Зелёный бриллиант

      Тот сумасшедший день выдался настолько сложным, что следящий за диктором новостей Гарри просто пропускал всю сводку мимо ушей. Его пустой взгляд смотрел сквозь плазму, а поражённый происходящим мозг никак не хотел воспринимать информацию. Средних лет блондинка профессионально нагнетала обстановку, вещая о том, что же всё-таки произошло на криптовалютной ферме Малфоев буквально накануне. И Поттер бы с радостью продолжил медитировать дальше, если бы не появившийся новый герой сюжета.       - Надо же, - сидящий рядом Сириус закурил, подталкивая к крестнику пачку и зажигалку. - Старый проходимец времени зря не теряет.       Вглядевшись в панораму за окном, Гарри мысленно взмолился Богам с одной единственной просьбой - дать ему сил. Ему нужно было пристрелить ублюдка ещё ночью, чтобы сейчас не видеть как он вальяжно, с присущим только ему напыщенным самомнением, раскрывает карты произошедшего, косвенно ссылаясь на Блэка, но не делая громких заявлений. Гарри бы с удовольствием посмотрел сейчас на Драко, который бы с более легким и умиротворенным достоинством справился с этой атакой СМИ. Ах, да, Драко ведь не в том состоянии, чтобы по ток-шоу расхаживать.       Поттера можно было понять. В неспособности не возвращаться к событиям прошедшей ночи, где ему пришлось стрелять, ранить людей, а у некоторых и вовсе отнимать жизни, была аргументация. Это не то же самое, что целиться по мишеням в тире. Стрелять в живых людей - нечто иное. Более тёмное. Но почему-то когда речь шла о Драко, все его страхи или преждевременные опасения разбивались о непробиваемую стену гнева и самоотверженности. Драко Малфой был опасен для общества, для каждого, кто остался цел в той перестрелке. И Гарри это понимал как никто другой, ведь видел его состояние, видел, что тот был на грани.       Поттер оказался в ситуации, тождественной той, в которой погибли его родители. И то, что он не испытывал ничего, было тревожно. Будто он всегда так жил. Будто вся его жизнь состояла с решения вопросов и перестрелок, а не только последние несколько месяцев. Слишком быстро он погряз в этой трясине. Он даже не заметил, как Драко сбежал, когда появился вылизанный, словно для пресс-конференции Люциус.       Гарри отлично помнил тот взгляд, которым окинул его старший из Малфоев. Этот взгляд был преисполнен раздражением и небывалым отвращением. Будто бы он смотрел на отброса общества.       Да, только этот отброс может легко твою сучью рожу пристрелить, - этим себя успокаивал Поттер.       Он хорошо помнил, как этот старый лис прямым текстом объявил оставшимся в сознании, чья вина кроется за этими смертями. И если бы Гарри был так же глуп, как и простые обыватели, то не смог бы распознать фальшь в его завуалированных речах.       Поттер не мог быть уверен точно, чья пуля пронзила противника - его или Люциуса. Но с небывалым раздражением вспоминал, как этот старый чёрт эффектно появился. Люциус знал, что что-то намечается, или сам устроил западню? Или охотился на какие-то данные? Но незакрытым оставался вопрос, касающийся человека, который целил в Поттера и застрелил бы, не среагируй Драко вовремя. Этого человека Гарри не знал. Он точно прибыл не с его командой, и вряд ли бы стрелял в Гарри, которым прикрывался Драко, будь он с ним заодно. И каковым было удовольствие заткнуть пасть напыщенному павлину, за неимением у того доказательств чьей-либо виновности. Хотя, смотря сейчас прямую трансляцию, он понимал, что Люциус вывернет всё выгодным себе образом. Всё же Поттер вторгся на чужую территорию.       Но куда больше Гарри заботило состояние Драко. Он с ужасом возвращался к воспоминаниям, когда сломя голову бросился его искать, выбежав из ангара. Как он мчался под проливным дождем, желая догнать обезумевшего. А в итоге понял, что Драко бы никогда не ушёл из убежища, мнимого, но всё же. И он вернулся в ангар, встретил там Забини, который уже подчистил всё, что было в его силах. Огромных трудов Гарри стоило убедить верного сторожевого пса оставить их наедине, дав обещание забрать Драко отсюда как можно скорее.       И как же Поттеру это сразу не пришло в голову?       Чуть помедлив, Гарри направился на второй этаж, к той самой отдаленной серверной, где встретил Драко. И то, что он увидел первым после тёмного длинного коридора, был сжавшийся в комок Малфой. Он сидел на полу, плотно прижав к груди колени, его руки, которыми он обхватил ноги, дрожали, а из-за мерного покачивания из стороны в сторону и вовсе смахивал на городского сумасшедшего.       Что же ему делать теперь? Не имея при себе никаких препаратов, даже самого обыкновенного седативного - как будто оно ему поможет - Гарри оказался здесь перед ним совершенного беспомощным и, что греха таить, беззащитным.       Он осторожно приблизился к медленно, но верно, тонущему в истерике Малфою. Не делая резких движений, Поттер рассчитывал легче пережить столкновение с неизвестным безумием, но у расшатанной психики Малфоя были другие планы.       Резко подорвавшись, Драко не дал Гарри сделать последний шаг и с силой оттолкнул того к противоположной стене. Если в радиусе ста метров от здания были люди - они однозначно услышали бы этот удар о дребезжащие металлические конструкции. Поттер больно приложился затылком, очки слетели с головы, и перед глазами всё ожидаемо поплыло. Его спина молила о пощаде - так сильно он ею приложился. Голова шла кругом. Происходящее сейчас ни в коем разе не воспринималось как нечто забавное или возбуждающее. В данный момент Поттер испытывал лишь чистый ужас. Пережив события накануне, Гарри был уже не в силах держать под контролем слетевшего с катушек мужчину.       Малфой ударил кулаком о железную стену.       Бам.       Гарри сжался от страха, в панике стараясь найти решение.       Мозг не шёл на встречу.       БАМ!       Второй удар раздался ещё ближе к его голове, и железные стены отвибрировали ужасом.       Поттеру было адски страшно смотреть, как Малфой ещё несколько раз ударил кулаком о железную стену, в критической близости от головы своего любовника, тем самым вызывая панику и животный страх в любимых бриллиантовых глазах. Его не слушался сейчас ни мозг, ни тело, а подверженная такому сильному стрессу психика, сдерживающая все эти месяцы агрессию, наконец, нашла ей выход.       - Драко, т-ты, - Гарри тут же заткнулся, как только ртутный взгляд обезумевших глаз метнулся к нему. Поттер с нескрываемым ужасом смотрел на пропитанный багрово-красным материал кожаной куртки с чёткой дырой от пули; видел, как струи стекают по запястью и срываются с окровавленных пальцев на грязный пол ровными каплями; металлический запах стоял в воздухе, вызывая тошноту, но вид развороченных костяшек здоровой руки заставлял не терять сознание, а сделать хоть что-нибудь. Вариантов привести Драко в чувство с помощью лекарств не было, по крайней мере в данный момент. - Как ты говорил работает блокчейн?       Мгновенье и Малфой завис. Несколько раз проморгавшись он, словно стараясь прийти в себя, будто прогоняя программный сбой в собственной голове, пытался очнуться.       - Что ты несёшь? При чем тут это? - Драко всё ещё не мог в полной мере осознать значимость вопроса, и непонимание его раздражало.       - Нублятьблокчейн, - скороговоркой вырвалось у Гарри, - система, благодаря которой всё это, - он не смело обвёл пространство руками, стараясь действовать плавно, - приносит тебе кучу бабок.       Или Поттеру показалось, или у Драко в глазах действительно был проблеск сознательности. Гарри заметил, что задержал дыхание, прислушиваясь к рваным вздохам Малфоя.       - Вот так... - он не сводил с мужчины глаз, - дыши глубже, - как можно ровнее произнёс Поттер.       Неожиданно Драко рассмеялся. Легко, а следом как-то надрывно, словно ему было больно дышать. Кажется, шок отступал наравне с агрессией, и мужчине становилось легче. Тремор рук никуда не ушёл, но способность мыслить вернулась.       - Википедию почитай, любознательный блять.       Он легко, двумя пальцами, оттолкнул подбородок Гарри в сторону, из-за чего его голова метнулась и потеряла нужный угол обзора на побитое, такое не идеальное сейчас, лицо Драко.       Но Поттер хотел смотреть. Хотел видеть, как на нём появляются проблески жизни, уходит эта зомбированность и возвращается смысл в глазах, оттенка разбитого о чью-то голову хрусталя.       Драко устало осел на пол, практически рухнул, если бы вовремя не был подхвачен заботливыми руками Гарри, которые всё равно принесли боль, от того, что сильно прихватили простреленную руку.       - Ты в безопасности, - Гарри обнял его, упрямо глядя прямо в глаза.       Драко усмехнулся, скосив взгляд в сторону, явно испытывая дискомфорт, но в этой усмешке было столько благодарности, сколько её не могло быть ни в одной реплике. Очевидным было лишь то, что последнее чего он хотел, так это того, чтобы Гарри видел его в таком состоянии; чтобы рисковал своей жизнью и подвергал себя опасности из-за него. Малфой лишь хотел, чтобы тот был неприкасаем, но понял, что это, кажется, невозможно. Не потому, что его кретинистый крёстный никогда не откажется от этих адреналиновых заданий, не из-за того, что сам старший Малфой никогда не отпустит свою шизу и старые счёты.       На деле Драко для Гарри представлял наибольшую угрозу. Он и всё, что его окружало.       - Сигареты есть? - голос звучал хрипло, а глаза смотрели в пол - Малфой не смел смотреть на Гарри, будучи съеденным своими демонами.       Поттер без промедлений достал из джинс пачку и зажигалку. Во мраке вспыхнул огонь, подсветив такое осунувшееся аристократичное лицо, всё перепачканное в грязи и собственной крови, а, может быть, и не только в своей.       - Забини уехал?       То, как легко Драко пытался вернуться в курс дела, смогло расслабить Гарри хоть немного.       - Да, я просил его уехать, потому что догадывался...       Малфой перебил его, пренебрежительно указав на себя изящной кистью с зажатой между пальцев сигаретой.       - В каком хламе я могу быть? - Поттер кивнул. - Ты на машине?       Он старался держаться, не выдавая того, насколько был унижен собственной беспомощностью. Что бы было, если бы Гарри не оказалось рядом? В какой именно момент раскрылся бы его секрет? В какую именно минуту Люциус бы прострелил его неуправляемую башку и лишил его призрачного шанса на отмщение? Или скормил бы журналистам? А-а-а, нет. Он бы точно запихнул бы его в психушку, предварительно повесив на него все свои злодеяния, посадил бы на сильную наркоту, и Драко сгнил бы там за считаные годы. И Люциус точно прикрывался бы им до конца его жизни. Короткой и никчемной.       Господи.       Драко уткнулся в свои колени, коротко шипя из-за рассеченной брови, втянул в себя остатки никотина и позволил сигарете истлеть до талого.       Ничтожество.       - Если не боишься ещё раз проделать трюк с проникновением в это блядское окошко, - Гарри небрежно махнул рукой в сторону форточки, в которую несколькими часами ранее проник сам Драко, - то моя машина припаркована буквально в двух метрах.       Малфой сначала проследил за его взглядом, затем затушил о металл стены окурок и поднялся на ноги, чтобы проследовать к узкому проёму между шкафом и стеной, всё удивляясь, как он мог не заметить здоровенный джип.       Жалкий.       Не уберёг, а подверг ещё большей опасности.       Гарри с ужасом заметил, что что-то важное во взгляде Драко надломилось.       Недостойный.

***

      Позволь мне украсть тебя до рассвета?       Собственная просьба эхом звучала в голове.       Солнце беспощадно заливало помещение светом, за окном надрывали горло птицы, а голова раскалывалась пополам. Это далеко не то утро, которое планировал встречать сегодня Малфой. Точнее сказать, обед. Завтрак у матери он, конечно же, пропустил, как и важное известие, которое должно было быть толчком. Он чувствовал это. И не передать словами, как сильно раздражала его эта агония накануне.       Его взгляд понемногу фокусировался, как и мир стал приобретать краски. Звуки стали громче, а боль - ярче. Он выпил вчера всё, что было, из его скудных запасов обезболивающего. Драко не помнит, вырубился он от боли или истощения, а может, от переизбытка адреналина или таблеток, но пробуждение сопровождало просто дичайшее похмелье. Словно это не он проспал несколько мучительных часов на своей кровати. Ощущения напоминали те дни, когда его бросали в холодный, промерзлый тюремный изолятор без света, где из запахов отчетливо ощущалась только плесень, а из-за сырости было трудно дышать.       Из-за воспоминаний по телу прошла мерзкая дрожь. Он бросил взгляд на своё плечо, тяжело вздыхая.       Вчерашний вечер - полный провал.       Перед командой, перед компанией, перед… Гарри. Драко не должен чувствовать этого всеобъемлющего разочарования от себя самого, но он не может.       Проблемы с операцией и потеря солдат - обычное дело. Но неспособность уберечь самое дорогое - это крах. И лучше бы это были их грязные семейные тайны, чем он. Мальчишка, смотрящий с таким беспокойством; ведущий машину на скорости, граничащей с суицидом; тащащий на себе практически недееспособное от потери крови тело; прячущий машину в нескольких кварталах. Но вернувшийся. Драко не знал, что бывает так, что сердце одновременно может разрывать от двух чувств - любви и ненависти. Но так бывает, особенно когда тебя затапливает любовь к конкретному субъекту, и ненависть к себе.       Малфой вновь закрыл тяжелые веки, чтобы под ними тут же всплыли образы раннего утра.       Взвинченного и взбудораженного Гарри, который с трудом довёл его до пятого этажа, сам спотыкаясь о каждую ступеньку, но не дав Малфою упасть. Драко ясно помнил, как тот больно упал на колено, шипя и чертыхаясь, но повёл дальше, хотя не было сил. Он помнил, что Гарри дрожащими руками еле отворил дверь в тайную квартиру Малфоя, а следом провёл его к кровати. Но не уронил на неё безвольное тело, а бережно усадил. У Драко начиналась лихорадка. Кровоточащая рана начала нарывать из-за застрявшего в ней железа ,и Малфою стало в разы хуже, чем раньше, буквально за минуту.       Поттер с трудом отвел Драко в ванную, усаживая его на пол в душевой, раздевая, желая вымыть грязное, залитое кровью тело. Вспоминая сейчас его действия, Малфой умирал от смущения и нервозности, ведь Гарри всё это делал со столь ненормальной в данной ситуации нежностью.       Удивительно то, что Драко не чувствовал тогда боли, несмотря на кровоточащую рану.       Широкая улыбка расползлась по устам Драко, превозмогая боль, когда он вспомнил, как забавно выглядел Поттер, который в панике искал аптечку, потому что Драко заверил его в том, что в ней есть всё необходимое. Это была именно та нерушимая причина, почему Гарри не заехал в аптеку.       Затем воспоминания немного помутились, как и взгляд, ведь накатывающая вновь лихорадка мешала соображать.       Дальше всё было как в тумане.       Малфой помнил этот ошалелый взгляд, помнил крики «не отключайся!», «не оставляй меня сейчас», «ты нужен мне!», «блять, да я же никогда такого не делал, господипрости».       «МАЛФОЙ»       «БЛЯТЬ»       И более чувственное и ещё более отчаянное, чем ранее:       «Ну, пожалуйста…»       Малфой ловил за хвост воспоминания сосредоточенного лица мальчишки, который трясущимися руками вынимал пинцетом пулю. Вернее сказать, выковыривал. Как дрожали его губы и наворачивались на глаза слёзы. Как он не мог проткнуть иголкой кожу, всё боясь надавить сильнее, и его рука отскакивала в панике. Как он всё же смог сделать первый стежок, а слёзы уже струились по щекам градом. Драко хотел бы забыть этот шторм в зелёном море, эти дрожащие губы и сопли по всему лицу, вперемешку с кровью. Но и никогда не стал бы забывать.       Этот мальчик его не бросил, он переступил через себя за последние пять часов несколько десятков раз, чтобы сделать всё для Малфоя. Так какое же право он имеет втягивать его в это болото дальше? И какое право имеет запрещать? Поттер не тот человек, который будет послушно выполнять указания, только не он.       Вновь открыв глаза, Драко застал сумерки. Он бросил взгляд на пропитанную кровью повязку, тяжело вздохнул и с трудом поднялся с постели. Голову прострелила просьба: «Я прошу тебя, позвони мне, как только придёшь в себя. Я не могу остаться, но я должен знать, что ты в порядке».       Кретин. Он должен был ему написать ещё днём.       Малфой потянулся за вторым телефоном, лежавшим на прикроватной тумбочке, и отправил короткое сообщение: «все ок». А затем ему потребовалось с десяток минут, чтобы подняться, дойти до ванной, чтобы в первую очередь размочить повязку и промыть рану, а уже после, с ещё большим трудом, вымыться вновь. Всё было далеко не «ок», Поттер в это вряд ли поверит, но Драко не мог иначе.       Голова всё ещё гудела, когда он с максимальной осторожностью опускался на кровать, он практически уснул, ведь всё ещё был слишком истощен, но пока он был на грани сна и реальности, у кого-то были другие планы.       Он услышал шорох.       Странный звук, словно кто-то пытался вскрыть замок. Адреналин тут же подскочил в крови, и боль отступила на второй план. Сердце забилось в самих ушах, пульсацией отдавая в горло.       За нами следили. Блять, конечно же следили. Странно, что я ещё жив.       Он резко встал, хватая пистолет из-под кровати, и в два широких шага пересёк комнату, скрывшись за стеной в гостиной.       - Мой бог, - услышал он уставший девчачий голос, который принадлежал явно не Паркинсон, а затем замок щёлкнул дважды, и в квартиру вошла она.       Драко наблюдал, как невысокая девушка в неброском воздушном платье и на невысоких каблуках вошла в квартиру. Он откровенно не понимал, что она тут делает, пока та не повернулась к нему лицом. Волосы, собранные в небрежный пучок, торчали в разные стороны и она никак не была похожа на ту Гермиону Грейнджер, которую он видел раньше. Он знал её, помнил как они беседовали однажды, но хоть убей не понимал, какого чёрта она делает в его доме, в его квартире, убежище, о котором никто не знает. Он лихорадочно пытался понять, какого лешего Поттер это сделал?!       Повернувшись вполоборота она застыла, испуганно глядя на притаившегося Малфоя. Тот, к слову, тоже не был похож на себя: залёгшие тени под глазами, осунувшееся лицо, слишком усталый, но всё ещё цепкий взгляд. Её же взор то и дело скользил от безобразного шва на плече, из которого уже начала сочиться кровь, к пистолету и обратно. Она не выдерживала прямого взгляда в затуманившиеся глаза, потому её блеск янтаря метался по лицу напротив.       - Гарри! - она выпалила это явно громче чем ожидала, её голос надломился в испуге. - Он сказал, что вы никому не доверяете, и, Боже, клянусь! Я не знала, что увижу тут именно в-вас. Он сказал, что один его близкий человек в беде, и я не знала, что мне думать, у него из близких людей только я и Рон и… - она вновь осторожно окинула его фигуру, - человек с простреленным плечом и с явными проблемами контроля гнева.       Девушка виновато опустила глаза на бумажный пакет из аптеки. Гермиона явно была не готова к таким откровениям и уж точно не знала, что ей делать дальше. Но по усталому и замутнённому взгляду мужчины, она понимала, что вряд ли ей грозит настоящая опасность.       Браво, Поттер. Ты прислал к неадекватному преступнику свою самую близкую подругу, словно не подозревал, что он снова может обезуметь. Неужели твоё беспокойство за него было столь сильно, что напрочь отключило здравый смысл и критическое мышление?       Малфой всё ещё молчал, от чего девушке становилось ещё беспокойнее. Она судорожно пыталась придумать хоть что-то, что не спровоцирует того самого близкого человека, о заболевании которого так отчаянно выспрашивал Гарри. Она не глупая девочка и быстро сложила два плюс два. И тем не менее, примчавшийся к ней накануне Поттер не дал должного объяснения ситуации, а лишь указания забрать препараты в аптеке, где он работал, добраться по адресу, используя только общественный транспорт, с обязательным условием сменить его четыре раза в разных точках, и передать записку. Точно.       С трудом стоящий на ногах Малфой, которого уже стал отпускать адреналиновый прилив, заметил искру в глазах девушки, и как та стала озираться по сторонам.       - Он оставил тебе записку под подушкой на солнечном кресле, - выпалила она быстро, на что Драко с удивлением оглянулся на то самое кресло, купленное Гарри.       Сомнения о том, что в квартире кто-то до них побывал, отпали. К тому же, как ещё Поттер мог доказать о прозрачности её намерений, как не спрятанной подсказкой прямиком в его секретных апартаментах. Он медленно развернулся, жестом здоровой руки приглашая Грейнджер следовать за ним, и направился к цели. Под подушкой действительно лежал сложенный вдвое лист, вырванный из книги, которую Гарри при Драко пересматривал несколько раз. «Солги или умри» - художественное повествование о ребёнке, который с малых лет, чудом спасшись из концлагеря, должен был лгать, за счет чего стал искусным лжецом, но вся печаль была в том, что он так и не смог отомстить. Вырвана была страница, на которой речь шла о скрывающемся в подвале под завалами ребёнке, израненном и беззащитном, а ручкой обведены слова. Малфой усмехнулся, и его плечи дрогнули от попытки рассмеяться, но тут же лицо исказила боль. Гермиона дернулась к аптечному пакету, став выгружать оттуда настоящий хирургический набор, включая скальпель.       «Он»       «Должен»       «Поверить»       «Спастись нельзя»       «Слабый проиграет»       «В»       «Гордыне»       «Сильный победит»       «Сделав выбор»       Это что ещё за шарады? Малфой чувствовал себя идиотом, не способным въехать в смысл этих слов, ведь он прекрасно помнил эту главу, но почему нельзя было просто написать конкретно?       Он сжал лист, его рука дрожала от раздражения, пока сидевшая на диване Гермиона не посмотрела на него снизу вверх, несмело заговорив:       - С обратной стороны что-то написано.       «Надеюсь, ты не передумал и не решил, что меня было бы проще убить. Прости за это, но тебе нужна помощь, а Гермиона - единственный человек, которому можно довериться. Я знаю, что ты не доверяешь никому, и даже себе, но ты должен поверить. Толку храбрится и умереть от заражения крови или от очередного приступа, когда можно принять правильный выбор, который, к тому же, уже за тебя сделан».       Читая записку, нацарапанную явно почерком этого нахального мальчишки, Драко почувствовал яркое желание дать своевольному наглецу по лицу. Тем не менее, его действия заставили даже как-то иначе взглянуть на ситуацию. Но перестраховаться всё же стоило. И пока он будет узнавать всё и даже больше о квалификации этой Гермионы Грейнджер, Малфой отправил фото первого предложения на независимую графологическую экспертизу. Автор записки абсолютно прав - Драко никому не доверяет. Блейз должен как можно оперативней прислать ответ.       Переведя хмурый взгляд на Грейнджер, Малфой сомкнул пальцы на переносице, тяжело вздыхая.       - Нам уже некуда деваться, - он вновь махнул ей рукой, призывая следовать за ним.

***

      Нельзя сказать, что нынешнее положение дел не раздражало Малфоя ранее, но сегодня он отчетливо ощутил это чувство густой и вязкой гневливости, разливающейся по его венам. Его ум был как никогда ясен, ведь после визита подружки Поттера не только его плечо обрело надежду на скорейшее заживление, но и его психика поутихла с частыми всплесками негодования от с трудом подавляемой агрессией. Гермиона оказалась славной девчонкой, да и Блейз быстро подтвердил, что записка была точно написана Гарри. Грейнджер смогла не только исправить тот ужас, который наворотил Гарри накануне, но и поставила Драко капельницу с идеально рассчитанной дозой седативного, а так же снабдила таблетками на ближайший месяц, которые помогут ему держать себя в руках и не испытывать при этом дискомфорта.       Тем не менее Малфой не мог отделаться от ощущения пассивной агрессии, которое поселилось в его голове, как только он переступил порог этой проклятой тюремной камеры. С момента встречи с Поттером уже в сознательном возрасте Драко словно обрёл нечто утерянное, что грозилось стать смыслом жизни. А оттого и все его предыдущие цели и планы с каждым днём казались Малфою всё менее важными.       Ранее, встречаясь с Эмилем Грейси, Драко не испытывал ничего, кроме отрешённости и холодного рассудка, но сейчас та игра, в которой он оказался пешкой, слишком расходилась с его нынешними принципами и новообразованными жизненными понятиями. Малфой перевёл потяжелевший взгляд за окно служебного автомобиля, вновь окунаясь в неприятные воспоминания, которые прокручивал в голове с одной единственной целью - узнать, не допустил ли он ошибки в своём поведении?       - Ты стал слишком беспечен, Драко, ты ведь знаешь об этом?       Голос раздавался эхом по одиночной тюремной камере. Картина та же: дряхлое кресло, дряхлый мужчина с тощей рукой и изуродованным шрамами лицом.       - Я заметил, сэр, - содрогаясь внутренним раздражением, ответил Малфой, не отводя острого взгляда от тёмных карих глаз.       - Не буду просить тебя докладывать об успехах операции, но ты лишь должен мне сказать, что всё идёт по плану. Это ведь так?       Драко ни на секунду не давал слабины, не отводил взгляд, его лицо не сменила ни одна эмоция, помимо отрешенной серьёзности.       - Да, сэр Грейси, абсолютно точно.       - Это хорошо, мальчик мой, тогда стоит вводить в действие пункт G2.       Кажется, Малфой ни единым своим действием не указал на собственные сомнения или же недовольства. Тупая ноющая боль в руке отвлекала от параноидальных мыслей, как и скорая встреча с матерью. Он боялся смотреть ей в глаза, ведь она наверняка знала чем обернулась их ночная миссия. Драко перевёл взгляд с дороги за лобовым стеклом и откинул противосолнечный козырёк из неприлично дорогой чёрной кожи. Он всмотрелся в собственное отражение. Кажется, выглядел он не так плохо. Да, похудел. Да, взгляд загнанной лошади. Но, в целом, всё не так плохо, как он себе накручивал.       - Блейз, - краем глаза Драко заметил, как из-за нарушившейся тишины руки мулата сжались на руле.       Что ж, Забини тоже не железный, и он, так же как любой другой человек, может уставать, что тоже было по нему видно. Малфою хотя бы прокололи витаминчиков на пару с мощными успокоительными препаратами, а вот Блейз явно воздержался от такого вмешательства, ограничившись, разве что, виски.       - Как я выгляжу? - он всё ещё придирчиво рассматривал себя в зеркале.       - Ну, видок явно не для интервью в Форбс, - друг оскалил ровный ряд белоснежных зубов. - Боишься схлопотать от миссис Малфой? Ох, понимаю.       Драко закатил глаза, подпирая подбородок рукой, вновь вперив задумчивый взгляд в окно. Как-то он слабо себе представлял воплощение пункта G2 в нынешний ход событий.       Машина остановилась у ворот, дождалась открытия тяжелых кованых очарований позапрошлого столетия и плавно двинулась по дороге к дому. Там Драко наказал ждать его, пока Нарцисса не предложила Забини заглянуть на чашечку чая, и прервал её на полуслове, уволакивая мать в дом под предлогом плотного графика.       Гостиная была такой же светлой и очаровывающей уютом, как и обычно, стол накрыт на две персоны разными сладкими угощениями, на выбор кофе и чаем, и, конечно же, традиционный английский завтрак. Драко садился за стол с урчанием живота, из-за чего ему стало дико неловко, словно ему лет пять, а не почти тридцать.       Нарцисса, немного отодвинула в сторону композицию из свежих цветов, которые собирала каждое утро с отдельной любовью, украшая дом, чтобы он всегда носил ту самую атмосферу лёгкости и незатейливый аромат свежих соцветий. Она принялась за свой завтрак, элегантно нарезая яичницу на маленькие кусочки, при том придерживаясь всех аристократических правил поведения за столом. Драко сделал глоток апельсинового сока, тут же запив его щедрым глотком кофе и ужас как не аристократично принялся за свою еду. Сейчас ему не до того, чтобы держать лицо, точнее, у него не было никаких сил на это. Утренняя встреча с тюремными королями слишком утомила его и так уставший, не успевающий восстанавливаться организм. Миссис Малфой с беспокойством взглянула на сына:       - Драко, милый, я вижу, что всё обошлось, но кто же присматривал за тобой эти дни?       - Ох, долгая история, мама, но я не был один, - аппетит пропадал с каждым процентом появляющегося в глазах матери беспокойства.       - Я знаю, что ты и сам бы справился, но я… - она не сдержалась, опуская приборы слишком резко на стол, - беспокоюсь о тебе. Сынок, мне кажется, твой отец тащит тебя на дно.       - Мама, прошу тебя, - он взял её ладонь своей здоровой, сдерживая желания держать её хрупкие пальцы обеими руками, - если он и потянет на дно меня, то уйдёт туда вместе со мной.       - Но я не желаю тебе этого. Боюсь, - она понизила тон практически до шепота, - Люциус стал совсем плох в последнее время.       Драко с изумлением выгнул бровь, не понимая, что мама имеет ввиду. Он ведь ничем не болел, с чего вдруг такие наблюдения?       - Я говорю о его ухудшающейся паранойе. Ещё немного и, мне кажется, ему понадобится психиатр, - она недовольно фыркнула, отбрасываю длинный локон за спину, - дело в том, что его планы на вас с Панси в корне изменились, сынок.       - Что ты имеешь ввиду? Неужели нам придётся сыграть свадьбу уже в этом году? Мы ведь говорили, что...       - …не готовы. Я всё помню, но, боюсь, что ваша свадьба вовсе не состоится. - Женщина сделала несколько глотков уже остывшего кофе, с тревогой следя за каждым действием сына. - Перед тем, как я пригласила тебя на завтрак, который так и не состоялся, я подслушала их разговор с Гринграссами, где Люциус точно дал понять, что намерен скрепить семейными узами бизнес-союз с ними.       - Значит одна семья из «Хваленных двадцати восьми» его уже не устраивает, другую подавай, - Драко зло сощурился, будучи явно тронутым этим фактом.       Что ж, стремление Люциуса создать союз с такой влиятельной семьей как Гринграсс вполне оправдано. Они давно сидят в палате лордов, отвечая за принятие самых спорных решений на протяжении уже нескольких столетий. Люциус проворачивал через них многие темные делишки, продвигая их руками удобные ему законопроекты на рассмотрение.       - Я понял, мама, - Нарцисса была приятно удивлена решимости в его глазах, - что ж, надеюсь твоё лучшее платье готово, жди приглашение на официальную помолвку буквально на днях.       Вероятней всего, оттягивать свадьбу с Гринграсс получится так же успешно, как и с Панси. Узнать бы ещё на ком из сестёр ему предстоит жениться. Ах, да, Драко ведь похуй.