Зеркальная истина

Стивен Стивен мог бы сказать, что наслаждался тем, что у него теперь было по-настоящему личное пространство. Личное пространство полностью повторяло квартиру в реальности, включая санузел. Конечно, были определенные условности: необязательно было кормить рыбок, телевизор показывал одно короткое видео, которое Стивен знал наизусть, а книги и вовсе были пустыми за исключением сборника стихов Марселин Деборд-Вальмор, которые он когда-то заучил. В остальных же были чистые страницы с редкими иллюстрациями, особенно Стивену помнившимися. Окно, несмотря на настоящий вид из него, было фальшивым: в него можно было вылезти, но оно вело в коридор. Стивен намеренно создавал не только убежище, но и детали, напоминающие, что это не реальность. Стивену впервые предстояло провести здесь несколько часов подряд: они с Марком договорились, что попробуют предоставлять друг другу время наедине с реальностью. В данном случае Марк собирался встретиться с Лейлой; насколько Стивен был в курсе – прогулка, ресторан, разговоры. Лейла восприняла идею с разделением пространства с энтузиазмом. Марк даже познакомил ее с Джейком: оба загадочно отмалчивались, но, судя по тому, что Лейла не расхотела иметь с ними дел, все прошло сносно. Однако ничто ведь не мешало использовать личное время так, как Стивен считал нужным? Например, попробовать все же наладить контакт с Джейком хотя бы один на один. Оставалось надеяться, что Джейк не спит, но Стивен посчитал, что если постучаться в дверь тихо, то он, наверное, не разбудит спящего? Стучать не пришлось: Джейк нашелся в общей зоне. Он сидел на пластиковом стуле и выглядел как человек, который не спал уже несколько суток: темные круги под глазами, полуопущенные припухшие веки. Он опирался на стол локтем, а рукой поддерживал голову. – Джейк? Почему ты здесь? – Здесь потише. – Выглядишь как человек, которому надо бы поспать, – Стивен не очень понял, в каком смысле “потише”: на общей территории слегка было слышно голос Марка и отголоски музыки, не разборчиво, а словно бы из-за закрытого окна или двери. – Палата для буйных не располагает, peluche. Или у тебя другие условия? – Джейк криво усмехнулся. – Для буйных? Что ты имеешь в виду? Джейк резко встал – Стивен даже вспомнил предупреждения Марка – но тот всего лишь направился к двери со своим именем и, убедившись, что Стивен за ним последовал, распахнул ее. Звук голоса Марка и музыка заполнили все вокруг, как если бы Джейк и Стивен стояли у Марка за спиной. Стивен невольно сделал шаг назад. – Зачем ты создал все так? – Создал? Я просто открыл дверь, и тут уже все это было. Стивен ошеломленно разглядывал обстановку: голые белые стены, отсутствующие стекла в окнах, почему-то при этом зарешеченных. За окнами – ресторан, как если бы его было видно от лица Марка. Между двух окон на стене был вмонтирован механический счетчик, где цифры в окошках отражали накопленное Джейком время. Имелась и кровать (Стивен втянул голову в плечи), прикрепленная к полу, в полуметре от любой стены, без изножья, с низкой спинкой и широкими ремнями, такими же, как тот, что был у Стивена на кровати, только потрепанными и местами в бурых пятнах. Стивен не выдержал зрелища и отвернулся – чтобы наткнуться взглядом на санузел: обтекаемой формы раковину и скошенный пол со сливом. “Палата для буйных” — это не шутка, Джейк и правда обитал в такой. – Джейк… Никто не должен жить так, тут же невозможно не то, что жить и спать, а даже находиться! Почему ты не изменишь это? – Это так не работает, peluche, – криво усмехнулся Джейк. – Чего еще заслуживает такой монстр, как я? Ублюдок с жаждой крови? Буйный фанатик? Стивен покачал головой. Это были слова Марка, хотя Стивен был уверен, что Джейк не должен был их слышать. Он бросил взгляд на окна: вряд ли здесь что-то можно было не услышать. – И ты все время живешь так, видя и слыша все? – А как иначе я узнаю, когда вас в очередной раз надо будет спасать от топора Хэрроу или автобуса, peluche? – Почему “peluche”? Откуда ты взял это прозвище? – Стивен спросил невпопад, просто чтобы перестать погружаться в то, что видел у Джейка в комнате. – Спроси это у Марка. Вместе с тем, почему хорошим мальчикам не должно нравиться, когда их лапают за жопу, – кажется, Джейк из-за сонного состояния начинал говорить лишнее. – Можно? – до сих пор Стивен не пересекал порог в комнату Джейка. Тот широким жестом пригласил его внутрь. Изнутри комната выглядела еще хуже. Помимо прочего, за дверью обнаружился саркофаг, тот самый, который Стивен (и Марк!) видели на корабле Таурт. Джейк невольно создал то, куда, по его мнению, его хотел бы поместить Марк. Стивен подергал решетку окна: заперто. – Правильная ассоциация, peluche. Если будет надо, они откроются и выпустят меня… на арену, как гладиатора. Где-то на улице завопила сирена, и Лейла, видимая в поле зрения, на секунду отвлеклась на это. – И ты всегда все слышишь? – Ага. Теперь, – он махнул рукой, имея в виду “с тех пор, как все это существует” – даже ночью. – Ты вообще спишь? – Раньше было не надо, – нехотя ответил Джейк, медленно моргнув. – А теперь не получается. Стивену и самому теперь требовались стандартные восемь часов сна независимо от того, бывал ли он в теле – судя по всему, психика, оформившись в отдельную личность, вела себя как обычный человек. Не было оснований полагать, что точно так же обретшему форму Джейку сон не требуется. И если у Джейка были проблемы со сном, Стивен мог бы дать пару советов. – Ты мог бы, – Стивен понимал, что сейчас ступает на очень тонкий лед, но оставить все как было выше его сил, – Поспать у меня. – Не боишься, peluche? – Надеюсь, что все, эм, пройдет нормально. Джейк держался у Стивена за спиной, и даже в комнату зашел вторым. – Ого, peluche, неплохо ты устроился, – Джейк прошелся, потрогал несколько вещей, пролистнул книгу, как бы осваиваясь, но на деле исследуя пространство на предмет путей отступления. – Пустые книги? – Пустые книги, окно, которое на самом деле ведет в коридор, а еще тут не падает волчок. Джейк хмыкнул, отсылка ему была понятна. – У тебя просто образцовая квартирка, видно, что мистер Красивая Укладка старался с твоей жизнью. – А как ты раньше жил? – Никак, – Джейк говорил безразлично, с большей или меньшей долей усмешки в голосе, так что понять его истинные эмоции было непросто. – Появлялся, когда требовалось не дать вам сдохнуть, и обратно в коробочку. – Ты что-то слышал, когда Марк был “у руля”? Наблюдал, как сейчас из твоей комнаты? Джейк помолчал. Похоже, он не задумывался об этом, и сейчас не сразу сформулировал ответ. – Нет. Не совсем. Иногда, как в полусне, как сейчас слышу улицу по ночам, когда тело спит, – Джейк посмотрел на Стивена, ища реакции: а как ты? А у тебя так же было? — Ну знаешь, как в idle-режиме с мгновенным включением. Стивен покачал головой: – Не знаю, что более жестоко. Мне кажется, что я, напротив, помню всю жизнь: детство, школа, и дальше, – Стивен сидел на краю кровати и смотрел на сцепленные на коленях руки, неудержимо начиная нервно тереть их друг об друга. – Обычная, ничем не примечательная жизнь. Простая, в меру счастливая. Но я думаю, – он усмехнулся и покачал головой, – что если попытаюсь припомнить что-то в деталях, то окажется, что я ничего не помню, ничего конкретного, понимаешь? Ни деталей, ни имен. Потому что всего этого… не было? – это осознание навалилось на Стивена вот так вдруг, как это было в воображаемой клинике, когда он ясно понял – не поверил даже, а просто понял, что мамы больше нет. Джейк сел рядом и откинулся на спину прямо поверх покрывала. – Буду считать, что мне повезло. Нет жизни – нет экзистенциального кризиса. Стивен оглянулся на Джейка. Тот чувствовал себя – ха-ха – как у себя дома, хотя не то, чтобы Стивен собирался приглашать его к себе на кровать. С другой стороны диванчик, который габаритами не особенно отличался от кресла, был завален книгами, и сесть Джейку все равно было особенно некуда. К тому же разве не собирался Стивен… – Давай-ка все же попробуем поспать? Джейк сцепил руки на животе и уставился в потолок. – Так и будешь, эм?.. Стивен решил не развивать мысль. Его-то костюм как раз годился на роль пижамы. Он задернул шторы – окна тут закрывались плотно, шум снаружи не проникал, во всяком случае, не больше, чем это было бы в реальности. Он погасил свет. – Нет! – Что?! – Стивен дернул цепочку ночника. – Что случилось?! – Не выключай свет! – Джейк вскочил, уже не выглядел сонным, напротив, был слегка дерганым, но готовым к бою. – Эм, ладно-ладно. Вообще спать при свете не полезно, но мы что-нибудь придумаем, – Стивен зашевелился в одеяле, но Джейк уже направился к двери. – В другой раз. Спи, peluche. Джейк передернул плечами и вышел. Стивен остался один. Поскольку Джейк от своей “смены” отказывался, накапливая время, Марк со Стивеном сменялись через раз. По соглашению каждый из них имел условные “сутки”, день бодрствования и ночь сна: оказалось, что в момент пробуждения смена личности проходила наиболее мягко. Стивен шутил, что независимо от очереди, он просыпается в привычной постели. Марк вежливо улыбался. Он – к удивлению Стивена и, возможно, злорадству Джейка, если бы тот увидел – поступил со своим пространством немногим лучше, чем Джейк, воссоздав обстановку складской ячейки, где Стивен тогда нашел сумку с деньгами и впервые заговорил с Марком как-то осознанно. На удивление Стивена Марк огрызнулся: – Ты сам сказал, что нужно убежище. – Комната, Марк! А не бункер с жесткой армейской койкой! Что удивительно, Марк тоже не понял, что мог бы повлиять на обстановку. Джейк пришел в следующие Марковы сутки. Стивен только успел удобно устроиться на подушке, как раздался стук. – Джейк? – Я зайду, – вопросительности в интонациях слышно не было. Из общей зоны доносились звуки музыки. Не сильно заботясь тем, что ему ответят и ответят ли вообще, Джейк дошел до кровати и повалился поверх всего прямо в одежде. Стивен потер затылок и принялся рыться в комоде (Джейк следил за ним одними глазами). Свечи нашлись – запакованные в рождественскую обертку, красная и зеленая, обе обсыпаны блестками, толстые и приземистые, и очень кстати в стеклянных стаканах, довольно пожаробезопасно даже в придуманной комнате. Стивену перехватило горло: их дарила мама, когда он к ней приезжал в прошлом году. Думал, что приезжал. Что созванивался, договаривался о встрече. Покупал подарок и получал подарок в ответ. Стивен скомкал обертку и зажег зеленую. Она пахла хвоей, но совсем слабо. – Я сейчас выключу свет, потерпи, пока глаза привыкнут. Свечи вполне хватает для освещения, но она не мешает спать. Джейк не ответил. По потолку плясали тени: пламя слегка колебалось. Стивен устроился на одной половине кровати на боку, но мешало ощущение Джейка – не столько даже осознание того, что рядом в постели другой (очень смешно) мужчина, сколько то, как неподвижно Джейк лежал. – Джейк? – Стивен позвал полушепотом. – Почему ты не спишь? Джейк повернул к нему лицо и ответил: – Я не могу. Не умею. Я устал, но я не могу уснуть. – Ты вообще никогда нормально не спал? – Не то, чтобы у меня было много времени в теле, – Джейк усмехнулся. – А фоном я просто отключался, когда тело спало. Я не мог быть, если тело не бодрствует. Звучало жутковато, будто Джейк говорил не о себе, а о функции, которая отключается, когда в ней нет потребности. – Хотя нет, – Джейк прервал молчание. – В теле я засыпал. Несколько раз. С Хонсу. Стивен подавился воздухом. Развивать эту тему ему совершенно не хотелось, потому что характер их с Хонсу отношений – на который и так намекала услышанная Стивеном перед тем, как Джейк принес их в жертву, фраза – его совершенно не интересовал. Ну разве что немного. – А вы с ним… – Стивену определенно стоило подумать прежде, чем он открыл рот. – Да-а, – если Джейк хотел вогнать Стивена в крайнее смущение, то ему это удалось, и звучал он крайне довольно. – Осуждаешь? – Н-нет, это ваше личное дело, кто я такой, чтобы осуждать, – слабым голосом ответил Стивен. – Или все-таки осуждаешь? – подначил Джейк. – Скорее… не понимаю. Но это все же слишком между вами, чтобы я, эм, судил. Джейк хмыкнул, но продолжать не стал. Стивен вздохнул. – Закрой глаза, – Джейк послушался. – Дыши чуть глубже. Расслабься, не думай ни о чем. Не прилагай усилий, просто позволь мыслям прыгать с одного на другое, не сдерживай их. Джейк крупно вздрогнул всем телом и снова открыл глаза. – Не могу. – Ничего, не пытайся сделать все с первого раза. Главное – держи глаза закрытыми, остальное усталость сделает за тебя. В конце концов, просто полежать в тишине и покое тоже какой-то отдых, – честно говоря, Стивену самому уже очень хотелось спать, он едва ворочал языком. – Хонсу велел мне научиться спать, – то ли пожаловался, то ли напомнил самому себе Джейк. – Зачем? – Стивен приоткрыл один глаз. – Он сможет посылать мне сны. И я смогу видеть его чаще. В свете свечи было видно, что Джейк плотно зажмурил глаза. Стивен поймал себя на сочувствии: в словах Джейка было что-то неправильное, и с этим хотелось помочь. Утром Стивен проснулся в реальности: Марк то ли провел ночь не с Лейлой, то ли вернулся домой, прежде чем уступить тело. За Джейка тоже волноваться не стоило: в отсутствие хозяина в комнату нельзя было войти, но из нее все еще можно было выйти, в крайнем случае – вылезти через окно в коридор. Можно сказать, что так они начали общаться. Марк о Джейке слышать не хотел ничего (и это было совершенно взаимно). Справедливости ради, между Стивеном и Джейком нормальной дружбы тоже не складывалось: они регулярно беседовали, и Джейк иногда говорил вещи, от которых Стивена внутренне переворачивало. – Ну, у тебя вообще была какая-то жизнь. Меня включали, когда надо было кого-то убить, пытать… – Стивен смотрел с ужасом. – Что, Марк тебе не расска… А, ну да, забудь, peluche, давай лучше про свою Эннеаду, да? Стивену иногда казалось, что Джейк проговаривается в таких вещах намеренно. В зависимости от того, на сколько у Джейка хватало терпения или насколько его раздражал Марк, спать к Стивену он приходил в состоянии от “окей, я поболтаю с тобой перед сном” до “у меня еще шевелятся ноги, но не язык”. Со сном все еще были проблемы, Джейк засыпал с трудом, просыпался от малейшего шума, но, по крайней мере, теперь все же скорее спал, нежели просто пережидал ночь. Стивен старался поощрять эти визиты, хотя иногда узнавал вещи, которые знать бы не хотел. – Они трахаются, – заявил Джейк, отпихивая Стивена с дороги. – Эм, я не… не уверен, что это то, что мне стоит знать, – промямлил Стивен. Он, конечно, предполагал, что Марк с Лейлой… Но Джейк подслушивал! Подглядывал! Стивену вспомнились окна в комнате Джейка. А был ли у него вообще выбор, что слышать и видеть? Джейк был на взводе. Тело у них все еще было одно, и волей-неволей возбуждение передавалось всем. Джейк, не дожидаясь, пока Стивен запрет дверь, принялся расстегивать рубашку. Стивен постепенно “приручал” Джейка, убедив его сперва хотя бы разуваться, а позже и переодеваться перед сном: – У меня достаточно одежды для нас обоих. – Хочешь посмотреть на меня голышом – так и скажи, peluche, – широко ухмыльнулся Джейк. – Я вовсе не хочу! В смысле, – Стивен замахал руками: ему частенько не хватало слов, и он активно жестикулировал. – Ты можешь забрать и переодеваться у себя. Но Джейк намеренно переодевался при Стивене, причем непонятно, чего в этом было больше: желания смутить Стивена или невнятного желания себя… помучать? Сделать неприятно? Стивен не слепой и прекрасно понимал, как Джейк был обычно одет: наглухо застегнутая рубашка, плотные брюки, грубая обувь – и это в “безопасном пространстве” подсознания! Вот и сейчас Джейк скинул рубашку, демонстративно поворачиваясь к Стивену спиной – и лицом к зеркальной поверхности аквариума, не теряя бдительности. Рубашка, брюки и обувь остались валяться в беспорядке на полу и мебели. Джейк вроде бы небрежно, но очень быстро оделся в мягкий костюм. Стивен всегда выдавал ему такой же, как у него самого – и каждый раз на Джейке оттенок ткани оказывался намного темнее. Несмотря на одинаковое тело, они не были похожи. Лицо Джейка было тяжелее – глубже складка между бровей, сильнее прищур глаз, приподнятая в оскале верхняя губа вместо улыбки. Хотя Стивен и говорил, что они одинаковые, но только потому, что не хотел обижать Джейка тем, чем тот бравировал: Марк был самым настоящим красавчиком, Стивен – милым и обаятельным, а Джейк производил отталкивающее впечатление. Джейк забрался под одеяло. Стивен предпочитал не думать о том, как это выглядит со стороны. Оба устроились лицом к лицу, подложив под голову руки. – Ты знаешь, что он всегда трахается под музыку? Хорошо, что в полумраке – Джейк все еще не признавал сна в полной темноте – красные щеки Стивена терялись. – Нет, и не уверен, что хочу это знать. – Ах, ну да, ты же у нас девственник в ожидании романтической привязанности. Стивен почувствовал себя неожиданно сильно уязвленным издевкой Джейка. – У Марка есть Лейла, у тебя – Хонсу, может, и я кого-то найду. Пикироваться лучше бы вышло у Марка, но и оставить просто так это не хотелось. – Не завидуй, peluche, найдешь еще свою любовь. – Ты его любишь? – возможно, когда-нибудь Стивен все же получит за свои вопросы. – Да, – Джейк пожал плечом. Он придерживался логики тех, кто привык издеваться над другими: сделай вид, что это безразлично, и тогда никто не сможет ударить. – Ты поэтому остался служить ему? – Поэтому тоже. Хонсу интересовал Стивена – как древнее существо, как судья, как сверхъестественная сила. – Тебя вообще не волнует, что он прикажет? – Я не сомневаюсь в его выборе. – Но он приказывает убивать! Есть же способы, полиция, интерпол?.. – Полиции было дело до гибели группы доктора Эль-Фули? Стивен молчал. – Стивен, он вообще единственный, кого волнует что-то, кроме собственного “я”. Он живет дохреллион лет, но все еще интересуется судьбами людей. Его выгнали из совета, над ним смеялись, его забыли и больше не молятся, но ему плевать! Пока вы с Марком выделывались, что спасли ему жизнь, он спас вашу, об этом ты забыл? Ты думаешь, костюм черпает силы из ниоткуда? А ты видел, как он выглядит? Он расплачивается своим бессмертием за силу костюма, за правосудие. Джейк, вероятно, осознал, это это была его самая длинная речь, сказанная при Стивене (а может, и вообще когда-либо), и замолк. – Он выдергивает тебя внезапно, отдает приказы, ты даже не знаешь, с кем имеешь дело, ты не чувствуешь себя… просто инструментом? Джейк ответил не сразу. Для Стивена (через “в”) было важно не быть просто безликим исполнителем (память о работе продавцом в сувенирной лавке при музее еще была свежа). Джейк, вероятно, считал иначе. – Peluche, помнишь комнату с мертвецами на корабле? – Тебя же там не было! – Я вас слышал. Так вот, Марк же называл Габон, да? Девушка с разрезанным ртом и мужик, – Стивен кивнул, о, он помнил, еще как. – Так вот пока мистер Красивая Укладка строил из себя особенного и выделывался, что он не игрушка, ушла нужная фаза Луны, и пришлось ждать, пока Хонсу сможет его перенести на место. И да, мистер Красивая Укладка спокойно доделал все свои дела. И знаешь, что было, когда он наконец поднял свой драгоценный зад и прибыл на место? Конфликт между одной никому не нужной африканской деревней и одной группировкой, которая держала в страхе всю местность, успел разрастись. Мужчины деревни решили, что могут защитить себя и близких и не стали подчиняться. А потом в четыре часа дня по местному поехал школьный автобус. Один на восемь деревень, потому что школа одна, а деревни мелкие. На нем еще и мамашки передвигаются, другого транспорта нет... И эта баба, а она была правой рукой руководителя группировки, решила устроить показательную казнь, а то другие деревни подняли головы. Она велела остановить автобус, заперла двери снаружи – автобус был такой старый, что двери надо было открывать руками и запирать на ночь на навесной замок. Потом велела облить бензином и лично подожгла. Марк явился, когда у людей внутри уже спеклись глаза от жара. Что, не нравится? А знаешь, что сделал Марк, когда это увидел. Закрыл глаза ладошками. От печали, наверное. Так что резать ее незатыкающийся рот и достреливать тех, кто еще был жив, пришлось мне. Стивен мелко дрожал от ужаса. Он едва проглотил ком в горле, но все равно голос звучал чуть слышно: – За что ты их? Их же можно было спасти, хоть кого-то?.. – Людей с ожогами восьмидесяти процентов тела? Peluche, ты, кажется, упустил момент, что дело было в Африке, где сама новость, что кому-то нужен врач, прошла бы только через несколько часов. О, мне надо было проявить милосердие и оставить их там? – Джейк даже приподнялся, нависая над Стивеном, но потом завалился обратно на подушку. – Так что да, знаешь, меня устраивает быть инструментом, который просто берет и делает, что надо, пока не стало поздно. – Я бы не смог. – Что? Добить, чтоб не мучались? Я знаю, вы оба так не можете. Тяжелое молчание осязаемо провисло между ними. Джейк лежал неподвижно, Стивен, напротив, то и дело шуршал одеялом, немного, но слышно. – Марк передал тебе… что? Жестокость? – Не знаю. Или решительность. Наслаждение смертью. Ты знаешь, он наемником почти не стрелял в упор, а издалека не видно же, как убиваешь. У него бы духу не хватило застрелиться, кстати. – Это сложно. Но ты… в тебе есть и хорошие качества. – Да что ты? – быстро перебил Джейк. – Ты приходишь на помощь, когда ситуация безвыходная, – Стивен упорствовал. – Peluche, не делай из меня хорошего парня, да? За хорошего у нас ты. Спасать рыбок с одним плавником, не скандалить с торгашом метлами, делать вид, что говоришь по телефону. Ты тот, кто делал вид, что мама хорошая. Я тот, кто впервые вырвал ремень из ее рук и замахнулся в ответ. Я должен был нас защитить, если вы не могли. Я бью в ответ, всегда, что бы ни случилось. – Даже м-маму? – Помнишь, откуда этот шрам? – Джейк в темноте поймал Стивена за руку и нашел уже сравнявшийся по цвету с кожей, но плотный на ощупь рубец на складке кожи между большим и указательным пальцем. – Поранился об ветку? – Стивен смутно помнил, шрам был старый. – До такого рубца? Сюда воткнулся язычок пряжки, когда я ее перехватил. Я ударил ее, да не дергайся ты, всего раз, и сказал, что больше себя бить не позволю. Шрам у Стивена отозвался фантомной болью. Он не мог помнить удар, как не помнил всего плохого о маме, но мог его представить. Незримое присутствие Джейка Стивен ощущал весь следующий день. Ощущение спало только к вечеру, но Джейк все же проявился. – Peluche. – М-м? – Стивен почти уснул, и поэтому по привычке просто подвинулся, освобождая место на кровати, забыв, что спит на ней в реальности. – Мне нужно тело. Прямо сейчас. – А? – Стивен проснулся окончательно, потер глаза и взял телефон, всматриваясь в отражение Джейка в полутьме. – Джейк, прости, но мы же договаривались, что ты будешь предупреждать заранее или обосновывать срочность, – Стивен сел на постели и пытливо уставился на Джейка. Джейк дернул углом рта. – Я хочу свое время. У меня есть запас. Я требую. – Джейк, всего пару слов, я не прошу деталей, только соблюдать договорен… – Я должен увидеть Хонсу. Прямо сейчас. Джейк Пару секунд Стивен смотрел в ответ но, по-видимому все же посчитал объяснение удовлетворительным, кивнул, улегся обратно, устраиваясь на подушке, закрыл глаза, плавно вдохнул и выдохнул. В физической реальности Джейк ощутил себя в точно такой же позе. Его голос был почти неслышным шепотом, но это было не важно. – Хонсу, пожалуйста. Хонсу, позволь тебя увидеть, мое небо, – Джейк комкал в руках простыню в бесплодной попытке найти в пространстве вокруг себя Хонсу, которого там не было. С дуновением ветра Хонсу появился в центре комнаты, где ему хоть как-то хватало высоты потолка. Джейк, не заботясь о том, как выглядит, буквально на коленях добрался до Хонсу, не решаясь — не смея — коснуться, только склонив голову, подставляя затылок, безмолвно умоляя о благословении. Хонсу все же возложил ладонь, и Джейк сквозь зубы зашипел, так хорошо и правильно ощущалось это прикосновение, так успокаивающе оно воздействовало на круговерть злых мыслей. – Прикоснись, – тихо проговорил Хонсу, и Джейк обнял его за колени, зарываясь лицом в полоски ткани, дыша запахом ветра и немного – песка. Хонсу пришел в движение, и Джейк зашевелился, как попало перемещаясь на трех конечностях, чтобы не отрываться от объятия. Хонсу опустился на постель, едва приминая ее, похлопал рядом с собой. Джейк устроился, где сказано, положив голову Хонсу на бедро, тыкаясь лбом. – Говори. Джейк подковырнул полоску ткани у Хонсу на бедре, подергал. – Ненавижу их. Они не должны сметь так о тебе говорить! Что значит “ты им манипулировал с самого начала”?! Все было честно, ты предложил Марку жизнь за служение! Ты не заставлял, не подстраивал ситуацию, когда у него не было выхода! Не говорил, что убьешь его семью, если он не согласится! Марк знал, что ты ищешь воина, а не сиделку. Как будто до этого он не убивал, да еще и за деньги, а не ради высшей цели! – Джейк не всегда говорил связно. – И только тебя вообще интересовали Амет и человеческие жизни, когда они просто заботились о том, как бы повыгоднее посотрудничать! Амет убивала каирцев, а Лейла отказывалась тебе помочь ее остановить! Люди умирали, а Стивен в это время торговался за условия освобождения, попутно оскорбляя тебя! Где их это хваленое человеколюбие? Плевать им было на дохнущих от рук Амет, они обидки свои гладили и истерики тебе кидали. Требовать благодарности за спасение твоей жизни! Когда только что ты спас их собственную! Ты пожертвовал всем, собой ради людей! – Джейк все-таки добился своего, ткань поддалась, и теперь он теребил болтающийся лоскут. – Неблагодарные черви! Как посмел Марк отказать тебе в последнем приказе? Нарушить договор! “Сделай сам” — ха, да как будто он не знал, что аватар затем и нужен, что без него ты бессилен и творишь только ветер! Хонсу гладил Джейка по волосам, по загривку и плечам. – Люди всегда неблагодарны. Эгоистичны. Сосредоточены только на своих нуждах и желаниях. Может, за это я их и люблю. Видно было, что Джейк хотел бы поспорить, но Хонсу сказал это таким тоном, что было понятно: это не первый и не последний раз, когда он сталкивался с таким поведением людей. Джейк пару раз врезал кулаком в матрас. Особого облегчения не принесло. Он снова уткнулся в Хонсу. – Ты давно меня не звал. Чем ты теперь занимаешься? – вопрос был неуважительным, но Хонсу счел возможным ответить. – Боги ищут новых аватаров и хотят снова собрать совет. – И ты им помогаешь? После всего, что было? Ты будешь в новом совете? – Если они все так решат. – Разве твой голос не должен быть весомее остальных? – Даже если так, я один, а их пять, – в голосе Хонсу слышалась усмешка. Джейк некоторое время молчал. – Как ты выглядел раньше? – Время никого не щадит. Помнишь мою статую в храме? Джейк покивал. – Почему тебя таким изобразили? – Большинству богов люди приписывали человеческие тела. А птичья голова – по поверьям, птицы, летая между землей и небом, приносили богам все вести о людских делах. – Ты так сильно состарился, – Хонсу издал утвердительный звук. – Почему не состарилась Амет? – Потому что последние две тысячи лет провела в ушебти? – насмешливо осведомился Хонсу. Джейк обнял Хонсу, призвав костюм, чтобы сила объятия была больше. Тот издал звук, который можно было принять за выдох. – Значит, ты однажды умрешь. Хорошо, что не на моем веку. – Всё однажды умрет. Все люди, все боги. Исчезнет Апоп, закатится в последний раз солнце, и первобытные воды Нун перестанут быть. Мир конечен. – А потом? – Потом будет новый мир. Новые боги и новые люди. Бытие бесконечно. Мерный голос Хонсу, пусть и вещающий не о радостных вещах, успокаивал Джейка, и тот все же подчинился усталости тела. – Побудь со мной, mi cielo. Пока я здесь. Хонсу поразмышлял немного, но, видимо, у него не нашлось достаточно серьезных дел. – Хорошо, я побуду с тобой, пока ты спишь. Джейк уткнулся лицом в сухую перемотанную тканью ладонь и провалился в сон без снов. Хонсу покинул Джейка, только ощутив, что вот-вот проснется Стивен. Стивен Иногда, впрочем, ночные разговоры с Джейком носили вполне невинный и мирный характер. – Какой твой любимый фильм? – Desperado. – Еда? – М, тако? Острые. – Напиток? – Текила. – С солью? – Стивену казалось, что в здравом уме никто не станет заедать сорокаградусный алкоголь солью, что это киношный штамп, тем хуже были последствия, когда Джейк сгреб его в объятия и проговорил куда-то в шею. – Да, peluche, с солью. С чужой кожи. Когда зализываешь огонь на языке вот так, – Стивен едва удержал возглас, когда Джейк показал, собственно, как. – И когда тот, чья была шея, вкладывает тебе дольку лайма в рот. На словах о лайме Джейк его поцеловал. Стивен, конечно, целовался раньше, но. Но. Джейк целовался настойчиво, умело – приятно, если честно – но Стивен все же оторвался, тяжело дыша, высвободился из объятий и прижал тыльную сторону ладони к губам. – Не делай так больше. Пожалуйста. Собственное неуместное возбуждение отражалось искрами в глазах Джейка (конечно, просто отражалось пламя свечи, но Стивен как будто вспомнил горькую текилу, яркий вкус соли и ошеломляющую кислоту лайма). Джейк рассмеялся. – О, ладно-ладно, не рушу твое целомудрие. Но-о-о если что, это тело знает, как развлекаться, – он совершенно отвратительно пошевелил бровями. – Погоди, ты имеешь в виду, что ты… – Ну, не я, но я внимательно следил и учился у мистера Красивая Укладка. Ровно до тех пор, пока он не осознал себя с чужими руками в штанах и не скинул последствия на меня. – Тебе хотя бы понравилось? – Стивен страдальчески изломил брови. – Иначе я бы его просто убил, м? – Джейк! – Что? – Можно было просто отказать, нет? – А, ну да, точно. Да нет, интересный был, хм, опыт. Ничего, с болящей жопой справлялся уже не я. Мистер Красивая Укладка терпел ее целых два дня, убеждая себя, что болит у него только голова с похмелья. Стивен не сдержал смешок. – Джейк, а девушки тебе совсем не нравятся? – Не-а, – Джейк прищелкнул языком. – Мистер Красавчик решил, что всю гетеросексуальность он оставит себе вместе с гомофобией. – О, то есть, если я решу завести парня, ему лучше не говорить, да? – Ну что ты, peluche, ты у нас образец нормальности и свободы выбора, тебе даже это можно, не сомневайся. Джейк развлекался, говоря Стивену подобные вещи, но, справедливости ради, инициативы в поцелуях больше не проявлял. *** – Может, ты хотел бы как-то развлечься? Что-то посмотреть? – Стивену хотелось как-то социализировать Джейка, или он просто сочувствовал, что тот всегда только экономил свое время и никак не проводил досуг в реальном мире. Обычно Джейк пожимал плечами или как-то отшучивался, но сегодня ответил: – Найди молитву к Хонсу. На древнеегипетском. Вслух не читай, только перепиши английскими буквами, я прочитаю через окно и выучу. Молитву в итоге выучил и Стивен тоже: Джейку никак не давалось произношение нескольких слов. – И так понятно, поверь мне. Думаю, не так важно, как именно ты произносишь слова, честное слово, Джейк! – тот выглядел так, словно сейчас что-нибудь сломает от гнева. *** Стивен для приличия выждал пару дней, перед тем, как начать этот разговор: – Марк, давно хотел спросить: а откуда этот шрам? – Стивен показал ладонь, растягивая пальцы так, что шрам белел. – Я его не помню. Марк уставился на свою руку, растягивая так же. – Об ветку ободрал. Кажется. Не помню. А что? – Да просто стало интересно. Мне тоже казалось, что об ветку, – Стивен бледно улыбнулся. – Марк, расскажи мне о Хонсу. – С чего вдруг такой интерес? – Марк насторожился. – Я видел его всего несколько раз, а ты с ним был знаком десять лет. – Мне кажется, что за эти десять лет я так и не узнал его толком. Он просто появлялся со своими приказами, и я заворачивался в костюм, делал, что он велел. – Но ты ведь знал, с кем он борется? Знал, чему служишь? Марк покачал головой: – Порой сложно было разобрать, на ком больше крови – на тех, кого настигает возмездие, или на их жертвах. Или на мне. – Как Хонсу обосновывал необходимость убивать всех тех людей? – Знаешь, – Марк горько усмехнулся, – когда находишь кого-то на ящике с патронами, сомнений обычно не остается. Или я не хотел сомневаться. Хотел думать, что делаю что-то великое, а не просто наемничаю, но на этот раз птичьему скелету в тряпках. – Но ты же и наемником продолжал быть, так? Охотником за древностями. – Стивен, это тебя не касается, окей? Это мое личное дело. В конце концов, не тебе меня упрекать, учитывая, что все это оплачиваю я. Крыть было нечем: они сейчас проедали запас, созданный Марком в бытность наемником, да и квартиру Стивен – как понимал теперь – не от матери получил.