Don't forget about me.

      Он запутался в бархатном занавесе и чуть не упал обратно на сцену. Баланс был восстановлен широко расставленными руками, которыми он тут же вцепился в шторы, чтобы не рухнуть. Начинающие актрисы пробегали мимо него, оставляя юношу без возможности найти ту, кого он ищет.       Шаг, второй, и вот он выбрался за кулисы. Что-то хрустнуло под подошвой туфель. Он опустил глаза и увидел серебряную цепочку с колокольчиками. Хитрая улыбка появилась на его лице. — Я нашёл твой браслет! — прикрикнул юноша и взял цепочку в руки.       А затем осел на пол, запутавшись в бархате штор. Запутавшись в воспоминаниях. Запутавшись в чувствах. — Джоана… — прохрипел Джейс.       Здесь его звали Джеймс Китт. Он был названным бизнесменом, хотя по факту занимался сбытом наркотических веществ знакомым «менеджерам начинающих дарований». Чего Джеймс только не видел за свои двадцать шесть лет, особенно работая в этой сфере. Чего он только не пережил, находясь в заведениях подобного рода. — Джеймс… — его нашла миловидная женщина, держащая в руках недошитое пёстрое платье, усыпанное перьями, которое она тут же отбросила, помогая ему подняться. — Пойдём, я провожу тебя до твоего столика.       Да, здесь в клубе у него был свой стол. И в других точно таких же клубах у него были подобные. За одним исключением – это был клуб Китта. У него также была репутация, которую он заслужил парой лет службы на британскую мафию. И разумеется у него была броня. — Сэнди… — произнёс Китт, падая на стул.       Женщина закатила глаза, услышав знакомое имя. — Отстаньте от бедной девочки, ей ещё предстоит выступление. — Джейс поднял на женщину глаза, и та испугалась.              Она отступила на полшага, чуть не падая. Тихо извинилась и убежала восвояси. — Ну, здравствуй, — Вейланд повернул голову в сторону голоса.       Красивый, статный, обаятельный, с мертвецким холодом в глазах и огнём в голосе мужчина сел возле него. Джеймс Китт знал его под именем Джек. Они были знакомы чуть больше года. И искренне ненавидели друг друга.       Джеймс не боялся Джека. Именно поэтому он спокойно вступал с ним в открытый конфликт. Ведь у каждого из них было то, чего жадно желал другой. Джек нуждался в покровительстве влиятельных людей. Джеймс нуждался в Сэнди.       Джейс кивнул, пытаясь собрать мысли в порядок. Злость возобладала над ним. Непонятная и необъятная. Он оглядел лицо Джека затуманенными глазами и усмехнулся. — Помнится, кто-то говорил «и за порог не ступлю», — вспомнил Джейс.       Это были воспоминания Китта. Джек развёл руками. — Я не мог отпустить её одну, — без тени раздражения, которое он определённо испытывал, заявил Джек.       Мужчина огляделся и поправил ворот рубашки. Джейс сжал цепочку в кулаке под столом и поджал губы. Его выводило из себя даже то, что Джек просто упоминает девушку. — Скажу, как друг Джеймс, — Джек наклонился к юноше, почти к самому уху, — Паршивое место. Не обиделся?       Джейс усмехнулся. Китт был уверен в своём клубе. Он взращивал его, как собственного ребёнка. Этой уверенностью обладал и Вейланд. И он несомненно её демонстрировал. — Ничуть. Если мой собор хорошего вкуса не находит отклика в твоей жалкой нортге́мптонской душонке… — с улыбкой почти промурлыкал Вейланд, одновременно поражаясь своему словарному запасу, — мне искренне жаль, — он взглянул на Джека, — как другу.       Брось кто-нибудь спичку, и мужчины бы точно взорвались. Напряжение поселившееся в дальнем уголке главного зала клуба ощущали даже те, кто до сих пор стоял в очереди ожидая, когда их впустят внутрь. Драки было не миновать, если бы не щемящее сердце.       Оно вновь болезненно заколотилось, заставляя Джейса дышать реже и быстрее. Джек победоносно улыбнулся, глядя на него, но ощутил внутреннее беспокойство.       В сцену выстрелил свет прожектора. Заиграла пёстрая торжественная музыка переходящая в композицию «The Flirtations — Nothing But A Heartache».       Все глаза обратились к сцене. На ней появилась блондинка несравненной красоты, статная, свежая, сексуальная. И это была не Сэнди. Её исполнение песни никак не отзывалось Джейсу. Оно не отозвалось бы и Джеймсу, ведь певичка на сцене не сравнилась бы с той, кто был вынужден скрываться за кулисами.       Допев и приняв аплодисменты, как данность, блондинка объявила выступление коллекции марионеток. Из колонок раздался акомпонемент «A Puppet On A String». На сцене появилась главная марионетка с заводными куколками. Джейс поёжился от мысли, что именно Джеймс придумал «заводных кукол». Почти полностью весь номер ставился под его руководством. Китт контролировал каждый шаг, каждое движение, каждый хлопок пластиковыми ресницами юных дарований. И всё для того, чтобы сблизиться с Сэнди. — Отдам тебе должное, ты умеешь ставить женщин на место, — заявил Джек, перекрикивая музыку, цинично улыбаясь.       Он сказал это в тот момент, когда всем куклам, включая Сэнди, пришлось раздвинуть ноги, в такт музыке, глядя выбранному из зрительного зала мужчине (именно мужчине) в глаза. Сэнди выбрала Джека. Сэнди всегда выбирала Джека.       Вейланд пригладил успокаивающееся сердце, теперь оно было беспокойно лишь душевно.        Джейсу было не по себе. С каждым разом чувства к ведьме приобретали новый оттенок. Новый нарост. Сейчас, он не мог отделаться от мысли, что смотрит на свою полуодетую сестру, выплясывающую перед толпой жадных на женское внимание и любовь мужланов. Потных. Толстых или тощих. Вожделевших девичьего тела.       И всё же, Джеймс внутренне восторгался проделанной работой. Он переманил Сэнди. Хотя бы на вечер. Хотя бы на одно выступление. Но в свою обитель. И Джеймс понял, что ему недостаточно…       Музыка смолкла. Девушки скрылись за бархатом тяжёлых штор, на которые Джейс смотрел, как на ловушку дьявола. И Вейланд и Китт сходились в одном. Им нужно увести Сэнди подальше от Джека. — Сколько ты хочешь? — заговорил в Джейсе Джеймс.       Джек округлил глаза, чуть не выплюнув выпивку обратно в стакан. — Теперь ты ставишь вопрос так? А как же твоё вдохновляющее блаженное «она не вещь»? — Джек постарался в точности передать интонацию Китта и ему удалось.       Джейс прыснул поднимая брови. Разукрашенное лицо Сэнди промелькнуло в его памяти. Она нравилась ему меньше всех из предыдущих воплощений ведьмы. Грязная. Порочная. Эгоцентричная. Тёмная и неуравновешенная. Казалось, это описывает саму Джоану. Всё это можно было сказать и о ней. И всё же, именно Сэнди вызывала у Джейса отторжение. — Ты её видел, — тяжело отрезал Джейс, зарывая нелепую влюблённость Китта, куда-то глубоко в недры сознания, — она дешевле, чем вещь. — он повернулся к Джеку пустым лицом, — сотня. — Продано, — кивнул Джек с улыбкой и повернулся в сторону сцены.       Они курили возле заднего входа, обсуждая общие воспоминания о первых злачных местах Сохо. Джейс даже мог шутить и смеяться над шутками Джека, поражаясь их отношениям. У Вейланда были друзья, с которыми он едва мог общаться, но никогда не было врагов, с которыми бы мог проболтать… — Сорок минут уже. Думаешь сбежала? — подал голос Вейланд, глядя на часы. — Скорее рисуется. И лицом и душой. Вернее её остатками. — Остатки души? Не доели что ли? — съязвила Сэнди, показавшись на ступеньках.             Джейс подал её руку, помогая спуститься. — Сегодня я увижу драку или спокойно уеду домой? — Сэнди смотрела на Джека, словно Джеймса и вовсе не существовало. — Топор войны зарыт, — объявил Джек, шурша купюрой в кармане. — И пока нам не пришлось зарывать ещё кого-нибудь, — он огляделся в тёмном переулке, — я вас оставлю.       Девушка возмущённо цокнула топнув каблуком. Она двинулась к разворачивающемуся менеджеру. — Ты должен был поехать со мной. Отвезти меня. Мы же договорились! — она реагировала сверх меры.       Не обида, но гнев говорили в ней. Джек предпочёл не говорить вовсе. Джейс коснулся её плеча и девушка повернулась. — Это унизительно… — прошипела Сэнди. — Ровно на столько, насколько ты позволяешь себе унижаться, — глядя вслед Джеку, произнёс Вейланд. — Я не о Джеке! О выступлении. Это мерзость… Тот мужик караулил меня возле туалета…       Джеймс нахмурил брови и посмотрел в сторону входа. — Охрана есть возле сцены, они должны были проводить вас до гримёрок, — голос хозяина клуба был напряжённым, он именно так выражал своё негодование, — кто-то лишится работы. — Я… сама послала их к чёрту… Я уже не разбираюсь, кому могу доверять, а кто заядлый мудак.       Колёса синего триумфа TR4 Джека скрипнули во тьме переулка с рёвом мотора. Джемс и Сэнди глядели вслед багажника. — Ставлю сотню, что это был заядлый мудак, — Китт указал в сторону удаляющейся машины пальцем и опустил руку в карман. Он нащупал найденный браслет и нервно поджал губы. — Сотню значит? Столько ты заплатил за меня?       Джейс сконфузился, нахмурив брови. Александра тут же покачала головой. — Я не сержусь, — врала она, — ведь это он меня так дёшево продал. Что я должна тебе за эти сто фунтов? — Прогуляться со мной до твоего дома. Позволить себя проводить. — Что, пешком? Где твоя машина? — Александра огляделась. — Я… выпил.       Она засмеялась. — Когда тебя это останавливало? Брось, Джей, я устала. Весь день на этих чёртовых каблуках, я умру… — Прогулки не смертельны.       Но Александра не унималась. — Будь по-твоему.       Сначала Джеймс хотел закинуть девушку на плечо и просто уволочь её, но это было бы неуважительно. Ведь для него — она не вещь. — Ты же несерьёзно?       Китт разулся и пододвинул обувь Сэнди. Она не сразу, сквозь смех, решилась обуть его туфли, передавая свои каблуки в его правую руку и хватаясь за левую. — Уже жалеешь о потраченной сотне? — глядя на сырые стопы мужчины, спросила Сэнди. — Ничуть. Окупился каждый фунт, — усмехнулся Джеймс, сквозь раздражение Джейса.       Всю дорогу Вейланд пытался понять, как ему поступить. Как заставить Сэнди вспомнить, свою истинную суть. Как объяснить, в какой ситуации он оказался.       Они быстро добрались до нужного дома, Джеймс знал, где открыть клуб, чтобы быть ближе к Сэнди. — Не замёрз? — девушка сделала шаг к Китту, заглядывая в его глаза. — Ничуть, — отмахнулся Вейланд. — Точно не хочешь согреться? — блондинка подалась ближе и поднялась на носочках.       Её пятки выглянули из больших туфель. Губы Сэнди и Джеймса наконец встретились. Он ждал этого 13 месяцев. — Хочу, — оторвавшись от поцелуя заявил Джеймс.       Вейланд не понял, как позволил себе это произнести.       Поднимаясь по лестнице, он пытался пытаться взять себя в руки. Думать о деле. О том, что ему нужно выбираться. Им нужно выбираться. Идеи одна за одной мелькали в голове.       «Быть может, если я просто буду плыть по течению — всё выйдет?» — подумал Вейланд.       Когда Сэнди лежала под ним, почти полностью обнаженная, тёплая и манящая, Джейсу прилетела ещё одна шальная мысль.       «Или нам нужно кончить одновременно, и тогда портал откроется… Что за бред, Господи…». — Эй, ты где-то не здесь… — отвлекла его Сэнди, проводя рукой по щеке. — Я здесь. Я тут. — отозвался Вейланд кивая. — Где же ты, Джек…       «Ладно», — подумал Джейс, «это неприятно». Он вспомнил, как раз за разом выкрикивал имя Джоаны, видя её копий. — Ты должен был быть здесь… — с каждым словом злость в голосе Сэнди нарастала.       Тонкая рука скользнула под подушку. Тонкое лезвие скользнуло в живот Джеймса. — Мне казалось джентельмен должен входить первым… — усмехнулся Джейс опустив глаза на ранение.       Сквозь его изогнутые губы прыснула кровь. Александра замешкалась и вырвала лезвие с усилием, но затем воткнула его вновь. И ещё раз. И ещё раз. И ещё раз. Она достигла числа семь. Её лицо было залито кровью. Как и грудь. Как и кровать. Как и тело её жертвы.       Что до Джейса… Он не сразу понял, что произошло. Если бы он не взглянул на воткнутый нож, то и не догадался бы, что его пырнули. Боль отсутствовала. Но руки начали отказывать. Они подкосились в локтях и Вейланд восьмой раз приземлился остатками брюха на лезвие.       За недостатком боли, Джейсу было сложно оставаться в сознании. Оно уплывало куда-то. Его уносило, и охотник пытался ухватить его, как сигаретный дум голыми руками.       Он запрещал себе терять сознание и уж тем более умирать. Он запрещал себе терять Джоану вновь. Он запрещал, ведь боялся больше её не найти. — Ты зол на меня… Джей…? — вымолвила напуганная Александра.       Она не желала Китту ничего плохого. Не всерьёз. И сегодня этот нож предназначался не для него. Но ей нужно было подготовиться. Ей нужна была репетиция. — Ничуть, — отозвался Джеймс, перед тем, как кануть в небытие.