В тени собственных масок, или Не лучше

- Обито, - в который раз произнес Нагато, уставившись на собственные сцепленные в замок пальцы. – Учиха Обито. - Если в твои планы не входит замучить его до смерти икотой, то, пожалуйста, уже скажи хоть что-нибудь дельное, - вздохнул Яхико, ловя себя на мысли о дежавю. – Или замолчи. С момента начала турнира контрольная точка «Акацуки» стала практически вторым домом для всех членов команды. Никогда прежде это место не могло похвастаться такой оживленностью и многолюдностью как в последние несколько недель. Хотя, то настроение, в котором проходили внеплановые собрания участников, трудно было назвать «оживленным». - Нда, конечно, семейка Итачи всегда творила беспредел, - Кисаме попытался хоть как-то разбавить атмосферу, - но тут они откровенно борщат. Бедная девочка, как её… Карин? Вот, что называется «не в том месте и под горячую руку». - Думаешь, - Яхико скосил на него взгляд, - нападение на неё – тоже дело рук Учих? - Нет, блин, кто-то вдруг решил, что «Хеби» станут сильно слабее, если девчонка сольётся! – ранее молчавший Хидан все-таки не выдержал; его ранение мало-помалу заживало, давая ему силы и возможность к бурному проявлению эмоций. – А потом, хренак!, и в игру вступает Учиха, мать его, Обито! Да он же хренов псих! - Ну, раз ты так говоришь… - с иронией усмехнулся Яхико. - Он. Хренов. Псих, - отчеканил блондин. – Или кто-то из присутствующих хочет с этим поспорить? - Думаю, - отозвалась Конан, - здесь все разделяют твою точку зрения. Уймись – то, что мы считаем, никого не интересует. - Меня лично интересует, - Сасори, скрестив руки на груди, почти неподвижно сидел на диване, - как «Кайёру» пропустили его в турнир, учитывая… все обстоятельства. - Все обстоятельства?! – не унимался Хидан. – То есть всю эту жесть ты называешь все обстоятельства?! Отвечаю, я не удивлюсь, если как раз он окажется этим нашим местным маньяком! Вы не видели, я видел, что он с той девчонкой сделал. Кстати, - он слегка понизил голос и отвел глаза, - её тоже Рин звали. - Если бы ты не был в каждой бочке затычкой, то тоже не увидел бы, - флегматично заметил Сасори. - Мы все помним, что тогда произошло, - Нагато, кажется, «очнулся» и откинулся на спинку кресла. – Но все равно, на «Ясэн» куча бывших уголовников, я бы даже сказал, что их там подавляющее большинство. Психов тоже хватает, и не только бывших. Но вот паладинов, - он сделал короткую паузу, - бывших, а уж тем более настоящих, я точно не встречал и даже не слышал о них. - На самом деле, Обито был нормальным пацаном, - вдруг сказал Кисаме. – Конечно, не без странностей, но ничего особенного лично я за ним не замечал. Сразу после школы пошел в военную академию, а оттуда прямиком на службу в полицию к Хикаку. К отцу своему, кстати, в корпорацию не захотел, уж не знаю, что там у них произошло, но он всегда больше за Фугаку бегал, мол, хочу, дядя, как ты людям помогать. - Ага, интересно, в какой момент он вдруг решил, что людям требуется его помощь, чтобы подохнуть? - В любом случае, убийство Нохары Рин ему списали на психическую невменяемость. Из лечебницы он вышел два года назад, а после просто испарился. - То есть ты веришь в слухи о том, что Обито стал паладином? - А куда ему еще? Если помните, там была не только Нохара, еще несколько трупов проходило по тому делу, но все быстренько замяли, повесив на него только то, на чем его поймали с поличным. Но даже с таким «послужным списком» его бы никуда не пристроили, а пятно в виде психически больного сына-убийцы в биографии такому человеку как Мадара точно не нужно. Ему ничего не оставалось, как засунуть его куда-нибудь, чтобы глаза не мозолил. Куда-нибудь, где семья Учиха имеет абсолютное влияние. - Но «Паладин» – государственная организация, - встряла Конан. – Его бы все равно не пропустили туда. - А ты забыла? «Паладин» – структура совершенно обособленная. Думаешь, какой нормальный полицейский пойдет туда, чтобы иметь дело с отморозками с «Ясэн»? В «Паладине», по сути, нет воинского устава, они в праве набирать туда кого угодно, в том числе людей с судимостью или «бывших» ненормальных. - Уж не знаю, за что там Итачи называют гением, - усмехнулся Хидан, - но у обычного человека точно не получится выжить в этой семейке и не стать шизиком. Они все на голову больные! - Не могу не согласиться! – внезапно послышалось из-за двери, которая секундой позже тихо скрипнула, и из-за неё показалась фигура человека, которого вряд ли кто-то из присутствующих ожидал увидеть. По крайней мере в данный момент. - Че… какого…?! – только и выдавил из себя Хидан, в то время как Яхико и Конан вскочили с мест, а Нагато заметно нахмурился. - Эй, народ, вы че? Я ж, это, по приглашению! – удивленный Аку Акира, одетый в столь непривычно выглядящий на нем деловой костюм, стоял на пороге, все еще держа дверь открытой. - Успокойтесь, я, действительно, пригласил его, - со вздохом сказал Сасори. - Чего?! - Уверен, у тебя была на то причина, - в голосе лидера явно слышалось недовольство, - но ты в своем уме приглашать сюда постороннего? - Не поверишь, - усмехнулся врач, - я сказал, что до вечера мы не сможем приехать к нему на встречу, если только он сам не сможет нас найти. - И, как видите, я вас нашел, - снова подал голос незваный гость. – Смиритесь, ребят, на «Ясэн» слишком мало вещей, которые мне неизвестны. И не волнуйтесь: если бы я хотел, чтобы расположение этого места стало народным достоянием, у вас бы тут уже кишмя кишело жучков чужих команд, - он прервался, смотря по очереди на всё еще напряженных присутствующих. – Ну, так что, я, может, войду? Нагато еще раз глянул на кивнувшего ему Сасори, а затем на Яхико. Последний вздохнул и еле заметно качнул головой. - Чем обязаны? – спросил он, когда Аку прикрывал дверь. - Вот так сразу, с порога и о делах? А как же обсудить последние новости? Судя по ведущемуся здесь до моего появления разговору, вам уже известно о зачислении Обито в состав «Хеби». - Тебе есть, что рассказать об этом? – спросил Нагато. - Рассказать-то всегда есть что, вот только нового и полезного вряд ли. У вас, вон, - Акира кивнул на недовольно смотрящего на него Кисаме, - какой источник информации об Учихах имеется. - Я как-то не понял, - заговорил «источник», - с какого этот засранец тут забыл, и почему никто из вас еще не надрал ему зад? - Мы… - лидер глубоко вздохнул, - вроде как сотрудничаем с ним. - Вроде как, что? – Хошигаки удивленно приподнял бровь, смотря на Нагато. - Долгая история, не суть. - Он, типа, «не-сволочь», - усмехнулся Хидан, а затем поправился. – Не такая сволочь, какой бы мог оказаться на самом деле. - Акира как-то помог Рин, - Кисаме поймал на себе взгляд лидера, когда тот произносил ненастоящее имя девушки, давая понять, что её истинная биография гостю неизвестна… скорее всего. – А затем уверил нас, что наши взгляды на происходящее весьма схожи. Вот только, - Нагато снова обратился к Аку, - мне казалось, что ты ясно дал понять, что не собираешься в открытую ни с кем сотрудничать. Если так, то зачем ты пришел, тем более сюда? Акира вздохнул и, скрестив руки на груди, уперся спиной в стену по соседству с дверью. Теперь, когда прежняя его игривость ушла, деловой костюм стал подходить ему куда больше. - Я решил, что те движения, которые стали происходить на турнире, не могут предвещать ничего хорошего. Да, я, действительно, хотел оставаться в тени, но фишка в том, что, если заварится что-то серьезное, отсидеться в стороне просто так не получится. Я всегда считал, - он вздохнул, - что лучшая тактика – это атакующая. Но «в лоб», без плана и нужной информации, атакуют только идиоты. А иногда, чтобы получить всю необходимую информацию, нужно скомпоновать данные… различных источников. - Другими словами, ты хочешь рассказать нам что-то в обмен на какие-то сведения от нас? – поняв, к чему клонит их гость, спросил Нагато. - Ну, - Аку снова повеселел, - в каком-то смысле, да. Однако, назовем это «сделкой», суть этой сделки в том, что без того, что я могу предложить вам, вы не сможете сделать никаких выводов. Вы ведь, - он вызывающе ухмыльнулся, - так и не добились свидания с вашим другом? С Хаииро? После этих слов все присутствующие, в том числе и Хидан, который до этого момента был готов рвать и метать, насторожились и помрачнели. - Ага, вижу, что нет. Признаюсь честно, я навещал его пару дней назад, и мы с ним весьма мило побеседовали. - Ты был у Кано?! – тут даже самообладание Нагато дало слабину. - Тише-тише, спокойно. Да, как я и сказал, мы мило побеседовали, так что ему уже известно все, что я вам сейчас скажу. Пришел я к нему ровно по той же причине, что и к вам – хоть с виду я не очень-то умен, но, поверьте, я отдаю себе отчет в том, что одному мне это не вытянуть, так что мне нужны факты. - Выкладывай уже, что там с Кано! – не выдержал Яхико. Аку вздохнул. - Это началось незадолго до того, как на вас напали «Амару», и закрутилась вся та заварушка. Один из моих источников сообщил мне, что кто-то усиленно интересуется у него сведениями о вашем друге – Кано Хаииро. Как вы понимаете, отследить запрос несложно, а информатор, который его сделал, оказался одним из прихвостней Орочимару. - Орочимару…? - Ага. Дальше интересней. От Орочимару по разным каналам поступало множество запросов с явной целью раскопать что-нибудь о прошлом Хаииро. Он прошерстил всё – начиная от личного дела его и его «спонсоров», заканчивая биографией каждого из его контактов до того, как он попал в «Коноху». А потом, - он вздохнул, - потом ранили вашего мальчика-в-девочке, а вину за это повесили на Хаииро. Как это случилось и почему именно на него, вы спросите? Отвечу, все очень просто: во-первых, это было логично. По «официальным данным» в доме было четверо и один неизвестный, присутствие которого «следствию подтвердить не удалось». Обвинить Итачи – геморроя больше с Учихами разбираться. Рин-чан – никакого резона, она, вроде как, сама жертва. Дейдара – тут и так понятно. А вот с Хаииро никаких проблем: сирота, влиятельных друзей нет и, это «во-вторых», кстати, весьма вовремя появившаяся на нужных столах папка со всеми необходимыми на паренька данными. Несколько правильных слов в соответствующие уши и, вуаля!, Кано за решеткой, «Акацуки» ослаблены и в панике на радость ликующим врагам! А теперь вопрос с моей стороны, - он посмотрел на еще более помрачневших «Акацуки». – Мы все не идиоты, и понимаем, что всё это нужно было, чтобы задеть вас. Но у Орочимару и «Хеби» не было шансов тягаться с «Гатаной», даже если бы вы вышли из борьбы. Ключевое тут – прошедшее время. Появление Обито серьезно усилило «Хеби», и, допустим, подставлять вас стало резонно, хотя лично для Орочимару не имеет никакого смысла, он должен понимать, что не отвоюет у Мадары «Хеби». Так что остается две загадки: первая, если Орочимару все равно передал данные, значит ли это, что они с Мадарой теперь союзники. И вторая, которая, я считаю, совсем не маловажна: для чего Орочимару нужно было копать под Хаииро еще тогда, и было ли всё это спланировано с самого… И без того незакрытая дверь резко распахнулась, и в ту же секунду перед ошарашенным Аку появилась Рин. Она схватила его за края лацкана пиджака, наклоняя к себе и заглядывая блестящими глазами ему в лицо. - Всё… что знаешь, - сквозь зубы проговорила она. – Прошу, расскажи всё, что знаешь. *** Саске казалось, что на Северной арене никогда еще не было настолько шумно. Он стоял чуть поодаль от места сбора команд, ловя себя на мысли, что, была бы его воля, он и вовсе бы ушел. Но его воля теперь казалась ему всего лишь иллюзией. Первый из двух заключительных боёв отборочного этапа турнира уже закончился. За право выйти в финальный этап боролись Пакура из команды «Сабаку» и Куротсучи, которая представляла «Сидэн». Каким-то чудом последней удалось победить весьма знаменитую в кругах «Ясэн» женщину и обеспечить тем самым билет своей команды в следующий круг боёв. Саске даже не смотрел на их сражение. С самого утра он думал, как же ему выбраться из той западни, которую он сам себе устроил. Ругань с Итачи, ранение Карин, появление его двоюродного брата с «темным прошлым» за плечами и осознание собственных заблуждений и беспомощности. Всё это слишком резко и неожиданно свалилось на него, плотно прибивая его своим колоссальным грузом безнадежности к земле. Ему нужно было всё обдумать и обдумать всё, как можно скорее. Но у него катастрофически не хватало ни времени, ни сил, чтобы снова принимать судьбоносные решения в полном одиночестве, полагаясь только на себя. Он слишком устал быть один. - Через пять минут наш бой, - послышавшийся неподалёку голос заставил молодого человека вспомнить о том, где он находился. Саске лениво приподнял веки, будто они весили по тонне каждая, и устало перевел взгляд на появившуюся сбоку от него фигуру брата: выглядел он пугающе. Саске помнил Обито еще в то время, когда были живы его родители. Тогда его двоюродный брат ничем не отличался от своих сверстников и был весьма даже отзывчивым и жизнерадостным человеком. Сейчас же в его глазах читалась неприкрытая насмешка и в то же время ненависть к всему остальному миру. Саске не знал, что случилось с ним с тех пор, как его посадили в лечебницу, но вся правая часть лица была покрыта жуткого вида шрамами. Обычно он ходил с надвинутым на глаза капюшоном, но сейчас его не было. - Скорее всего он будет без жеребьёвки, - продолжил Обито. - И что? – Саске инстинктивно проверил наличие катаны у него за спиной, не отводя взгляда от родственника; он знал, что тот хочет ему сказать, но ему нужно было услышать это, чтобы иметь повод сорваться. - Ты решил, - Обито нахмурился, - кто пойдет? - А по этому поводу есть какие-то сомнения? Я всё еще капитан этой команды. - Ты не понимаешь, в каком положении ты сейчас? А вот и повод. - В каком я положении? – в голосе Саске прозвучала неприкрытая ярость. – Я же сказал, я – капитан «Хеби», и, если тебе неизвестно, я могу в любой момент заявить «Кайёру» о том, что моя команда покидает турнир. Если вы хотели получить контроль над командой, вам нужно было избавиться не от Карин, а от меня. - Я бы был поаккуратнее с такими заявлениями, на твоё месте, - прошипел Обито. - Ты не на моем месте. Вы зря сделали то, что сделали, и теперь, если мне не понравится любой ваш шаг, я тоже наделаю глупостей, можешь не сомневаться. Я уйду из турнира, мне терять нечего, и, если со мной что-то случится, клан от вас мокрого места не оставит, и ты понимаешь, что это – не угроза. Конечно, не угроза, подумал Саске, всё еще смотря на буквально почерневшего от злости брата. Это не угроза, а чистой воды блеф. Это от него мокрого места не останется, если он выкинет нечто подобное. Но ему нужно было время, время, чтобы подумать, чтобы решить, что делать дальше. И его нужно было выиграть любыми способами. - Команды «Хеби» и «Ака Кири»! – прокричал Генма так, что даже в самом отдаленном углу арены был слышен его голос. – В этом бою у вас есть возможность выбрать кандидата, который будет представлять вашу команду! Прошу участников выйти на арену! Обито и Саске молча смотрели друг на друга, пока лидер «Хеби» не сдвинулся с места в сторону арены. Проходя мимо брата, он вдруг почувствовал, как тот поймал его за руку, заставляя остановиться. - Ты отдаешь себе отчет в своих действиях, - еле слышно произнес Обито, сильнее сжимая руку двоюродного брата, - Саске? Однако ответа он не услышал. Младший из братьев дернул локтем, вырываясь из жесткой хватки, и молча продолжил путь. Обито, стоя на месте, обернулся и, спустя несколько секунд, хищно улыбнулся, смотря вслед удаляющейся фигуре молодого человека. Саске чувствовал на себе гнетущий взгляд, который заставлял его идти к арене еще быстрее. Ему нужно было время. Нужно было что-то придумать. Ему… нужна была помощь. Он вышел за ограждение, увидев стоящего перед собой противника. Как и ожидалось, им стал «серый кардинал» Кири – Ягура. С виду хилый паренек, которому едва перевалило за тринадцать, однако в действительности он был более чем опытным бойцом и не самым лучшим противником для Саске. Но хороший бой ему нужен был не меньше остального. Нужно было отвлечься. Нужно было подумать. Нужно было время. *** С самого утра Мадара обосновался в своём кабинете, отдав секретарю распоряжение на все звонки отвечать, что главы корпорации в данный момент нет на месте, а охране велел не подпускать на пушечный выстрел даже «послов» его отца. Сам Таджима точно не станет приходить сегодня, а суток Мадаре должно было хватить, чтобы всё как следует обдумать. Он сидел, развернувшись лицом к панорамному окну, и задумчиво смотрел на мерцающий в темноте город. Всё было очень плохо, и, как это всегда бывает, виной всему была некомпетентность, излишняя самоуверенность и тупость людей, которые его окружали. Сначала этот выскочка-Денсетсу, после его свихнувшийся сын, в ненормальность которого Мадара сам мало-помалу начинал всецело верить, и почему-то это внезапное «обострение» и бунтарство дало о себе знать в рамках одной недели. Из чего выливалось еще больше проблем. Мадара вздохнул. Изначально он, действительно, планировал пропихнуть Обито на турнир, чтобы у них появился шанс против Забузы и его команды, но этот молокосос отказался его слушать и подождать, пока представится подходящая возможность, обеспечив такую «возможность» собственными руками. Мадаре пришлось сильно поднапрячься и использовать уже давно установленные на всякий случай договоренности с верхушкой «Кайёру», чтобы меньше чем за день провернуть замену раненой Карин на Обито. Теперь из-за необдуманных выходок других людей ему придется очень несладко. Конечно, наверное, у него и сейчас не было серьезных оснований для беспокойства, но лишних проблем ему тоже не хотелось. По крайней мере, именно такие мысли Мадара пытался навязать себе, потому что что-то упорно не давало ему спокойно думать. Замок входной двери почти неслышно щелкнул, после чего послышался едва различимый звук чьих-то шагов. Мадара нахмурился: он же ясно сказал всем не пропускать никого в его кабинет. Единственный, кто мог беспрепятственно зайти, был его отец. Однако он слишком хорошо знал Таджиму и мог с уверенностью сказать, что он не пришел бы, особенно без звонка, особенно в столь поздний час. Следовательно, тот, кто посмел его потревожить, может стать отличной мишенью для разрядки его плохого настроения. Какое лекарство против собственного страха может быть лучше, чем страх другого человека? - Что непонятного в словах «не беспокоить»? Или в мой кабинет теперь можно заходить без приглашения? – не оборачиваясь, усмехнулся Мадара, предвкушая сбивчивое мямлинье какого-нибудь младшего сотрудника, который зашел по ошибке, подумав, что начальство уже покинуло офис. - Начнем с того, что формально это всё еще мой кабинет, - вместо мямлинья послышался спокойный голос. Мимолетная веселость Мадары вмиг улетучилась: это явно не то, что он ожидал услышать. Хотя, опять-таки, эту мысль он себе просто навязывал. Он знал, догадывался уж точно, что рано или поздно это должно было произойти. Мужчина повернулся в кресле, встречаясь взглядом с тем, с чьим визитом он уже успел смириться. - Ты не часто радуешь нас своим присутствием в офисе, Итачи, - наблюдая, как его племянник свободно располагается в кресле напротив, начал Мадара. – Должен же хоть кто-то выполнять возложенные на тебя обязанности, если ты сам не хочешь выполнять их. - Мы можем обойтись без твоих пространных речей, дядя, - хотя Итачи выглядел расслабленным, было заметно, что на шутки он явно был не настроен. – Я думаю, ты – первый, кому следовало бы радоваться, что я не хочу выполнять свои обязанности. Мадара нахмурился. Да, с его старшим племянником было непросто. Итачи мог делать вид, что «проглатывает» всю ту чушь, которую втирали ему окружающие в надежде запутать, но, в конечном счете, он всегда продолжал гнуть свою линию и никогда не велся на подобные трюки. Несмотря на весь свой врожденный такт, он был прямолинейным и беспощадным собеседником, когда того требовала ситуация. Он был жутко хитер, и это, как ни странно, он унаследовал не от своего бесхитростного тактика-отца, а от самого Мадары, который с юности чувствовал себя рыбой в воде среди семейных интриг. И вот, как ему всё это аукнулось. - Полагаю, - заговорил мужчина, - ты непросто так пришел сюда в такое время? У тебя ко мне дело? - Я же просил, дядя, - Итачи пристально посмотрел на собеседника. – Или ты хочешь, чтобы я тоже вел себя, как дурак? Было бы неплохо, пронеслось в голове у Мадары. Он вздохнул: его племянник, и в правду, был не тем, на кого уклончивые разговоры могли подействовать, но попытаться все равно стоило. - Мадара, - голос Итачи заметно изменился, что заставило мужчину слегка напрячься: теперь он звучал почти угрожающе. – Я не буду ходить вокруг да около. Не знаю, что ты затеял, но, учти, клан уже давно терпит всё, что ты делаешь, только потому, что совет не хочет лишней головной боли. Ты им нужен, потому что все понимают, что сейчас никто другой не сможет справляться с тем, что ты делаешь для семьи. Уверен, ты понимаешь, что, если, как ты выразился, я захочу приступить к своим обязанностям, это будет означать, что вся твоя власть в клане медленно начнет прогорать, - с каждым новым словом Итачи, Мадара становился всё мрачнее: он, действительно, понимал, что девяносто процентов этой речи было правдой. – Таджима-сама слишком добр, я – нет. Мне было плевать, когда ты делал отчисления со счетов компании на известные тебе одному нужды. Мне было плевать, когда ты потерял контракты с нашими старинными партнерами, из-за того, что пытался манипулировать ими нашими отношениями. Мне было плевать, даже когда вы с Хикаку сделали из «Учивако» главного «спонсора» этого гадюшника с паладинами. Я молчал и не вмешивался. Я уверен, ты всегда делал ставку на то, что я слишком привязан к семье и никогда не сделаю того, что могло бы пошатнуть её положение в глазах общественности. И, да, ты прав. Но, поверь, я лучше сам разрушу нашу семью и тебя вместе с ней, нежели позволю тебе делать из неё марионетку и инструмент для достижения собственных целей. Мадара хмуро смотрел на замолчавшего племянника, который в свою очередь тоже отвечал ему взглядом. Мужчина стал серьезнее. - Ты угрожаешь мне, Итачи? – сказал он с холодным спокойствием. – Я правильно понял? - Не больше, чем ты мне в своё время. - Ты слишком много на себя берешь, Итачи. Я не отрицаю твоих талантов, но ты всего лишь неопытный юнец, который… - Мадара, - резко оборвал его собеседник, и, как ни странно, владелец имени тут же остановился. – Ты в праве считать меня кем хочешь. Ты в праве делать, что хочешь, и не прислушиваться к тому, что я сказал. Я снова повторюсь: мне не нужны твои пространные разговоры. Ты прекрасно меня понял, - Итачи поднялся с кресла и сверху вниз посмотрел на дядю, хмуро глядящего на него исподлобья. – Если я почувствую хоть на секунду, что ты и твои интрижки хоть как-то могут навредить Саске… обещаю, ты пожалеешь, что сегодня не прислушался к моим словам и не бросил все свои игры. Не дождавшись ответа или какой-либо реакции со стороны родственника, Итачи развернулся и, преодолев пространство кабинета, вышел, звучно закрыв за собой дверь. Мадара долго всматривался в её поверхность, будто пытаясь увидеть, что происходило по ту сторону стены. Он сидел неподвижно, обдумывая произошедшее. Конечно, он предполагал, что из этого разговора ничего хорошего не выйдет, но… настолько нехорошего он даже не мог себе вообразить. Наверное, это и была та угроза, которую Мадара подсознательно чувствовал со стороны старшего племянника. Было время, когда он считал, что её устранение равнялось устранению самого Итачи. Однако теперь… Теперь убить племянника будет не так-то просто, если учесть, что всё внимание сейчас было приковано исключительно к его персоне. *** Поскольку из своего приезда Кисаме хотел сделать сюрприз, а от собственной резиденции в Токио семья Хошигаки избавилась уже давным-давно, он поселился в своём любимом отеле, выбор которого объяснял подшучивающим над ним товарищам тем, что ему «просто нравится вид». Конечно, кому бы не понравился вид из пентхауса, расположенного на сорок седьмом этаже в самом сердце Токио? - Держи, - хозяин номера протянул фарфоровую кружку взобравшейся на диван с ногами девушке, которая, не отрываясь, смотрела в окно и, казалось, совсем не обратила внимания на его жест. – Рин! – позвал Кисаме, дабы привлечь её внимание. Это сработало. - Спасибо, - Ямакадзе приняла кружку, сжав её в ладонях. - Может, чего покрепче? – мужчина уселся в кресло напротив. Рин только качнула головой, теперь уже молча смотря вглубь чашки. Хошигаки вздохнул и, откинувшись на спинку, пригубил свой бокал. После того, как эта девушка влетела в подвал контрольной точки, набрасываясь на ошарашенного Акиру, стало понятно, что, узнав от него всё, что она в итоге узнала, Ямакадзе с вероятностью сто процентов пошла бы творить всякие глупости. Именно поэтому Нагато попросил Кисаме – на правах её давнего знакомого – проследить, чтобы этого не случилось. Сказать по правде, он бы и без лишних просьб сделал это, так как состояние девушки после подробного доклада Аку о деятельности Орочимару и её последствиях для Кано сложно было назвать нормальным. Всю дорогу в отель Рин упорно молчала, находясь где-то глубоко в своих мыслях. Она не проронила ни слова, даже когда они зашли в номер, но Кисаме не был дураком, чтобы понять, что она не просто расстроена или подавлена, за её настроением явно стояло что-то еще. - Ты ведь не могла сказать этого, пока Акира был там, я прав? – нарушил тишину Хошигаки; Рин подняла на него глаза, а затем тяжело вздохнула. – Не прикидывайся, я не идиот, к тому же, думаю, все так или иначе это поняли. Что у тебя произошло с Орочимару? - Он… - начала Ямакадзе, но тут же прервалась. – Когда я только пришла в «Коноху», он заметил, что с моим личным делом что-то не так. Уж не знаю как, интуиция или еще что-то, в моем профайле не могло быть ошибок. В итоге, он стал прессовать меня, но мне-то все равно, пусть прессует. А потом… - она замолчала и отпила из кружки. – Потом я узнала, что один из его подчиненных, которому удалось сблизиться со мной, шпионил за мной для него. Естественно, он ничего не мог узнать, кроме того, что сам мог заметить. А заметил он мои близкие отношения с Кано. - Ясно, - кисло усмехнулся Кисаме. – И через Кано и его прошлое Орочимару хотел выйти на тебя, с самого начала не подозревая, что ты за птица. В итоге он остался ни с чем, а Кано просто-напросто стал мальчиком для битья, подставить которого не составило большого труда. - Я этого просто так не оставлю, - еле слышно прошипела девушка. - Пойдешь войной на Орочимару? А силенок-то хватит? – мужчина поймал на себе злой взгляд со стороны Рин. – Что ты так на меня смотришь? Я всегда считал тебя реалистом. - Ты не понимаешь. То, через что пришлось пройти нам с Кано в прошлом… это… - она затихла, так и не закончив фразу. – К тому же, я не могу простить Дзюго того, что он сделал. Для меня, как для человека, который привык никому не доверять, а потом, когда наконец все-таки доверился, получить в ответ самое ужасное предательство, простить его просто невозможно… Едва она договорила, как у Кисаме зазвонил телефон. Он посмотрел на экран, слегка нахмурившись. - Кто это? - Яхико, - сказал он и принял вызов. - Поставь на громкую связь, - настойчиво посмотрев на старого друга, попросила девушка; тот послушался. - Эй, Кисаме, ты там? – послышался голос из динамика. - Да, да, где ж еще. Что случилось? - Так, - он тяжело вздохнул. – Для начала, Рин рядом? Она тебя слышит? – Кисаме поднял глаза на нахмурившуюся девушка; она замотала головой, подавая ему знак. - Нет, она в другой комнате. Что случилось-то?! - Короче, всё плохо. Мы ничего пока не знаем, но Кано перевели куда-то из КПЗ, а в участке нам отказываются давать какую-либо информацию. Только, прошу, не говори Рин ничего, пока мы не выясним всего до конца. - Так, постой, - видя, как меняется лицо Ямакадзе, быстро подсуетился Кисаме. – Как перевели? - Вот так! После разговора с Аку Сасори тут же поехал в Управление, но там ему сказали, что дело, по которому проходит Кано, больше не в их юрисдикции, и разглашать какую-либо информацию они не в праве. Конан пытается дозвониться Итачи, чтобы он подключил кого-нибудь из своих, но он недоступен. В общем какой-то бред, я не знаю, это полная жопа, потому что, если его забрали люди из «Кайёру», мы уже вообще ничего не сделаем и… эй, Кисаме? Кисаме, ты слышишь? Но владелец трубки уже давно не слышал товарища, пытаясь догнать сорвавшуюся с места девушку.