***
Подвалы Слизерина, общая гостиная Одри, Барти и Регулус вошли в родную гостиную с громким смехом, чем вызвали недовольство Нарциссы. Девушка недовольна посмотрела на друзей, шикнув. Парни подняли руки в знак капитуляции, а Джонс наигранно прикрыла рот ладонью, приподняв брови. Друзья аккуратно сняли с себя верхнюю одежду, после чего присели на диван, с помощью магии возвращая одежду на свои места. Блэк, Джонс и Крауч начали тихо обсуждать приближающуюся тренировку, которая должна была состояться уже завтра во второй половине дня. А после друзья перешли на разговор про скорый матч. Если верить приблизительной таблице матчей, то состояться он должен был двадцать девятого марта. Игра должна была состояться между Слизерином и Гриффиндором, что уже предвещало невероятный интерес к этому событию. Мало того, что эти факультеты постоянно враждуют между собой во время учебной деятельности, да и просто в жизни, так ещё и составляют хорошую конкуренцию на поле. Объективно сильнее в квиддиче всегда были слизеринцы, что в принципе было не удивительным. На протяжении целых пяти лет Слизерин непрерывно завоевывал кубок школы по квиддичу, исключения стал только прошлый год, тогда кубок взяли гриффиндорцы. Одри, Регулус и Барти с неким предвкушением ждали предстоящую тренировку. Готовиться к матчу всегда было весело, несмотря на усталость и изнурительные тренировки, но зато после долгожданной победы Люциус всегда устраивал вечеринки и отменял тренировку на следующий день, а то и на два. А ещё важность следующего матча заключалась в том, что это будет последняя игра слизеринцев перед кубком. На данный момент у сборной факультета Салазара были все шансы побороться за главную школьную награду. Ребята настолько сильно увлеклись разговором, что сначала не сразу заметили Лукрецию, которая присела рядом, положив голову на плечо Барти. Выражение лица девушки было измученным и уставшим. — С Терезой лучше общаться вне учебной деятельности, потому что делать с ней проект была сущим адом, — произнесла Картер. — Она придирается к каждый загогулине моего почерка, я дважды переписывалась пергамент. Младшая Гринграсс напомнила мне гувернантку, которая обучала меня каллиграфии! — последнее предложение Лукреция проговорила немного нервозно. — Она всегда была такой. У Терезы всегда должно было быть всё идеально и правильно, даже в играх, — сказал Регулус. — Наши родители начали общаться, когда мне было три. Миллисента была более шустрой, поэтому она быстро сошлась с Сириусом, а вот Тереза была со мной. Я иногда завидовал Одри, поэтому что она не разу не имела дела с младшей Гринграсс. Роуз усмехнулась, вспомнив, как обычно спокойный Регулус возмущенно рассказывал про занудную Терезу Фиону Гринграсс. — Но сейчас, вроде бы, когда дело не касается уроков, она не такая зануда, — сказал Барти. — Вот и я о том же! — хлопнув в ладоши, произнесла Лукреция. Буквально через каких-то полчаса в гостиной и появилась Даниэль, которая в одной руке держала холст, а в другой сумку с красками и кистями. Заметив подругу, Одри и Лукреция улыбнулись, тут же попросив Морган показать им получившуюся картину. Даниэль развернула холст с изображением заснеженной улице Хогсмида лицевой стороной к друзьям. — Красиво, — сказал Регулус, наклонив голову в правую сторону. — У тебя определённо талант, Дани! — Спасибо, Рег, — немного смущённо улыбнулась девочка, а затем покинула гостиную, поднявшись на второй этаж в свою комнату.***
Квиддичное поле Одри быстро сменила школьную форму на спортивную, после чего поспешила на поле, где уже почти собралась вся сборная Слизерина. Маркус Флинт и Август Макклейн сидели на лавочке, о чём-то разговаривая, с напротив стоящим Люциусом. С разницей в несколько секунд с Одри из раздевалки вышли Барти, Рабастан и Регулус. Когда трое друзей оказались на поле, Люциус перевёл на них свой взгляд. Кивнув каким-то своим мыслям, капитан слизеринской сборной сказал: — Дорогие товарищи, до матча осталось три недели, — Малфой стал расхаживать из стороны в сторону. — А это значит, что уже через неделю мы начнём усиленные тренировки по четыре дня в неделю. — Просто чудесно! — с долей сарказма в голосе прошептал Барти. Рядом сидящая Роуз, усмехнулась, не отводя взгляда от Люциуса. — Мы обязаны выиграть этот матч и получить кубок школы, — сообщил блондин, посмотрив на своих игроков. — В прошлом году Гриффиндору просто крупно повезло, но в этом году у нас есть одарённый ловец и прекрасная сплочённая команда. Правда, Макклейн и Джонс? — обращаясь к парню и девушке, спросил Малфой. — Правда, — в один голос ответили Одри и Август. Дело было в том, что перед прошлым матчем эти двое сильно повздорили, да аж так, что даже на поле старались не обращать друг на друга внимания, складывалось впечатление, что между ними высокое напряжение. А если их взгляды пересекались, то Одри и Август мысленно метали в друг друга молнии. На самом поле это тоже повлияло на командную сплочённость. Вместо того чтобы прикрывать друг друга, ребята пытались сделать всё сами, без какой-либо посторонней помощи. Такое вопиющее поведение не допускалось в командном виде спорта. Малфою пришлось взять таймаут, в ходе которого тот подробно объяснил Роуз и Августу, как не нужно делать. После взбучки капитана Джонс и Макклейн успокоились. — Так, предлагаю начать с лёгкой разминки, — сказал Люциус. — Как насчёт одного кружочка вокруг стадиона бегом? — с улыбкой на губах поинтересовался он. На слова Малфоя послышались недовольные возгласы. Слизеринцы начали сомневаться в идеальном зрении из капитана, потому что это был вовсе не кружочек, а самый настоящий огромный круг. — Да что вы разнылись, словно девушки? — нахмурившись, спросил Люциус. — Не в обиду тебе, Джонс! — поднял руки он, посмотрев на шатенку, которая являлась единственным представителем женского пола в команде. — Конечно, — кивнула Одри. — Расслабьтесь, — произнёс Малфой, махнув рукой, — я пошутил. Медленно бежим полкруга, а затем берём мётлы в руки и начинаем играть. Слизеринцы побежали друг за друга цепочкой, в начале которой был Люциус, а в конце Одри. После двухчасовой интенсивной тренировки вымотанные слизеринцы вернулись в свою гостиную. Малфой и Флинт остались в общей комнате, позже к ним ещё присоединилась Нарцисса и Миллисента Гринграсс. А вот остальные побрели в свои комнаты. Одри, Рабастан, Барти и Регулус быстро переоделись, а затем отправились в библиотеку, где они вместе с Лукрецией и Даниэль должны были доделать уроки.***
Окрестности Хогвартса Одри очень сильно удивилась, когда обнаружила, что вместо вчерашней прохладной погоды, сегодня было тепло. Да и смотря на других студентов, которые занимались своими делами, нельзя было сказать, что сейчас ранняя весна. Исходя из того, во что были одеты волшебники, можно было сделать вывод, что сейчас начало мая. Взгляд девушки зацепился за бегающих в лёгких кофтах первокурсников. Мимо неё прошла Лили Эванс в компании Северуса, два молодых волшебника были одеты в обычные учебные мантии. Гриффиндорка и слизеринец что-то обсуждали, на губах Снейпа даже изредка появлялась подобие улыбки, что в обычное время было заметить весьма сложно. Вскоре девушка заметила мародёров, которые, как обычно, что-то бурно обсуждали, не забывай при этом смеяться. Когда компания грифиндорцев проходила мимо неё, Джеймс случайно, как сначала показалась Одри, задел её плечом. Но вместо извинений Джонс услышала: — Какого Мерлина ты стоишь на моём пути, лгунья? — с издевательскими нотками в голосе проговорил Поттер. Гриффиндорец показательно отряхнул своё плечо, как будто бы Одри была каким-то грязным отребьем. Девушка нахмурилась, совершенно не понимаю такого поведения Джеймса. И почему-то только сейчас она обратила внимание на то, что Поттер, да и в целом, все мародёры выглядели старше. Сириус казал ещё выше, да и Джеймс подрос. Вместо спины немного пухленького Питера сейчас девушка наблюдала весьма стройный силуэт, вытянувшегося парня. Римус был практически одного роста с Блэком, да и выглядел более мужественно. Джонс быстрыми шагами пошла к большому дубу, где она иногда вместе с друзьями читала книги, когда в Хогвартс приходило тепло, или делала уроки. Одри сначала обрадовала, когда увидела Лукрецию и Даниэль, сидящих под деревом, но потом улыбка медленно спала с её лица. Подруги, как и мародёры, тоже выглядели старше. Обе девушки вытянулись, стали ещё красивее, чем были. Девушка стала думать, что она потихоньку сходит с ума, ведь она не могла за один день пропустить как минимум пару лет. Но потом Роуз попыталась успокоиться, если это по-прежнему были всё те же Лукреция и Даниэль, с которыми она дружила. Осмелившись, шатенка подошла к подругам, нацепив на лицо улыбку. — Девчонки, привет! — весело сказала Одри, остановившись возле подруг. Но вместо привычных улыбок, Картер и Морган скривили лица, будто бы перед ними стояла не их подруга Роуз, а какая-то весьма неприятная личность. Джонс совершенно, не понимая сложившейся ситуации, свела брови на переносице. — Девчонки, вы чего? — спросила она. — Это я — Роуз Джонс, ваша подруга, — напомнила Одри. Девушка думала, что сейчас Даниэль и Лукреция засмеются, сказав, что они просто пошутили. Картер наверняка бы ещё посмеялась над выражением лица Одри. Но вместо этого на лицах подруг появились злобные улыбки, даже скорее ухмылки. — Ты не наша подруга, ты лгунья! — достаточно резко сказала Лукреция, окинув шатенку презрительным взглядом. — Лу, тут такое говоришь, мы ведь подруги, мы дружим с тобой с первого курса, с самого первого дня, — поспешно отозвалась Одри, совершенно не желая верить в сказанное подругой. Девушка очень надеялась, что Лукреция прямо сейчас прекратит весь этот фарс. Блондинка посмеётся, сказав, что это всё шутка. Это всё просто её может быть правдой. Роуз совершенно не узнавала свою подругу. — Мы все были подругами, по крайней мере, мы так считали, — сказала Даниэль. — Но ты наврала! Ты просто жалкая лгунья, Одри, — укоризненно прошипела она. Джонс как будто бы кипятком обдало. Девушка действительно не ослышалась, Морган назвала её Одри. Её настоящим именем. Роуз в непонимание замотала головой. — Ч-что? — спросила она. — Откуда вы знаете, что я Одри Блэк? — сиплым голосом поинтересовалась Джонс. Лукреция усмехнулась, посмотрев на Даниэль. — Дани, как ты можешь такое говорить? — произнесла Картер. — Мы ведь с тобой прекрасно знаем, что она не Одри Роуз Блэк, а всего лишь жалкая лгунья. То, что сейчас испытывала Одри, можно было сравнить с лезвием кинжала, которое врезается прямиком в её сердце. Настолько это было больно. Прямо сейчас произошло то, чего девушка боялась больше всего в жизни — друзья узнали про неё правду и возненавидели за это. Но почему Лукреция говорит, что Одри ненастоящая? Разве такое может быть? Девушка прекрасно знала, что она Одри Роуз Блэк, дочь Томаса и Джорджии, которая чудом уцелела. Да, об этом знают всего два человека — Майк Джонс, её дядя, и Аманда Поттс, но это всё равно не делает Одри фальшивкой. — Что ты несёшь? — с некой злостью в голосе поинтересовалась Одри. — Мне, наверное, лучше знать, кто я. — Конечно, тебе лучше знать, кто ты, — согласилась Лукреция. — Но не ты ли представилась нам Роуз Джонс? Не ты ли говорила нам, что у тебя есть дядя? Одри не понимала, к чему клонит Картер. Девушка соврала лишь в том, что она Роуз Джонс, а остальное в сказанном Лукрецией было правда. Майк действительно был её дядей со стороны мамы. — Он и есть мой дядя, — кивнула Одри. — А насчёт имени это была полуложь-полуправда. Я действительно Роуз, просто не Джонс, а Блэк. Даниэль и Лукреция заливисто рассмеялись. В этот момент Одри стала ещё больше не по себе. Девушке казалось, что подруги попросту над ней издеваются, ей хотелось плакать, а они по-прежнему всё хохотали и хохотали. — О, Роуз, мы тебе полностью верим, — сказала Даниэль. — Просто ты не имеешь никакого отношения к Блэкам, как мы это выяснили. Что они вообще несли? — Майк — брат моей мамы! — Одри почему-то продолжала вести эту бессмысленную беседу. Может быть, девушки просто хотелось доказать, что подруги несут чушь. — Ты — Роуз Джонс, а Одри Блэк — она! — показав пальцем куда-то за спину шатенки, сказала Лукреция. Одри резко развернулась, чтобы посмотреть, на кого указывает Картер. В момент, когда она увидела ту самую истинную Одри Блэк, её сердце ушло в пятки. Прямо перед ней стояла рыжеволосая девушка, которая была очень сильно похожа на неё саму. Это была та самая девушка, которая появлялась уже не в одном кошмарном сне Одри. На губах рыжеволосой появилась ехидная улыбка. Девушка была одета во всё чёрное, из-за чего её волосы казались огненными. Это, пожалуй, было единственным отличием Одри и этой самозванки. — Опять ты, — прошипела Джонс. Девушка уже была готова накинуться на эту ужасную рыжую. — Что тебе от меня нужно? Рыжеволосая усмехнулась, обходя Одри. Самозванка подошла к Лукреции и Даниэль и, обняв их, вновь повернулась лицом к Джонс. — Правда, — произнесла девушка. — Рано или поздно они должны были узнать правду. Они её и узнали. От меня. Рыжеволосая начала подходить к Одри ближе, пока та в свою очередь предпочла делать небольшие шаги назад. Только вот девушка всё наступала и наступала. Джонс охватила ужасная паника. Взгляд этой рыжей выглядел настолько устрашающе, что сердце Одри отбивала чечётку в районе груди. Это самозванка продолжала мерзко улыбаться, подходя всё ближе к девушке. Лжеодри остановилась только тогда, когда настоящая оступилась и упала. Шатенка попыталась отползти назад, чтобы находиться от рыжеволосой подальше. Одри заметила, как к этой самозванки подходили её подруги. Даниэль и Лукреция стали по бокам от рыжеволосой, из-за чего та оказалась посередине. Девушки сложили руки груди, издевательски посмотрев на Роуз. — Бедная, маленькая Рози, — протянула рыжеволосая. — Ты врала собственным друзьям, а теперь ты им не нужна. А знаешь почему? Потому что лгунов никто не любит! Одри замотала головой. На данный момент девушка чувствовала себя уязвлённее, чем когда-либо. Глаза стремительные начали наполняться солёной жидкостью. — Зачем нам ты, если есть она? — кивком указав на рыжую, сказала Лукреция. — Зачем ты это говоришь, Лу? — дрожащим голосом спросила Одри. — Ты всего лишь самозванка! Ты врала всем вокруг, — произнесла Даниэль, немного наклонившись над Джонс. — Но как хорошо, что мы узнали правду. Теперь ты нам не нужна, ведь настоящая Одри Блэк сейчас с нами. Слизеринка замотала головой, всё ещё пытаясь сдерживать слёзы. Одри стало очень страшно, когда все три девушки наклонились над ней, шепча одну и ту же фразу: — Лгунья! Они повторяли её из раза в раз. Одри судорожного мотала головой, отползая назад. Продолжала она это делать, пока спиной не упёрлась в чьи-то ноги. Девушка быстро обернулась, увидев позади себя своих кузенов. — Сириус, Регулус, — жалобно проскулила она, подняв на парней глаза полные слёз. Парни присели на корточки, наклонившись Одри. На лицах у Блэков промелькнула жалость, но только вот она быстро сменилась издевательскими улыбками. — Ты не Одри, наша сестра она, — сказал Сириус, указав на рыжеволосую. Фраза брата заставила физически ощутить, как сжимается сердце. — А ты мертва, как Томас и Джорджия. После этого Одри разрыдалась. Девушка была больше не в силах сдерживать слёзы, которые теперь ручьями стекали по её щекам. — Нет, я жива, я ваша сестра, — осипшим голосом проговорила слизеринка. — Нет, ты должна была умереть! — сказал Регулус, развернув девушку к себе. Парень грубо схватил слизеринку за лицо. — Это нечестно, ведь они мертвы, а ты жива. Ты даже не представляешь, какую боль принесли ваши смерти моей семье. — Реджи, пожалуйста, — проскулила Одри, сведя брови на переносице. — А как ты думаешь, чьё тело закопали вместо твоего? — неожиданно спросил Сириус. — Из-за тебя умер кто-то невинный, как ты вообще смогла смириться с этой мыслью, Роуз? Губы Одри сотряслись. У девушки начиналась самая настоящая истерика. Из-за пелены слёз она практически не видела лица кузенов. — Мало того что лгунья, так ещё и убийца, — сказал Регулус, ещё сильнее надавливая пальцами на лицо Джонс. Девушка схватила Блэка за руку, пытаясь высвободиться из его хватки. Но попытки были тщетны, парень просто ещё сильнее сжал рукой её лицо. — Роуз! — услышала она. Одри, как кипятком облитая, вскочила с кровати. Девушка была вся в холодном поту, а на щеках застыли слёзы. Она с ужасом обнаружила, что держит за руку Лукрецию, которая пытается одёрнуть её собственную руку от лица. Джонс отпустила руку подруги, за одно убрав свою с лица. Одри аккуратно провела кончиками пальцев по скулам. Девушка поняла, что всё это время она сжимала своё лицо собственным руками, причём очень сильно. Там наверняка останутся синяки. Слизеринка услышала приближающиеся шаги. Это была Даниэль, которая учтиво протянула подруге стакан воды. Одри благодарна кивнула, приняв сосуд с жидкостью. — Простите, что разбудила вас, — виновата почему она. — Лу, прости за руку, я не знаю, что на меня нашло. — Всё хорошо, — Лукреция обняла подругу. — И ты нас не разбудила, — сказала она. — Да, Роуз, мы поднялись по будильникам, но ты свой не отключила, — начала объяснять Даниэль. — Тогда мы заметили, что ты мечешься по кровати, держась рукой за лицо, и при этом ещё что-то бормочешь. Одри устала прикрыла глаза, начиная массировать переносицу. Девушка подумала, что это ненормально. Во всех её кошмарах есть либо та рыжая девушка, даже у тебя похожая на её саму, либо тот зловещий голос, который постоянно говорит, что ещё рано. Рано почему или для чего? Этого Джонс не понимала. Большинство кошмаров были её собственными страхами, чаще всего там поднималась тема одиночества. А тут та рыжая самозванка заняла её место, будто бы так и нужно было. Так ещё и Регулус с Сириусом, узнав правду, отвернулись от неё. — Мне просто приснился кошмарный сон, — сказала Роуз, делая ещё один глоток прохладной воды. Девушка взглянула на часы и ужаснулась. — Мерлин, мне же нужно было ещё трансфигурацию дописать, а я до сих пор в постели валяюсь. Одри быстро вылезла из-под одеяла, заскочив в душ. Джонс приняла решение, что прохладный душ будет тем, что ей нужно. Прохладная вода отрезвляла, приводила мысли в порядок. Слизеринка пообещала, что больше не будет думать об этом странном сне, чтобы вновь не вгонять себя в панику. А ещё девушка для себя решила, что обязательно спросит у Майка про могилу, в которой похоронен кто-то вместо неё. Прокручивая все прошлые разговоры, которых было немного, Одри вспомнила, что дядя чаще всего переводил тему. До этого сна Джонс особо и не задумывалась о том, кто же всё-таки находится в могиле вместо неё. Но сейчас этот вопрос её очень волновал, ведь казалось логичным, что в могиле должен быть кто-то кого выдали за неё. Но кто?***
Коридоры Хогвартса Роуз чуть ли не бегом направлялась к Большому залу, ловко обходя, идущих навстречу, учеников. — Куда ты так спешишь, кроха? — поинтересовался Рабастан у Одри, когда догнал девушку. — Просто мне нужно дописать трансфигурацию, поэтому чем быстрее я приду, тем лучше, — объяснила Джонс, схватив парня за руку и потащив за собой. Рабастан даже не стал сопротивляться, а просто направился вслед за подругой. — Это нечестно, — раздосадовано произнесла Лукреция. — Что именно? — поинтересовался рядом идущий Барти, посмотрев на блондинку. — Вот Рабастан придумал для Роуз милое прозвище, а у тебя нет ни одного такого для меня, — то ли в шутку, то ли в серьёз сказала в Картер. Идущая рядом Даниэль усмехнулась. А вот Регулус мотнул головой, посмотрев на друга. Блэк и Морган уже в который раз убеждались, что если бы человек, который не входил в их компанию, когда-нибудь услышать подобный разговор между Лукрецией и Барти, то он обязательно подумает, что между этими двумя что-то гораздо больше, чем просто дружба. — Ну, хочешь, буду называть тебя «моя лакричная конфетка»? — предложил Крауч, растянув губы в улыбке. Лукреция резко повернула голову в сторону друга, сведя брови до переносицы. — Ты же не любишь лакричные конфеты, — нахмурившись, припомнила она. — Да и вообще лакрицу в любом виде. — Неужели, не помню такого, — весело поджав губы, покачал головой парень. — Может, ты спутала с чем-то другим? — Нет, я определённо точно помню, что лакрицу ты не любишь! — уверена возразила Картер. — Какой же ты засранец, Бартемиус! — покачала головой девушка. — Да ладно, не обижайся, Крити, — сказал Крауч, закинув руку на плечо Лукреции. — Ты же знаешь, что я это любя. После этого все четверо волшебников тихо рассмеялись. Барти ещё ближе прижал к себе Крити, поцеловав девушку в макушку. — Я уже начинаю подозревать, что ты ко мне неровно дышишь! — чуть приподняв брови, произнесла она. — С самого первого курса, — улыбнулся Крауч, посмотрев в глаза подруги. — С самого первого курса, Лу! Когда друзья вошли в Большой зал, то обнаружили уже сидящих за столом Роуз и Рабастана. Джонс одновременно поглощала пищу и что-то писала пером на пергаменте, а Лестрейндж сидел рядом, изредка указывая пальцем на пергамент. Лукреция возмущенно посмотрела на друга, который занял её место. Барти легонько похлопал Картер по плечу, а затем четверо волшебников пошли к столу своего факультета. Даниэль села на своё привычное место, а вот Лукреция на место Рабастана, то есть между Регулусом и Барти. Слизеринская шестёрка достаточно быстро закончила трапезничать, а Одри как раз вовремя закончила с трансфигурацией. Быстро собрав все свои вещи, друзья покинули столовую. Лукреция и Роуз с Барти отправились на трансфигурацию, Даниэль с Регулусом на Зельеварение, а Рабастан на Руны. — Роуз, подожди! — окликнул девушку Валерий. — Роуз, нам нужно поговорить! Джонс остановилась, посмотрев на Файмина. Посмотрев на наручные часы, Одри обнаружила, что до начала занятия осталось пятнадцать минут, а значит, в принципе, время поговорить было. Но девушка не хотела портить себе настроение в начале учебного дня. — Вал, нам и правда нужно поговорить, но давай это сделаем позже, — сказала Одри. — Скоро начнутся уроки, и мне нужно идти. Как насчёт, поговорить после ужина? Когтевранец покачал головой. Стоящий рядом с Роуз Рабастан закатил глаза. Если бы парня кто-нибудь попросил написать, насколько сильно его бесит Валерий Файмин, у него бы не нашлось подходящих слов, чтобы выразить весь спектр негативных эмоций. — Но сейчас есть время! — не унимался брюнет. — Послушай, паренёк, тебе же сказали, что говорят с тобой позже, — вмешался Рабастан. — Поэтому топай на свой урок и не задерживай нас. — Я вообще не с тобой говорю, Лестрейндж! — произнёс Валерий, с вызовом посмотрев на слизеринца. Но из-за разницы в росте это выглядело комично, потому что Файмину приходилось смотреть снизу вверх, на достаточно высокую фигуру Рабастана. — Поговорим вечером, Вал, — неловко улыбнулась Одри, беря друга за руку. — До встречи, — совсем невесело сказала она.***
Рабастан стоял в одном из коридоров Хогвартса, выжидая назойливого когтевранца. Парень хотел поговорить с Валерием перед тем, как это сделает Роуз. Лестрейндж посчитал нужным предупредить Файмина, чтобы тот спокойно выслушал Джонс, а затем сделал всё то, о чём она попросит. А попросит Роуз его отстать от неё раз и навсегда. Наконец-таки из-за поворота показался, идущий вразвалочку Валерий. Увидев Рабастана, парень нахально улыбнулся, помахав слизеринцу в знак приветствия. — Какие люди, и не по мою ли честь? — явно насмехаясь над Рабастаном, спросил Валерий. — Слушай, Файмин, отвали от Роуз, — сказал Рабастан, посмотрев на когтевранца. — Прекрати вечно тереться вокруг неё. — А какое тебе дело, Лестрейндж? — поинтересовался Валерий. — Я неплохой парень, очень красив собой, умён, чем я не пара для твоей подруги? — сказал он, а затем добавил: — Ты и Роуз — ведь просто друзья. К тому же мы сегодня с ней поговорим, и кто знает, что она мне предложит. После того как когтевранец закончил описывать себя, Рабастан закатил глаза. Этому парнишке явно скромности не занимать. А вот после последней сказанной фразы Валерием брюнет непроизвольно поморщился, поджав губы. Файмин заострил внимание на гримасе слизеринца, которая буквально через секунду исчезла. После чего он самодовольно улыбнулся, приподняв брови. — А может, ты так бесишься, потому что ты не хочешь быть просто друзьями, — фраза была сказана не с вопросительный интонацией, а скорее утвердительно. — Тогда, на балу, ты просто ревновал, да и сейчас ревнуешь, когда видишь, что на месте тебя другой парень. Лестрейндж сжал челюсть, с ненавистью посмотрев на паренька. С каждым новым сказанным словом Валерий всё больше бесил Рабастана. А противно становилось от того, что когтевранец в чём-то был прав. — Интересно, а Роуз об этом знает? — показательно задумался Файмин. — Думаю, что нет, а иначе бы она с тобой уже не дружила. Ведь как часто бывает, когда кто-то из друзей узнаёт о влюблённости другого, дружба просто ломается. Интересно, а тебе когда-нибудь снились пикантные сны с её участием? Было бы забавно. Вот дружишь с человеком, всё хорошо, в один прекрасный момент узнаешь, что он... — Что ты несёшь? — сквозь зубы прошипел слизеринец, перебив Файмина Но Валерий будто бы не услышал вопроса. — Просто интересно, а что будет, если вдруг Джонс узнает о твоей влюблённости? — продолжил когтевранец. — Или, может быть, ей об этом кто-то расскажет, случайно проболтается? К примеру, я. Я ведь с лёгкостью могу сделать это сегодня. — Файмин, не стоит меня злить и выводить из себя, добром это не закончится, — предупредил его Рабастан. На предупреждение Валерий лишь хмыкнул, с вызовом посмотрев на брюнета, а затем сказал: — И что же ты мне сделаешь, неужели ударишь, Лестрейндж? — приближаясь ближе, спросил он. — Любопытно, что же на это скажет твоя милая Роуз? Как ты объяснишь своей подруге, что у парня, с которым она ходила на бал, к примеру, сломан нос или подбит глаз? — Знаешь, есть такая прекрасная фраза: «Если кто-то громко плачет, довыёбывался значит», — ответил Рабастан. — Ну, это уже ты Джонс объяснять будешь, — пожал плечами Валерий. — Хотя, нет, ты не сможешь мне ударить, у тебя кишка тонка, Лестрейндж! Данные слова подействовали на Рабастана словно катализатор. Парень непроизвольно двинулся вперёд, пока его кулаки были сжаты, из-за чего Файмину пришлось попятиться назад, чтобы не получить, ведь Лестрейндж был очень близок к тому, чтобы действительно ударить когтевранца. Но тут откуда ни возьмись появилась Лукреция, которая схватила друга за плечо, останавливая его. Почуяв знакомый свежий аромат, Рабастан развернулся, посмотрев на подругу. — С ума сошёл? — воскликнула Картер. — Сначала ты пожираешь его весь вечер взглядом полным ненавистью, а теперь ударить хочешь, Рабастан, ты в своём уме? — Лу, он меня провоцировал, специально добивался этого, — сказал он. — Ну, конечно, — подал голос вновь осмелевший Валерий. — Ты мне угрожал! — Я тебе не угрожал, а просто попросил отстать от Роуз, — поправил его слизеринец. — Чем докажешь? — с вызовом спросил Файмин. Тут уже закипела и Лукреция от такого высокомерного выражение лица и вызывающего тона когтевранца. Девочка закрыла своей спиной Рабастан, хотя из-за высокого роста парня его всё равно было очень хорошо видно. — Послушай ты, макака недоразвитая, не нужно его провоцировать, меня, кстати, тоже, — приближаясь к парню, пришила Картер. — Тебе действительно лучше отстать от моей подруги, и судя по тому, что я услышала, это именно ты угрожал, а так поступать с моими друзьями нельзя никому. Если ещё раз я увижу себя рядом с Роуз, то действительно превращу тебя в макаку! И к слову, знал бы ты, как достал её. Вместе этими словами Лукреция развернулась и, схватив под руку Рабастана, покинула коридор. — Мерлин, Картер, с виду, словно ты и мухи обидеть не можешь, но на деле ты очень грозная, — сказал Рабастан. — Ой, заткнись, пока я тебя в кого-нибудь не превратила, — бросила Лукреция. — Неужели ты просто не мог развернуться и оставить этого идиота стоять там одного? Лестрейндж ничего не ответил, а просто отрицательно покачал головой, поджав губы. Крити тяжело вздохнула, потащи в друга в гостиную Слизерина.***
Как и обещала Одри, она пришла поговорить с Валерием вечером. За час до встречи девушка отправила парню сообщение с местом и времени встречи. Джонс подумала, что лучше всего будет встретиться в одном из заброшенных кабинетов на четвёртом этаже, ведь там не будет лишней публики. Зайдя внутрь пыльного кабинета, Одри сразу же увидела Валерия, который сидел на одной из парт. Посмотрев на неё, когтевранец улыбнулся, а затем, спрыгнув со стола, подошёл ближе. — Привет, Рози! — Не называй меня так, мне не нравится, — сказала Джонс, нахмурив брови. Файмин немного смутился, ведь как-то раз он слышал, как девушку так называет Джеймс Поттер. Да, именно Рози, и Джонс совершенно была этому не против. — Хорошо, я не буду, — кивнул головой Валерий, понимая, что в его положении лучше согласиться, а не лезть с расспросами или спорами. — О чём ты хотела поговорить со мной, Роуз? Одри непроизвольно выдохнула, параллельно расправляя плечи и немного подняв подбородок, чтобы заглянуть прямо в глаза Валерию. Разница в росте между девушкой и парнем была не шибко большой, но всё же была, поэтому у Файмина всё же было превосходство. — О наших отношениях, Вал, — сказала Одри, немного приподняв брови. — Думаю, что их нужно закончить. Это будет самым верным решением, — кивнула головой девушка в подтверждение своих слов. Валерий недовольно хмыкнул, оскалившись. Парень наградил слизеринку самым что ни на есть пренебрежительным взглядом. Джонс молчала, выжидая дальнейших действий брюнета. Файмин тихо рассмеялся, чем знатно удивил Одри. — Ты, видимо, издеваешься, Роуз? — поинтересовался парень, с некой злобой посмотрев на слизеринку. — Ничуть, — серьёзно ответила девушка, отрицательно покачав головой. — Валерий, ты мне правда очень нравился, но сейчас от прежних чувств не осталось ни капельки... Понимаешь, твои действия... стали меня немного напрягать, — Одри захотелось съёжиться при недоброжелательном взгляде парня, но она старалась не показывать своих истинных эмоций. — Тебя как будто бы стало слишком много... — Меня? — шипя словно змея, протянул Файмин. — О чем ты вообще говоришь, Джонс, ты в своём уме?! Ты нравишься мне, я нравлюсь тебе, в чём, собственно, проблема? — явно пропустив все вышесказанные слова девушки мимо ушей, возмутился когтевранец. — Нет, Валерий, ты мне больше не нравишься! — выкрикнула Одри, которая явно больше не хотела находиться в компании парня. — Мы расстаёмся, нам больше не по пути, прощай! Файмин, пойми... Джонс не удалось закончить начатое предложение, поскольку парень угрожающе двинулся в её сторону, одарив её весьма недружелюбным взглядом. Одри немного напряглась, машинально потянувшись в карман кардигана, где обычно находилась волшебная палочка. Девушка с ужасом обнаружила, что оставила палочку в комнате. Слизеринка попятилась назад, чтобы как можно дальше оказаться от обезумевшего Валерия. Роуз и не думала, что этот парень может быть таким. За их недолгие отношения всё было, в принципе, неплохо, если бы не его желание проникнуть чуть ли не во все аспекты жизни Одри. Его попросту было слишком много, что совершенно не нравилось девушке. Сейчас же, смотря на Валерия, у которого из ушей чуть ли не пар валил, и который в любую секунду был готов наброситься на безоружную девушку, окончательно поняла, что принятое ей решение было верным. — Какая же ты стерва, Роуз Джонс! Со мной этот номер не пройдёт, — оскалился Файмин, доставая из кармана мантии волшебную палочку. Одри испуганно посмотрела на злого парня, который вот-вот должен был наставить на неё палочку. Девушка быстро спохватилась, вспомнив, что тренировала заклинание, которое может ей помочь. — Бомбардо, — выкрикнула слизеринка, бросив заклинание под ноги Валерию. Одри только начала тренировать это заклинание, поэтому должного эффекта не оказалось, но всё-таки сбила парня с толку. Джонс быстро развернулась назад, побежав к двери, пока Валерий приходил в себя после яркой вспышки и небольшой ударной волны. Роуз бежала по коридору, моля Мерлина, лишь бы она успела добежать до кого-нибудь, кто может ей помочь, и в то же время благодарила его за то, что решила попрактиковать что-то более стоящее, чем Акцио. Услышав приближающиеся шаги сзади, девушка ещё раз предприняла попытку бросить Валерия заклинание с помощью беспалочной магии. На этот раз Бомбардо была более мощной, поэтому Файмин с грохотом упал на пол, давая Одри возможность забежать за поворот. Буквально через пару секунд Джонс в кого-то врезалась. Девушка сотню раз в своих мыслях превознесла Мерлина, вцепившись в плечи какого-то ученика. — Рози? — услышала Джонс. Подняв голову Одри увидела перед собой Джеймса Поттера, который держал в правой руке букет роз. Парень удивлённо смотрел на слизеринку, дыхание которой сбилось, а сердце отплясывало чечётку в районе груди. — Поттер, я молю тебя, помоги! — ещё с большей силой вцепившись в плечи гриффиндорца, протараторила Одри. — Я тут решила Файмина бросить, а он обезумел и теперь мчится за мной, угрожая расправой. Джеймсу понадобилось пара секунд, чтобы переварить полученную информацию. Джеймс посмотрел на до ужаса перепуганную Роуз, которая часто дышала. Увидев вышедшего из-за поворота Валерия, Поттер схватил девушку за плечо, оттаскивая за свою спину. Гриффиндорцу было непонятно, каким ужасным нужно быть человеком, чтобы подобным образом отреагировать на информацию о разрыве. Джонс чуть ли не тряслась, смотря на приближающегося когтевранца. Сейчас Джеймс совершенно не узнал, казалось бы, бесстрашную Роуз Джонс, которая рассекала по квиддичному полю на своей метле, борясь за квоффл. Он видел перед собой напуганную хрупкую девушку, у которой в глазах читались ужас и просьба о помощи. — Это тебе, не бойся, — сказал Джеймс, вручив Одри букет роз, а затем сжал её плечом, как бы пытаясь успокоить. Девушка рефлекторно приняла цветы, сжавшись, при виде разозлённого Валерия. Джонс было безумно стыдно за свои эмоции, ведь она действительно его боялась. Хотя там не было ничего зазорного, ведь парень был вооружён, а она нет. Ну, где-то в девичьем подсознании сидела та рыжеволосая самозванка, которая называла Одри слабачкой и смеялась над ней. — Файмин, ты бы палочку опустил и пошёл в свою гостиную, — сказал Джеймс, полностью закрывая Роуз своей спиной. — Поттер, тебе что, больше всех надо? — поинтересовался Валерий, тряхнув головой. — Мы с Джонс сами разберёмся, поэтому проваливай отсюда. Гриффиндорец отрицательно покачал головой, усмехнувшись. — Нет, свалишь отсюда именно ты, а мы с Роуз останемся, — уверенно сказал он. — Скажи, до чего же нужно быть ущербным, чтобы так реагировать на информацию о расставании? К твоему сведению, если девушка заговорила о расставании, то это нужно с мужеством принять, но ни в коем случае не преследовать её, угрожая расправой. После сказанного Поттером, Валерий скривился, направив в парня какое-то заклинание. Но парень с лёгкостью отбил его, ведь ему было не впервой. Мародёры часто устраивались стычки с Северусом, в арсенале у которого были всевозможные заклятия, которые приходилось отбивать. — Экспелиармус, — крикнул Джеймс, тем самым обезоружив Файмина. Волшебная палочка парня полетела в стену, а затем упала на пол, причём достаточно далеко, поэтому Валерий просто не смог бы до неё дотянуться. Поттер с вызовом посмотрел на парня, начиная приближаться к нему. — Как тебе такое, Файмин? Теперь мы поменялись местами: ты обезоружен, а я вооружён, ну как, приятно? — приподняв брови, поинтересовался Джеймс, самодовольно хмыкнув. — А теперь слушай меня внимательно. Если я ещё раз увижу тебя рядом с Роуз, или она, упаси Мерлин, скажет мне, что ты её достаёшь, ты узнаешь на собственной шкуре, что такое попасть под гнев мародёров. — И что ты мне сделаешь, Поттер, то же, что и Снейпу? — с издёвкой поинтересовался Валерий, хотя по нему было видно, что он явно побаивался наступающего гриффиндорца. — О нет, ты не Снейп, — отрицательно покачал головой Джеймс. — Тот хотя бы может ответить, а вот насчёт тебя я не уверен. Ходят слухи, что ты весьма посредственный колдун, что доказывает твоё намерение напасть на безоружную девушку. Я почему-то уверен, что если бы у Джонс была палочка, то ты вылетел бы в окно в ту же секунду, как только попытался бы ей угрожать. Валерий молчал, а вот Одри уже, кажется, окончательно успокоилась. Девушка больше не испытывала животного страха, боясь за свою сохранность. Теперь точно зная, что она под защитой, ведь Файмин ничего не сможет ей сделать, пока рядом Джеймс, слизеринка даже и думать не хотела, что с ней могло случиться, если бы не Поттер, который так благородно решил вступиться за неё. — Бери свою волшебную палочку и убирайся, — сказал Джеймс. — И чтобы я тебе не видел рядом с Роуз ближе, чем на метров пять. А если попытаешься что-нибудь выкинуть, то я непременно выполню своё обещание. И, дорогой Валерий, не забывай, кто её друзья. Парень попятился назад и, торопливо подняв волшебную палочку с пола, быстрыми шагами направился в сторону гостиной Когтеврана. Валерий почему-то был более чем уверен, что Поттер был абсолютно серьёзен. Брюнету не хотелось испытать на себе гнев мародёров, которые неоднократно демонстрировали свои магические способности в дуэльном клубе. Валерий прекрасно помнил, какая схватка состоялась между Джеймсом и Северусом, которые ничуть не уступали друг другу в силе. Поттер подошёл к Роуз, приободряющие улыбнувшись девушке. Парень усмехнулся, когда увидел, что уголки губ Джонс чуть приподнялись. — Спасибо, если бы не ты, я даже не знаю, что бы со мной было, — быстро проговорила Одри. — Держи, это твоё, — протянула она Джеймсу букет роз. — Нет, оставь их себе, — сказал гриффиндорец. — Скажем так, это небольшой презент в честь расторжения наверняка не самых лучших отношений. Одри усмехнулась, а Джеймс тихо засмеялся, наклонив голову. — Ты в следующий раз, когда будешь расставаться с парнем, непременно возьми с собой волшебную палочку, — произнёс Поттер, похлопав слизеринку по плечу. — Ты вообще нормально, Рози? — спросил он. — Благодаря тебе да, — утвердительно кивнула Джонс. — Знаешь, я теперь не уверена, что когда-нибудь ещё захочу встречаться с парнями. — Ну, вот это ты зря, не все же такие отбитые, как Файмин, — сказал Поттер, приподняв брови. — Есть очень хорошие, ответственные, прекрасные, безумно красивые, галантные парни. К примеру, Римус, тот же Лестрейндж или я. Роуз тихонько рассмеялась, прикрыв рот ладонью. — Ты ещё забыл добавить, что ты очень скромный. — Ну, разумеется, не без этого. Скромности у меня хоть отбавляй! — поправив ворот рубашки, самоуверенно сказал Джеймс, после чего рассмеялся, последовав примеру Джонс. — Мне очень жаль, что Эванс не приняла букет, — неожиданно произнесла Одри, заставив Поттера перестать смеяться. Розы действительно предназначались для Лили, которая в очередной раз отвергла попытку Джеймса оказать ей знак внимания. — Цветы и вправду очень красивые. — Тебе нравится розы? — поинтересовался Поттер, решив, что самым лучшим решением будет перевести тему. — Не особо, — отрицательно покачала головой Джонс. — Мне по душе больше пионы. — Моя мама их тоже безумно любит, — тихо сказал Джеймс, усмехнувшись. — Она с самого моего детства сажала пионы под моим окном, запах у этих цветов просто чудесный. — Согласна, — кивнула Одри, посмотрев на гриффиндорца, который с такой нежностью вспоминал о своей матери. — А моя мама безумно любила нарциссы, папа всегда их ей дарил, — грустно сказала девушка, вспоминая умерших родителей. Поттер совершенно не знал, с какого перепуга они тут разоткровенничались, стоя посередине пустынного коридора. Услышав нотки печали в голосе слизеринки, Джеймс инстинктивно приобнял девушку за плечи, пытаясь приободрить. Парень знал, что родители Джонс умерли и она живёт с одним только дядей, который, похоже, является единственным её родственником. — Пойдём-ка, Рози, я провожу тебя до гостиной, — сказал Джеймс, заглянув в серо-голубые глаза девушки. Невольно, Поттер отметил, что при лунном свете глаза Роуз напоминают штормующее море, которое парень видел однажды, когда находился в Италии вместе с родителями, а её светлая кожа стала бледной, делая девушку похожей на аристократку. Молодые люди в полной тишине следовали в подвалы, где находилась общая гостиная факультета Салазара Слизерина. Как только они дошли до нужной лестницы, Одри остановилась, посмотрев на Джеймса. Задержав взгляд на парне на пару секунд, девушка преодолела небольшое расстояние между ними, заключив гриффиндорца объятия. Сначала Поттер опешил, а затем аккуратно приобнял слизеринку, положив руки на девичьи лопатки. — Спасибо тебе огромное, Джеймс, я правда не знаю, что бы было со мной, если бы ты! — прошептала Одри, уткнувшись в юношескую грудь. — Наверняка бы оказались во владениях мадам Помфри, Малфой меня тогда прибил. — Ага, и этого засранца Файмина за то, что лишил его превосходного охотника, — кивнул Джеймс. — Это был комплимент? — поинтересовалась Роуз, отстранившись от гриффиндорца. — Это был факт, — усмехнулся Поттер. — Знаешь, я ведь был абсолютно серьёзен, когда говорил, что Файмину достанется, если он от тебя не отстанет. Ты можешь смело говорить мне, уж поверь, после встречи со мной и моими друзьями у него пропадёт всякое желание тебя преследовать. Джеймс был немного удивлён своим словам, ведь они с Роуз Джонс не были друзьями, а, возможно, товарищами, которые иногда обмениваются парой фраз, могли прогуляться по Годриковой впадине или сделать совместный проект. Может быть, всё дело было в том, что Поттер просто ненавидел, когда кто-то относился к девушкам подобным образом, а Валерий явно перешагнул грань. — Спасибо, Джейми, но ты верно сказал, что у меня есть друзья, — произнесла Одри, заправив волосы за ухо. — Если он не прекратит меня доставать, то мне придётся воспользоваться предложением Регулуса начистить ему морду. — Малой чем-то похож на своего старшего брата, — прошептал себе под нос Поттер. — Что? — Ничего, — покачал головой шатен. — Спокойной ночи, Рози! — Спокойной. Попрощавшись, молодые люди разошлись в гостиные своих факультетов. Зайдя в общую гостиную, Одри увидела Нарциссу и Люциуса, которые о чём-то мило беседовали, сидя на диване. Девушка быстро поднялась на второй этаж, чтобы не мешать влюблённым. В комнате её встретили Даниэль и Лукреция, которые сразу же, поднявшись со своей кроватей, поспешили спросить подругу, как всё прошло. Роуз загадочно улыбнулась тому, что всё прошло, как нельзя лучше. Увидев в руках подруги букет, Картер удивлённо посмотрела на неё, а затем спросила: — Это Валерий тебе подарил? — Разумеется, нет, — скривилась Джонс при упоминании парня. — Это Джеймс Поттер решил меня порадовать и подарил букет. Между прочим, он сказал, что я самая прекрасная девушка на планете, а ещё просто отменный охотник, — деловито сказала Одри, приподняв подбородок. — Прямо-таки так и сказал? — переспросила Даниэль, прекрасно понимая, что подруга шутит. — Ну, возможно, про самую прекрасную девушку на планете я добавила от себя, — ответила Роуз, а затем подошла к своей тумбочке, где стояла небольшая кружка. С помощью трансфигурации девушка превратила кружку в красивую белую вазу. Воспользовавшись заклинанием, она напомнила ёмкость водой, а затем поставила букет роз внутрь. Даниэль и Лукреция переглянулись, мысленно гадая, от кого всё-таки их лучшая подруга получила презент в качестве цветов.