***
Отряд Агеллон влетел в подлесок, стараясь держать строй, и почти сразу столкнулся с засадой. Впрочем, капрал, даже если бы и не знала о том, всё равно заподозрила бы неладное. Кадеты, притом далеко не самые лучше, на то и кадеты, и в лесу легко можно было заметить следы их присутствия — иногда такие явные, что даже на скаку глаз сам невольно цеплялся за них. Навстречу вышли те, кого в прошлом, в большинстве своём, Агидель могла назвать хорошими знакомыми. И по их виду Агеллон заметила, что и сами противники не совсем уверены в том, что задумали. Ненароком снова вспомнилась их первая стычка с Огинь в бане. От дворянки так и веяло полнейшей уверенностью в верности того, что она задумала. Даже когда на помощь пришли Инги, Сильвия и другие, эта уверенность не пошатнулась. Сейчас же перед собой она видела парней и девушек, лишь надеявшихся на то, что всё пройдёт, как задумано. Казалось, что весь их план держится на чём-то несуществующем. У Агидель промелькнула мысль, что не разделись они с Марикой и появись все вместе, то их противники так и вовсе бы испугались и бросились в рассыпную. — Спешивайтесь и никто из вас не пострадает, — важно объявил предводитель одного из отрядов, — смотрю, вас и так не много доехало. Давайте сделаем по справедливости? Поедем с нами и скажем, что задачи были просто непосильными, — голос парня заметно окреп, когда он убедился, что больше с Агидель никого нет помимо окружавших её всадников. — Анджей, ты совсем сдурел? — фыркнула капрал, посмотрев на парня, — мы тут задания выполняли, а вы почему-то решили, что вам это не по силам? — А я не нанимался носиться по окрестностям, выполняя приказы каких-то лярвиных детей, — возмутился парень. — И ты тоже молодец! Сразу бы сказала, что надо вместе держаться, да и просто помешать этой курве Огинь выполнить задание. Тем более её сейчас и нет. Сдулись по пути, магнаты лярвины?! Мы тут сила, мы сами решаем, что делать и как! Ты ж сама говорила, что надо головой думать, вот мы и подумали. Поехали с нами, Агидель. К бесам этого выскочку Кутенича, пусть и дальше по оврагам носится. — А то что я тоже эти задания делала, а не думала, как всех обхитрить, тебя не смущает?! — крикнула в ответ Агидель, оценивая позицию. Как учила её Эверстейн, прежде чем кидаться сломя голову в битву, нужно разобрать сложившуюся ситуацию. Даже в случае, как сейчас, когда победить невозможно, нужно иметь хоть какой-то план, так как последнее задание даётся не просто для того, чтобы сгинуть в бою, а чтобы при этом ещё и нанести как можно большие потери противнику. — А разве ты этого хотела? Мы думали, тебя Огинь насильно в отряд затащила. И где она сейчас? Тут только мы, настоящие бойцы. Не чета этим напыщенным дуракам! — закончил Анджей. Агидель было смешно слышать подобное. За эти месяцы, проведённые в войске, она поняла, что положение до поступления в гвардию тут ни на что не влияет. И именно поэтому отличные и худшие бойцы есть как среди простолюдинов, так и среди дворян. Иное мнение могло очень дорого обойтись, причём представителю каждой из сторон. Капрал ненадолго задумалась, делая вид, что размышляет над предложением, но на самом деле прикидывала численность противников и их расположение. Как ни крути, выходило, что в случае отказа их просто бы окружили и атаковали с трёх сторон. Как Марика и предполагала, победа невозможна, но Агидель просто отказывалась верить в это. Даже если их задача только потянуть время, девушка хотела сделать больше, прыгнуть выше головы, как когда-то сказала Огинь. Но если они просто начнут бой, то так и не сумеют выиграть достаточно времени для Ингвара и Марики. А где-то внутри Агидель чувствовала странное и до боли знакомое ощущение, которое она испытывала не так часто — желание отомстить. Даже если им суждено проиграть, она хотела нанести как можно больше ударов и победить как можно больше кадетов из отряда противника за то, как те поступили с ними. — Агидель, — тихо позвал девушку Густав, впервые обратившись к рыжеволосой по имени, — сделай вид, что согласилась. Давай поднимемся на холм, скажем, что не против, а потом там и завяжем драку? — Можно, — быстро кивнула капрал, — но они нас потом, если что, со свету сживут. — Не сживут, — рыкнула Эльга. — Некому будет. Давай, Агидель, пошли, а там уже разберёмся. — Курва! Будь по-вашему! — громко воскликнула Агеллон, жестом подзывая к себе настоящих соратников. Дюжина воинов вслед за ней начала забираться на склон, в то время как Анджей едва не светился от счастья. Поравнявшись с парнем, Агидель вытянула руку для пожатия. Соперник прибодрился, распорядившись засадным фланговым отрядам собраться заново. Вот тут рыжая и нанесла свой удар. Кулак её устремился прямо в переносицу парня, расквасив ему нос. Анджей свалился как куль с мукой. Долгие часы тренировок с Эверстейн возымели эффект. И пока остальные его приспешники пытались понять произошедшее, Агеллон выкрикнула приказ атаковать. Вся её дюжина налетела на растерявшихся соперников. Удары сыпались один за другим, но потом их зажали в кольцо. — Спина к спине! — выкрикнула Инги, немного опередив в этом Агидель, становясь сейчас той, какой её знали до рокового поединка с Огинь, — сохранять строй, оружие на изготовку! Если бы они решили просто драться голыми руками, всё и в самом деле закончилось очень быстро. При подобных количествах врагов нельзя ожидать затяжного сражения. Совсем другое дело, когда в твоих руках сталь, и когда навыки каждого из их небольшого отряда превосходили навыки прочих. Нападать на тесный круг было весьма неудобно для большого количества противников. Те мешали друг другу, не нанося существенного урона. Другое дело, можно было бы организовать постепенное нападение, когда на смену одному отряду приходит второй, третий и далее, таким образом изматывая защищающихся, но понимали это Инги и Агидель, а получивший по носу Анджей громко требовал, чтобы его отряд раздавил курвиных детей. Агидель ненароком подумала, что будь тут Марика, то в этот миг уж точно ответила что-то очень дерзкое и обидное на эти вопли. Происходящее до боли напоминало девушке потасовку в переулке, в которую она с Эверстейн и Марикой ввязались по пути с тренировки, спасая ведьму. Выхватив свои учебные клинки, толпа кадетов ринулась на защищающихся, но первый же их натиск был отбит с таким остервенением, что откатившись назад, многие недоверчиво переглянулись, а маленькое плотное кольцо посреди этого сборища так и осталось на месте, сурово поглядывая на лица соратников, опустившихся до подобной подлости. — Вперёд, вперёд! Чего вы встали? — начал бесноваться предводитель, да ещё и двое других десятников тоже начали понукать подопечных. Агидель всё больше убеждалась в верности слов Огинь тем вечером в бане — если такие, как они, получили звания десятников и сейчас участвуют во всём этом, то значит все эти звания в гвардии не стоят ничего. Это ещё больше подогрело желание девушки стать той, кто вернёт честь тем, кто, как она, шли на повышение с мыслями стать лучшими воинами. Она не отступит от своей цели, желая идти дальше даже сейчас. Толпа опять качнулась вперёд, и опять с тем же результатом, на этот раз продержавшись на пару мгновений дольше. Они лишь громко орали, тыкали наугад оружием, зачастую попадая по своим, а оказавшиеся в первых рядах уже едва не ломились прочь, получив несколько крепких ударов. Особенно доставалось тем, кто оказывался напротив Агидель, Инги, Радана и Богумила с Густавом. Здоровяк из Вешковиц и вовсе размахивал своим мечом наподобие молота и кому-то уже успел попасть по голове, отправляя в глубокое беспамятство. И то Радан бил в полсилы, а то так и прибить было недолго. Никто защиты на это испытание не брал, но поэтому и движения ничто не стесняло. Третья попытка наступления и вовсе закончилась раньше, чем две предыдущие, а количество пострадавших и выбывших, составило сразу едва ли не пятую часть. Тут тройка десятников наконец-то сообразила, что подобным образом они и вовсе растеряют всех людей и один из них всё же предложил нападать волнами. — Сообразили, шлиссе им в глотку, — зло сплюнула кровь из разбитой губы Инги, видя, как отряды перестраиваются в несколько колец, — вот сейчас будет тяжело, помоги нам Водиназ! — Если кто-то выдохся, пусть говорит и отступает передохнуть в самый центр нашего построения, — предложила рыжеволосая, понимая, что так они смогут чуть дольше сохранить свои силы. Возможностью тут же поспешили воспользоваться Колек и ещё один парень, что и в самом деле не могли вести долгой схватки. Круг чуть перестроился, пропуская их внутрь, а Инги, оглянувшись на Эльгу, позвала свою землячку: — Дер Вартен! На второй волне давай «бросок волка», погоняем их немного?! — Читаешь мои мысли, Инги, я тоже хотела предложить! — довольно откликнулась та. — Ги, как только я дам команду, смыкайте строй, мы немного вырвемся вперёд, — уже тише произнесла дер Зиг, обращаясь к Агеллон. Капрал согласилась, понимая, что у выходцев из Империи опыта в подобных делах гораздо больше и рискуют они не напрасно. И когда на них обрушился новый натиск, а на смену ему тут же пришёл второй, Эльга и Инги с громогласным рёвом сами подались навстречу, в считанные мгновения так отделав участников нападения, что те бросились наутёк, заодно смяв и третий строй. Это немного помогло, но потом всё новые волны стали давить и давить на Агидель и её соратников. Вернулись в кольцо Инги с Эльгой, которым тоже досталось, сама рыжеволосая чувствовала, как у неё под левым глазом наливается синяк, как ноют от усталости руки, как пульсирует болью нога, куда она получила ощутимый удар. Теперь уже не осталось никакой возможности для того, чтобы кто-то мог отдохнуть в середине их защитного построения. На смену азартной злости приходило какое-то тупое ожесточение, когда сама Агидель даже перестала думать о том, чтобы обходиться с нападающими помягче. И уж точно в ней не осталось ни капли жалости, когда в одной из новых волн на неё выскочил Анджей. Капрал так изловчилась ударить, что вновь попала в нос парню, только на этот раз она сжимала этим кулаком эфес своего клинка, и удар окончательно угомонил соперника. — И кто ещё из нас курва? — пробормотала рыжеволосая, тут же получив от незамеченного ею нападающего тычок клинком в рёбра. Это было очень больно. Из глаз брызнули слёзы, ноги подкосились, и девушка рухнула на колени, при этом продолжая размахивать мечом из стороны в сторону, уже не надеясь отразить следующий удар. Силы покидали её, а всё что она слышала, так это звон оружия и крики. Всё усиливающиеся крики. Их разбили, и это было понятно. Но ожидая мгновения, когда произойдёт ещё один удар, который и лишит её чувств, Агидель этого удара так и не дождалась. Вместо этого её противники начали стремительно улепётывать прочь, а прямо перед глазами промелькнуло несколько всадников…***
Марика знала, что если они сейчас проедут дальше, то останется лишь пересечь реку вновь, а затем впереди покажется холм, на котором располагался лагерь. Победа была у них в руках. Вон и отряд Ингвара шёл на сближение с ними, успешно обогнув место засады. И проходи они это испытание в самом начале их поступления в гвардию, Огинь даже не стала бы думать о том, чтобы идти на помощь Агидель. Но теперь дворянка не могла поступить иначе. Не потому что рыжеволосая курва стала меньше раздражать, но потому что сегодня эта бестолочь доказала, что не является такой уж бестолочью. Да, напортачила, переправляясь через реку, но вон и Селима явно умом не блеснула, даже хуже. А вот Агеллон не только довольно мудро предложила выполнить дополнительные задания, но потом и в самом деле сумела провести весь отряд без потерь, в итоге согласившись взять на себя роль необходимой жертвы. Последнее особенно сердило Марику. Сердило, потому что она ни за что на свете не согласилась бы добровольно идти на такую жертву, пусть и ненастоящую. В конце концов, не слишком большое имеет значение, делаешь ли ты мнимый шаг или настоящий. Грань меж ними была куда тоньше, чем можно было предположить. И Марика делала всё для того, чтобы остаться живой. Тренировалась для того, чтобы никогда не быть побеждённой. Единственное, чего она в своей жизни боялась, так это быть убитой. Она очень хотела жить и делала всё для того, чтобы в любых условиях остаться в живых. — Селима! — стряхивая с себя хандру, гаркнула Марика, зная заранее, что дочь гор её решению обрадуется, — есть прекрасная возможность себя проявить и загладить все ошибки за день. Хочешь? — злорадно улыбнулась беловласая. — Как никогда! — радостно выпрямилась та в седле, едва из стремени не выпрыгнув. — Ну вот и пойдёшь первой. Мы выступаем на помощь Агеллон и её отряду. Раскатаем этих лярвиных детей, решивших нам всё испортить. Можешь не сдерживаться, — разрешила Марика, ощутив, как по телу, словно разогреваясь, растеклось желание предстоящей схватки, и даже усталость не давала этому желанию угаснуть. — Слушаюсь! — глаза чернявой вспыхнули от предвкушения драки, а потом она начала забирать в противоположную сторону, прокричав, что их отряд идёт на помощь, — косой стройся, как скажу, в галоп! — выкрикнула далканка, а затем чуть привстала в стремени, погнав коня. От Огинь не укрылось, что хоть Селима от всего сердца ненавидела рыжую и всех её приближённых, но возможность драки, как таковой, была для далканки важнее всех личных чувств. Пусть это и создавало дополнительные сложности в управлении дочерью гор, но и давало надежду, что та рано или поздно весь свой негатив сумеет перенести на тех, кто в самом деле будет угрожать Остерну. Сами её действия, распоряжения, всё это говорило об определённых скрытых талантах. Косую атаку применяли не часто даже усцары, привыкшие скорее бить на манер латников. Селима перестроилась на правый фланг, выдвигая его чуть вперёд, крикнув, чтобы всадники усилили строй. Масса лошадей и наездников всё набирала ход по мере того, как обозначился холм, на котором кипело сражение. На их приближение никто даже внимания не обратил. — В галоп! Оружие наголо! — проорала далканка, понукая своего скакуна. Скорость всё нарастала и начинало казаться, что ещё немного, и они бы воспарили над полем – земля мелькала под ногами, а лошади выбивали её клочья и мелкие камни, отталкиваясь всей мощью своих копыт, коими наделила их природа. Пусть в руках всадников были затупленные клинки, но при такой скорости они становились очень опасны. Видно ощутив дрожь земли, некоторые из атакующих отряд Агидель воинов, обернулись в сторону, откуда на них неслось неминуемое поражение. Самые умные, мигом сообразив, чем это им грозит, кинулись в ближайшие кусты, стараясь укрыться там и вскочить на лошадей, чтобы убраться по добру по здорову, да не успели. — Раж! — коротко скомандовала Селима на далканском, и её фланг на полном ходу влетел в сборище не успевших сбежать. Марика, дав кому-то эфесом клинка по голове, немного пожалела, что в руках у них было учебное оружие. Всё это напомнило ей столкновение с горожанами в столице, когда хотелось не просто победить, но причинить как можно больше боли тем, кто решил выступить против неё. Наверное, это было не очень хорошо, но тут Огинь достигла участка, где оборонялись защищающиеся кадеты под главенством Агеллон. На ногах остались лишь Инги и Радан, да и те едва стояли. Увидев это зрелище, внутри Огинь снова вспыхнул яркий, сжигающий всё на пути, огонь, но Марика, закрыв глаза, сделала глубокий вдох, сдерживая порыв. Нельзя было идти на поводу у чувств. Успокоившись, блондинка огляделась. Неподалёку от своих друзей, упираясь коленями в землю, отмахивалась от несуществующих врагов капрал. — Будет тебе, считай, всех победила, — хохотнула Марика, остановив лошадь напротив девушки. Та почти обезумевшим взглядом посмотрела на блондинку, пытаясь осознать, кто перед ней, и следом за этим тяжело выдохнула: — Мар-ика?! — Агидель не то что говорить, воспринимать окружающую действительность было тяжело. — Ну, ты же не думала, что мы, в самом деле, бросим вас тут? Или думала? Курва, за кого ж ты меня принимаешь? — Огинь лишь немного склонила голову, продолжая усмехаться, а потом, отвлёкшись на раздающийся в кустах шум, поспешно добавила, — ладно, никуда не уходи. Поеду Селиму остановлю, а то она ещё кого и прибьёт не ровен час! Чуть расслабившись, понимая, что всё позади, рыжеволосая девушка опустилась на землю, выронив клинок. Агидель проводила взглядом удаляющуюся от неё дворянку, явно наслаждавшуюся происходящим. Она прекрасно знала, как Марика любит побеждать, особенно так ярко. Капрал ощутила, что сейчас при всём желании не могла бы никуда уйти и блондинке уж точно беспокоиться об этом не нужно. Помяли Агеллон знатно, и она очень ярко прочувствовала всё, что может случиться в настоящем сражении, окажись они в таком положении. И как бы не раздражала своим поведением Огинь, однако же поступила она правильно, хоть и утаила весь план от остальных. Сам этот поступок, когда она бы могла и не возвращаться, перечёркивал все плохие мгновения. Сильвия была права — пускай у Марики есть очень неприятные черты, но она тоже человек. Она вела себя так, как её воспитывали и учили, но она действительно менялась, раскрывалась, становясь совсем не той, какой была при поступлении в гвардию. — Агидель! — с тревожным криком, к девушке подскочила крайне взволнованная Сильвия, — Фрая заступница! Ты цела? Агеллон не сразу поняла, кто перед ней. Полученные травмы были куда серьёзнее, чем казалось – она так и норовила завалиться на траву и тупо лежать. Будто тот источник неудержимой энергии, движивший ею, вдруг угас. — Жить буду, — лишь успела вымолвить Агеллон, в то время как охотница принялась хлопотать, вытаскивая из небольшой поясной сумки разные маленькие склянки со снадобьем. Капралу очень хотелось задать охотнице множество вопросов, но и на это сил не было, поэтому она молчала, бесцельно глядя на то, как русоволосая потянулась к фляге. — Пей, — не терпящим возражений тоном, приказала Сильвия, стараясь не смотреть прямо в глаза рыжеволосой. Делать над собой усилие, и отказываться капрал, конечно, не собиралась. Отвар был очень вкусным, а поговорить она бы могла с дочерью леса потом, тем более, что всё закончилось. Правда, судя по доносящимся издали яростным воплям Селимы и ругани Марики, для кого-то всё только началось. Но, стоило Сильвии нанести на палец одно из снадобий, а затем легко провести подушечкой по наливающемуся синяку на лице Агеллон, та чуть не взвилась на ноги, ощутив боль. Место удара будто обожгло попавшим на кожу углём. — Не дёргайся, сейчас лучше станет, — крепко придерживая Агидель за плечо, наставительно проговорила девушка из Литау, — как шишки получать, вы первее всех, а как лечиться, бегай за вами. Кто там недавно Марику осуждал, а? — Больно, — всё же пожаловалась Агеллон, — жжёт. — Не больнее, чем когда тебя изобьют, — уверенно проговорила Сильвия, при этом, будто имея ввиду под этой фразой что-то иное, — терпи, а то завтра глаз открыть не сможешь. Она ещё пару раз провела пальцем по месту удара, стараясь быть настолько бережной, насколько вообще могла, и Агидель, запретив себе проявлять слабость, терпела, уже чувствуя, что щёку и скулу словно что-то сковывает, стягивает и лишает чувствительности. Ощущение было странное, но уж точно лучше, чем раньше. — Куда ещё попали? — удивительно спокойным голосом спросила охотница. — Рёбра и нога, — быстро отозвалась Агеллон, — но это может и до лагеря потерпеть… — Да, на вот, это ещё выпей, — Сильвия в один миг влила в рот девушке содержимое маленькой склянки. Агидель не выдержала и скривилась, сразу припомнив слова Марики о Сильвии «Тебе лишь бы что-то влить». Гадость была несусветная. Настолько горькая и противная, да ещё и язык вяжущая, что если бы этого снадобья было хоть на каплю больше, она бы точно всё выплюнула назад. Невольно капрал заелозила на месте, ощутив гадкий вкус, который, казалось, теперь будет преследовать её всё время. Не терпелось съесть хоть чего-нибудь, чтобы перебить этот вкус. — Сильвия! Предупреждать надо! — немного возмутилась Агидель. — Тогда бы ты точно пить не стала, — наконец-то подняв взгляд, улыбнулась охотница, чем-то сейчас напомнив Марику, — ладно, мне надо остальным помочь. — Сильвия! — ещё больше возмутилась рыжеволосая, осознавая, что опять возможность поговорить с девушкой так и выскользнула из пальцев. — Потом, в лагере, — махнула та рукой и скрылась из поля зрения. — Огинь точно на тебя плохо влияет, — чуть покачав головой, слегка улыбнулась капрал, и перед глазами вновь возникла Марика, на сей раз едва ли не силком тащившая за узду коня Селимы, поскольку далканка лишь продолжала громко орать и потрясать кулаками. — Сурты поганые! Тайхран их всех во все причинные места! Убить мало! Марика, пусти меня! Я ещё не всем этим поганцам навалять успела! — Да? А чего ж они тогда не своими голосами верещали, прося меня убрать от них тебя? — хохотала блондинка. Селиму она и в самом деле успела нагнать в кустах, где дочь гор, уже спешившись, раздавала направо и налево увесистые оплеухи тем, кто пытался убраться прочь. Оттащить от пострадавших чернявую стоило немалого труда. — Ты сама велела не сдерживаться! — упиралась далканка, но пар, видно, с неё уже сходил, — о сурты какие! Рядом с Агидель, наблюдавшей за этим представлением, вдруг опустились по разным сторонам Инги и Радан. Причём, что девушка, что парень, выглядели гораздо более жизнерадостными, чем их подруга, можно даже сказать, довольными. — Хорошо подрались, — улыбнулась Инги, потягиваясь, будто после разминки, — давно я так не веселилась. — Ага, — в тон ей отозвался здоровяк, — я так только на нашей деревенской ярмарке пару лет назад размялся… А ты как, Агидель? Скажи — здорово-то было?! – неожиданно ярко выразился здоровяк. — Вы спятившие, оба… — покачав головой, всё же улыбнулась Агеллон, — нас тут могли отделать до беспамятства! — Это да, — кивнула дер Зиг, — не думала, что это скажу, но я рада, что эта гадюка решила нам помочь. А то разделали бы нас до состояния шлиссе коровьего… Интересно, будет ещё одно такое испытание? Мне понравилось. — А ты как, Агидель, нормально всё? Как чувствуешь себя? — поинтересовался Радан. — Как будто меня отмутузили толпой, — не стала придумывать сравнения Агеллон, ответив в манере друга, — нормально, в общем. Пока они продолжали сидеть на земле и болтать, Огинь уже отдавала последние распоряжения перед тем, как отправиться в лагерь. Решено было забрать с собой и представителей всех трёх отрядов, так сказать, в качестве пленных. А чтобы они хоть немного помучились, лошадей у них отобрали, выстроив в колонну, заставив идти пешком. Пришедший в себя Колек ещё предлагал тех и связать, но верёвок не было, поэтому по сторонам от колонны просто выставили небольшое оцепление, возглавляемое Селимой. Закончив с построениями, вся процессия направилась в сторону лагеря. Некоторые из победивших кадетов затянули весёлую песенку, явно наслаждаясь мгновением, но Агидель, стараясь не слишком вертеться в седле, пыталась отыскать взглядом Сильвию, да та как сквозь землю провалилась, вновь умчавшись куда-то в арьергард их колонны, может, даже охраняя пленённых. Впрочем, если уж охотница пообещала, что поговорит с Агидель в лагере, то стоило просто ждать. У рыжеволосой и без того было над чем подумать. Столкновение с соратниками, коих она до того считала относительно лояльными к ней, ясно дало понять, что всё было иллюзией, в которую ей хотелось верить. На деле вышло иначе. Закон жизни раз за разом давал понять, что нельзя надеяться на одинаково хорошее отношение всех вокруг, и если до какого-то мгновения она верила в то, что в гвардии может быть иначе, то сильно в этом ошиблась. И пусть в случае всеобщей угрозы они бы выступили единым фронтом, но и в этом обществе оказалось довольно много тех, кто в угоду своим интересам готов был нанести удар в спину, если речь шла о собственном успехе. И всё потому, что различия в сословиях, личной мотивации каждого, желаниях, отношении — играли очень большое значение. Не так уж и неправа была Огинь, решив держаться подальше от остальных. Сейчас Марика даже казалась куда более близкой, нежели добрая часть всех кадетов в лагере. — Слушайте, мы сейчас переправляться будем, — подал голос Мариотт, ехавший в начале колонны рядом с большинством из десятников и пары капралов, — может, стоит пересадить тут пленных на лошадей? Помокнут все. — Я бы не стал этого делать, — хмыкнул Ингвар, — наукой будет на будущее. — Вот, один капрал высказался, — кивнула ему Огинь, — а что капрал Агеллон скажет? — ухмыльнулась беловласая, хитро посмотрев на Агидель. Кажется, она так и жаждала услышать её ответ, хоть и догадывалась о том, каков он будет. — К бесам их в пекло, — почти прорычала рыжеволосая, ощущая огромную обиду на подлость, злость на полученные травмы и разочарование от собственных выводов, — не сильно они думали о милосердии, когда нас чуть не прибили. Замочатся в реке, поди не помрут. Пусть пешком перебираются, курвы! — Значит, пусть сами переходят, — решила Огинь, немного повернувшись к Агидель и совсем чуть-чуть ей кивнула, затем сильно понизив голос, — люди заслуживают того отношения, что демонстрируют сами. Рыжеволосая не стала ничего отвечать, но в этот миг она была полностью согласна. Даже головы не повернула, когда всадники, уже перебравшись на противоположный берег, услышали, как голосят взятые в плен соратники, идущие через брод. И да, пусть она всё равно верила в милосердие, но существовала ещё и справедливость. Её небесный покровитель на то и был высшим богом, что завещал людям быть добрыми, но и справедливыми. Теперь, когда всё закончилось, можно было и просто порадоваться успеху. Впереди за последними рядами деревьев показался уже знакомый холм, а на вершине в окружении сержантов стояла Эверстейн, пристально наблюдавшая за тем, как её кадеты преодолевают оставшееся расстояние. Дер Кин, заприметив макушки своих учениц, что так и бросались в глаза, немного обернулась, отыскав взором сержанта Махейма, на пару с другим мужчиной, недавно прибывших после проигранной схватки. — Обидчица ваша возвращается, сержант. Первая, — скупо улыбнулась лейтенант, знавшая, что пусть Огинь её не любит, но она всё равно радовалась успеху подопечной. Испытание было не из простых, и тот кто его прошёл, по праву мог называться лидером. — Курва такая, — хохотнул сержант помладше, — этой девке точно светит звание лейтенанта, если не станет слишком зазнаваться. — Да уж, эта злая, как гадюка во время линьки, — хмыкнул Махейм, придерживаясь за рёбра, — ты, госпожа лейтенант, глаз с неё не спускай. — Она просто имеет хорошую подготовку и много времени уделяет собственным занятиям, — как очевидное признала Эверстейн, — мне другое интересно, почему с ними ещё три отряда и те пешком идут? — Так я говорил, бестолочи, вместо того, чтобы пытаться честно доказать свои умения, следили за Огинь и её отрядом. Они и засаду устроили на их пути. Мы когда мимо проезжали, видели. — Дал Свар кадетов, — вздохнула дер Кин, — мало того, что ничего не выполнили, так ещё и при численном превосходстве умудрились проиграть и в плен попасть, - тяжело проговорила лейтенант, приложив руку к лицу, не желая больше лицезреть происходящее. Дер Кин казалось, что вот, наконец-то она начинала понимать, как тренировать кадетов, что у неё всё получается, а потом происходило что-то подобное. Она не понимала, не могла понять, где же она ошиблась – она чётко объяснила утром поставленную задачу, раздала собственноручно составленные карты. Она, как умалишённая, всю ночь носилась с сержантами по затопленному после дождя лесу, желая убедиться, что нигде не ошиблась, все указания верны и понятны, но опять. Но ведь Марика с Агидель не только всё выполнили но и выиграли состязание, а это значило, что дер Кин всё организовала отлично. Неужели проблема была не в ней, неужели это не она где-то ошиблась и неправильно донесла свою мысль? После многих лет работы с подготовленными воинами было тяжело принять эту догадку. — В плен? — заинтересовался ещё один сержант с пышными усами. — Сам взгляни. Вон их несколько всадников из отряда Огинь сопровождает, — указала рукой Эверстейн, — надо нам будет вновь устроить «баталии на карте», жаль всё осталось в городе. Ну, ничего, своими силами, по старинке, организуем. — Будет сделано! — сразу отозвался Махейм, умевший определять следующие приказы старших. Отряд Огинь достиг подножья холма, и вся колонна взбиралась по нему, сохраняя порядок настолько идеальный, словно они направлялись на королевский парад. Отделившись от остальных, Марика, Ингвар и Агидель первыми направились к собравшимся офицерам. Блондинка ещё успела отдать честь, как требовали традиции гвардии, приложив два пальца к голове, но даже в этом её жесте чувствовалось больше насмешки, чем уважения. Однако Эверстейн задумалась, было ли это так уж важно, если девушка следует приказам и правилам? Было ли так плохо поведение Огинь, или это была личная неприязнь? Марика иногда позволяла себе слишком много, однако едва ли переходила ту мнимую черту, за что её действительно можно было бы наказать. — Госпожа лейтенант дер Кин, ваш приказ и испытание выполнены, порученные мне люди справились с задачами, потерь не имеем, в ходе выполнения задачи в плен взяты три отряда наших соратников, решивших организовать нам засаду, — кратко описала все успехи блондинка, старательно демонстрируя свою осанку. — Блестяще, десятник Огинь, — кивнула в ответ лейтенант, тоже приложив два пальца к голове, — поздравляю с победой. Объявляю вам личную благодарность и, как и обещала, вот поощрение — отряд Марики Огинь до конца сегодняшнего дня и всего следующего, получает выходной. Заслужили, отдыхайте! Ингвар и Агидель недоверчиво переглянулись, не совсем веря собственному счастью, но судя по тому, как хором завопили от радости остальные из их отряда, это им не послышалось. Полная победа! Старшая попросила дворянку подробнее рассказать про испытание, и большую часть времени молчала, выслушивая подробный доклад Огинь, начиная мрачнеть с того момента, как была упомянута засада, устроенная тремя отрядами кадетов. Причиной плохого настроения был даже не сам факт нападения, чего-то подобного лейтенант и ожидала, но огорчало её, как командира, то, что большой объединённый отряд в итоге был разбит, не проявив себя нигде и ни в чём. Конечно, должно было сказаться качественное превосходство отряда Марики, можно было даже предположить, что именно они из этого сражения выйдут победителями, но что верх будет взят с таким оглушающим успехом? Из собственного опыта битв дер Кин помнила лишь два примера, когда удавалось одерживать столь сокрушающие победы. И пусть битва её подопечных была, можно сказать, потешной, но всё это не отменяло очевидного — слишком большой разрыв в качестве подготовки кадетов. Затевая всё это, она и хотела посмотреть на разницу, но разница эта откровенно не радовала. Ей начинало казаться, что лишь половина подопечных действительно обучаются, постигая новые уроки. Это был её просчёт при всей подготовке и обучении. Хотя, был ли это именно просчёт? Возможно, некоторые из подопечных просто на голову превосходили прочих, а другим никогда не было дела до успеха. Эверстейн успела заметить, что Агидель уже на отборе показала свою целеустремлённость — она билась до конца, не желая сдаваться, и точно так же она продолжала тренировки. Не всё получалось с первого раза, но дер Кин видела, что огонь в глазах Агидель и не думает угасать — рыжеволосая всеми силами хотела быть достойнее всех. С другой же стороны Марика, в которой поначалу прослеживалось лишь желание получить личную выгоду, заслужив звание, чтобы почивать на лаврах, но спустя какое-то время и она изменилась. Ей больше не хотелось главенства, но интереса к совершенствованию девушка не потеряла. Но помимо Марики, Агидель и остальных, кто шёл примерно похожим путём, были такие кадеты, наличие которых у дер Кин вызывало вопросы. Им не было дела до тренировок, они не считали нужным следовать приказам. И они проявили себя, напав на отряд Огинь. Самым трудным для старшей было решить, что делать в такой ситуации — быть может эти кадеты просто растеряли стимул учиться, и им нужно его вернуть, а может, что хуже, они рассчитывали добиться всего, не прикладывая усилий, и стоило бы просто выгнать их? Впрочем, радость от успеха Огинь и Агеллон пока перевешивала. Марика честно рассказала, что именно благодаря грамотным размышлениям рыжеволосой им удалось пройти самым безопасным направлением, до того заработав преимущество в дополнительных заданиях. А когда зеленоглазая поведала о том, что весь удар на себя приняла Агидель вместе с небольшим отрядом, отвлекая внимание, Эверстейн стоило не малого труда оставаться спокойной, хотя внутри разливалось приятное ощущение от того, что девушка, привлёкшая её внимание ещё при поступлении, оказалась такой самоотверженной. — Хм, - лейтенант спрятала лёгкую улыбку, задумчиво приложив ладонь к подбородку, - выходит, когда вы пришли на подмогу, а отряд Агидель отвлекал внимание на себя, вы не встретили никаких дозорных на своём пути, да ещё и все напавшие дрались в пешем строю? — Именно так, госпожа дер Кин, — быстро кивнула Марика, — но, думаю, лучше о том спросить Агеллон. Как вы и сказали, мы подоспели не сразу и не могли видеть всего, что там происходило, да и я не была среди первой линии атаки. Эверстейн позвала Агидель, чтобы та подошла. Рыжеволосая в мгновение ока предстала перед командиром, старательно вытянувшись во весь рост рядом с Огинь. На прямой вопрос дер Кин — что происходило, когда её отряд попал в засаду, Агидель без утайки, сжато, но спокойно объяснила лейтенанту все интересующие ту моменты. Видно, эмоции всё же проявили себя, поскольку Эверстейн, выслушав этот доклад, переменилась в лице, что и Марика с Агидель немного тревожно глянули на неё. — Махейм! — резко окликнула сержанта дер Кин, и когда мужчина наравне с девушками вытянулся перед командующей, приказала ему, стараясь говорить отрывисто, — десятников из проигравших трёх отрядов разжаловать в звании. Это не десятники, а пустоголовые бездари. Мало того, что обладая численным превосходством, они не догадались выставить дозоры, даже не предполагая, что их могут обойти, так ещё и вместо того, чтобы сразу смести небольшой отряд, затеяли с ними какие-то торги. Все три отряда направить на принудительные работы по обустройству лагеря, усилить подготовку по всем направлениям, а тех из сержантов, кто был ответственен за их назначение, прикрепить к этим отрядам. Если хоть один из этих кадетов на осеннем испытании допустит ошибку, назначенный над ним сержант будет разжалован до десятника. Это ясно? — Да, госпожа дер Кин, — аж весь побледнел Махейм, мысленно обрадовавшись тому, что не участвовал в этих назначениях. Марика, пристально наблюдавшая за обидчиком Селимы, испытала ещё одно мстительное удовлетворение. Ей не только удалось отплатить за свою кареглазую бестию, так ещё и жёсткое распоряжение лейтенанта заставило сержанта волноваться. Пусть тот и не был причастен к повышениям тех лярвиных детей, что решили организовать нападение, но он очень переживал и о своих ошибках, и на этом можно было в дальнейшем сыграть. Что ни делалось, всё было к лучшему, однако самого главного беловласая ещё не добилась и теперь ждала подходящего мгновения. — Можете быть свободны, — кивнула мужчине дер Кин, отпуская его, переведя затем взгляд на своих учениц. Очевидно, желая немного успокоиться, она отстранённо проговорила, — несоответствие ожиданиям, конечно, не всегда ведёт к краху, но должно сразу насторожить… Огинь! — Да, госпожа лейтенант? — немного притворно откликнулась блондинка, демонстрируя излишнюю готовность, как делала это на испытании Селима. Марика чувствовала, что вот сейчас и будет то, чего она ждала, пытаясь сохранить равнодушие и отстранённость. — Надеюсь, с тобой не произойдёт подобного, если я скажу, что хочу повысить тебя до звания капрала? — прямо спросила Эверстейн, внимательно посмотрев в глаза девушке, нисколько не опасаясь ответного жёсткого взгляда. Агидель даже дыхание затаила. И не потому, что не была согласна с этим решением, но потому что действительно считала, что дворянка как никто заслуживает этого повышения. Ей хотелось соперничать с равной во всех смыслах, и ей было интересно увидеть, как бы проявила себя блондинка в новом звании. Вот только знала рыжеволосая и то, что сама Марика не горит желанием идти дальше по службе. Агеллон бы никогда не призналась, но ей хотелось, чтобы дворянка стала в один ряд с ней, ведь Марика была опытнее. Весь день она не просто показывала свои навыки, а пыталась учить, пусть иногда и грубо. Агидель была уверена, что даже с характером и отношением Огинь, стань она капралом, вся подготовка оказалась бы куда эффективнее. — Благодарю, госпожа дер Кин, — слегка поклонилась Марика, как было принято выражать свою почтительность в благородных домах Остерна, но тон её оставался ровным и отстранённым, — мне очень лестно это предложение, но я откажусь. Лейтенант, уже собиравшаяся сказать, что поздравляет с новым званием, вдруг закашлялась, наверное, впервые за всё время, что возглавляла кадетов, позволив себе яркое удивление, не укрывшееся от учениц. И если рыжеволосая невольно поразилась реакции Эверстейн, то Огинь едва от радости не светилась и с трудом прятала улыбку. Впрочем, она же быстрее всех и взяла себя в руки, заговорив первой и объясняя свой отказ: — Тут много причин, госпожа дер Кин… Здесь и моё личное мнение касательно того, какими навыками должен обладать капрал. А я что? Весь наш план, что я придумала… Его бы вообще не было, если бы не наблюдательность Агидель. Успех всего задания обеспечили и хорошие советы Ингвара, и таланты Сильвии, и вновь, грамотные предположения Агидель. К тому же, я не хочу попасть в ситуацию, как эти ку… разжалованные десятники. Получить повышение, конечно, не плохо, но куда хуже, если тебя потом вернут обратно. Пока я не буду уверена в том, что таких ошибок не допущу, я пожелаю остаться в моём нынешнем звании… — Вздохнула беловласая, а затем слегка ухмыльнулась. — Госпожа лейтенант, мне кажется, лучше пустить силы на обучение уже имеющихся десятников и капралов… Честно говоря, Агеллон пусть и показала себя достойно, это я признаю, но ей не хватает знаний и навыков. Она слишком зависит от мнения окружающих, иногда себя чересчур занижая, и, на мой взгляд, толку от такого капрала не много. Ей следует стать увереннее в себе. Агидель, несколько поражённая тем, что Огинь её таки похвалила, при этом успев и поругать, едва не вскрикнула: «Марика!». Она бы не так удивилась, выскажи зеленоглазая это лично ей, но подобные заявления, да ещё и советы старшей, попахивали очевидной дерзостью. Капрал забыла, что Марика остаётся Марикой, и такие слова — это в её духе, который просто размылся за всеми событиями, что произошли за последнее время. — Убедительно, — чуть кивнула Эверстейн, обретая контроль над собой и деловито поглядывая на блондинку, — но честно. Хотя, должна отметить, подобная самокритичность как раз и свидетельствует о высоких талантах. Я могла бы не учитывать твоё мнение и всё равно дать повышение, но если ты сама считаешь, что пока не готова к подобной ответственности, то это будет не лучшим решением. Спрошу иначе. Что бы ты, лично, хотела получить от этой победы? Настала пора удивиться уже самой Марике. Она ждала, что после её отказа лейтенант просто разрешит уйти, или выкажет недовольство, как-то проявит его, но у командира, как выяснилось, был и свой ответ на любые попытки поддеть её. У Эверстейн было заготовлено даже не возмущение, а предложение, и Огинь, не будучи безмозглой курвой, поспешила им воспользоваться. «Торговаться можно со всеми, нужно лишь знать их интересы», сразу вспомнились уроки отца. Неприятные уроки, но Марика умела делать выводы. В душе девушка усмехнулась — видимо она всё же немного ошибалась в своём суждении о дер Кин. Их лейтенант оказалась несколько лучше образа, представляемого Марикой и он начинал постепенно меняться. — Если мне будет позволено, я бы хотела время, отведённое на тренировки с манёврами, использовать на собственные упражнения с оружием и, по моему желанию, брать к себе в пару кого-то из остальных кадетов или сержантов, — не слишком надеясь на успех этой затеи, попросила блондинка. — Ладно, — вдруг согласилась Эверстейн, вновь огорошив и Марику, и Агидель, — но будут два условия. Два раза в месяц ты будешь участвовать в манёврах, доказывая, что не растеряла навыков. И два раза в каждую неделю ты должна тренироваться с Агеллон. «Пощадите!», мысленно воскликнула рыжеволосая, мигом представив себе, что это будет — ежедневные практики с самой дер Кин, так теперь ещё и с Марикой, а два раза в неделю ещё и с обеими. «А нечего было утверждать, что справишься везде!», ехидно отозвался внутренний голос. Агидель ясно поняла, что куда хуже издёвок Марики — это её обучение. Оставался лишь вопрос, каким это образом Сильвия тренировалась и тренируется с беловласой, выдерживая всё это. Кажется, дочь леса таила в себе больше того, о чём Агидель и не подозревала. — Благодарю, госпожа лейтенант, — на этот раз Огинь сделала более заметный поклон, действительно обрадовавшись подобному решению. — Госпожа дер Кин! — прервал этот разговор оклик одного из сержантов, увидевшего, что в лагерь возвращаются несколько человек из отряда Кутенича, — похоже, первые пострадавшие от заданий из отряда Вита. — Иду, — махнула рукой лейтенант, обратившись к ученицам, — Огинь, до конца завтрашнего дня свободна, как и весь твой отряд. Агидель, со мной. — Удачи, капрал! — Марика так хлопнула рукой меж лопаток рыжей, что у той едва вся спина не полыхнула. — Ку… — Да, Агидель? — развернулась на месте дер Кин, решив, что девушка хотела что-то сказать ей. Агеллон вновь растерялась, пытаясь сообразить, как выкрутиться из этого положения. Почему ей так и норовило влипать во все самые неловкие и неожиданные ситуации? Кажется, Макиш тоже приметила её, и не упускала любой возможности поиграть с избранной ею девушкой. Если уж богине судьбы и было до кого дело, то она не теряла возможности испытать этого человека. — Простите, лейтенант дер Кин, — переборов своё смущение, проговорила Агеллон, — чем я могу вам быть полезной? — Это скорее на пользу тебе. Пойдём. Я хочу посмотреть, как ты сможешь оценить действия второго отряда. Начнём с первых, кто вернулся, а затем дождёмся остальных. Подсказывать и поправлять я не буду, моё мнение ты узнаешь под конец дня. Вот и увидим, права ли Марика. Может, и в самом деле, ты слишком много оглядываешься на мнение окружающих? — пояснила Эверстейн. — Слушаюсь, — чуть севшим голосом проговорила капрал, ясно понимая, что нужно будет очень постараться, чтобы оправдать оказанное доверие, но мысленно пожелала Огинь всего «хорошего».