***
Вообще прогулы были чреваты, поэтому собрать себя в кулак все же пришлось. Он же все-таки не пятнадцатилетний мальчишка. Он старше всех однокурсников и семикурсников! Ему предлагали должность преподавателя, он — состоявшийся аврор, в конце концов, и не падал ниц ни перед этиловым спиртом, ни перед его токсинами. Дело ведь за малым стояло: добраться до душа, привести себя в порядок, наведаться в лазарет и всеми способами выудить зелье, если не антипохмельное, то на худой конец болеутоляющее. Утро тем и закончилось, что более свежий после холодного душа Гарри Поттер умолял старушку-медсестру дать ему несколько зелий, сдерживал рвотные позывы в большом зале и спал на каком-то уроке, он даже не помнит, что это был за предмет. Долохов же ходил как начищенный галеон. К тому же громкий, острый на язык и веселый. Гарри немного позавидовал, совсем капельку, но умолкнуть попросил.***
Хэллоуин Гарри не любил уже очень давно. Вся эта атмосфера праздника и трепет не находили в нем отклик. Как бы не старался не влипать в этот день в происшествия, но обязательно с ним что-то случалось. Всегда. Год за годом. Поттер не надеялся, что в этом году с ним все будет в порядке, его оставят в покое. Просто снова напьется вусмерть, чтобы валяться в общей гостиной. После того памятного раза, почти месяц назад, Поттер мало когда позволял себе такое свинство, потому что у Долохова все же находились силы дотащить его до комнаты, где под недовольные возгласы соседей заваливал на кровать, страшно матерился и хлопал дверьми так, что Реддл проклинал его жалящим. Успеваемость его скатилась ниже плинтуса. Пожалуй, единственное, что никак не цепляло, не находило отклик в душе Гарри. Порой лень одолевала такая, что на слово сил не находилось. Однажды вне урока с ним попытался заговорить Дамблдор. Разговор с будущим директором не клеился, потому что бывший герой был к нему не готов. Впрочем, были маленькие проблески трудоспособности, чтобы отвести от себя сомнительные взгляды преподавателей. Те явно видели бледного, трясущегося с похмелья Поттера, который все же научился мастерски вымаливать зелья у медсестры. На удивление, старосты других факультетов, ловившие его пару раз об этих инсцедентах тактично умалчивали. Но за ними неизменно следовала рутина, где снова погряз в лени, алкоголе. Здесь даже работа, отвлекающая в его мире, сейчас не была доступна, а только лишь злые взгляды старосты, да веселый Долохов. Проблески трезвости появлялись все реже. А потом Долохов сократил их маленькие посиделки. А потом они прекратились вовсе. Поттер чах на глазах. Трезвый, уязвленный мыслями. Он все также иногда почитывал литературу об окклюменции, ходил на дополнительные занятия, но уже был не рад, что выбрал их. Все-таки Гарри никогда не был Гермионой и не стремился попасть в клуб самых умных. Ему нравилось на своей нише бодрого среднячка! Не так уж плох был Гарри. Какой соплохвост его ужалил. Однако этим занятиям в глубине души был рад, иначе вовсе скис, просто бродил по замку, пугая младшекурсников наравне с Пивзом. А пока существовал в хаосе: суматошность всех учеников, пир, бал, нескончаемый поток тыкв, встречаемых на каждом углу. Внезапный Дамблдор тут и там в пугающих нарядах. Для Гарри все с самого начала было чересчур. Даже Слизнорт не спасал, особенно, если Гарри пробирался под мантией-невидимкой к нему в кабинет, по чуть-чуть обкрадывая профессора. Медовуха осточертела, а более крепкие напитки профессор у себя не имел, ведь опустошить небольшой винный склад было куда заметнее. — Поттер! Гарри и Антонин, когда не пили, редко общались, перестав вместе употреблять хороший алкоголь, то их разговоры почти что сошли на нет. Поттер все еще был уверен, что Том вряд ли имеет слишком уж сильные рычаги давления на него, скорее всего сам Тони не хотел переходить дорогу суровому старосте. Гарри спешно засеменил в противоположную сторону от Долохова, заворачивая на совсем другую лестницу, делая вид, что не слышал клича однокурсника. Время близилось к вечернему пиру, присутствовать на котором не улыбалось, идти в гостиную смысла тоже имело мало, кочевал по замку как перекати-поле, упиваясь своей трезвостью, мыслями о прошлом и будущем. Он почти что стал философом, только сердце в груди ныло. Для себя решил, что пока пустит все на самотек. Был ли смысл спасать мир, предрекая изменить его навсегда? Насколько ему позволила школьная библиотека, заинтересованность этим вопросом, которая граничила с нулем по Цельсию, Поттер пришел к выводу, что создал отдельную альтернативную версию вселенной. В этой Гарри Поттер существовал в 1943 году, единственное было непонятно: вписанный в историю или же существо вневременное. Что-то ему существо говорило, но, если быть до конца откровенным, свой феномен ему был не столь интересен. Прозвенел колокол, оповещающий о начале пира. Гарри надеялся, что приставучий Долохов внемлет ему, соберется посетить большой зал, а не продолжит преследование за ним. Надежды пали крахом. Гарри услышал грузные шаги позади себя. — Поттер. твою мать, какого черта ты убегаешь? — Долохов продолжал за ним гнаться, а Гарри не понимал до конца зачем ему убегать от Тони. Он просто шел, стараясь оторваться от преследования. В какой-то момент ему даже стало забавно. В планы играть в догонялки с однокурсником не входило, Гарри просто хотел побыть в одиночестве, даже если иной раз казалось, что сыт им по горло. Он мог как взрослый человек остановиться, объясниться перед Антонином, тот не барышня влюбленная, все понял бы и злобы не затаил. Гарри признаки логики обрубал на корню. — Что за дебильная игра? Ты что, в конец допился? Они стали подниматься по лестнице, Гарри уже достиг последней, но лестница начала движение. На плечо упала тяжелая рука. — Почему убегал? — пропыхтел недовольный Долохов. — А почему догонял? — задал в ответ дурацкий вопрос. Одновременно с этим услышал давно забытый шипящий голос. — Уходи, Тони, мне надо побыть одному, но перед этим скажи, был ли Реддл на пиру? — Конечно, он же староста, он все организовывал, а потом велел мне, как единственному, кто с тобой более или менее нормально общается, притащить тебя в зал, чтобы показать, какой Слизерин дружный, как все друг о друге заботятся, — Антонин облокотился о перила, лестница прекратила свое движение, но однокурсник не двигался. — Сейчас расплачусь от умиления, — Гарри схватился за сердце, вытирая несуществующие слезы. — Раз уж мы так с тобой хорошо общаемся, Тони, не мог бы ты мне оказать небольшую услугу? Я не останусь в должниках, у меня не так много денег, связей и влияния, но какую-то пользу могу для тебя принести, — Гарри знал, что Долохов не станет делать даже для Тома что-то только по его поручению, но он слышал голос, он узнал этот голос, а для Тони это может быть опасно, даже если там не будет Тома. — Ну и какую ценность ты можешь для меня представить? — глаза Долохова хищно заблестели. Ах, Гарри не мог ни на минуту забыть, что имел дело со слизеринцем, но в то же время слизеринец необычный. — Я встану с тобой в спарринг, поверь мне, я не хуже Тома. Знаю же, что руки чешутся с кем-то в драке схлестнуться. И я не Реддл, даже от маггловских уловок нос воротить не буду, не поддамся и подарю тебе чистейший адреналин. Ты согласен? — Гарри умолял Долохова согласиться. Ему больше нечего было предложить, но Поттер сделал упор, что за эти несколько месяцев немного, но все же узнал Тони. Увидел в нем адреналинового маньяка, который за ощущения эти будет готов миры переворачивать. Глубокая маска задумчивости вновь вселила в Гарри надежду. — По рукам, Поттер, я даже не знаю, что тебе придется сделать, если мои ожидания не оправдаются, только телом торговать, чтобы со мной рассчитаться. — Органы на черном рынке дорого стоят, — невозмутимо согласился Гарри. — Так вот, насчет услуги. Последи за Томом Реддлом, а? Мне не нужны данные, что он делает, с кем и о чем разговаривает, мне нужны данные о том, где он будет сегодня вечером после пира и был ли он на пире. Это не стукачество, ты не передаешь мне всю его подноготную, мне даже не столь важно, где он будет после пира, просто расскажешь мне был ли он в большом зале в этот Хэллоуинский вечер. Пожалуйста, — добавил Гарри. Тони странно на него взглянул, но все же с запозданием кивнул, несколько сконфузился. — А теперь иди, у меня есть дела. Торжество, наверное, в самом разгаре. Долохов снова промолчал, почесал шею и развернулся прочь, в сторону большого зала. Гарри же поплелся в туалет на втором этаже. Когда Реддл успел найти комнату, черт возьми?! Гарри старался идти быстро, однако к середине пути все-таки сорвался на бег. Он должен был все проверить и при этом постараться не попасться на глаза Василиску или Тому. Без помощи Фоукса сделать это было весьма затруднительно. У Гарри давно привилась привычка носить с собой этот злополучный мешочек, который вполне справедливо можно было бы назвать сборищем мусора, но иногда он все же спасал. В нем рядом со свитком пергамента лежала Старшая палочка. У Дамблдора ее не могло быть, ведь он пока что не победил Гриндевальда, но почему палочка не исчезла — непонятно. Вряд ли Гарри был избранным и у Смерти. Это пугающее существо Поттер не видел и не желал видеть, скорее всего оно тоже было весьма занято, чтобы наведываться в гости, пить с ним чай, обсуждая дела насущные. Как последний дурак согласился на какое-то авантюрное приключение, покинул мир, в котором все были относительно счастливы, заставил Гермиону и Рона страдать, а тут вовсе предрекает своими действиями их исчезновение. Хорош друг. Гарри покачал головой. Не самое лучшее время для самобичевания. Отложил палочку, а вот кусок сквозного зеркала подошел под ситуацию как раз кстати. Стать камнем, конечно, не хотелось, но умирать от взгляда василиска тем более. Где-то на задворках играло любопытство: умрет ли он, но при этом что-то внутри подсказывало не играть с собственной смертью. Приложившись головой к стене, Поттер глубоко вобрал воздух, затем шумно выдохнул, приводя мысли в порядок, более не отвлекаясь на посторонние. Наконец двинулся в другую сторону от голоса. Если искать истоки бед, то точно не там, куда направляется огромный змей, ползающий по трубам, а попытаться позвать его в гнездо обратно. Реддл — ушлый мудак! Туалет на втором этаже для девочек все еще работал, его пока не закрыли из-за плаксы Миртл, потому что девочка была жива. Гарри даже пару раз видел эту надоедливую особу в коридорах замка. Она действительно была той еще плаксой, но девчонку можно было понять, но Поттер не стремился становиться для нее жилеткой. Приют для сирых и убогих открывать в намерения не входило. Гарри действительно услышал рыдания, доносившиеся из какой-то кабинки туалета. Когда появится Реддл Гарри не знал, по словам Миртл, та слышала только странные голоса, но Миртл умерла летом, а не осенью. — Кто здесь? — спросил он достаточно громко, стараясь чтобы его услышали сквозь эти стенания. Рев прекратился, но выходить никто не спешил. Придумывать гениальные идеи по выманиванию детишек из кабинок туалета откровенно говоря претило, все-таки он не был работником церкви. Гарри невесело хмыкнул. Эта юная особа, разрывающая глотку, могла выйти из своего убежища, когда угодно, поэтому открывать комнату было небезопасно, в прошлый раз тварь выглядывала именно из открывшегося прохода в раковине. «Может, предложить ей конфетку?» — в отчаянии уже подумал Гарри. Сидеть в засаде долго не пришлось. Открылась дверь, из нее действительно вывалилась Миртл Уоррен. Не прозрачная и не синяя, не летающая и не пристающая к нему. Обычная девочка тринадцати-четырнадцати лет. — Что ты… Миртл Уоррен не успела продолжить, как Гарри подлетел к ней. Грубо схватил за плечи, сжимая пальцы. Он скорчил страшное лицо, припоминая как его самого в тринадцать лет испугала профессор Трелони, гулко захрипел, а потом низким голосом заклокотал, продолжая чуть-чуть потряхивать девочку за плечи: — Придешь сюда однажды — страшная участь настигнет тебя. Прольется кровь, накроют белой простыней. Остерегайся,.. — Гарри эффектно снижал накал в голосе, утихая на конце фразы, а потом снова захрипел. Уоррен истошно заверещала, попыталась отцепить от себя руки парня. Поттер же для пущего страха немного сопротивлялся, все же ей это позволил через несколько попыток вырваться. Она убежала, сверкая пятками. Гарри прокашлялся, тихо засмеявшись, смех немного напомнил истерический. Если эта глупышка вновь сунется сюда, это будут не его проблемы, не сторожить же ему этот туалет до окончания Реддлом школы. Продолжая чуть посмеиваться, но с чувством выполненного долга, Гарри подошел к раковине и зашипел. Все вновь повторилось, как на втором курсе. Прыжок. Тоннель. Склизкое нечто. Скелеты животных. Пещера. Огромная статуя Салазара Слизерина. Взбалмошный после недавней выходки, Гарри уселся прямиком на пол. В том мире, откуда Гарри, василиск не слушался его, потому что Реддл ему приказал, но здесь ведь змей подчинялся не только наследнику. Стратег из Гарри Поттера получился паршивый. Тактик получше все же, но вот импровизатором был отменным. Как для аврора, отвечающего за состав команды, а временами за несколько групп, не самое лучшее качество, но как для авантюриста, вечно лезущего на рожон, лучше придумать нельзя было. Он не знал, что делать, плана никакого, хоть те, справедливости ради, у него никогда не срабатывали. Гарри резво вскочил на ноги, запрокинув голову, громко закричал на парселтанге: — Возвращайся!. Гарри не мог с уверенностью сказать, слышал ли его змей, но как только он позвал его обратно, то в голове родился безумный план. Почти все его действия сегодня могли сойти за таковые. 15-метровая змея, наверняка двигалась со скоростью света, где сейчас расхаживал Реддл было неизвестно. Гарри вытащил палочку. Насколько он помнил, крыс и мелких грызунов здесь было в изобилии, поэтому особо никуда не метясь, произнес: — Акцио, крыса! — в который раз поблагодарил реакцию ловца, словил животное, направляя на него палочку. Из крысы трансфигурировался очаровательный петушок. Средних размеров. Гарри был в трансфигурации не так хорош, как сам того желал, но все еще уверенный среднячок. Обычной желтоватой окраски, с ярким красным гребнем на голове, у него был пышный, довольно пестрый хвост. Поттер даже немного залюбовался птицей, которую создал. Накрыв свой подарок мантией, Поттер вновь, но уже сильно тише обратился к василиску, опуская глаза в пол. — Говори со мной, монстр Слизерина, король Змей, — Гарри не знал, как еще умаслить чудовище, поэтому решил сыграть на самолюбии, на гордости. Парень поудобнее завернул в мантию птицу, стараясь ее не придушить, подхватив под мышку. Какое-то время было тихо, Поттер не слышал ни малейшего движения, ни голоса змея, ни жажды убийства. Еще через несколько минут ожидания, которые показались если не вечностью, то часами, ничего не произошло. Ноги от напряжения начали ныть, глаза слезиться, словно в них насыпали песка, но моргать Гарри себе не позволял. — Ты не наследник, но говорящий, я могу ослушаться тебя и убить, — Поттер понял, что за ним возвышалась исполинская змея. Помня о прошлой практике, Гарри бросил взгляд на тень, которую та отбрасывала. — Мой взгляд для тебя смертельный, — любезно напомнило животное. В прошлый раз василиск не захотела перекинуться с ним парой словечек, Гарри лишь слышал жажду убийства, но сейчас он легко отличал, когда говорил человек, то есть Реддл, а когда говорило животное. — Зачем ты здесь? — Ты права, — Гарри тут же поспешил с ней согласиться, он даже немного сжался, чтобы показать всю покорность, — Я не наследник, но я его друг. У Тома много обязанностей, он защищает школу изнутри, а ты его верная помощница, но сейчас в школе праздник, — Гарри перевел дыхание, изо всех сил стараясь, чтобы его голос казался дрожащим. Хотелось, чтобы чудовище считало, что он боится, это было недалеко от правды, ведь Поттер действительно нервничал, если этот вариант не сработает, то придется как-то по-другому сражаться со змеей, а раз заклинания от нее отскакивают, то изворачиваться, искать иные пути борьбы. Меч Гриффиндора он с собой не захватил. — Пропажу Тома заметили, сегодня бал, он вернулся бы поздно, но наследник не хотел оставлять без подарка свою подругу, поэтому попросил меня принести немного лакомств тебе, ведь он разбудил тебя, несет ответственность. Ты пока не можешь смело охотиться на грязнокровок, поэтому, прошу, позволь преподнести его тебе за него, ведь я единственный, кроме Тома, кто может попытаться с тобой поговорить, — Гарри неспеша отошел чуть подальше от василиска, даже как будто слегка поклоняясь. Гарри резво вытряхнул петуха из мантии, который пребывал там в полнейшей темноте. Дезориентированный он долю секунды открывал маленькие черные глазки. В них ударил свет, исходящий от множества свечей, которые Гарри усилил, бросив Люмос, петух сразу же завопил, посчитавший, что пропустил утреннюю зарю. Поттер направил палочку на птицу: — Джеминио — прежде чем упасть замертво от взгляда слабеющего василиска, орущего петуха стало сначала больше в два раза, потом в четыре и так в геометрической прогрессии, пока Гарри не опустил палочку, решив, что тех достаточно. Поющие петухи заполнили все пространство комнаты. Василиск слабел, пытаясь достать как можно больше петухов: то их загрызть, то убить взглядом, иногда делая это одновременно. Поттер стал отступать к статуе, откуда в прошлый раз явился змей, если все-таки тот решит спасаться бегством. В очередной раз ослабленный и отвлеченный василиск открыл пасть для того, чтобы сожрать еще одного петуха, Гарри прицелился, выпуская убивающее проклятье. Чешуи, которая отбивала заклинания не было на чувствительной коже неба, куда в прошлый раз он вонзил меч, поэтому попав точно в цель, Гарри позволил себе снова осесть на пол. Вскоре замолчали петухи. Поттер развеял заклинание. Он смотрел на мертвого василиска и не мог поверить. На его долю выпал еще один убитый василиск. Спрятав лицо в ладонях, Гарри все же испытал невероятное облегчение. «Том будет невероятно счастлив», — ехидная мысль проскочила в голове, а усталость легла на плечи, ноги дрожали, Гарри едва встал. Он поднял свою мантию отряхнул ее, но это было тщетно. Еще одно заклинание. Поттер все еще очень плохо переживал убивающее проклятие. Да, оно не было направлено на человека, Гарри все же убил живое существо. На душе было погано, но одновременно с этим легко. Поттеру даже удалось обмануть змею, играть кролика перед удавом, а потом откусить от него кусочек. Поверженный василиск в этот раз валялся не кверху брюхом, желтые глаза утратили магическую силу, Гарри едва подавил порыв закрыть веки чудовищу, чтобы создать иллюзию, будто ужас Слизерина просто уснул. Трудности возникли при покидании комнаты. Он не думал, как отсюда выбраться, ведь в прошлый раз их нес Фоукс. На метлах Хогвартса стояли чары против приманивания, поэтому использовать на них акцио Гарри не мог. «Раз уж вспоминаю свои былые приключения, то придется снова воспользоваться опытом прошлых лет», — Гарри поднял руку с палочкой вверх, на невербальное силы тратить не хотелось: — Асцендио, — прошептал Гарри. Поттер всегда терял счет времени в Тайной Комнате. Не знал сколько прошло, был ли уже отбой, кончился пир и последующий за ним бал с этими дурацкими масками. Вот во времена Гарри такого не было! Он приказал комнате закрыться, молясь, чтобы на пути ему никто не встретился и побрел в гостиную. Усталость усиливалась. В этот раз его не ранил василиск, но все равно Гарри чувствовал сонливость. После такого ему точно нужно промочить горло чем-то крепким. Комендантский час именно сегодня был продлен на пару часов в связи с мероприятием, коридоры Хогвартса пустовали, словно бы в замке не было ни единой души. Такие моменты единения с замком, с первым домом, Гарри ценил сильнее всего. Не выдержав, он прислонился к стене во второй раз за день. — Спасибо, — тихо прошептал Гарри, проводя рукой по стене. Простояв так пару секунд, все же продолжил идти обратно в гостиную. Он не хотел сейчас видеть лица однокурсников, ведь была вероятность, что кто-то да остался, но подниматься на 8 этаж Гарри все же не стал. Уже в подземельях, у входа в гостиную его подстерегал Долохов. — Где ты был? — У меня были дела, говорил ведь уже, ты забыл? — недовольно поинтересовался в ответ Гарри. Какая же была отвратительная привычка отвечать вопросом на вопрос, но ничего с собой поделать не мог. Долохов такое тоже не оценил, но недовольным не был, просто хмыкнул, качая головой, однако Поттер видел, как того снедает интерес. — У тебя есть сигареты? Долохов кивнул, не приглашая, он обошел Гарри и двинулся из подземелий наверх. Поттер безмолвно поплелся за ним. Нервная дрожь все еще играла в ногах. Они устроились у одной из арок, которая вела во двор замка. На одной из похожих они познакомились. Арки были типичными, повторяли друг друга, Гарри не мог сказать точно, какая из них именно та. Он перенес вес на одну из колонн, расслабив одну ногу, а другую выпрямил, делая упор на нее. Верхняя губа у него дернулась, обнажая зубы, и Гарри затрясся от беззвучного смеха. Тони недолго копошился в карманах мантии, как будто всю дорогу сжимал пачку в руках, подрагивая в интересе, что же именно произошло с Поттером. Тот был слишком белый, слишком истощенный. Друзьями они не были, Долохов не особо переживал, но чуйка внутри него вопила, что если он будет держаться либо его, либо Тома, то те сулят ему безграничное веселье в будущем. А Поттер, несмотря на потрепанный вид, выглядел довольным, преисполненным, словно потрахался (почему-то Тони этот вариант ставил как невозможный) или кого-то убил (а этот вариант казался ему более правдоподобным). Спросить не смел, не в тех они отношениях, чтобы Гарри делился подробностями, но внутри сгорал, он чувствовал, он видел напряжение Поттера все те дни, а сейчас его магия словно бы пела, а Долохов хотел ей вторить. Его не смущало ничего, в принципе Антонин мог спросить, но не было гарантий, что упрямец все ему как на духу выложит, а еще Тони не хотел разочароваться, узнав, что Поттер реально просто перепихнулся с кем-то в тиши ночного замка. Он достал пачку, протягивая сигареты Гарри и заметил его подрагивающие плечи, а потом обратил внимание на оскал. Даже немного встревоженно покосился на собеседника. В порядке ли ментальное здоровье однокурсника, что тот ни с того ни с сего в припадке бьется. Гарри, продолжая тихо веселиться, принял любезно одолженную сигарету. Поттер все-таки сжал губы, провел по ним языком и поджег сигарету без палочки, невербально, то же самое сделал с сигаретой Тони, тот благодарно кивнул. — Ты слишком долго, — Гарри затянулся и выпустил дым, медленно опускаясь по стенке, присаживаясь на корточки. Пепел падал сразу на пол, минуя одежду. Подняв голову, выпустил дым в сторону сморщившегося однокурсника. — О чем ты? — недоуменно спросил Долохов, отчасти действительно не понимая Гарри, отчасти отвергая его поведение, хотя сам не был белой костью, отчасти все больше убеждаясь в безумии приятеля, стараясь не анализировать его действий. — Ты знаешь о чем я, конечно же. Что, слишком по-плебейски? — еще одна глубокая затяжка, Гарри снизу вверх смотрел на Тони. Несмотря на усталость и на то, что на душе все же погано, он давно не чувствовал себя так раскованно. По-настоящему. — Я могу сделать твое нахождение рядом со мной еще более невыносимым, — не унимался Поттер, глаза его задорно поблескивали за круглыми очками. Отняв сигарету от губ, зажимая в пальцах, он задвигал ими, вязко сплюнул, понимая, что действительно очень хочет пить. — Ты ведешь себя как ребенок, — Долохов загоготал, его отнюдь не отвадило такое поведение. Все они были безумцами. Он. Том Реддл. Гарри Поттер. Все в разной степени, в разном направлении, разной глубины и темноты, но Гарри тщетно пытался не сближаться с ним, думая, что так сможет справиться, — вот только не надо такой грубой ерунды творить, меня ты не проймешь, просто клоуном со стороны покажешься. А насчет того, что ты знаешь, что я знаю, что мы оба знаем, то, Мерлин, к чему такие путаницы, мы хоть и слизеринцы, но парни-то нормальные, головоломки эти ты Реддлу оставь, хочешь сказать — говори, а не хочешь, так молчи, — Тони затушил указательным и большим пальцем окурок, принимаясь за вторую. — Мое дело — третья сторона. Интересно мне? Да. Но лезть не собираюсь сам. — Хочешь спросить — спроси, — Гарри тоже не был таким человеком, который если и ходит по краю, то только между жизнью и смертью, но в словах его никогда двойного дна не было. Он сам не понимал, почему вдруг заметался, увидев интерес Долохова. Гарри хотел бы поделиться этим, но до конца открыться не мог, потому что сам наводку магу дал на Реддла, попросив того следить за ним, — а не в штаны от любопытства молчаливо пускай. — Ты должен мне дуэль. — Прямо здесь и сейчас? — Ты кого-то сейчас убил? — Да. Они оба рассмеялись. — Давай попросим профессора Защиты организовать на ЗОТИ нам дуэль, чтобы по правилам и не торчать потом у кого-нибудь на отработке, а если уж,. — Не-а, Поттер, — не согласился тут же Долохов, приканчивая вторую сигарету, — ты обещал мне адреналиновую дуэль, не по регламенту профессора. Чтобы мы с тобой камень на камне не оставили, курировать ее Реддл будет. Бывай, Поттер, — Долохов применил к бычку невербальное, беспалочковое «эванеско». — Долохов! — крикнул вслед уходящему Гарри, — а где он? — В зале профессорам помогал, но уже, наверное, по коридорам людей кошмарит, — даже не останавливаясь, прокричал в ответ Тони. — Ну что за пай-мальчик, — сам себе сказал Гарри, улыбаясь. В него как будто влили чан укрепляющего зелья. Гарри Поттер вспомнил юмор Тома Реддла и мечтал ответить тем же.***
Нашелся староста очень скоро, патрулирующий второй этаж почти на пути в Тайную комнату. Гарри охватил мандраж, он даже не побеспокоился о том, что Реддл на правах старосты может назначить ему отработки за то, что тот бродил по замку после отбоя. Ему неумолимо хотелось щелкнуть дракона по носу, пусть тот опалит ему руку или еще хуже, откусит. Будь у Поттера хвост, он бы подмел им весь коридор. Изобразив опьянение, Гарри вывалился на Тома. Тот тоже обладал потрясающей реакцией, поэтому подхватил и его, и себе упасть не позволил. — Поттер, — грозно произнес его имя Том, брови сошлись на переносице, а глаза метали молнии, — снова бродишь и снова пьяный? — крылья носа слегка раздулись, едва заметно, но Гарри понял, что его, кажется, раскусили. Том не задержал на нем своих рук, прислонил к стене. — Знаешь, Томми, — имитируя до победного состояние крайнего алкогольного опьянения, — ее скелет навечно останется в Тайной Комнате. Гарри уловил тот момент гнева, вспыхнувшего в темных глазах Тома, но Реддл очень быстро пришел в себя. Староста улыбнулся своей излюбленной приторной улыбочкой, лишь уголками губ, снисходительно посмотрел на Гарри, слегка приподняв одну бровь и отрицательно покачивая головой, сказал: — Понятия не имею о чем ты, Гарри, честно говоря, мне не хочется разбираться в твоих пьяных бреднях. Агуаменти, — Том окатил Гарри ледяной водой, — трезвей скорее, — напоследок бросил староста, обходя мокрого с головы до пят Поттера, а потом чуть повернув голову добавил: — минус двадцать очков, а теперь поспеши в гостиную, отбой уже был.