"Зачем видеть суровую реальность, когда от нее можно убежать?"
Рикс не помнил, чьи это были слова, но какое-то время был с ними полностью согласен. Он глушил проблемы синтетикой, которая отлично справлялась со своей задачей — уносить в астрал.Что изменилось?
Чем больше он закрывал свой разум от реальности, тем чаще он стал забывать свою сущность. Хром и наркотики не сделали его героем или крутым, они сделали его зависимым торчком и идиотом, которому мало разнообразия. — Рикс, это не игрушки. — Мне нужно больше ощущений. А что есть хром? Для него это теперь жизнь. Избавься от него, и Рикс не жилец, ведь он так к этому привык, так наловчился, его нервная система просто выгорит без этого железа! Когда он ставил его, словил прекрасное чувство эйфории, выкрутив показатели чувствительности своей нейронки на максимум и закинувшись самой черной синтетикой. — Новая безделушка? Хитро прищурившись, Дикон искоса поглядывал на новый имплант руки подопечного, блестящий, черный. И даже не было заметно, что еще недавно он красовался у другого владельца, который имел деку «Милитеха». — Такое я себе никогда не мог позволить, — сверкая белыми зубами, Рикс покрутил рукой, демонстрируя плавные движения пальцами, — сидит как влитой, с системой сошелся сразу, мы просто созданы друг для друга!Как же он ошибался.
Что ж, время использовать это дерьмо по назначению? Осмотрев территорию с разных сторон, зашел с водосточного канала, легко забравшись по лестнице, ведущей к запасному выходу территории «Арасаки». Звук маленького раздолбанного кровяного моторчика отдавался огромным шумом в голове, постепенно усиливаясь от притока адреналина. Проходя железный и скрипучий мостик до крыши охранного корпуса на трясущихся ногах, отсканировал камеры, затем быстро и слаженно отправил демона, на минуту вырубающего систему. Деки потребовалось немного, но это ужасно тормозило систему, потому что ее надо было менять. — Заметить не должны, — тихо проговорил про себя парень, — иначе поднимут тревогу. Проскользнул мимо охранного дрона наверх, минуя техническую рубку. Плоская крыша здания оказалась пустой, что было неудивительно — даже служащие этой корпорации отклоняются от дисциплины и пренебрегают ей, а зря.Очень даже зря.
Перебравшись с крыши первого корпуса на балкон главного здания, на корточках добрался до служебного входа внутрь, без проблем взломав идентификационный замок. Улыбнувшись, Рикс про себя отметил, что еще не растерял навыки уличного вора. Ночь обволакивала своей темнотой огромную территорию завода, затрудняя осмотреть ее барахлящим оптическим зрением. Выглянув из-за ограждения балкона, парень тяжело вздохнул. Не найдя ничего интересного в темноте, поднял голову вверх, вглядываясь в горизонт города. Блики мелькали в небе. То были огни небоскребов, вывесок отелей, публичных домов, которые можно было увидеть с другой части города. Особенно прекрасен этот вид был ночью.Что есть ночь в Найт-Сити?
Если тебе не о чем бояться, то ночь для тебя является прекрасным временем чтобы расслабиться где-нибудь в баре или в своей кровати. Ночной город прекрасен, потому что он открывается с другой стороны. Но если тебе страшно — ночь является для тебя злой смоляной пустотой, которой ты боишься. С ее наступлением ты трясешься от страха и прижимаешь к груди пистолет, если не к виску. Здесь большинство убийств совершается ночью, большинство детей зачаты ночью, большинство наркосделок заключены ночью, большинство людей обрели долгожданный покой ночью. Ночь, какой бы черной ни была, имеет и светлую сторону в этом городе. Огни горят ярко, они ослепляют Рикса своим многообразием цветов, привлекают смотреть вечно.Он живет здесь с самого рождения, так почему только сейчас он это заметил?
Пробравшись в складское помещение, переключился на оптическое зрение и заблокировал демоном сетевой порт камер видеонаблюдения в коридорах. Попытался отпереть пару дверей для отхода, но при попытке пробиться через лед защитных систем в голове отдалось бульканье и скрип. Тихо выругнувшись, покрутился на месте, разглядывая сподручные средства у входа, прикидывая, чем можно выломать остальные двери до прихода подкрепления после срабатывания тревоги. Рикс всегда продумывал все наперед: искал запасные выходы, рассчитывал время прибытия подкрепления, копался в голове для разработки запасного плана. После таких занятий мозги всегда кипели, но еще ни одного задания «ангелочек» не провалил.И это тоже провалить ни за что нельзя.
Зайдя со спины, он легким движением непринужденно свернул шею сотруднику «Арасаки», который патрулировал выход в общий зал. Поймав обмякшее тело, утащил за ближайший стеллаж с оборудованием. Не удержавшись, Рикс покопался в нейронке мертвеца, расковыряв головную часть и разорвав проводки, соединяющие оптику с мозговым отделом, спрятал к себе. Таким образом, его система не сможет подать скрытый сигнал о помощи. "Не убежишь от своей природы. Не убежишь. Не убежишь, понимаешь, Рикс?" Тряхнув головой, парень на минуту остановился, сканируя не выключенные камеры, которые были направлены на лестничную площадку. — Лед, — тихо отметил Рикс, — зачем им лед в системе видеонаблюдения? Пробравшись через защиту, аккуратно осмотрел помещение, в котором находилось новое оборудование. Куча огромных дронов и автоматизированных охранников были рассыпаны по углам, медленно и громко жужжа, патрулируя заданную территорию. Изучив немного маршрут, вор двинулся на этаж выше, чтобы было удобнее сканировать кейсы на поиск нужного. Добравшись по железной лестнице наверх, задел ногой провод питания одного из прожекторов, опрокинув его на пол. Ждать пришлось недолго. — Система сканирования активирована. "Черт." Аккуратно двинулся вдоль стены, игнорируя поиск дрона, нашел первую попавшуюся груду контейнеров у стены. — Замечено движение. С резкостью опрокинул один из них, взломал. — Сканирование. "ЧЕРТ."Тихо было вокруг. Слишком тихо. Это раздражало.
— Сканирование завершено. Угрозы для жизни сотрудников не представляется. Угрозы для хромового оборудования не представляется. Продолжаю патрулировать местность. Риксу казалось, что сейчас его кровяной насос взорвется от излишнего напряжения. Адреналин вместе с кровью прилили к мозгу, заставляя местность расплыться. Выбравшись из контейнера, оглядел, что было внутри. Куча старых и ненужных деталей, точнее, ненужных "Арасаке". При желании Рикс бы забрал с собой все. "Ты больше не они. Ты больше не копаешься в мусоре!" Резкая боль в импланте руки. От раздражения вытащил украденные провода и выбросил в контейнер, аккуратно закрыв и двинувшись дальше.«Я не Мусорщик, я не мусорщик, я не мусорщик, я не мусорщик!»
Дроны медленно двигались, говоря о том, что их режим был переведен на «пассивный» — активное действие начинается только при резком звуке или движении. Это сыграло на руку Риксу, ведь он двигался вдоль стен на верхних уровнях, сканируя контейнеры и изредка предметы, которые лежали на стеллажах. Интересный менталитет у данной корпорации: на столе кто-то забыл эдди, что говорит о щедрости руководства и совершенное равнодушие к деньгам сотрудников; где-то в биоотходнике лежал еще неиспользованный ингалятор высокой мощности; не заметив того, Рикс неаккуратно наступил на использованный презерватив, когда обходил одно из помещений. — Да что у них тут происходит? — нервный смешок вырвался сам по себе.«Арасака».
Такая серьезная корпорация, конкурирующая с самим «Милитехом», трахает кукол и закидывается ингаляторами, разбрасываясь евродолларами. На минуту Рикс представил во всем этом образе деда Сабуро Арасаку, что его сильно развеселило. Подавляя приступы истерического смеха, попытался отвлечься на документацию содержания техники и товара в складском помещении. Невольно взгляд упал на биоотходник. Кто-то пристрастился к наркоте, причем черной. Найти для таких шишек подобное не является проблемой, нежели тем, кто не может, но хочет.Наркотики.
Что есть наркотики в этом городе? Это чья-то жизнь, чья-то смерть, чье-то решение проблем. Для Рикса наркотики были успокоением, новыми ощущениями, приливом того, чего он не ощущал ранее. Баловство. Когда он попробовал свой первый черный синт, он чувствовал бездонную пропасть в груди, как будто из него вытащили все органы, дышать стало невыносимо, все вокруг приобрело нечеткие черты, ужасно тянуло блевать. Руки, в приступе нерефлексивных спазмов, тряслись то ли от кайфа, то ли от того, что Рикс мог прямо на месте обнулиться. — Это твой пробный, — кто-то мягко рукой провел ему по плечу, — на второй раз будет легче. — Н-не будет второго раза! Когда он попробовал черный синт во второй раз, он удовлетворился тем, что руки больше не трясутся, а желудок не танцует вальс с кишечником. Когда он закинулся в третий раз, он достиг нирваны. Когда он закинулся в четвертый раз, он решил перестать считать приемы синтетики. Без кайфа парню было плохо — как будто у ребенка отобрали самую любимую игрушку. Где здесь аналогия с наркотой и игрушкой? Да потому, что для Рикса наркотики и были игрушками, которые становятся самыми любимыми, с которыми он засыпал ночью и просыпался утром. С ними он был неразлучен, как самый настоящий ребенок. Он игрался с опасными веществами, мешал то, что априори нельзя смешивать и принимать, потому что это сулило смерть. Несмотря на это, "Ангел" плевал на устоявшееся правило в их банде: "Не жуй блестяшки, не принимай какашки"*, принимая блестяшки и разбавляя это самым настоящим дерьмом. Несколько раз он находился на грани киберпсихоза и смерти, белея, как настоящая гейша и содрогаясь в психопатических конвульсиях, как оккультист. Дикон не раз откачивал его на своем хирургическом столе, добавляя все больше и больше дозы отскока, который вскоре совсем перестал действовать на без того погибший организм Рикса. После последнего передоза все вместе без согласия виновника праздника решили заменить его уже еле живое сердце на кровяной насос, который сможет без труда выдержать легкий черный синт от Мальстрёма. Хотя замена прошла и успешно, но имплант оказался не совсем совместимым с организмом Рикса, что грозило при следующей передозировке смерть. Это не совсем в то время волновало парня, ведь он расслышал только часть разговора с рипером. — ...ты снова сможешь принимать наркоту. Но Рикс...Остальное его особо не касалось.
Он всегда считал, что его пронесет, что кто-то наверху спасет его от всех бед, ведь он не поступает плохо — как раз таки наоборот, он же делает свою работу, он выживает в несправедливом мире! О несправедливости жизни и мира парень оказался прав, но о благости поступков и их пользе задумался только тогда, когда его отправили за стеклами "Кироси". Но как оказалось, никто за ним не наблюдает, его судьба никому наверху не интересна, и да, жизнь очень несправедлива. Именно поэтому он поймал передоз даже с новеньким кровяным насосом. Он помнит лишь то, что кто-то так старательно и так аккуратно подключал к нему кучу портов, дергал туда-сюда деку, восстанавливал файлы, которые хранились у него в голове, вкачивал тонны ядерного отскока. Кто-то так не хотел отпускать его на тот свет, только лишь потому, что он зачем-то ему был нужен. Силуэт, всплывающий в памяти Рикса, принимал тонкий образ, метающийся вокруг стола. — ...подключай этот чертов порт, Стиллси, меня не волнует, что твоя дека сдохла! Барри, еще один отскок, быстро!Этот передоз был последним.
— Что, это еще почему?! — Твоя последняя передозировка была точкой невозврата, Рикс. С этого дня ты на легких стимуляторах, не более. Я позабочусь о том, чтобы ты не смог достать ни одного черного синта. — Я сам о себе позабочусь! — Не сомневаюсь, — силуэт, сидящий в темноте кабинета, круто повернулся спиной на офисном стуле, намекая на то, что разговор закончен, да и еще результатом в его пользу. Тогда Рикс подумал, что к нему несправедливо относятся, ограничивая и запрещая, лишая удовольствия, забирая его игрушки. Еще его очень забавлял сам факт того, что обещанная смерть после передозировки так и не наступила. Только сейчас он понял, как ошибался. Перестав принимать эту дрянь, он протрезвел умом, хотя и не настолько, чтобы казаться адекватным и умным, но хотя бы для того, чтобы уметь связно говорить и немного думать над ответами. Переборов сильную зависимость к самым сильным наркотикам, он перебивался легкими стимуляторами, которые не то чтобы не вставляли — которые оказались совершенно бесполезными. Но он все равно их принимал. Зачем? Ответ таится в психологии — когда человек привыкает к чему-то, и это затем забирают, ему нужно заполнить чем-то ту пустоту, которая осталась. Когда человек бросает курить, он обычно заедает или запивает свое привыкание. С наркотиками почти так же, только зависимость сопровождается сильнейшей ломкой, желанием лезть на стену. Рикс обошел это, принимая отскоки и инжекторы, которые очень сильно стимулируют организм, ускоряя сердцебиение и кровообращение. Вскоре желание закинуться синтетикой и блестяшками совершенно его не волновало, вот только кровяной насос начал изрядно барахлить и донимать странным шумом, которого раньше не было. Дикон отказался менять его на новый, ссылаясь на сложность операции, на невозможность найти новый имплант, подходящий к нервной системе. Тогда Рикс смирился с этим, внутри себя радостно ликуя и хвалясь, что он больше не заядлый наркоман.Как же изменилась его жизнь, когда он сбежал.
Круто повернувшись на 360°, судьба предопределила его возвращение к жизни дерганного, вечно невыспавшегося воришку-наркомана, который теперь ни от кого не получал по расписанию бесплатно наркотики — который своим трудом добывал это дерьмо, копаясь в самых грязных местах Найт-Сити: от свалок до чужих заброшенных жилищ. Сейчас, увидев сильный стимулятор, Рикс невольно вздрогнул.Он же может его взять, может, и хочет! Но почему не берет?
Рука невольно потянулась к ингалятору, нерешительно, содрогаясь и потея. — Следующий твой передоз станет для тебя последним, чумба.Помни. Последним.
Он пришел сюда не за этим. Отложив стимулятор обратно в биоотходник, заново принялся считывать коды, дешифруя конфиденциальные порты, лишь изредка кидая дерганый взгляд на отходы. Информации по каким-либо оптическим средствам было немного, но зато зафиксирована поставка редкой оптики со странной засекреченной информацией. Судя по всему, такие стекла предназначены были для какого-нибудь особого сотрудника, находящегося на высокой должности. Уникальный хром, откуда-то достали никель, но совместимость предназначена для определенной системы. Читая дальше, попытался с помощью базы данных своих источников пробить инициалы заказчика. Aм.Ср. «Да ладно…»Адам Смэшер.
Спросите кого-нибудь в Найт-Сити, знают ли они этого соло, и каждый, даже маленький ребенок ответит без промедления с дрожью в голосе, что это безжалостный убийца, киборг, верно прислуживающий «Арасаке». Рикса всегда донимали мысли о том, насколько ситуация комична: ведь Смэшер, будучи самым жестоким соло, со своими аугментациями может просто взять и разбомбить эту чертову корпорацию! Но он ни за что этого не сделает. Почему? Ему просто нет смысла этого делать — у него отличный заработок, полная свобода действий, самое новое и самое эффективное железо — не жизнь, а мечта.Но мечта каждого ли?
Рикс ни за что не променял бы свою жалкую жизнь на такое унижение за пару миллионов эдди, вылизывая задницу Ёринобу Арасаке. Он видел наемника всего раз в жизни — в Уотсоне, когда корпы в очередной раз проводили «санацию» улиц от «неблагоприятных объектов, угрожающих репутации и безопасности города». Он видел это черное кибернетическое тело, страшный вид его оружия, который, наверняка, весит почти так же, как и он сам. Он с удовольствием убивал каких-то мародеров, отчаянно стрелявших в него украденными где-то пистолетами, которые так смешно выглядели на фоне всей этой картины. Дайте приказ этому психопату — и он сожжет дотла весь этот жалкий город, доберется до тех, кого считают непобедимыми, выпотрошит их и повесит на видное место, чтобы показать всем, кто здесь главный! "Ангел" никогда не хотел с ним встречаться, даже без угрозы для жизни. Рассматривая данные порта о новом товаре для Адама Смэшера, со лба скатилась холодная капля пота. «Неужели больше не было поставок оптики?» Красть стекла для Смэшера не особо хотелось по многим причинам, но все сводилось к тому, что соло и без чужой помощи сможет найти Рикса, когда узнают о такой значительной недостаче товара. Побег в другой город или страну совсем не решит данного вопроса. Сохранив номер товара, парень присел у стола, оставаясь незаметным, чтобы взвесить «за» и «против».