Новая обыденность

Мне навстречу вышли два человека. Один из них – девушка в похожем на моё пальто, но немного другого оттенка, с тëмно-синими глазами, буро-рыжими волосами и приветливой, слегка клыкастой, улыбкой. Её волосы были распущенны и кучерявы. Глядя на меня она словно скалилась, а в её глазах блестел переливаясь в непогоде явный азарт. Она неспеша подходила, изящно цокая высокими каблуками чëрных сапог об асфальт. Вторым же был юноша, примерно этого же возраста. Одет он был в чëрную джинсовую куртку, такие же джинсы и обычные коричневые ботинки на шнуровке. Немного растрëпанные волосы были на несколько оттенков темнее и больше походили цветом на каштановый. Его карие глаза были наполнены льдом, об который, казалось, я уже успел пораниться. Он смотрел мимо меня, но я уже был испуган тем, каким он станет, когда обратит на меня внимание полностью. Слишком собранный. Слишком нетерпящий. Слишком много «слишком». Они приблизились ко мне ещё сильнее. Даже если моё зрение и стало подводить меня в последнее время, я не мог ошибиться. Взгляд этого парня стал мягче? Какого– Меня сбили с ног. — Вы живы! Вы живы! Чертовски хорошо! Прелестно! Почему вы бросили нас?! И вы не старый? Что случилось? Вы заключили сделку с Вильмером, чтобы сохранить молодость?.. Сколько он потребовал?! Четверть? Половину? Всю душу!? Только скажите, мы потребуем вернуть всё обратно! Вы не ранены? А стоять можете? А говорить? Что-то же у вас забрали! Мы слышали о том, на какие работы вас посылали! Это плата за молодость, да? Конечно же да, иначе и быть не может! Затараторила девушка буквально задавив меня в объятиях. — Ох, Кассильда... Она продолжала о чём-то щебетать, прижимая моё полулежащее на асфальте тело к себе. Я же просто легко поглаживал её по спине, немного играясь с концами кудрявых, практически рыжих, волос. — И тебе здравствуй, Хастур. Или мне так же называть тебя Сайтамой? Юноша стоял в шаге от нас и тщательно осматривал моё лицо, явно не собираясь приближаться на столько же сильно, насколько это делает его сестра. — Здравствуйте... Его сестра прекратила речевой поток и помогла мне подняться, попутно отряхивая мою одежду. — Хе-хе, твои волосы всё-таки отрасли, не смотря на мои угрозы. Он стоял молча несколько секунд, после чего неуверенно подошёл и тоже обнял меня. Не так резко и не заваливая в пыльный асфальт, но так же нетерпеливо и практически до хруста костей. — Полегче ребята, я, конечно, неплохо сохранился, но я всё так же легко могу остаться со сломанными костями после ваших любвиобильных объятий. Они выпрямились и снова решили осмотреть меня. Что-ж, я похоже стал самым ценным экспонатом нашего музея на троих. Сыр, которого я взял с собой, с радостью принялся обнюхивать новых знакомых. Только сейчас я заметил как нелепо я выгляжу на их фоне. Они оба выглядят строго и сногсшибательно, в тëмной одежде, наполняя воздух вокруг некой дерзостью и дьявольской крутизной одним своим присутствием. А я в светлом пальто, тëмно-голубых брюках, с очками на носу, растрëпанной тëмной шевелюрой и пушистой, как облако, белой большой дружелюбной собакой. Словно нахохлившийся воробей со своей ручной букашкой на фоне двух стальных воронов. — Не стоит переживать, я не заключал никаких сделок и понятия не имею о каком Вильмере идёт речь. Да и работу я менял добровольно, а не в качестве платы за что-то. Я просто есть такой. Странный и нестареющий ваш бывший нянь, которого вы неплохо так загоняли. — Тогда как?... Задал вопрос Хастур. — Я же сказал, я просто такой, какой есть. Я не знаю как так вышло. Я просто не старею. Я определëнно смертен и мне всё ещё нужно стараться как и раньше поддерживать свою жизнь в тонусе, но мне, видимо, навечно двадцать три. — Чëрт, я... Какого хрена? Нам определëнно нужно засесть где-нибудь в безлюдном месте и обсудить всё как следует! Ох, невыносимый молодой и энергичный чëрт. — Я живу не так уж и далеко отсюда. Мы могли бы остановиться для разговоров у меня дома. —... Веди нас.