Духом и Сталью: Сильнее тебя

      Как ни старалась Сильвия, а нагнать Марику и Селиму у неё не вышло. Девушка добралась последней, хотя порой ей казалось, что она едва ли не опережала Селиму, но под конец безнадёжно отстала.       Подруги уже спешились и привязывали лошадей к могучим деревьям. Место охотнице было знакомо по прошлым путешествиям с Огинь. Стоило подъехать ближе, как далканка, ухмыльнувшись, тут же поинтересовалась, придумала ли дочь леса, чем будет потчевать по утрам. Огорчённая неудачей и переживаниями, Сильвия бросила в ответ довольно грубую фразу, заставив кареглазую закашляться от удивления, и вызвала смешок у магнатки. Впрочем, Марика не собиралась долго топтаться тут и, едва отвязав снаряжение, взвалила его на плечи, приказав следовать за собой.       Подхватив оставшееся оружие и броню, Сильвия и Селима в молчании последовали за ней, начиная неспешно спускаться по склону оврага. Дымка тумана, висевшая в низине, расступалась в стороны, открывая дорогу. Лёгкий холодок бодрил в ранний час, высоко над головой, в густых кронах могучих ясеней, заливались пением птицы. Охотница с наслаждением втянула в себя запах утреннего леса, уже и не помня, когда в последний раз могла наслаждаться этим ощущением. Ей казалось, что подобное происходит впервые в жизни, и это хоть немного помогало обрести утраченный из-за минувших терзаний покой.       Лучи солнца, пробившиеся широкими прямыми линиями через зелёное полотно листвы, золотили светом пробуждающийся от ночи мир, причудливо играя радужными красками на мокрой от росы траве, сильнее разгоняя остатки белёсой пелены. Цвета становились ярче, набираясь жизни, и дочь леса, немного отстав, поймала себя на том, что хотела бы каждое утро встречать вот так. Шагавшие немного впереди Марика и Селима принялись переговариваться, но Сильвия едва ли вслушивалась в их речь. Лишь когда троица миновала овраг, начав забирать обратно в гору, следуя к поляне, она уловила обрывок диалога: — …ей тоже глаза завязывала? — хихикнула далканка. — Нет, просто изо всех сил старалась подгонять, — отвечала Огинь, — поторопи, кстати. Чего она там плетётся? — Я вообще-то здесь и всё слышу, — откликнулась русоволосая, стараясь нагнать подруг. Едва Сильвия поравнялась с ними, как Марика быстро подмигнула далканке. Охотница ощутила, что ладони обеих девушек сомкнулись на её запястьях, не позволяя вырваться. — Это ещё зачем?! — Уж не думала ли ты, что мы ничего не заметим? Давай, рассказывай, отчего же лик твой столь печален, а в глазах моря из слёз, лишь только солнца свет озарил весь небосвод? — поэтично, но вместе с тем и серьёзно потребовала беловласая. — Отступать некуда-а-а, — протянула Селима.       Дочь леса ненадолго прикрыла глаза, собираясь с силами, но вначале даже двух слов не смогла произнести. И это разозлило девушку. Сама ведь летела к подругам за советом, заставила Марику пойти упрашивать Всезнайку, а, как пришло время поведать о проблемах, застеснялась. Прямо как… — У нас с Агидель вчера вечером едва не случилась близость! — громче, чем хотела, произнесла русоволосая слегка дрожащим голосом. — Ух! — глаза Селимы зажглись в предвкушении подробностей. — Так, погоди, — более спокойно отреагировала дворянка, — значит, вы таки признались друг другу? — немного настороженно спросила Марика, чувствуя подвох, раз русоволосая сейчас с ними, а не с Агидель. — С этого всё и началось, — потупилась охотница, но потом первая зашагала к поляне, потянув девушек за собой, — всё было так быстро, мы просто болтали, и вдруг Агидель сказала, что я ей нравлюсь, и она не встречала никого похожего… — быстро проговорила охотница, не оборачиваясь. — Очень похоже на рыжую су… На рыжую, — смягчила выражение дочь гор, — а ты что? — Конечно, я ей сказала, что тоже её люблю! — немного возмутилась Сильвия, резко изменив направление, идя едва не напролом через заросли. — Что я должна была ей ещё сказать? — спросила дочь леса, минуя листву, слегка заглушавшую волнение в голосе. — Ну да, уж после того, как нам с Селимой все уши прожужжала, — тихо хихикнула Марика. — И мы начали целоваться… — Такое случается меж людьми, симпатичными друг другу, — прыснула с другого бока чернявая, — понравилось? — нагнав подругу, далканка с интересом попыталась заглянуть той в глаза. — Да… Наверное… — резко замерев, растерялась охотница, но заметив прищуренный взгляд Огинь, поспешно добавила, — очень понравилось… Просто, всё получилось так быстро. Не поцелуй, мы долго целовались! — Считала, что ли? — громче хохотнула Селима. — Ничего я не считала, но думала, это как-то иначе происходит! — Сильвия резко высвободила руки и, пройдя чуть вперёд, обернулась, укоризненно посмотрев на девушек, с трудом сдерживающих улыбки. — Только не говори, будто представляла, что непременно должна предстать перед Агеллон в лучшем наряде, а та обязательно встанет на колено и начнёт рассыпаться в восхвалениях, обещая неземную любовь. Прямо как в неумелых романах, — зажмурилась Огинь. — А ты откуда знаешь, как в этих романах пишут? Читала, что ли? — подозрительно сощурилась далканка. — Имела неосторожность пару раз проявить любопытство, — холодно отрезала Марика, — и речь сейчас не о том. Что было дальше? — спросила блондинка, устраиваясь поудобнее на траве.       Слегка смутившись, Сильвия помедлила с ответом, присаживаясь напротив вместе с Селимой. В голове то и дело мелькала нужная мысль, но собраться оказалось намного сложнее, чем ей представлялось. Посмотрев сначала на блондинку, а затем на чернявую, она опустила голову, чувствуя, как начинает гореть лицо — то ли от стыда, то ли от переживаний. — Мы целовались, обнимались, Агидель касалась меня, это было приятно, а потом она немного сбавила пыл, и я решила, что, наверное, делаю что-то не так. Я захотела показать, как сильно люблю её… — Ой, как интересно! — улыбнулась далканка, хитро прищурившись и подавшись чуть вперёд. — И как же ты это сделала? — Я начала тоже трогать и её, и стала целоваться сильнее, моё тело охватило такое необычное, странное ощущение… Приятное, до дрожи. Я подумала, что всё правильно, но когда Агидель принялась раздевать, дотрагиваясь внизу… — тише произнесла русоволосая девушка, скрещивая руки и зажимаясь, — Стало страшно. Я даже объяснить это нормально не могу, — говорила охотница, будучи совсем уж пунцовой, — я сказала, чтобы она остановилась. Мне было неловко перед Агидель, но побороть себя тоже была не в состоянии. Она пыталась успокоить, извинялась, а я лежала, не зная, чего хочется больше: сбежать куда подальше или продолжить то, что мы начали… — закончила охотница, с трудом сдерживая подступающие слёзы. — М-да, могу только посочувствовать Агеллон, умеешь ты всё испортить, — приложила ладонь к лицу Селима, — сначала сама распалила, после стольких-то дней вашей симпатии, а потом передумала. — Помнится, кто-то в бане тоже не сразу на всё согласилась, — метко поддела Огинь, приобнимая Селиму и прижимая к себе. — А ты мне в любви тогда не признавалась, может, я бы и сразу согласилась, — выкрутилась дочь гор, чуть повышая голос, и, вырвавшись из объятий, укоризненно глянула на блондинку, — но речь не об этом. Я же не говорю, что одна Сильвия кругом не права, это вполне нормальная реакция, особенно, когда всё происходит так стремительно. Другое дело, зря они себя столько изводили, вот и вышла ерунда. — Ерунда вышла, что я не заставила рассказать её об этом в лагере… Подумать только, и вот ради этого мне пришлось согласиться на условия дер Кин по тренировке всяких олухов? Курвина мать! — выругалась Марика и, разочарованно вздохнув, опустилась на траву, закрывая лицо руками. — Прости, — понурилась дочь леса, — думаю, вы обе правы, я просто слишком сильно волновалась… — Не извиняйся, — спокойно заметила беловласая, раскинув руки в стороны, смотря в голубое небо, — мне нужно было выговориться. Может, и хорошо, что мы здесь, иначе я бы рыжей лярве голову-то открутила, — ухмыльнулась магнатка. — Марика, не надо, она ведь не виновата, — встала на защиту девушки охотница. — Нет, виновата, — вздохнула Огинь, резко поднявшись и сев. — Хотя бы в том, что всё строила из себя не пойми кого, а потом слетела с разума от желания. Должна бы понимать, как волнителен бывает первый раз без опыта, а всё туда же, — хмурясь, пробормотала дворянка. — Глядите, что я слышу! — рассмеялась Селима. — Вот так и помню, как ты всё понимала. — Марика просто очень любит делать вид, что всё-всё знает, — немного расслабившись, улыбнулась Сильвия, — но если всё развивается слишком быстро, это сбивает с толку, и опыт тут значения не имеет, — в мгновенье ока, разительно переменившись, самодовольно произнесла охотница, смотря в зелёные глаза. — О чём это ты сейчас? — ничего не поняла далканка, переводя взгляд с одной девушки на другую. — Погодите… Марика, ты что, ей ничего не рассказала?! Совсем?! Да бесы бы тебя подрали! — рассердилась Сильвия, уперев руки в боки. Девушка взглянула на дочь гор, указывая на блондинку. — Перед тем, как вы помирились, эта принцесса так изводила себя, что пришлось говорить на доступном ей языке. Думаешь, почему она в палатку к тебе не шла? Дрыхла по канавам, которые сама выкопала, а когда я ей сказала, что ведёт себя глупо, начала нести околесицу, мол, не знает, что чувствует и вообще любить не умеет. Я уж не знала, как эту курву убедить, и наглядно доказала, как она ошибается, когда попыталась соблазнить, — хмыкнула Сильвия, холодно ухмыльнувшись, и оттого выглядя ещё более пугающей. — Чего?! — лица Селимы и Марики вытянулись в недоумении, но реакция была разной.       Чернявая, округлив глаза, принялась хватать ртом воздух, пытаясь сдержать подступающий гнев. Огинь говорила ей про свои сомнения, страхи и переживания, но до таких откровенностей не доходила. А стоило бы. Магнатка же даже не знала отчего злиться сильнее: оттого ли, что Сильвия вообще про это упомянула, или оттого, что ей всё происходящее виделось иначе. — Да я сразу обо всём догадалась! — вспыхнула Огинь, подорвавшись с земли, пристально смотря на русоволосую курву. — Так догадалась, что вся тряслась, когда думала о нашем возможном поцелуе? Ты сама на себя не была похожа, — усмехнулась Сильвия, вскинув голову. — Лярва лесная, да я всё понимала, тебя, дурочку, пожалела. И зря, как вижу! — вскрикнула дворянка, сделав шаг вперёд, чуть нависая над подругой. — Хватит хорохориться! — буркнула охотница беловласой и обратила взор на возмущённую далканку. — Она тогда едва в лёд не обратилась, а потом вот так же принялась строить из себя. Потому я тебе и говорила, не надо с ней нянькаться и всему потакать. Она точно так же переживала из-за вашей ссоры, как и ты, виду только не подавала… — Не сочиняй и не делай Селиме мозг, — озлилась Марика, — с одной тобой столько головной боли, а ты всё усложняешь! — Я лишь говорю правду, которую ты, почему-то, предпочла скрыть…       Огинь хотела было вновь ответить, но в этот миг столкнулась с таким пристальным взглядом дочери гор, ощутив, будто камнепад сыплется прямо на голову и плечи, что предпочла не ввязываться в дальнейшие пререкания. Сердце кольнуло, и совесть, доселе притаившаяся, напомнила о себе. Сильвия была права, и об этом уж точно стоило рассказать возлюбленной.       Марика тяжело вздохнула и, повернувшись всем телом к прекрасной черновласой, опустилась перед ней на траву. Выпрямив спину, блондинка подняла голову, смотря прямо в карие глаза. — Селима, прости меня, пожалуйста, за то, что не раскрыла всего… Соврала, хотя сама первая брала с тебя обещание. Мне казалось, так будет лучше, потому что я боялась, что ты меня не поймёшь. Как и говорила, мне было тяжело признать свои чувства, и я не знала, как ты это примешь. Сильвия никогда не питала ко мне взаимности, а я… — Теперь вижу это ясно, — быстро кивнула кареглазая, — уж кого мне не следовало бить, так это Сильвию, а вот тебе бы вмазать пару раз не мешало. Ладно, ты прервалась. Так что ты? — холодно спросила Селима, прищурив глаза. — Я тоже была драной суртой, — закончила блондинка, припомнив вчерашний разговор. — Просто не делай так больше, — вдруг улыбнулась далканка, сменив гнев на милость, — помни про наше с тобой обещание, — произнесла дочь гор, протянув руки и нежно подхватив ладони Марики. — Всегда! — улыбнулась беловласая. Девушки подались навстречу друг другу, обнявшись и лёгким поцелуем коснувшись губ. — Признай, мы друг друга стоим? — не отпуская рук, ухмыльнулась Марика, прищурившись. — Может… Только я изменять тебе и не думала, — всё ещё слегка обиженно произнесла Селима. — Зато делать гору из камня у тебя талант, — хохотнула Марика, спохватившись и хитро глянув на охотницу. — И поэтому, всё же считаю, вам с Сильвией давно стоит скрестить клинки. В честном противостоянии выяснить, кто сильнее. — У нас больше нет разногласий, — воспротивилась дочь гор. — Тем лучше, значит, каждая может действовать с холодной головой, не поддаваясь на эмоции. Если вдруг где-то в глубине души у вас оставались обиды, так вы их точно разрешите раз и навсегда, — самодовольно заключила блондинка, поднимаясь на ноги и слегка потягиваясь. — Вот опять, Марика, чего ты этим хочешь добиться? — заупрямилась охотница, встав с земли, и, подойдя ближе к Селиме, замерла напротив дворянки. — Напомню, мы приехали сюда не только языками чесать, но тренироваться. Я хочу посмотреть, на что способна каждая. Поэтому живо облачились в защиту, взяли клинки и за дело! — скомандовала беловласая и, оказавшись меж девушками, хлопнула обеих пониже спины, подталкивая их в сторону груды снаряжения. — Давайте!       Заметив недовольные взгляды, она чуть приобняла соратниц, опустив руки на талии. Нагло прижав девушек к себе, блондинка запрокинула голову, ехидно вымолвив, словно бы в пустоту: — Селима, если ты хорошо постараешься, я поцелую тебя так, что никогда не забудешь, а если ты, Сильвия, будешь и дальше упрямиться, я исполню угрозу и тоже зацелую, что на глаза Агеллон будет страшно показаться. — Какая же ты всё-таки лярва, — проворчала русоволосая, но принялась облачаться в защитное снаряжение.       Рядом старательно сопела далканка, сетовавшая, что слишком большое количество доспехов не позволяет ей проявить все свои умения. Охотница невольно отмечала эти черты будущей соперницы. Ей тоже было нелегко приучиться биться закованной в броню, особенно в начале, но теперь, когда девушка окрепла, неудобства отступали на второй план. Довольная Огинь, кажется, больше всех желавшая этого поединка, помогала со снаряжением, а когда девушки были готовы, отступила на несколько шагов, пристально оглядев их. — Начинайте, — повелительным тоном распорядилась зеленоглазая, немного небрежно махнув рукой.       Далканка пару раз хлопнула клинком по собственным доспехам, выражая готовность, а дочь леса быстро кивнула, заставив забрало шлема спасть вниз, закрывая лицо. Охотница не сомневалась, что чернявая атакует первой, и приняла защитную стойку. Селима с воинственным воплем ринулась вперёд, стремительно преодолевая разделяющее пространство. Сильвия быстро повернулась боком, изящно переступив на месте. Натиск дочери гор пропал напрасно. Она попусту проскочила мимо, запоздало гася разбег и начиная разворачиваться.       Русоволосая, имевшая прекрасный шанс для контратаки, промедлила, не ожидая, что Селима предоставит ей такую возможность. Далканка, стремясь исправить ошибку, махнула клинком, ведя руку снизу вверх по дуге. Подобный удар поистине был страшен даже учебным оружием, если бы достиг цели. Но охотница сделала шаг назад и выставила сталь так, чтобы удар прошёл вскользь. Там, где Огинь наверняка, не задумываясь, встретила бы атаку на меч, выдерживая, а Агеллон просто увернулась, избегая контакта, русоволосая совместила обе тактики, демонстрируя свою собственную.       Сильвия, оставаясь на месте, ударила сверху, и Селима, стараясь не выпустить оружие, попыталась удержать на лезвии клинок соперницы, чтобы попробовать оттолкнуть ту. Но положение было неудобным, мышцы сразу затвердели от прилагаемого усилия, болью напоминая о вчерашних приключениях. Кареглазая вложила в первую атаку слишком много энергии и напора. Ей не стоило полагаться на силовое противостояние. А вот чего у неё было не отнять, так это ловкости. С шипением отскочив, дочь гор закрутила в руке оружие, выписывая защитные фигуры. Она ждала ответного выпада, но Сильвия оставалась предельно спокойной, и стояла на месте, изготовившись отразить атаку. — Арх! — прорычала Селима, вкладывая всю себя в порыв, она ринулась вперёд, начиная наносить один удар за другим, стремясь попасть по руке сопернице.       Воздух наполнился звоном оружия. Взмах-удар, взмах-удар, вперёд! Далканка пыталась атаковать с разным направлений, но охотница, пользуясь преимуществом в росте и длиной рук, не позволяла подойти ближе, успевая отвечать. Кареглазая быстро выдыхалась. Под шлемом по лбу уже градом катился пот, застилая взор и мешая. Будто почувствовав состояние Селимы, дочь леса осмелела и сама стала теснить её. Выпадов было меньше, но каждый оказывался настолько выверенным, словно это и не Сильвия сражалась, а сама Марика. Девушки недаром подолгу пропадали на тренировках, в то время как Селима, по глупости своей, бесилась от ревности.       С трудом сладив с очередной атакой, далканка качнулась в сторону, и это стало её последней ошибкой. Охотница, вспомнив о том, что Марика никогда не прощала помарок, просто сделала то, что должна была сделать в самом начале поединка. Заставив соперницу парировать удар, ведя оружие вверх, она вынудила её открыть бок и, резко махнув вниз, нанесла удар прямо в бедро. Всё было точно так же, как ей это когда-то показывала Марика: ни единого лишнего движения. Сильвия даже удивилась тому, что смогла настолько точно повторить выученный приём. — Ай! — громко вскрикнула из-под шлема Селима, как подкошенная падая на землю.       Всю правую сторону пронзило болью. Выдержало сочленение защиты, но не выдержало слабое тело. Слишком быстрым и сильным оказался удар, сбивший её с ног, отчего далканка и выпустила из руки оружие. Грохнувшись на спину, она едва ли осознала, что произошло.       Сильвия как-то растерялась, поняв, что победила. В первые мгновения она больше испугалась за далканку, не ожидая, что собственный удар может причинить такой урон, и, не мешкая отбросив в сторону клинок, упала на колени рядом, пытаясь узнать, всё ли с дочерью гор в порядке. Сдёрнув с головы шлем, она склонилась к бывшей сопернице, крикнув: — Селима?! Ты как?! — Было бы гораздо лучше, если бы ты не орала сквозь эту железку, — приглушённо, сквозь забрало, ответила та, — сними с меня этот котелок и помоги встать… А лучше оставь тут полежать ещё немного. Замахала ты меня, сурта такая… — хохотнула дочь гор. — Сильно болит? — обеспокоенно спросила охотница, не обращая внимания на ворчание Селимы. — Сейчас-сейчас помогу. — Опять ты за своё! — вздохнула далканка, когда девушка стащила с неё шлем. — Радовалась бы лучше! — Чему? Тому, что тебе больно сделала? — возмутилась охотница. — Неисправимая… Сильвия, в тот раз на испытании это мне следовало тебя бояться: если бы ты не бездействовала, то от меня и мокрого места не осталось, — ухмыльнулась кареглазая девушка. — Глупостей не говори! — опешила дочь леса. — Ну вот, теперь и правда вижу, что вы помирились, — сдержанно похлопав в ладоши, приблизилась Марика, — хороший поединок. Только ошибок многовато, — Огинь принялась загибать пальцы, — первая от Селимы. Бросаешься вперёд, не думая. Вторая от Сильвии. Вместо того, чтобы сразу наказать, стояла, ждала, дав возможность провести атаку. Третья, опять от Селимы, переоценила себя, пошла в противостояние, хотя явно проиграла позицию. Четвёртая, не сказать, что уж совсем ошибка, но тебе, Сильвия, следовало быть активнее, а не ждать. Пятая уже общая, это неумение сделать вовремя нужный вывод, из-за чего тратите слишком много сил на напрасную возню и выбираете неверную тактику. Ещё и своими врождёнными преимуществами едва ли пользовались… — разочарованно вздохнула Огинь, разведя руки в стороны. — Да-да-да, — слегка раздражённо хмыкнула дочь леса, — легко рассуждать, наблюдая со стороны. Знаешь, Марика, я этой победе совсем не рада. Если так уж хотелось посмотреть на нас в действии, могла бы сама против обеих на поединок выйти. Всё равно ведь сильнее. — Сильвия, это была тренировка, о чём я и обещала Всезнайке. Я смотрела на вас со стороны, чтобы увидеть ошибки. Выйти самой мне не трудно, но надо знать, на что вы способны, — чуть дёрнула головой дворянка, — сначала стоит поднять ваш уровень, исключив элементарные ошибки… А то с моими силами толку от такой тренировки будет немного. Пускай сегодня всё пошло немного не по плану, но я уже давно собиралась как-нибудь тебя взять для своих практик, — спокойно произнесла блондинка, усаживаясь на траву напротив. — Видишь ли, Сильвия, Селима уже знает, что я гораздо способнее многих, поскольку в моих жилах есть, скажем так, магия… — Тоже мне, открытие, — вдруг фыркнула охотница, — я давно приметила, что с тобой всё не так просто. Эти искры в глазах, выносливость, мощь… Спасибо, что наконец-то решила поделиться, — странным тоном произнесла девушка, и было непонятно, то ли она благодарна за доверие, то ли, наоборот, слегка обижена за то, что Марика ей рассказала лишь сейчас.       Повисла тишина, пока Марика с Селимой в изумлении таращились на русоволосую девушку. Тряхнув головой, Огинь усмехнулась, пытаясь скрыть первую реакцию. — Ах ты курва! И давно ты это подозревала?! Рассказала кому-нибудь ещё? — опешила блондинка. — Не имею привычки болтать о других, — немного вскинула голову дочь леса. — Знаю, иначе бы и не общалась с тобой, — вздохнула беловласая, усаживаясь меж девушками. — А как ты догадалась? Как вообще узнала? — спросила Марика, пытаясь понять, мог ли кто-то ещё точно так же всё выяснить. — Трудно не заметить, — фыркнула Сильвия. — Ты чуть злишься, так сразу глаза искрят… А вот когда заметила, сейчас уже и не вспомню. Поначалу я списывала всё на свою фантазию или вообще не придавала этому значения… Я была уверена, что мне просто показалось, ведь у тебя и так цвет глаз очень необычный, — улыбнулась охотница, посмотрев в зелёные глаза. — Это меня не радует, — вздохнула дворянка, накрыв лицо руками, осознавая, что её секрет теперь вполне может им не оказаться. — Ладно, значит мне будет немного проще. Сильвия, я тебе доверяю так же, как и Селиме… — серьёзно произнесла Марика, взяв руки дочери леса и дочери гор, перекрещивая пальцы.       Огинь посвятила русоволосую в подробности своей жизни, но всё же не вдавалась в некоторые детали. То ли считала это слишком личным, или же не хотела вводить в смятение девушку. Бес его знал, но говорить о прошлом теперь было как-то легче. Ещё и далканская красавица баюкала её ладонь в своих руках, заставляя забыть плохие эмоции. Русоволосая выслушала внимательно, а когда рассказ закончился, порывисто обняла, привалившись. — Если бы мы с Селимой узнали раньше, поверь, избежали бы многих бед, — уверенно проговорила охотница, слегка отстранившись и покачав головой, — хотя я понимаю, как сложно тебе было признаться. Спасибо тебе. Вот теперь образ надменной и холодной магнатки разлетается мгновенно, — улыбнулась охотница. — Я сейчас расплачусь, — чуть хохотнула Марика, смахнув пальцем с глаза несуществующую слезу, — не забывай, может, я и не такая уж курва, какой хотела казаться, но всё ещё способна легко одолеть вас обеих. — Уж в чём, а в твоём самомнении я никогда не сомневалась, — хихикнула Сильвия, — жаль, порой, из-за него ты тоже совершаешь ошибки. Смотри, как бы мы с Селимой не наказали тебя за это. Вспомни Инги. — Вот-вот, — кивнула и далканка, — твоя победа над сержантами бесспорна, но это было всего раз и очень давно… — А вы часом не обнаглели? — с коварной улыбкой поинтересовалась дворянка, сверкнув глазами. — Не пора ли преподать урок? — Сгораю от нетерпения, — охотница вдруг подмигнула, и на губах отразилась непривычная, но притягательная ухмылка. — Вчера ты не дала мне шанса, но кто сказал, что я не учту ошибок? — Селима начала подниматься на ноги. — Давай, Марика, покажи на что способна, — с вызовом произнесла возлюбленная, надев шлем на голову. — Сами напросились! — Огинь резко встала, направившись к оставленному снаряжению. Обернувшись, она улыбнулась так, что иные кадеты начинали задумываться о мгновенном исчезновении. — И не пищите после того, что я с вами сделаю.       Пока дворянка облачалась в учебный доспех, Сильвия и Селима переглянулись, принимаясь шептаться. Шутки шутками, но раззадорили они Марику знатно, это было всё равно что дёргать гадюку за хвост. Следовало наскоро разработать план предстоящей схватки, и обе девушки понимали, что действовать надо сообща, не давая Огинь возможности отдохнуть. Их небольшим преимуществом было то, что Сильвия лично видела поединок Марики с сержантами и хорошо помнила ошибки офицеров. — Готовы?! — закончив со снаряжением, дворянка с лёгким лязгом уронила вниз забрало шлема, услышав ответ. — Вот и славно.       Марика не стала дожидаться, пока её атакуют, сама двинувшись вперёд. В этот раз она прихватила для поединка длинный меч и собиралась сражаться только им. Соперницы бодро выступили навстречу, не позволяя взять хороший разбег. Правильно встретить это наступление было главной задачей для беловласой. Подметив, что Сильвия чуть запаздывает, магнатка отбила выпад Селимы и успела парировать удар охотницы. Девушки тут же отступили назад, помня о дистанции. В стороны они не расходились, сержанты как раз и погорели на попытке раздёргать Огинь.       «Уже неплохо», — подумала Марика, заметив подобную слаженность в ожидании новой атаки. В этот раз десятницы налетели одновременно, но она легко показала им, что, действуя двуручным мечом, вполне способна освободить для удара руку. Железная перчатка ухнула по доспеху Селимы, заставив её отскочить в сторону. Сильвия, резко отшатнувшись назад, вновь оказалась рядом с далканкой, уделив внимание тому, как правильно располагать ноги, чтобы не упасть. Обе девушки понимали: глупо сражаться с Марикой в одиночку, — и старались действовать вместе.       Напарницы хотели перевести дыхание, но дворянка ждать не стала. Подняв меч над головой, она резко бросилась вперёд, обрушивая удар наискось. Селима успела предупредить охотницу, чтобы та и не думала парировать. Вместо этого девушки одновременно отскочили в сторону, но Огинь не останавливалась. Длинным мечом она орудовала даже лучше, чем короткими клинками. Может, немного теряла в скорости, зато выпады были поистине сокрушающими. Наступая, дворянка четыре раза повторила одну из простейших связок, тесня соперниц, а потом начала пробивать на разных уровнях, пригибаясь всё ниже, словно та же змея, изгибая тело.       Её темп лишь увеличивался, и, завершая комбинацию, Марика почти припала к земле, нанося удар по ногам. Как ей удавалось быть настолько гибкой в доспехе, оставалось тайной, но, уходя от последнего выпада, девушки всё же разделились. Огинь только и ждала подобного. Всем телом выстреливая вверх, она волчком крутнулась на месте и взмахнула клинком.       Селима и Сильвия чуть не с визгом разлетелись по сторонам, однако успели, отбежав подальше, вновь объединиться. Беловласая проследила за их действиями, и под прорезью шлема вспыхнуло короткое зеленоватое сияние. Ей начинало нравиться подобное противостояние. Досаждала невозможность полноценного контактного боя, но радовала сама тактика девушек. Как там любила говорить Всезнайка? «Не сражаться с тем, кто сильнее»? Умно. — Долго будете от меня бегать? — глухо хохотнула Марика, напрасно стараясь нарушить концентрацию Сильвии и Селимы. — Ты же хвалилась, что сильнее нас, так иди и победи, — с вызовом откликнулась охотница.       Вместо ответа Огинь вновь напала. Опять последовала еле заметная вспышка зелени, а лезвие меча, рассекая воздух, издало гул. Но девушки снова отступили. Дворянка догадалась, чего они добивались. Ей всегда было проще биться на запале, постепенно вызывая в себе эту силу и мощь, увлекая противника в заранее проигрышное положение, чтобы потом обрушиться всепоглощающим пламенем, напрочь лишая воли к сопротивлению, но какой в том был смысл, если соперницы постоянно отступали, не давая раскрыться в полной мере?       Марика решилась на доселе непривычную тактику. Вызывая приступы силы, она начала налетать на девушек, и, к собственному удивлению и неудовольствию, обнаружила, что действовать подобным манером сложнее, да и пульсировавшая в венах мощь, будто обидевшись на то, что ей не дают явить себя в полной мере, всё менее охотно приходила на помощь. Беловласая даже озлилась, но не допустила срыва. Победа так и так была близко. Всё же девушки устали после собственного поединка, и их не хватило на затяжное противостояние, когда магнатка целенаправленно начала атаковать строго понизу.       Первой ошиблась Селима. Не успев вовремя отступить, она сама себе заплела ноги, и Огинь оставалось лишь аккуратно поддеть её лёгким ударом под колено. Далканка рухнула как подкошенная. Сильвия, тут же бросившись защищать соратницу, опять забыла о себе и подставилась под выпад, пытаясь парировать. Марика приложила так, что клинок охотницы отлетел той в шлем, и дочь леса, ошарашенная, грохнулась задом о землю. — Победила, — зеленоглазая, бросив меч, стянула рукавицу и, ослабив крепление шлема, освободила голову от защиты. Выбившиеся из хвоста светлые волосы тут же разметались.       Внешне по девушке нельзя было сказать, что она утомилась, но Огинь ощутила приличную усталость. Бегать по всему полю за Сильвией и Селимой оказалось не так просто. Ещё и собственная сила начала подводить, когда она пыталась подстроить её под иной стиль боя. С другой стороны, она убедилась, что далканка и охотница действуют вдумчиво, и с ними действительно можно практиковаться, совершенствуя себя. — Только выглядишь не слишком довольной, — подметила дочь леса, принимая протянутую ладонь Марики и поднимаясь с земли, — всё оказалось не так безоблачно, как ты представляла? — Думала, что надо работать над скоростью, но не учла поведения силы… Я и не рассчитывала на лёгкую победу, а как раз хотела найти ошибки, которых не замечала, тренируясь в одиночку, — честно ответила дворянка. — Не впадая в раж, сложно добиться правильной отдачи. — О чём я и говорила, знаменитая остерновская гордыня, да? — легко хохотнула Сильвия. — И не менее надоедливая литаусская прозорливость, — немного толкнула в бок дворянка, направившись к Селиме, всё ещё лежащей на траве. — Краса моя далканская, я скоро решу, что ты здесь жить останешься. — Я бы с радостью, — отозвалась дочь гор, лениво подняв забрало шлема, — хорошо тут. — А вчера говорила, что ничем место не примечательно, — подмигнула беловласая, — сплошные противоречия. — За них ты меня и любишь, — уверенно заключила Селима. — Да так, что порой прибить охота, — рассмеялась Огинь, собираясь помочь девушке встать, но та нагло потянула руку на себя, и магнатка едва не упала сверху. — Смотрю, Сильвия права? Что-то ты совсем уставшая, — слегка прищурилась чернявая. — Если хочешь, можем обратно поехать, тренировка славная получилась, а завтра в строй, отдохнуть бы не помешало… — приобнимая блондинку, Селима посмотрела в зелёные глаза, уже лишённые искр. — Вот ещё, какого беса я бы пёрлась сюда, если бы хотела вернуться в лагерь? — изогнула бровь Марика. — Когда ещё такое счастье случится? Два дня вдали от всех этих курвиных детей. — А давайте в озере искупаемся? — напомнила о себе Сильвия, вглядываясь в тихую голубую гладь. — Ещё одна, — обречённо прошептала беловласая, но так, чтобы услышала лишь Селима, — далось вам это болото… — вздохнула Огинь, без сил упав на траву рядом с кареглазой. — Если так боишься, можешь на берегу посидеть, я понимаю, — мягко ответила дочь гор. — Нет уж, с вами пойду, — решилась магнатка, не желавшая оставаться в стороне, — мне нужно преодолеть страх, — чуть привстав, твёрдо произнесле Огинь. — Не воспринимай это как испытание, — посоветовала далканка, — и не бойся, нас двое, никуда ты не денешься.       Марика хотела было пошутить, что лишь уйдёт на дно, но не стала. Поднявшись вместе с кареглазой, девушка неторопливо принялась раздеваться, краем глаза с лёгким интересом поглядывая то на охотницу, то на далканку. Те быстро избавлялись от одежды, небрежно скидывая её на траву. Огинь медлила. Лёгкий страх заставлял делать всё медленнее, и Марика неожиданно для себя задумалась о различиях и схожести двух девушек. Странно, сколько раз они мылись в банях, а только сейчас блондинка уделила этому внимание.       Селима была значительно ниже, но явно выглядела сильнее. Под смуглой кожей налились мышцы, изящно дополняемые крупной грудью и широкими бёдрами. В то же время худоба Сильвии, которую сама русоволосая в себе не любила, едва ли не постоянно демонстрировала прогресс от ежедневных тренировок. Вспоминая рассуждения русоволосой девушки, Марика не понимала, почему та плохо о себе думала: тело Сильвии было очень стройным, под стать её искусным навыкам охоты. Блондинка не сомневалась: если бы не встретила Селиму, так точно обратила бы внимание на девушку из Литау. — Ты как любишь, стрелой или камнем? — весело спросила далканка охотницу, готовясь взять разбег. — А как ты думаешь? — хихикнула Сильвия, понимая, что собственными секретами можно раззодоривать. — Спорим, у меня лучше выйдет? — залихватски предложила Селима. — Кто продует, неделю готовит другой. — Идёт! Побежали? — охотница обернулась к Марике. — Тебя долго ждать?       Магнатка неопределённо махнула ладонью, неспешно ступая за девушками. Дочь гор резко замерла, обернувшись к беловласой красавице, а потом перевела слегка растерянный взор на Сильвию и вновь посмотрела на Огинь, чувствуя, как дворянке не хотелось признаваться в своей слабости. — Сильвия… Марика… — пытаясь что-то придумать, начала Селима, но голова просто отказывалась работать. — Да что уж там, после всего сказанного она должна знать, — с ухмылкой вздохнула зеленоглазая, — Сильвия, я не умею плавать. Совсем. И мне неприятно ощущение, когда не чувствую дна. — Но вчера она пыталась, — тут же добавила далканка, — для первого раза получилось неплохо. — Настолько неплохо, что я даже боялась тебя отпустить, — самокритично заметила дворянка, впервые немного расстраиваясь из-за своего недостатка. — Вполне нормально для начинающей, — пожала плечами охотница, — преодолеть себя порой непросто. Уж я-то знаю. Но в воде нет ничего страшного. Богини природы и вод всегда следуют рука об руку. Не надо переживать, Марика, мы всё будем контролировать. — И как это мне поможет одолеть боязнь? — хмыкнула беловласая. — С вами легко, а что делать, если я буду одна? — Учиться сейчас, — легко предложила Селима, — я тебе ещё вчера говорила, надо попытаться хоть чуть-чуть проплыть. — Какой смысл? — слегка нахмурилась Сильвия. — Она должна всё сделать сама. Главное это желание. — Но она боится! — Ты думаешь, что мы ей чем-то можем подсобить? — как-то бесчувственно улыбнулась Сильвия. — Это зависит только от самой Марики. Если она не хочет, есть ли смысл пытаться? — Стоит, сурта тебя побери! — далканка, устав от этих противоречий, подбежала к краю озера и кувырнулась с берега, рухнув в пучину камнем.       Марика, как и в минувший день, метнулась к уступу, наблюдая, как Селима легко вынырнула из воды и помахала рукой, нисколько не пугаясь бездны. Беловласую слегка передёрнуло от того, что она вновь не могла разглядеть дна, но присутствие обеих девушек давало надежду, что сегодня она и в самом деле может попытаться поплавать. В самом-то деле, влезла же она вчера в эту пучину! «И как дурная кошка вцепилась в Селиму», — проскочила в голове ехидная мысль. — Марика, иди сюда, — позвала далканка, — нет тут ничего страшного. Давай, вчера ведь обещала. — Мне нужно подготовиться, — пробормотала Огинь, ненадолго забыв о Сильвии, в тишине смотревшей на то, как дворянка никак не может решиться.       Беловласая опустилась на корточки, протянув ладонь к воде, чтобы понять, насколько та была студёной, и в этот миг охотница, бесшумно подступив сзади, толкнула её в плечо. Марика с громким, несвойственным визгом ухнула в воду. Дочь леса нырнула сразу следом за ней, красиво вытянувшись, сложив ладони и подняв их над головой. Охотнице попросту надоели все эти уговоры, и она всё ещё была немного раздражена поведением дворянки, заставившей их с Селимой биться друг с другом. Но не успела Сильвия толком поднять голову над водой, как барахтавшаяся дворянка тут же вцепилась в неё. — Какого кутаса?! — заорала в самое ухо Огинь, со страху едва не полосуя кожу ногтями. — Лярва лесная! Я чуть не утонула! — Ты бы не успела, — спокойно отозвалась девушка из Литау, — я всего лишь помогла тебе решиться, — улыбнулась Сильвия, легко удерживаясь на воде вместе с Марикой, размеренно перебирая руками. — Да за такую помощь тебя убить мало! — Марика больно укусила Сильвию за плечо. — Вот тебе! Только посмей вернуться на берег! Клянусь, я… я не знаю, что я с тобой сделаю! — Всё, теперь она от тебя не отлипнет, — злорадно хмыкнула Селима, слегка возмущённая тем, что дворянка так крепко припала именно к Сильвии, а не к ней, — вчера то же самое было. — Уверена? — чуть обернувшись, ухмыльнулась дочь леса. — Ты пробовала вместе с ней нырнуть? — Нет, — немного опешила чернявая, — как-то это, наверное, слишком… — Зря… — усмехнулась Сильвия, дёрнув головой. — Что?! Не вздумай! Сильвия, не вздумай нырять, я не знаю, что сделаю! Оставайся над водой! — не своим голосом потребовала Огинь, но было поздно.       Русоволосая показательно глубоко вдохнула, надувая щёки, и Марика, вновь заорав, отпустила её, изо всех сил шарахнувшись в сторону далканки, когда охотница ушла под воду. Что есть силы молотя руками и ногами по воде, беловласая быстро добралась до любимой, прильнув всем телом. Селима нежно прижала к себе девушку, стараясь успокоить. Рядом вынырнула весьма довольная охотница. — Ну что? Гляжу, ты сама наконец-то поплавала? — улыбнулась Сильвия. — А я ведь именно твои методы использовала… В будущем всему только так и будем учить, — рассмеялась русоволосая девушка, — убрав с лица мокрые пряди. — Иди к лярвам! — Огинь зачерпнула рукой воду и щедро брызнула в лицо девушке. — Селима, не хочешь сделать так же? — не обращая никакого внимания на дворянку, предложила охотница. — Не могу сказать, что это было неэффективно, но как-то жёстко, так что нет, — покачала головой кареглазая, ощутив, как Марика прижалась крепче, и на ухо прошептала слова благодарности, еле заметно скользнув губами по щеке. — Опять балуешь… Ладно, будь по-твоему, но её нужно научить держаться на поверхности и не сходить с ума. Давай вместе? Держи за ладони, а я подставлю руки под живот, — со знанием дела проговорила Сильвия, приближаясь. — Будет немного сложно из-за глубины, но хоть так… — Уйди отсюда, сурта такая, — проворчала беловласая, смотря на русоволосую девушку, словно змея, внезапно столкнувшаяся с человеком, — никогда тебе этого не забуду. Такую змеюку пригрела под сердцем! Знала бы Агидель, в кого её угораздило влюбиться! — Ещё будешь мне благодарна, — хихикнула охотница, — держись за Селиму и отпускай ноги. — Нет! — А я вот нырну и вас обеих на дно потяну…       Огинь трижды в сердцах прокляла своё решение помочь Сильвии, отправившись сюда, но решилась. Положив руки на плечи далканке, она ослабила хватку и перестала обвивать дочь гор, с удивлением ощутив, как нижнюю часть тела слегка толкает вверх. Всё ещё было страшно, но девушки оказались правы: вода сама поддерживала тело, не позволяя погрузиться. — Выпрямляйся, — приказала русоволосая, подставив руки, — а потом начинай перебирать ногами.       Всё ещё держась за плечи Селимы и чувствуя прикосновение ладоней Сильвии на своём животе, Марика, преодолев страх, последовала команде. Ощущения казались странными. Она знала, что под ними бездонная бездна, но при этом ничто не тянуло вниз, а девушки, почти не прилагая усилий, легко удерживали на поверхности. Благостный настрой исчез тотчас, когда ноги вдруг вновь потянуло в пучину. Дворянка тут же подняла тучу брызг, лупя по воде, и обрызгала Сильвию. Далканка чуть качнулась назад, и Огинь начала часто перебирать руками, пытаясь вновь поймать девушку. — Марика, успокойся! — крикнула дочь леса под градом брызг, поднимаемых в воздух беловласой. — Посмотри, ты ведь сама плывёшь!       Дворянка, оглушённая возгласом, поняла, что Сильвия права. Руки та никуда не убирала, но и тела не касалась, а спустя мгновение, Селима трепетно протянула ладони, переплетая пальцы с пальцами Марики. В душе возникло воодушевление. Блондинка воссторженно смотрела перед собой на Селиму, понимая, что очень медленно, но она сама впервые в жизни плывёт…       Девушки барахтались в озере до тех пор, пока не начала синеть кожа, магнатка даже решилась на то, чтобы немного поплавать меж ними. Сильвия и Селима, не отдаляясь, ловили Огинь, неспешно разворачивая, а потом, дав той время прийти в себя, мягко подталкивали в противоположную сторону. Но когда троица направилась к берегу, Марика всё равно первой выскочила на твёрдую поверхность и тут же довольно распласталась на траве. — Я тебя не убью, — открыв глаза, проговорила беловласая, глянув на дочь леса, — но всё равно когда-нибудь отомщу за такую подлость. — Уймись уже, мстительная моя, — дочь гор улеглась сверху, быстро чмокнув Марику в лоб, — хватит бухтеть. — Целуй, — немного в шутку, немного капризно, приказала Огинь, положив руки на талию девушки.       Сильвия предпочла отвернуться, одёрнув себя на том, что размышляла о различиях девушек. Белоснежная кожа Марики чуть ли не сияла в лучах солнца, она выглядела идеальной и, в самом деле, не хуже чем у какой-нибудь принцессы, если не знать про ужасные рубцы на спине. Словно в противовес, смугловатая кожа Селимы казалась из-за этого ещё более тёмной, тут и там её покрывали небольшие шрамы, говорившие о вспыльчивости и бесшабашности далканки. Но что особенно привлекало, это мышцы и подтянутость тел — русоволосая завидовала обеим. Раньше она надеялась, что с тренировками её тело станет таким же, перестанут выделяться рёбра, но, похоже, все усилия были тщетны.       Дочь леса быстро подхватила с земли свою рубаху, подумав, что как была тощей цаплей, так ей и осталась. Продев ладони в рукава, она ощутила опустившуюся на тело ткань, и девушке стало спокойнее. Сильвии нравилось чувство свободного тела, но только когда она была одна. Рядом с такими складными подругами она чувствовала себя немного неуютно, возникало смущение. — И куда это ты собралась? — подозрительно хмыкнула Огинь, прервав поцелуй с дочерью гор. — Не хочу вам мешать, — едва повернув голову, откликнулась охотница. — А с чего ты решила, что мешаешь? — серьёзно спросила беловласая. — Ради кого я всё устроила? Или, думаешь, мы закончили тот разговор? Агеллон дура, это всем давно известно, но что насчёт тебя, Сильвия? Первый шаг вы сделали, признались, и ты полагала, что дальше не зайдёт? — подняла бровь зеленоглазая. — Я уже объяснила, всё слишком быстро! — слегка огрызнулась русоволосая. — То, что ты себе надумала в голове, вовсе не означает, что должно быть именно так, — не менее серьёзно добавила далканка. — Было бы желание, а прочее приложится. Ты так себя только напрасно изводить будешь. Сама же сказала, что хотела продолжения. Оставь лишние мысли и просто следуй зову сердца и тела… — Вот-вот, — быстро кивнула Огинь, — когда любишь, всё равно всегда захочешь большего. Да ты и так уже хотела. Просто учти, это может быть не так, как представляешь. Это отнюдь не ваша палатка может оказаться. — Здорово у вас выходит, всего-то и надо быть похотливой лярвой! — раздражённо воскликнула Сильвия, недовольная советами девушек. — Да все мы такие, если подумать, — хохотнула Марика, — только боимся признаться себе в этом.       Не сводя взгляда с глаз Сильвии, магнатка прикрыла глаза и припала к губам Селимы, чуть приподняв голову. Охотница вновь отвернулась, слыша звук несдержанного поцелуя, и вдруг осознала, что это не была её стеснительность, а лишь просто желание показать, что её всё это не интересует. — Сильвия, свет очей наших, отчего твой лик… — не сумев красиво завершить фразу, задумалась Огинь. — Если серьёзно — поговори с Агидель, объясни так же, как рассказала нам… Думаю, она сама сегодня весь день хочет перед тобой извиниться и разрешить противоречия. Скажи, как есть, скажи, что испугалась. Если у Агидель голова есть, в чём я очень сильно сомневаюсь, но надеюсь, она и сама придумает, как вам лучше поступить… — по-доброму улыбнулась блондинка. — Марика, не говори глупости… Я же не просто так именно с вами хотела это обсудить? Не хочу, чтобы Агидель знала обо всём и винила себя, — расстроенно произнесла Сильвия. — А почему не хочешь? — удивилась беловласая. — Не ты ли рассказывала недавно, что мне нужно быть честной с Селимой, поговорить с ней, объясниться… Я в тот раз последовала твоим советам и теперь благодарна тебе за них, — улыбнулась дворянка. — А сейчас настала твоя очередь следовать им. Не нужно ничего придумывать, не нужно оправдываться, просто скажи правду, поведай о своих чувствах, страхах, переживаниях. Скажи ещё раз, что ты любишь Агидель, но напомни ей, что для тебя это первые отношения и ты очень волнуешься. Я терпеть не могу рыжую, но верю, что она может и хочет тебя понять. — Может и так… — опустив голову, вздохнула русоволосая девушка. — Но Марика, а почему ты никому не говоришь о том, что плавать не умеешь? Вот я по тем же причинам боюсь сказать Агидель… Как она на отреагирует? Вдруг мои слова сделают только хуже? — Сильвия… — вздохнула Огинь, откинув голову на землю. — Агидель твоя подруга, девушка… Селиме о себе я рассказала куда как больше, чем тебе, как раз потому что я люблю её, доверяю, вот и тебе нужно доверять Агидель…       Селима после слов блондинки поцеловала в краешек губ и припала поцелуем к шее, начав тереться головой. — Попробую… — тихо ответила Сильвия. — А если я опять от страха начну делать ошибки? Как быть тогда? — Вот для этого я тебе и рассказываю, — рассмеялась магнатка. — Вчера для тебя всё было неожиданно, ты сама подумай: вы едва ли обнимались, а тут Агидель вдруг признаётся, потом целует и любиться лезет, — недовольно вздохнула Марика. — Прямо как ты? — рассмеялась Селима. — Вот не надо! Я хотя бы дала тебе возможность решить, — хмыкнула блондинка и перевела взгляд на Сильвию. — А ты можешь не переживать. Теперь, что бы Агидель ни сделала, для тебя это не будет неожиданным. — Надеюсь… Но я опасаюсь, как бы Агидель себя винить не начала и вообще ко мне прикоснуться стала бояться… — Поэтому и не нужно было убегать, — хмыкнула Марика. — Если ты её действительно хочешь, попробуй сама соблазнить, покажи, что не против. Предстань перед ней во всей красе. Распусти волосы, к примеру… — задумалась блондинка, осматривая русоволосую девушку. — Попробуй вот так же в палатке одеть лишь рубаху… — Можно и без этого, — напомнила о себе Селима. — У меня на родине многие девушки вплетают себе в волосы ленты, украшения очень любят, а ещё мы красиво хной татуировки делаем… Может, и у вас там в Литау есть какие способы… Сильвия, ты красивая, так подчеркни это, усиль эффект, и Агидель сама сделает всё, что захочешь, — заключила далканка. — Я подумаю… — тихо ответила охотница, смущаясь того, что дочь гор отметила её красоту. — Но если вдруг боишься, что оплошаешь, всегда можешь попросить нас тебя потренировать. Всё же, мы обе у тебя в долгу, — хихикнула дворянка, пытаясь поднять настроение дочери леса. — Да-да, в неоплатном, — поддержала дочь гор. — Я не против поделиться Марикой, но только лишь сегодня, — ухмыльнулась Селима, подмигнув. — Обдумай, это очень выгодное предложение, другого случая не будет, — раззадорилась беловласая. — Знаете, я подумала… а мне нравится, — коварно улыбнулсь Сильвия, повернувшись к подругам, чуть задирая край рубахи, но тут же холодно отрезала: — Нет! — Подумай лучше, — продолжила подтрунивать Марика. — Иди к нам, краса наша литаусская, — хором сказали девушки, вытянув руки в сторону Сильвии. — Ой, идите обе на кутас! — закрыв уши руками, воскликнула охотница, уходя прочь.       Дочь леса рьяно ломанулась в сторону зарослей ближайших ив, скрываясь за ними. Сердце отстукивало учащённый ритм, и Сильвия не могла взять в толк с чем это связано. Немного успокоившись, она замедлила шаг, разглядывая берег озера, чуть заметную рябь и неспешное движение слабых волн. Странно, когда они были в воде, всё было спокойно, а ветер не поднимался.       На глаза то и дело попадались отдалённые руины, опутанные зарослями вьюнов, распустивших свои белые и розовые цветы. Сильвия быстро втянула в себя воздух и немного недоверчиво прислушалась к аромату. Ей не показалось: немного в стороне, на небольшом взгорке, точно была земляничная поляна. В родных краях ягода поспевала позже, но в землях центрального Остерна всё происходило быстрее.       Направившись туда, девушка быстро обнаружила целое поле дикой земляники, пестрившей своими алыми ягодами. Медленно присев у края, подняв подол рубахи, русоволосая принялась за сбор ягоды, думая о том, как удивятся Марика и Селима. Она была уверена, что тем и в голову не приходило исследовать местность в поисках таких простых радостей. «И для Агидель наберу», — решила охотница, вспомнив о рыжеволосой. Может, у них не всё случилось ладно, но, памятуя о советах дворянки, она старалась не придавать неудаче большого значения.       Зажмурив глаза, дочь леса тихо хихикнула, вспоминая окончание разговора с подругами. Хотелось ещё больше загнать обеих в угол, но смелости не хватило. В фантазиях так и всплывала недоумённая реакция девушек, если бы она сняла рубаху и опустилась к ним. Охотница была уверена: ей бы удалось отомстить, ведь теперь она знала каждую очень хорошо, читая, как открытую книгу.       Правда, за всеми этими шутками крылось то, чего Сильвия пока ещё не понимала. Наверное, Марика и Селима были правы, говоря, что чувства должны приходить сами собой, и не стоит бояться, но голову всё больше захватывали сомнения: а смогла бы сама Сильвия вот так просто общаться с Агидель, не скрывая всех сторон своего характера? Задумавшись, она помрачнела, помотав головой из стороны в сторону. — Нет, Марика права, я медлю. Так и вечность можно ждать чувств, — недовольно пробормотала охотница.       Она была уверена: нужно пересилить себя и свой страх. Так же, как произошло с Марикой и Селимой. Русоволосой хотелось, чтобы с Агеллон было, как в фантазиях, как в отношениях тех же дворянки и далканки, когда просто так во время каких-то совместных повседневных занятий можно взять и поцеловать возлюбленную, и дальше…       Сильвия судорожно вздохнула, тихонько коснувшись пальцами своих губ, ощущая едва заметное приятное покалывание. Вдруг краем глаз она уловила мимолётное, но вполне ощутимое движение. Доверяя охотничьим инстинктам, девушка резко дёрнулась, разворачиваясь, и увидела чёрную голову змея, выглянувшую из зарослей…