Тюль, занавешивающий окна, открывал вид на соседние башни и Запретный лес. А еще пропускал огромное количество солнечного света; рассветные лучи вычерчивали в воздухе яркие дорожки, делая обстановку особенно волшебной.
Несмотря на раннее утро, Гермиона уже была на ногах. Во-первых, привычка, выработанная за многие годы, не отпускала даже во время каникул. Во-вторых, она вообще едва ли спала этой ночью — как и всегда перед важными событиями.
Она набросила мантию на плечи и тихо выскользнула из комнаты. Было что-то таинственное в этих утренних прогулках по пустой школе. В Пасхальные выходные в Хогвартсе почти не осталось учеников, да и профессоров — единицы; сейчас замок казался особенно большим. И можно было представить, что принадлежит только ей.
Гермиона не опасалась с кем-нибудь столкнуться, потому что Минерва и Кеттлберн были самыми настоящими совами, а Мэгги и Грейвс предпочитали по утрам общество друг друга и не выходили из покоев до обеда.
Так что единственным встреченным живым существом оказалась эльфийка Черри — она, к слову, была одной из причин, по которым Гермиона приходила с утра в кухню. Черри всегда ее ждала и искренне радовалась встречам.
— Желаете горячий шоколад? — проницательно поинтересовалась та.
Они стали близки на каком-то духовном уровне — Черри чувствовала настроение Гермионы; она всегда с легкостью угадывала, что лучше предложить.
— Да, спасибо, — с улыбкой ответила Гермиона.
Она села на стул, расположенный по левую сторону стола, и, подняв ноги, обхватила их руками. Черри суетилась на кухне, изредка бросая в ее адрес оценивающие взгляды, словно пытаясь по виду Гермионы определить, сколько той требуется сладостей, чтобы настроение выправилось. У эльфийки был на удивление точный глазомер.
— Мастер Рональд уже проснулся?
Гермиона улыбнулась. Как бы она ни боролась с Черри, та никак не желала отказываться от уважительной приставки перед именем.
На столе с негромким хлопком материализовалась корзинка со сладостями.
— Еще нет, — ответила Гермиона, мысленно радуясь этому факту — часы утреннего спокойствия были ей дороги.
Черри кивнула и коротко поклонилась, явно собираясь уйти.
— Постой, — попросила Гермиона, немного понизив голос. — А что насчет моей просьбы?
Эльфийка сцепила руки, взглянула настороженно и даже чуть-чуть неодобрительно. Гермиона ее понимала.
— Черри нашла Чера, — сказала она неохотно. — Чер остается с хозяином…
— Ты видела
его? — спросила Гермиона, подаваясь вперед.
Черри поджала губы и покачала головой.
Конечно, эльфийка совершенно не понимала такого интереса Гермионы к судьбе Волдеморта. Возможно, в ее памяти все еще оставались свежими воспоминания о том периоде, когда они были вместе. Гермиона, например, от своих избавиться никак не могла — Волдеморт действительно отравил ее, а под конец наградил уродливым шрамом — и тело, и душу.
Черри с тихим хлопком исчезла. Обычно она до последнего оставалась с Гермионой, но, видимо, перспектива неприятного разговора была ей не по душе.
Уткнувшись расфокусированным взглядом в одну точку, Гермиона медленно погружалась в себя, собственные мысли и воспоминания.
Очень знаменательно, что именно на сегодня молодые назначили дату свадьбы — спустя ровно десять лет с того рокового дня, когда Гермиона, Нобби и Альбус чуть не лишились жизни. Гермиона тогда спасла Альбуса, он — ее…
А на помощь Нобби бросилась Беллатриса, причем действовала она совершенно нетипично для слизеринки или той Беллатрисы Блэк, которую знала Гермиона в своем времени. Вообще-то, поступок ее отдавал скорее гриффиндорской безрассудностью.
Гермиона видела лишь воспоминания Минервы и Помоны, но даже от этого перехватило дыхание. Когда хрупкая девушка, наплевав на безопасность и все правила, спрыгнула на лету со своего угнанного гиппогрифа на спину взбунтовавшегося, который пытался покалечить или хотя бы сбросить Нобби… ужас, испытанный Гермионой, наблюдающей за этим в Омуте Памяти, напомнил о том, какие правила она нарушала, учась в Хогвартсе. Лишь чудом Беллатрисе удалось успокоить создание — не сразу, не мгновенно, но спустя пару опасных поворотов и щелчков клюва буквально у лиц ребят гиппогриф угомонился.
Стоит ли говорить, что с тех пор они — Нобби и Беллатриса — были неразлучны?
Гермиона стала свидетельницей всех стадий их отношений, она видела, как развивалась и трансформировалась дружба, расцветая до влюбленности и укореняясь любовью. Они столкнулись с таким количеством проблем за все эти годы — начиная с непринятия родителями, заканчивая банальными обидами и ревностью, что было удивительно, как они до сих пор держатся.
Однако, периодически видя их вместе, Гермиона отбрасывала подобные вопросы. Это было банально — но они так смотрели друг на друга, так старались над отношениями, работали над собой, что не оставалось сомнений: они не расстанутся, даже если небеса обрушатся.
Гермиона, которая не считала Нобби пасынком, была единственным его близким человеком. И именно к ней он пришел за благословением чуть меньше года назад, прежде чем отправиться штурмовать Блэков — просить руки их дочери.
Конечно, за десять лет он немалого добился при поддержке Дамблдора; ему пророчили кресло Министра в будущем, а Блэки не были дураками — они умели подстраиваться под веяния политики. Естественно, теперь они посчитали этот союз выгодным. И все легко забыли, сколько слез пролила Беллатриса, пока училась в Хогвартсе и разрывалась между семьей и сердцем.
Да, Гермиона не считала Нобби пасынком — он стал ей много ближе, был ей как сын.
— Так и знал, что найду тебя здесь.
Гермиона вскрикнула от неожиданности и чуть не пролила шоколад. Она подняла на Альбуса строгий взгляд.
— Ты мог бы… хотя бы топать, не знаю, чтобы не пугать меня каждый раз, — взмахнув рукой, проговорила она.
— Я громко хлопнул дверью, топал и даже покашлял.
— О, — смущенно протянула Гермиона, невольно улыбнувшись; не думала, что ушла в себя настолько глубоко.
— Я присоединюсь? — поинтересовался Альбус и, не дожидаясь разрешения, сел по ту сторону стола. — Рон еще спит, но я попросил Черри приглядеть за ним.
Гермиона отстраненно кивнула. Она и не заметила, как звуки на кухне стихли, а эльфийка исчезла. Должно быть, она действительно крепко погрузилась в воспоминания.
Альбус, в отличие от нее, предпочитал на завтрак что-то менее… сладкое. Он взмахнул палочкой, и перед ним появилась плоская тарелка с яичницей, фасолью и беконом. А еще — кружка кофе; несколько лет назад Дамблдор, наконец, распробовал этот напиток.
Гермиона невольно задумалась: не рассказала ли Черри о просьбе найти Волдеморта Альбусу. Не сочла ли она этот интерес опасным или непотребным? В любом случае, Альбус бы не осудил: его сердце тоже однажды покорил темный волшебник, и Дамблдор всегда открыто следил за ним. Он был в курсе любой апелляции и каждого перевода Гриндевальда, даже встречался с ним по просьбе Австрийского правительства пару лет назад.
Проблема была в ином: Гермиона сама себя осуждала, что интересуется Волдемортом. Она никогда не рассказала бы об этом, но ей, несмотря на оставленные шрамы, было его даже жаль. Она прекрасно помнила, какой силой Волдеморт обладал, как легко к ней относился, и не представляла, каково ему сейчас — лишившись всего.
Николас Фламель, когда потерял магию, нарушив данную клятву, довольно быстро с этим смирился — в самом деле, Гермиона ни разу не видела сожаления ни на его лице, ни в его глазах.
Они с Альбусом знали, что Волдеморт к нему явится, и готовились к его приходу. Они сделали ставку на то, что Волдеморт, охваченный перспективой получить Философский камень, не заметит, что Николас больше не колдует, и не просчитались.
То был долгоиграющий, сложный план, вполне в стиле Дамблдора, но он действительно сработал. И они даже сумели обойтись малыми потерями.
Гермиона давно бросила проводить параллели между Альбусом из этого времени и из того, откуда пришла она. Давно разделила их личности — это вышло много проще, чем с Волдемортом. Но в тот момент, когда Альбус рассказывал ей правду, Гермиона остро ощущала, что это одна и та же личность.
На этот раз, в целом, все получилось как нельзя лучше: никто не умер, а над Британией больше не нависала опасность.
Гермиона с содроганием вспоминала прошлую жизнь. Ту, где все они мучились от кошмаров, сожалели о прошлом, оплакивали погибших…
Они существовали, а не жили, занимаясь псевдоважными делами — освобождением домовых эльфов, в случае Гермионы, — пока однажды в Министерство не явился Волдеморт.
Гермиона понятия не имела, как он снова оказался жив. Она не видела его — до кабинета доносились лишь звуки сражения. Гермиона тогда с утроенным рвением ринулась изучать записи, пришедшие утренней почтой. Ей их оставила одна из ее прошлых версий, и Гермиона скорее бы поверила в глупую неудачную шутку, если бы в той же посылке, в которой хранились записи, не обнаружила маховик.
Они снова оказались в передряге и не представляли, как из нее выбраться.
Рон, ее милый Рон, до сих пор оплакивающий брата, будет вынужден переживать это снова…
В тот момент Гермиона с кристальной ясностью осознавала: она не хочет, чтобы он страдал.
Также она понимала, что нет никаких гарантий сразить Волдеморта на этот раз… по крайней мере в настоящем. И тогда она решилась. Да, она действовала на эмоциях без какого-либо плана, как и тогда, когда бросилась вслед за Гарри спасать Философский камень от Волдеморта на первом курсе, как и тогда, когда нырнула за ним под Дракучую Иву на третьем… но ставки на этот раз были выше.
Она выпрыгнула из своего времени, и ее перемещение разбило его на фракталы, исказило ту реальность, перемололо и изменило. У нее был шанс наблюдать за будущим из писем Гарри, который, как теперь стало понятно, тоже получил инструкции.
Сейчас перед Гермионой маячила вполне реальная возможность убедиться в лучшем будущем воочию.
— Ты закончила? — спросил Альбус, вырывая ее из мыслей.
Она снова не заметила, как ушла в себя.
Дамблдор внимательно на нее смотрел, и Гермиона не сомневалась: наверняка знал, о чем она думала.
— Да.
Он встал и протянул ей ладонь — на левой руке красовался тонкий золотой ободок, точь-в-точь как у нее, только на несколько размеров больше. Гермиона ухватилась за протянутую руку.
Альбус мягко привлек ее к себе и обнял. Гермиона даже после стольких лет с благодарностью принимала тепло и нежность, которыми он делился.
— Хочу кое-что тебе показать, прежде чем мы начнем собираться, — проговорил в макушку.
— А Рон? — спросила Гермиона, уткнувшись носом в его грудь.
— Черри присмотрит за ним, — сказал Дамблдор. — В самом деле, Гермиона, он уже не маленький мальчик…
— В этом-то и проблема, — бросила Гермиона, отстраняясь и поднимая взгляд на супруга. — Недавно он чуть не вылетел из окна на игрушечной метле. А еще зачаровал портреты директоров стихийной магией, так что те неделю с тобой не разговаривали…
Альбус улыбнулся и, склонившись, мягко коснулся ее губ, прерывая поток речи.
— Все будет в порядке, Гермиона, — сказал он.
А потом их подхватил невидимый крюк трансгрессии…
-
Он выглядел идеально — от начищенных до блеска туфель до аккуратно уложенных темных волос. Он никуда не спешил, двигался плавно и неторопливо, но люди все равно отходили в стороны, освобождая ему путь. Многие оборачивались вслед; женщины кокетливо улыбались, желая привлечь внимание.
На его лице не было ярких эмоций — только знакомые Гермионе полутона. Расслабленные брови, слегка, едва заметно приподнятый уголок рта. Оказалось непросто в это поверить, но он, кажется, был чем-то доволен.
В одной руке Волдеморт нес дипломат, на сгибе второй устроил пальто, а в ладони держал бумажный стаканчик. В дорогом магловском костюме он выглядел не менее внушительно, чем в мантии от Твилфитт и Таттинг.
— Он работает специалистом по древним языкам и редким артефактам, — проговорил Альбус. — Насколько мне известно, нажил неплохое состояние.
Словно почувствовав на себе взгляды, Волдеморт покрутил головой. Гермиона едва заставила себя не дергаться — понимала, что он их не увидит, но все равно испытала животный ужас, на мгновение представив перспективу встречи с ним.
— Сфера его деятельности не вызывает у тебя опасений? — спросила она, не спуская глаз с Волдеморта.
— За ним присматривают, — ответил Дамблдор. — Единственное, что связывает его с миром магии — его домовой эльф. Никакие по-настоящему волшебные труды и артефакты в руки Тома не попадут.
Гермиона, поджав губы, кивнула.
— А он… — она замялась на мгновение. Зажмурилась, чтобы решиться. — У него есть семья?
Дамблдор крепче сжал ее ладонь, ласково погладил кожу большим пальцем.
— Нет, — ответил. — Он, как мне думается, тратит все силы на поиск возможности вернуть магию.
В этот момент Волдеморт прошел мимо них — буквально в метре, так что Гермиона почувствовала его парфюм. Он был так близко, но в то же время бесконечно далеко.
И стоя рядом со своим мужем, зная, что в замке ее ждет сын, а в Хогсмиде — племянники, она надеялась, что так все и останется. Что ни один из детей не пройдет через то, что прошла она, и никому, кроме Волдеморта, больше не придется класть свою жизнь на алтарь.
━━━━━━━━─ㅤ❪✸❫ㅤ─━━━━━━━━
Послесловие автора.
Я безусловно убеждена, что послесловие в первую очередь предназначено для благодарностей, а потому хочу сказать спасибо моим девочкам, которые поддерживали меня на протяжении всего пути. Настя и Ира – обойдемся без ников – я вас чертовски люблю и ценю вашу помощь, советы и мнения; все, что вы для меня делали – это неоценимый труд. Только колоссальная поддержка с вашей стороны помогла мне начать и закончить эту историю.
Конечно же, я благодарю читателей. Отдельно хочу выделить самых активных:
Ира и Настя, Али, Амина, Полоний, Каравелла, Твоя Чтица, matgorzata, Этож Катя <3, Баринова, Ирина_Кар, Эприл Фокс, Икария, angrboda_, Symire1, Тюренкова, КоролеваПроклятых, rqddlm, Sofia Kich, Сверагл, Котовская, АнгелСчастья, Нино-Элита, Тинэн, Heulwen – вы потрясающие! Ваши слова поддержки в отзывах и личных сообщениях помогли мне дойти этот путь до конца <3
А теперь я позволю себе отойти от своей же установки – не объяснять ничего вне текста – и немного поясню. Так как фикбук – не урок литературы, то читатель не обязан анализировать произведение и всё такое... А потому, я хочу указать вам на некоторые моменты, которые, возможно, вы не заметили или проигнорировали.
Во-первых, хочу выделить главную мысль, которая ненавязчиво прослеживается на протяжении всего повествования: девочки, цените себя (мальчики, цените девочек)). Если от этого не зависит ваша жизнь – то есть, ситуация не такая, как у Гермионы, а это на 200% так – избегайте токсичных отношений. Не терпите плохое отношение к себе. Жизнь одна, и не стоит тратить время на то, что приносит скорее боль, чем радость.
Во-вторых, хочу подчеркнуть, что с самого начала эта история не подразумевалась томионой. Я не планировала оставлять Гермиону с Томом еще даже до того, как начала писать. А потому его образ изначально задумывался как максимально отталкивающий. И если вы не испытываете разочарование в конце, а в голове вертится фраза “так я и думала” – значит, вы верно поняли его характер.
Третье касается выбора Дамблдора. Я выбрала этого персонажа не только потому, что у Джуда Лоу классная задница. Нет, просто этот сильнейший волшебник, мне кажется, может соперничать с Волдемортом. Если проще: он достойный конкурент Тому Риддлу – ну, всяко лучше всяческих там Драко Малфоев, на мой взгляд) И всё-таки, Альбус не сплошная светлая масса, а имеет вкрапления серого – у него, несомненно, есть свои недостатки (а кто же без них), но они просто пшик на фоне недостатков Волдеморта, и делают Дамблдора скорее живым, чем отталкивающим.
Еще одной моей целью было максимальное погружение в магический мир, и это я довела до конца истории, не скатываясь в одни лишь отношения. Я постаралась внести максимальное разнообразие даже с учетом специфики работы Гермионы – она почти 24/7 находилась в Хогвартсе, но мне удалось найти поводы, чтобы вытащить ее из замка. Думаю, профессора в каноне такого себе позволить не могли.
И, самое важное, образ Тома Риддла. Это совершеннейший не канон из всех возможных не канонов, я открещиваюсь от канонного образа и ни на что не претендую. Мне хотелось отклониться от общепринятых стандартов образа Волдеморта в фанфиках и добавить ему индивидуальных черт, потому что обычно досуг темного лорда не отличается разнообразием – он то пытает маглорожденных, то Пожирателей вызывает на собрания. Я надеюсь, мой Волдеморт не остался плоским образом в ваших мыслях.
Ну, вот, пожалуй, и все, что я хотела сказать)
Еще раз спасибо всем, кто дочитал эту историю.
