Мой Бог, мой чёрт, мой ангел Ада

Я чувствовал себя измотанным весь следующий день и следующую неделю. Моя стажировка, казалось, сделала невозможное и я стал чаще думать о своей глупости, проговаривая в подсознании возможности и планы на скорейшее увольнение и переход хоть в какую-то айти компанию. Я постоянно следил за вакансиями, чтобы узнать вовремя, как скоро я могу уйти из Ясиро... Если бы не одно «но». После дня стажировки, когда я чах за прочтением огромного теоретического материала... Ночевать я шёл к своему начальнику. Учитывая приготовленный мной завтрак и реакцию Господина на него впервые, я взял для себя курс на доказательство своей «пригодности» в хозяйстве. Возможно, это было подсознательно, но я счёл важным держать кухню начальника в рабочем порядке и боевой готовности. А следом за кухней шла и вся квартира - заправить диван после сна, сменить влажные полотенца в ванной на свежие из шкафа, запустить стиральную машину, протереть пыль, помыть пол, позаботиться о заготовках и наметках на ужин, чтобы не запариваться после работы долгой готовкой, составлять список продуктов и бытовых принадлежностей для покупки - вот то немногое, что одно за другим подтягивалось и выстраивалось в некие ритуалы, к которым я привыкал. Обида, нанесённая мне при заваривании чая, пусть и не слишком уж и серьёзная, показала мне необходимость соответствовать привычкам господина. Раз я живу у него, раз он принял меня на работу и раз он рядом в этой моей «тёмной полосе» жизни, я не мог остаться в стороне и хотел всеми силами выразить свою благодарность. И, если Аято не ставил во главу угла домашние дела, предпочитая в квартире только отдыхать в перерывах между работой и встречами, то я мог похвастаться умелыми руками в вопросах домашнего хозяйства. Ну и… Конечно, мне нравилось до безумия и мурашек на спине, когда мой начальник теплел взглядом, пробуя блюдо или же видя, как все вокруг сияет порядком и чистотой, а после касался моей щеки или плеча, говоря: «Хороший мальчик». Кажется, я был готов горы свернуть за эти слова и очень к ним привык. И мне было по душе похвала Господина Камисато, как на работе, точно так же грело сердце его «а это вкуснее, чем выглядит на самом деле» от него уже дома. Близость Господина Камисато для бедного сеньора в сложной жизненной ситуации казалась успокаивающей. Его улыбка в мою сторону заставляла забывать о этой сложной жизненной ситуации. И несмотря на моё желание не связывать жизнь с делом, что кажется мне непонятным, чтобы держаться подальше от этого безумия с непонятными клиентскими операциями... Рядом с этим мужчиной мне хотелось погрузиться в самую гущу событий. Стать его правой рукой. Достойной заменой Кайдехары Казухи... Его щитом! Только для того, чтобы... Быть с Господином Камисато! В пятницу вечером Господин Камисато уезжал из Ясиро и пришёл в одном из своих шикарнейших костюмов. У меня он, несомненно вызвал восхищение, а вот у Аратаки - смех! － Идёт тип к VIP-ам бухать! Как на выборы! В туфля-ах. С паке-етом! Такое ехидство со стороны тамады показалось мне завистью, и я не счёл нужным скрывать вопросительный взгляд. －Чего, бро? Я же прав, он реально вот как на выборы, - Итто прыснул от хохота. －А почему вы не едете с Господином? － возможно, этим я пытался уколоть и отрезвить «номера один», вот только эффект вышел прямо противоположным. Мощная грудь тамады надулась от вдоха, а лицо стало довольным и важным. － Братан, все эти встречи и корпоративы в галстуках - не моё. Душно, высокопарно, там все так… Как на церемонии, － он фыркнул, а затем сморщил лицо как от чего-то кислого. － Для моей креативной души и размаха слишком тухло и «правильно». Туда не смотри, сюда не иди, здесь не говори, не улыбайся, а теперь улыбайся. Фу, будто марионетки… А, э, прости, бро, － тамада моментально подобрался, стоило пронзительной голубизне глаз Камисато Аято прицельно «выстрелить» в него. Тонкие пальцы возились со «штангой» на воротнике рубашки, но с таким взглядом казалось, что сейчас этим аксессуаром проникнут не в меру разговорчивого друга. － Словом… － почесав затылок и стараясь исправить ситуацию, Аратаки Итто продолжал. － Дело серьёзное и ответственное, контакты там поддерживать, умные речи задвигать, потеть в пиджаках и всяком этом… Да молчу я, молчу. Это работа для Аято, он прямо создан для такого. Я люблю нечто более масштабное и помпезное. Впрочем, как видишь, некая вот искра есть и в таких вечерах… А надолго ты на сегодня, бро? Губы Камисато подрагивают в легкой улыбке, а глаза, обращённые теперь на своё отражение в зеркале, пропускают озорной блеск: － А что, будешь скучать, Итто? － Да ну тебя! Я хотел знать, когда ты сможешь утвердить мне программу на грядущую свадьбу… Это уже через две недели, между прочим, － «номер один» подбоченился, показывая, что, в отличие от некоторых ему некогда разгуливать по пьянкам с другими богачами. － Клиенты в ожидании. А мне нужна твоя отмашка. － Обязательно ознакомлюсь после… Терпение, господин тамада. Ты же знаешь, что я способен ознакомиться и утвердить за одну ночь. И уже завтра ты представить заказчику проект. －Бро, бро, давай не сегодня, － замахав рукой, Итто усмехнулся. - Знаю я эти вечеринки твои, потом на пьяную голову накидаешь мне правок, что заказчики поседеют. Лучше отдохни хорошо. По-настоящему, ладно? Вот так же сногсшибательно, как одеваешься. Я и без ярких комментариев «номера один» всё увидел, собственно... Наверное потому, что пялился на начальника совершенно бесстыже, забыв о стажировке (которая сегодня закачивается!). К моей же удаче, я сидел за компьютером, изображая бурную деятельность по поглощению рабочих нормативных документов и когда мой начальник всё-же обернулся на голос нашего тамады, игнорировать которого было слишком сложно, я низко опустил голову, притворяясь, что вчитываюсь в текст на очередном слайде, боясь поднять глаза. Когда я осмелился отвлечься от своего «увлекательного» занятия, мой начальник стоял в дверном проходе, поправляя выбившуюся прядку. － До дома возьми такси, Тома. Координаты я отправил тебе в смс- сообщении. И перед выходом с работы тебе передаст текстовую записку Куки. - тихо сказал Господин Аято. Я покраснел, помня, как несколько раз уже путал адреса в визитных карточках... Что и стало моей причиной стажировки в Ясиро. С закрывающейся дверью я изо всех сил заставлял себя отпустить напряжение. Господин Аято был прав... Мне нужно несколько раз проговорить и написать нужный адрес во избежании нежелательных последствий и стыда. Возвращался со стажировки в квартиру Господина Камисато я в полной прострации. Мне было... Непривычно это делать в одиночестве. Признаться честно, я даже скучал по Господину Аято. Скучал даже несмотря на то, что утром тот сидел передо мной за столом и с недоверием ко мне и моей готовке, с минуту перемешивал манную кашу, проверяя на наличие комочков, чем жутко меня раздражал! Но ладно бы только каша. Так он ведь и на работе устроил мне дотошный разбор! Как всякому стажёру, мне необходимо было составить и утвердить практическое задание на стажировку. Ничего особенного, скорее, чистая формальность. Я подходил к таким вещам, строго изучая примеры, сопоставляя и выводя идеальный вариант для себя, учитывая нормативную базу и какой-никакой практический опыт, выстраивавшийся за эти дни перед моими глазами. Я был честен в написании и аккуратен в оформлении и даже подумать не мог, что Господин, улыбнувшись было моему появлению в кабинете и взяв в руки напечатанную форму задания, пробежит глазами по строкам и нахмурится. - Нет, Тома. Так совершенно не годится, - в моей душе стал закипать ужас непонимания и растерянность, пришедшие на смену мечтательному залипанию на проверяющего Камисато. Перьевая ручка изящным кончиком заскользила по бумаге, зачёркивая тонкой линией одно слово, затем ещё одно, где-то изображая стрелочки, где-то указывая на некорректность отступа. Считанные минуты - и передал мной ложится испещрённый замечаниями и исправлениями документ, а в голове разрастается недоумение, ужалившее уколом недовольства на эту «чёртову стажировку, где даже в задании нужно расписать больше слов, витиеватых формулировок, пунктов, мыслей и чувств». Я ощущал себя кипящим чайником и вот-вот готов был «засвистеть» прямо в мягком кресле для посетителей. И одновременно хотел утереть нос своему начальнику, что дотошность такая в практическом подходе излишняя, хотелось доказать свою правоту, что лаконичность важнее, чем много пунктов, что я способный и без богатой говорливости, что я вообще заточен под другое…, но, вместе с тем, мне ужасно хотелось подойти ближе или наклониться через стол, ухватив Господина за плечо и целуя его, чтобы ЭТИ глаза не смотрели на меня с таким укором. Чтобы ЭТИ глаза смотрели на меня удивлённо и восхищённо! Оглядываясь назад, чтобы «прокрутить» в голове сегодняшний день, я осознавал то, что у меня не было причин и права обижаться на Господина. И всё-же... Лучше ворчливый и дотошный, но рядом... В ближайшие выходные, например! Это осознание позволило мне отпустить сегодняшние «обиды» как только я перешагнул порог квартиры Камисато. В пустом и таком тихом и холодном жилище загорелся мягкий свет, стоило мне хлопнуть в ладоши. Все вокруг пребывало в идеальной чистоте и абсолютном порядке, как и было утром. Утром, когда мы уходили на работу вместе… Сам того не замечая, я предавался грусти. Она разрасталась в сердце, так что на плечи будто бы упал какой-то невероятный груз. Словно бы Атлант, нёсший на себе Землю, я кое-как сумел избавиться от верхней одежды и обуви, запустив ноги в тапочки. Пол под ними был такой светлый, с вкраплениями мраморной крошки, красивый, но… безжизненный? По нему никто не проходил мимо меня, никто не трепал по голове, спрашивая, о чем задумался такой «хороший мальчик». Этот пол… Он не был чистым! Вздохнув с облегчением, я отметил оставшиеся от утренних сборов следы обуви возле двери и зеркала в холле. Груз на плечах все ещё давил, но дышать стало проще, во мне появились силы. Если тяжело на душе, берись за физический труд. Он облагораживает и не даёт закиснуть в своих мыслях. Вспоминая, как после ссоры с Кэйей Дилюк всегда брался за генеральную уборку, привлекая в помощь и меня, а однажды, после грандиозного скандала, и вовсе затеяв ремонт, я прошёл за ведром и шваброй, набрал воды, заливая в нее средство для мытья полов. С каждым движением, каждым шагом мысли уходили все дальше от вынужденного одиночества. Я запрещал себе думать об этом, фокусируясь на избавлении пола от пятен и пыли. И мне становилось лучше! Позже, засыпая на предоставленном для меня диване в гостиной, я тщательно обдумывал, чего же на самом деле желал на этих выходных. Если быть честным с самим собой, необходимо признать, что помимо отдыха от нормативных рабочих документов Ясиро... Я хотел быть с Господином Аято (если тот не имеет никаких планов на эти выходные). Возможно, такие люди, как Господин Камисато проводят свободное время, упражняясь в каллиграфии, посещают художественные выставки, концерты и оперы. Я бы мог составить компанию своему Господину, если, конечно, компании у него нет. После касания губ при подписании документа о трудоустройстве (кого я обманываю? Намного раньше!) подавлять желание о совместном времяпрепровождении стало решительно невозможно. Мне хотелось быть ближе к своему начальнику. Должность и моё теперешнее место жительство тому только способствовали. Отказаться от карьеры - не так сложно... Отказаться от сильного, волнующего чувства... Намного хуже. На ум приходили слова Итто о влиянии Вселенной и истинном предназначении в судьбе... Или что там было в блогге Мисс Хины?. Но это вполне здравая мысль о моём странном влечении к Господину Камисато. Узнав, что я испытываю к нему более, чем деловой интерес, он мною, конечно, заинтересуется... Но это всё уже не будет таким размеренным и педантичным, как сейчас... Проваливаясь в сон, я с нежной улыбкой вспоминал черты лица своего Господина. Как бы я не желал реализоваться, как сеньор в компании мечты... Моей новой мечтой стало налаживание взаимоотношений нами. В противном случае мне придётся... Оставить это лишь мечтой...

***

Я проснулся от тусклого света в другом конце коридора. Господин Камисато сегодня, после серьёзного корпоратива настолько сильно устал и был лишён сил, что не выключил свет и не прикрыл дверь в собственную спальню?! Беспокоясь за состояние своего начальника, я поднялся с дивана, проигнорировал стоящие рядом тапки и поспешил в спальню к Аято. Только я протянул руку, чтобы постучать, так сразу же одёрнул, решая, что это глупость и если с Аято что-то и случилось, то к чёрту вежливость! Я открыл дверь и остался неподвижен. Каждую клеточку моего тела будто парализовало! С Господином Камисато, к счастью ничего не случилось... Он восседал за рабочим столом, что-то изучая в планшете. Увидев меня в дверном проёме, он опустил устройство и улыбнулся. Его волосы выглядели очень мягкими, светлая чёлка спадала на глаза, закрывая верхушки стёклышек очков... Как давно он работает по ночам?! － Господин! － всё оцепенение как рукой сняло, когда я увидел идеально застеленную постель, что значило лишь то, что мой начальник собирается трудится ещё очень долго, плевав на отдых... И себя! - Именно в Японии, от переработки и истощения жизненных сил... Очень много смертей! Помимо самоубийств... Остановка сердца, обмороки из-за усталости! － я пролепетал это в спешке и на долю секунды взглянул в лицо Аято Тот выглядел действительно уставшим, заставляя меня всё больше изводиться гневом. Как можно так не заботиться о себе?! Слушая меня, мой начальник долго молчал, и когда наконец заговорил, я не решился поднять на него глаза. Голос Господина Аято казался слишком печальным. － Переработка, в моём случае, обеспечивает мне необходимую усталость, чтобы бороться с хронической бессоницей, Тома. - ответил мой начальник и добавил колко, － Если тебе так сильно мешает свет... Что тебе мешало перевернуться на другой бок? Ноги мои отказывались меня держать. Не зная, нарушаю ли я какие-то личные границы, я вошёл в спальню Камисато и занял место за рабочим столом с ним рядом. － Простите меня... За мою грубость. － Ты волнуешься. И это приятно. Настолько, что я думаю, что смогу проигнорировать любую грубость с твоей стороны, Тома. － Раз так, то... Господин! Позвольте мне! － стараясь держаться как можно ровнее, я протянул руку, чтобы аккуратно изъять планшет из рук Аято. Наши пальцы соприкоснулись, в этот момент, ощущая лёгкий холодок чужой руки я не желал чего-либо сильнее чем Его отдыха. В ответ на мою наглость, не позволяя лишить себя устройства, мой Господин наклонился, и в следующее мгновение наши губы соприкоснулись. Сохраняя спокойствие, преследуемое основной целью «уложить начальника спать» я никак отреагировал, и мой начальник, слегка нахмурившись, отстранился от моего лица. Мы оба так и держали планшет... － Если... Ты так настойчив... Останешься со мной сегодня?－ продолжил мой начальник. Я кивнул, а сердце пропустило удар. С моего согласия время будто замерло... Но продолжало свой ход! Мы смотрели друг на друга с накатывающем напряжением и неловкостью... Прежде чем Господин Камисато что-то язвительное отпустит в мой адрес, я успеваю собрать всю волю в кулак и изымаю планшет, устраивая его на столе. «Будь терпеливым», напомнил я себе, хмурясь на устройство, лишающее сна моего начальника. － Раз я прошёл стажировку, как Ваш секретарь... Я планирую заботиться о Вас и вне работы! － Вот как... Обычно, произнося что-то подобное, следует поцелуй... Но ты и сам это изучил в вводной презентации по сценариям. «Какой же Вы невыносимый, мой Господин... Вот и поцелую!» Я явно действую сейчас вопреки логики и здравому смыслу, когда притягиваю своего же начальника за воротник и коснулся губами к его губам. С его очками... Целоваться будет явно удобно, но мне было наплевать. Я не услышу его возмущения. Я не услышу ничего, кроме своего же колотящегося сердца. Весь мир прекращает существовать, а планета - вертеться. Мой начальник придерживает меня за подбородок, отвечая на мою дерзость - нежностью. Моё тело поддавалось к нему с необычайной лёгкостью. Я позволял Ему себя укусить за губу, зализывать маленькие трещинки на своих губах, что-то выдыхая в них... Я запрокинул голову назад, принимая своё «поражение», подтверждая это тихим стоном... Он отпустил меня, явно ухмыляясь тому, каким я предстал перед ним запыхавшимся и раскрасневшимися. Назвав меня в очередной раз «хорошим мальчиком» мой начальник сжал моё лицо обеими руками (о раскрасневшиеся щёки как раз было бы неплохо погреть его ледянные пальцы!), заставляя меня смотреть на него. － Ты продолжаешь меня удивлять, Тома, － заявил он, нажимая подушечкой пальца на кончик моего носа, － Обещание подлежит исполнению, знаешь? Подавив зевок и сильное смущение, я забрался к нему в постель. Светлые простыни были холодными и гладкими. Они, будто как они нагревались от моего тела. Как и отвратительно холодные руки моего начальника, коснувшиеся к моему запястью.Последнее, что я почувствовал, прежде чем погрузиться в сон - это макушка Господина Камисато, устраивающаяся у меня на плече