____
Тем вечером Гермиона пропустила ужин. Пока все остальные в замке нежились в тепле Большого зала, наслаждаясь ужином, Гермиона прокралась на территорию и спустилась к главным воротам. Перекинув через плечо свою расшитую бисером бездонную сумку, она пребывала в полной готовности начать действовать. Том никоим образом не сумеет предвидеть это.____
Гермиона аппарировала снаружи ворот и вновь появилась на тёмном, просторном участке заросшего леса. Здесь не было иных источников света, помимо луны и звёзд, поэтому ей потребовалось некоторое время, чтобы привыкли глаза. Когда глаза адаптировались, она была поражена грандиозностью того, что её окружало. Это заставило Гермиону поблагодарить себя за то, что ушла она ранней ночью. У неё будет несколько часов, чтобы покопаться во всём. Что было хорошо, потому что на самом деле она не знала, найдётся ли там искомая вещь. Дамблдор сказал, что, по его мнению, как только Том превратил кольцо в крестраж, у него пропало желание носить украшение. С момента встречи с Томом Гермиона ни разу не видела, чтобы он надевал своё кольцо, так что, по крайней мере, разумно было предположить, что он уже спрятал его в хижине Мраксов. И это уже было хорошим знаком — когда Гермиона начала подниматься на холм, она не увидела ни в одном направлении ни одной хижины. Это означало, что если Том уже спрятал крестраж с помощью магии, то существовала большая вероятность того, что кольцо было именно там. Иначе зачем бы ему его защищать? Хижина, как ей озвучили, должна была располагаться в центре трёх основных ориентиров. Одним из них была поразительно огромных размером гиблая ива, что росла у тропинки, которая раздваивалась у подножия холма. Она практически сразу приметила его слева от себя. Следующей точкой была ветхая кирпичная стена справа от ивы, посередине, где она начала разрушаться. Гермионе было немного трудно разглядеть её среди разросшегося кустарника, но в конце концов она уверилась, что нашла искомое. И последним... Было то, что ей труднее всего было заметить. Дамблдор говорил присмотреться за поросшей мхом грудой камней с упавшим бревном на вершине. Проблема заключалась в том, что здесь было много поросших мхом камней. Слишком много, чтобы сосчитать. Откуда ей знать, какая это груда камней? Но когда ночь начала угасать, а сама Гермиона уже нашла два ориентира, она решила махнуть на скалы и попытаться прощупать пространство между двумя другими ориентирами. Конечно, рано или поздно она найдёт следы магии. Держа палочку в одной руке, она закрыла глаза и протянула свободную руку. Затем она пошла по кругу. Она кружила, кружила и ещё немного кружила. Она, должно быть, занималась этим час, возможно два, прежде чем ей показалось, что она, кажется, почувствовала... что-то. Это совсем немногое. Гермиона даже не была уверена, в волшебстве ли дело. Но её палочка, казалось, реагировала на какую-то энергию, и поэтому Гермиона попыталась последовать за ней. Она последовала за следом дальше вверх по склону, гораздо ближе к иве, чем ей казалось раньше, и… Там. Она почувствовала это. Однако энергия была слабо уловимой, и если бы Гермиона не искала намеренно, то никогда бы и не узнала, что прямо перед ней скрывается столь сильная магия. Но многолетний опыт подсказывал, что здесь, несомненно, что-то есть. Гермиона ещё чувствовала немного энергии, отходя в сторону, пока не нашла место, где магия ощущалась чуть сильнее. А затем она направила туда свою палочку. — Фините Инкантатем. Произнеся заклинание, Гермиона открыла глаза. Там была хижина. Гермиона прикрыла рот рукой, силясь сдержать подступающий смешок. О, Том. Такое простое заклинание сокрытия. Как самонадеянно. Как глупо. Как это на него похоже. Гермиона крепче сжала свою палочку и, сделав глубокий вдох, осторожно приблизилась к полуразрушенной входной двери. Дамблдор из её временной ветки предупреждал о том, каких защитных чар следует ожидать... но она приготовилась, просто на случай, если он пропустил одну или две. Подойдя к двери, Гермиона не стала дёргать за ручку; она уже знала, что это бесполезно. — Хэ-шас, шэ-ха, — прошипела она, повторяя фразу, которую, как она видела, использовал Рон из её воспоминаний. Ничего не произошло. Хм-м. Может быть, если она... Гермиона подёргала за ручку. Та не сдвинулась с места. Чёрт возьми. Гермиона вновь зашипела. И ещё раз. И всё равно ничего не произошло. Блять. В своём времени она практиковала эту фразу до безупречности. Дамблдор сам так сказал! Но Дамблдор также дал совет, что, если у Гермионы возникнут проблемы, она может сделать то же, что и некогда он: найти змею, наложить на неё заклятие Империус и заставить шипеть заместо Гермионы у двери. Но была середина ночи, к тому же начало зимы; каким образом, чёрт возьми, она должна была найти змею? Гермиона сделала вдох и выдохнула, пытаясь подумать о Гарри. Использование Гарри парселтанга было более мягким, нежели у Рона, и хотя она собственными ушами не слышала, как Гарри шипел слово откройся, казалось, он всегда растягивал звук ш. Она попробовала: — Хэ-ш-шас, ш-шэ-ха. Раздался тихий щелчок. Получилось. Гермиона дёрнула ручку. Дверь открылась. Получилось, получилось, получилось. Внутри хижины царила кромешная тьма. Гермиона заклинанием зажгла свет на конце палочки, и как только она это сделала, то почти пожалела о совершённом. Хижина была усеяна паутиной, мхом и костями, и это смердело. Внутри находились кости размером с грызуна, змеиные, а некоторые достигали размеров овцы или собаки. Приблизительно. Она шагнула глубже в хижину и постаралась не думать об этом. Дамблдор сказал, что шкатулка хранилась под полом в центре главной комнаты, под гниющими досками. Гермиона не была уверена, в какую точку целиться. Ей показалось, что все доски начали гнить, и поэтому она направила свою палочку прямо в середину комнаты и прикрыла глаза. — Бомбарда! Раздался громкий хлопок, и в воздух полетели осколки гниющего дерева. Она защитила себя достаточно хорошо, но — чёрт возьми! — грязь, мох и сломанные кости, которые переместились из-за заклинания, образовали густое ядовитое облако смрада. Гермиона довольно долго кашляла, хрипела и давилась, прежде чем её легкие очистились достаточно, чтобы она смогла наложить исчезающее заклинание. И — Милый Мерлин — вот оно! Внизу, в только что проделанной дыре в полу, как раз там, где и предсказывал Дамблдор, лежала маленькая золотая коробочка. Она перевернулась при взрыве и не особенно сверкала, но, должно быть, была той самой. Гермиона осторожно шагнула в проделанную ею дыру и присела на корточки рядом с коробочкой. У неё возникло внезапное, сильное желание прикоснуться к её поверхности, но, зная, что это не истинное её желание, Гермиона подавила его и открыла крышку взмахом волшебной палочки. На самой коробочке, казалось, не было никакой защиты, но, открыв крышку, она поняла причину. Маленькое темное колечко, спрятанное в коробочке, практически кричало ей: прикоснись ко мне, я проклято. Глядя на это — такую маленькую, безобидную вещицу, — она почувствовала вновь накатившую волну печали. В нём была часть его души. Но Гермиона отогнала эту мысль. Она не позволит этому отвлечь её от насущной задачи. Ей нужно будет положить кольцо в свои вещи, и сделать это безопасно. Том и Дамблдор, оба — они действительно были глупцами. Они мыслили как волшебники, и это стало причиной их погибели. Но Гермиона… нет, она была готова. Из своей расшитой бисером сумки она достала несколько вещей. Один из них был твёрдым металлическим контейнером, который она защитила своими собственными чарами, чтобы сдержать проклятие, наложенное Томом на крестраж. Следующей вещью была пара толстых перчаток из драконьей кожи. И последним пунктом... Это были длинные магловские каминные щипцы. Гермиона приготовила для кольца коробочку и натянула перчатки. Затем она взяла щипцы и сделала долгий, глубокий вдох. Если это не сработает, она будет всё равно что мертва. Она очень, очень надеялась, что запланированное сработает. Поморщившись, Гермиона протянула руку с щипцами и подняла кольцо. Казалось, ничего не происходило. Совсем ничего. А-га! Гермиона громко захихикала, успешно вытащив кольцо из коробочки с помощью щипцов совершенно беспрепятственно. Том, Том, Том, — подумала она. Перехитрили парой чугунных щипцов! Уже не так великолепен, правда? Надёжно спрятав кольцо в новую коробочку, Гермиона запечатала её и переложила обратно в свою расшитую бисером сумочку, надежно спрятав. Она выдохнула воздух, который до этого задерживала. Минус один. Теперь оставался лишь дневник. Она не знала, с чего, чёрт возьми, начать поиски дневника, но выяснит это достаточно скоро. Затем, как только оба они окажутся у неё, Гермионе придётся найти способ уничтожить их, и всё это до того, как у Тома появится шанс добраться до медальона, кубка и диадемы. На этот раз меч Годрика не будет пропитан ядом василиска, так что придётся придумать что-то другое. У неё было несколько идей, но... у неё в запасе мало времени. Об этом она тоже позаботится. А пока ей придётся скрестить пальцы и надеяться, что Том не решит пойти и проверить свое кольцо. Она здорово напортачила в хижине и не собиралась ремонтировать её. Но, зная Тома, он счёл бы свою защиту безупречной, а вот проверять её нужным не счёл бы. Во всяком случае, она на это надеялась. Гермиона вышла из хижины и глубоко втянула свежий лесной воздух. Затем она повернулась обратно к хижине и заново наложила скрывающие чары, которые ранее сняла. Гермиона старалась не думать о самой трудной части всего этого — о той, что наступит после того, как она найдёт дневник Тома. Доберётся до самого Тома. Она не знала, как бы сделала это. Она никогда раньше не убивала. Но она подумает о Гарри и Роне, о Дамблдоре и семье Уизли, и обо всём, что она потеряла в своём времени. Она могла бы сделать это ради них. Она сделает это ради них.