Страх живёт внутри нас

      Вэй Ин не чувствовал страха. По крайней мере на постоянной основе. Чего нельзя сказать про его тревогу. Вот она – вечная верная спутница, ни на миг не покидающая его.       Терпеливо ожидающая его краха.              Нельзя сказать, что у Вэй Ина совсем нет причин чувствовать тревогу, как раз таки наоборот. Но даже он понимал, что то, что сейчас с ним происходило – не самая здоровая вещь.       Раньше… Раньше, до его появления в образе молодого несчастного Мо, до того как все разрешилось и выяснилось, у него реально было очень много причин для тревоги, страха, паники. Если честно, то большая часть его сознательной жизни после смерти родителей – сплошной стресс, какой стороной ни поверни.       Однако, чаще всего он мог взять себя в руки, обрести контроль хотя бы над своими действиями.        (Почти всегда. Последний раз… Это был конец. Так смысл был ему стараться удержать себя в реальности?)       Правда, тогда некому было и замечать не столь частые проявления его тревожности. А если и замечалось, то не часто или в тех ситуациях, когда это легко можно было объяснить ситуацией «здесь и сейчас». Или все могли успешно это списать на влияние Тьмы. Но не сейчас, не здесь.       Но не теперь. Теперь вокруг не бушуют хаос и смерть, теперь нет необходимости сражаться за каждый свой или чужой вздох, а внимание окружающих его людей направлено на него не как на «Тёмного страшного-ужасного-проклятого Старейшину Илин, что на своих плечах несёт лишь смерть и ужас», а просто… просто. Просто как на партнёра Лань Ванцзи, как на учителя для всех маленьких Ланей и адептов постарше, как на брата главы Ордена Цзян, как просто человека, который полон неугасимой энергии и фонтанирующий энтузиазмом. Не чтящий все 4 тысячи правил Гусу, но при этом не несущий ни капли зла в своих действиях. Просто возлюбленный, просто друг, брат, учитель, отец и дядя, друг и много кто ещё.       И теперь они стали не просто замечать странности в его поведении, а заострять внимание на этом. В том числе и его муж. И брат. И брат мужа. И уже не маленький а-Юань или племянник. И даже Лань Цижень!       Он явно делает что-то не так.       Но не можем понять, что именно, ведь это всегда было с ним. Просто в действительно опасных ситуациях Вэй Усянь четко знал, что и как делать, а потому не испытывал никаких сложностей.       Сейчас же… Сейчас же всё хорошо. Но, видимо, Вэй Усянь не создан для чего-то хорошего?       Эти мысли выматывали.       Наверное, его проблема стала крайне очевидна для всех, раз сейчас он идёт на разговор с Лань Циженем и своим мужем. Это невольно напомнило времена ученичества в Гусу, где он шёл переписывать правила Ордена в наказание за какую-нибудь проказу. Воспоминания юности невольно вызвали улыбку.       И правда, сцена напоминала времена юности, библиотека, свитки и уже сидящие там Лань Чжань и его дядя. Вэй Ин замер на входе, буквально ощущая тревогу от обоих. Он буквально вчера вернулся с ночной охоты, где сопровождал молодое поколение заклинателей и мог что-то пропустить. Может ли быть, что что-то успело случиться? Вэй Ин невольно напрягся всем телом, словно готовый в случае чего сразу же бежать-спасать-сражаться или организовывать это. Мысли также сразу заметались и понеслись вскачь, генерируя всевозможные сценарии и варианты развития событий, а также план действий на каждый из них.       Усянь на силу заставил себя дышать ровно и не бегать тревожно взглядом по комнате в поисках возможной причины беспокойства Ланей. В конце концов, ему даже ничего не сказали ещё, а он уже надумал столько, что на основе этих мыслей можно захватить мир заклинателей или повторить Аннигиляцию Солнца.       (Вэй Ин точно не хотел бы этого. Но он мог бы.)       Вэй Усянь спрятал руки в рукавах, складывая их вместе на манер благородных господ – на самом деле прикрытие его вредной привычки. Одной из. В тревожные моменты или просто в период задумчивости, или когда ему нужно было быстро анализировать ситуацию, что-то говорить, он начинал даже не чесать – а слегка царапать кожу на руках. Не специально, это было неосознанное действие, которое он так и не смог контролировать в полной мере. Он не раздирал руки в кровь, нет, не было крови, просто оставлял ногтями белые полосы, может быть, повреждал самый верхний защитный слой эпидермиса, не больше. Иногда просто тёр кожу до покраснения. Иногда эта привычка затрагивала не только руки, но и ноги, если те были в зоне доступа. Иногда он просто прятал руки за спиной и ногтем большого пальца как-бы поддевал кожу сбоку указательного пальца. Это менее заметно и окружающими воспринимается более благосклонно.       Просто привычка, которая позволяла сосредоточиться и немного унять беспокойство.       Ничего такого.       Правда, Вэнь Цин как-то сказала, что это не является нормой, но, если честно, в то время им всем было не до этой глупости и Вэй Усянь просто отмахнулся от этого. У него в арсенале были вещи сильно похуже, чем это.       А потом он умер, да.       И вот теперь он сидит в библиотеке напротив собственного супруга и учителя Ланя. Который, вообще-то ненавидит его. Ну или крайне недолюбливал до этого момента. А сейчас... Сейчас он смотрит на него с сожалением? Легким беспокойством? Что вообще происходит?       Вэй Усянь чувствовал себя более взволновано в последнее время, а из-за постоянного чувства тревоги в повседневной жизни – был вымотан, а от того не сильно мог контролировать собственные эмоциональные и физические реакции. Губы разъехались в кривом подобии его обычной усмешки. - Так ради чего мы все собрались тут? Лань Чжань, у вас такие скорбные лица, словно кто-то из учеников решил продолжить моё дело и решил создать поводов для написания пятой тысячи правил!       Вэй Усянь говорил привычным игривым тоном, что невольно можно было бы обмануться этим, а Цижнень даже скривился в привычной гримасе, как всегда делал, когда Вэй Ин выдавал несусветную чушь.       Однако, цель была достигнута – Лани чуть расслабились и даже начали говорить. - На самом деле, причина сегодняшнего собрания – Вэй Ин. Лань Чжань во время своей короткой фразы, плавно и совершенно естественно, перетек к своему супругу, чтобы сидеть рядом и быть опорой для замершего от неожиданности Вэй Усяня. - А можно немного точнее? Я нарушил что-то невероятно важное-ужасное и сам не понял? – Вэй Ин затеребил краешек ленты супруга, что была всегда повязана на запястье. Ещё одна, в целом, безобидная привычка.       Ванцзы отрицательно мотнул головой, мягко сжимая руку супруга в знак поддержки. - Вэй Ин ничего не сделал. Но Вэй Ину нужна помощь. Дядя здесь, чтобы в случае необходимости помочь.       Вэй Усянь понял, что он ничего не натворил, но не понял почему ему нужна помощь и какого рода она будет? В целом, на его лице все было написано, а потому Цижень решил подхватить речь своего племянника и продолжить говорить. - На самом деле не только мы, но и все остальные стали замечать, что тебе… неспокойно. Всегда. И что твои действия несут вред, в первую очередь тебе самому. Мы бы хотели узнать, что все таки происходит и по возможности помочь.       И прежде чем Вэй Ин начал отрицать наличие каких-либо проблем, его опередили. - Руки Вэй Ина.       Вэй Усянь замер. Ох. Его поймали на самом очевидном в моменте. Видимо, его настолько сбил с толку непривычной вид и тон Старика, что он перестал контролировать себя. И смех, и грех. Лань Цижень проявляет беспокойство о Вэй Усяне. - Всё настолько очевидно, да? - Мгм. С Вэй Ином все будет хорошо. Вэй Ин расскажет?       Вэй Усяню остается лишь остаётся вдохнуть аромат уже остывшего успокаивающего настоя, что был уже готов, когда он только вошёл в помещение.