***
По мнению Чайльда последний день дома пролетал слишком быстро. Он едва успел вдоволь наиграться с Антоном и Тевкром в снежки, выслушать обстоятельный рассказ Тони об очередном мальчике из старшего класса, как уже пора было помогать матери накрывать на стол. Та постаралась на славу: постелила праздничную скатерть, достала с полки лучший сервиз, испекла свежий каравай. Каждый, вошедший на кухню, так и норовил оторвать себе кусочек, но она шлёпала всех по рукам с суровым: «Это для гостей». К слову сказать, эти самые гости задерживались. За окном начался сильный снегопад, плавно перерастающий в настоящую метель. Создавалось такое впечатление, что Крио Архонт на что-то или на кого-то гневалась. В такую погоду немудрено было заблудиться. В душе Чайльда шевельнулась робкая надежда на то, что чужеземцы испугаются бури и развернутся назад. В таком случае сама судьба избавит его от неприятной необходимости давать сегодня своё согласие. В обеденном зале было так тихо, что слышно было, как тикают старые напольные часы. Одетые в праздничные наряды дети уныло вздыхали над пустыми тарелками. Даже отец нет-нет, да и поглядывал в сторону накрытого крышкой ароматного жаркого. Только мать периодически вставала со стула и подходила к окну, всматриваясь в тёмную даль. Приободрившийся Чайльд уже собирался открыть рот, чтобы предложить всем начать ужин, как раздался звон дверного колокольчика. «Вот ведь», — подумал он, сжимая в руке вилку с такой силой, что мягкий металл погнулся. Он поспешил распрямить её, пока не получил очередной позорный шлепок полотенцем, а когда поднял от своего занятия взгляд, то обнаружил, что лица всех присутствующих вытянулись в удивлении. «Что, неужели всё-таки страхолюдина?» — испугался он, разворачиваясь, а в следующую секунду выронил злополучную вилку из ослабевших пальцев. На пороге его дома стояла высокая женщина, одетая в дорогую шубу поверх традиционного платья Ли Юэ. В струящихся по плечам каштановых волосах осели снежинки, а обрамлённые густыми ресницами глаза лучились до боли знакомым золотым сиянием. «Это невозможно, — подумал Чайльд. — Должно быть, я опять задремал в чайнике и вижу сон». Он незаметно ущипнул себя за руку, но видение не исчезло. Это определённо был Чжун Ли. Только вот у него была грудь — такая роскошная, что сложно было не заметить — а также тонкая талия, плавно переходящая в аппетитные бёдра. — Брат, ты пялишься, — прошептала Антонина, толкнув его под столом ногой. Чайльд и сам знал это, но ничего не мог с собой поделать. Из-за спины невесты выглянула старушка и, поправив очки, лукаво улыбнулась ему. Затем, она отвесила низкий поклон и поприветствовала всех присутствующих: — Прошу простить наше опоздание. По дороге мы столкнулись с… непредвиденными обстоятельствами. Меня зовут Мадам Пин, а эта юная особа — моя воспитанница Лиджуан. Мы прибыли в вашу страну с надеждой, что наши семьи смогут породить крепкий счастливый союз. Её слова наконец-то заставили Чайльда выйти из оцепенения. Он вскочил со стула и схватил заранее подготовленное блюдо с «хлебом и солью». О Архонты, он проводил этот ритуал уже десятки раз, так почему же сейчас руки отказывались слушаться? Чжун Ли, а вернее Лиджуан, с интересом наблюдала за тем, как Чайльд отламывает кусок подогретого в печи каравая и подносит к её рту. Откусывая, она как бы нечаянно задела пальцы Чайльда губами, заставив его залиться краской. Пришлось поспешно отвернуться под предлогом того, чтобы предложить угощение и Мадам Пин. — Благодарим вас за гостеприимство, — голос Лиджуан оказался чуть более высоким, чем у Чжун Ли, однако в нём безошибочно угадывались знакомые интонации. — Мы также прибыли не с пустыми руками. Первый подарок в порядке старшинства был вручен отцу Чайльда. Болезненно-бледный мужчина сидел ближе всего к печи и всё равно кутался в шерстяной плед. При приближении Лиджуан его измождённое лицо озарила улыбка. С величайшей осторожностью он принял протянутую ему коробку и открыл её. — Наживки, зачарованные адептами Ли Юэ. С ними ваш улов всегда будет богатым. Лиджуан низко поклонилась и направилась к матери Чайльда. Той достались семена чудодейственных растений, прорастающие в любой почве. Антонине — гребень из Кор Ляписа, а Антону — книга о флоре и фауне Ли Юэ. Простые на первый взгляд подарки были очень продуманными. Чайльд вдруг осознал, что ни один его рассказ о семье не был пропущен Чжун Ли мимо ушей. Всё это время он собирал информацию по крупицам и откладывал в своей бесконечной памяти. Из всех присутствующих, увлечённо разглядывающих свои приобретения, остался в недоумении лишь Тевкр. С самого момента появления Лиджуан он неотрывно следил за её действиями, пока, наконец, с детской непосредственностью не спросил: — Простите, пожалуйста, а разве раньше вы не были мужчиной? — Тевкр, как так можно? — всплеснула руками мать. — Прошу простить моего младшенького. Он у нас большой фантазёр. Она нервно рассмеялась, но Лиджуан заверила её, что всё в порядке. Потрепав Тевкра по рыжим волосам, она заговорщически подмигнула ему, словно бы говоря: «А этот секрет останется между нами». — Тебе, мой юный друг, я подарю компас. Я вижу, что тебя ждут большие приключения. Он поможет никогда не сбиться с пути и вернуться к тем, кто тебя любит. — И правда! — восхищённо выдохнул Тевкр, открывая массивную металлическую крышку. — Стрелка указывает на брата Аякса. В груди Чайльда расползалось тепло, когда он следил за тем, как Лиджуан взаимодействует с его семьёй. Для каждого у неё был припасён не только подарок, но и улыбка или доброе слово. В скромной гостиной его дома она сияла, подобно драгоценному камню. И все тянулись к этому свету. Дети обступили её со всех сторон, дёргая за подол диковинного платья, чтобы привлечь к себе внимание. Мать тут же захлопотала, предлагая попробовать различные блюда. Даже отец, казалось, позабыл о своей болезни и впервые за долгое время поднялся со стула без посторонней помощи. Воспользовавшись всеобщей суматохой, Мадам Пин незаметно подошла к Чайльду и положила руку ему на плечо: — Он сильно тосковал без тебя. Когда ты позвал, это словно бы вдохнуло в него вторую жизнь. Я очень надеюсь, что в этот раз вы не совершите прежних ошибок. В любви нет места страху. Чайльд кивнул и положил свою руку поверх чужой, горячо пожимая. — В этот раз я всё сделаю правильно. Обещаю. Словно бы поняв, что речь идёт о ней, Лиджуан обернулась. На долю секунды в её золотые глаза закралась неуверенность, но с лёгким взмахом ресниц тут же исчезла. Чайльд сделал шаг навстречу. — Не найдётся ли у вас подарка и для жениха? — спросил он так тихо, чтобы слышали лишь они вдвоём. — Конечно, — кивнула Лиджуан. — Я проделала столь долгий путь, чтобы вернуть вам это. С последними словами на голову Чайльда опустился венок из глазурных лилий. Он был по-прежнему свежим, словно бы цветы сорвали только что. В ноздри ударил чарующий аромат зелёных просторов Ли Юэ. О, Чайльд был всего лишь простым смертным. Он не выдержал и, наплевав на все традиции и формальности, впился поцелуем в мягкие губы Лиджуан. Те податливо приоткрылись, увлекая его в до боли знакомый и вместе с тем абсолютно неизведанный танец. Чайльд не обратил никакого внимания на повисшую в комнате тишину. Он не видел, как попыталась спрятать довольную улыбку Мадам Пин, как смущённо почесал затылок отец, а мать прикрыла рукой глаза восхищённой Антонине. Лишь Тевкр умудрился разрушить магию момента громким: — Ура, у меня будут племянники! Я разрешу им играть со всеми своими игрушками. Ну… кроме Одноглазика, конечно. Чайльду пришлось отстраниться, потому что он не смог сдержать смеха. Зато он подхватил удивлённо выдохнувшую Лиджуан и закружил её в воздухе, развевая складки длинного платья. — Я знаю, что не достоин этого, но, пожалуйста, будь моей женой. Я посвящу каждый день своей жизни тому, чтобы ты улыбалась, как сейчас. — Я согласна, — просто ответила Лиджуан, когда её ноги вновь коснулись пола. — Я уже не думал, что доживу до этого дня, — вскричал отец. — Это надо отметить. Несите огненную воду, зовите соседей. Мой непутёвый сын наконец-то женится! Праздник поистине имел снежнинский размах. Вскоре в крохотной гостиной было не протолкнуться от количества пришедших гостей. Стол ломился от захваченных ими с собой яств: борщ, блины, селёдка под шубой. Кругом раздавался смех и звон посуды. Каждый норовил подойти к молодым, чтобы поздравить жениха и сделать комплимент невесте. А ведь это была всего лишь помолвка! Лиджуан ещё только предстояло узнать, как в северном королевстве проходят свадебные гуляния.***
Чайльд помнил, что эту ночь им полагалось провести в раздельных спальнях, но просто не мог удержаться. Воспользовавшись царящей кругом неразберихой, он утянул Лиджуан подальше от любопытных глаз. Им нужно было поговорить, и лучшего места, чем чайник безмятежности, было не сыскать. Прохлада вечернего луга резко контрастировала с духотой переполненного дома. От стоявшей здесь тишины, разбавляемой разве что далёким стрекотанием сверчков, буквально звенело в ушах. Лиджуан с интересом разглядывала преобразившуюся обитель. Она невесомо ступала по влажной от свежей росы траве. Заходящее солнце окрасило розоватыми бликами её лицо, а лёгкий ветерок игрался с распущенными волосами и нет-нет, да и приподнимал подол платья, оголяя соблазнительные ножки в чулках. Замерший посреди луга Чайльд невольно залюбовался. Как же ему хотелось вновь поцеловать Лиджуан. Дома при гостях он, не задумываясь, припадал к её губам под требовательные крики «горько». Только вот сейчас, когда они остались наедине, и им больше не нужно было играть роль счастливых жениха и невесты, он вдруг оробел. Что если Сяо и Мадам Пин всё-таки ошиблись? Что если Чжун Ли вернулся только лишь потому, что был связан данным при расставании словом? Посчитай он свадьбу простой формальностью и удались после неё в свои владения, глупое влюблённое сердце Чайльда точно не выдержит. — Как так получилось, — ускорил шаг Чайльд, чтобы поравняться с ушедшей вперёд Лиджуан, — что ты теперь… ну… женщина? — Этот вопрос тебе лучше адресовать самому себе, Аякс, — уголки губ Лиджуан дрогнули в плохо скрываемой улыбке. — Если мне не изменяет память, то точная формулировка твоей молитвы гласила: «Я не хочу жениться ни на ком, кроме вас, сенсей». Нужно быть осторожнее с выбором слов, когда обращаешься к богу контрактов. — Но, — возмутился Чайльд, который так и не смог привыкнуть к подобному крючкотворству, — я ведь даже и подумать не мог, что такое вообще физически возможно! — Отчего же? — благодушно усмехнулась Лиджуан. — Драконы не имеют пола. На протяжении веков я неоднократно меняла свою физическую оболочку. В большинстве случаев мужчиной быть удобнее. Однако я ничего не имею и против своей женской формы. «Я ещё столького о нём не знаю, — подумал Чайльд. — Шесть тысяч лет — всё равно, что вечность для простого смертного. Удастся ли мне когда-нибудь постичь хотя бы малую часть?» Заметив, каким грустным стало его лицо, Лиджуан обеспокоенно спросила: — Что-то не так, Аякс? Я думала, что тебе понравилось моё новое тело. Если тебе так будет привычней, я могу вновь обратиться в Чжун Ли. — Конечно, понравилось, — покачал головой Чайльд. — Просто… Я вдруг понял, что ещё ни разу не видел настоящего тебя. — Понимаю, — склонила голову Лиджуан. — К сожалению, после захоронения экзувии я больше не могу превращаться в дракона. Однако если хочешь, я покажу тебе свою промежуточную форму. Чайльд кивнул, и его глаза заслонила прохладная мягкая ладонь. Если бы не эта предосторожность, то его наверняка ослепило бы яркой вспышкой, порождённой сильнейшим выбросом гео. Когда густое облако энергии начало рассеиваться, чужая рука соскользнула, как бы ненароком погладив его по щеке. Чайльд не смог сдержать восхищённого вздоха. Перед ним стояло совершенно другое существо. Рекс Ляпис. Именно такой, каким его изображали на статуях, разбросанных по всему Ли Юэ. Только вот, по скромному мнению Чайльда, скульпторам следовало оторвать руки, ведь они не сумели передать и малой доли той красоты и величия, которые излучал древний бог. Знакомые черты лица заострились, делая его более суровым. Волосы стали длиннее, напоминая гриву настоящего дракона. Это впечатление дополняла и пара золотистых рогов. Чайльд с детским восторгом потянулся к одному из них, но почти сразу же в испуге отдёрнул руку. Рекс Ляпис благодушно улыбнулся и чуть склонил голову в молчаливом приглашении. Чайльд робко прошёлся кончиками пальцев по шероховатой поверхности, а затем, осмелев, огладил рукой рог по всей длине — от заострённого кончика до скрытого в каштановых прядях основания. Рекс Ляпис прикрыл глаза и, прямо как тогда на острове, издал глубокий рокочущий звук, так напоминающий урчание гигантского кота. Покрывавшие антрацитовую кожу его рук узоры вспыхнули золотом, разгоняя вечерний полумрак. — Чувствительные? — поинтересовался Чайльд, переходя к изучению второго рога. — Отнюдь, — признался Рекс Ляпис. — Просто в этой форме мне сложнее сдерживать некоторые свои инстинкты. Словно бы в подтверждение его слов бедра Чайльда что-то коснулось. Он с удивлением перевёл взгляд вниз и обнаружил, что это был… хвост? Настоящий драконий хвост, покрытый золотыми чешуйками. Он ластился к ноге Чайльда, словно игривый щенок. Чайльд на пробу огладил прохладную хитиновую поверхность, чем тут же вверг Рекс Ляписа в невероятное смущение. — Прошу прощения, — пробормотал он, строго взглянув на хвост, который тут же поник и спрятался за его спиной. — Как я уже говорил, я не всегда могу это контролировать. — Я не возражаю, — улыбнулся Чайльд. — Он мне очень понравился. Хвост с надеждой выглянул из своего укрытия и робко помахал ему самым кончиком. Однако стоило его владельцу чуть повернуть голову, как того и след простыл. — Лучше не поощрять его, — устало выдохнул Рекс Ляпис и потёр рукой лоб. — Ты расскажешь мне о драконах побольше? — решил сменить явно неприятную для собеседника тему Чайльд. — Мои познания в этом вопросе безграничны. Боюсь, если я начну рассказывать всё по порядку, то мы не управимся до самого утра. Что именно тебя интересует? Чайльд задумался. По правде сказать, он не знал о драконах почти ничего. Он встречал парочку на своём пути. Но это были бездумные твари, состоящие на службе у Ордена Бездны. А ведь когда-то это была величайшая раса во всём Тейвате. — Почему вас осталось так мало? — Думаю, что можно выделить две основных причины, — глубокий размеренный голос тут же заворожил Чайльда, напомнив, как он скучал по таким вот обстоятельным рассказам. — Первой, без сомнения, является так называемая «драконья болезнь». А именно — жадность и собственничество. Они не просто разъедают драконов изнутри, оскверняя их душу, но ещё и делают их лёгкой мишенью для манипуляций со стороны врага. Многие мои собратья пали в войне Архонтов вот так глупо. Я сумел выжить только потому, что никогда не был склонен к подобным проявлениям. По крайней мере, так я считал до недавнего времени. Чайльд закусил губу. А ведь Рекс Ляпис и не догадывался, что Царица вынашивала на его счёт очень похожий план. Судя по содержанию письма, она была прекрасно осведомлена обо всех брешах в защите противника, и жалеть его не собиралась. — Второй причиной вымирания нашего вида являются трудности размножения. Видишь ли, Аякс, для драконов не существует такого понятия, как «мимолётная интрижка». Если мы и выбираем себе спутника, то только раз и навсегда. В случае отказа или безвременной кончины нашего избранника, нам не остаётся ничего, кроме как страдать до конца нашей безумно долгой жизни. — И, — осторожно поинтересовался Чайльд, — тебе уже повстречался кто-то, кого… ну?.. Взгляд Рекс Ляписа, подёрнутый лёгкой дымкой печали, устремился вдаль. Было видно, что он погрузился в одному ему известные воспоминания. Чайльд ощутил поднявшуюся в груди волну протеста, ведь бывший Архонт отправился туда, где он уже не мог догнать его. — Забавно, но я всегда был уверен, что мой выбор пал на богиню пыли Гуй Чжун. По меркам небожителей мы пробыли вместе совсем недолго, однако, она многому научила меня. В каком-то смысле она сделала меня тем, кем я являюсь сегодня. Именно поэтому, когда она умирала у меня на руках, я был уверен, что это конец — моё сердце обратится в камень, и я больше никогда не испытаю подобных чувств к кому-либо другому. Сейчас же я понимаю, что Гуй Чжун была моим другом. Меня тянуло к ней, но я никогда не желал обладать ей без остатка. Или сделать так, чтобы она смотрела только на меня и думала только обо мне. Поставить на ней метку, отпугивающую прочих бессмертных существ, и не выпускать за пределы своих владений. — Но ведь это же именно то… — нахмурил в непонимании брови Чайльд, а затем его губы сложились в красивую ровную букву «о». — Да, Аякс, только повстречав тебя, я смог выяснить, что, оказывается, драконье безумие не обошло и меня стороной, — печально покачал головой Рекс Ляпис. — Даже сейчас, когда у меня больше нет на тебя никаких прав, я еле сдерживаюсь от того, чтобы наброситься на тебя. На секунду в золотых глазах промелькнул ничем не прикрытый голод. Он облизал тело Чайльда подобно языку пламени, заставив сердце учащённо забиться. Но не от страха. В глубине души он прекрасно знал, что Рекс Ляпис ничего не сделает против его воли. Он доказал это хотя бы потому, что уже единожды отпустил его. — Изначально, заключая контракт, я обманывал себя тем, что просто предоставляю тебе защиту. От Цисин, разгневанных на разрушение гавани, от Царицы, непременно бы наказавшей тебя за провал миссии, от тебя самого, в конце концов. Я упорно твердил себе, что мне не нужна взаимность. Достаточно будет того, что ты находишься рядом и в безопасности. Но как можно было проводить с тобой время и не касаться тебя? Не засматриваться на твои губы? Не представлять, каково это — обладать тобой во всех смыслах? Порой мне начинало казаться, что ты видишь меня насквозь и дразнишь, словно неопытного юнца. Чего только стоил тот случай, когда ты сам поцеловал меня во владениях Творца Гор. Я согласился бы на любые, пусть даже самые безумные условия сделки, в обмен на один твой благосклонный взгляд. Лишь выработанное за многие века самообладание позволило мне сдержаться в тот момент. Однако битва в чайнике явилась точкой невозврата. Когда я понял, что могу привлекать тебя, пусть даже только физически, мне стало жизненно необходимо доказать тебе, что ты не найдёшь никого лучше — ни на поле боя, ни в постели. Ревность застилала мой разум при одной только мысли о том, что кто-то другой мог касаться тебя в моё отсутствие. Мне хотелось обернуться в свою истинную форму и опутать тебя тугими кольцами. Наверное, ты и в самом деле испытал ощущение удушья, раз попытался сбежать. Осознание того, что ты несчастлив в Ли Юэ стало очень отрезвляющим. Тебе нужна была свобода, и я отпустил тебя. Но я никогда не прогонял тебя, Аякс. — И даже не пытайся, — выдохнул зачарованный Чайльд. — Потому что второй раз у тебя не получится. Хочешь ты этого или нет, а я останусь с тобой. В следующую секунду воздух выбило из лёгких. Это драконий хвост обвился вокруг Чайльда, накрепко прижимая к чужой груди. «Мой», — выдохнул в приоткрытые от удивления губы Рекс Ляпис, прежде чем впиться в них жадным поцелуем. Чайльд обхватил его щёки ладонями и ответил с неменьшей горячностью. Кажется, он слегка перестарался, так как в какой-то момент ощутил металлический привкус крови на языке. — У тебя… клыки? — удивился он, нащупывая языком крохотные царапинки во рту. — Прошу прощения, — Рекс Ляпис выглядел невероятно виноватым. — Эта форма плохо подходит для взаимодействия с людьми. Я думаю, мне лучше сменить её. — Не нужно, — покачал головой Чайльд. — Я доверяю тебе. Потрясённый Рекс Ляпис замер, словно бы превратившись в одну из своих статуй. На этот раз Чайльд сам потянулся к нему. Он действовал медленнее и осторожнее. Сначала долго целовал упрямо сомкнутые губы, затем, дождавшись, пока они расслабятся, проворно скользнул языком внутрь, на пробу касаясь кончиком одного и второго заострённого клыка. Всем своим видом Чайльд показывал: «Всё хорошо. Если не спешить, у нас обязательно получится». Кажется, это сработало, так как напряжение постепенно покидало тело Рекс Ляписа, превращая его из каменного изваяния обратно в живое существо. Вот он уже принялся отвечать на поцелуй, вновь беря инициативу в свои руки. Когда он отстранился, его глаза светились ровным мягким светом. — Глупый смертный, — пожурил он для порядка. — И что мне с тобой делать? — Я знаю, что на самом деле ты не злишься, — хохотнул Чайльд и перевёл выразительный взгляд ему за спину. Там танцевал из стороны в сторону невероятно довольный хвост. Рекс Ляпис кашлянул в кулак и поспешил отвернуться. Чайльд догадывался, что таким образом он попытался скрыть румянец, вновь выступивший на высоких скулах. И кто бы мог подумать, что грозного древнего дракона, мечущего скалы в своих врагов, будет так легко вогнать в краску? Приятное тепло разлилось в груди Чайльда от осознания, что причиной этого являлся не кто иной как он. Кажется, именно в этот момент их заметил прогуливающийся где-то неподалёку Пухляш, так как обстановка в обители начала стремительно меняться. Красный диск солнца окончательно скатился за горизонт, уступая место неестественно огромной луне и россыпи звёзд. На террасе дома одна за другой зажглись свечи. Откуда-то повеяло запахом роз. Самого виновника чудес нигде не было видно. Лишь в роще, как финальный штрих, запел соловей. — Наверное, нам пора возвращаться к гостям, — с сожалением заметил Чайльд, которому в глубине души не хотелось прерывать столь красивый момент. — Думаю, если выяснится, что мы провели вместе ночь до свадьбы, то разразится настоящий скандал. Я не могу позволить себе запятнать репутацию Лиджуан. — Конечно, — согласился Рекс Ляпис, но разжимать своих объятий не спешил. — Отныне я последую за тобой, куда бы ты ни отправился, баобэй. — Или, — крепко задумался Чайльд, — мы можем сказать всем, что ты очень устала с дороги и легла спать пораньше. А я… Придумаю предлог поубедительнее завтра. — Нас прикроет Мадам Пин, — улыбнулся Рекс Ляпис и вновь увлёк Чайльда в поцелуй.***
Та же спальня, та же кровать. Но как же разительно отличалась эта ночь любви от предыдущей. Если в прошлый раз между ними стеной отчуждения стояла недосказанность, то сейчас Чайльд мог шептать заветное «люблю» без опаски, что ему попытаются заткнуть рот. Шелковистые пряди каштановых волос скользили по обнажённой груди Чайльда, пока Рекс Ляпис покрывал её поцелуями. Пальцы с чуть удлинёнными ногтями, напоминающими скорее когти, слегка царапали обнажённую кожу. Когда один из них как бы нечаянно задел сосок, Чайльд подавился вздохом. «Да, я помню всё, что тебе нравится», — как бы говорили ярко-горящие глаза Рекс Ляписа. Рука продолжила свою сладкую пытку, в то время как острые клыки впились в шею. Ощущение было настолько ярким, что Чайльд хотел было уже возмутиться, что от него собираются откусить кусочек, но тёплый язык, как бы извиняясь, зализал оставленную ранку. Чайльд надеялся лишь на то, что высокий воротник его униформы скроет все отметины. В противном случае у Предвестников и Царицы могли бы возникнуть ненужные вопросы об излишней рьяности «невесты». Рекс Ляпис тем временем спустился дорожкой поцелуев вниз. Его губы бесстыдно завладели вторым соском. Чайльду не оставалось ничего, кроме как выгнуться дугой навстречу ласке и сладко застонать. Комната плыла перед глазами. Он не касался себя весь месяц, и сейчас тело превратилось в сплошной оголённый нерв. Он боялся, что позорно кончит, даже не притронувшись к собственному члену. Искусные действия Рекс Ляписа никак не помогали с решением этой проблемы. Когда тот отстранился, жадно облизнувшись, Чайльд выдохнул с облегчением. Не в силах выдерживать буквально пожирающий его взгляд, он опустил глаза вниз и ахнул. Вся его грудь была расцвечена алеющими засосами, которые уже к утру наверняка приобретут более тёмный оттенок. Истерзанные соски припухли и влажно блестели от слюны. — Я только начал, а ты уже весь дрожишь, как на пределе, — Рекс Ляпис явно любовался результатами своих трудов, обводя пальцами каждую оставленную отметину. — Скажи, ты ласкал себя, пока меня не было рядом? — Н-нет, — чуть поморщился Чайльд, когда чужая рука надавила на особенно яркий засос. — Ты же запретил мне ещё на острове. Сказал, что отнимешь Глаз Бога… Лицо Рекс Ляписа сколько угодно могло оставаться бесстрастным, но вот вставший торчком хвост выдавал его чувства с головой. Значит, ответ попал в самую точку. — Мой Аякс терпеливо дожидался меня даже без контракта? — в голосе Рекс Ляписа было столько тепла и обожания, что сердце Чайльда совершило невероятный кульбит в грудной клетке. — Я был бы плохим любовником, если бы не попытался компенсировать тебе всё упущенное наслаждение. Нам нужно поторопиться, ведь ночь коротка. Чайльд хотел было возразить, что чисто физически не сможет кончить за одну ночь столько раз, как за целый месяц. Он-то был всего лишь простым смертным, а не адептом. Но разве кто-то собирался его слушать? Рекс Ляпис любовно огладил его живот, словно примеряясь, куда в этот раз поставить свою метку, а затем устроился между разведённых ног. Истекающий смазкой член Чайльда обдало горячим дыханием, прежде чем вокруг него сомкнулись умелые губы. Рекс Ляпис вобрал в себя всю длину до основания, только чтобы в следующий момент выпустить её обратно и ловко закружить языком вокруг головки. От интенсивности ощущений у Чайльда звёзды заплясали перед глазами. Плохо понимая, что творит, он схватился за золотистые рога, как бы замедляя чужие движения. Он был уверен, что Рекс Ляпис запротестует от такого неуважительного обращения, но тот послушно остановился и выжидающе посмотрел наверх. Чайльд тяжело дышал, пытаясь отогнать так близко подступивший оргазм. Несколько секунд ничего не происходило. Рекс Ляпис не выпускал член изо рта, но и возобновлять свои действия не спешил. Поняв, что ему передали инициативу, Чайльд на пробу потянул за рога вниз. Чужая голова послушно опустилась так, что нос Рекс Ляписа зарылся в рыжие завитки волос на лобке. «Кажется, у драконов нет рвотного рефлекса», — подумал Чайльд, выгибаясь. Интересно, был ли во всём Тейвате хоть один смертный, которому довелось так использовать рот Архонта? Рекс Ляпис без труда подстроился под заданный темп. Чайльд трахал его медленно, но глубоко. Вспотевшие пальцы скользили по поверхности рогов, и периодически ему приходилось менять хватку. Наконец, Чайльд что-то обессиленно прохрипел и излился прямо в самую глотку. Рекс Ляпис принял всё до последней капли и жадно облизал губы, отстраняясь. — Так много, — улыбнулся он блестящими от слюны губами. — Ты, и правда, остался без внимания слишком надолго. Нам нужно это исправить. Я слышал, что воздержание вредно для молодого организма. — Подожди, — переполошился обмякший было в послеоргазменной неге Чайльд. — Я только кончил. Мне нужно время! Рекс Ляпис приставил палец к его губам, прерывая поток протестов. В его взгляде было столько нежности, что Чайльд растерялся и затих. — Сможешь подготовить себя сам? — спросил он, ласково беря руку Чайльда в свою и запечатляя поцелуй на каждой костяшке. — Я боюсь нечаянно поранить тебя когтями. — Д-да, — смущённо опустил глаза Чайльд. Рекс Ляпис отстранился, освобождая ему пространство для манёвров. Чайльд привычным уже движением призвал элемент гидро, распределяя его по пальцам тонким слоем, но затем вдруг стушевался под внимательным взглядом золотых глаз. — Ты же не собираешься наблюдать? — спросил он, внутренне сгорая от стыда. — Боюсь, я должен убедиться, что мой Аякс сделает всё тщательно, — сладко улыбнулся Рекс Ляпис. Чайльд фыркнул. Неужели тот не мог придумать предлога получше? Ведь было же видно, что ему просто доставляет удовольствие дразнить неопытного любовника. Рекс Ляпис устроился поудобнее на пятках, неспешно поглаживая тяжёлый, полустоящий член. Что же, если бывший Архонт хочет шоу, он его получит. Отчасти потому, что он стеснялся смотреть в потемневшие от желания глаза, а отчасти — для удобства, Чайльд перевернулся и встал на колени, уперевшись локтем в матрас. Он закусил внутреннюю сторону щеки, чтобы ненароком не издать никаких лишних звуков. Свободная рука потянулась к поджавшемуся колечку мышц. Чайльд едва не зашипел, с трудом вводя в себя первый палец. Как же давно он уже этого не делал. Отвыкшее тело отчаянно сопротивлялось вторжению. Что-то ласково коснулось спины Чайльда. «Хвост», — понял он, ощущая скольжение хитиновых чешуек на своей коже. Рекс Ляпис успокаивающе гладил его, помогая расслабиться. «Всё хорошо, я рядом», — как бы говорили неспешные движения. И Чайльд верил им. Он вспоминал с какой величайшей осторожностью растягивал его Чжун Ли в ту первую ночь в чайнике. Его пальцы умело сгибались внутри, с каждым толчком задевая заветную точку и позволяя полностью забыть о неприятных ощущениях. Угол проникновения был не самым лучшим, но Чайльд попытался сделать то же самое. Предательский стон всё же слетел с его губ. Рекс Ляпис отозвался довольным урчанием. Этот звук прошил всё тело Чайльда, отдаваясь резонансом в самой глубине. Ему нравилось радовать своего дракона. Отбросив всякое смущение, он расставил ноги чуть шире, открывая обзор на тугую дырочку, плотно обхватывающую входящий и выходящий из неё палец. — Ты такой молодец, Аякс. У тебя так хорошо получается, — шёпотом приободрял его Рекс Ляпис. Чайльда повело. Он добавил к первому пальцу ещё один и продолжил двигаться, слегка разводя их в стороны. Тело начинало постепенно вспоминать. Чувство наполненности не ассоциировалось больше с непрошеным вторжением. Скорее оно предвещало наслаждение, которое мог подарить ему только бывший Архонт. «Проведённая со мной ночь всегда будет сиять в твоей памяти подобно золоту», — пообещал когда-то он. И это было чистой правдой. Терпеливость никогда не была сильной стороной Чайльда. Он всегда бросался в омут с головой. Вот и сейчас ввёл третий палец, так и не дождавшись, пока мышцы привыкнут к растяжению. Резкая вспышка, подобная электрическому разряду, прострелила поясницу. Однако Чайльд выдержал, не пропустив ни единого звука сквозь плотно стиснутые зубы. В конце концов, он был воином и прекрасно умел справляться с болью. Если это поможет приблизить тот момент, когда Рекс Ляпис вновь завладеет им, то неприятные ощущения можно было и проигнорировать. — Нет, так не пойдёт, — даже по тону голоса было слышно, что Рекс Ляпис нахмурил брови. Конечно же, тишина со стороны Чайльда не провела его. За спиной послышалось какое-то движение, а затем пара горячих ладоней легла на ягодицы Чайльда, разводя их в стороны. Пульсирующего от боли колечка мышц коснулся влажный язык, принося с собой заветное облегчение. Полустон-полувсхлип вырвался откуда-то из самого горла. — Глупый. И куда ты всё время так спешишь? — пожурил Рекс Ляпис, прерываясь, чтобы прикусить мягкое округлое бедро. Чайльд дёрнулся от неожиданности, но сильные руки удержали его на месте. Рекс Ляпис мазнул губами по двум крошечным ранкам и вернулся к прежнему занятию. Он вылизывал Чайльда широкими размашистыми движениями, смешивая слюну с элементом гидро, пока в какой-то момент не проскользнул внутрь. Чайльд соврал бы, если бы сказал, что одновременное ощущение собственных пальцев и чужого языка в заднице, не заводило его до предела. Плотно прижатый к животу член дёрнулся, и имейся в распоряжении Чайльда хоть одна свободная рука, он уже с безумной скоростью двигал бы ей вверх-вниз, приближая себя к самому умопомрачительному оргазму в своей жизни. Вместо этого он согнул пальцы, массируя заветную точку в глубине своего тела. Кажется, откровенно неприличные стоны пошатнули и выдержку Рекс Ляписа, так как тот отстранился и хрипло скомандовал: — Довольно. Перевернись на спину. Я хочу видеть твоё лицо, Аякс. Чайльд поморщился, вынимая из себя пальцы. Вход в его тело был сейчас таким влажным и раскрытым. По всей видимости, это зрелище стало последней каплей, так как Рекс Ляпис подхватил Чайльда, словно пушинку, и сам опрокинул его на лопатки, заставив кровать возмущённо крякнуть. И что он там говорил о выработанном за многие века самообладании? Увенчанные когтями пальцы вплелись в волосы, а зубы вновь нашли то самое местечко на шее. Создавалось такое впечатление, что дракон будет кусать и зализывать одни и те же ранки, пока два тонких белых шрама не останутся на коже Чайльда навсегда. Если гео-метка была рассчитана на высших существ, то эта — покажет любому смертному, что Чайльд занят, и делиться им никто не собирается. Он не возражал. Да и не смог бы, даже если бы захотел, так как его губами завладели в жадном поцелуе. — Ты готов принять всю мою страсть, Аякс? — спросил Рекс Ляпис, кладя ладонь Чайльда на свою широкую грудь. — И всю мою любовь? Его сердце билось часто-часто. Наверняка и гнозис, спрятанный где-то в глубине Заполярного дворца, пульсировал сейчас в такт яркими всполохами гео. — Да, — ответил Чайльд сразу на оба вопроса. А дальше всё затерялось в переплетении рук и ног, и горячих стонов. Они двигались, как единое целое. Для того, чтобы станцевать этот древний, как сама жизнь, танец, им не нужны были репетиции, ведь они давно научились понимать друг друга без слов. Достаточно было выхваченного из-под полуприкрытых ресниц взгляда или чуть сильнее сжатых на плечах пальцах. «Люблю, люблю, люблю», — звучало в каждом толчке. А кровать отзывалась на это глухими ударами в стену. Чайльд успел кончить два раза, прежде чем Рекс Ляпис излился в него с глухим стоном. Он не спешил вынимать свой член, продолжая плавно покачивать бёдрами, словно бы стремился загнать своё семя поглубже. Чайльд с интересом наблюдал за тем, как завихряются вокруг его тела потоки гео, складываясь в идеально-ровный знак на животе. Только после этого Рекс Ляпис удовлетворённо выдохнул и навалился сверху, обвивая Чайльда хвостом. Можно было подумать, что крепких объятий обсидиановых рук и всё ещё скрещенных на его пояснице ног самого Чайльда было недостаточно для максимальной близости. — Почему я стал видеть метку? — лениво поинтересовался Чайльд. — Я думал, что она доступна только для глаз высших существ. — А ты внимателен, — Рекс Ляпис уткнулся носом в изгиб его шеи и с удовлетворением втянул воздух. — Как же мне нравится, что ты пахнешь сейчас только мной. Когда ты приблизился ко мне впервые за вечер, я чуть с ума не сошёл от запаха чужих людей на твоей коже. — Эй, я вообще-то моюсь каждый день! — беззлобно ткнул его в плечо Чайльд. — И ты так и не ответил на мой вопрос. — Прошу прощения. Я отвлекаюсь. Просто драконий нюх намного более тонок, чем человеческий. Что же касается метки, то сейчас она видна тебе, потому что я влил в тебя некоторое количество адептальной энергии. Не столько, чтобы это представляло угрозу твоему здоровью, но достаточно, чтобы постепенно вымыть скверну Бездны из твоего тела и сделать тебя подобным небожителю. — Значит ли это, что я стал сильнее? — заинтересовался Чайльд. — Безусловно, — кивнул Рекс Ляпис. — По крайней мере, на определённый отрезок времени. Впрочем, я надеюсь, мы будем совершать подобные «возлияния» достаточно часто, чтобы ты не скучал по утраченной мощи Бездны. — Нам нужно срочно сразиться, — закопошился Чайльд, пытаясь выбраться из своеобразного кокона, в который его заключили. — Я хочу проверить, как это работает. — Позже, — пообещал Рекс Ляпис, невесомо касаясь губами его виска. — Сейчас мы можем помериться силой в постели. Я хочу, чтобы ты оседлал мои бёдра, как в прошлый раз. Я даже разрешу тебе подержаться за рога, пока ты насаживаешься на меня. — Может, ты разрешишь и овладеть собой в форме Лиджуан? — в порыве мальчишеской дерзости подколол Чайльд. — Только после свадьбы, — поразил его своим ответом Рекс Ляпис. — Лиджуан — честная девушка. И пока ты предаёшься разврату со всякими драконами в чайниках, она блюдёт свою девственность для жениха. — Правда разрешишь? И что значит блюдёт? То есть тебя никогда не?.. — посыпал вопросами, словно залпами из баллисты Гуй Чжун, Чайльд, но ему не дали договорить. Требовательные губы завладели его ртом, заставляя забыть обо всём на свете. Чайльд потянулся навстречу, обвивая руками крепкую драконью шею. А Рекс Ляпис воспользовался его увлечённостью, чтобы незаметно перевернуться и усадить Чайльда к себе на колени. Когда тот опомнился, то крепко стоящий член уже скользил у него между ягодиц, дразня раскрытое и влажное от вытекающей спермы отверстие. — Эй, нам ещё завтра в Заполярный дворец ехать! Я должен предстать перед Царицей, — возмутился Чайльд, но его протест был отметён горячим шёпотом в чувствительное ушко. — Ничего. Если понадобится, я отнесу тебя к самому её трону на руках.