***
Насколько помнил Гарри, в 1938 году, когда директор Дамблдор, на тот момент профессор, разговаривал с 11-летним Томом Марволо Реддлом, барменом в Дырявом Котле все ещё был Том. Точнее уже был Том. Проблем не должно было возникнуть. Однако они появились тут же, как только он вошёл. Гарри не знал нынешний курс галлеона. И менялись ли вообще цены. В своем времени, которое было политически и экономически устойчивым последние 5 лет, на галлеон он мог довольно хорошо разгуляться. А в прошлый раз, когда Гарри пришлось жить в дырявом котле, он не думал об оплате комнаты. Его как-то не озаботило то, во сколько все это обошлось министру Корнелиусу Фаджу. Не стоило гадать дальше, решил Гарри и отворил дверь. Его действительно встретил молодой Том. Хоть он был не так беззуб, бледен, лыс и горбат, но что-то похожее улавливалось в этом полном здоровья мужчине, даже больше юноше, с тем, кого помнил Гарри. Том натирал свои бокалы. В это время здесь на памяти Гарри было людно, однако сегодня из посетителей сидела лишь какая-то ведьма в остроконечной шляпе и бормотала себе под нос. Гарри снова отметил, что внутри, как и снаружи, бар был таким же убогим, обветшалым и мрачным. Поттеру даже показалось, что вообще во всех волшебных местах царила именно такая атмосфера. Может, это одно из требований в Статуте? Как можно сильнее отпугивать внешним видом магглов. — Здравствуйте, — подошёл Гарри к мужчине. — Извините, не могли бы Вы мне помочь? Я немного заблудился! — Гарри напялил на себя смущенную маску, которая обычно работала на Гермионе, когда он притворялся, что ему стыдно. — О, да, что произошло? Здравствуй, — тут же откликнулся бармен. — Я тут проездом, заплутал. И как назло, Вы не представляете, моя дырявая голова потеряла все деньги, которые я обменял в банке! Осталось два галлеона, — Поттер тут же их вынул из кармана. «О, как бы я тобой гордился!» — Я хотел у Вас попросить кров и чего-нибудь съестного горячего, — снова состроил жалобную рожицу, — я не знаю, хватит ли этого? — Конечно-конечно, — засуетился бармен, — Это полностью окупит Ваш визит. Прошу не переживайте. Я вижу Вам здорово не повезло! Ему выделили комнату, налили суп и поставили чашку чая. Гарри посетовал на то, что Кричер убрался у него в комнате и перед путешествием Поттер не зажал в руках бутылку-другую огневиски. — Простите, — снова позвал он молодого Тома, — а у Вас не найдётся свежего номера газеты? Привычка — вторая натура, — улыбнулся Гарри и пожал плечами, дескать «вот я какой». Том принёс ему газету, на которую ему все равно, но спросить в лоб он не мог. Дата гласила, что Гарри прибыл в 15 августа 1943 года.***
Мог ли Том Марволо Реддл, которым быть ему, к слову, осталось недолго, предположить, что его план сработает так блестяще? Идеальное алиби. Для всех Том Реддл — староста Слизерина, самый лучший ученик Хогвартса за последние пятьдесят лет — был со своим лучшим другом, Абраксасом Малфоем, и его семьей на побережье Франции, откуда они вернутся 30 августа. Том знал, что его отец, Том Реддл-старший, вернётся 15 числа, а родственники покойной матушки вряд ли покидают свою лачугу. Все совпало. Мешкать было нельзя. Идеальное алиби. Идеальное преступление. Три трупа. Один виновник. Ни одного свидетеля. Даже память полубезумного дядюшки не выдаст. Ведь того, кто добровольно признался в убийстве трёх магглов, вряд ли будут проверять, но даже так Том позаботился о том, чтобы ни одна живая душа не узнала о его визите. То, к чему Том так долго стремился, покоилось на пальце. Его триумф. Его бессмертие. Хоть его терзала невыносимая боль, гораздо сильнее, чем мог предположить, Том чувствовал восторг, который его наполнял. Том корил себя, что отрубился от боли. Все-таки не вытерпел. Каким-то неблагополучным, слабым или безвольным Реддл себя не чувствовал, а потому поспешил убраться. По-маггловски добраться до Лондона, пока что аппарировать он не мог, хотя уже умел. Ему ничего не стоило добраться до Вула, но там не стоило светиться, как и показываться в дырявом котле. Том решил, что воспользуется тем портключом, который для него стащил Абраксас, в каком-нибудь из тёмных переулков Лондона.***
А где-то в Лондоне, в Дырявом котле, Гарри Поттер в истошном крике сполз с кровати. Его мучила невыносимая боль, которая не могла сравниться ни с одной другой. Он помнил ее слишком хорошо, хоть всеми силами старался забыть, но каждый раз не получалось. Гарри коснулся лба. Лихорадочно рассуждая, Поттер пришёл к одному-единственному выводу: Том Реддл сотворил крестраж. Изначально в этом мире его душа была целая, если Гарри успел бы спасти, отговорить от страшной участи, то частичка внутри него растворилась. Душа оригинала цела, а тот двойник остался в другом мире, но оригинал этого мира пошёл по тому же пути. Однако разрывая здесь душу, именно в тот день, когда перенесся Гарри, душа оригинала возжелала заместить фантом. Поттер не представлял, как пережил эту адскую муку в годовалом возрасте. Он с трудом наложил заглушающие чары и спустя четверть часа забылся беспокойным сном. Чертов Том Реддл. Наутро Гарри ждали горячий суп и чашка ароматного чая. Поттер чай любил, однако рюмочку огневиски предпочёл бы сейчас больше. Парень неопределенно вздохнул. Пора уже осмотреть себя. На самом деле Гарри зеркал избегал. Он не изменился со своих 17 лет ни на один день, а учитывая, что питался в детстве как перепадёт, то больше 16 ему мало кто давал. Даже Гермиона, которая отпраздновала в сентябре 23-летие, выглядела хоть и не на свой возраст, но уже внушительно, презентабельно и явно весомее, чем щуплый Гарри. Спустя некоторое время тренировки и работа в полевых условиях внесли свои коррективы. Поттер нарастил мышечную массу. Не был качком-недоростком, но болезненная худоба ушла, что все-таки придало ему пару лет, теперь он походил на совершеннолетнего юношу. Хогвартс в персонале нуждался крайне редко, особенно до проклятия Волдемортом должности преподавателя по ЗОТИ. Стукнуть конфундусом директора Диппета, о котором Гарри почти ничего не знал, Поттер посчитал возможным, но обвести профессора Дамблдора таким трюком не смог бы. Сближаться со своим старым директором Гарри не хотел. Он уважал профессора, был благодарен, простил и не обижался больше. Но устал от его манипуляций. Этот Альбус Дамблдор не был тем Альбусом Дамблдором. Гарри решил для себя держать нейтралитет. Отпал вариант стать преподавателем сам собой. Осталось лишь слезно проситься в школу чародейства и волшебства Хогвартс как ученик. У Гарри были мысли рассказать полуправду Диппету, жить не под своим именем, скрываться всю жизнь под другой личиной. Рассказать правду, ничего не изменив, значило подвергнуть себя опасности. Все-таки Гарри не знал, каким человеком был нынешний директор. Либо же просить помощи у Поттеров. Флимонт и Юфимия Поттеры. Гарри вчера зацепился за эту фамилию, с тех пор мысли не покидали его головы. Поттер плеснул в себя холодной воды и решительно настроился. Стоя у милейшей оградки, в Годриковой впадине, — Гарри решил, что Флимонт и Юфимия живут там, где жили его родители, — он растерял весь дух, собираясь уже уйти, но дверь отворилась, и с ним столкнулась миниатюрная женщина, ниже его самого на несколько сантиметров, черноволосая, со смешным, но строго собранным пучком волос, который придавал ей рост. — Кто Вы?! — тут же вскрикнула женщина, заставив Гарри встрепенуться. Поттер уставился в ее тёплые шоколадные глаза, вспоминая женщину в зеркале Еиналеж. — Я буду вынуждена вызвать правоохранительные органы! — женщина выставила вперёд палочку, а Гарри чувствовал себя как рыба на суше. Слова не хотели подбираться, поэтому он как умалишенный хватал воздух ртом, силясь подобрать их. Но все, что он мог, это жадно рассматривать красивое, с тонкими чертами лицо женщины, ещё девушки, со строгой прической, яркой юбкой и цветастой блузой. Она напомнила ему женщин в старых диснеевских мультиках, которые так любил смотреть Дадли. — Дорогая, — послышался шум из дома, — что там происходит? — из-за угла выскользнула растрепанная макушка, такая же как у Гарри. И позади жены вырос Флимонт Поттер — копия отца Гарри. У него заслезились глаза, которые он поспешил спрятать. — Спрашиваю в последний раз, — осторожно, словно пробуя слова, сказала спокойным голосом его бабушка, — кто Вы, черт возьми, такой? — и все же к концу сорвалась. — Простите, — Гарри все-таки вытер глаза, а затем незаметно щеку, по которой скатилась слеза. — Но мне больше некуда пойти, — как бы он ни старался, но притворяться перед бабушкой и дедушкой у Гарри ещё не получалось. Мужчина с женщиной переглянулись. — Вам говорит что-то имя Абрахам Поттер? Гарри немного изучал свою родословную, ему не удалось глубоко копнуть в американскую ветвь. Однако слегка сымпровизировать его душевное состояние ему пока позволяло. Глобально Гарри Поттер не соврал. Услышав знакомое имя, Флимонт оттаял, попросил жену убрать палочку, обыскал Гарри и провёл в гостиную. Гарри не помнил свой дом, это явно было не родовое гнездо Поттеров. Скорее всего Лили и Джеймс поселились здесь после смерти родителей Джеймса, просто потому что домишко был уютным. Светлым, отдающим чем-то маггловским, после темного и мрачного дома Блэков. Гарри бегло осмотрел убранство и скромно присел на край дивана, начиная наспех придуманную историю. Позже Гарри вынет это воспоминание, чтобы не запутаться в своих показаниях и всегда помнить, что именно он наплёл. — Моя семья — потомки Абрахама Поттера, который в 17 веке перебрался в новый свет и стал первым аврором в Америке. Абрахам Поттер рано умер, но успел продолжить род Поттеров. Он жил почти триста лет назад, но мы все чтим память, которую завещал нам передавать из поколения в поколение. Мои родители артефакторы, они отправились куда-то на юг и погибли, исполняя задание. Моя мама была магглорожденной, но ее родственники отказались от меня, а родители отца умерли задолго до моего рождения от какой-то магической болезни, — Гарри утёр слёзы, рассказал полуправду, но больнее ото лжи быть не перестало, — поэтому мне некуда было пойти. Вот я и вспомнил о родственниках в Англии. Купил билеты, но заблудился, потерял оставшиеся деньги, меня приютили в дырявом котле, где я увидел газету и ваши имена. Меня словно током пронзило! — чуть ли не вскочил Гарри, успокаивая себя, главное не переиграть. Он не знал, что имя деда тогда печаталось в газетах, но он знал, что тот был довольно популярен. — Я подумал, что это должно быть знак свыше. Спросил у бармена, где вы живете, конечно, он не сказал, поэтому мне пришлось долго ему доказывать, что я — ваш родственник, что заблудился и забыл название! Все-таки я не местный. Видимо, я ему так надоел, что бедняга сжалился надо мной и сказал название деревушки. Он не назвал дом, поэтому я снова попытал удачу, решив, что буду стучаться в каждый. Гарри всхлипнул про себя в последний раз, жаль, что по-настоящему, а не играя. — Бедный мальчик, — запричитала Юфимия, — как же много ты натерпелся, а тут ещё я налетела. Меньше всего Гарри хотел, чтобы Юфимия Поттер ощущала вину перед ним. — Понимаешь, мы довольно публичные личности, не шибко, но все же стараемся быть в тени, нас очень напугал твой визит. Гарри понятливо кивнул. Флимонт продолжил. — Ты складно говоришь, и я тебе поверю, но позволь для успокоения души все же наши родственные узы проверить? Гарри охотно кивнул, надеясь, что он их просто проверит, а не станет вызнавать, кто он и чей сын, было бы неловко оказаться не принадлежащим этому миру. К счастью, Флимонт обошёлся своей палочкой. Мягкий зелёный свет обволок их сомкнутые запястья. — Такая сильная родственная связь, — поразился Флимонт, — все-таки род Поттеров древний, и мы от одного предка. — Когда все формальности соблюдены, — любезно огласила Юфимия, — мне кажется, что тебе стоит поесть. Мы решим, как поступить далее. Гарри поразился, как быстро вписался в их семью. Юфимия и Флимонт выделили ему комнату в тот же день. Он гостил у них добрую неделю, проникал в него семейный трепет. То, чего не могли дать друзья, вторые половинки. Именно родительскую опеку. Одинокие который год в семейной жизни, Юфимия и Флимонт с радостью взяли на себя тяготы семейной заботы о ребёнке. Но Гарри чувствовал дыру внутри. Она зудела, ныла и не давала забыться. Если Гарри не поторопится от них убраться, он ещё дальше отсрочит появление собственного отца. Ближе к концу августа Флимонт договорился с директором Диппетом о зачислении Гарри на шестой курс. Конечно, дотошный до соблюдения всех правил и в первую очередь преисполненный заботой об учениках, Армандо Диппет заявил о вступительных экзаменах, на соответствие студента курсу, на который тот поступает. Гарри пришлось сдавать экзамены, чтобы оценили его знания и достаточно ли он подготовлен для 6 курса Хогвартса, 1 сентября. Накануне Юфимия, заражённая трепетом сбора ребёнка к школе, заставила обойти чуть ли не весь Косой переулок, покупая принадлежности для Гарри. Тому было неловко принимать все подарки, но он снова как будто бы искупался в Феликсе. Все шло слишком гладко, как будто само в руки плыло. Гарри отказался от волшебной палочки, потому что не потерпел бы на себя таких трат, пришлось показать свою. Бабушка и дедушка, которых теперь он звал дядя и тетя, с теплотой отнеслись к сиротке Гарри, и Гарри, благодарный за то, что ему не придётся привыкать к новому имени, за все эти пожитки, хотя ему бы хватило хогвартского фонда, не знал, как им отплатить. — Флимонт, — сказала Юфимия, кладя тонкую белую руку на плечо мужа, — когда-нибудь у нас будет ребёнок, которому мы дадим все, что можем и постараемся не оставить. — Конечно, любовь моя, — он поцеловал ее в тыльную сторону ладони, — мы сделаем все для этого возможное. Гарри действительно наш родственник. Я вижу в нем порой себя, не только внешне, поэтому и не настаиваю на более глубокой проверке. Я рад, что мы можем помочь этому мальчику. Может, судьба соблаговолит нам, — мужчина снова улыбнулся. — Жаль, что он появился аккурат перед учебным годом, хотел бы я познакомиться с ним еще ближе. — Он очень скромный юноша, ты прав. У нас ещё будут такие возможности. Гарри отошёл от двери, ему совершенно не хотелось подслушивать. Этот диалог полностью выбил его из колеи. Он лжец. Но по-другому сейчас никак. И никогда не будет уместна его правда. Он вознамерится изменить будущее. А такие мелочи, как счастливый Рон в аврорате, меркнет перед осознанием, что Фред будет жив. А Гермиона найдёт свою любовь с Малфоем в любом из миров, но при этом она может не искать своих родителей, ей не нужно будет возвращать им память, страдая от осознания, что те больше никогда ее не вспомнят. Так будет лучше. В его комнату осторожно постучали, а затем открылась дверь. — Ты готов? — спросил Флимонт. — Обычно мы отправляемся в Хогвартс на хогвартс-экспрессе в 11 часов дня, но тебе уже пора. Сегодня ты воспользуешься порохом, прямо в кабинет директора, который ждёт тебя в течение часа, чтобы до прибытия всех остальных, ты смог успеть сдать экзамены и пройти перераспределение. Они полагают, что ты справишься за 8 часов, пока остальные дети едут на поезде. — Да, готов. Вы даже не представляете, как я Вам благодарен. Вам и тете Юфимии. Они коротко попрощались, Юфимия клюнула Гарри в щечку. А Поттер, помня о проблемах перемещения в таких устройствах, как камин, взмолился Вселенной и своей великой удаче, отключившейся в такой момент, не пролететь дальше положенного.***
Директор Армандо Диппет предстал перед Гарри именно таким, каким предстал в воспоминаниях дневника Реддла. Это был высокий старик, худосочный, словно высохшая рыба, седовласый. Гарри был сильно удивлен, узнав на каком году жизни ушёл этот волшебник. Он не казался ему человеком, который обладал какими-то исключительными способностями или который владел тайнами бессмертия. Директор окинул его бесцветными глазами, провёл в зал, в котором собрались все профессора. Ему отвели 4 часа на 10 вопросов по 4 основным предметам: ЗОТИ, Зелья, Заклинания и Трансфигурация. И 4 часа на практику, правда, здесь время уже распределили по-разному. Его взору предстали молодые Альбус Дамблдор, Гораций Слизнорт, Филиус Флитвик. И дама в преклонном возрасте — Галатея Вилкост. Гарри вспомнил, как Том Реддл сплетничал о ней со Слизнортом на одном из званых вечеров декана Слизерина. Выделываться перед всеми Гарри сильно не стал, благоразумно решив, что всему своё время. Тем более, что с письменной частью у него как раз-таки все очень плохо. Теория действительна шла со скрипом. Его мозг, прокачанный на практике, едва-едва вспоминал полученные знания в школе. Однако Поттер не сдавался. И в предложенные 8 часов справился, хотя под конец чувствовал себя тряпкой, готовый рухнуть наземь прямо перед ногами профессоров. Практика ему далась куда легче. Гарри решил не выпускать много сил, почти что забавляясь со старым профессором, которая была замечательной дуэлянткой, если бы Гарри не поддавался намеренно. Хотя и без этого снисхождения Гарри не мог сказать наверняка, кто вышел бы победителем. Он лишь работал на балл. Гарри не хотел контактировать с Дамблдором, поэтому тщательно избегал любого контакта: прятал глаза и сбегал, как только он начинал маячить на горизонте, понимая, что так навлекает на себя ещё больший интерес. Он не додумался ни до чего, кроме как вспомнить свой второй курс. — Серпенсортиа! — воскликнул Гарри. Перед ним тут же образовалась змея. Профессор Дамблдор слегка отпрянул, легкая тень пролегла на его переносице. Вид вызванной змеи сильно удивил Гарри. Он даже особо не знал, что это за змея, но подозревал, что точно не безобидный уж. Поттер почти почувствовал, как сгустился вокруг него воздух, поэтому поспешил произнести второе заклинание: — Випера Эванеско! Профессор Дамблдор кивнул ему, что скорее всего означало, что с заданием он справился. Гарри поспешил ретироваться в другую аудиторию, в которой его уже поджидал Флитвик. — А, мистер Поттер, — пропищал профессор, — проходите. Я только что закончил читать Вашу теоретическую часть. Очень удобно, когда экзамены сдаёт один ученик! — профессор был очень доброжелательно настроен. — Ну-с, мистер Поттер, чем Вы меня порадуете? Гарри очень смутно помнил, что именно он показывал на СОВ по заклинаниям, но снова решил импровизировать. — Агуаменти! — произнёс Гарри, направляя струю себе под ноги, где образовался небольшой комочек грязи, а затем направил на неё палочку: — Тергео. — Хм… Весьма впечатлён, что Вы создали более сложное заклинание, чтобы потом продемонстрировать то, что рангом ниже, — хихикнул Флитвик. — Проходите в соседнюю аудиторию, мистер Поттер. Гарри понял, что прокололся. В итоге самым энергозатратным оказалось зельеварение. Как обычно, Гарри в этом не сомневался. Слизнорт тоже поприветствовал его довольно добродушно. Гарри остановил свой выбор на умиротворяющем бальзаме, спустя час он отнёс добротный образец в колбе к столу профессора. Профессор Слизнорт быстро оценил его потуги на Выше Ожидаемого, а затем уничтожил его варево. Гарри даже не расстроился. — Я отведу Вас, мистер Поттер, в большой зал, где директор скажет своё последнее слово. Еле волоча ноги, парень предстал перед всеми профессорами, которые его тестировали. Они встали в полукруг, а в центр вышел директор. — Я выслушал краткий отчёт ото всех, кроме профессора Слизнорта. Подожди нас ещё буквально десять минут, и мы вынесем свой вердикт. Гарри было все равно, он уверен, что показал достойный уровень, пусть и с мелкими недочетами. Он бы сейчас трансфигурировал из чего-нибудь себе кресло, в которое с удовольствием завалился. Пока Гарри воображал, как вытянет ноги, директор Диппет громко его позвал. — Что же, мистер Поттер, выслушав всех профессоров, я пришёл к выводу, что Вы соответствуете уровню шестого курса Хогвартса. Поздравляю с зачислением. Однако Министерство Магии настаивает, что в конце первого полугодия Вы обязаны явиться туда для сдачи СОВ, как все волшебники и волшебницы на официальном уровне. Помимо данных дисциплин Вам обязательно нужно будет сдать Травологию, Историю Магии, Астрономию и два предмета на выбор. Сделать выбор Вы можете в первые дни учебного года, обратившись к своему декану. Сейчас я прошу Вас пройти последнюю церемонию распределения, чтобы Хогвартс окончательно распахнул перед Вами свои двери. — Мистер Поттер, — позвал профессор Дамблдор. Он уже стоял со шляпой, подзывая Гарри к табуретке. Поттер испытал некий трепет, ожидая, что же скажет артефакт. Тяжелый скрипучий голос заворчал в голове, но в дискуссию Гарри не вступил. Был вежлив и отвечал на прямые вопросы, но больше не спорил. В этот раз распределение произошло намного быстрее. — Слизерин, — громко и измученно выкрикнула шляпа. — Поздравляем, мистер Поттер, надеюсь, Хогвартс успеет стать Вашим домом, — сказал профессор Дамблдор и попрощался. К нему поспешил Слизнорт, пока Гарри мешкал у артефакта. Он заверил, что с его вещами все в порядке, ведь как только шляпа огласила результат, они были перенесены в его покои. — Мистер Поттер, скоро начнётся пир, поэтому садитесь за стол. Впредь по всем вопросам Вы можете смело обращаться ко мне или к старостам Слизерина: они на Вашем, 6 курсе. Гарри кивнул. Пока они разговаривали, дошли до середины стола, дальше двигаться Поттер не захотел. Он кивнул Слизнорту, который направился к выходу из Большого Зала. Наедине с собой, парень задумался о следующих своих действиях. Правда одного его надолго не оставили. Пока на столе не появилась еда, Гарри склонил голову, а затем и вовсе развалился на нем. Кто-то деликатно кашлянул. Поттер встрепенулся. — Здравствуй, — приятная девушка, с волнистыми чёрными локонами и голубыми глазами склонилась над ним. — Привет, — сказал Гарри. Он не знал имя этой девушки, но вполне мог допустить, что это была чья-то бабушка. — Лукреция Блэк, — изящная ладонь замаячила перед глазами, Гарри немного опешил, но все-таки пожал. Тихий смешок. И поспешно убранная ладонь. — А тебя я не видела здесь, — настаивала девушка. — Гарри Поттер, — все-таки Гарри был воспитанным человеком. — Я новенький. — Раз новенький, то должен был спросить, куда сесть, — грубый голос отвлёк от знакомства с девушкой. Вскоре Гарри обратил внимание, что Зал стал наполняться звуками и другими гудящими вдалеке голосами. Гарри было лень, но он все-таки перевёл взгляд на говорящего. Курчавый, темноволосый и высокий. Он походил на шкаф, Гарри даже не подумал бы, что это школьник. Этого человека Поттер тоже не знал. — Полно тебе, Эдвин. А вот этот уже голос заставил мурашки циркулировать по всему кожному покрову, начиная от затылка и заканчивая предплечьями. Гарри ждал его. Гарри слишком долго ждал, чтобы наконец услышать его в реальности. Гарри Поттер никогда не признает, что жаждал услышать Тома Реддла. — Гарри — новый человек в коллективе, мы должны быть терпимее. Профессор Слизнорт меня успел предупредить. Садись, — Том Реддл коснулся плеча парня. Тот сделал пару шагов и сел. — Я все ему расскажу, а пока Гарри посидит здесь. Как только Реддл сказал «садись», Лукреция Блэк тут же опустилась рядом с Гарри. — Том Реддл, — протянул руку юноша, — староста Слизерина. Рядом с тобой Лукреция Блэк — староста Слизерина. Гарри снова медлил, но все же руку пожал. Реддл сел напротив Гарри. — Декан предупредил меня, что ты не знаком с правилами Хогвартса, — он махнул двумя пальцами, — ты можешь обращаться ко мне или к Лукреции с любым вопросом. А пока нас ждёт распределение. Чертов Реддл.