Омежьи грёзы романтичного верзилы, или счастья желают все

      Прошло три месяца с тех пор, как я очнулся в новом мире. За это время многое в моей жизни изменилось. Во-первых, я научился управляться с приобретёнными телом, познав его возможности, сжился с ним, ведь теперь стал сильнее, мог себя защитить и, будучи лишённым отныне статуса омеги, что в прошлом причиняло мне разочарования, стал приравнен к другим мужчинам. Конечно, во всём этом есть один большой минус — моё омежье бесплодие, но не так давно мы обсудили возможность и невозможность иметь детей с Васей, и он сказал, что тоже хотел бы однажды увидеть нас отцами. Он объяснил мне, что, в общем-то, если заморочиться, это можно устроить, так что не всё потеряно. Мой мужчина сумел меня поддержать, и после нашего разговора я воспрял духом, перестав унывать по пустякам, ведь, как меня заверили, всё решаемо.       Во-вторых, особое место в моей жизни занял сам Вася — человек, о котором я всегда мечтал, мой возлюбленный, с которым мы стали жить вместе официально, как пара, а не как двое друзей. Он всегда был очень внимателен ко мне, заботлив, зная о романтичности моей натуры, всячески потакал моим желанием и удовлетворял мои потребности: дарил цветы и конфеты, говорил нежности, открыто выражал чувства словами, а также объятьями и поцелуями при каждом удобном случае, водил меня на свидания, как-то раз даже устроил ужин при свечах и самолично приготовил мясо по-французски, ненавязчиво намекнув, что не может питаться одной рыбой. Меня это не обидело, ведь мы договорились быть честными друг с другом. Я прислушался к его мнению и после этого стал осваивать другие кулинарные рецепты.       В-третьих, я записался-таки на курсы Валеры в салоне, хорошенько обдумав будущую специализацию, и стал ходить на занятия по маникюру, так что уже можно с уверенностью сказать, что своё место в этом мире в профессиональном плане я нашёл. К сожалению, сам мужчина знал в выбранной мной сфере лишь азы, так как в большей степени занимался парикмахерским делом, поэтому мне дали другого преподавателя, но я не был расстроен, потому что им оказался Костя — молодой человек Валеры, с которым мы познакомились в клубе. Они были вместе уже семь лет и представляли собой жизнеутверждающий пример того, что даже в здесь, в этой реальности, могут существовать долговечные отношения между двумя мужчинами.       Мы стали общаться парами: однажды вместе ездили на рыбалку, сняв домик на озере, порой ходили по магазинам, бывали в гостях друг у друга и как-то все вместе отправились в клуб. Думаю, это начало долговременной дружбы.       С Витом мы тоже продолжили наше общение, хотя сначала я не хотел с ним сближаться из-за той истории с Федей, пусть парень и не был напрямую связан со всем случившимся. Однако, имея общих друзей и попав в одну индустрию, мы были вынуждены сталкиваться время от времени. В какой-то момент он предложил обновить мне стрижку, и я согласился. После этого мы отправились вместе в бар, откуда меня пьяного вдупель пришлось вытаскивать уже Васе, ругающемуся и кряхтящему под моим весом. Бедолага. Вечно ему достаётся.       За столь короткий срок мы хорошо узнали друг друга и успели обрасти немалым количеством интересных событий и ситуаций. Про свою иномирность я пока решил не рассказывать, но думаю, что это временно, потому что верю: Вася всегда сможет меня понять и поддержит, что бы ни случилось. Он готов ради меня на многое, а я — ради него.       Сейчас я стоял в коридоре нашей квартиры и собирался войти в спальню, где Вася ждал меня. Как-то раз он обмолвился, что хотел бы увидеть меня в том белье, которое, как он заметил, я купил в наш первый поход по магазинам. Я решил приготовить ему сюрприз и нарядился, собираясь подарить нам обоим жаркую ночку в объятьях друг друга. Это был чёрный кружевной пеньюар на тонких лямках, который красиво очерчивал все изгибы и рельефы моего тела (не так давно мы с Васей стали ходить в тренажёрный зал, "возобновив" тренировки), и маленькие кружевные трусики, не предназначенные для мужчины, а потому ничего не скрывающие. Настроившись, я толкнул дверь и вошёл. — Толя! — Вася смотрел на меня с восхищением, словно перед ним предстала морская царица, а не привычный уже Анатолий Волохов, исследованный вдоль и поперёк. — Как я тебе? — покрутился я, демонстрируя себя со всех сторон и ловя полный вожделения взгляд. — Как всегда, великолепен. Ты и представить не можешь, насколько прекрасен сейчас. — Только сейчас? — с наигранной обидой проговорил я и подошёл ближе, садясь к нему на колени. — Толька — всегда, — элегантно выкрутился он, втягивая меня в неспешный поцелуй.       Впереди нас ждёт ещё много всего: и хорошего, и, как бы ни хотелось этого избежать, наверняка плохого тоже. Но всё-таки я верю, что хорошего будет больше, а всё дурное задохнётся в зачатке, не успев серьёзно навредить, под действием вот таких вот моментов. Как настоящему оптимисту, мне хочется верить в лучшее. А как иначе? Если любимый рядом и держит меня в руках, бережно, как самое хрупкое сокровище, целует и признаётся в чувствах. Разве может быть по-другому? У нас впереди ещё целая жизнь, полная ещё ненаписанных историй. И это только первая из них. Что делать с вами, милые стихи? Кончаетесь, едва начавшись. Счастливы все: невесты, женихи, Покойник мертв, скончавшись. В романах строгих ясны все слова, В конце — большая точка; Известно — кто Арман, и кто вдова, И чья Элиза дочка. Но в легком беге повести моей Нет стройности намека, Над пропастью летит она вольней Газели скока. Слез не заметит на моем лице Читатель-плакса, Судьбой не точка ставится в конце, А только клякса. (М.А. Кузмин "Эпилог" из книги "Сети")