Незваные

«Сына». Гермиона поверить не могла, что Драко стал отцом, это казалось таким же невероятным, как если бы она сама стала матерью. Поспевая за его быстрым шагом, она пыталась представить его в роли отца. Каким он мог быть? Холодным и отчуждённым? А, быть может, напротив, нежным и заботливым? Параллельно этим мыслям неслись и другие. «Кто же мать?» Маловероятно, что сын Драко Малфоя был зачат в пробирке. Кольцо на пальце Гермиона не заметила, но, зная нутро некоторых мужчин, его вполне себе можно было не носить. Однажды она сама попалась в руки «верного мужа», кольцо которого выпало из кармана его брюк, когда сама Гермиона уже стояла без лифчика. Обидно и унизительно. Оргазма, как и мужчины, пришлось лишиться (не в прямом смысле этого слова). — Я не женат, — внезапно ответил Драко. Гермиона бросила на него удивлённый взгляд. Если он и мысли научился читать, она прямо сейчас улетит обратно в Лондон. — Я не спрашивала. — Я спросил про твоего рыжего. — Ты невежливый. Этим всё сказано. Драко улыбнулся, но ничего не ответил. Гермиона не могла успокоиться. Если он сам поднял эту тему, она вполне себе имела право задать несколько уточняющих вопросов. Естественно, лишь из любопытства, ничего более. — Сын родился не в браке? — спросила она осторожно. — В браке. Драко был немногословен. — Сколько ему лет? — Пять. — Как его имя? Драко остановился, и Гермиона врезалась ему в спину. Он повернулся к ней и смерил внимательным взглядом. Гермиону накрыло лёгкое чувство стыда, но достаточно быстро рассеялось. Осудите её те, кому никогда не было интересно, как живут ваши бывшие «одноклассники»! — Это допрос? — Беседа. Если не хочешь, не отвечай, — Гермиона пожала плечами и с гордым видом прошла вперёд. Они зашли в первое попавшееся на глаза кафе. Драко по обыкновению открыл Гермионе дверь, она в ответ одарила его благодарной улыбкой. В зале было практически пусто. Молодая официантка с небрежными косичками стояла за бордовой стойкой и лениво её натирала. За дальним столиком беседовала приятная пожилая пара. Атмосфера царила достаточно уютная: свет был немного приглушен, из магнитофона доносились еле слышные музыкальные мотивы, запах чего-то жареного практически мгновенно вызвал аппетит, и у Гермионы снова заурчало в животе. Они прошли к столику у большого панорамного окна и присели на мягкие кресла друг напротив друга. За окном неспешно проходили люди, падал снег и один за другим загорались фонари. День только начался, но солнце уже покидало город. Гермиона заказала рагу из китового мяса, луковый суп, кусок пирога, который, по словам официантки, был местной знаменитостью, и чёрный чай с малиной. Драко заказал зелёный салат и кофе. Когда им принесли еду, стол заполонили блюда Гермионы, и она, поглядывая на Драко с его салатом, захотела повеситься. — Ты что, совсем не голодный? — спросила она, зачерпывая ложкой суп. — Не очень. Ели они в тишине. Беседа не ладилась, Драко инициативу не проявлял, достаточно быстро управившись со своим салатом. Гермиона же, напротив, ела медленно, пережёвывая каждый кусочек не меньше минуты. Дело в том, что всевозможные блюда были для неё не просто едой, дабы забить желудок, — это произведение искусства, симфония вкусов и ароматов. Приготовление блюд требует такого же таланта и вдохновения, что и при ваянии скульптур. «Красота во всём, и в еде в том числе!» — как говорили Греки. Многие известные личности того времени посвящали целые главы описанию еды и напитков: Гомер, Геродот, Плутарх и Аристрат. Гермиона испытывала трепет и восхищение, перечитывая раз за разом подобные писания. Однажды Рон подал ньокки с рикоттой в кастрюле, что по меньшей мере было неэтично и по большей части оскорбительно. «Похоже на вареники», — сказал он тогда. Гермиона три дня не могла на него смотреть как прежде. Она многое могла простить… Но не посыпать ньокки сыром было уж слишком. Раздался звук колокольчика, и в кафе зашёл тучный мужчина. Он грозно оглядел присутствующих так, словно был хозяином этого места. Быстрым шагом он прошёл к пустому столику и присел, широко раздвинув ноги. Гермионе показалось его лицо знакомым, и она аккуратно, дабы не прослыть невежей, старалась его разглядеть. Драко же не церемонился, устремив свой взгляд прямиком на мужчину. — Шуба… — произнесла Гермиона вслух. — Да. Мы видели его в аэропорту, — подтвердил Драко. Гермиона вспомнила, что с ним был ещё один мужчина. Тогда она решила, что они были братьями. Их взгляды не сулили ничего доброго. Они следили за их передвижением, выказывая тихую угрозу и громкое предупреждение: «Вы незваные гости». Вот и сейчас, заметив их, его лицо изменилось: лоб нахмурился, губы сложились в тугую струну, карие глаза почернели. Он сурово со всей силы стукнул по столу. К нему спешно подбежала молодая официантка, должно быть, она решила, что стук кулаком был клич для неё. Но Гермиона так не считала. Вместо поверхности стола он наверняка представлял их кости. — Нам нужно в морг. Ты доела? — Драко явно утратил интерес к мужчине. Несмотря на то, что Гермиона не доела, оставаться здесь ей уже совершенно не хотелось. Мужчина-медведь был как неподобающе одетый слушатель оперы, зашедший в святыню в грязных ботинках. Гермиона кивнула и потянулась за пальто. Мужчина не спускал с них глаз, пока они направлялись к выходу. Драко включил обогреватель, приятное тепло окутало ноги. Метель усиливалась, а за окном становилось всё темнее и темнее. Пока они ехали, Гермиона думала, как задать Драко вопросы так, чтобы он обязательно на них ответил. Но ни один из способов не подходил. Вопросов у неё было множество. Кем действительно он работал? Что за организация способна изымать палочки без суда? И точно ли он не знает, что за волшебники прибыли в этот город, где и нашли в последствии свою смерть? И самое главное — с какой целью они посетили это место? Стало быть, у Гермионы не хватало полномочий, иначе ей бы всё разъяснили ещё в Лондоне. И всё же сложно работать в паре, когда доверия твой напарник не вызывает. Идти на таран ей совершенно не хотелось, оттого Гермиона решила действовать осторожно и выведать нужные ей сведения хитростью и наблюдательностью. — Если хочешь, включи музыку, — не отрываясь от дороги, предложил Драко. — Не стоит. Я люблю тишину. Драко улыбнулся. — Да. Я тоже.

***

Мёртвые тела Гермиона безусловно видела и даже имела честь пройти годовое обучение, без лишней скромности будет сказано, у великого мага, который написал по меньшей мере пять книг на тему воздействия магических сил на тела волшебников. Обучение было достаточно увлекательное и… необычное. У Питера Льюиса Форда определённо был поражён мозг, точнее та часть, что отвечала за адекватность. Он обожал изучать органы, копаться в них и записывать каждую обнаруженную мелочь. Он постоянно носился по стерильной комнате как заведённый, а над его головой витали колбы и заколдованные инструменты. Волосы вечно лохматые, взгляд безумца, быстрая речь и длинные перчатки по локоть. Таким Гермиона его и запомнила. Утром он держал в руках чьё-то сердце, а вечерами пил зелёный чай, обязательно с пятью ложками сахара. Однажды Гермиона спросила, почему он выбрал именно эту отрасль, на что Питер ответил: «Кто-то должен этим заниматься, милая леди. Поначалу вам страшно, после вы испытываете омерзение, а спустя несколько лет восхищаетесь тому, как удивительно устроен наш организм. Простор для изучения огромен! Люди веками говорят про душу, и только Я знаю наверняка, что внутри нас». Здание морга, как обычно это бывает, не пестрило красками. Оно и понятно, в стенах, где живёт смерть, не место радуге. Серое холодное здание в несколько этажей, его крыша была полностью усыпана снегом. Гермиона испытывала лёгкое волнение. Ей хотелось произвести на Драко впечатление и в полной мере покрасоваться своими полученными знаниями. Пусть он убедится, что его выбор не был ошибкой. Возможно, она хотела убедить в этом и себя. — Там одни маглы, имей в виду, — предупредил Драко, когда они входили внутрь. Их встретила милая женщина лет сорока с тугим пучком на голове и бледными губами. Несмотря на достаточно молодой возраст, всё её лицо было исписано морщинами. Драко и Гермиона показали удостоверения. Драко проконсультировал о цели их визита. Женщину звали Кристин, по её словам, она работала в морге двадцать лет, и её сын планирует пойти по её стопам. Она учтиво решила их сопроводить, попутно продолжая рассказывать о своей жизни. Драко её не слушал, Гермиона кивала из вежливости. Кристин это совершенно не беспокоило. Все блоки были изолированы и отделялись узкими коридорами. Они прошли в специальное помещение, продезинфицировали руки и облачились в халаты. Многие люди считают, что в морге неизменно пахнет отвратно. В этом есть своя правда, и всё же тела в зависимости от того, чему были подвержены, пахнут по-разному. Например, свежие тела без повреждений не пахнут вовсе, утопленники отдают цветущими водорослями, а сожжённые тела издают запах жареного мяса. От долго болеющих людей после смерти пахнет медикаментами. От пожилых исходит типичный запах старости. Все эти ароматы перебиваются формалином и дезинфицирующими средствами. Именно эти запахи и встретили их, плотно заседая в носу. Они находились в секционной комнате, где проводят вскрытия. На столах уже лежали подготовленные тела умерших волшебников. Их ждало кремирование, что было ещё одной странностью. Неужели в Лондоне у них не было родственников? Отчего министерство решило оставить их тела на попечительство маглов? Судебно-медицинский эксперт не был столь радушен и приветлив как Кристин. Он сухо поздоровался и рассказал вкратце о проделанной работе. Драко попросил его оставить их наедине, мужчина, не сопротивляясь, покинул комнату. Зрелище было не из приятных. Дэниэл — медицинский эксперт — выполнил один центральный разрез, но весь комплекс внутренних органов они должны были извлечь и изучить самостоятельно. Безусловно, Дэниэл после сделает это снова, уже без них. Ава́да Кеда́вра — одно из трёх непростительных заклятий, запрещённых Министерством магии. Стоит зелёному лучу света попасть в живое существо — смерть наступает мгновенно, причину смерти установить невозможно, все органы остаются неповреждёнными, но ученики Питера Льюса Форда знают, что на сердце несчастного образовывается еле заметный рубец, обнаружить его можно, произнеся заклинание, разработанное лично профессором Фордом. Империус и Круциатус действуют на мозг жертвы, тем самым искать отпечатки смерти нужно именно там. Помимо трёх запретных заклятий, существовало множество способов лишить волшебника жизни без следа и без возможности определить орудие убийства. По крайней мере, так было раньше. Льюис Форд, благодаря своим трудам, лишил такой удачи всех преступников. Гермиона в первую очередь принялась изучать сердце, шёпотом она произнесла заклинание. Тихие слова быстро окутали уже неживой орган, он откликнулся и дёрнулся у неё на ладони. Драко с удивлением приподнял бровь, заметив это. — Что ты делаешь? — спросил он. — Выясняю причину смерти, — с гордостью ответила она. Маска скрывала её довольную улыбку, чему Гермиона была несказанно рада. Драко выглядел заинтересованным и даже заворожённым, он неотрывно следил за каждым действием Гермионы, она чувствовала себя так, словно выступает на сцене театра, исполняя свою лучшую роль, а в конце обязательно получит море цветов и громкие овации. Синдром отличницы давал о себе знать, впрочем, он ничуть не мешал Гермионе, напротив, она давно научилась получать от него выгоду. — Странно… — произнесла она. — Что такое? — Драко подошёл ближе в попытке разглядеть то же, что и она. — Обычно, смертельное заклятие оставляет на сердце рубец, он должен был проявиться, но… рубца здесь нет. — Возможно, его убили иным способом. — Есть кое-что другое. Вот, посмотри, — она указала пальцем, Драко наклонился, — видишь? Там птица. И правда, на правом предсердии красовалось отчётливое изображение птицы — белого ворона. Гермиона судорожно пыталась вспомнить учения Форда, но всё было тщетно, в конце концов, отметину в форме птицы она явно не смогла бы забыть. Обследовав остальные органы, ничего не было обнаружено, на сердце второго волшебника так же была лишь отметина-птица. Драко всё записал и зафиксировал. Они покидали здания морга молча, каждый думая о деле и о том, во что в действительности они ввязались. Дело становилось всё более пугающим и запутанным.

***

По прибытии домой Гермиона написала и отправила письмо доктору Форду, дабы он помог пролить свет на странную отметку в форме птицы на сердцах погибших. Три дня она провела за книгами, параллельно ругая себя за то, что не взяла всю свою золотую коллекцию. По правде, занятие оказалось довольно бесполезным, ей и без того было ясно, что ничего в книгах нет. И всё же она старалась выписать всё, что могло быть хоть немного полезным. Утро началось с чёрного кофе, который принёс Драко. Сам он явился без одежды, точнее, его бёдра обвивало лишь белое банное полотенце. Гермиона поблагодарила и выхватила чашку, стараясь (правда, стараясь) не разглядывать его торс и то, что слишком отчётливо можно было заметить под полотенцем. По животу Драко стекали капельки воды, и у Гермионы немного закружилась голова. Ладони обожгло от жгучего стекла, и она чуть не разлила кофе себе на халат. Драко с любопытством и явным удовлетворением наблюдал, как Гермиона, прости Мерлин, серьёзная ведьма, работающая в министерстве, запуталась в собственных ногах от волнения и ударилась лбом об закрытую дверь. Мокрое пятно пропитало низ розового халата, отчего она взвизгнула и подпрыгнула, чашка полетела на пол, осколки стекла разлетелись во все стороны. — Пожалуй, я надену рубашку, — усмехнулся Драко. — Я просто не выспалась! — накричала на него Гермиона и пулей влетела в свою комнату, хлопнув дверью. Тяжело дыша, она присела на кровать. Взвинченная собственной несобранностью, страдальчески прикрыла лицо ладонями. За дверью послышался голос Драко: — Сильно обожглась? «Не отвечай, и оно уйдёт», — неслось у неё в голове. — Не сильно… — Я всё приберу. — Хорошо. Благодарю. Гермиона его не видела, и никогда больше не увидит, ведь она твёрдо решила не выходить из комнаты до отбытия в Лондон, а дело, в конце концов, можно расследовать и в кровати. Но она была убеждена, что на его лице играла самодовольная улыбка. Страшный позор до конца её жизни будет следовать за ней. Ни отмыться, ни забыть. Немного поразмыслив, Гермиона пришла к выводу, что всему виной её халат с цветочками. Все самые ужасные и трагичные вещи в её жизни происходили ровно тогда, когда она была в этом халате. Сомнений не оставалось — халат должен быть уничтожен. Гермиона сняла его, мысленно попрощалась и, пожелав гореть в аду, отправила в мусор. Целых пять минут она не выходила из своего заточения, но стоило немного проголодаться, уровень драматизма в крови явно понизился. В конце концов, виноват не только халат, но и Драко. Разве приличные мужчины расхаживают перед девушкой, которая, между прочим, только проснулась, в неглиже? Гермиона готова была поклясться, что он намеренно второй раз принёс кофе к её двери, для своего собственного веселья. Что дальше он надумает? Явится к ней полностью голым? От этой мысли в горле образовался ком, а лицо запылало. Нельзя даже думать о таком, мыслям свойственно материализовываться. Было решено: преступник номер два (первым стал халат, и поделом!) — Драко Люциус Малфой. Полная решимости Гермиона спустилась вниз. Она планировала отчитать его за бестактность и потребовать прекратить столь вызывающе себя вести. Разве так сложно носить одежду? Каждый человек на земле подтвердит, что нет. Драко сидел за столом в окружении бумаг, попивая кофе, заметив Гермиону, он улыбнулся. К её облегчению, на нём уже была одежда. — Драко, — начала она серьёзно, — я хотела попросить тебя… — Носить рубашку? — перебил он её и лениво закинул руку на спинку стула. У Гермионы задёргался глаз от вида его счастливой физиономии. — Именно так, — она не была намерена сдаваться. — А я бы тебя о таком не просил. — Тебе весело? — Гермиона сложила руки в боки, так она всегда выглядела более грозной. — Немного, — Драко очаровательно улыбнулся и вернулся к бумагам. — Павлин… — Прости? Гермиона опешила, слово само вырвалось, к тому же довольно тихо. Кто же знал, что у него и слух как у совы. Драко ждал ответ, прожигая её взглядом. — Извини, — процедила она сквозь зубы, и под смех Драко прошла к холодильнику. Гермиона решила побаловать себя датским завтраком. Выяснилось, что исландские завтраки не шибко отличаются от английских. Местные безумно любили овсянку, единственное отличие — добавляли в неё скир. А вот датчане предпочитают на завтрак smorrebrod. Хлеб с маслом и ломтиками мяса, рыбы или сыра, при этом они не смешивают блюда на тарелке, а едят в строгом порядке с ножом и вилкой. Она нарезала ароматный ржаной хлеб, который пекут в специальных деревянных ящиках, их зарывают в землю около горячих источников. От одного его вида просыпался жгучий аппетит. Гермиона не удержалась и попробовала кусочек — сладковатый вкус приятно растёкся на языке. Она подготовила рыбу, благо её было в избытке. Выбор пал на лосося. Классика. К тому же он отлично сочетался с хлебом. Оставалось выбрать сыр. Немного пораздумав, Гермиона определила нужного кандидата — камамбер светло-сливочного цвета, покрытый корочкой, поверх которой растёт белая плесень. Драко особо не обращал внимания на Гермиону, носившуюся по всей кухне. Довольная своими трудами, она принялась сервировать стол, а после с улыбкой присела. — Завтрак готов. Приятного аппетита. Драко поднял голову, оторвавшись от бумаг, они стопками лежали на его половине стола и, по правде говоря, нарушали всю красоту. Он окинул взглядом труды Гермионы. Его губы тронула лёгкая улыбка. — Выглядит аппетитно. Они немного поговорили про дело и о дальнейших планах. Альфред должен был завезти им список свидетелей, которых Драко хотел опросить, но тот медлил, каждый раз ссылаясь на срочные дела. Эды и всей её общины не было дома, Гермиона вместе с Драко наведывались к ним каждый вечер, но их встречали лишь запертые ворота. — Мне нужно пройтись по магазинам. — Книжным? — спросил Драко так, словно она света белого не видит и проводит всё своё время с книгами. Конечно, это была правда, но всё равно обидно. Оскорбившись уже тысячный раз, а ведь ещё не было и десяти утра, Гермиона возразила: — Нет, магазины одежды. Ну и… книжный тоже, — дополнила уже чуть тише. Драко издал еле уловимый смешок. — Хорошо, я тебя отвезу. — Я сама. — Не спорь, одна ты не будешь ходить по улицам этого города. Терпеть его командный тон с каждым днём становилось всё труднее, но Гермиона была не из робкого десятка, если, конечно, дело не касалось полураздетого Малфоя. — Я поеду одна, просто дай мне ключи. Мне известно, как можно за себя постоять. Их взгляды схлестнулись, похоже, Драко не очень нравилось, что Гермиона стоит на своём: его лоб нахмурился, глаза пылали, казалось, ещё немного — и пар из ушей пойдёт. — Ну что, мой повелитель, дашь ключи? — Гермиона улыбнулась и протянула раскрытую ладонь, — давай же, у тебя полно работы, сам сказал. — Ладно, не разбей машину, — он достал ключи из кармана, не отнимая от неё взгляд, и нехотя вложил в ладонь. Мало того, что он сдался, так ещё и сам убрал со стола, правда, посуду мыл молча, должно быть, проклиная Гермиону в своей голове. Но это уже не имело значения, Гермиона чувствовала себя победительницей. Испорченное утро определённо становилось лучше.

***

Доехала Гермиона довольно быстро, борясь всю поездку с желанием покопаться в салоне машины, такое поведение было до безобразия неприличным, и она никак не могла себе позволить так опуститься. Но всё же… Что-то ей подсказывало: все свои тайны Драко прячет именно здесь. На улице кружился снег, стояла приятная, немного прохладная погода, светило солнце, освещая улицу, где располагалась большая часть магазинов. Гермиона купила кофе в местной кофейне и направилась в магазинчик с резной красной крышей. Вывеска гласила: «Кокетка». Отворив дверь, Гермиону настиг приторный сладкий запах, словно кто-то рассыпал ваниль. По всему залу стояли женские манекены, облачённые в довольно развратные комплекты белья, настольные стойки и зеркала, много зеркал, они создавали странное ощущение нереальности. Старушка в зелёном кардигане натянуто улыбнулась и практически сразу подошла к Гермионе, легонько коснувшись её спины. — Здравствуй, милая, могу я чем-то помочь? Её притворная улыбка и тонкий голосок напомнил Гермионе Амбридж. Она поёжилась от отвращения, но всё же ответила улыбкой. — Я и сама не знаю, зачем именно пришла сюда. Наверное, мне нужен халат. — О, как замечательно! — она оглядела Гермиону с ног до головы, мерзко причмокнув, — какая фигурка! Да-да, для тебя у меня есть парочка экземпляров. Старушка с энтузиазмом запорхала по залу, хватая то одно, то другое. Несмотря на просьбу Гермионы, она заметила, что та брала не только халаты, но и нижнее бельё. Когда она закончила, нежно подозвала Гермиону к длинной стойке. Делать было нечего, возможно, ей и правда не мешало сменить нижнее бельё, с собой Гермиона взяла лишь самое удобное и, очевидно, не самое привлекательное. Она внезапно покраснела от своего решения: зачем его менять, если никто не увидит? — Выбирай, — сказала старушка, указывая на стойку. Гермиона обратила внимание на два комплекта: одно красное и кружевное, с ленточками и красивыми узорами у сосков, второе чёрное, полностью закрывающее грудь, с высокими трусиками, он выделялся ажурными материалами и прозрачными вставками. Старушка рассмеялась. — Стоит поторопиться, твой охранник, должно быть, заждался. — Охранник? Гермиона обернулась и встретилась взглядом с Драко Малфоем, естественно, держа в обеих руках развратные комплекты нижнего белья во всей своей красе.