Нежная стена

Все в обеих семьях быстро понимают, что Вегас готов убить за Пита. А то, что сам Пит не моргнув глазом убьёт за Вегаса — чуть позже. Когда встреча с Танзанийцами идёт по пизде. Они все сидят в одном из больших залов принадлежащего семье отеля, на столе фрукты, на столе важные документы… за этим столом не хватает одного. Благих намерений. Пит хмурится, сидя напротив смуглого человека средних лет, жующего красный орех. На зубах у того мелькают бордовые ошметки, вызывающие в памяти Пита ошмётки плоти. Он морщится. Сделка не клеится. Кинн и Вегас кидают друг на друга встревоженные взгляды, и Пит знает, что они оба сжимают под столом оружие. Он тоже. Вообще-то, Пит предпочёл бы стоять сейчас за спиной Вегаса и знать, что все остальные понимают — не стоит наглеть. Однако, Вегас настоял на том, чтобы Пит занял место за столом. Пит тогда нахмурился и попытался возразить, что будет полезнее, если он будет выполнять привычную роль. Однако Вегас на это лишь улыбнулся как-то странно: — Ты и так стоишь за моей спиной. Но им ты больше не слуга. Ты член семьи. Пит не нашёлся, что возразить. И теперь жалел. Он не особенно вслушивался в разговор, но всем своим существом чувствовал накаляющуюся атмосферу. Дело принимало дурной оборот. Кинн что-то возражает спокойным тоном, не предполагающим дальнейших споров. Пит оглядывает комнату. С другими пришло человек десять. По два стоит за спиной у каждого, кто сидит за столом — и того шесть. Значит, четверо остались за дверью. Хозяев тоже нельзя списывать со счетов — у них при себе оружие, это почти наверняка. Если всё пойдёт совсем плохо, и они вывалятся на улицу, то стоит приписать сюда водителей и дополнительную охрану, которая ждёт внизу. Нехорошо. Вниз по лестнице — три узких пролёта, потом преодолеть часть тротуара. Если повезёт… … — Это совершенно неприемлемо, — резко говорит Вегас, позволяя себе сардоническую ухмылку, — вы спутали семью Теерапаньякул с портовыми шавками, которые готовы торговать за бесплатно… — Вегас… — предупреждающе шепчет Кинн, явно напрягаясь ещё сильнее. Однако, Вегас зол. А значит, не слушает… — … Вам стоило бы понимать, что мы — не вы. Это простая арифметика. Мелким любителям не стоило бы замахиваться на большие пути поставок. Я что, не прав, брат? Кинн выглядит так, будто готов ударить Вегаса прямо сейчас. Тот ухмыляется. — Так вы не поддержите сделку? — мрачно уточняет сидящий напротив Вегаса мужчина. Желваки ходят на его впалых щеках. Вегас издаёт смешок. Кинн подаётся вперёд: — Поправьте меня. Но, кажется, вы попробовали подкупить полицию. И умудрились сделать это настолько неумело, что теперь таможенная служба проверяет грузов вдвое больше, чем раньше, а половина вашей старой команды — за решёткой. Какой нам смысл впутываться в дела при таких обстоятельствах? — Не говоря уже о том… — добавляет веселящийся Вегас, — что товар у вас откровенно дерьмовый. Но что ещё более важно… Вас, господин Ракпонмыанг почему-то миновала судебная кара. Почему бы это? Не потому ли, что Вы им что-то пообещали…? Например, — нас. Сидящий напротив братьев вскакивает. И дуло его пистолета смотрит Вегасу прямо в лоб. Телохранители тут же выхватывают своё оружие, повисает тишина. Вегас поднимает бровь и, вытаскивая руку с пистолетом из-под стола, целится Ракпонмыангу в живот. — Проблемы? — У тебя — да, — выплёвывает тот, — твоему отцу стоило бы научить тебя отвечать за свои слова. Лицо Вегаса замирает. Пит ясно видит, как оно приобретает ту опасную хрупкую колкость, за которой всегда следует что-то страшное… — К счастью для тебя, — ровно говорит Вегас, перемещая палец на курок, — мой отец мёртв. Иначе ты бы уже лежал на полу. Так как? Какую скидку пообещали за наши головы? Это вполне деловой вопрос. — Деловой… Какие дела может вести такая шлюха? Вегас выгибает бровь. — Прошу прощения? — Ты думаешь, нам не известно о том, как из-за тебя проваливались почти все ваши контракты? Что может такое ничтожество? Кажется, главе второй семьи больше подходит трахаться на камеру со всеми подряд, чем вести дела. Откуда, чёрт возьми…? Кто-то посмеивается. Пит холодеет, глядя, как от лица Вегаса отливает краска. Его рука с пистолетом еле заметно подрагивает, однако Ракпонмыанг путает уязвлённость с бешенством. И лишь поэтому продолжает: — К тому же, тебе на руки скинули младенца. Это всем известно. Если продолжишь в том же духе, мальчик, если продолжишь такие обвинения, то вместо удачной сделки я наведаюсь к тебе домой… займусь твоей охраной, потом братцами, а потом, так и быть отдам тебя своим… Пит поднимается со своего места. — Ещё хоть слово о моей семье — и я всажу тебе пулю между глаз. Ракпонмыанг удивлённо смотрит на Пита, будто только что его заметил. Губы его растягиваются в омерзительной улыбке: — О, так это ты его трахаешь? Я слышал, что все сыновья этой семьи извр… Гремит выстрел. Пит медленно опускает дымящийся пистолет. А Ракпонмыанг падает на пол, орошая стены, стол и неподписанные документы пёстрой россыпью мозгов. «Они ему больше не пригодятся» — удовлетворённо думает Пит. Вытирает красную капельку со лба. Чёрт, слишком близко стоял. — Пит… — осторожно зовёт Кинн. — Да? Тот не отвечает, и Пит оборачивается к нему. Кинн странно выглядит. И все в комнате выглядят шокировано, кроме, пожалуй, Вегаса глядящего на него… Пит потом разберётся, как именно глядящего. — Полагаю, сделки не будет, — ровно говорит Кинн, отмерев и вопросительно оглядывая всех присутствующих. Кажется, они все в замешательстве теперь, когда лишились главного. Всё ещё целятся, но пока не стреляют… пока что… Что ж, тем больше шансов. В Пита целятся двое, оставшиеся без хозяина. Остальные стволы смотрят в сторону Вегаса и Кинна. Те тоже замерли, сжимая оружие. — Кей, — вдруг очень ровно говорит Вегас, — думаю, пора. И дергает Пита в сторону и на пол, уводя из-под перестрелки. Кинн валится рядом, закрывая голову руками: — Вегас, какого чёрта?! — Я перестраховался! — кричит тот сквозь шум, — им стоило лучше проверять свою охрану! Рядом падает тело одного из телохранителей. Хлопает дверь и Пит, изогнувшись, всаживает ещё одну пулю во влетевшего в комнату громилу. Выстрел. Ещё и ещё. Стол рядом взрывается деревянными осколками и один больно задевает Пита по щеке. Он улыбается и вслушивается в наступившую тишину. Вегас, лежащий рядом, откидывается на пол. — Кей? — зовёт он. — Кхун Вегас, — звучит совсем рядом, — Кхун Кинн, вы в порядке? Что делать с этими? Когда они поднимаются на ноги и оглядываются, комната больше напоминает сцену из какого-нибудь проходного боевика, чем номер хорошего отеля. Слишком много крови. Несколько крепких ребят из их охраны держат стоящих на коленях… неудавшихся партнёров. Вегас подходит к ним, азартно улыбаясь. У него слегка рассечена бровь. — А этих, мой друг, доставь-ка домой, в подвал. Мне есть о чём с ними поговорить. Все целы? Он оглядывается. Некоторые ранены. — Поедем к нам в госпиталь, — решает Кинн, отряхиваясь и выпутывая из волос куски обвалившейся с потолка побелки, — остальное потом. Они втроём молча спускаются по лестнице, сопровождаемые охраной. Молча садятся в машину. Молча трогаются с места. Вегас, до этого сидевший, повернувшись к окну почти всем корпусом, разворачивается к Питу и накрывает ладонью его руку. — Спасибо. Но не стоило… так. — Он тебе угрожал, — просто говорит Пит, и накрывает его руку своей в ответ. Сидящий рядом Кинн окидывает их обоих ещё одним пристальным взглядом, рассматривает сплетённые пальцы… Забавно, как все вокруг всё ещё дёргаются, если Пит и Вегас проявляют свои отношения. Будто до сих пор не верят до конца. Вегас задумчиво кусает губу. — Откуда они узнали про записи? Кинн? — Я никому их не отдавал. — … … … — Я говорю правду! Хватит так смотреть… вы оба пугаете. — То есть…ты их сохранил? — уточняет Пит. Кинн просто пожимает плечами. — А что надо было бы сделать с ними? — Я думал, ты взбесишься и уничтожишь… — задумчиво отзывается Вегас, откидываясь на сидении и слегка морщась на слишком резком повороте, — в любом случае, это явно была не игра. Они их видели. — Не уверен, — возражает Пит, — я запомнил. Он говорил так, будто уверен, что я тебя… что… На записях другое. — Что ты меня трахаешь? В машине повисает неловкое молчание. Пит краснеет. Кинн таращится на Вегаса. — Так… — наконец находится Пит, старательно избегая смотреть Кинну в глаза, — мне кажется, он предполагал, ясно? А значит, не видел записей. И их у него не было. — Даже если и так. Кто-то рассказал. Кто ещё их видел? Кинн чуть собирается с мыслями и загибает пальцы: — Я, Пит и… ты. Вегас… я спрошу, ладно? — Что ещё? — раздражённо отзывается тот. — Ты кому-нибудь ещё давал копии? Тот хмыкает, окидывая Кинна испытующим взглядом: — Копии? Такое тебе нравится, братец? — Вегас! — Пит, я что, так похож на распространителя sexy movies? — Господи… — Пит прикрывает лицо ладонью и старается прогнать лёгкую, но вполне противную тошноту, — уймись, пожалуйста… В любом случае, этот мудак мёртв. А секс — не преступление. — Верно, — говорит Кинн, сверля Вегаса недовольным взглядом, — это не преступление. Это репутация. Тот показывает Кинну фак: — Я ни под кого из них не ложился. Мне это не навредит. К тому моменту, как они добираются до дома главной семьи, Пит готов придушить обоих братьев. В госпитальном крыле, пока Вегасу обрабатывают повреждённое лицо, Кинн отзывает Пита в сторону. Тот прижимает к щеке пакет со льдом. — Ты в порядке? — Да, — Пит успокаивающе улыбается, — всё хорошо. Нам повезло, если уж быть честным. Все целы. — Тебе стоило бы сохранять холодную голову, — наставительно говорит Кинн. — И тогда перестрелки бы не произошло? Кхун Кинн, как бы Вы отреагировали, если бы кто-то пообещал убить Порче и пустить Порша по кругу, предварительно назвав его шлюхой? Вы бы сохранили «холодную голову»? Кинн внимательно, цепко смотрит на него. — Я бы убил. — Вот именно. Помолчали. Запах антисептиков щекочет нос. — К тому же…они всё равно начали бы стрелять. Я лишь сделал первый шаг и ускорил процесс. — Ты изменился. Пит улыбается: — Вовсе нет. Я такой же… Что насчёт пленных? — Уверен, что кто-то из комнаты всё же сбежал. Но не главные. Мы их допросим. — Нет, их хочу я. Они могут расширить круг подозреваемых, если начнут болтать. И это усложнит дело. — Как хочешь, — сдаётся Кинн, — но Вегас прав. Это ему не навредит. — Записи — нет. Но такие, как Ракпонмыанг могут использовать их, как повод для слухов. Для того, чтобы попробовать раздавить его, заставить не воспринимать его всерьёз, дать повод к таким… угрозам. Как это было сегодня. Сорвать сделку. Кхун Кинн, мне нужно имя. Тот кивает. Вегас, с наложенным на бровь швом, приближается и останавливается рядом с Питом. Выглядит он куда спокойнее, чем раньше. — Пит, у тебя нет сотрясения? Кинн покашливает: — Я пойду, — он кивает Питу, — забирай их. Когда наследник первой семьи скрывается в отдалении, Вегас приближается к Питу вплотную. Тот улыбается, показывая ямочки на щеках: — Как ты? — А ты? — Со мной всё хорошо. Так, минутная слабость. И пара заноз. Вегас кивает. Выглядит он как-то чересчур задумчиво и в отсутствии Кинна больше не рисуется почём зря. — Я опять всё испортил. — Не ты, — поправляет Пит, поднимая руку к чужой голове и возвращая на место несколько выбившихся прядок, — некоторые люди иногда записывают свой секс на видео. При этом не предполагается, что кто-то начнёт использовать это против них. — Но я не «некоторые люди», Пит. Мне стоило бы думать о возможных последствиях. Тут ничего не возразишь. Но Пит вдруг понимает, что знает, как можно развернуть ситуацию и мысли Вегаса, поплывшие в сторону отца, в другом направлении… — Вегас? — М? — Поехали домой? Хочу пересмотреть эти кассеты. Тот выглядит абсолютно сбитым с толку и глаза его на секунду забавно округляются. «Как же я тебя люблю» — думает Пит. — Зачем? Там нет ничего… приятного. — Хочу проверить, что ты действительно ни под кого не ложился. Покажешь мне? Стоит быть уверенными. Пит цепляет указательным пальцем верхнюю пуговицу на вороте полу-расстёгнутой рубашки Вегаса. Тот явно удивлён, однако его губы складываются в улыбку, — такую же заговорщицкую, как у самого Пита. — Машина внизу, — весело сообщает Вегас, посверкивая глазами, и, не удержавшись, фыркает, — и Пит…такие фильмы уже давно не записывают на кассеты. Из какого ты века? Питу остаётся лишь закатить глаза. Он сегодня и так отыграется по полной.