Черно-красный лабиринт

Димка стоял у входа в женский корпус, что-то хмуро вычитывая в телефоне. Однако осеннее солнце без промахов попадало в глаза через экран телефона, потому Трофимову приходилось часто моргать и вращаться на месте, чтобы скрыться от назойливых лучей. Именно за этим его застала Карина, которая быстренько вышла из корпуса и подошла к Трофимову. Девушка, оказавшись у сосредоточенного и крайне раздосадованного парня, приподнялась на мысках и оставила лёгкий поцелуй в уголке его губ, чтобы вернуть в реальность. Ее цель была успешно достигнута: Димка распахнул глаза шире и поднял взгляд на Кикмарину. – И тебе привет, - Карина улыбнулась, когда Трофимов в ответ чмокнул её в щеку. – Привет. Извини, отвлёкся. Юноша с неловкостью улыбнулся, убрав телефон в карман, и обхватил рукой шею сзади, глядя на девушку. Карина за локоть потянула его к выходу с территории академии. – Пойдём, чего встал-то? — возмутилась она. — Мы такими темпами опоздаем! С лица юной журналистки не сходила улыбка. Погода не могла не радовать, да и настроение у Карины было замечательным: она с парнем идёт в цирк, потом они вместе напишут статью… От приятных мыслей Кикмарина с благоговением на пару секунд прикрыла глаза. Однако про мину Димки подобное не скажешь. Юноша хмурился, складывал губы в тонкую линию, будто съел что-то очень невкусное. Идти на этот цирк Трофимову категорически не хотелось, он же безнадёжно уснёт. А потом ещё Карина обидится за такое. Ну терпеть он не может все эти представления, что поделать! – Чего ты такой кислый, а? - с ноткой недовольства спросила Карина. – Может ну этот цирк? - с надеждой предложил Димка. Он уже подготовился к пинку локтем под рёбра, но Карина оказалась хитрее. Она неожиданно наступила своим лакированным ботиночком на кроссовок парня. Димка взвыл и, мигом освободившись от чужой руки, запрыгал, на одной ноге. – Карина, я их только помыл! - возмущённо воскликнул он. – Ой, прости пожалуйста, - как ни в чем не бывало ахнула девушка, коснувшись ладонью щеки, - я такая неуклюжая! Карина злорадно похихикала, прикрыв рот ладонью. Димка угрюмо пошёл дальше, сунув руки в карманы джинс. Кикмарина закатила глаза и направилась вслед за ним, снова взяв его под руку. – Кстати, где мы с Тимофеем встречаемся? - решила спросить девушка после недолгого молчания. – Нигде, - хмуро бросил парень, пнув какой-то камушек по тротуару вперёд. – Он не идёт? - приподняв брови, уточнила девушка. В ответ Димка лишь помотал головой, а потом, закатив глаза, процитировал сообщение друга: – Извини, уехал в город на неопределённый срок. И получил я это сообщение сегодня ночью, в два часа! Я дико извиняюсь, почему нельзя было предупредить раньше, а? Вот это номер! Карина прекрасно знала отношение Димки к подобным мероприятиям, потому была уверена, что компания Тимофея хотя бы заставит его не уснуть. А Зверев просто бросил друга на произвол судьбы. Карина нахмурила брови, а потом прильнула щекой к плечу Димки, погладив его свободной рукой по предплечью: – Ну, может, какие-то неожиданные планы. Зато мы больше времени проведём вместе, посмеёмся, - протянула девушка, под конец усмехнувшись, - если ты не уснёшь, конечно. Димка посмотрел на Карину немного сверху вниз, и его губы тронула улыбка. – Ради вас, моя принцесса, я готов на всё, - понижая тембр своего голоса, произнёс Дима, торжественно хлопнув ладонью свободной руки по груди. – И даже постараюсь не уснуть. Но я только постараюсь, ничего не обещаю. – О, небеса, вы идете на такие подвиги, мой прекрасный рыцарь, - театрально приложив тыльную сторону ладони ко лбу, ответила Карина, а потом взорвалась смехом. Её смех подхватил и Димка. У театра уже толпились люди. Кто-то ждал начала на улице, кто-то предпочитал отсиживаться в просторном вестибюле. В толпе мелькали знакомые лица - одноклассники, некоторые взрослые - но Димка и Карина, не желая терять времени, все равно присоединились к ожидающим внутри. Сдав одежду в гардероб, они неторопливо двинулись на поиски нужного зала. У нужной двери, прислонившись к стене, стоял молодой парень, выискивающий что-то в своём телефоне. Едва заметив его, Димка тут же повеселел - похоже, один скучать он не будет. - Эй, Клим! - позвал Трофимов, вместе с Кариной приближаясь к другу. - А что один, почему свою даму не позвал? Клим вздрогнул и поднял голову. Он был одет в простую рубашку, под которой в свете блестела тонкая золотая цепочка медальона, и брюки. Димка, приметив это, ни за что не решался посмотреть на Карину, которая говорила ему приходить в официальном виде: сам Трофимов просто взял белую майку и чёрные джинсы, чтоб хоть каплю соответствовать стандарту. Как бы потом не пришлось расплачиваться. Клим вздохнул. - Она написала мне, что не сможет приехать, потому что будет в городе, - Поликутин расстроенно поджал губы. - Ничего не объяснила даже, как, почему. Ограничилась туманным «на неопределенный срок». Если ей не нравятся такие мероприятия, могла бы сразу так сказать, напрямую, как Лиза Тимофею. К слову, он ведь с вами должен был идти, разве нет? Погодите, а что с вашими лицами? Димка напряжённо молчал. О прошлой криминальной связи Тимофея и Серафимы из присутствующих знал только он, и если оба снова решили провернуть какое-то дело… Серафима понятно, она унаследовала бизнес Платона. Но Тимофей? Он ведь зарекся совершать такое, а когда он говорит, что не станет, значит и правда больше не начнёт. Но как ещё объяснить их одинаковые отмазки? Карина нахмурилась. - Тимофей нам то же самое написал. Тоже в город и тоже непонятно, когда вернётся. - Правда? - удивился Клим. - Странно как-то. И у вас тоже нет догадок, что с ним такое? - Да, - ответил Димка. - Нам он тоже ничего не рассказал. Может, когда вернутся, тогда и объяснят? Хотя, я думаю, что это все просто совпадение. Он и сам для себя так решил - совпадение и все. Однако в душе все равно свернулся неприятный колючий клубок волнения, то и дело напоминающий о себе. Димка ликовал, что сон ему больше не грозит. Клим  в свою очередь понял, что для него спектакль тоже не пройдёт скучно. Карина шикнула на них обоих: - Будете мне мешать - рты вам какими-нибудь цветами заткну и свяжу крепко, чтоб ни единого звука не издавали! Клим и Димка благоразумно сделали вид, что восприняли угрозу всерьёз. Фонари неожиданно погасили, оставив включёнными только те, которые освещали пустующую сцену с чёрным фоном красным светом. Раздался тихий шум, и из-за раздвинутого театрального занавеса на сцену, стелясь низко над ней, повалили клубы искусственного тумана. Тихо заиграла скрипка. Раздалось мелодичное позвякивание. Из темноты, с левой стороны от театрального занавеса, из-за кулис вышагнула высокая фигура в роскошной красной одежде с золотой отделкой, в некоторых местах пестрящей оранжевым. Голову венчал причудливый шутовской колпак с тремя позолоченными бубенцами, по одному на каждом свисающем конце. Шапка не облегала голову, а наоборот, он словно был велик и чуть съезжал назад, открывая вид на загорелое лицо, скрытое за маской в виде огромного ромба на пол-лица на одной стороне, и в виде чуть накрывающего сердца с другой. На туловище была накинута просторная красная рубашка с золотыми пуговицами на краях, украшенная у шеи волнистым белым жабо, руки скрыты за белыми перчатками. Ноги облегали красные широкие штаны до щиколоток, а на ногах была привычная шутовская обувь с загнутым к верху концом с бубенцом на конце. Именно поэтому переливистый звон сопровождал каждый его шаг. Шут вышел в центр и улыбнулся толпе, словно искал в ней кого-то. Приложил руку ко лбу, уже правда кого-то выискивая, и разочарованно вздохнул. - Правду люди говорят. - протянул он на специально выраженный театральный манер. — Дурак может стать кем угодно. - он уселся на край сцены и проворчал. - Придется тогда начать одному, раз уж ему так угодно, - он обвёл широким жестом пространство за собой. - Красный туман, пустота, ничего - все это итог борьбы. Борьбы за свои интересы, за то, чтоб услышан был именно ты. Димка наклонился к Климу и торопливо прошептал: - Ничего себе костюмчик. Если шляпа шута сидит на голове вот так, а не как на карте показано, то я б с удовольствием и сам ее поносил. Но у нас ведь представление про карты. Это кто? - Дим, ты в карты вообще играешь? - фыркнул Поликутин. - Это Джокер. Красный. Давай дальше… Он не договорил, ведь раздалось новое позвякивание, и все обернулись. Раздалось оно, на изумление публике, откуда-то сзади. - Довольно драму разводить, ты просто льешь здесь воду. В конце концов, проще увидеть, чем разевать здесь рот. От стены отделилась высокая фигура и вприпрыжку прошествовала к сцене, позвякивая серебряными бубенчиками. Димка сразу узнал в актере Черного Джокера. На вид он был чистой копией Красного, но черно-белой. Шапка черно-белая, рубаха белая с большими чёрными пуговицами, чёрные перчатки и штаны, черно-белая обувь. На шее покачивалась неприметная чёрная цепочка, спрятанная под чёрным жабо. Маска, но уже с мастями пик и крестец, тоже чёрная , а чтобы это подчеркнуть, на лице актера также присутствовал грим, делающий кожу белой. Чёрный Джокер невозмутимо подошёл к краю сцены и ловко запрыгнул на нее, поравнявшись со своим «братом по рангу». Отчего-то Димке второй появившийся герой показался смутно знакомым. Но чем? Джокеры тем временем недолго поспорили, но затем вышли в центр и хором произнесли, зеркально взмахнув руками: - Чем лишний раз вас путать, мы лучше отойдём. В конце концов, пусть мы герои, не мы отдали жизнь. Мы проведём вас за руку сквозь сей тернистый путь. Чтобы в конце вы все узрели, к чему приводит он! Публика захлопала в ладоши, и Джокеры отступили назад, позволяя туману скрыть даже их очертания. Зато в следующую секунду оттуда вперёд выехала большая конструкция, изображающая дорогое убранство комнаты в красно-белых цветах. Там уже сидели актёры, заранее приготовившиеся к своей игре. Димку весь спектакль не покидало смутное ощущение какого-то подвоха. Он всматривался в героев, пытаясь найти в их таланте что-то скрытое, вглядывался в костюмы, даже вникал в сюжет, чего уж точно не планировал. Но ничего так понять и не смог. Даже во время антрактов он выходил и думал об этом, но поделиться своими мыслями с друзьями не успел: Карина отошла в туалет, Клим удалился за водой, а когда все собрались, перерыв уже был окончен. Что Димку действительно зацепило, так это кульминация истории. Червовая Дама, на чьей голове висел венок из искусственных стеклянных роз, сидела на коленях. Её роскошное пышное багровое платье, испещрённое золотой вышивкой сердец, растеклось вокруг неё красным озером, а темные волосы спадали на спину красивыми локонами. На белом от грима лице, скрытом красными сердцами маски, из-под атрибута костюма текли слёзы. Все, заметив это, невольно ахнули. Перед Червовой Дамой на троне расположился Червовый Король. Девушка слезно умоляла отца отступиться от его идеи казнить пленённых шестёрок и прочих представителей чужих армий после допроса, но тот был непреклонен. Тогда девушка выпрямилась и сжала кулаки. Из-за спинки трона, заливисто смеясь, неожиданно вразвалочку вышел Чёрный Джокер и одним ловким движением сцепил с головы короля золотую корону с рубинами. Дама и Король подорвались со своих мест, а он непринуждённо вышел и встал между ними. Ранее Червовая дама отказывалась от принятия помощи Чёрного Джокера - покровителя чёрной армии - но сейчас она добровольно шагнула к нему с горящей решимостью в глазах. Сражённый предательством и дерзостью дочери, Червовый Король бросается к Чёрному Джокеру, но тот, смеясь, снова отскакивает. Их диалог сопровождался трагичными фразами в духе Шекспира, Черный Джокер параллельно говорил с Червовой Дамой. Все закончилось внезапно: Червовый Король, уже в отчаянии, обессиленно рухнул на трон. Черный Джокер подошёл к Червовой Даме и начал вкрадчиво шептать ей, склонять к нужному ему решению. Девушка медленно кивнула, и из рукава Чёрного Джокера в её поднесённые ладони скользнул стилет. Дама как заворожённая подошла к окаменевшему отцу, но тот даже не защищался. Она замахнулась и вонзила стилет ему в самое сердце, а затем с минуту молчала. Червовая Дама упала на грудь ушитому отцу и разразилась рыданиями. Черный Джокер подошёл к ней и, ласково взяв под руку, подвёл на центр сцены. Он торжественно водрузил на её склоненную голову корону, которую ранее отобрал у отца девушки. – По моему мнению, она заслуженно принадлежит тебе, - с благоговением воскликнул юноша. На задних рядах кто-то всхлипнул. Черный Джокер, приподняв девушку за талию, отвел её к центру сцены. Они повернулись к зрителям, и парень выдохнул: – Я не хочу, чтобы твоё правление омрачала память о твоём отце. А потому пусть замок этот, как и он сам, сгорят в безжалостном огне! Юноша вскинул руку вверх и щелкнул пальцем. На секунду все звуки исчезли: музыканты прекратили игру. Но тут послышался грохот духовых инструментов, точно противоположный предыдущей музыке. Дворец Червового короля, который находился позади людей, охватило настоящее огненно-золотое пламя. Все в зале восторженно смотрели на него, тихо перешептываясь, а актёры, стоящие в самом центре пожара, даже не пошевелились, словно репетировали это много раз. Но как такое репетировать? Это ж сколько затрат… Червовая Дама не сдержала очередного всхлипа и протянула руки к родному замку. В голубых глазах отражались огненные блики. В свете пресловутого огня Клим заметил, что на груди Червовой дамы блеснуло странное пресловутое украшение. Юноша подался вперёд и сощурил глаза, со скуки решив изучить предмет предмет. Он был виден благодаря средневековому квадратному вырезу на платье. Поликутин опешил. Через секунду опомнившись, он торопливо зашептал друзьям: – Ребят, вы видите? - Клим от волнения дёрнул Димку за штанину. – Поликутин, руки не распускай, - отвлекшись от действа на сцене, шикнул на него Трофимов и скинул руку парня со своей ноги. – Ты чего кипишуешь? – Взгляни на Червовую Даму. Медальон Скорпиона, Серафимы! - взволнованно зашептал Клим на ухо Диме. Трофимов недоверчиво прищурился и пригляделся: – Да тебе кажется… Волнуешься за нее, вот и мерещится тебе. Клим за плечо дёрнул Димку к себе, чтобы тому было видно с его ракурса, и указал пальцем на подвеску рыдающей и бросающей трагические реплики Червовой Дамы. – Смотри, а так видишь? Димка сощурил глаза и пригляделся через прикрытые ресницы, а затем широко распахнул глаза. И правда, издалека подвеска казалась просто красным камнем, а сейчас он преобрел вид медальона Скорпиона, отделанного рубинами. – Вижу, - отозвался удивлённый Димка, быстро хлопая глазами. - Но что это за прикол? Медальоны ведь золотые. Карина уже взбесилась. – Так, вы, двое из ларца, - повернувшись и чуть ли не расплевывая от злости яд, прошипела она, - мне приступить к исполнению угрозы? – Карина, - наклонился к ней Дима, указывая взглядом на девушку в алом платье, – У Червовой дамы медальон Скорпиона… Кикмарина осеклась и перевела взгляд на актрису. Её лицо вытянулось в шоке. – Но медальоны нельзя повторить, это их особенность. Получается, это Серафима? - выдохнула Карина вполне очевидную догадку, после чего бросила быстрый взгляд на Клима. На его лице читались различные эмоции, пока он наблюдал за фигуркой Червовой Дамы, метающейся по сцене. Да и в душе Поликутина бушевали разные чувства. Он попросту ничего не понимал. Серафима никогда не говорила о том, что подалась в актрисы. Кроме того, зачем она наврала ему в сообщении? Юноша твёрдо решил, что сегодня же поговорит с девушкой и прояснит все непонимания. Когда Червовая Дама вдруг прильнула к груди Чёрного Джокера, Димка вдруг разглядел в его жабо чёрное и блестящее на такой же тонкой цепочке. Тут Трофимов уже окончательно ничего не понимал, попросту не веря своим глазам, неотрывно смотрящим на вторую находку. Медальон Змееносца. – Тимофей… Чёрный Джокер… - несвязно пролепетал он. Услышав слова Димки, подростки устремили взгляд к медальону на груди Джокера. Тот как раз по счастливой случайности сделал широкий жест рукой в сторону зала, открывая грудную клетку и чуть приподнимая жабо. Теперь медальон Змееносца, раньше усеянный рубинами, а сейчас чёрными кристаллами, был виден всей троице. И тоже изменённый - даже если это и было золото, то оно все равно было чёрным. – Ничего не понимаю, - растерянно прошептала Карина. - Это какой-то сюрприз?… Кикмарина отчаянно пыталась зацепиться за добрые мысли, Зачем Серафиме и Тимофею скрывать свою причастность к миру творчества? Да и разве они блистали своим актерским мастерством? Тимофей, участвуя в сценке Дубровского, и двух слов связать на репетициях не мог, а тут держится так уверенно. Что уж говорить про Серафиму, играющую одну из главных ролей? – Не знаю, - глухо отозвался Клим, которого вовсю терзали сомнения, ревность и двоякие мысли. - Но нам с этим надо разобраться!