Поющие под дождём

— Э-э-эх. Опять колесо спустило. Эдриан и Нино медленно остановились у тротуара. — С этой машиной не было проблем почти 6 часов! — Так мы не успеем к Бобу на вечеринку… Их прервал женский визг. — Надо же! Это Эдриан Агрест! — Да! Это он! Не успел Эдриан оглянуться, как его окружила целая толпа поклонников… — Дайте автограф! — И мне! Пока Нино мучался с машиной, Эдриан старался всем угодить. Внезапно он почувствовал, что ему оторвали лацкан его пиджака… — Я хочу сувенир! — Я тоже хочу сувенир! Его пиджак плавно превращался в лохмотья. Куда бежать? Он увидел небольшой просвет между людьми и попытался протиснуться. — Нино! Помоги мне! Поймай такси! Нино стоял в стороне, молча наблюдая за шоу. — Ладно, помогу. Поймай такси. — Спасибо! Говорю же, у Нино ни стыда, ни совести. А Эдриану надо было спасаться. От безвыходности он запрыгнул на машину. Мимо как раз проезжал трамвай. Каким-то чудом он смог на него запрыгнуть. Что дальше? Совсем рядом с трамваем проезжала машина без крыши. Кажется, её вела какая-то девушка… Времени размышлять не было. Он запрыгнул на соседнее сиденье. — А! Кто вы?! Что вы делаете?! Я позову полицию! — Прошу, мисс, просто продолжайте ехать… — Погодите…Я где-то видела это лицо. Где-то в газете или на почте…Ах! Вы гангстер! — Нет, нет. Погодите. Я не… — Я не дам вам шанс. Офицер! Офицер! Она подъехала к ближайшему полицейскому. — Офицер, этот человек запрыгнул мне в машину и… — Надо же, это Эдриан Агрест! — Э-эдриан Агрест?...—она замерла, плавно осмысливая происходящее… — Катаетесь? — Нет. Меня подвозят. Моя машина сломалась и на меня набросились… — Ох. Так и думал. Думаю, мисс, проблем больше нет? — Нет, сер… — Вот и прекрасно. Доброй ночи! — Доброй ночи, офицер! Эдриан молча смотрел на лицо девушки, с лёгкой ухмылкой. Она довольно мило стушевалась. А ведь когда, как она думала, ей угрожала опасность, казалась очень смелой. Наконец он прервал тишину. — Спасибо, что спасли мне жизнь. Я уже выхожу… —Я еду в Беверли Хиллз. Вас куда-нибудь подвезти? Наконец, преодолев стыд, она заговорила. Ей хотелось как-нибудь загладить вину. На лице Эдриана вновь заиграла улыбка. — Ну…Я бы хотел сменить костюм. И если вы проезжаете мимо «Камден&Сансет»… — Да, проезжаю. Ехали они в полной тишине. Эдриана это немного удивило. Любой другой на месте этой девушки, как минимум, завалил бы его вопросами… Это была миловидная девушка. Её иссиня-чёрные волосы, слегка напоминающие волосы Кагами, были уложены в аккуратную причёску и спрятаны под светло-розовую шляпку. Одета она была в классический женский костюм, а сверху – лёгкое пальто, в тон шляпке. У неё были красивые васильковые глаза. На лице милая улыбка… Всё же, такая тишина показалась ему слегка неловкой. — Позвольте спросить, чьим радушием и гостеприимством я сейчас пользуюсь? — Маринетт. Маринетт Дюпен-Чен. Она улыбнулась чуть шире. Он просто не мог не улыбнуться в ответ. — Очень приятно, мисс Дюпен-Чен. Простите, что напугал вас. Я спасался от моих поклонников, которые слишком бурно выражали свою любовь ко мне. — Так вот, от кого вы убегали! Это они с вами сделали? Ужасно! Ненадолго повисла тишина. Эдриан и забыл, как вести разговор с девушкой, которая не бросается на шею в каждый удобный момент… Эдриан незаметно придвинулся чуть ближе. — Да. Это ужасно. Но нам, звёздам, даётся слава. Сердечная боль сопутствует ей. Люди думают, что мы живём в роскоши, но мы одиноки… Маринетт слушала его, озираясь на руку, которую он успел перекинуть и положить рядом с её левым плечом. Но, нужно всегда быть вежливой. — Простите, что назвала вас преступником. Но это простительно. Я ведь вас узнала… Маринетт старалась не замечать, что его рука плавно перекочевала на её плечо… — Какую из моих картин вы видели? У Эдриана на лице была улыбка, от которой любая девушка упала б в обморок. Но Маринетт на неё не реагировала. — Я точно не помню. Я как-то видела одну! — Видели одну?... Эта фраза повергло его в лёгкое замешательство. Большинство людей видели хотя-бы пять его ролей. — Да. Вы там дрались на дуэли. И ещё там была девушка, Лила Росси, кажется…Я не часто хожу в кино. Если ты видел одну картину, значит, ты видел их все. — Ну, спасибо…— сказал он, убирая руки и складывая их на груди. — Только не обижайтесь, пожалуйста. Кино – это искусство для масс. Персонажи меня не впечатляют. Актёры не говорят. Пантомима – это не игра... Мы приехали. «Камден&Сансет» — То-есть, я не актёр?! Вы считаете, что пантомима – это не игра?! А она оказалась не такой тихой. Всего пара предложений, а она уже его здорово задела. — Разумеется нет! Игра – это большие роли, великие слова! Шекспир, Ибсен! — И чем же вы таким занимаетесь, что позволяет вам так открыто насмехаться надо мной?! Маринетт на долю секунды смутилась. Но, лишь на долю секунды. — Я – театральная актриса! — Ах, театральная! Ну и где же вы сейчас играете? Я бы хотел на вас посмотреть. — Я сейчас нигде не играю. Но я поеду в Нью-Йорк! — В Нью-Йорк? И когда-нибудь, мы все о вас услышим, верно? Маринетт Дюпен-Чен в роли Джульетты. — Театр – это, по-крайней мере, достойная профессия! Что вы о себе возомнили? Вы не живые люди, вы всего лишь тени на киноэкране! Внезапно он начал приближаться к лицу Маринетт. — Что вы делаете?! Не троньте меня! — Что же вы? Я же тень! Я не смогу вам ничего сделать! — Вы думаете, что если вы киноактёр, то любая девушка будет к вам на шею бросаться?! Уйдите! Она его с силой оттолкнула от себя. — Не бойтесь, я не буду приставать. Я ведь, всего лишь скромный шут, по сравнению с вашим величием.— говоря это, он драматично взмахивал руками и выходил из машины— Прощайте, Этель Берримор. Я вынужден порвать с ва… Он хотел драматично исчезнуть, хлопнув дверью, но он не заметил, что вместе с дверцой он закрыл часть своего пиджака. И, стоило ему дёрнуться, как половина материи оторвалась от одежды. Маринетт же заливисто засмеялась. И, если десять минут назад, этот смех вызвал бы у Эдриана улыбку, то сейчас он лишь раздражал…