Страх живёт внутри нас

      Вэй Ин спокоен, совершенно спокоен.       Нет, он не знает, что должен делать, его тело не слушается, в глазах всё рябит и заливает красным.       Вэй Ин счастлив, старается жить дальше несмотря ни на что и не унывать, стремится поддержать выживших Вэней, особенно малыша Юаня.       Вэй Ин никому не говорит о том, что временами тело не принадлежит ему, кто-то другой, будто играючи не даёт ему сделать и вздоха, внутри уже всё трясёт от напряжения, лёгкие жжёт, гортань судорожно сжимается в попытках добиться живительного кислорода, но Вэй Ин не может сделать ни-че-го.       Вэй Ин говорит, что может контролировать это. Что может справиться с Тьмой, что с ним всё в порядке.       Голоса в голове знают, прекрасно знают, и доносят это до Вэй Усяня, что это далеко не так. Это не правда. Они смеются в его голове, воют злобно или победно, торжествующе или голодно, мучительно громко или на грани шёпота. Иногда их мало, один или два, иногда десятки, иногда сотни.       Возможно, иногда их намного больше, но Вэй Усянь уже не в состоянии это оценить.       Вэй Ин знает, что за использование пути Тьмы. Он был готов уплатить любую цену. Основатель Пути Тьмы знал, что его тело долго не продержится, особенно без золотого ядра. Любая сила, любое могущество, особенно такого уровня, совершенно неизученное, требует определённой платы. Вэй Ин готов был отдать всего себя, своё тело и душу, жизнь и собственное счастье.       Вэй Усянь не был готов лишиться разума.       Нет-нет-нет, пожалуйста, нет, не нужно. Он должен, знать помнить, осознавать, иначе он — уже совсем не Вэй Ин. Если он сломится под гнётом этих голосов, то это будет уже совсем другой человек. А человек ли? Этим голосам в его голове уже сотни и сотни лет, они злы и голодны, полны боли и страданий, и готовы излить их на каждого, кто только будет поблизости.       Вэй Ину страшно.       Страшно так, как не было страшно на войне, как не было страшно в плену и во время нападения на Пристань Лотоса. Потому что пока его сознание принадлежит ему, Вэй Усянь найдёт способ, как выкрутиться, вывернуться из самой мерзкой ситуации. Но что делать, если разум уже не принадлежит лишь ему одному?       Порой на Вэй Ина накатывает осознание, что он не может отличить чья именно только что мелькнула мысль у него в голове.       «Голоса» поняли, что не смогут взять его тараном, не смогут подчинить столь грубыми методами, не смогут завладеть телом, быстро сведя его с ума, нет. Они поняли, что Вэй Ин быстрее умрёт, чем позволит этому случиться.       Теперь они стали действовать тоньше, изящнее. Они больше почти не шумят днём, лишь ночью изводя его и подтачивая силы, лишая даже полноценного сна. Днём же, под солнечными лучами, они мигрируют под мысли самого Вэй Ина, таже громкость, тот же темп, тот же диалект и акцент. Даже звучание максимально похоже на то, как обычно звучал внутренний голос Вэй Ина.       Иногда они допускают ошибки.       Порой кто-то из них сбивается с диалекта, иногда к одному голосу присоединяется второй. Вэй Ин точно знал, что у него нет расщепления личности, чтобы одна беседовала или спорила с другой.       Время от времени Вэй Усянь специально игнорирует мысли, что подозрительно похожи на его собственные, или делает ровно наоборот. Если ничего не происходит, то всё в порядке. Если же что-то начинает яростно возмущаться, ворчать или стенать прямо в его голове, значит, это уже мысли не Вэй Ина.       Это тяжело понять, принять и ещё тяжелее научиться с этим жить. Вэй Усянь, вроде бы, справляется. Кажется, он даже привык и теперь воспринимает это как очередную причуду собственного тела.       Нет, это совсем не так. Каждый чёртов раз он в ужасе замирает, чувствуя, как холодный пот бежит по спине. Страшно, ему чертовски страшно, как он может быть уверен, что сейчас он — это действительно он сам, а не просто клубок остатков души в теле и овладевших им Голосов из Тьмы?       Но пока что, Вэй Ин, вроде, справляется.       Нет, ни черта. Он едва ли остаётся на плаву. Вэй Усянь не может нормально спать, его сознание, плавающее и поддёрнутое дымкой. Про память и думать страшно, она не просто дырявая, теперь ей совершенно нельзя верить. Вэй Ин никогда не забудет о том, как подловил самого себя на ложном воспоминании.       Вэй Ин понимает, что он, кажется, сходит с ума.       И чёрт подери, это точно не то, к чему можно быть готовым. Нельзя быть готовым к тому, что ты будешь медленно сходить с ума, при этом осознавая это и всеми силами стараясь затормозить этот процесс (Вэй Ин уже не имел надежды на то, что сможет остановить это).       Вэй Ин постарается справиться, продержаться ещё немного, чтобы обеспечить хоть какое-то существование выжившим Вэням и, что самое главное, А-Юаню.       Вэй Ин не справляется, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, кто-нибудь, помогите ему. Кто-нибудь?       Кто-нибудь вообще сможет отличить настоящего Вэй Ина от Вэй Ина, власть над которым имеют Голоса?       Вэй Ин боится, что нет.       Как же ему страшно. Страшно, что разум, а в последствии и тело, больше не принадлежат ему, что власть над ними медленно, но верно ускользает из дрожащих ослабших рук.       Усянь с широкой улыбкой треплет волосы Юаня, смеётся над ворчанием Девы Вэнь и наиграно кривится от вида редиски.       Вэй Ин забивается в свою пещеру в немой истерике, отговорившись новыми делами. Пока он веселился с Юанем, в один из столь редких моментов сносного самочувствия, всё было в порядке до определённого момента. Пока перед глазами не встала до тошноты реалистичная картинка того, как он собственными руками закапывает малыша в землю по самую макушку, слушая глухие крики из-под рыхлой земли.       Это всего лишь иллюзия. Ил-лю-зия, не больше. Он только что видел чуть грустного Юаня, который хотел поиграть ещё немного, когда Усянь заявил, что ему срочно нужно сделать пару дел.       Вэй Ин правда старался дышать, дышать глубоко и медленно, чтобы прийти в себя, собрать остатки его мыслей в кучку.       Ему ведь никто не поможет, да?       Вэй Усянь понимает, что должен действовать самостоятельно. Ещё немного и безумие завладеет им. Он не должен допустить этого.       Но… Что нужно для этого сделать?       Неужели, единственный способ, это… Смерть?       Вэй Усянь не был уверен, принадлежала ли действительно ему последняя мысль. Ему было всё равно.       По крайней мере, она показалась довольно здравой.