Три года назад
Надёжным планом назвать это нельзя было. К тому же, сработать он мог, только в случае провала первого варианта, который, как раз, годился на что-то более серьёзное. Он претендовал на звание самого логического исхода событий, но видимо Сынмин решил иначе. Он видел, как Минхо и Хёнджин мило беседовали на балконе, совершенно позабыв о виновнике торжества. Феликс, собственно, ребят видел, но лишь улыбнулся, возвращаясь к рассказу о том, какими замечательными у него получились брауни. Будто впервые. Сынмин начал чувствовать себя не совсем в своей тарелке, возможно, виной всему было отсутствующее настроение, да и оказавшись единственным трезвым в компании остальных, абсолютно нетрезвых людей, о хорошем не подумаешь. Зато можно узнать много нового о себе, о своих друзьях и о предмете воздыхания тоже. Разумеется, в тайне. – Мы когда жили все вместе, Минхо так часто психовал на звуки штанги Чанбина. Клянусь, я думал, однажды он просто встанет и выкинет её к херам собачьим, – Чан качнул головой, невольно укладывая её на небольшое плечо Феликса. Тот даже не обратил внимания. Слушать пьяные рассказики о том, кто ещё много косячил и наводил шуму, Сынмину чуть поднадоело, поэтому в оставшуюся половину он попросту не вникал. Гораздо интереснее было прожигать дыру в Ли Минхо, который, даже отвергнув Хёнджина, всё равно не сводил с него глаз. А Хван, между прочим, старался забыться в увлекательных историях Чонина, что был только рад такому вниманию к своей персоне. Точнее, да, конечно, они с Хёнджином друзья, но Ян иногда думал, что такой друг кажется недосягаемым. Или он действительно недосягаемый? В какой-то момент Феликс утянул Хёнджина с собой на всё тот же балкон, и простояли они там достаточное количество времени, чтобы Сынмин попытал удачу на минном поле. Очень жаль, что на токсичные высказывания Минхо у него не было противоядия. Хотя Ли был совершенно спокоен. Да, местами он и правда показывал своё недовольство так ярко, что слепило глаза, но Сынмин не счёл это плохим знаком. Просто хён немного устал, а у Минхо из-за усталости очень быстро портилось настроение. – Я понял, что он тебе признался. Правда до меня не дошло, почему ты ему отказал? Минхо промолчал, но он всё равно, как под заклятием, смотрел в сторону Хёнджина. Никуда больше. Только на него. В какой-то момент словил себя на мысли, что солгал. Он мог ответить на чувства Хвана, но боялся, что не удержит себя в руках и всё испортит. Его опороченное желание никак не вязалось с хрупким признанием Хёнджина. Страшно от одного предположения, что Ли мог это разрушить. – Минхо? – Чан тут же протрезвел, когда увидел, с какой силой его друг сжимал собственные кулаки, – эй, давай успокойся. Они всего лишь разговаривают. Бан Чан невольно глянул на Феликса, который действительно просто разговаривал со своим самым близким человеком на этой планете. Но от чего-то было не по себе. Если это и был Минхо, от которого исходила такая энергия, то она была непередаваемо сильной. Что от неё плохо становилось даже самому стойкому человеку в этой комнате. – Думаю, можно расходиться, – Феликс улыбнулся, – спасибо, что подарили мне драгоценные минуты своего времени. Я очень это ценю. Парень поджал губы, немного отводя взгляд, будто следующее предложение было чем-то слишком личным. – Если кому-то некомфортно добираться домой, то можете остаться здесь. Например… Хёнджин, ты живешь дальше всех, я был бы не против. Пожалуйста, откажись. Минхо стоял дальше всех, почти около двери. Надев кожаную куртку, он застыл на месте, прикусывая внутреннюю сторону щеки. Откажись. Ты должен. Хёнджину ужасно хотелось бросить взгляд на стоящего в прихожей Ли, но он знал, что именно увидит. В этом не было никакого смысла. Остаться у Феликса? Вполне рисковая авантюра, она заставит Минхо ревновать. Очень сильно. А ещё он разозлится и, возможно, поймёт, что не следовало ему начинать эту игру. Победителем он не окажется. И нет, Хван даже не думал использовать Феликса в своём нелепом флирте или просить его подыграть. Этого не нужно, ведь Минхо бесит даже факт того, что они просто стоят рядом. А о ночёвке в одном месте и речи не могло быть. – Пожалуй, это хорошая идея. Чёрт возьми, нет. Это хреновая идея, Хёнджин. Ли сделал шаг вперёд, но сам не понял зачем. Когда здравый смысл ударил в голову, он уже держал Хёнджина за руку, сжимая крепче дозволенного. В этот момент всё застыло в неловком молчании, которое для некоторых казалось бесконечным. Словно это никогда не закончится. Чан только успел приоткрыть рот, оглядеть остальных мемберов и со сверхзвуковой скоростью придумать хоть какую-то шутку, чтобы прервать тишину. Но тщетно. Он так и не смог. Зато прозрачно видел реакцию Сынмина. О, её нельзя было не заметить. – Может, отпустишь меня, хён? – Хван дёрнул рукой, но хватка Минхо не ослабла. Парень понял, что тот настроен серьёзно. Тем не менее, в присутствии других всё ещё было неловко. – Поехали со мной, – Ли выдохнул, наклонившись ближе к лицу Хёнджина, чтобы только он слышал его шёпот, – пожалуйста. Феликс моргнул, складывая пазл где-то у себя на корке сознания. Как только у его друга получилось так умело скрывать, что предметом его воздыхания всё это время был Минхо? Феликс был восхищён и растерян одновременно. – Собственно… я не против, если что. Моё предложение, скорее, банальное проявление вежливости. Ночёвку можно и отложить. Первое, что пришло в голову. Сейчас хозяин дома не особо гордился тем, что сказал, потому что звучало это максимально скомкано и не особо внятно. Спорить с Минхо — бесполезная затея, к тому же, видеть его настолько серьёзным вне репетиций или выступлений для Феликса казалось чем-то нереальным. Так мог выглядеть только человек, который действительно любил. – Что ж, ладно. Хёнджин согласился. Позже он поймёт, что это его первая ошибка в отношениях с Ли Минхо. И суть даже не в последующей связи, которая подкосит обоих. Здесь всё гораздо сложнее.Настоящее время
Сынмин коснулся затылком автомобильного кресла и выдохнул. Больницы всегда действовали на него отрицательно, наверное, он был из тех, кто без нужды туда ни за что бы ни пошёл. А тут добровольно-принудительная вылазка, результат которой — одно бездыханное тело и поехавший бывший. Художник бы запарился писать эту картину, потому что она с каждым разом приобретала новые обороты. Кисть бы просто послала к чёрту своего творца. Именно это хотел сделать Сынмин. К чёрту Чана с его уговорами, к чёрту Феликса, что так искусно давил на эмоции, к чёрту Хёнджина, ради которого Ким уже пожертвовал целым состоянием. И к чёрту Минхо. За то, что сделал неправильный выбор. – Ты не можешь этого сделать. Ни в коем случае. – Я должен, Феликс. Младший ударил по пассажирской двери, с ужасом понимая, что сам находился на грани. Потерять самообладание — последнее, чего желал Феликс. Но Чан предлагал неверную цену. – Только не после всего, через что мы прошли. Найдём другой выход. Кристофер промолчал и посмотрел на Минхо. Феликсу подобное не понравилось, потому что расценил он это так, будто его здесь не существовало. Был только Ли старший, которому самому бы не помешала помощь. – Могу я оставить группу на тебя? Ты поведёшь их дальше? – Чан сжал плечо друга, напоминая тому, что он жив, что ещё есть смысл бороться. Минхо не отстранился, но и не предпринял никаких попыток вникнуть в происходящее. Какого хрена происходит вообще? – Ты собираешься взять всю вину на себя? Серьёзно? Сядешь в тюрьму за меня? Ну уж нет. Я буду нести ответственность, мне терять нечего, в отличие от тебя. Чан стиснул зубы, морально он был готов спорить с Минхо на эту тему, но по факту оказалось, что делать это совсем не хотелось. Его решения раньше воспринимали как нечто неоспоримое, как то, что непременно должно быть выполнено, потому что Чан почти никогда не ошибался. Сынмин вышел из автомобиля, опершись на его крышу. Он и так прекрасно слышал весь разговор, но привлечь к себе внимание сейчас Ким был обязан. Старшие едва ли не одновременно обернулись на движение, ожидая, что Сынмин что-то скажет. – Лидером теперь будет психопат? Шутите? Спусковой крючок. Кристофер не успевает удержать Минхо, Феликс вовсе теряется в таком стремительном развитии событий. Ли с силой сжимает горло чуть улыбающегося Сынмина, вдавливая того в машину. Боль пронзает лопатки, и только в этот момент младший осознаёт, что всё наяву. Ему не снится. – Ну, давай. Убей ещё и меня. Чан хватает Минхо за плечи, с трудом оттаскивая от Сынмина. Несмотря на напускную уверенность, он начинает кашлять, держась за край автомобильной дверцы. Твою ж мать. Он действительно мог убить меня. – Минхо, ты сдурел что ли? Совсем с башкой не дружишь? В глаза мне смотри! – Кристофер повышает голос, он разбивается об ушные перепонки, проникает глубже, в самый мозг, и начинает звенеть в голове, – я был готов доверить тебе свою семью. Какого чёрта ты творишь? Ли опустил голову, практически обмякая в руках Чана, пока в разговор не вмешался Феликс. И не то чтобы ему хотелось, просто он был спокойнее остальных, поэтому и видел больше. – Чан, ему… нужен врач. Ранение в бедро и до этого давало о себе знать. Оно буквально кровоточило и пульсировало, служило напоминанием для своей жертвы. Но Минхо был так увлечён отчаянными попытками достучаться до Хёнджина, что забыл о нём. – Почему ты сразу не сказал? Что за игры, Минхо? Мне ни хрена не смешно, слышишь? – Чан был недоволен, нет, он был в бешенстве, но, несмотря на это, он покрепче схватил Ли, позволяя ему всем весом облокотиться на себя. Минхо не должен был отключиться так быстро, но он был на грани. Тяжелое дыхание появилось внезапно, хотя может оно было с самого начала, просто на него не обращали внимания. Минхо было трудно стоять, даже с опорой, ощущения становились незнакомыми, будто он вот-вот рухнет в пустоту без конца и края. Не сможет удержать эту почву под ногами. В голове творился хаос: мысли съедали друг друга, сражались за первенство, пока не выиграла одна из них. Самая здравая. – Пожалуйста, спасите Хёнджина. Он должен жить.