Забытый небом и землёй

      Наказание учителя Лань было по-настоящему изощренным для приглашённых учеников. Вэй Ин стоял на руках, выпрямив ноги и сжимал кисть в зубах, стараясь аккуратно выводить каждую чёрточку и при этом поспевать за Лань Цижэнем, а это было весьма трудно, кровь приливала к голове, делая лицо по цвету красным, прямо как помидор, а волосы свисали перед лицом, мешаясь и приходилось постоянно сдувать их, при этом стараясь от усердия не выронить кисть. И у Цзян Чэна и Не Хуайсана ситуация была не лучше. Если Цзян Чэн хоть как-то мог ровно держаться в таком подвешенном состоянии, то Не Хуайсан, всё время сгибал колени, валясь вперёд или на стену и стенал о своей не лёгкой судьбинушке хоть и тихо, но так жалобно, что даже Лань Цижэнь не выдержал и отправил не Хуайсана вон, переписывать что-то под надзором кого-то из старших адептов Гусу Лань. Вэй Ин же, кое-как вытерпев эту изощрённую пытку до самого конца, едва удержал себя в руках, чтобы не выругаться самыми грязными словами юньмэнского диалекта прямо перед учителем Лань. Получить ещё одно наказание за какое-нибудь неведомое правило о сквернословии ему не хотелось, поэтому он вышел молча, только потирая покрасневшие запястья. Кисти покраснели на сгибе от долгого прибывание в одном положении и ужасно ныли.       — Отвратительный старик — это тихое, сквозь зубное шипение принадлежало Цзян Чэну. Он и без того всегда ходил хмурый, с вечно недовольным выражением лица, а теперь было ещё хуже. Вэй Ин буквально чувствовал как Цзян Ваньин готов был метать гром и молнии, но воспитание не позволяло, да и наказание было вполне оправданным. Только Усянь предпочёл об этом не говорить. У него самого настроение заметно упало после такого наказания. И он уверен, что прибывание Облачных глубинах можно само по себе считать наказанием. Это место кажется было создано для того чтобы высасывать всякую радость жизни из адептов, превращая тех в бездушные ледышки, послушные правилам. Для Усяня, Лань Ванцзи яркий тому пример. Идеальный до зубного скрёжета заклинатель — он наверное даже никогда не получал наказания от дяди!       — Пойдём скорее. Нам после обеда ещё переписывать старые и нудные записи в библиотеке — Вэй Ина передёрнуло от одной этой мысли. Он опять останется один, наедине с Лань Ванцзи. Его Вэй Ин уже мысленно успел для себя окрестить «Ледяным нефритом». Это прозвище очень подходило для подобного человека. Он был так же прекрасен, как прозрачный и хрустальный лёд и такой же холодный. Определённо человек не может таким родится!       Обед был тихим. Никто не переговаривался за столом, не шутил и не смеялся — как это было в ордене Юньмэн Цзян. Там обеды, завтраки и ужины проходили хоть и спокойно, но не так тихо, словно ты на чьих-то похоронах! И наверное всё негодование очень ярко отразилось на лице Вэй Усяня. Он почувствовал как Цзян Ваньин и Не Хуайсан ткнули его, не очень сильно, под рёбра локтем. И в остальном обед прошёл вполне мирно.       У выхода из обеденного зала Вэй Ин заметил две фигуры в белоснежных одеждах с нежно-голубой вышивкой плывущих облаков. Это были братья Лань. Вэй Ин сначала даже не смог понять кто из них Лань Ванцзи, но потом заметил улыбку на губах одного из них и вопросы сами собой отпали это был Первый нефрит — Лань Сичэнь, который о чем-то тихо переговаривался с братом на лице которого мелькали, скажем так, не самые разнообразные эмоции. Он только иногда сводил брови к переносице и доносилось только тихое «мгм». Больше от него наверное было не добиться. Даже с братом он оставался холоден и отстранён!       Переведя взгляд на брата Вэй Усянь заметил, что Цзян Чен буквально впился изучающим взглядом в фигуру старшего из Ланей и Вэй Ин не удержавшись еле слышно сказал Цзян Чену:       — Неужели тебя интересует Второй нефрит Чэн-Чэн. — хмурый взгляд Цзян Ваньина и болезненный тычок под рёбра стал первому ученику юньмэна ответом, от которого тот едва не согнулся по полам.       — Стой, а где твой «надзиратель» Не Хуайсан? — Ваньин уставился на друга, который только как-то виновато улыбнулся: — Я закончил уже, пока вы были с стариком Лань.       Два ученика Юньмэн Цзян могли только позавидовать своему товарищу. Их наказание только начиналось…       Ваньин и Усянь последовали за двумя Нефритами, которые молча сопровождали их, и если оборачиваясь Лань Сичэнь одаривал страдальцев мягкой, дружелюбной, полной сочувствия улыбкой, то от Лань Ванцзи они получали лишь холодный, хмурый взгляд, от которого названным братьям юньмэна хотелось съежится, став ощутимо меньше, но такое, увы и ах было невозможно. И если Вэй Ин отправился со своим надзирателем по уже знакомой тропе в библиотеку, то Сичень уводил его друга в совершенно другом, таинственном направлении…

***

      Обширная и старинная библиотека ордена Гусу Лань, уже знакомая Вэй Ину, встретила их тишиной и запахом старинных книг и нагретой солнцем древесины. Присев за знакомый столик и открыв нужную книгу начал переписывать. Сегодня настроения на шалости у Вэй Ина не было. Усталость брала своё. Провал в бессознательное состояние нельзя было считать настоящим отдыхом. Поэтому Вэй Ин просто старался побыстрее написать правила и уйти прочь. Только не получилось быстро. Кляксы, не ровные иероглифы и Лань Ванцзи тут же заставлял переписывать строчки по новой. В глазах у Вэй Усяня к концу вечера уже рябило и он не мог отличить один иероглиф от другого. Все чёрточки и закорючки стали казаться абсолютно одинаковыми. И юньмэнец был готов самым бесстыжим образом уже завыть, когда Лань Чжань сказал, что на сегодня пора заканчивать и возвращаться в цзинши. Ещё никогда Вэй Ин не был так рад тому, что в Облачных Глубинах столь ранний отбой. Он не подорвался резко с места, только потому, что устал, да и ноги ужасно затекли в одной позе. Встать получилось только с третьего раза и только с помощью Лань Ванцзи, который придержал Вэй Ина и помог дойти до цзинши и ушел к себе.       Ваньинь же отбывал наказание в более приятной атмосфере. Под звуки гуциня, которые ничуть не мешали, но прекрасно успокаивали, под редкие передышки и переговоры с Лань Сиченем и под конец наказания — Ваньин переписал довольно быстро раздел и оставшееся время он распивал чай с Лань Сиченем. И в его компании так же вернулся к себе в цзинши…