Vis-a-vis

      Сегодня Свен позволил уйти ей с работы пораньше и сейчас она, пыталась понять, какое платье больше бы подошло. Все же успех зависел не только от правильно заданных вопросов, но и от внешнего вида. Тем более, это будет не обычный вечер, а выступление известной певицы.       У Анны было не так много платьев, которыми можно было бы похвастаться. Ей нужно произвести впечатление на синьору Бенедетти, эта женщина любила красоту и оценивала людей явно только по одёжке*, есть вариант того, что она даже не позволит и слова ей сказать. "Уже семь часов, магазины с одеждой закрыты. Как бы я не хотела, новое платье мне не купить"       Кстати о времени. Выступление планировалось на девять часов вечера, Анне нужно было появиться как минимум на полчаса раньше. Но возникшая дилемма с выбором наряда немного выбила из графика, она отвыкла наряжаться. "С получением оклада, точно завалю свой шкаф новой одеждой".       Сдержав раздражение, она ещё раз посмотрела в зеркало. В отражение было видно диван, на котором лежали белое, синее и чуть дальше красное платье. Увы, на этом весь выбор и заканчивался.       Красное представляло из себя платье мешковатого типа чуть ниже колен. Несмотря на броский цвет, оно выглядело очень лёгким, совсем не для вечера, скорее для обеда в кафе или прогулки по парку, поэтому Анна сразу его отложила.       Белое и вовсе, не походило на белое, из-за количества пришитых побрякушек с далека казалось, что оно имеет кремово- розовый цвет. Женщина считала, что несмотря на то, что с украшениями тут явно переборщили, само платье выглядит неплохо. У платья были шифоновые рукава, создающие видимость накидки, стразами вместе с жемчугом были вышиты цветы. К платью прилагался тонкий корсет, полностью украшенный тем же жемчугом.       Его она купила ещё в студенческие годы, надевала на значимые события и после, оставляла пылиться в шкафу.       Синее платье было прямым примером моды, даже не смотря на то, что висит оно в шкафу не первый год. Полностью из атласа платье имело вырез открывающий спину, большое декольте и косого кроя подол, ткань возле декольте была украшена камнями, похожими на разбитый хрусталь.       Это был подарок её отца.       Анна с самого детства часто помогала старшему в ремонтной мастерской и недолго там работала. "— Дама не должна работать с инструментами, так ещё и что-то разбирать или ха-ха чинить, только беда от неё будет! Почему бы тебе не отдать ее в швейный кружок, например? Где это видано, чтоб девушка вместо иголки с нитками держала гаечный ключ?       Она часто слышала подобное от папиных клиентов, товарищей и даже родных. Отец, в свою очередь, всегда им учтиво объяснял, что его дочь сама в праве выбирать чем заниматься и препятствовать ей не собирался.       Но несмотря на ее увлечение, она по-прежнему оставалась очень женственной и элегантной, а руки совсем не огрубели от работы с металлом, что считалось настоящим парадоксом. Таким же парадоксом для неё было и то, что обычно безучастный отец, протянет ей коробку с поздравлением, о получении работы журналиста и там будет лежать то самое синее платье, которое к своему стыду, она ни разу так и не надела.       С тех пор прошло не так уж и много времени, она быстро добилась успехов в карьере журналиста и теперь ее имя возглавляла чуть ли не каждая страница их газеты. А благодаря заимевшимся в течение ее "приключений" знакомств, все меньше людей ставят под сомнение ее репутацию.       Но вернёмся к внешнему виду.       Платья были далеки от шедевров Люсьена Лелонга. Они очень нравились женщине, избавляться от них она бы не стала.       Однозначно в выигрыше было синее, но Анну уж через чур сильно смущал вырез, как спереди, так и сзади.       Ей давно не приходилось, чувствовать себя столь раскованно из-за одежды.       Закончив с платьем она приступила к не менее важному этапу.       Наряд дополнялся головным убором, который тоже ещё надо было выбрать. Остановившись на декоративном цветке из ткани, Анна приступила к макияжу: нюд из черных и белых теней, тушь для более открытого взгляда, лёгкие румяна, чтоб подчеркнуть скулы и конечно же помада, слегка выходящая за контур. Завершить образ Анна решила своими любимыми духами Scandal, очень популярным продуктом в парфюмерии, доставшимися ей почти бесплатно. "По приезду в кабаре, первым делом надо занять столик, с которого можно будет быстро проскользнуть за сцену"       С такими мыслями журналистка вышла из дома, попутно надевая белые длинные перчатки.       Несмотря на то, что на улице была ранняя весна, вечер был теплым и безветренным. Дорога не заняла много времени. На часах показывало 20:10.       Выйдя из машины впереди показалась улочка. С права на ней находился бар с говорящим названием "Le verre a Jack"*, напротив него было ещё два здания, в одно из которых ей нужно попасть. Возле дальнего заведения, собралась толпа народа. Не было сомнений, что все они пришли на сегодняшнее выступление. Повсюду были вывески сообщающие о прибытии в город Сиенского соловья со своей новой программой "Cuori Solitari"*.       Толпа у входа была огромной, люди разных сословий и происхождений стояли, то ли дожидаясь своей очереди, то ли пришедшие просто поглазеть. На входе стоял охранник, его брови были сведены к переносице, от количества шума и протягивающих, без очереди, с приглашением рук. — У вас есть приглашение? Без него я не могу вас впустить. — К-конечно есть! Да вот же ж оно у меня было, где-то тут... — мужчина стоявший ближе всех к входу, стал похлопывать себя по груди, а затем проверил карманы штанов.— Сейчас, секунду, чёрт возьми, куда я его дел?       Украсть в толпе у растяпы билет, смог бы даже ребенок. И судя тому, как сильно разнервничался мужчина именно это с ним и произошло. Анна понимала, что одним билетом этот вечер не отделается, из-за столпотворения умелый воришка мог хорошо набить свой карман.       Ей вспомнился Ману. Даже если б он сейчас тут оказался в поисках наживы, Анна с уверенностью отдала бы ему свое приглашение, лишь бы парень прекратил это...        — Ну долго вы там? Скоро уже выступление начнётся. — А нельзя ли побыстрее? — Уйди в сторону и не задерживай людей!       Повсюду стали слышны возгласы, всем хотелось успеть занять место по лучше. — Пг'остите, пг'опустите, мне надо!       Вдруг кто-то стал настойчиво пробираться через толпу. Женщина увидела мужчину маленького роста, с проплешиной на голове. Он с ловкостью проходил мимо людей, а его голова все время смотрела вниз, словно он готов был ею таранить каждого, кто ему помешает. Но его легкая маневренность пропала в тот момент, когда он случайно споткнулся об ногу незнакомой леди и не удержав равновесие, зацепил плечом Анну. — Боже мой, мисс, вы не сильно ушиблись?— спросил он, придерживая ее за локоть.— Пг'остите меня, г'ади бога, пг'остите, я не хотел, я не думал, что так получится!       Мужчина чуть ли не на колени падал в извинениях. Чтоб избавиться от неловкой ситуации она сказала: — Всё в порядке, незачем так переживать, я никак не пострадала, — для убедительности улыбнулась, скрывая тянущую боль в задетом плече.       Незнакомец до этого напрягшийся, выдохнул. — Это замечательно! В целях искупления своей ошибки, могу ли я пг'овести вас без очег'еди? Как вам такое пг'едложение?       Он так легко это предложил, будто для него не имело значения ничего из происходящего. "Интересно, он кто-то из организаторов?"       Анна не стала терять такую возможность. Все таки не каждый день ей так везёт.       Пытаясь скрыть радость и лёгкое возбуждение, она как можно спокойнее произнесла: — Я буду очень рада, благодарю вас. — Ну что вы, это меньшее, что я могу сделать в качестве извинений, конечно.       Под недобрые взгляды людей, которые, конечно же, всё слышали, они зашли в кабаре. Где-то сзади послышалось: — Вот подлец! Ты вообще-то об мою ногу споткнулся! А меня приглашать не спешишь? Даже извинений не услышала, хам.       

***

      Внутри кабаре было превосходно. Для разогрева публики музыканты были на сцене.       В голове всплыли воспоминания, когда она впервые тут оказалась. Тут была и Юдит. На ней было синее платье, прям как сейчас на Анне, тогда в сопровождении любимого, она казалась счастливой. Возле журналистки сейчас нет никакого любимого, но есть работа, которую надо выполнить и душачие горло воспоминая, мешали сосредоточиться на ней.        Незнакомец, выручивший ее сразу как они зашли, ушёл, предварительно ещё раз извинившись.       Осмотревшись она заметила, что все столики были заняты, но бинго! Как раз, слева от сцены был абсолютно пустой. Видимо люди его не занимали из-за плохого обзора, но сейчас это было ей на руку. Не теряя ни минуты, Анна сразу двинулась к нему. И только сев за столик, немного успокоилась. "Пол дела сделано, осталось немного и я наконец-то вернусь домой"       Она вновь принялась осматривать окружение.       Та толпа, что собралась у входа, в три раза превышала возможность кабаре, вместить в себя желающих. Некоторые люди, просто собрались, чтоб одним ухом услышать как поет "певчая пташка", без возможности увидеть воочию. Те кому повезло оказаться внутри, в открытую насмехались над остальными.       Противный женский смех с похабных шуток великих мужей и дым сигарет, поступающий со всех сторон- современное олицетворение богатства и роскоши. Только такие могли позволить себе оказаться в одном помещении с Сиенским соловьём?       Становилось душно.       И особенно сильно росло желание уйти, наплевав на все.       От бара отделилась фигура. Ирис Книф. Женщина в зелёном платье, которое очень подходило к ее рыжим волосам, долго наблюдала за своей гостьей, все не решаясь подойти.       Но со своим спасителем стоит поздороваться. — Мисс Майерс, вы выглядите не очень радой надвигающемуся выступлению, — сев за стол, она расслабленно откинулась на спинку стула. Низменно красная помада, оставляла след на спутнике каждого пятого жителя этой планеты- сигарете. Привычная хозяйская поза и только покачивающаяся, далеко не в такт музыке, нога выдавала нервное напряжение рыжеволосой. — Я просто не любитель напускного шума. Рада вас видеть, Ирис. — Не могу сказать того же. Я уже боюсь, что может произойти с вашем появлением, — она закурила следующую.— Я правильно понимаю, что вы здесь не просто так? — Правильно. Я здесь чтоб взять интервью у синьоры. Не переживайте, сегодня под замечательный аккомпанемент ни кто не умрёт,— Анна хотела отшутиться. Ирис же шутку не оценила. — Кхм, не думала, что Сиенский соловей когда то посетит это место. При всем уважении к вам и вашему заведению, она не похожа на того, кто выступает в подобных местах.       Чтоб разбавить тишину, Анна решила поднять давно интересующий ее вопрос. — Вы правы, не выступает. Я была удивлена не меньше вашего. Думала это... розыгрыш. — И как же вы поняли, что все правда? — Мне пришло письмо, целая инструкция. В нем, как доказательство, была подпись и печать мужа синьоры Бенедетти. Я согласилась. — Весьма странно. — Плевать, просто наслаждайтесь. Препятствовать вам я не буду, в моих интересах, чтоб вы быстрее убрались отсюда.       Потушив сигарету об пепельницу, она грациозно встала и ушла обратно, к бару. После того* случая, вид у нее был постоянно уставшим.       С минуты на минуту должно было начаться выступление, все люди были в предвкушении, одна только журналистка пыталась высмотреть кого-то или что-то, что помогло бы ей с этим чёртовым интервью. Видимо небеса и матушка удача сегодня на ее стороне, ведь стоило ей об этом подумать, как из дальней комнаты вышли двое мужчин. Один из них женщине был уже знаком, это тот самый человек, что провел ее сюда. Внимательно приглядевшись она узнала и второго.       Во время отдыха в Порто-Чезо, она частенько покупала местные газеты. Сидя в кафе, она больше отдавала предпочтение им, чем женским романам. Тогда на первой странице она увидела немолодого мужчину. Он сидел в кресле, положив ногу на ногу, его поза показывала уверенность в себе, а взгляд был такой, словно он бросал вызов всем, кто на него смотрит. Это чувствовалось даже через бумагу. В одной руке он держал свои очки, а в другой книгу. Без сомнений, это был синьор Бенедетти, увы, имя которого она не помнила. Владелец сети банков, считающихся крупнейшими в Европе, беря свое начало с самой Флоренции, а так же, по совместительству, муж сегодняшней вечерней звезды.       В ушах шумело от волнения. Такой шанс терять нельзя. Тихо подойдя к ним, она дождалась конца беседы и очень учтиво спросила: — Добрый вечер, вы ли не супруг синьоры Лации Бенедетти?       Ей самой было неприятно спрашивать это, человек вложивший в экономику большую часть своей жизни, не должен был узнаваться, как просто муж светской певицы. — Добрый, с кем имею честь говорить?       Он поправил очки, внимательно разглядывая стоявшую перед ним даму. — Простите меня за мою бестактность, — она протянула руку.— Анна Майерс, журналистка издания "Eure Tages". — Джордж Бенедетти, — он охотно ответил на рукопожатие.— Я много слышал о вас, мисс Майерс. — Надеюсь только хорошее? — Безусловно. О ваших достижениях, скоро будут петь на большой сцене,— он искренне ей улыбнулся.       Его улыбка была очень приятной, Анна бы даже сказал, что красивой. Она старалась не оценивать внешность встреченных ею мужчин, но Джордж сам по себе привлекал взгляд. Высокий, гладко выбритый, с солидно виднеющейся сединой, одетый у лучших портных. За такими как он молодые девчонки бегают толпами, хоть и толстый кошель тому тоже способствовал. Секретом для общественности являлось, наоборот, бегал ли мужчина по молодым девушкам ,так что каждый журнальный пройдоха хотел бы заглянуть ему в спальню.       К счастью, у Анны напрочь отсутствовала страсть к копанию в чужом белье. — Я польщена. Синьор, простите за мой странный вопрос, но ваш акцент он... — Американский, да. Моя мать была американкой, у нее не было и шанса против итальянского нрава моего отца. Я родился в Америке, какое-то время нам пришлось там жить из-за неимения даже парочки баксов, во Флоренции я оказался уже будучи взрослым юношей. Вы очень внимательны.       Мужчина казался весьма искренним, любил поболтать. "Хм, находка для журналиста"       Анну посетила одна очень интересная идея. "Что, если главной темой интервью сделать не успех Лации Бенедетти, а ее жизнь в супружестве? Свен не давал указаний на какую тему мне интервьюировать, поэтому я думала спросить о карьере и о будущих начинаниях, но разве читателям будет это интересно?"       Об успехе в карьере Сиенского соловья не знал только глухой, слепой и немой в придачу, сама певица очень любила расхваливать себя и при любом случае не забывала рассказать парочку тысяч историй о том, как она начинала и как она будет продолжать. Бери пиши книгу. А может уже и написана.       Находившийся рядом с ними мужчина, будто вышел из ступора и резко воскликнул: — С ума сойти, всё это вг'емя, возле меня находилась сама Анна, чёг'т возьми, Майег'с! — он схватил ее за руку и стал трясти как сумасшедший. — Вы даже не пг'едставляете себе, как я обожаю ваши г'аботы. — Бернард, прекрати, ты же не в пивном баре. — Ох, снова пг'остите меня, так неловко,— он откашлялся. — Позвольте пг'едставиться, Бег'наг'д Кваттг'оки.       Анну пробило на смех, но она сдержалась, что не скажешь о Джордже. Мужчина не стесняясь, засмеялся, а увидев надувшееся лицо своего товарища не сразу, но прекратил. — Прости, Бернард, столько лет, а все никак не привыкну. — Судьба посмеялась надо мной, г'одители дали имя, а непг'авильный пг'икус- каг'тавость, — сказал он это, обращаясь к Анне.       Честно, она не знала как подбодрить его, Бернард выглядел очень ранимым человеком, возможно он стал таким из-за осмеиваемости обществом таких как он.       Их прервал неожиданный вопрос. — Мисс, вы любите паэлью?       Говоривший, незаметно для всех, подошёл к ним и все свое внимание обратил на стоявшую перед ним Анну. — Простите? — Традиционное блюдо Испании- паэлья. Вы когда-нибудь были в Испании?       Мужчина выглядел странно. Коричневые вельветовые брюки и цветастая рубашка вызывали недоумение на грани с...неким отвращением. Мужчина всем своим видом был отталкивающим, возможно отсюда и было отвращение.Темная борода была короткой, но абсолютно неопрятной, усы, торчащие в разные стороны, закрывали верхнюю губу и было непонятно улыбается он или корчит лицо.       От его взгляда Анне стало неприятно, очень хотелось спрятаться от хищных карих, почти черных глаз. — Не приходилось. — В таком случае, я обязан вам рассказать как там прекрасно, чтоб вы обязательно посетили эту чудесную страну и попробовали это восхитительное блюдо! — Прошу, не стоит. — Не стесняйтесь, мне только в удовольствие рассказывать такому el sol* как вы, о родных краях.       Он бы продолжал и продолжал, пока его не прервали. На благо Анне. — Джо, Сантьяго, нам пог'а занять места, уже вышли чтоб объявить о начале.       Значит его зовут Сантьяго. — Да. Мисс Майерс, давайте встретимся с вами после выступления, у бара. Я прийду со своей супругой и вместе мы все обговорим. — Конечно, спасибо за компанию, джентльмены. — Это вам спасибо, за то что порадовали нас и в особенности меня, своим присутствием,— снова влез в разговор, как уже поняла она, испанец.       Анна не успела отреагировать, как он схватил ее за руку и оставил на ней скользкий поцелуй. — Не стоило этого делать,— выдернув руку, грубо сказала она. — Не скромничайте, каждой даме нравится внимание от мужчины.       Женщине очень хотелось объяснить, что не каждой! И желательно объяснить ударив его ближе к промежности.       Чувствуя, что дело идёт к ссоре, Бернард предпринял ещё одну попытку вмешаться. — Я вас пг'ошу, давайте иметь уважение к синьог'е, и пойдем уже за свой столик! — он хлопнул в ладоши для ещё большего привлечения внимания.       Сантьяго видимо не понравилось, что в его разговор с дамой так вмешались, с раздражением и совсем, не по-джентельментски, он развернулся на лакированных туфлях и ушел в дальний угол. За ним сразу же последовал Джордж Бенедетти, ещё раз улыбнувшись Анне, но в этот раз немного виноватее. А вот Бернард остался, и дождавшись когда они отойдут сказал: — Не пг' инимайте близко к сег'дцу, Сантьяго всегда был падок на кг'асивых женщин,— он немного смутился.— Он г'аботает аккомпаниатог'ом и часто выступает с госпожой Лацией. — Он сегодня выйдет на сцену с ней? — О нет, ему запг'етили и близко подходить к сцене, после одного случая. Но из жалости, госпожа Бенедетти позволила ему сопг'овождать ее на выступление. Столько хлопот от этого человека,— он устало вздохнул.       На сцену вышла она. Всеми любимая и восхваляемая синьора Бенедетти. Грузная женщина, низкого роста поражающая всех своим обоянием и талантом.       Послышалась музыка, а за ним и первые слова песни. "Dimmi perché tanto odio per coloro che amiamo? Dimmi, entrambi valiamo qualcosa, giusto? Tu, tu ed io Sì, io e te, ma possiamo essere felici.."* — Я пойду, будьте аккуг'атны.       Анне ничего не оставалось, как вернуться обратно. Приближаясь она заметила, что за ее столиком уже кто-то сидит. Со спины она рассмотрела, что это точно был мужчина.       Надоели. — Простите, но тут уже занято, не могли бы вы найти себе другое место.       Мужчина повернулся. А сердце пропустило удар. — Я надеялся, вы будете рады моей компании, Анна.       Сияние в глазах, открытая улыбка. Макс Фрост ее преследовал.