Ставок больше нет.

      О, благосклонное утро. За окном середина мая. Еще немного, и начнется лето. Осталось отучиться всего каких-то пару недель. Разве время пугало Блэр Уолдорф? Ее пугали только распродажи в Блумингдейле и Бруклине. А остальные сложности и проблемы были для нее, как гусиное перо. Легкими и воздушными.       Солнце уже взмыло высоко вверх. Через плотные шторы проникали лучики солнца, играя на лице спящей. Они рисовали узоры на ее румяном ото сна лицу.       Звонкая трель будильника подняла ее, как по сигналу. Она неохотно повела головой, перевернулась и уткнулась физиономией в подушку. Но будильник звенел так, что виски Блэр сжимались от громкости.       Шатенка, поникши, промычала что-то себе под нос и протянула руку к надоедливому аппарату. Как бы ей ни хотелось вставать, она так долго шла к цели поступить в этот университет, что думала, если не встанет, никогда себе этого не простит.       Ударив ладонью по часам, Уолдорф погрузилась в тишину. Голова заметно потяжелела, а в уши перестала поступать кровь. Вчерашние посиделки с Айви были явно лишними. Клуб, выпивка. Зачем они только напивались, если знали, что завтра им двоим на учебу. Хотя был повод. Это последние недели, и их нужно запомнить.       Блэр немного приподняла голову над подушкой из-за нехватки воздуха, наполнила легкие и вновь уткнулась в шелковую наволочку. Она была готова проспать первую пару. Но она же Блэр Уолдорф. Ей непростительно опаздывать. Часть ее имиджа — пунктуальность и коммуникабельность. А статус заядлой беспредельщицы был некстати.       Пересилив свою утреннюю лень, она перевернулась на спину и приподнялась на локти, не открывая при этом глаза. Она могла ходить сегодня так весь день, как марионетка, если бы смела. Но эта девушка не привыкла подчиняться чужим прихотям. А если образно не открывать глаза, то кто знает, во что можно вляпаться.       Девушка аккуратно скинула ноги на пол и, пошатнувшись, встала. Ее веки в кой-то мере приоткрылись, сверкнув шоколадным блеском ее глаз. Она медленно подошла к зеркалу, что стояло в углу комнаты. Медленно провела рукой по каштановым волосам, сглаживая ненужные петухи, затем приподнялась на носочки, вытягиваясь и регулируя свой плоский живот.       Она была безупречна. Фигура, манеры, родословная. Портил только характер. Но она гордилась даже им. Он был некой изюминкой. Чем больше боятся тебя люди, тем больше они тебя любят. Да, схема не из лучших, но она явно действовала.       Еще немного побыв перед отражающей поверхностью, Би заметно погрустнела, вглядываясь в свои недостатки, которых нет. Ее мать вселяла в нее их. Сухие волосы, большие руки, толстый живот, кривые ноги. Ничего этого не было и не могло быть. Но разве переубедишь Элеонору Уолдорф, которая видит по-настоящему идеальных кукол каждый день.       Громкий стук в дверь заставил шатенку подпрыгнуть. Затем невинное лицо служанки, которая, как ясное небо, улыбалась Блэр. Ее пухлые щечки приподнялись в улыбке.       Каждое утро эта полячка будила ее ровно в 7 часов, не давая опоздать на учебу. Дарила ей нежность и материнскую заботу. Была ей и правой, и левой рукой. И теперь ее девочка заканчивает первый семестр Йельского Университета. Сказки? Выдумки? Нет. Это самое настоящая реальность.       Некоторое время она гостила тут, в Нью-Йорке. Ей очень нравилось общежитие в Нью-Хевене, но тут, дома, было гораздо уютнее и спокойнее. Тепло обволакивало ее во сне, в движении. Запах пыльных дорог напоминал о школе, когда она именовалось Королевой Блэр. Повелительницей роскоши и интриг. — О, мисс Блэр, вы уже встали? — немного хрипловатый голос прислуги заставил оторвать взгляд от зеркала. — Да, Дорота. — девушка вновь покрутилась. — Мама еще не приехала?       Глубокий вздох женщины рассказал Блэр все. Ее мать вновь в Париже, не сможет прилететь на окончание учебного года. Она опять рассматривает юбки и ровняет подолы платьев, ругая своих портних за безответственность и криворукость. В том году она не прилетела на ее день рождения. Чуть раньше и вовсе утаила свою свадьбу. Блэр считала, что во всем виноват развод с отцом. Он подтолкнул ее к такой безответственности и боязни воспитывать дочь. Но она у нее есть, и ей придется. — Приготовь завтрак. — сухой и монотонный голос раздался из уст шатенки.       Полячка кивнула головой и, ничего не сказав, вышла за дверь. Такое поведение Уолдорф было весьма стабильным. Сегодня она пойдет, наестся и напьется вместе со своей подругой, а затем всю ночь и утро будет страдать булимией. Так предсказуемо и так неправильно.       Еле передвигая ноги в сторону ванной, Би прокручивала все. Что она сделала неправильно, где она оступилась? Но ничего в голову не приходило, кроме ее испорченного характера, который мог послужить проблемой.       Набрав ледяной воды в руки, девушка окатила себя ею. Брызги в лицо помогали ей проснуться и отбить все неприятные мысли.       Взяв в тонкие пальцы зубную щетку и выдавив на щетинки немного пасты, она провела ею по зубам, соскребая налет и вчерашний привкус текилы. Приведя себя в порядок, она схватила в руки желтое махровое полотенце и провела им по жемчужной коже, стирая последние капельки с лица. Вновь осмотрев себя, Блэр прикрыла на секунду глаза, жмурясь, а затем вновь распахнула, пытаясь не поддаваться сладкому сну. Ее все еще мотало из стороны в сторону. Но у нее была такая выдержка, что это было не страшно.       Уже более твердыми шагами она направилась к большому шкафу, где копились множество дизайнерской одежды. Если все это продать, можно купить остров или даже город. А она могла забыть очередной клатч в ресторане или даже куртку от «Гуччи» в гардеробе какого-нибудь театра. И даже не забирать их. А зачем, если мама достанет ей все самое лучшее? Шкаф буквально распирало от такого количества платьев, юбок, блузок, туфлей. Причем, правило Блэр Уолдорф гласило: никогда не надевай одну и ту же вещь дважды, если только это не бижутерия.       Отворив священные двери, Блэр начала перебирать руками вешалки, на которых красовались вновь обновленные вещи. Слишком красное, слишком синее, слишком короткое, длинное... Она всегда придиралась к вещам, а сегодня и вовсе не могла ничего подобрать. Но через несколько минут, девушка все-таки скомбинировала подходящий наряд. Узковатые, черные брюки, больше похожие на джинсы, под него блузка без рукавов с кремовыми рюшами на груди, бежевые туфли, ну и несколько аксессуаров, в виде браслета и сумки. Она уложила волосы, накрасила ресницы, добавила немного румян, и она вновь как фарфоровая кукла. Нежная и прекрасная.       Спустившись вниз, Блэр села за стол, запихнула в себя еду и быстро направилась в университет. Опаздывать ей не больно-то хотелось.       Стоило оказаться на улице, как яркие лучи солнца начали напекать голову и бить по глазам. Блэр вытянула руку, в надежде вовремя поймать желтое такси и приехать в назначенное время.       Пять минут... Десять — такси все не приходило. Еще немного, и девушка рухнет из-за палящего солнца. Черная одежда так и притягивала к себе тепло, а ноги так и подводили, подгибаясь из-за высоких каблуков.       Наконец, звук тормозов и скрип шин. Перед шатенкой остановилась машина, в которую она быстро запрыгнула. Несколько часов езды, и она в корпусе Йеля. Чуть не опоздала, но каким-то образом еще осталось 15 минут в запасе.       Глубоко вздохнув от нахлынувшего на него беспокойства, девушка выпрямилась, перекинула сумку на другую руку и величественной походкой отправилась в кабинет. — Блэр! — низковатый голос из-за спины заставил девушку остановиться. — Блэр! Я тебя повсюду ищу.       Быстрыми шагами к шатенке приблизилась ее подруга Айви. Она была одета в чуть мешковатую кофту и обтягивающие грязно-коричневые лосины. Волосы были небрежно собраны. Петухи были повсюду, но даже это не портило образ девушки, а лишь украшало. Блэр начала общаться с Айви года два назад, еще когда училась в школе. А сейчас они учатся в одном колледже. Уолдорф никого не знала там, но сейчас, после года учебы, у нее есть фаворитки и лучшая подруга. Ну, лучшая — это громко сказано. Просто от безысходности, иногда Би нужно было кому-то выплакаться, если не в жилетку, то в шелковый жакет от Дженни Пачмана. А это в последнее время происходило с ней все чаще и чаще. Ей 18, мать-эгоистка, парня нет, друзей нет. Только учеба и все. Разве так должны проходить самые лучшие годы жизни? Конечно, нет. — Где ты была? — кладя в сумку телефон, спросила девушка. — Проспала, да и такси долго не было. — без единой эмоции на лице ответила Би. — Ясно. — Айви осмотрела с ног до головы Уолдорф. — Кто-то умер? — удивилась Диккенс, указывая на черный тон одежды. — Только моя самооценка. Так что, идем? — Да, пошли. — развернувшись, студентки продолжили путь.       Высокие каблучки стучали по плитке в коридоре. Все видели, что идет Блэр Уолдорф, и все уступали дорогу. Девушки в одежде из прошлой коллекции сразу были готовы залезть в шкафчик, лишь бы не попасться на глаза коварной королеве. Все блекло на ее фоне.       Пройдя два шага, подруги вошли в аудиторию, сразу заняв свои места. На них даже боялись посмотреть, не то, что сесть рядом. Поэтому на их ряду сидели лишь они вдвоем и фаворитки.       Приземлившись, девушки разложили на столе вещи и принялись обсуждать все. Шмотки, вечеринки, учебу и так далее. Дверь кабинета хлопнула, и начались занятия. — Слушай, может, сегодня опять в клуб? «Виктрола» — новый, тайный, на пятой авеню. — шепотом донеслось из уст Айви. — Там очень жесткий дресс-код, а значит, будут самые сливки.       Би снова потянула спину, изогнула бровь и призадумалась. С одной стороны, ей сегодня никуда не хотелось идти, чтобы завтра не было, как сегодня утром. Она бы включила ноутбук, залезла под одеяло и смотрела бы «Забавную мордашку». Ну а с другой стороны, она только сегодня думала, что ее молодость проходит зря. Как раз то время, когда нужно веселиться. — Ну брось, Блэр. Я заеду за тобой в 9. Идет? — она пронзила шатенку взглядом, и Блэр поддалась. — Уф, ладно. Но если что-то пойдет не так, в этом будешь виновата ты. — С радостью. — они мило хихикнули и снова устремили взгляд на преподавателя, который нудно что-то бормотал и царапал мелом доску, отчего жуткий скрежет разносился по всему помещению.