***
Не проси у любви быть осторожной Не стремись за своим вчерашним прошлым Зачеркнуть свою тень по миллиметру Закричать и бежать, навстречу ветру Я хочу прошептать, а кто услышит? Я хочу закричать, как можно тише И слезой растопить стальные цепи Плачет дождь, плачу я — мы словно дети
В аэропорту было много людей. Прибывающих с улыбкой на лице встречали родственники, а тех, кто покидал родные края, без возможности вернутся обратно, провожали со слезами на глазах. Юля, сидя на одном из сидений, держала на руках Кирилла, что крутился из стороны в сторону, не в силах усидеть на месте, и рассматривала снующих туда-сюда людей. Сегодня они были налегке, без чемоданов, только с ручной кладью в виде небольшой сумки, куда Пчёлкина успела утром наспех запихнуть документы и кое-какие вещи детей. — Папа! — Арина соскочила с соседнего сидения, бросившись навстречу Вите. Последний раз виделись они целый месяц назад. В детской голове всё никак не укладывалось, почему папа опять должен жить отдельно от них. — Карамелька моя, — Пчёла поцеловал дочку в щёку. — Ты не уедешь больше? — Не уеду, доченька, не переживай. Я вас не оставлю. Витя подошёл к Юле. Она подняла на него свои изумрудные глаза. В них скопилась вся усталость. Но не только последних месяцев, а всех этих лет. Девушка поднялась со своего места, держа Кирилла за ручку и, не произнеся даже слова, просто обняла, обвив двумя руками его талию. Вдыхая его привычный аромат, Пчёлкина прикрыла глаза. Оставались считанные моменты до того, как всё закончится.Выше облаков Мы с тобой начнём сначала, И сказать: «люблю» Жизни всей нам будет мало Выше облаков Мы с тобой начнём сначала, И сказать: «люблю» Жизни всей нам будет мало.
— Внимание! Началась регистрация на рейс «Москва — Мюнхен». Просьба ко всем пассажирам пройти к стойке регистрации, — из динамиков донёсся женский голос, призывающий всех зевак, собравшихся тут, предъявить сотрудникам авиакомпании паспорт и билеты. — Ты всё сделала, как я просил? — Сделала, — кивнула Юля, шмыгнув носом. — Не плачь, — большим пальцем он утёр дорожки, бегущие по её щекам. — Я же обещал тебе, что мы уедем? Пчёлкина сегодня утром успела посетить кладбище. Хотя Витя был против, чтобы она передвигалась по городу, всё же не смог остановить её во вчерашнем вечернем разговоре по телефону. Поэтому, дал ей в сопровождение Шмидта, чтобы тот был начеку. Она приехала попрощаться. На неё смотрели три пары глаз, навечно застывшие во времени. Ей было тошно здесь находиться. Юля буквально ощущала этот могильный холод на своей коже. Филатов Валерий Константинович. «12. 03. 1968 — 19. 12. 1999». Филатова Тамара Витальевна. «29. 01. 1970 — 19. 12. 1999». Холмогоров Космос Юрьевич. «22. 11. 1969 — 19. 12. 1999». Они все были слишком молоды. Ещё не успели повидать жизнь. — Я приеду, обещаю, — прошептала девушка, кладя на каждую могилу по одной красной розе. Из-за чёрных очков, скрывающих её глаза, не видно было текущих ручьем слёз. Туш вся растеклась, оставляя чёрные следы на щеках. — Простите меня. — Я скоро, — оставив поцелуй на её макушке и, забрав документы, двинулся в другой конец зала, получать посадочные билеты. На улице опять пошёл дождь. Крупные капли стучали по панорамным окнам аэропорта, а всё небо затянулось чёрными тучами. Удивительно, как резко менялась погода. Точно так же, как и жизнь. Сегодня живёшь, не зная бед, завтра — спешно покидаешь страну, в надежде больше никогда сюда не вернуться. Юля смотрела на «плачущую» погоду за окном, мысленно прощаясь. Прощалась с работой, которой отдала последние несколько лет. Прощалась с квартирой бабушки, где провела всё детство. Прощалась со всем, что было в её жизни.Почему каждый раз, когда взлетаешь Что-то держит тебя, и ты не знаешь Как любовь удержать, ведь это тайна «До свиданья» сказать, но не буквально Я хочу прошептать, а кто услышит? Я хочу закричать, как можно тише Моя воля — сильна, да кто поверит? Я знаю, слезам — никто не верит
К гейту двигалась женская фигура. Кончики коротких чёрных волос слегка завивались на ветру, а носовой платок утирал слёзы. Люди, до этого с Ольгой Беловой не знакомы, однозначно сказали бы, что это её родной цвет волос. И лишь немногие знали, что ранее свои вьющиеся русые волосы, бывшая скрипачка аккуратно укладывала множеством средств каждое утро. Они пересеклись взглядами. Просто молчали и издалека смотрели друг на друга. Слова были не нужны, всё читалось во взгляде. У Беловой страх, вперемешку с невыносимой душевной болью, у Пчёлкиной же — абсолютная ненависть, хотя она и понимала, что Ольгу ей винить не в чем, нет повода, чтобы ненавидеть её. Ванька дёргал маму за руку, постоянно спрашивая, когда приедет папа. Юля знала, что Саша не приедет. И Витя тоже знал. Подойдя к супруге, взор тоже зацепился за Белову. Во взгляде его голубых глаз не было же, однако, и капельки сожаления. Пчёла даже слегка отвернул голову, пытаясь выбросить облик жены бывшего лучшего друга изнутри. Жизнь разложила всё по полочкам. Арина, узнав в этом светловолосом мальчишке того самого, с которым как-то играла в догонялки и прятки, хотела было уже ринуться к нему навстречу, но тут же была остановлена Юлей. Ровно, как и сам Белов-младший. Оля положила тёплую ладонь на плечо сына, заставляя остаться. И в детских взглядах навсегда запечатлится этот момент. Даже, скорее, момент осознания для троих взрослых, что жизнь никогда уже не будет прежней. Белова, достав из кармана плащика сотовый, небрежно откинула его на подоконник. На мобильник продолжал кто-то названивать. Каждый раз — неизвестный номер. Оля медленно погрязала в дальнейшей неизвестности. Ну, приедет она сейчас опять, как и четыре года назад, в Майами. Дальше что? Будет безвылазно сидеть в огромном особняке, напичканном на каждом углу камерами и охранниками в ожидании чуда? Какого чуда? Что Саша, в один прекрасный момент, распахнёт входную дверь и скажет: «Скучала, маленькая?». Бывшая Сурикова прекрасно понимала, что подобного не случится, наверное, уже никогда. — Посадку объявили, — кивнул Пчёла куда-то наверх, откуда донеслась несколько секунд назад информация, что пассажиров просят пройти в салон и начать занимать посадочные места. — Идём? — Пошли, — Юля взяла Кирюшу на руки. Мальчишка крепко обвил руками её шею, будто боясь чего-то. За всю его, пока не столь длинную, жизнь он уже натерпелся слишком много, поэтому, скорее, подсознательно искал некой защиты. Самолёт, будто невесомая птичка, взлетел ввысь, только крыльями своими не махал. Юля смотрела в иллюминатор, отмечая, каким маленьким, практически крошечным, всего за несколько секунд, стало всё вокруг. Витя крепко держал её за руку, переплетая пальцы. Со стороны эта семейная пара с двумя детьми походила на обычных путешественников, решивших провести отпуск где-нибудь на побережье океана. Никто ведь и представить не мог, что пришлось им пережить. Они сейчас были ранеными птицами. Крылья перебинтованы. Раны иногда кровоточат, но обещаются в скором времени окончательно затянуться. Только рубцы, к сожалению, останутся с ними навечно.Выше облаков Мы с тобой начнём сначала, И сказать: «люблю» Жизни всей нам будет мало Выше облаков Мы с тобой начнём сначала, И сказать: «люблю» Жизни всей нам будет мало.
Страницы книги переписать уже невозможно. Да и Витя Пчёлкин делать этого не хотел. Очередная глава его жизни подошла к концу. Он поклялся, что дальше — только светлое будущее. И бороться, чтобы этот свет не поглотила тьма, будет изо всех сил.Конец.