Когда твой истинный ‒ мудак (Лютер)

      Мысли лихорадочно метались в моём объятом паникой мозгу. Но придумывать план действий было всё равно совершенно некогда, так что в любом случае придётся импровизировать, а там, природа-матушка, пошли мне чудо!       Я резко подскакиваю на ноги и едва не падаю — всё же моё тело ещё не до конца пришло в себя. Но плевать! Если придётся, зубами пол стану грызть, но двигаться буду!       Я восстанавливаю равновесие и быстро хватаю первое, что попадается мне под руку, — железный стул. Секунды тикают, и у меня есть только одна попытка одолеть альфу, используя элемент неожиданности. Вот только реальна ли она?       Я встаю возле двери и поднимаю тяжёлый стул практически над своей головой. Дверная ручка дрожит — и спустя секунду я со всей силы опускаю своё импровизированное оружие на голову входящему мужчине.       Глухой удар упавшего на пол тела в моих ушах зазвенел как разбитое стекло. Я отбросил в сторону стул и что есть мочи побежал на выход. Нет, я не бросил Лютера, я побежал за помощью, так как справиться в схватке с альфой не мог практически ни один омега. Да, у меня получилось оглушить этого недодоктора Бакира, но я не питал ложных иллюзий. Слишком велика была вероятность, что вот сейчас он возьмёт и погонится следом за мной, и тогда на хирургическом столе окажется не только Лютер, но и я. Честно говоря, я легко могу себе представить, как меня без зазрения совести пускают на органы, и самое страшное во всём этом то, что я, скорее всего, не далёк от истины…       Входная дверь была закрыта на простую увесистую щеколду, но мои трясущиеся руки несколько драгоценных секунд, которые показались мне вечностью, никак не могли с ней справиться.       Ночь встретила меня своим полумраком. Я выскочил на улицу, ощущая босыми ногами холодный асфальт. На мгновение растерявшись, я быстро стал озираться по сторонам, совершенно не представляя, где я нахожусь и куда мне следует бежать. Моей путеводной звездой стала тусклая вывеска «полицейский участок». Вот это везение!       На самом деле путь оказался не такой уж и близкий, особенно если учесть, что за тобой, возможно, уже гонится разъярённый альфа, но я не позволял панике сбить меня с дороги. Я бежал что было сил, где-то на подсознании ощущая, как в ступни врезаются мелкие камешки, вот только болели у меня не ноги, а сердце. За Лютера.       Я был практически уверен, что в сложившейся ситуации Бакир не станет делать ему операцию, но… а вдруг он просто с ним что-то сделает?!.. Нет! Никаких вдруг! Специально вредить сыну своей сообщницы он не станет! Не станет — и всё тут!       Как я открыл дверь полицейского участка, как проскочил мимо удивлённого молодого охранника, как без стука ворвался в кабинет дежурного полицейского — совершенно не помню.       Мои ошалевшие глаза впились в пожилого мужчину, сидевшего за рабочим столом и аккуратно выводившего красной ручкой портрет очень миленькой девушки. Может, внучки? Красиво…       — Если ты сбежал от своего истинного, то ничем не могу тебе помочь, сынок, — мужчина быстро спрятал свой рисунок в стол и сложил руки в замок.       Мне на мгновение показалось, что я испугал его своим резким появлением, но он быстро взял себя в руки. Его добрые, немного грустные глаза посмотрели на меня ободряюще:       — Потерпи до течки, и ты сам не захочешь больше от него уходить, — немного устало проговорил полицейский.       — Нет… там… другое… — пытаясь привести дыхание в норму, сбивчиво начал я. — Альфу хотят лишить… репродуктивной фу…функции!       — Что? — мужчина, сидящий за столом, вмиг стал сосредоточенным. — Где?       — Тут недалеко… В ветеринарной клинике…       — Очень надеюсь, молодой человек, что это не шутка, — широкие брови, в которых уже кое-где серебрились отдельные волоски, сошлись на переносице. — Шутки с полицией обходятся очень дорого, я надеюсь, вы это осознаёте?       — Поверьте, никаких шуток! Всё очень серьёзно! Пожалуйста, скорее пойдёмте! Там же Лютер… — на имени моего альфы голос мой предательски дрогнул. Чтоб тут же не разрыдаться, мне пришлось сильно закусить губу.       Мужчина словно по команде резко встал, поправляя на своём поясе кобуру с оружием. Он хоть и был в годах, но по-прежнему оставался альфой, так что у меня была полная уверенность, что с ветеринаром уж он точно справится, особенно если учесть, что они с ним были примерно одного возраста.       — Может, нужно вызвать подкрепление? — семеня следом за полицейским, осмелился предложить я.       — А сколько там человек? Они вооружены?       — Там только доктор, и я не знаю, есть ли у него оружие.       Мужчина остановился и пристально посмотрел мне в глаза:       — То есть ты мне на полном серьёзе предлагаешь вызвать специально обученный отряд бойцов, чтоб одолеть одного единственного человека, да ещё и безоружного? Или я настолько немощно выгляжу, а?       — Нет, извините…       Полицейский поджимает губы и отворачивается от меня, возобновляя шаг.       — Боб, я сейчас схожу, проверю одно место, — обращается он к охраннику на посту. — А заодно провожу этого парня.       Перепуганный молодой охранник быстро кивает, стоя по стойке смирно. Наверно, он тут недавно работает, иначе бы не чувствовал себя сейчас таким виноватым из-за того, что не смог предотвратить моё вторжение в кабинет без приглашения.       — Так, пока мы идём, расскажи мне подробности, — с профессиональной хваткой начал мужчина. — Почему этот альфа вообще оказался в ветеринарной клинике? Кто ещё в этом замешан? Кто ещё знает, что вы были там? Пожалуйста, постарайся не упускать никаких деталей, всё что угодно может оказаться важно.       Я принялся тараторить всё, что знал. Я рассказал и про бессердечную мать Лютера, и про таблетки, и про кашель. Единственное, про что я умолчал, так это про Эйшилоса. Мне почему-то вдруг стало страшно, что его могут в чём-то обвинить и посадить в тюрьму, а этого, на мой взгляд, он совершенно не заслужил. Ох, надеюсь, я не ошибаюсь на его счёт…       Мы шли быстро, но мне всё равно дико хотелось сорваться на бег. Пока Лютер не окажется в безопасности — моё сердце не будет знать покоя.       Наверно, мы шли не больше семи минут, но, по ощущениям, весь час. За это время нам на пути совершенно никто не встретился. По дороге и то проехалась всего одна несчастная машина. Вот это глухомань! Хотя, чего я ожидал? В такое время все нормальные люди уже давно спят. Ну или на крайний случай тусят в куда более приличных местах.       — Сюда! — зову я полицейского, ускоряя шаг.       Я готов был уже броситься внутрь, как на плечо мне легла тяжёлая рука полицейского. Он остановил меня и прислонил указательный палец к своим губам, давая мне этим понять, чтоб я вёл себя тихо. Альфа вытащил пистолет из кобуры и вошёл в клинику первым, заслоняя меня своим телом на всякий случай.       Внутри кроме Лютера никого не оказалось. Мой альфа до сих пор неподвижно лежал на хирургическом столе. Такой беззащитный и уязвимый, что невольно сжималось сердце. Я бросился к нему тут же, как только мы вошли в комнату, наплевав на осторожность и, возможно, на здравый смысл. Бакира нигде не было видно, а железный стул продолжал валяться на том же месте, где я его бросил. Куда же подевался этот мерзкий ветеринаришка? Ответа у меня не было да и, собственно, интересовал меня сейчас только Лютер.       Первым делом я нащупал пульс альфы и бегло осмотрел его тело на предмет порезов. Слава природе, этот ублюдок не успел его тронуть! Вот только за это время Лютер, похоже, успел замерзнуть — руки и ноги его были просто как ледышки. Не обращая внимания на полицейского, я схватил одежду парня и стал пытаться его одеть. Ох, это оказалось непросто…       Я кое-как натянул на Лютера трусы, а затем стал надевать на него штаны. Думаю, футболка — это вообще дохлый номер.       — Помогите мне, пожалуйста, приподнять его бёдра, — прошу я полицейского, который сейчас внимательно разглядывал каждый угол в этой чёртовой клинике.       Вдвоём надеть на Лютера его спортивные штаны оказалось вполне под силу.       — Не, футболку лучше пусть сам проснётся и наденет, — озвучил и мои мысли полицейский.       Я согласно киваю и беру с полки стеллажа одноразовую пелёнку, чтоб укрыть ею Лютера.       — Может, надо позвонить в скорую? — спрашиваю я, гладя парня по щеке. — Неизвестно, что ему там вкололи…       — А у него есть страховка?       — Нет, но если нужно будет — я всё оплачу.       — Хорошо, тогда сейчас позвоню, только ответь мне сначала, что это такое?       Я смотрю туда, куда указывает мне полицейский, и у меня снова невольно сжимается сердце, вот только в этот раз от жалости к самому себе.       — Это мои волосы, — глухо выдыхаю я, глядя на примотанную к батарее косу.       — Ого! — мужчина даже присвистнул. — А вот это тогда что такое?       — Где? — я подхожу ближе, пытаясь разглядеть под своими волосами то, на что указывает мне полицейский. Неужели Эйшилос оставил мне ещё что-то, а я этого не заметил?       Я подхожу практически вплотную, но так ничего и не вижу. Я начинаю тянуть руку, чтобы убрать с пола конец своей косы, как вдруг слышу неприятный щелчок и ощущаю тяжесть на запястье.       — Прости, малыш, но ты абсолютно точно вляпался по самое не хочу. Мне даже немного жаль.       Я в шоке смотрю сначала на свою руку, на которой теперь красовались металлические наручники, снова соединяющие меня с батареей, а затем перевожу взгляд на полицейского. Нет, только не говорите мне, что мне могло действительно НАСТОЛЬКО не повезти! Прям словил антиджекпот…       — Так вы, значит, с ними заодно? — до сих пор не веря в происходящее, тихо произношу я.       Мужчина ничего не отвечает. Он лишь громко вздыхает и, подняв железный стул с пола, устало на него садится. Затем он достаёт телефон и начинает кому-то долго звонить. На том конце, по всей видимости, так никто и не берёт трубку.       — Вот параноик… — раздражённо цокает альфа и начинает звонить кому-то ещё. — Привет, хорошо, что ты взяла трубку. Да, Дебора, случилось. С Лютером всё в порядке. Нет, не успел, по всей видимости. Этот омега умудрился каким-то образом огреть Бакира стулом по голове и сбежать. Ага, сам пришёл ко мне. Вот приковал его наручниками к батарее, но теперь надо, чтоб Бакир как можно скорее появился. Избавляться от ненужных свидетелей — по его части. Ну конечно. Опять скрылся, трубку не берёт. Я тебя понял, буду ждать вас здесь.       — Избавляться? — с каким-то даже смирением грустно усмехнулся я. — А я думал, что полицейские спасают людей, а не избавляются от них.       — В основном спасаем, да, но ты сам выбрал свою судьбу, когда связался с сыном Деборы. Она не приемлет неправильности.       — Какие ещё неправильности? Или это опять песенка про грязь?       Полицейский вдруг начинает тихо смеяться.       — Да, да, именно про грязь. Вы, маленькие шлюшки, подставляющие свою жопу под каждый член не должны существовать в этом мире.       — Во-первых, не под каждый, а во-вторых, не вам решать, кто должен существовать в этом мире, а кто нет.       — Ещё как под каждый, — гнёт свою линию мужчина, теперь уже сверля меня своим враз ставшим холодным взглядом. — Как бы вы не клялись в любви, как бы не уверяли, что вам нужен кто-то один, но стоит прийти течке — и всё. Все слова и клятвы забываются тут же, и уже подходит любой член, даже если он всего секунду назад был клитором…       — Неправда! Если у вас случился несчастный опыт, то…       — Заткнись! — вдруг зло рычит альфа, подрываясь со стула. — Ты ни черта не знаешь! Но доказать свою правоту я могу очень легко.       Мужчина начинает смотреть на меня каким-то тяжёлым угрожающим взглядом, и я вдруг улавливаю сгустившийся запах полыни. Да ладно! Подчинение? Нет, пожалуйста, это запретный приём! Я не хочу сейчас, да ещё и при Лютере, потечь для этого козлины!       У меня внутри всё упало и похолодело от страха. Я непроизвольно максимально сжал свой анус, вот только разве это могло мне сейчас помочь?       — Но вы же… вы же вроде нормальный мужик! Зачем вам всё это? — нервно облизав вдруг пересохшие губы, тихо выдохнул я.       — Я-то нормальный, а вот мир вокруг явно сошёл с ума. Приходится подстраиваться и соответствовать, — полицейский вдруг улыбнулся такой безумной улыбкой, что я мысленно взял все свои слова назад. Нет, нормальностью тут даже не пахнет. Маска. Он просто носил маску добропорядочного человека…       — Ну что, готов уже ползать передо мной на коленях и умолять меня выебать тебя? — криво усмехнулся альфа, медленно подходя ко мне ближе.       Я быстро замотал головой, вжимаясь в стену. Запах полыни неприятно щекотал ноздри, и от него, скорее, начинало мутить, чем хотелось тут же раздвинуть свои ноги.       Не дойдя до меня пары шагов, мужчина вдруг остановился и впился в меня каким-то подозрительным взглядом.       — У тебя что, есть истинный?       — Истинный? — я удивлённо посмотрел на полицейского. — Если бы он у меня был, то моя шея сейчас вряд ли бы была такой пустой.       — Тогда какого чёрта ты не реагируешь на мой феромон? Я его выпустил столько, что на батальон омег бы хватило.       — Ага, только при условии, что омеги служили бы в армии.       — А я искренне считаю, что всем парням положено в ней отслужить. И омежьи жопы тут не оправдание.       Я промолчал, да и разве был сейчас смысл спорить с этим тронутым человеком про армию и омег?       — Так с тобой что-то не так? Почему ты не течёшь?       — Всё со мной в порядке, просто у вас неприятный запах. Может, это потому, что я тоже пахну какой-то травой. Ну или этот ваш Бакир залил в меня ещё что-то, кроме снотворного.       Мужчина уставился на меня задумчивым взглядом, а потом вдруг кивнул:       — Да, Бакир мог. Ещё тот любитель экспериментов.       В этот момент мне показалось, что альфа потерял ко мне интерес, так как с его лица сошла эта безумная улыбка, и я даже позволил себе немного расслабиться, но… ох как я ошибся.       Полицейский вдруг снова шагнул ко мне и подошёл практически вплотную.       — А, может, это потому, что наркотики оставили свой след? — тихо выдохнул он приторно сладким голоском практически на самое моё ухо. — И теперь, чтобы ты нормально потёк, тебе нужно обязательно разорвать твой чудный ротик членом? А, Айдар? — гадко ухмыляясь, альфа с нажимом дотронулся до моего шрама.       Я в шоке уставился на мужчину.       — Откуда?..       — Ох, Айдар, ну сложи ты уже два плюс два! — презрительно фыркнул мужчина, отходя от меня. Он снова опустился на стул и продолжил: — Да Дебора с меня не слезла, пока я ей всю доступную мне информацию про тебя не нарыл. Но, знаешь, мне было даже интересно. Потрепала тебя жизнь. Сначала этот Стив со своей наркотой, а потом и Гарри… с лживой своей заботой. Ну что, скажи, Айдар, каково это, когда тебя кидают ради истинного? Ты же понимаешь, что в этот момент ты для Гарри был хуже абсолютно во всём, чем человек, которого он знал от силы несколько минут?       — Забота Гарри не была лживой. И я ему очень благодарен за то, что он вернул мне вкус к жизни!       — Да неужели, — иронично скривился пожилой альфа. — Тебя БРОСИЛИ! Ради другой дырки, которая для него была предпочтительнее. Что, общие планы на будущее? В пизду! Годы отношений? Туда же! Обещания, клятвы… — мужчина зло поджал губы. — Не, не слышал… И всё это ради человека, у которого просто вкуснее запах. Ну как, заебись мир, в котором мы живём?       — Мне нравится.       — Ты просто ещё слишком молод и глуп, чтоб осознать весь масштаб трагедии…       — Не исключено, — пожимаю я плечами. — Но мне интересно другое, откуда у вас информация про меня и Гарри? Когда мы расстались, я полицию не вызывал.       — Зато ты стоял на учёте и ходил каждые две недели в больницу ссать в баночку. На предмет наркоты, конечно же. Забыл уже?       — И что, мои анализы это всё показали?       — Анализы показали, что ты чист, а вот врачи отметили твою апатию, и, естественно, записали всё, что ты им рассказал, — устало произнёс он, словно это были очевидные вещи, до которых я должен был додуматься сам. — Вероятность того, что ты сорвёшься, резко возросла, поэтому за тобой и назначили усиленный контроль.       — А, так вот почему в то время мне пришлось ходить к ним каждую неделю, пока они, наконец, от меня окончательно не отстали.       — Бинго! Чудеса дедукции!       — Всё равно я не понимаю, почему вы так презираете наш мир. Ведь люди, которые встретили своего истинного, — счастливы всю жизнь. Да, к сожалению, не всем людям удаётся повстречать свою половинку, но всё равно в наши дни счастливых людей гораздо больше, чем в любые другие времена в прошлом.       — Ты так веришь в природу? Неужели действительно считаешь, что природа никогда не ошибается? Ну так я тебе расскажу, раз всё равно мы сидим тут и ждём, — насмешливо фыркнул полицейский, вот только глаза неожиданно наполнились практически осязаемой болью. — Я был тогда молод, примерно как ты. Мне очень нравились омежки, и я совершенно не видел разницы между их феромонами. Они все были вкусные и всех хотелось завалить и вдалбливаться в их раскрасневшиеся дырки до умопомрачения. И угадай что случилось?       — Вы связались с матерью Лютера и стали последней сволочью?       — Напомни мне тебе за это врезать, прежде чем Бакир порежет тебя на лоскуты, — елейным голоском отозвался на мой сарказм альфа, но тем не менее тему продолжил. — Я встретил «истинную», — мужчина пальцами показал кавычки. — Я был счастлив как последний идиот. Её запах кружил мне голову, и я думал, что это навсегда, что мне невероятно повезло…       Альфа вдруг замолчал, по всей видимости, погрузившись в воспоминания.       — И что же случилось? — спросил я, не выдержав. Мне действительно вдруг стало очень интересно, что же могло пойти не так в этой, казалось бы, идеальной картинке.       — А то, — выходя из оцепенения, зло прорычал полицейский, — что она оказалась обычной ебливой тварью, которой даже истинного было мало! А ведь она клялась мне, уверяла, что я — это всё, что ей надо в этой жизни. И мы строили планы, хотели, — тут мужчина вдруг невесело усмехнулся, — завести детей. Я даже подумывал переехать в другой город, так как Маргарет очень скучала по своей семье… А потом всё случилось как в том анекдоте, вот только смешно мне совершенно не было. Я прихожу домой раньше времени, а моя Маргарет, для которой мой феромон должен был стать единственно желанным, ебётся на нашей кровати с другим альфой. Или, если точнее, с другой. Да ещё так самозабвенно! Мне кажется, что даже со мной ей так хорошо никогда не было. А ведь это даже не настоящий член был!       — Не понимаю… — тихо выдохнул я, невольно погрузившись в эту историю. — Может, вы на самом деле не были истинными?       — Не были, — грустно усмехается мужчина, повторяя мои слова. — Да мне кажется, что мы до сих пор истинные. Хотя Маргарет нет уже больше тридцати лет…       — А что с ней случилось?       Альфа вдруг смотрит на меня в упор и, словно речь шла о погоде, просто пожимает плечами:       — Я убил её. И эту членобабу тоже. Хотел и себя заодно, но Бакир меня остановил. Потом надавал каких-то своих таблеток, и мне стало на всё срать.       — Бакир тоже там был? — слегка удивился я. Слегка, потому что, услышав такое чистосердечное признание, за которым даже не чувствовалось и толики раскаяния, сильно удивляться ещё чему-то было трудно.       — Нет, его там не было. Я пришёл к нему сам, чтоб попросить убойную дозу наркоты. Умереть от передозировки как-то поприятнее будет, чем от пули в голове.       М-да, и в такой жуткой ситуации он ещё и выбирал варианты поприятнее…       — Нет, я всё-таки сомневаюсь, что вы были истинными, — покачал головой я, чувствуя, как в душе стало вдруг пусто. — Убить своего истинного, а потом ещё и продолжать жить… Говорят, что в таких парах что бы ни произошло, ты лучше сам погибнешь, чем навредишь своей половинке. А жить дальше, потеряв истинного… такие случаи крайне редки или даже почти нереальны.       — Ты можешь думать что хочешь, вот только перед тобой живой пример того, что всеми восхваляемая природа… просто бездушная сука! Знаешь, — мужчина вдруг встал и быстро подошёл ко мне вплотную, — я ведь мог бы сейчас тебя выдрать при твоём этом Лютере во все твои грязные дырки. — Он поднял руку и медленно сжал мою шею, наслаждаясь вспыхнувшим страхом в моих глазах. — Вот только благодаря Маргарет я теперь полнейший, абсолютнейший импотент. Я, конечно, могу подрочить на её образ, но это как костыль инвалиду. Моё бестолковое тело хочет только Маргарет и только её. Почувствовать её феромон, ощутить упругость её тела, насладиться её незабываемым поцелуем…. Хотя прошло уже столько лет. А ты ещё сомневаешься в нашей с ней истинности. Так что вот, дорогой Айдар, именно такая на самом деле обратная сторона нашего «прекрасного» мира.       Я ничего не ответил. У меня вдруг ком подкатил к горлу, хотя альфа уже отпустил мою шею, а сам отошёл обратно к стулу. И вот, я как будто откатился на несколько лет назад… Неужели восхваляемая нашим миром истинная любовь все-таки оказалась фальшивкой? Неужели найти своего истинного даже может быть опасно для жизни?..       От энергетики этого мужчины и его истории жизнь вдруг как-то померкла в моих глазах. Снова. Словно надежду на лучшее выкачали, и осталась одна пустота. Словно я опять сижу один в душной комнате, в которой кто-то выключил свет.