хреновый же ты брат.

Утром Альбедо едва ли мог пошевелиться. Настолько было больно, настолько его тело истощено от всех ночных переживаний, что даже конечности вдруг перестали слушаться. Каждое новое наказание возвращает в этот ад. Кажется даже, что из этих мук уже никогда не выбраться окончательно, лишь на время.. Время страха перед очередным звоном пряжки ремня и тех самых тяжёлых, наполненных вселенской злобой, шагов родителя. Когда отец наконец выпустил его с подвала, всё ещё ведя себя холодно и обращаясь будто бы с куском мусора, в коридоре Бедо столкнулся с Ру. Столкнулся чуть ли не буквально, замирая при виде брата. Психика по прежнему в напряжении, выискивает опасность даже в том, кто всегда является его последней и единственной надеждой. Щёки и глаза были до сих пор красными и припухшими от слез, а на теле отчётливо виднелись ярко-красные саднящие следы от вчерашнего наказания. Смотрел мальчишка прямо в глаза Рубедо, а взгляд был полон печали и... Разочарования, что ли? Бедо действительно до конца верил, что брат поможет. Хотя бы принесёт воды... Блондин поджимает губы, чувствуя явную сухость во рту. Организм потратил слишком много запасов жидкости на слёзы. Но Ру ответил лишь холодным взглядом и полуухмылкой, спокойно проходя мимо братца, что еле ковылял в свою комнату. Покалывающее чувство удовольствия вновь поселилось где-то внутри от вида замученного Альбедо. Как жаль, что всё уже позади. Хочется проживать моменты его милых всхлипов и жалобных молений снова и снова. Ему совсем не жаль, пусть страдает. Пусть почувствует то, что чувствовал сам Рубедо после наказаний матери. Зайдя на кухню, старший взял стакан, набрал туда холодного сока и покосился взглядом на мать, что сидела за столом и с нежностью смотрела на мужа. Вот же идиотка, неужели и впрямь не видит, что происходит с ее сокровенным золотцем, пока она пускает слюнки на своего «идеального» мужа? Быстро же она переобулась. Ну ничего, Ру, как и говорилось, лишь в радость видеть страдания младшенького. Пусть ревёт громче, а потом зализывает ранки в комнате и не трогает его. Этот белобрысый ни на что более не способен, кроме как быть жертвой, так пусть страдает. Он ведь заслужил, этот маленький кусок собачьего дерьма отобрал родительскую любовь у Рубедо, а потом смел с улыбкой пытаться подружиться, словно ничего не произошло. Ну конечно, Альбедо же лучше, красивее, и вообще... Мысль вдруг обрывается от осознания, как сильно Ру сжимал стакан, что даже костяшки побелели, а рука слегка затряслась от перенапряжения. Хорошо хоть ничего не разбилось, иначе пришлось бы голыми руками убирать за собой каждое стёклышко. Задумчиво посмотрев на плескавшийся сок в стакане, Рубедо вновь унёсся мыслями в иную сторону. В прошлое.

***

Вода, солнце. Пищащие дети и их счастливые родители, что наконец могут отдохнуть от излишней болтливости своих маленьких копий и спокойно понежиться на жарком солнышке. Загорающие люди, лежащие на пледах, которые местами тонули в горячем песке. Пляж, веселье и жара, идеальное место для летнего отдыха, не так ли? Рэйн считала так же. – Рубедо. – старшего она позвала едва ли не приказным тоном. Словно он какой-то слуга, а не ещё один её сын. – Бедо хочет искупаться в море, сходи с ним. И смотри за ним, глаз не спускай! – Никто не спросит у него, хочет ли он сам заходить в воду. В этой семье он обязан выполнять подобные просьбы. 11-летний Рубедо, что спокойно сидел и читал книгу, нахмурился. С чего вдруг ему с этим молокососом в море плескаться? Он даже плавать нормально не умеет, тонет, пищит и гребёт по-собачьи, двигаясь к своей мамочке, так как сам без неё ничерта не может. Но разве у него был выбор? Не будем томить с ответом и скажем сразу, выбора ему никогда не дают. Разве что только два варианта: «выполняешь» и «тебя наказывают». Вместе с радостно улыбавшимся братом старший нехотя пошёл к морю, недовольно слушая его счастливый рассказ о том, с какими классными ребятами он успел познакомиться на пляже. И которых конечно же он никогда больше в жизни не встретит, однако детское сознание столь наивно.. – Ты скоро закроешься? – Ру довольно резко прервал слова брата, окинув его презрительным взглядом. – Мне плевать на тебя и твоих друзей. Они тебя и твой ублюдский характер терпят лишь из-за того что ты их угощаешь конфетами, а так ты нахрен им не сдался. Как и всем в принципе. Ты нужен лишь мамочке, и никому больше. Никто тебя, мразь такую, не любит и полюбить никогда не сможет. Они отошли уже достаточно далеко, мать их не услышит, именно поэтому Рубедо дал волю чувствам и высказал своё недовольство. А ведь если бы она увидела, что её крошка Альбедо так сильно загрустил из-за брата - дома старшему был бы полный пиздец, и он прекрасно это знал. Много раз попадался. – Но ведь ты меня любишь, ты же мой брат – робко ответил Альбедо, поднимая свои большие и честные глаза на Ру. Это разозлило ещё больше. Как мерзко, как наивно. Хотелось вышибить эту дурь из его крохотной головки, но приходится лишь словесно вымещать своё огромное недовольство таким смелым предположениям. – Кто сказал тебе такую чушь, идиот? Я же говорил миллионы раз, ты мне не нужен. Запомни это хорошенько, если не хочешь вновь позориться. Альбедо помрачнел ещё больше. Казалось, даже настроение плавать в море пропало от болезненно-режущих слов родного брата. Все прочитанные сказки давали понять, что в семье всегда все друг друга любят и оберегают, но в жизни... В жизни всё куда более жестоко. Не хочется верить, что сказанное было всерьёз. Это какая-то ошибка. Но желание поплавать быстро возвратилось как только они зашли в прохладную воду. Если же Ру заходил в воду быстро, совсем не обращая внимания на резкую смену тепла береговой части и холода, которым с каждым шагом их встречало море, то Бедо же долго топтался у воды по живот, стараясь привыкнуть к новой температуре. Такая неженка. – Пошли уже быстрее – нетерпеливо дёрнув брата за руку, старший потащил его в море, получив в ответ тихое бурчание и слабые попытки вырваться. – Холодно же... – возразил Альбедо, всё же шлёпая по воде вслед за братом. От его неуклюжих шагов во все стороны летели брызги, что Альбедо счёл довольно забавным, легонько ухмыляясь и оглядываясь по сторонам. – Переживешь, не сдохнешь же... К сожалению. – с долей презрения отвечает Рубедо, даже не оглядываясь на тупую рожу младшего. Наконец братья зашли уже достаточно глубоко. Даже Ру не доставал ногами до дна. Альбедо всё время цеплялся за брата, улыбался, брызгался и отчаянно пытался плыть, хоть его попытки больше походили на желание получить ещё больше брызг. В общем, жутко злил. Решив хоть немного отдохнуть от этой назойливой мухи, Ру нырнул под воду, наслаждаясь прохладой. Только вот это здорово напугало младшего. Тот в ужасе стал озираться в разные стороны и выискивать в тёмной воде брата, нервно зовя его по имени. Вынырнув наконец, Рубедо злобно уставился на блондина, закрывая ему рот рукой. Во взгляде его так и бушевала ярость, желание придушить, избить и утопить младшего. Утопить... Гнев в глазах сменился нездоровым весельем. Пора бы и себе устроить увлекательные игры с водой. Зря что ли тащился? – А знаешь что? Давай поплаваем. – Вопрос казался более схожим на утвердительное предложение. Он лишил Альбедо право выбора точно так же, как и его постоянно лишали свободы своих действий. Своим телом Ру прикрыл брата от плавающих рядом, без спроса подхватил младшего и вновь нырнул, прекрасно понимая, что тот даже не успел воздуха глотнуть, не то, чтобы нос рукой закрыть. Запаниковав, Альбедо принялся в ужасе втягивать носом воду, делая себе лишь только хуже, откашливаться и вертеться под водой, но хватка Рубедо была слишком сильной. Альбедо по настоящему задыхался, беспомощно хватаясь за брата как за потопивший его спасательный круг. Тот, кто должен защищать становится причиной его возможной гибели... В лёгких стало критически не хватать воздуха, разум затуманивался, плыл, как и всплескивающая вода от движения пока ещё двух живых тел, попытки вырваться становились всё слабее, слабее и слабее... Вот же чёрт, он перестарался, мелкий уже сознание теряет. Теперь уже паника охватила старшего близнеца. Ругнувшись, Рубедо резко вынырнул на поверхность, прижимая тело брата к себе. Проверив пульс младшего, Ру выдохнул со слабым облегчением. Нахлебался, но жить будет. Главное убедить его не рассказывать матери и постараться сделать вид, что это случайно. Приводить его в сознание пришлось добрых три минуты. Альбедо целых два раза вырвало водой, он вжался в брата с лёгкой дрожью, стал реветь и просить отвести его к матери, вообще не слушая Ру и его речь о том, что произошло всё случайно. Сейчас он хотел лишь в полностью безопасные объятия мамочки, укрывающей от всех бед.. Да, в тот день Альбедо всё же рассказал матери, но лишь то, что наглотался воды, сокрывая тот факт, что виноват был именно Ру, от чего его наказание было не столь сильным. Ладно, это того стоило, ведь в тот момент Рубедо ой как наслаждался, слушая как тревожно бьётся сердечко в груди его младшего брата. Он боялся. И правильно, пусть боится. Этот мир жесток и эта жестокость коснётся всех и каждого. Даже такого «идеального», как Альбедо. Он дождётся своей расплаты. И тогда уже Рубедо будет мило улыбаться, наблюдая за всеми его заслуженными страданиями.

***

– Рубедо! – громкий вскрик матери заставил его резко поднять голову, морально уже готовясь к наказанию. Привычка. – Сколько раз тебя звать? Бестолковый мальчишка. Мы с отцом поехали на работу, приготовь Альбедушке завтрак, последи за ним и обязательно помогай. Ты меня понял? – очередной приказ. Но теперь уже мать не так внимательно следит за его исполнением. Пока рядом этот мужик, звание любимца, как и вся её любовь, достаётся ему, оставляя Альбедо на втором плане. – Да. - Ру ответил максимально холодным тоном, бросая не менее холодный взгляд на дверь комнаты (мелкой шлюшки) брата. Пока родители собирались, он так и стоял на кухне и лишь услышав щелчок закрывшейся двери, он пошёл в комнату младшего, без спросу заходя внутрь. Альбедо лежал на застеленной кровати, свернувшись клубочком. По неровному дыханию, вздрагивающемуся телу и по приоткрытым глазам можно было легко понять, что он не спит. Но и не плачет. Просто лежит себе, бесполезно существуя. Впрочем, его существование всегда было бесполезным. Как же эта шваль похожа на меня. Да, Рубедо сразу вспомнил, как в детстве так же лежал после наказания матери и трёхдневной голодовки, пока Альбедо ел сладости и смотрел мультики. Ярость все накапливалась, точно так же, как и отвращение. – Эй ты. – принебрижительно обращается Рубедо к младшему, сверля едким взглядом. От громкого оклика Альбедо поднял голову, взглянув таки на брата. Довольный такой... Конечно же он рад. От осознания причин радости его и так мутные от слёз глаза, казалось, потемнели ещё больше. – Ты ведь вчера был там. И видел... И слышал... Но не помог. - Бедо уже не спрашивал, как это бывало раньше: «Братик, ты ведь слышал, да?.. А почему не помог?.. А, не слышал? Жалко..». Он начал меняться, а вслед за этим и прибавилось чуточку разума. Альбедо уже 12 и он потихоньку переставал быть таким наивным. Он знал, что брат каждый раз рядом, и ему приносит лишь наслаждение наблюдать за пытками Альбедо. Этот факт каждый раз бил в ранимое сердечко Бедо. – Чем же я тебе не угодил так? Я хочу понять, чем так сильно обидел тебя, что ты каждый раз лишь радуешься, когда... Дыхание перехватило, на глаза вновь навернулись слезы. Мальчишка видел всё расплывчато и неточно, бегал взглядом по комнате и отчаянно смаргивал слезы, что вновь каплями потекли по щекам, стараясь всеми силами предотвратить новую накатывающую истерику. Может, чтобы у Рубедо не появилась очередная возможность порадоваться от вида его плача? –.. Когда отец бьёт меня. – он еле смог закончить эту фразу, а затем его челюсть сжалась, словно в страхе. Казалось, где-то в глубине души Рубедо что-то ёкнуло, напоминая Ру, что это его собственный младший братишка, который нуждается в ласке и любви. Как жаль, что Ру послал к чертям все намеки его души, предпочтя и дальше идти по дороге мести. Ты ничего мне не сделал, Альбедо. Просто наша чокнутая мать не смогла любить двоих детей сразу, отдав всю любовь тебе. Поэтому мне обидно, кроха, и я вымещаю всю свою злость на тебе. – Ах, что ты мне сделал? – Но юноша не может произнести это в слух. Даже если прекрасно понимает причину своего местами черезчур гневного отношения к брату, всё равно не покажет сомнений. Блондин горько расхохотался, присел рядом и положил руку на голову Альбедо, зарываясь рукой в мягкие локоны. – Родился, уёбище ты мелкое. Именно из-за тебя наша мать так не любит меня. Это ты блять вылез их хуя своего ёбанного отца и испортил мне всё. Лучше бы ты утонул тогда, в море. Лучше бы ты смертельно отравился, когда лежал в больнице с болью в животе. Лучше бы отец придушил уже тебя блять и ты наконец исчез с моих глаз. – Каждое его слово было пропитано ненавистью, выращиваемой целыми годами. Все те чувства, которые умалчивались из-за невозможности возразить предкам. Всё это выливалось на младшего. Рука в волосах Бедо сжалась сильнее, принося явный дискомфорт. Ру с силой дёрнул рукой, а затем отпустил таки волосы брата, который тихо вскрикнул от такого действия. Как же бесит эта ёбанная плакса. Чуть что скажи ему, сделай слегка больно - и он уже ревёт, стараясь спрятаться клубочком как скулящий щенок. Да не выйдет. – Не смей сегодня выходить из комнаты. Увижу - ёбну так, что не встанешь больше. Если захочешь поссать или посрать - у тебя есть мусорка, еда находится там же. – И даже издевательства его становились всё более жестокими. Кажется, в его сердце давненько исчезло чувство нежности и сострадания. Поднявшись, блондин презрительно стряхнул волосы брата с руки, вышел и захлопнул дверь, рвано выдыхая. Черт, ну как же хорошо. А дальше - только лучше.