будем ехать очень медленно. Честно. — Скажи, — Хината отпускает меня, делая маленький шажок назад, — Тетта… Ты с ним говорил насчёт меня? Просто, знаешь, он… — Знаю, — говорю я тихо, — у него на лбу написано, что он любит тебя. Ты не подумай, я всё понимаю, — Хината сейчас выглядит до смешного уморительно: вытаращилась на меня, как лань на свет фар, не веря сказанному. Ногтём большого пальца нервно карябает заусенец на указательном. — Не переживай, я поговорил с ним и всё объяснил, не вдаваясь в подробности. Не должен был я это делать, да? Тачибана отрицательно качает головой, мягко улыбаясь. — Просто было неожиданно. А вы с ним друзья? И что мне ей ответить? Никаких указаний на этот счёт не было, а обманывать подругу мне не хотелось. — Хината, — осторожно подбираю слова, беря её за руку, — я пойму, если ты больше не захочешь со мной общаться, правда. — Что? О чём ты? — не понимает она. — Кисаки — Командир первого отряда в «Мёбиус», а я с недавнего времени, вроде бы, главарь банды, — зажмуриваю глаза, боясь увидеть реакцию Хины. — С теми парнями, что напали на нас, уже разобрались, не волнуйся! Тебя больше никто не тронет, обещаю тебе. А даже если и попробуют — я им ноги все переломаю! — Хяку, — шепчет растерянно Хината, — зачем? — Там глупая история произошла, но это неважно, — мотаю головой, — Я хочу, чтобы ты знала всю правду. Не хочу ничего скрывать и начинать нашу дружбу со лжи. Ведь ты мне… Хината не даёт мне договорить, обнимая меня. Слова так и застревают в горле, царапая гортань. — Я не простой гопник с подворотни, что кичится направо и налево, как какой-то ребенок. Нет. Я из высшей лиги. И друзья у меня такие же. — Ничего, — говорит тихонько Хината, — всё это не имеет значения. Ты помог мне просто так, не думая. Ты хороший человек, Хяку. — Широ, — обнимаю подругу в ответ, — меня зовут Широ. Но ты ведь и так об этом знаешь, видела же мои документы. — Тебе правда девятнадцать? — Нет, — усмехаюсь я, — водительское поддельное. Так проще пиво покупать и сигареты. Риндо подогнал. — Но это же незаконно! — говорит чересчур громко Тачибана, укоризненно глядя на меня. — Поехали уже, — хмыкаю я, отпуская подругу. Телефон неожиданно для меня завибрировал в кармане. Странно. Я не ожидал, что мне кто-то будет звонить. Ханма? — Что случилось? — спрашиваю я, добавляя голосу серьёзности. — Хэй, босс, — произносит радостно Шуджи, — надо подъехать к парку, в Синдзюку. Помнишь же, где? — Помню. — Нам тут стрелку забили, надо разобраться. Я уже вызвонил наших. — Скоро буду, — сбрасываю вызов, взволнованно глядя на Хинату. Оставить её дома я не мог, как и не успел бы отвезти к себе. И что делать? — Надо с кое-чем разобраться, — говорю я задумчиво, — дел минут на пятнадцать. Ты не против? — Это дела банды? — спрашивает тихо Хина, догадавшись. — Они самые, — веду нервно плечом, не желая подвергать опасности подругу. Ладно, на месте разберемся. Хината осторожно усаживается позади меня, обнимая за талию и прижимаясь ко мне. Веду плечами, заводя крошку. Трогаюсь с места неожиданно, чувствуя, как запищала от страха подруга, сжимая пальцами ткань моей чёрной рубашки. Выезжая на дорогу, запоздало думаю, что не надел сегодня фирменную куртку. Да и кто вообще мог знать, что она мне сегодня понадобится? Особо не гоню, как и обещал Хине. Едем около девяносто, плавно притормаживая на поворотах и светофорах. К парку подъехали мы и правда довольно скоро, проскакивая между стоящими в пробке автомобилями. Заехали только не с центральной стороны. — Понравилось? — спрашиваю я, помогая слезть с мотоцикла подруге. — Ещё как! — восторженно произносит она, глядя на меня блестящими от ярких ламп глазами. — А это мы еще медленно ехали, — ставлю крошку на сигнализацию, замечая, с десяток припаркованных на стоянке байков. Хм. Неместные нам стрелку забили? «Власть сместить хотят», — думаю я, закидывая руку на плечо Хины и притягивая подругу к себе ближе. — Так надо, — говорю я предусмотрительно, — смотри прямо и не обращай ни на кого внимания, хорошо? Они такие же обычные мальчишки, как я или Тетта. Просто с головой немного не дружат. Но я им мозги быстро поставлю на место. А потом мы поедем ко мне, готовить пасту, как и планировали. Я познакомлю тебя с хорошими людьми, — пытаюсь хоть как-то отвлечь Хинату, завлекая пустой болтовнёй и сожалея, что вообще взял её с собой. Людей оказалось больше двадцати, чем говорил мне до этого Кисаки. И все они из Восьмого поколения? Стоят напротив друг друга, стенка на стенку. Легко в толпе нахожу долговязого Ханму, что стоит напротив смутно знакомого парня. — Сказать нечего, Ханма? — скалится подросток, стараясь казаться выше и больше. — А чего говорить? — спрашивает его насмешливо Шуджи, — Щас босс приедет и поболтаем. «С такими уродами не ведут переговоров», — хмыкаю про себя я. — Бо-о-ос-с! — а нас довольно быстро заметили, расступаясь. Уверенно прохожу вперёд, ведя за собой притихшую подругу. — Присмотри за ней, — небрежно прошу я Кисаки, когда мы с ним поравнялись. И достанется же мне после, вон как разъярённо смотрит, сжимая и разжимая кулаки. На нём так же была белая куртка, как и на всех присутствующих мальчишках. Один я выделялся чёрной вороной. — Есть, — выплёвывает он, заводя Хину за свою спину. — Делов на пятнадцать минут, — повторяю я Тачибане, — засекай время. — Чего ты там спизданул? — кричит стоящий рядом с Шуджи подросток. Оценивающе оглядываю его с ног до головы, вспоминая, что мы вчера с ним уже встречались. Вон и его дружок с перебинтованной рукой стоит рядом, по левую руку. Бросаюсь к Ханме, используя одноклассника как опору, хватая его за плечо и подпрыгивая в воздух, ботинком проходясь по лицу Инуки. Голова Инуки дёргается со странным хрустом в сторону и парень заваливается, падая на землю. Дышит. — А в чём, собственно, проблема? — спрашиваю я, оглядывая собравшихся. — Если кому-то что-то не нравится — я выслушаю. Ответом мне была тишина. — Докладывай, — прошу я Ханму. — Так саботаж, босс, — разминает плечо Ханма, — недовольные пожаловали. — Чёт я таких не вижу, — замечаю я, — только стадо немощных ублюдков. И это хваленое Восьмое поколение? Если кому-то что-то не нравится - пиздуйте нахуй отсюда! Пока целы, — последнюю мою фразу расслышал только Ханма, что вызвало на его лице тень усмешки. — Я с Вами! — растолкав толпу, выбежал вперёд Моджи. — И я! Я тоже! Да! — послышалось со всех сторон. «Вот что с людьми делает страх». По кислому лицу Шуджи, понимаю, что он думал о том же. «Обычная шпана», — морщусь я, — «блядское, тупое повиновение». — Хэй, Хяку, — выходит вперед чёрноволосый подросток, — меня в банду примешь? — и улыбается широко, показывая довольно длинные клыки. — Ты же из Токийской Свастики, — говорит кто-то громко. — Чего он тут забыл? Зачем припёрся? — задались вопросом мальчишки. — Кейске Баджи, — представился громко юноша, указывая на себя пальцем, — бывший первый командир Токийской Свастики рад приветствовать вас! — А? — морщусь показно от его громкого голоса, — Домой иди, Кейске Ба-а-адж-жи, — растягиваю слава на манер своего зама. — Перебежчики нам не нужны. — Эй, — попытался влезть в наш разговор Кисаки, — не мели хуйни, Хяку. Нам нужно обсудить это. — Нечего тут обсуждать, — жестоко обрубаю я, глядя на вытянувшееся лицо Баджи, — я против. — Почему же? — не понимает Баджи, делая шаг вперёд. — Чем не угодил? Я хочу вступить в Мёбиус! — Нет, — говорю я громко. — Хяку. — Эй. — Собрание закончено, — оглядываю мальчишек, — кто хочет уйти, снимайте куртки и уходите. Кто остаётся — добро пожаловать! Я полагаюсь на тебя, Ханма, — треплю бывшего одноклассника по руке, — если этот, — киваю в сторону Баджи, — будет докучать, выбросьте его на территорию Драконов, пусть позабавятся. — Мы не закончили, — налетает на меня Кисаки, — ты понимаешь, что ты делаешь, Коконой? Это же такой шанс! — Нам не нужны предатели, — тихо, — от него больше проблем, чем пользы. Хина, — улыбаюсь я подруге, — ты как? Не испугалась? — Зачем ты её привел? Теперь она знает, — хватка у Кисаки твердая и болезненная. — А ты хотел скрывать «это» до скончания времён? — прыскаю я от смеха, — Отношения лучше строить на правде, запомни это. — Дай нам поговорить, — просит Тетта, отпуская, — пять минут, не больше. Киваю. Кисаки немедля отходит к Тачибане, хватая её за руку и уводя подальше от толпы, к деревьям. Хината боязливо оборачивается, безмолвно моля меня спасти её. Показываю ей большой палец, мысленно поддерживая подругу. Разговор им явно не помешает. — Сильно болит? — спрашиваю я Шуджи, что отошел с сигаретой в сторону. — В следующий раз предупреждай о таком, — морщится друг, — ты, знаешь ли, не пушинка. Кстати, удар зачётный. — Ага, спасибо, — довольно хмыкаю я, наблюдая за парочкой краем глаза. Мне не слышно о чем они разговаривают, как и не видно лица подруги. Кисаки смешно взмахивает руками, пытаясь переубедить или убедить Тачибану в чем-то. Очки аж съехали с носа. — Надо поговорить, — сзади ко мне подкрался Баджи. — Не о чем нам разговаривать. — Ты меня навряд ли помнишь, но мы были знакомы, — каждое слово он выплевывает, пытаясь сдержать свою раздражительность. Только больно у него это плохо выходит. — Я тебя помню. — Бывший Драконий командир предупреждал, что ты воспримешь все в штыки, но я думал, что ты играешь за правильную команду, — это что за намёки? — Боюсь, твой Драконий командир наебал тебя, — ласково улыбаюсь ему я, — ведь я в команде злодеев. Так что, пиздуй ты по-хорошему отсюда, пока тебя не «попросили» уйти, — в какой-то момент нас окружили. Было приятно ощущать за спиной четыре десятка парней, что готовы были разорвать любого по одному твоему желанию. Понятно теперь, чего Сейшу и Коко тянуло создать свою банду. — Мы ещё поговорим об этом, — выплёвывает недовольно Баджи, пряча руки в карман широкой толстовки. Провожаю юношу тяжёлым взглядом. Не о чем нам говорить. Прошу у Шуджи сигарету, закуривая. А после иду в сторону парочки. А давно ли они обнимаются? — Идем, Хина, — говорю громко, предупреждая. Хина отпрыгнула от Кисаки, как ужаленная. Оборачивается на меня нервно, пытаясь скрыть яркий румянец на щеках. — Да, — кивает подруга, — пошли. Я напишу тебе потом, хорошо? «Интересно, что он ей такого сказал?» Я не стал расспрашивать Хинату ни о чём. Просто попросил прощения за весь этот устроенный цирк, пообещав купить ей всё, что захочется в магазине. — Только крошку на стоянку у дома поставим, — предупреждаю я сразу, — а то потом будет неудобно с пакетами возвращаться. Багажник тут маленький. — Ничего, — улыбается мне Хина. До крошки мы дошли в приятной тишине. Я давал время Хинате обдумать их разговор с Теттой. Всё никак не мог выбросить из головы Баджи. Кейске ушел из Тосвы — это факт. И его так легко отпустили? Они же лучшие друзья с Майки. Да быть такого не может! Будут проблемы. — Поедем в этот раз с ветерком, — говорю я, — скоро должны мальчишки подвалить. До квартиры мы добрались где-то за пятьдесят минут. Вечером в субботу и пробок особо не было, постояли немного на выезде из квартала, а дальше дорога была пустая. На парковку заехал аккуратно, вставая на привычное парковочное место. Помог слезть Хине. — У тебя, кажется, телефон звонит, — замечает Тачибана. И правда. — Хэй, Харучиё, — звонко отвечаю я, улыбаясь, — ты уже приехал? Мы уже возле дома, можешь спуститься за ключами, пока мы в магазин сходим. — Коко-семпай, — хнычет Акаши, — я не смогу приехать, простите. Тут склад горит, помогаю Мучи. Совсем всё херово тут. — А, да? Что случилось? — Я потом вам всё непременно расскажу, Коко-семпай. Мне идти надо, простите. Люблю Вас! — и бросает трубку, не давая мне и слова вставить. Это сейчас что было? На экране вспыхивает с десяток пропущенных от Риндо. — Позвоню сейчас кое-кому, — говорю я подруге, — и мы пойдем. — Ты хули трубку не берёшь, Широ? — с ходу начал кричать на меня Риндо. — Да куда вы тащите коробки, пидорасы? Не видите, что тут всё в дыму? — Склад горит? — уточняю я и так зная ответ на свой вопрос. — Якудза, — бросает раздражённо Риндо, — погоди, а ты откуда знаешь? — Тебя не ждать? — Прости, но навряд ли смогу вырваться. Погоди, — просит Хайтани, крича на кого-то, — Пиздец. Я позвоню тебе. — Ага, — заканчиваю разговор, закрывая свою раскладушку. — Что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Хина. — Ничего, — улыбаюсь ей я, — пошли в магазин? Мальчишки оказались заняты, но это не проблема. Беспокоюсь больше, как бы ничего плохого с ними не случилось, — мы выходим из-за дома, когда до нас доносится громкий хлопок двери. Из подъезда выбежал весь взмыленный Какучё. «Видимо, что-то серьёзное у них случилось». — Погоди, Какучё-сан, — зову я Хитто громко, — что-то случилось? — Прости, — бросает дёргано он, — не до тебя сейчас, — выглядит вроде бы спокойно, а изнутри прям горит от бешенства. С чем у них там склад, раз все бегают как в жопу ужаленные? — Вам ключи от крошки дать? Быстрее будет, чем за вами приедут, — меня ничуть не задели его слова. Всучиваю ключи от мотоцикла Какучё, беря под руку Тачибану. — Ты говорила, что нам понадобится много сыра для пасты. — И сливок, — подхватывает Хината. Когда мы вернулись из маркета, Какучё уже уехал. Специально заглянул на парковку, чтобы проверить стоит ли крошка на месте или нет. Байка на стоянке не оказалось. Хина что-то рассказывала о новом приложении, что ей посоветовали подруги. Нужно просто зарегистрироваться, расставить метки и людей должно было само подтянуть, благодаря рандому и общим вкусам. — Я так с одним парнем переписываюсь, — делится Хината со мной, — уже пятый день. — Не думаю, что я найду там друзей по интересам, — к приложениям знакомств я относился с опаской. Сколько там сидит мошенников и извращенцев? — Ты хоть что-то о нём знаешь? Об этом парне, — вношу сразу ясность, — Где живёт? Сколько лет? Имя на худой конец. — Он из Роппонги, — Хина легко поднимается по лестнице, — любит романтические комедии и классическую литературу. О, — вспоминает она, — у него брат есть. Не знаю только, младший или старший. Он как-то обмолвился об этом вскользь. — А остальные родственники? — хмурюсь я. — Отец там или мать, — замираю на месте, глядя на сидящего у моей квартиры брата. Он слушал музыку в объёмных наушниках, из-за чего и не заметил нас. Прислонился спиной к стене, чиркая карандашом что-то в бумагах. — Приехал, — выдыхаю я, бросая пакет с продуктами. В четыре больших шага оказываясь рядом. Коко поднимает голову, глядя на меня прищурившись. — Чего так долго? — спрашивает он. — Час уже жду, заебался. Падаю на колени, бросаясь к нему на шею, обнимая и вдыхая терпкий запах парфюма. И не сдерживая слёз. — Надеюсь, ты ноешь от радости, — хмыкает брат, показывая язык подошедшей к нам Тачибане.