Духом и Сталью: Сильнее тебя

      Утро предпраздничного дня лагерь встречал в предвкушении торжества, и мысли большинства кадетов были посвящены чему угодно, только не тренировкам. Их общий настрой не ускользнул от сержантов. Те бранились пуще прежнего, обещая нерадивым солдатам несусветные наказания, но это едва ли действовало. Агеллон, проводившая вместе с Ингваром утреннюю разминку, прекрасно чувствовала, сколь бесполезны, а что ещё хуже, вредны запугивания от младших офицеров. Неужели они не понимали, как важно не только орать на будущих солдат, но и поддерживать их? Впрочем, впервые побывав на командирском собрании, Агидель воочию убедилась, что во многом Марика была права. Сержанты отрабатывали свой хлеб, ни больше ни меньше. Успехи кадетов интересовали их, только когда результат считался приемлемым.       Даже не верилось, что поначалу Эверстейн рассуждала так же. Капрал бы ни за что не поверила, если б подруга сама не рассказала. Почти всё собрание дер Кин молчала и слушала, будто ожидая, когда выступит кто-то из приглашённой тройки. Первой нервы не выдержали у Огинь. Она грубо вмешалась в доклад одного из сержантов и несколько минут рассуждала, какие серьёзные ошибки допускались в руководстве. Рыжеволосой показалось, что в тот миг лейтенант впервые улыбнулась. Крикуны были в ярости, и Агеллон на пару с Ингваром приложили немало усилий, пытаясь сгладить острые высказывания блондинки, но сами втянулись в рассуждения и наболтали едва ли не больше. В итоге сержанты сочли их зарвавшимися наглецами, Эверстейн поручила новую работу, а с Огинь всё как с гуся вода. Она не согласилась возглавить третий отряд отстающих, разгружая дер Зиг и Агеллон, и её назначили руководить укреплением лагеря, ещё и придав помощь в лице Сильвии и Селимы. Утешало лишь, что капралы могли сослать не желающего учиться кадета к Марике. Она этому всё равно не обрадовалась, а рыжеволосая надеялась, что сможет обойтись без таких мер. Её подавленное из-за размолвки с охотницей настроение стремительно улучшалось. Русоволосая больше не злилась, хотя поговорили они и немного, но на праздник обе решили быть вместе, провести Солнцекрес так, чтобы запомнилось, и отправиться на поиски цветка папоротника.       Капрал отлично понимала, что это значило, и всё не могла выбросить из головы минувший вечер в бане, когда их с Марикой купали Селима с Сильвией. Поначалу казалось, что это не более чем шалость под давлением Марики, однако стоило Сильвии коснуться её, как Агидель осознала обратное. Охотница словно пыталась переступить через себя, но тем самым едва не сводила её с ума. Сперва та неспешно касалась её кожи, заставляя почти мурлыкать, но затем стала действовать куда менее сдержанно. Намыливая Агидель, она то и дело сильнее сжимала грудь и явно напрягала руки в некоторых местах. Пытаясь натереть спину, не попросила развернуться, а сама так наклонилась вперёд, что чуть не прильнула всем телом…       Из размышлений капрал вынырнула после нескольких настойчивых попыток Ингвара дозваться её: — Ги, слушай, я понимаю, ты наверняка уже в мечтах пребываешь с Сильвией, я тебя более чем понимаю, сам бы хотел кое с кем сейчас рядом побыть, но давай хотя бы сделаем вид, что мы ответственно подходим к исполнению обязанностей, — немного шутливо пожурил дер Зиг, подмигнув подруге. — А? Ох же… Извини, Ингвар, — тряхнув головой, пришла в себя она, — я прослушала, можешь повторить, что говорил? — Какой из порученных отрядов возьмёшь? Дер Кин поделила кадетов примерно поровну, вот списки, всего пятьдесят семь человек. — Не обидишься, если я выберу тот, где на одного меньше? — с лёгким смущением спросила Агеллон. — Ты прав, голова вообще не думает. — Да без проблем, — пожал он плечами, — но я ознакомился, там, где меньше… — Прекрасно, спасибо, Ингвар! — расцвела в улыбке Агидель, не дослушав, и схватила список. — Если что, потом поменяемся, обещаю. Я у тебя в долгу. — И так каждый год, перед торжеством у всех ум за разум заходит, — закатив глаза, слегка усмехнулся дер Зиг. Но в этот раз он и сам был не прочь поддаться ощущению праздника. Повод имелся.       Агеллон, бодро взявшись за сбор соратников, пробежала глазами список и чуть не разразилась бранью. Видно, боги карали её за проступки, ведь там значились имена тех самых кадетов, что сподличали на большом испытании, а потом ещё и регулярно донимали её на упражнениях панцирников, да и в целом не давали покоя последнее время. Возникло желание немедленно пойти к Ингвару и обменяться списками, но подобной слабости Агидель позволить себе не могла. Она должна справляться с любыми трудностями, и это было лишь очередным испытанием. В конце концов, в голове так и всплывали слова Марики, сказанные едва ли не в самом начале обучения, о том, как могут воспринять её уже состоявшиеся воины гвардии. — Стройся! — более отстранённо, чем обычно, распорядилась девушка, как только все подошли. Она украдкой посматривала на главных забияк, но те делали вид, будто их всё устраивает.       «Не вздумай расслабляться, Агидель», — приказала она себе, прохаживаясь вдоль строя. Невольно сложив руки за спиной, как делала это дер Кин, она внимательно вглядывалась в лица кадетов. — Друзья, — даже несмотря на то, что некоторые в строю её ненавидели, Агеллон всё равно выбрала это обращение, — я не стану орать на вас за малейшую неудачу, как делают это крикуны. Тем более накануне такого большого праздника. Прекрасно понимаю, о чём вы все думаете. Полагаете: «А на кой мне сдались сейчас эти тренировки и упражнения?». Так? — Есть маленько, госпожа капрал, — хохотнул один из не самых удачливых и умелых шляхтичей. — Кто сказал? Збигнев? Выйди, — она сразу нашла его и махнула рукой.       «Договорился», — пошли шепотки среди остальных, а шляхтич возволнованно и неуклюже выступил вперёд. Капрал сама направилась к парню, приказав развернуться к строю, и встала рядом, продолжая речь: — Вот, Збигнев будет мне помогать. — Она, похоже, знала каждого из собравшихся. На её взгляд, соратник был из тех, кто действительно старался, но ему не хватало навыков. Так бывало, если род не слишком известный и дети этих домов не могли полностью посвятить себя тренировкам. Уж ей это было знакомо. — Благодарю! — захлопал глазами парень. — Не буду скрывать, нет резона пробовать что-то новое или выбиваться из сил сейчас, когда впереди два дня настоящего отдыха, — рассудила Агидель. — Но мы можем поговорить и немного отработать основы. Только не надо полагать, будто после торжества всё останется также. С каждым днём я буду требовать всё больше и больше. Учтите это. Моя основная задача помочь вам, но главное, чтобы вы сами желали себе помочь. Предупреждаю, если кто-то не согласен, может сразу отправиться на фортификационные работы к Огинь, — как можно холоднее произнесла Агеллон, глянув на самых заносчивых. — Чтобы эта бесноватая там лопатой зашибла и прикопала? Нет, спасибо, откажусь, — не выдержав, гыкнул Анджей, и его прихвостни тут же принялись зубоскалить. — Хм, что ж, желающих нет, — капрал намеренно проигнорировала его реплику, помня о самоконтроле, и обратилась к своему помощнику: — Збигнев, давай начнём с тебя. Вчера мы внимательно изучали каждый поединок, пометки есть у меня в записях, но скажи, на твой взгляд, чего тебе не хватает? — заинтересованно спросила она. Открытость в выражении чувств была особенно хороша для мотивации.       Агидель и сама не заметила, как плавно перешла к занятию, обсуждая с кадетами их проблемы и демонстрируя, как их исправить. Ребята тянулись к ней, а всего-то и требовалось обращаться с ними по-людски. Может, это было не совсем правильно, но Агеллон нравилось, когда Эверстейн, будучи с ней наедине, объясняла именно так, а не отстранённо, как на общих тренировках. Отчасти она понимала, что старшая не изменит манеру из-за гораздо большего количества кадетов, чем было сейчас у самой Агидель, но девушке казалось, что когда-нибудь в далёком будущем она могла бы посодействовать улучшению системы подготовки… Вон и Анджей со своими больше не пытались создать конфликт. Разговаривать, конечно, не начали, но выслушали замечания о своих навыках и принялись отрабатывать боевые приёмы.       К счастью для себя, Агидель оказалась не столь наивна, чтобы поверить в преображение этих людей. С самого начала ей виделось странным, что они не пытались вступить в перепалку. А когда время подошло к обеду и все стали расходиться, она увидела, как Анджей, быстро переговорив с прихвостнями, увёл толпу куда-то в сторону.       Пошутив напоследок со счастливым от такой тренировки Збигневом, девушка принялась собирать вещи и обнаружила, что пергамент с записями куда-то исчез. Она точно помнила, что положила его на траву, нарочно придавив флягой. Фляга лежала на месте, а вот записей не было. Не стоило большого труда понять, кто и когда умыкнул их. Агидель покачала головой от глупости сторонников Анджея. Чего они только добивались? Она всё равно лично знала каждого кадета в отряде, а после разбора недостатков уже не забыла бы, у кого какие проблемы. Терпеть подобное она не намеревалась, тем более что обещала Ингвару потом поменяться.       Вздохнув, Агидель нехотя последовала за курвиными воришками, вскоре затерявшись среди рядов палаток. Вот здесь-то до неё дошло, какой непроходимой дурой она всё-таки была, но сожалеть уже поздно. — Эй, Агеллон, не это ищешь? — из-за укрытия выбрался Анджей, сжимая в руках записи. Следом за своим предводителем показались и остальные, окружая девушку. — Очень смешно, — так же отстранённо вздохнула та, быстро просчитывая пути отступления, на случай, если на неё решатся напасть. Верилось в это с трудом, но от таких курвиных детей ожидать можно чего угодно. Ведь именно так она впервые схлестнулась с Марикой, вот только Огинь была одна. — Просто отдай их мне. — А ты попроси вежливо, я, может, и подумаю, — хохотнул парень с наглой улыбкой. — Быстро отдал мне пергамент, — сквозь сжатые зубы проговорила девушка, едва не выругавшись. — Не стоит наживать себе проблем, разойдёмся, и я забуду про эту выходку. — Пока проблемы, если не заметила, лишь у тебя, — самодовольно хмыкнул заводила, — но ты ещё можешь исправиться. Правда… тебе придётся встать на колени и поклониться… — А не пойти бы тебе на кутас?! — мгновенно выпалила Агеллон, уверенно шагая вперёд. — Не забывай, с кем решил связаться. Я не одна из твоих дружков. Не одумаешься — мигом отправлю рыть ямы и доложу старшим. — Ой-ой, уж и пошутить нельзя, серьёзная какая стала, — в притворном ужасе приложил ладонь к сердцу Анджей, показушно пятясь назад, — ну вылитая дер Кин. Ладно, бес с тобой, забирай свой список.       Он вдруг протянул свёрнутый в трубку пергамент, но едва пальцы Агидель его коснулись, как парень резко убрал руку в сторону, передав список одному из своих подхалимов, а тот — следующему. Компания разразилась гоготом, а капрал начала свирепеть. Они продолжали издеваться и, что хуже всего, не давали повода напасть. Пусть бы даже бой оказался неравным, но пёсьи дети могли заявить, что она сама на них накинулась. Дразня, они передавали свиток по кругу, а Агеллон, стоя на месте, лишь следила, у кого он окажется, в надежде на случай.       И как только Дита, единственная девушка из этого сброда, чуть не выронила пергамент, капрал тут же рванула в её сторону. Он, казалось, был уже у неё в руках, но вдруг кто-то подставил ногу, и Агидель ухнула прямо в проход, едва не снеся чью-то палатку. В последний миг она успела выставить руки, чуть не ударившись головой, но колени отбила знатно. Кадеты не прекращали хохотать, и слёзы подступили к глазам, и непонятно, от чего больше — от боли или обиды. — Ох, что-то тебя ноги совсем не держат, опять запинаешься, — мерзко хихикнула Дита, — привыкла, небось, только на коне красоваться? — Не-не, это она до сих пор не может равновесие обрести после того, как её бесноватая уронила, — гыкнул ещё один болван. — Или просто слишком часто ноги расставляет, — предположил Анджей и все опять расхохотались. — Эй, Агеллон! С кем покура…       Не успел заводила закончить, как получил такую оплеуху, что чуть не кубарем вперёд покатился, выпустив из рук пергамент. Это была Марика: появившись словно из-под земли, она раздавала удары направо и налево. Ближайшему товарищу Анджея локтём разбила нос в кровь, а потом схватила за шиворот Диту и, крепко приложившись ей по почкам, отбросила в сторону. Остальные в ужасе расступались, собираясь пуститься наутёк. На губах у блондинки расцвела та самая улыбка, от которой любого бросало в дрожь. — Ещё добавить? — буднично вопросила девушка. — Мы всё расскажем сержантам, — пискнул со страху один из парней, — тебя накажут. — Ох, какой ужас, — изображая испуг, Огинь приложила обе ладони к щекам. — Нет, — сухо добавила она с ухмылкой. — Нет, Марика, стой, не надо, — Агидель придержала дворянку, ведь та церемониться не станет и точно изобьёт всех, — если ты их покалечишь, это будет слишком. Пока я ещё могу сказать, что они сами напали. Нам двоим поверят больше, чем этим пёсьим детям. — А-а, курва, Агеллон… Какого тайхрана? Лярва! — Огинь быстро сжала кулаки, борясь с искушением учинить расправу. Желваки ходили по её лицу. Долгую минуту спустя она расстроенно выдохнула: — Ладно, ты права. — Валим, — живо оценив обстановку, проговорил один из приспешников Анджея. — Стоять! — не хуже магнатки рявкнула капрал. — Даже не думайте, что всё закончилось. Как старшая, я перевожу вас под руководство десятника Огинь, будете копать укрепления до тех пор, пока она не решит, что вы искупили свою вину. Если попробуете пожаловаться старшим, не сомневайтесь, я лично расскажу Эверстейн о ваших издёвках и нападении. Обещаю, вылетите из гвардии в тот же день. Всё ясно? — Ясно, — прижимая ладонь к лицу, угрюмо кивнул кадет, получивший в нос первым. — Забирайте эту падаль, и пошли прочь! — Агидель небрежно кивнула на кряхтящих Анджея и Диту, что пытались подняться.       Обидчиков в мгновенье ока след простыл, и девушки остались вдвоём. Прижав ладонь к груди, Агеллон легко поклонилась в знак благодарности, чем изумила Огинь, но та виду не подала. Неожиданно верное решение Агидель удивило дворянку куда больше, хоть оно и отличалось от её плана. Она подхватила с земли пергамент, порванный и заметно потёртый. — На вот, держи, кажется, твоё, — слегка улыбаясь, девушка протянула свёрток. — Вообще, зря ты меня остановила, — с грустной ноткой в голосе добавила она. — Не хотела, чтобы тебя наказали на торжество, — мотнула головой капрал, — и спасибо, что выручила. Как ты узнала, что тут происходит? — Шла неподалёку и услышала, как хохотали эти пёсьи дети. Курва, да я с самого большого испытания ждала, когда же они себя проявят, — пожала плечами Огинь, заведя волосы за ухо. — Ещё раз благодарю тебя. — Толку с твоих благодарностей, рыжая? Бесишь. Сперва носилась со своей покорностью, теперь о правилах всё время печёшься, хотя ты отнюдь не была против со мной подраться в начале нашего… знакомства, — усмехнулась Марика, прикрыв глаза. — А что сейчас? Мы могли бы решить проблему с этими лярвами раз и навсегда. Ты правильно заметила, что нам бы охотнее поверили. У тебя везде вот так, вроде думаешь верно, но потом как переклинивает, и пятишься неизвестно за каким бесом, — горестно вздохнула она, явно намекая и на отношения капрала с охотницей. — А ещё удружила так удружила. Наказала она! Теперь мне с этим отребьем возиться. Низкий тебе поклон! — Огинь картинно поклонилась едва не в пояс. — Я растерялась, не подумала. — Не думать это вообще твоё, а вот теряешься ты непозволительно часто, — хмыкнула дворянка, направляясь в один из проходов, — пойдём уже. Небось, все возле костра собрались. — Извини, ты права, — голос девушки предательски дрогнул, и на глаза опять выступили слёзы. — Агеллон… Да какой курвы?! — Марика обернулась, уловив смену интонации. — За что мне это всё? Что случилось? — чуть спокойнее спросила она. — Просто… Они уже не первый раз, — пожаловалась Агеллон, подступив ближе и крепче сжав пергамент. — Всё началось, когда Эверстейн вернула меня в строй и попросила тренироваться с каждым видом войск. Когда я оказалась среди панцирников, они мне мешали, ставили подножки и копья. Меня наругал сержант, но я молчала. Позже они тоже пытались всё испортить, а сегодня всю тренировку вели себя нормально, и только в конце выяснилось, что они стащили записи. — Лерва блед, — приложив ладонь к лицу, Огинь с силой провела пальцами по зажмуренным векам, — ты что, не могла без этих записей обойтись? Мы же вместе их составляли! — Могла, конечно, я всё запомнила, но обещала Ингвару потом поменяться отрядами и хотела передать ему свитки. Я в них ещё свои пометки добавляла по мере занятия, — тихо прошептала капрал. — Рыжая, объясни мне одну вещь, прошу. Как тебе это удаётся? Ты ведь не глупая, особенно в работе по лагерю, но при этом настолько наивная дура в жизни, что оторопь берёт. Тебя же самым простым образом обдурили! Хоть сейчас-то это понимаешь? Заманили в ловушку, доводили, чтобы ты первая на них напала, и, не окажись я рядом, подставили бы тебя, — от избытка эмоций Марика широко взмахнула руками, рассекая воздух. — Понимаю, — она опустила голову. — Поняла, как только наткнулась на них. — Ну, раз понимаешь, хватит киснуть, — блондинка весомо хлопнула её по плечу, — вот как мы сделаем. Прекращай строить из себя всемирное отчаяние. Выше нос. Никто из наших об этом узнать не должен. Я ведь молчу о том, что догадалась, из-за кого получила то рассечение в состязании, — ухмыльнулась она. — Что?! — Агидель спешно зажала рот ладонью и зашептала: — Так это кто-то из них тебя ранил? Почему ты ничего не сделала? — Потому, дурья твоя голова, что вначале я этого даже не заметила, а когда стала размышлять, вспомнила, что где-то рядом крутилась эта курва Дита. Значит, с ней был и ещё кто-то из этих пёсьих детей. Они ведь не действуют поодиночке, я не была уверена до конца, зато теперь знаю точно… — И у них на тебя зуб, как и на меня… Но без доказательств ты не могла обвинить их напрямую, потому решила дождаться, когда они вновь сподличают, чтобы затем наказать. А остальным не хотела говорить, чтобы опять не началась эта вражда в лагере, — быстро произнесла капрал, понимая, какую возможность праведной мести Огинь потеряла из-за неё. — Ох, Марика, прости, я ведь не знала… — Именно, — она подняла указательный палец, — из-за твоей глупости мы не воспользовались возможностью. Но, уж клянусь, под моим руководством эта падаль точно попытается напасть ещё раз. Вот тут мы их и накроем, — злорадно хмыкнула дворянка, ударив кулаком в ладонь. — А это мысль! — воодушевилась Агидель. — Да я вообще девушка сообразительная, — хохотнула Огинь. — Ладно, хватит, а то впервые день выдался короткий, а мы до сих пор считай в занятиях. Пошли к костру. Есть охота. — Даже если там будет только каша? — улыбнулась капрал. — Эх, окажись с вами в одном лагере, научишься жрать всякое разное, — она закатила глаза. — Точно не надо было тебя слушать — одного из этих баранов бы сготовили. — Марика!

***

      Возле огня, на удивление, тоже было неспокойно: брат и сестра дер Зиг спорили на повышенных тонах. Не то чтобы подобное было необычно, двойняшки пререкались почти постоянно, но сегодня с каким-то уж совсем небывалым жаром. Остальные молчаливо наблюдали за противостоянием. На девушек едва ли кто-то обратил внимание, за исключением Сильвии и Селимы. Далканка заботливо принялась наполнять миски. К радости Марики, вместо опостылевшей каши на обед приготовили жаркое. Перед грядущим праздником разрешили использовать остатки припасов, и повара в кои-то веки расстарались. — Сильвия, а что происходит? — с любопытством поинтересовалась капрал, мигом забыв о переживаниях. — Ингвар сказал, что сошёлся с Роксоланой и собирается перебраться в её палатку. Он хотел, чтобы к Инги переселилась соседка Вершевской, — коротко поведала охотница, раскладывая на платок свои небольшие знаменитые рильки. — Инги, так понимаю, не в восторге? — слегка улыбнулась Агидель. — Такой разъярённой я её видела лишь по прибытии сюда, когда вы с Марикой сцепились, — подтвердила дочь леса, не преминув напомнить то, о чём рыжеволосая хотела бы забыть. — Но Ингвар молодец, конечно, Роксолана девушка видная, — хмыкнула рядом Марика. Это ведь отчасти благодаря ей они сошлись, когда Огинь вместо себя отправила к парню знакомую. — Ай! Селима, какого? — ахнула она из-за тычка в бок. — И кого же ты ещё считаешь «видной»? — с прищуром глядя на неё, насупилась дочь гор. — Опять знаменитая далканская ревность? — хихикнула та. — Род Вершевских из века в век поддерживал дом Огинь, мы с Роксоланой были немного знакомы до гвардии, — сразу ответила Марика, но сделала лишь хуже. — Это как знакомы? Как ты с некоторыми служанками? — дёрнула головой Селима, прянув чуть ближе.       Сильвия не выдержала и тихонько засмеялась. Их шутка удалась, дворянка не могла взять в толк, что вдруг нашло на любимую, а девушки просто слегка мстили за то, как их заставили отдуваться в бане. — Ах вы курвы! — поняла всё Огинь. — Ой, чувствую, будете у меня рыдать на тренировках, — с мечтательной улыбкой произнесла она. — Ты не просто шлиссе, братец! Ты шлиссе безрогого похотливого козла! — яростный вопль Инги заставил всех вытаращиться на неё. — Какого Андерхейма я из-за тебя должна пускать в палатку неизвестно кого? — вскинула она руки в стороны. — Да можешь и не пускать, сами разбирайтесь. Я тебе просто сказал, что ухожу жить с Роксоланой, — начал терять самообладание Ингвар, — ведёшь себя хуже малого дитя, хотя постоянно орёшь, что ты у нас старшая! Я не собираюсь до конца жизни подтирать тебе з… — парень на мгновенье запнулся, — …нос. — Что?! Да тебя никто и не просил! Я только сказала, что мог бы хоть заранее предупредить, что с ней встречаешься, а не вываливать всё как снег на голову и ставить перед фактом. Постоянно действуешь хуже злейшего врага, всё тайком, украдкой. Да тебя за это даже дома никто не любил, и друзей бы не было, коль они со мной не общались бы! — напирала сестра. — Я как дура всегда тебя выгораживала, говорила, что без тебя никуда, и вот что я получила в ответ! — А кто тебя просил?! — ответил той же фразой парень. — Ты моё мнение хоть раз узнала, прежде чем куда-то тащить? Напомнить, сколько раз из-за тебя мы влипали в настоящее шлиссе?! Кто всех выручал? Ты ведь всегда принималась причитать, не зная, что делать! Уж прости, что я, прежде чем орать о своих планах, вначале всё обговариваю и продумываю. — Только не со мной! — Потому что как последний дурень надеюсь, что уж ты, сестра родная, поймёшь! В чём проблема? Сколько раз ты жаловалась, мол, давно нужно своей жизнью жить. Или… Уж не завидно ли тебе? В этом дело, Инги? Я угадал? — слегка прищурился Ингвар. — Так подумай, почему никто не хочет с тобой сойтись? Не из-за твоего ли характера? — Пошёл ты в Андерхейм! Да я… Я… Я вообще тогда буду с Раданом спать! — заявила дер Зиг, да так, что её, наверное, слышал весь лагерь.       Лица присутствующих менялись с поразительной скоростью, но с Инги происходила настоящая метаморфоза, пока в ушах эхом повторялась последняя брошенная сгоряча фраза. Алая от гнева, она мгновение назад широко раздувала ноздри, а теперь открыла рот, хватая воздух и бледнея. В следующий миг девушка вновь залилась краской, но на сей раз от того, что поняла, как всё прозвучало. Ингвар даже отшатнулся, захлопав глазами, совсем не этого ожидая от завершения перепалки и начиная жалеть о том, что не закончил всё гораздо раньше. Несчастный Радан поперхнулся едой и выронил из рук миску. Жаркое растекалось по его огромным сапогам. Эльга с Мариоттом закатили глаза, стараясь не засмеяться в голос. Сильвия вдруг ухватила Агеллон за руку, прижав ладонь ко рту, пока капрал жмурила глаза. Колек уже хотел ввернуть подходящую случаю фразу, но его опередила Огинь: — Ай да Инги! Правильно, сразу всё расставила по местам, чего уж там медлить! — И выразительно глянула на рыжеволосую и охотницу. — Шлиссе! — Инги рванула прочь, стараясь не замечать направленных в её сторону взглядов. — Идём, — твёрдо обратилась Агидель к дочери леса, — ей нужно помочь. — Да она и так прекрасно справилась, — смех продолжал разбирать Огинь. — Ты тоже идёшь, — резко и холодно бросила Сильвия, — ей и так погано, так ты ещё! Неужели нельзя было просто промолчать? — разгневанно спросила она, сильно дёрнув Марику за руку с бревна, и, когда та встала, едва ли не прожгла её взглядом. — А что я такого сказала? — возмутилась она, глянув на далканку, — Селима, пойдём с нами. — Куда ж деваться? — вздохнула кареглазая, разведя руки в стороны, — а я ещё думала, что сама вовремя не могу рот закрыть.       Они устремилась следом за Инги, и никто из них не видел, как Радан поднялся с бревна и грубо толкнул Ингвара в плечо, разочарованно бросив обидное: «Лярвин ты сын».       Агеллон едва не выпустила дер Зиг из поля зрения, хотя они бросились за ней почти по пятам. Выручила Сильвия, заметив, как Инги вломилась в заросли кустарника на границе лагеря. Четвёрка устремилась следом и чуть не налетела на крепкую девушку. Она замерла, прижавшись к стволу могучего дерева спиной и будто ожидая их появления. — Инги? — первой приблизилась капрал. — Ты как? — Как раздавленное насекомое, — буркнула подруга, смотря на кончики своих сапог. — Извини, Марика не хотела… — попыталась начать Агидель, скосив гневный взгляд на блондинку. — Да ладно, я не дура, шутка была что надо, — хмыкнула дер Зиг, натягивая улыбку, — сама бы посмеялась, не сболтни именно я такую глупость. — Хоть кто-то оценил, — вскинула бровь Огинь, но на неё тут же шикнули охотница и далканка. — Инги, все ведь прекрасно поняли, что ты на самом деле имела в виду, — мягко улыбнулась Агеллон, — ну, может, Радан только немного удивился. Но, поверь, никто и не собирался плохо думать о тебе из-за этого. Боги свидетели, в нашем лагере кто только ни попадал в неловкие ситуации. — Некоторые и не один раз, — проговорила Селима. — Вот-вот, — кивнула Сильвия. — Да знаю я, — только отмахнулась дер Зиг, — не в этом дело. Просто… Радан… Он действительно мне нравится, и я не хотела, чтобы моя симпатия выразилась так, а особенно, как это прозвучало, да и брат, скотина, вывел. Демоны бы с ним и его избранницей, но зачем было прилюдно говорить о моих слабостях? — неожиданно для всех произнесла дер Зиг чуть дрожащим голосом. — Порой, родные люди приносят нам больше боли, чем те, с кем мы едва знакомы, — вздохнула капрал, вспоминая семью. Точнее, тех людей, которые когда-то были её семьёй. — А вот это действительно было обидно, — весомо заметила дочь леса, глянув на девушку. Она до сих пор злилась на Агидель, и выхода это чувство не находило. — Может, как-то поставить его на место? — призадумалась далканка. — Не надо совершать моих ошибок, — покачала головой Инги, — у нас всегда отношения были как у кошки с собакой. Слишком мы разные. И кое в чём брат прав, я ведь действительно вечно таскала его за собой, не особо задумываясь, нужно ли это было ему. И дров тоже немало наломала, просто… Раньше мы, если и ссорились, то на людях не говорили таких обидных вещей. Это как будто было запретом. Я дурная, сама знаю, и характер у меня не мёд, но всё же… — тихо, почти шёпотом, произнесла она. — Да уж, характер у тебя ещё тот, — проговорила Огинь, прежде чем остальные кинулись разубеждать Инги, и внимательно глянула ей в глаза, — ну так и что с того? Я вот тоже кротким нравом никогда не отличалась. У меня в семье трое братьев, и только один находил способы нормально со мной общаться, а двое других распоследнее шлиссе, Ингвар рядом не стоял. И вообще, дер Зиг, не вижу поводов для переживаний. Сама подумай, наконец-то сможешь жить так, как хочешь, не прислушиваясь к его мнению. Опять же, считай, Радану в симпатии призналась, а так бы ещё сколько нужно было ждать, пока он дойдёт! — как-то уж слишком воскликнула магнатка. — Марика! — в голос возмутились Селима и Сильвия. — Отправлю со всеми траншеи рыть, — пригрозила Огинь, скосив надменный взгляд на обеих. Её порядком достало их поведение. — Не так я себе это представляла, — пробормотала дер Зиг, стараясь избегать взора дворянки. Хоть конфликт меж ними и завершился, но в глубине души она всё ещё не привыкла к Марике. — И что? От этого стало хуже? — слегка прищурилась та. — Кажется мне, ты теперь в выигрышном положении. Будешь больше времени проводить со своим Раданом, а там разберётесь. Уж поверь мне, главное сначала получше узнать друг друга… — А вдруг я ему не нравлюсь? — с опаской спросила Инги. — Он с тебя глаз не спускает ещё с самого похода сюда, — слегка хохотнула Агеллон, — а это о чём-то да говорит. Ты только на всякий случай ему скажи, что просто хочешь разделить с ним палатку, а то ещё подумает… — Да и пусть думает, — хихикнула Огинь. — Марика! — на этот раз к Сильвии и Селиме присоединилась ещё и Агидель. — Смешно, — вдруг оценила шутку дер Зиг, впервые улыбнувшись, — только я переживаю, а как к нему заявлюсь? Ну, я ведь раньше только с братом в одной палатке ночевала, а тут вдруг… так, — чуть краснея, закончила она, опять смотря в землю. — Готова поспорить, Радан сейчас мечется в не меньшей панике, чем ты, а то и большей, — рассмеялась Марика. — С выпученными от удивления глазами, — хихикнула Селима. — Наверняка причитая и пытаясь вспомнить похожие случаи в своей деревне, — прыснула Сильвия. — Инги, просто Радан… такой Радан. Это ты восприняла настолько серьёзно эти случайно брошенные слова, а он, может, наоборот, понял всё слишком прямо… — улыбнулась Агидель. — Спасибо вам, — зажмурилась от смеха Инги, живо представив это зрелище.       Девушки дружно смеялись, придумывая всё новые и новые шутки, и вскоре отправились обратно в лагерь, громко переговариваясь по пути. Но Дер Зиг, внезапно оказавшись бок о бок с Огинь, чуть закусила нижнюю губу, задумавшись о том, что не сделала последнего шага, дабы разрешить все свои проблемы, как советовала Эльга. Странно, раньше рослая и крепкая девушка из Хайрайха даже представить себе не могла, что Огинь будет помогать ей советами, причём такими, что внушали уверенность. Ни Агидель, ни Сильвия и уж тем более ни Селима не смогли бы ей сказать то, что сказала магнатка. Она больше не казалась демоном, выбравшимся из самых глубин Андерхейма. Она была такой же самоуверенной, грубоватой, но настолько человечной в этот миг! Просто девушка, просто человек, с такой же нелёгкой судьбой, как и у самой Инги. — Мы можем провести с тобой поединок? — нарочно отстав от Сильвии и Агидель, спросила дер Зиг, переживая лишь о том, что у беловласой не окажется времени. — Можем, — легко согласилась дворянка, — только давай после торжества. Устроит? — Конечно! — обрадовалась Инги, ощущая приятную дрожь предвкушения и азарта. Она почувствовала всю полноту жизни, посмотрела вперёд, на вышагивающих Агидель и Сильвию, державшихся за руки, и улыбнулась.       Русоволосая даже не успела понять, когда Агеллон так ловко и незаметно подхватила её ладонь, но это было и не важно. Она ощутила, как тяжкий груз разногласий меж ними исчезает, уступая место лишь чарующему мгновению этой близости. И завтрашний день обещал стать самым прекрасным в её жизни. Они вместе погуляют на празднике, отправятся на поиски цветка папоротника, и пусть не найдут, но будут вместе. Сильвия даже не сомневалась, что завтра ночью точно позволит Агидель сорвать иной цветок, и больше не боялась.       Лагерь встречал девушек непривычной и удивительной тишиной из-за отменённых занятий. Офицеры впервые позволили кадетам вволю отдохнуть и набраться сил перед торжеством. Почти все тут же воспользовались этим шансом: кто-то пошёл купаться на реку, кто-то в лес, на поиски грибов и ягод, а кто-то просто решил поспать. У большого костра, где собирались ребята из компании Агеллон и Огинь, остались лишь Эльга и Мариотт, миловавшиеся друг с другом. А рядом ещё и Радан наспех выкидывал из палатки всё, что считал лишним. Инги, увидев, как здоровяк тащит из укрытия мешок с нехитрым скарбом, всплеснула руками и устремилась к нему. — А это-то зачем?! — воскликнула дер Зиг, уже собравшись с мыслями. — Так я-то того, места ж мало будет, — растерялся парень, задрав голову к нависающей над ним девушке, и вдруг слегка покраснел. — Тащи обратно, я этот мешок вместо подушки пристрою, — тут же принялась хозяйничать она.       Марика тряхнула головой, пряча ехидную улыбку. В том, что Инги быстро возьмёт всё в свои руки она не сомневалась. Вокруг царила такая идиллия, что становилось немного не по себе. Даже Сильвия мило общалась с Агеллон. Дворянка устало прикрыла глаза. Ей хотелось провести остаток дня наедине с Селимой, а не помогать всяким непутёвым лучницам в очередной раз. Но стоило распахнуть веки, и пред взором предстала сияющая от счастья дочь леса. Капрала поблизости уже не было, из-за чего Марика даже немного испугалась. — Вот не знаю, что страшнее, видеть тебя такой или со следами мировой скорби на лице, — пробормотала Огинь, — а где эта рыжая бестолочь? — Пошла тренироваться с Всезнайкой, — беззаботно ответила Сильвия, но Марику не покидало ощущение, что девушка явно что-то от неё хочет. — Селима, может, ты мне скажешь, чего она такая довольная? Ещё недавно её раздражало подобное, — хмыкнула дворянка, чувствуя, что побыть вдвоём им сегодня не суждено. — А ты не видела? — чуть округлила глаза далканка. — Знаешь, как Агидель её поцеловала? — И представлять не хочу, — капризно поморщилась Марика, вновь глянув на охотницу. — Ну, и что тебе на сей раз нужно? — Вообще-то, ты сама просила меня присматривать за Чернышом, и я хотела убедиться, что с ним всё хорошо, — девушка слегка насупилась. — Селима сказала, он плохо ест. Возможно, обычное мясо ему не подходит. Наверное, привык к птичьим яйцам и рыбе. Я как раз вчера разорила пару гнёзд и наловила окуньков, — с воодушевлением сообщила она. — Уже начинаю жалеть, что притащила этого гада в лагерь. Гляди-ка, какой разборчивый, — вздохнула Огинь. — Весь в хозяйку, — одновременно произнесли дочь леса и дочь гор и, переглянувшись, засмеялись. — Курвы, — она приложила ладонь к лицу, — ладно, пошли! ***       Идя на тренировку, Агидель внезапно замерла на месте, устремив взор в сторону еле слышимого далёкого грома. Вспомнив сильную грозу в конце весны, капрал передёрнула плечами. Она очень не хотела, чтобы ещё одна буря выпала на праздник. — Лишь бы обошлось… — прошептала сама себе девушка. Голову не покидала мысль о поиске цветка папоротника.       Агидель приблизилась к шатру Эверстейн, издали заметив, как наставница расхаживает на небольшом пятачке перед входом, сложив руки за спиной. Судя по резкости движений, она была взволнована и, казалось, немного раздосадована. Рыжеволосая почти никогда не видела её в таком состоянии. «Наверное, что-то случилось», — она решительно направилась к старшей и остановилась, лишь подойдя вплотную. — Агидель? — дер Кин едва не споткнулась, заметив голубоглазую девушку. — Уже условленный час? — она старалась говорить спокойно, хотя удивилась не только появлению Агидель, но и тому, что в этот раз Зверь её даже не предупредил. — Точно так, — кивнула Агеллон, раздумывая, стоит ли спрашивать. И решилась: — Ты кажешься обеспокоенной, что-то произошло? — Завтра мне как командиру надлежит произнести речь в праздничную ночь, а я понятия не имею, что говорить… Агидель, я никогда этого не делала, — призналась темноволосая воительница. — Всегда находились те, кто говорил гораздо лучше. — А ты не хотела попробовать? — заинтересовалась Агеллон. — Ни разу, — быстро помотала головой лейтенант, — лучше бы я отправилась сражаться хоть с сотней бесов. — Но ты же всегда говоришь речь перед строем, — опешила Агидель, — и отлично получается. Каждый ловит твоё слово. — Потому что я ваша наставница, — немного понурилась она, — и я знаю, что сказать в таких случаях, но что скажу на праздник? Перед строем, ставя задачу, мне всё предельно ясно. А говорить торжественные речи, кажется, не дано. Мой приёмный отец так мог, так могла Нейса, да и Мартина может. Она даже иногда подшучивает, что, если бы не эта моя замкнутость, я бы уже была старше по званию, — раздосадованно покачала головой Эверстейн. — Вспомни, как ты подходила к нам, когда мы спорили о дальних, у тебя прекрасно получилось всё разъяснить, и в конце такие проникновенные слова о единстве. Просто представь, что вновь вернулась в тот день! Или скажи так, как сказала бы мне, окажись мы в праздник наедине, — тепло улыбнувшись, быстро предложила рыжеволосая, — я часто так делаю… В смысле, я очень волнуюсь, когда, наоборот, нужно сказать речь перед строем по делу, но стараюсь говорить, как чувствую, представляя, что могла бы сказать это тебе, если бы вдруг командиром была я, а не ты… — Агеллон как всегда зачастила, а потом круглыми от ужаса глазами уставилась на подругу, — ох, прости, я такое несу сейчас!       Лицо темноволосой, мгновение назад превратившееся в каменное изваяние, будто набирало красок, нижняя челюсть слегка дёрнулась в сторону, синие глаза зажмурились, и дер Кин искренне рассмеялась. У Агидель аж с души отлегло. До сих пор странно было видеть, как старшая подруга смеётся. Возникало ощущение, будто только с ней она и научилась это делать. — Извини, пожалуйста, — утирая выступившие на глаза слёзы, успокаиваясь, проговорила Эверстейн, — никогда бы не подумала, что буду для кого-то примером в этом духе. Но, знаешь, это даже интересно, у меня появилась одна идея. Нужно будет поменяться местами на наших занятиях. Потренируем твою уверенность в себе и действительно представим, что ты старше по званию, — непринуждённо предложила дер Кин, с улыбкой посмотрев на ошарашенную ученицу. — А это не слишком будет?! — опешила та, едва представляя, как будет командовать опытной и умелой подругой. Но что-то в душе подсказывало: если не оплошать, то с остальными всё пойдёт куда как легче. — Вовсе нет, — легко пожала плечами Эверстейн, тепло улыбаясь, — хочешь, можем хоть сейчас попробовать? — Хочу! Но… — голубоглазая красавица ненадолго задумалась. Она ведь шла на тренировку, дабы разобраться, как же победить Марику. Всё это время после поединка ей не давала покоя мысль, что в бою, действуя слишком самоуверенно и порой не задумываясь, она допускала ошибки, приведшие к поражению. Но дело было не только в них. — Ты можешь мне показать, как парировать так, чтобы обратить силу соперника против него? Если, конечно, такое возможно… — чуть тише добавила Агидель. — Отличный вопрос, — даже обрадовалась подруга, — это как раз подводит нас к двум основным принципам. Первый — не сражаться с тем, кто сильнее тебя, а второй — побеждать такого врага. Можешь разминаться, я схожу за клинками.       Агидель незамедлительно принялась выполнять растяжку, приводя мышцы и связки в нужное состояние. Тело ещё немного побаливало после поединка с Огинь: лупила та знатно, и, если бы не доспехи, ох и досталось бы. Марика, правда, тоже не ушла целой. В разговорах она стала сильнее поворачивать голову и прислушиваться, будто слегка оглохла на одно ухо. Видать, после попадания по шлему. Но больше удивляло то, что они вновь нормально общались, хотя перед сражением наговорили друг другу такого, чего раньше хватило бы для вечной лютой ненависти. — Как глупо, — тихо усмехнулась себе под нос Агидель, дунув на свисшую рыжую прядь.       Эверстейн вернулась быстро. Свой тренировочный клинок, как и любимое оружие Агидель, она всегда держала в шатре, дабы каждый день не бегать за саблей ученицы в оружейную палатку. Пользуясь тем, что подруга повернулась спиной, старшая пару мгновений взирала, как рыжеволосая красавица сгибается, тяня кончики пальцев к мыскам сапог. Зверь под кожей ликовал и едва не заходился в довольном урчании. — Тс, — чуть дёрнула уголком губ дер Кин, зажмуривая глаза. Эта похотливая зараза, сидевшая в её жилах, с каждым днём наглела всё больше, и никакого спасения от неё не было. — А? — различив слабый звук за спиной, капрал распрямилась и обернулась. — Да так, вспомнила, — Эверстейн тряхнула головой, старательно пряча взор за спавшими на лицо волосами, — Райнгард первое время часто ругался, что я совершенно не умею работать с собственным телом. Даже не представляешь, как тяжело мне давалась растяжка. Выражаясь его словами, я была несгибаемой аки дуб. Отрадно видеть, что у тебя таких проблем не возникает. — Скажешь тоже, зато сейчас никто не сравнится с тобой в гибкости, — улыбнулась Агеллон, слегка розовея, — у тебя вообще здорово получается, ты и ловкая, и, когда нужно, жёсткая, словно самая крепкая сталь. — Внутренний голос напомнил о том, какие недопустимые вещи мелет непутёвый язык, но сейчас Агидель отчего-то было наплевать. — Мм, спасибо на добром слове, — подмигнула воительница, — отрицать не буду… — и немного горделиво тряхнула головой.       Поддавшись игривому настрою сущности под кожей, она нагнулась, опустив обе ладони на землю, без малейшего колебания подняла вверх ноги, а затем, грамотно распределив вес, вовсе вытянула одну руку в сторону. Агеллон от удивления приоткрыла рот. Нет, она тоже могла стоять на руках и даже ходить, но чтобы удерживать себя на одной руке? Так подруга ещё согнула её, отжимаясь, а потом легко вернулась в нормальное положение, даже не покраснев от напряжения, лишь слегка поморщилась от неприятных ощущений в ноге. — Я тоже так хочу научиться! — сорвалось с губ Агидель, смотревшей на Эверстейн восторженным взглядом. — Уверена, сможешь, — кивнула она, слегка улыбаясь, — сейчас вот вспоминаю, как попервости на тебя рычала из-за упражнений на перекладине, а сама ведь такой же была, когда всему научилась. Мы даже соревнования устраивали, кто что покажет. — Мне думается, что ты неизменно побеждала, — хохотнула рыжеволосая, размышляя о том, как всё же здорово не просто общаться, а дружить с наставницей. Эверстейн раскрывалась прямо на глазах, позволяя узнать о ней то, что раньше было недоступно. — Сначала, конечно, нет, но потом всегда, — пожала плечами дер Кин. Трудно было не заметить, что она довольна собой.       Казалось, от этого общения Эверстейн становится настоящей, выбираясь из жёстких рамок и условий, которые поставила себе сама. Она не стеснялась бравировать достижениями, но разве это было плохо? Да Свар свидетель, Агидель ведь тоже любила, чтобы на неё смотрели, раскрыв рты, просто давно к этому привыкла. А тут человек намного превзошёл её во всём, и зачем-то ещё пытался это скрыть. — Сейчас трудно поверить, что ты кому-то уступала, пусть и вначале, — честно призналась Агеллон, всё ещё не сводя с черновласой восхищённого взгляда. — Ну, были люди… — её лицо на мгновение накрыла маска печали, когда она вспомнила своих верных соратников, сгинувших в горнилах битв. Однако явление это оказалось столь мимолётным, что капрал едва ли что-то успела заметить. — Ты готова? — Всегда! — решительно откликнулась Агидель, ловко поймав брошенный ей клинок.       Эверстейн привычно подняла двуручный меч, занимая стойку. Левое плечо выступало вперёд, правая рука отведена назад, так же она выставляла и ноги. Сталь едва не касалась её щеки. Агеллон просто отвела ногу назад, немного пригибаясь и держа саблю вывернутой ладонью так, чтобы изогнутое лезвие было направлено в сторону старшей. — Нападай, как на Марику, — распорядилась наставница.       Рыжеволосая бросилась вперёд, замедляя ход на предельной дистанции длинны меча, а потом сместилась в бок. Наставница не повторила ответного выпада Огинь, а просто ушла в сторону, пока предпочитая уклоняться от атак, показывая, как должна бы была действовать блондинка, и чего та не сделала. — Видишь ваши ошибки? — опять уклоняясь, спросила Эверстейн. — Да, мы не должны были поддаваться эмоциям, — быстро выдохнула Агидель, стараясь сделать ещё один выпад, — а по итогу налетели друг на друга, как бойцовые петухи… — Ни один человек не способен вести поединок без эмоций. Что-то в его душе всегда будет беспокоить, — спокойно ответила наставница, впервые используя ответный выпад, — вопрос лишь в том, кого они беспокоят больше. Но главное не это… — А что?! — вскрикнула девушка, с трудом отпрыгнув в сторону. — Как быстро ты найдёшь нужный подход. Всякая атака, защита или приём являются лишь развитием базовых навыков. Замри! — приказала черновласая.       Капрал чуть не оступилась, вспугнутая брошенной фразой и видом двуручного меча, нависшего над ней. Поразительно! Время будто остановилось! Дер Кин направляла на неё вертикальный удар, но делала это так медленно, словно влипла в густую патоку. — Ищи, — немного жёстко приказала Эверстейн, — продумай каждый свой последующий ход. Отбить удар не так уж сложно, если знаешь как, но стоит понимать задуманную связку. Что ты будешь делать, если всё, что казалось верным, является лишь прикрытием? — уверенно и, даже немного холодно, спросила темноволосая. — Разорвать дистанцию, отступить, — вспоминая наставления подруги, капрал сделала пару шагов назад. — Неправильно. Что я всегда говорила? Агидель, ты следишь за ногами, улавливаешь, куда движутся руки, но ты упускаешь главное. Направление клинка! Ещё раз! — наставница напала резко, не давая возможности закрыться.       Агеллон едва не с визгом кинулась прочь. «Дохвалила наставницу?» — прошептал мерзкий внутренний голосок. «Перестань думать о всякой ерунде, сосредоточься» — мысленно приказала себе капрал, воскрешая в памяти один из уроков старшей подруги. «Всегда следи за тем, как двигается соперник, как ставит ноги, как направляет руки, но самое главное, смотри за оружием. Какую комбинацию он проведёт из такого положения? Загляни вперёд. Тактика боя войск и тактика личного сражения отличаются лишь размерами, суть в том, что в обоих случаях нужно реагировать на меняющуюся обстановку» — вспомнив об этом, Агидель перестала метаться из стороны в сторону, напрасно расходуя силы. И чего она вообще занервничала? У неё ведь получалось так делать в бою с Огинь. Эверстейн и Марика прекрасно владели длинными мечами, пусть и действовали по-разному, но удары-то проводили исходя из заложенных основ. Черновласая была лишь заметно быстрее, и хитрее. Она так закручивала комбинации, словно танцевала с оружием, в то время как дворянка предпочитала переть, словно приливная волна. Но основа…       «Ладно» — быстро выдохнула Агеллон, всё ещё отступая, но принимая на клинок выпады. Вспомнив все их вечерние практики, начавшиеся едва ли не с самого поступления в гвардию, Агидель словно очнулась ото сна. Теперь сдерживать выпады было немного легче, нежели противостоять грубой мощи ударов Марики во время поединка, забыв всё на свете, вот только и думать приходилось больше и быстрее. Эверстейн не давала ни мгновения передышки, она попросту не останавливалась, не брала время на раздумья, чтобы повторить связку. Каждое движение перетекало в новую атаку. И даже с объяснением наставницы найти хоть какую-то возможность для ответа в таком вихре стали казалось невозможным. — Замри и следи, — вновь повторила дер Кин, опять сильно замедляя выпад, — скажи мне, что ты видишь? — посмотрев в глаза Агеллон, Эверстейн заставляла её думать здесь и сейчас. — Ты делаешь удар сокола. Один из самых простых, но опаснейших ударов, если он попадает в цель. Сейчас мне следует отступить и ни в коем случае не пытаться парировать. Даже если это удастся, существует риск того, что оружие сломается, или отдача на руки окажется непомерной, — повторила заученную фразу Агидель, которая теперь, в бою, уже не казалась такой уж мудрой с учётом слов дер Кин. — Всё правильно, а какую возможность ты видишь для себя в этот миг? — поинтересовалась подруга, смещая меч чуть ниже. — Ну-у… — рыжеволосая окинула быстрым взглядом воительницу, — инерция удара влечёт тебя вперёд, ты держишь меч высоко над головой и не имеешь возможности отбить мой удар, если я быстро смещусь в сторону. В настоящем бою ты бы полагалась на крепость доспеха, но только в том случае, если бы против тебя не вышел соперник с топором, клевцом или чеканом, тогда бы ты и не стала так рисковать. — Правильно, теперь смещайся для собственной атаки, — распорядилась наставница, мгновенно реагируя на шаг Агидель, поворачивая голову и не теряя зрительного контакта, — в данной ситуации всё просто. Мы без доспехов, вариантов, как ударить, у тебя огромное множество, но если я в латах, куда ты можешь атаковать? — Под занесённую руку, там нет хорошей защиты. Но удар нужно сделать колющий, чтобы наверняка. Ещё я могу попробовать низкую атаку, постаравшись попасть клинком меж ног, только придётся заходить за спину, а это лишнее движение. А ещё я могу попробовать свалить тебя с ног, просто врезавшись корпусом, — прикинула все возможности Агеллон. — И что же ты выберешь? — кивнула Эверстейн, подтверждая верность догадок подруги. — Ударить под руку. Это проще и быстрее всего. Смещение за спину займёт слишком много времени, попытка тебя свалить, даже если будет успешной, лишь переведёт бой на землю, где всё слишком непредсказуемо. Да и мы здесь сейчас одни, а на поле боя могут быть и другие противники, и в лежачем положении я окажусь очень лёгкой мишенью, — решительно ответила Агидель. — Хорошо, пробуй, быстро! — скомандовала черновласая, не подавая виду, верным ли было решение капрала.       Агеллон тут же направила удар в выбранном направлении, краем глаза уловив, как дер Кин с лёгкостью смещает собственный удар вбок. Кое-чему голубоглазая девушка научилась. Наставница сама ей подсказала, велев следить за клинком. Идеально ровное положение меча говорило о том, что воительница имеет возможность ударить не только вперёд, но и сместить этот выпад в любую сторону. Если бы не многочисленные каждодневные занятия, Агидель точно бы оплошала. Но она резко толкнулась ногой вперёд, одним рывком очутившись за спиной старшей, и полоснула клинком под колени, остановив саблю в четверти мизинца. — Вот и правильно. Умница, — улыбнулась Эверстейн. — Видишь? Ты всё правильно сделала. Я бы могла парировать и этот выпад, например, так.       Дер Кин быстро развернулась, подставляя ногу, как если бы на ней была полноценная защита, а второй чуть толкнула ученицу в спину. — Но для бойца менее опытного ты приготовила ошеломляющую внезапность. Сабля с лёгкостью перерубит ремни на поножах, рассечёт плоть, и твой противник рухнет как подкошенный, без возможности встать. А мы ведь о подобном даже не говорили, — объяснила подруга. — Я просто пыталась представить, что могу сделать, — немного смущённо ответила Агеллон, будучи очень довольна похвалой, — но что делать, если попадётся такой соперник, как ты? Как мне избежать удара в спину? — всё же Агидель понимала, что может этот приём и помог бы против Марики, но с кем-то уровня Эверстейн это бы точно не сработало. — Из такого положения уже никак, — покачала головой темноволосая воительница, но тут же улыбнулась. — Не расстраивайся. Помнишь, как я учила тебя правильно падать? Ощутив толчок, ты перекатываешься через себя. Доспехи это позволят. Потом резко выбрасываешь саблю вверх, чтобы я на неё наткнулась, и это, пожалуй, единственный случай, когда ты держишь рукоять двойным хватом. Так я её не выбью, если даже попробую. — И это даст мне время, чтобы потом подняться и продолжить бой, — сама заключила Агидель. — Эверстейн, ты даже не представляешь, как я рада, что ты моя наставница. Ничего этого я бы не узнала без тебя. Даже если ты переживаешь и сожалеешь, что взялась за меня, я всё равно очень рада тому. Спасибо тебе! — А я рада, что тебе нравятся наши уроки, — прикрыла глаза старшая, и довольная улыбка расцвела на её губах, — раньше я никогда не задумывалась о том, что смогу передать кому-то свои знания и, честно говоря, переживала, что после того, как Марика решила заниматься одна, ты тоже решишь уйти, но я рада, что ты осталась. Может, у меня тоже не всё получается в лагере, но благодаря тебе я стараюсь учиться в руководстве. — Ты и так умеешь, — воодушевлённо ответила Агидель, — и если я тебе как-то помогаю это понять, то никаких благодарностей мне и не надо. Давай ещё что-нибудь из ударов отработаем? — Конечно, — легко согласилась Эверстейн, — начинаем заново. В стойку, капрал Агеллон! — Слушаюсь!       Дер Кин в этот раз предпочла защитное положение. Мысли в голове витали самые разные. Хотелось, чтобы этот день никогда не заканчивался. Хотелось, чтобы младшая девушка больше не уходила никуда и никогда, как бы невозможно это ни было. Почему-то в этот миг отчаянно хотелось, чтобы Эверстейн увидел кто-то из близких людей, ушедших из этого мира. Что бы сказала мама? Как отреагировали бы Глэм и Нейса, увидев, как их недавняя взбалмошная прибившаяся девчонка учит кого-то уже сама? Наверное, только Райнгард бы прятал едва заметную улыбку, поглаживая свою неизменную аккуратную бороду ладонью. А Мартина бы, слава Свару, живая, наверное, просто пошутила — Стейн, тебе конец, ты же влюбилась в эту рыжеволосую ясноглазку, как дурная!